Шагиев Фанур
В развитии промышленности Урала башкирские рудоискатели и рудопромышленники играли заметную роль, но деятельность их не нашла еще полного отражения в литературе. Ею интересовались П. Ф. Ищериков, К. В. Кострин, А. Н Усманов, Н. М Кулбахтин. В данной статье делается попытка охарактеризовать деятельность рудознатцев и рудопромышленников из башкир в XVIII в.
Немного предыстории. Башкиры до добровольного присоединения к Русскому государству и после занимались кузнечным делом. Но сама добыча и переработка руды не имела широкого масштаба. В основном башкиры делали для себя оружие и изготовляли орудия труда. Монах из Далматово монастыря сообщал в Москву в 1668г.: «…в горе в вершине Уфы, Чадены и Яику реки…и домницы, и ямы в том месте есть.., а езде от Катайского острогу- 11дней. Около той горы, речки названием Тасмы, устьями сошлись в Ай-реку, а длина той горы верст 7, поперек в версту, в вышину сажень на 200 и более. На ту гору проложены дороги великие. Теми дорогами ездят многие башкирцы, этот камень берут и плавят золото и серебро, ту руду они продают в Уфу русским людям по 13 рублей пуд. Есть и город каменный на берегу озера Ирдяша в полднище пути, и башни великие и палаты каменные, башкирцы его скрывают, а так же некто служилый человек видел на острове Ирдяш- озера этот город в саморостном камени. Вокруг него ров, а за тем городом сделаны домницы исстари, видны плавильная руда и шлак. В длину городище 100 сажень, а поперек 50 сажень».
Прогресс горного дела наступил при Петре I в связи с созданием им Приказа рудокопных дел, в функции которого входили добыча руд, выплавка металлов, строительство рудников, поиски руд — «рудосыскное дело», составление инструкций по розыску минералов и подготовка «сведущих людей». В этот период на Южном Урале горным делом и горнозаводским предпринимательством занимались представители купечества, тульских оружейников, местных рудознатцев и рудопромышленников, столичных аристократов и местных дворян.
В 1719 году была учреждена Государственная Берг-коллегия и издан Указ о горных привилегиях, согласно которому «… соизволяется всем и каждому дается воля, какого б чина и достоинства ни был, во всех местах, как на собственных, так на чужих землях искать, плавить, варить и чистить всякие металлы, сиречь: золото, медь, олово, свинец, иже, так ж и минералов, яко селитра, сера, купорос, квасцы и всяких красок потребныя земли и камения, к чему каждый толико промышленность принять может». В 1720 году Петр I направил В.Н.Татищева на Урал для строительства казенных заводов и управления горнозаводским хозяйством края. Им был заложен город Екатеринбург, построены рудники и заводы, составлен Горный устав, созданы Сибирский Обер-бергамт, Канцелярия Главного правления Сибирских и Казанских заводов (с 1734 г., а с 1755 г. — и Оренбургских заводов), открыты первые в России горные школы.
Смутные слухи и полулегендарные сообщения о сказочных богатствах Южного Урала существовали всегда и с подтверждением их фактами лишь продолжали множиться. Поэтому власти сделали все возможное, чтобы возбудить интерес коренного населения к недрам родной для него земли, чтобы заразить его рудоискательской горячкой. В оживлении деятельности рудоискателей большую роль сыграли царские указы 1719 и 1739 гг., вызвавшие у них некоторую материальную заинтересованность. В одном из них говорилось: "Кто руду найдет, и на том месте завод построить возможно будет, от которого бы впредь прибыль могла быть, заплатится за его труд за каждый фунт меди, колико из одного опытного пуда выйдет, по 4 руб., а за серебро за каждый золотник, которой из пуда руды выйдет, также 4 руб. дается". Практиковались и другие формы поощрения рудоискателей. В частности, им раздавали чугунные котлы и красные кафтаны за открытие рудных мест. По ходатайству В.Н.Татищева из Сената была послана специальная Государственная Грамота с обращением к башкирам содействовать поискам и разработке руд.
В XVIII веке на Урале большое развитие получает металлургическая промышленность. Часть заводов основывалась на башкирских вотчинных землях. По мнению современников, башкиры были неплохими рудоискателями.
В горно-заводской промышленности Урала применялся в основном труд русских крепостных и приписных к заводам крестьян. На подсобных работах использовался вольнонаемный труд башкир, татар и др. Они были заняты заготовкой древесного угля, добычей и перевозкой руды. Однако этим не ограничивалось участие башкир в промышленном освоении края.
Царское правительство, местные власти часто прибегали к их помощи в поисках рудных мест. Первые образцы полезных ископаемых из башкирских рук получены были почти тотчас после учреждения «горной власти», но все же реальный отсчет истории рудознатцев-башкир следует вести с Янгильды Бигишева. В горном ведомстве это имя стало известно в 1732 году. Вотчинник Мякотинской волости, жительствующий в деревне Иртяшской при Иртяшском озере, в январе представил образец медной руды с верховьев реки Белой, а весной сопровождал туда горных специалистов. Месторождение со временем отошло заводчикам Осокиным, а сам Янгильда официально утвержден был рудознатцем и стал отныне фактически доверенным лицом «горной власти». Последующие двадцать лет почти все действия по изыскательским работам на восточном склоне Южного Урала начинались с обращения к Янгильде, и без совета с ним почти ничего не решалось. Известно также о склонности к рудоискательству родного брата Янгильды Кучука и Кучукова сына Дияна. Во время восстания Янгильде, кажется, выпадал шанс стать во главе башкирских антиповстанческих сил, однако он предпочел уклониться от какого бы то ни было участия в действиях.
Представители коренного населения края умели распознавать руды благородных металлов. Так, в 1721 г. батыр Чубар Балагушев привез в Уфу образец руды, найденный им в верховьях р. Чусовой. Она содержала серебро и медь. Житель д. Кускильдино Кудейской волости Сибирской дороги Нуруш Кинзекеев в 1740 г. нашел «в вершинах Белые реки в вотчине Табынской волости в горе Алабаше серебряную руду». Об использовании серебра башкирами д. Сартов в бассейне р. Ай в шорном деле писал в своем доношении от 18 июня 1773 г. кунгурский воевода А.Писемский.
Как мы говорили, для башкир не представляли секрета и золотоносные места. В 1721 г. рудоискатель Цывилицын доносил В. Н Татищеву, что башкир Кара-Табынской волости звал к себе, обещая дать им половину золота, которое будет получено от заготовленного им песка. По утверждению Наркиза Чупина, это были знаменитые Миасские золотые россыпи. В 1764 г. башкиры Курабатыр Балсаров и Кичкиней Курмантаев в Исецкой провинции между рр. Уфалея и Илашлы отыскали месторождение золота. Ими же были найдены и другие золотоносные места в 12 верстах от Уфалейского завода около оз. Иткуль.
Коренными жителями Южного Урала были открыты месторождения марганца, угля, нефти, медной и железной руд. Активная их деятельность дала повод П. И. Рычкову сказать, что башкиры рудоискательством «ныне весьма... много промышляют».
23 августа 1759 г. старшина Катайской волости Даут Еналин, содержащийся в Оренбурге под караулом, сообщил страже об открытии им месторождения серебряной руды, оказавшейся после пробы марганцевой. Одно месторождение находилось в 20 верстах от д. Щуково, другое - в 40 верстах от Верхо-Яицкой пристани.
В Юрматынской волости на правом берегу р. Белой в одной версте от башкирской деревни Мустюково Юлдашем Кутлиным в 1770 г. было найдено месторождение угля. Другое место, где видели уголь, находилось в 150 верстах от Оренбурга по Ново-Московской дороге.
Немало было людей в Башкирии, знавших о «черной нефти». 18 января 1754 г. сотник Надыровой сотни (волости) башкирский тархан и мулла Надыр Уразметов и его сын Юсуп нашли нефть на Казанской дороге Уфимского уезда по р. Соку выше Сергеевского городка и по р. Сургуте (Кукурте). Они просили разрешения им построить «нефтяной завод». Через полгода такое разрешение было получено, через год ими был выстроен амбар «для варения на первый случай нефти». Однако болезнь Надыра помешала завершить строительство завода. Вскоре Берг-коллегия лишила их права на разработку нефти и строительство завода, исключив отца и сына из списка «завотчиков».
И в дальнейшем поиски нефти и асфальта продолжались. В 1760 г. поступила заявка от уфимского купца И. Сенеева и башкирского старшины Якшимбетова на открытие ими нефтяного месторождения, находящегося на горе на правом берегу р. Инзер (в 35 верстах от Уфы и в 3 верстах от д. Якшембетово), где «из горы подземная течет нефть». Через три года в Оренбурге башкирские старшины Урманчи Минглибаев и Якшимбет Урасов сообщили о найденных ими смолах на берегах Инзера в «Уфимском уезде на Ногайской дороге Курпеч-Табын-Кумрукской волости близ
д.Яксаново».
Местные жители знали приемы добычи и обработки железной руды. По указу от 11 февраля 1736 г. башкирам запрещалось иметь огнестрельное оружие, кузни и кузнецов. Но несмотря на запреты, некоторые башкиры продолжали заниматься кузнечным делом. Так, 11 ноября 1736 г. на допросе Махмут Мамедельгин объявил, что в д.Максимово (Ногайская дорога) «башкирец Максим, чей сын не знает... плавил чугун и делал железо».
Многие рудники, принадлежащие Демидовым, были основаны на месторождениях, найденных башкирами. Например, месторождения по р. Багараште, приток р. Авзян, в конце XVIII в. были найдены жителем д. Масягутово Тамянской волости Масягутом Малаевым; по р. Кызылбалыкуль - башкиром д. Аткеево той же волости Чукой Кушумбетовым и т. д.
В 1740 г. башкиры показали несколько месторождений железной руды. Одно из месторождений находилось на горе Уртыш в 6 верстах от жилища башкира Айлинской волости Сибирской дороги Илкутлы Кунакова; другое - в верховьях речки Акбалык, притока р. Сатки, впадающей в р. Ай; третье - «по р. Нарыке, коя вышла из-за Урала от р. Уй».
Так, в августе 1738 г. не один, а сразу трое жителей Каратабынской волости объявили воеводе Исетской провинции Ивану Татищеву об одном из важнейших открытий в истории края, о железорудном месторождении мирового значения, впоследствии ставшем известным как Магнитогорское. Магнитную гору башкиры называли горой Утасы и руду ее использовали, видимо, уже давно. В 1740 году старшина Кубелякской волости Сибирской дороги тархан Баим Кидраев показал штейгеру Маркову и переводчику Роману Уразлину это же месторождение железной руды на горе Атач на левом берегу р. Яик (Урал). Проба дала превосходный результат: из 100 фунтов «магнитовых камней»- руды получили 75 фунтов железа. Впоследствии эта гора, названная Магниткой, стала знаменитой в годы советской власти. От Баим-тархана заводчики Иван Мясников и Иван Твердышев узнали о залежах железной руды близ деревни башкира Зиянбая (возможно, деревня Зиянбая Иткустина) в Кара Табынской волости. [ ЦГАДА, ф.248, оп.3, кн.143, л.8.] В 1771 году русские промышленники братья Твердышевы приобрели у катайских и телявских башкир земли в окрестностях нынешнего Белорецка. «Купля» обошлась в 300 рублей ассигнациями. Но дело у братьев не пошло, и они вскоре продали свои земли акционерному обществу «Белорецкие заводы Пашковых», имевшему ряд небольших заводов на Урале. Расширяя сырьевую базу своих заводов, Пашков решил возобновить разработку охристой железной руды на берегу Малоучалинского озера. Добытая руда возилась на лошадях в Белорецк и на Тирлянские заводы. Однако из-за низкого качества руды разработки вскоре были прекращены.
Месторождение железной руды по р. Узень на территории Тырнаклинской волости в 1740 г. показал властям старшина Шайтан-Кудейской волости Шиганай Бурчаков. Руда содержала и немного меди.
Население д. Биктуганово около Саткинского железоделательного завода делало порох из селитры.
Часть первооткрывателей месторождений медной руды превратились в рудопромышленников. Людей, находивших в своих или казенных вотчинах рудные месторождения и заключивших контракты с заводчиками о поставке последним руды своими средствами, в XVIII в. называли рудопромышленниками.
В 1724 г. башкир Салжегутской волости Сибирской дороги Килсур Кинзягулов в своей вотчине по речке Полевой нашел медную руду и уступил казне это месторождение. Там был построен Полевский медеплавильный завод. В 1743 г. Надыр Уразметов показал властям медную руду, находящуюся в его вотчине около Карабашевой крепости.
Архивные материалы сохранили имена более деятельных рудоискателей и рудопромышленников. Одним из них был сотник Салжегутской волости Сибирской дороги Салей Бускунов. В 1763 г. по его ходатайству 20 башкир получили разрешение на разведку руд за реками Уем, Тоболом и Ишимом. Кроме того, они поставляли железную руду на уральские заводы Демидова. В 1761 г. по контракту с приказчиком Ревдинского завода группа башкир (из д. Иткульской Давыд Утяганов, Кунай Назаров, Мардангул Саитбаев; из д. Кангильды Терсяцкой волости Яков Алчибаев, Арлай Тюмяков; из д. Такталим Умер Касиев; из д. Юлгутлы Калмакай Уптынов) и русский крестьянин Максим Ширяев заготовили и поставили Демидову 20 400 пудов руды.
Отдельные вотчинники Гайнинской волости Осинской дороги стали известными горнопромышленниками. Одним из них был тархан Туктамыш Ижбулатов, служивший старшиной волости, активно занимавшийся крупной торговлей. До 1759 г. Туктамышем Ижбулатовым и его компаньонами было открыто 6 месторождений медных руд. Они заключили контракт с заводчиком А. И. Глебовым о поставке руд на Шермяитский завод из собственных рудников башкирского старшины с условием получения по 4,5 к. за фунт чистой меди. В 1759 - 1763 гг. им было поставлено 165 500 пудов руды. Кроме того, заводской конторой тайно было увезено еще 65 тыс. пудов руды. По прошению рудопромышленников Берг-коллегия предписала канцелярии Главного управления заводами «учинить верного расчета» с просителями.
Наибольшую известность среди рудопромышленников получили уроженцы башкирской деревни Куяново (Тасимово), которые с постройкой в 1723 г. казенного Ягошихинского, затем и Мотовилихинского заводов занялись разведкой рудных месторождений, разработкой и поставкой руды на эти предприятия. Кроме того, они поставляли руду на Верхний Юговский (с 1735 г.) и Нижний Юговский (с 1740 г.) заводы.
В 1790 г. в д. Куяново, находящейся в 25 верстах к югу от г. Перми, насчитывалось 90 дворов, где проживало около 360 мужчин, больше половины которых занималось «рудным делом». Ее население пользовалось определенными льготами по сравнению с другими башкирами. Указы от 5 марта 1736 г. и от 19 марта 1741 г. признали жителей этой деревни свободными «от всяких служб».
Освобождение их от обязательных для других повинностей - от поставки соли в Оренбург и военной службы по охране юго-восточных границ государства - по указу от 14 августа 1745 г. преследовало одну цель - дать им возможность заниматься только «рудным промыслом».
В число пермских рудопромышленников в 1773 г. входило более 360 башкир Гайнинской волости, 10 русских людей и 3 татарина из Пермского уезда.
Среди рудопромышленников были главным образом представители феодальной знати башкирского общества, реже - рядовые общинники. Последние были «столь скудного состояния, что ни один из них дать залога (работным людям) не в состоянии, а производят они свои промыслы единственно из выдаваемых из казны в ссуду денег».
Большое количество рудников принадлежало рудопромышленникам. Например, при Юговских заводах 234 рудника находилось в собственности башкир, в руках казны - лишь 76. Башкиры разрабатывали и часть казенных рудников.
Рудники были флюсного происхождения, т. е. они «простираются в земле пластами и слоями и весьма редко в толщину на сажень бывают; хотя таковой флюс простирается на великое пространство, но оной очень часто прерывается безрудными горными породами».
Имелись рудники с «гнездовой» рудой. Тогда глубина шахты достигла 14 и более сажень.
К безусловным заслугам рудознатцев-башкир Исетской провинции следует отнести объявление ряда залежей цветного поделочного камня и, в частности, открытие нескольких видов уральской яшмы. Интерес к поделочному камню был вызван пуском в 1751 году камнерезной фабрики в Екатеринбурге. Одним из первых о сырье для нее объявил всегда остро чувствовавший конъюнктуру Янгильда Бигишев, но подросло уже и второе поколение рудознатцев, среди которых самым известным оказался Умер Ямашев (Юмер Юмышев), житель деревни Алимбаевой Куваканской волости. Его стараниями открылись несколько залежей яшм, агатов, порфира и др. Наряду с Янгильдой и некоторыми другими рудознатцами он способствовал успеху экспедиции Семена Черемисинова, с которой фактически и началась разработка цветных поделочных камней Южного Урала.
Кроме того, с именем Умера связано рождение уникального явления – первых рудоискательских «товариществ» (артелей). В отличие от рудопромышленных компаний, подобную организационную форму можно, видимо, считать исключительно башкирской, точнее, присущей слою неродовитых башкир. Среди русских или татар нам известны по документам лишь семьи или династии рудознатцев. По тому же пути пошел вначале и Янгильда Бигишев, добившись включения в число рудознатцев членов своей семьи. Кроме того, в отличие от рудопромышленных компаний, формирование рудоискательских артелей попросту не могло идти на общинной основе, и условием приема была, несомненно, личная квалификация. В противном же случае, старшина при объявлении находки лишь мельком упоминал о жителях «его команды», сделавших открытие.
Впервые нечто подобное, естественно, при ведущем участии Янгильды Бигишева, появилось в апреле 1751 года. Причем тогда это подавалось, как объединение старшин. А уже осенью того года самостоятельную артель организовал непосредственно Умер Ямашев. В дальнейшем артели формировались при ведущем участии Умера и жителя Барынтабынской волости Сулеймана Султанаева. В эти артели включались обычно по нескольку родственников Сулеймана, а оптимальный состав их определялся с нескольких попыток. Зачастую в артель стремились принять и русских крестьян. Изыскательские работы Умера и Сулеймана с артельщиками велись в недрах Исетской провинции, главным образом, в бассейне Миасса. В 1764 г. едва ли не первыми они объявили здесь золотосодержащую породу. Во всяком случае, тремя годами ранее официальная точка зрения вообще отрицала такую возможность, а четыре года спустя «золотая песошная руда» из Челябинского уезда воспринималась уже как само собой разумеющееся.
Скорее всего, рудознатцы объединялись в «товарищества» с целью каким-то образом усилить получаемый статус (освобождение от ясачного платежа и свобода передвижения), а методы их работы и получение вознаграждения оставались индивидуальными. В пользу этого свидетельствует, например, «уступка» Верх-Исетскому заводу Р.Л. Воронцова одним из артельщиков, жителем деревни Каиповой Барынтабынской волости Дусуном (Досумгулем) Бускаковым открытого им богатого медного месторождения близ озера Нижний Алакуль. Очевидно, что он самостоятельно предпочел ближнему Златоуствскому заводу М.П. Мосолова более богатого покупателя, ибо за рудник впоследствии началась тяжба.
Рудознатцы- Учалинцы.
До начала18 века на территории современного Учалинского района жили представители племен Кара Табын, Барын-Табын, Тиляу, Кубеляк. К середине 18 века проживало несколько деревень степных Куваканцев. Во второй половине18века к Табынцам переселятся родственное племя Кудей. Следует особо отметить Куваканцев. Их волость относилась Кунгратскому роду и разделялась на Ялан(степных) и Тау(горных). Земли степных куваканцев протянулась от д.Первый Май, д.Выдрино до д.Ларино. Они жили в д.Алимбаево (около д.Мулдашево) и коше Саиткулев (ныне д.Первый Май Учалинского района) и д.Лапино современного Уйского района Челябинской област и входили в сотню Саиткула Миангулова(Ямангулова?). Горные куваканцы жили на территории современного Саткинского и Златоустовского района Челябинской области. После Пугачевского восстания 1773-1775гг. они переселяются в северную и северо-западную часть Учалинского района. Они слыли прекрасными рудознатцами. Даже уран- боевой клич был «hандал- наковальня». И тамги «Z T» тоже имела название -«наковальня».
К безусловным заслугам рудознатцев-башкир Исетской провинции (а именно Куваканской и Барын Табынских волостей) следует отнести объявление ряда залежей цветного поделочного камня и, в частности, открытие нескольких видов уральской яшмы. Интерес к поделочному камню был вызван пуском в 1751 году камнерезной фабрики в Екатеринбурге. Одним из первых о сырье для нее объявил всегда остро чувствовавший конъюнктуру Янгильда Бигишев из Мякотинской волости, но подросло уже и второе поколение рудознатцев, среди которых самым известным оказался Умер Ямашев (Юмер Юмышев), житель деревни Алимбаевой Куваканской волости. Его стараниями открылись несколько залежей яшм, агатов, порфира и др. Наряду с Янгильдой и некоторыми другими рудознатцами он способствовал успеху экспедиции Семена Черемисинова, с которой фактически и началась разработка цветных поделочных камней Южного Урала.
Кроме того, с именем Умера связано рождение уникального явления – первых рудоискательских «товариществ» (артелей). В отличие от рудопромышленных компаний, подобную организационную форму можно, видимо, считать исключительно башкирской, точнее, присущей слою неродовитых башкир. Среди русских или татар нам известны по документам лишь семьи или династии рудознатцев. По тому же пути пошел вначале и Янгильда Бигишев, добившись включения в число рудознатцев членов своей семьи. Кроме того, в отличие от рудопромышленных компаний, формирование рудоискательских артелей попросту не могло идти на общинной основе, и условием приема была, несомненно, личная квалификация. В противном же случае, старшина при объявлении находки лишь мельком упоминал о жителях «его команды», сделавших открытие.
Впервые нечто подобное, естественно, при ведущем участии Янгильды Бигишева, появилось в апреле 1751 года. Причем тогда это подавалось, как объединение старшин. А уже осенью того года самостоятельную артель организовал непосредственно Умер Ямашев. В дальнейшем артели формировались при ведущем участии Умера и жителя Барын-Табынской волости Сулеймана Султанаева. В эти артели включались обычно по нескольку родственников Сулеймана(из деревень Мулдакаево, Сулейменево, Мулдашево, Абдулкаримово ныне Учалинского р-на), а оптимальный состав их определялся с нескольких попыток. Зачастую в артель стремились принять и русских крестьян. Изыскательские работы Умера и Сулеймана с артельщиками велись в недрах Исетской провинции, главным образом, в бассейне Миасса.
20 июня 1751г. Умер Юмашев и Кашкай Казнаев показали унтер-шихтмейстеру геолого- разведочной экспедиции С. Черемисинову залежи зеленой яшмы в четырех пригорках около речки Миасс возле хребта Нурали. В тот же день возле речки Шерамбай осматривали разные виды яшм: красные, зеленые, с зелеными и белыми проростями. В своем журнале С. Черемисинов отмечал, что есть плиты на пудов по восемьдесят. Из таких плит могли выходить столешницы аршина по полтретья. В третьем месте яшма была красная с зелеными и белыми прожилками. В четвертом месте имелась яшма наголо красная, наподобие ясписа. От речек Миасс и Шерамбай до зимних юрт (д.Алимбаева?)Умера Юмашева расстояние составляло 2-4 версты. Т.е. на территории нынешнего Учалинского р-на. Спустя14 лет, в 1765году он так описал эти места: от озера Муклюгуля на пример в полуверсте обыскал яшмовые каменья цветом зеленые, а от того места верстах в 4-х каменье агатовые разноцветные, от оного места с версту агатовые ж каменье и тем же цветом близ болота Табунсуры.
22 июня 1751г. Прибыли на озеро Ургун, на берегу которой распологалася д.Уразметово(Биктимера Уразметова), ставшая потом д.Мулдашево, а ныне д.Ургуново. Там вели разведку полезных ископаемых до 29 июня. Месторождения показывал Янгильды с товарищами.
25 июня С. Черемисинов поехал с каменным подмастерьем Шаговым для осмотра камней агата в устье речки Кандыбулака и возле старого яма Оренбургской дороги. Место оказалась на левой стороне в гористых местах, а не в вершинах. Раньше там располагалась татарская юрта Максима (ныне западнее д.Базаргулово). Кроме агата в трех местах нашли красный камень и медную руду.
26 июня поехал смотреть хрусталь при речке Мате, которая впадает в реку Белую(около Тирляна). Хрусталь оказался полностью выработан. Тогда он поехал в Кубелякскую волость к старшине Баим-тархану Кызряеву, чтоб порасспрашивать. И Баим тархан сказал, что-де он показал месторождение хрусталя берг-гешворену Куроедову, который весь и разработал. 29 июня экспедиция выехала к реке Синарка.
В октябре 1751 г. Умер Ямашев написал челобитную об утверждении рудознатцами девяти жителей Куваканской волости. Рудознатцами стали: Алембай Косоев, Султан Килдиев, Есопкул Касуев, Урузай Юмашев, Инюкай Муяшев, Асен Тугдаков, Кусюк Тайдаков, Ачитер Татмасов, Якшимет Кулушов.
В феврале 1757 г. сенатор тайный советник Иван Черкасов рекомендовал оренбургскому губернатору Ивану Неплюеву организовать добычу поделочных камней с последующей обработкой на Екатеринбургской камнерезной фабрике для отправки в Петербург. По указу Кабинета е. и. в. от 11 сентября 1757 г. камни надлежало обделывать под личным надзором управителя камнерезной фабрики гитен-фервальтера Ивана Сусорова по присланным образцам «в столовые доски, в брусья, в блюды, в тарелки, в чашки и в табакерки». (По нашим данным, в этот период на Екатеринбургской камнерезной фабрике были изготовлены также первые несколько ваз из яшмы, агата и кварца.) После смерти Сусорова в 1760 г. в Екатеринбурге из цветных поделочных камней твердых пород изготавливались лишь мелкие изделия: табакерки, черенки для шпаг и кортиков (вплоть до 1780-х гг.). Сохранился рапорт Оренбургского горного начальства в Канцелярию Главного правления заводов от 16 января 1761 г., об объявлении серебряной руды старшиной Катайской волости Даутом Еналиным. В 1760 году содержался под стражей, тогда он показал два вида камней (руды). Выяснилось, что у него было семь разных камней. Месторождения простирались до вершины реки Яика. Только те каменья, которые он намерен был показывать, объявил ведомства Исетской провинции Кубеляцкой волости башкирец Аит Тевкелев сообща с Каратабынской волости команды старшины Ибрагима с башкирцами Калманкулом Юсуповым и Касынкулом Максимовым. Только не знает, и еще кто имеющуюся в урочище Курасанском серебряную ж руду показал. Хотел он весною 1760 года в Оренбурге показать, токмо сказано ему, что рано. За то, что он показал месторождения руды ему и товарищам его учинили ненависть в рассуждении того, что он их объявляет, в размышлении том, что и кроме того земли своей лишиться они могут. И просил, чтоб их в Оренбургскую губернскую канцелярию взять к ответу. Ибо он и еще разные каменья имеет, и когда он взят будет, тогда и оные с собою привезет.
Согласно справке Канцелярии Главного правления заводов, в ноябре 1762 г. жители Барынтабынской волости Сулейман Султанаев, Зюлтабак (Юлкабак, Желкабай) Юлдашев, Муртаза Сулейманов, Нарбута Муллакаев и Куваканской волости Умер Ямашев представили 6 минеральных образцов, в том числе два образца железной и образец медной руды с р. Миасс и образец медной руды с речек Шартым и Агир. Месторождения освидетельствовал унтер-шихтмейстер Иван Колокольников. 20 января1763 года в Канцелярии Главного правления заводов явились Исетской провинции башкирцы Барын-Табынской сотни старшины Курманая Кулеева Сулейман Салтанаев и Досым Пускаков и объявили каменья, нашедшие в своей провинции: 1) по течению реки Ай по левую сторону, от той реки на пример со 130 сажен, близ озера Сасыкуль по правую сторону в горе небольшой, а от деревни Божиновой с полверсты (д.Божиново находилась в 6км к востоку от Курамино); 2) в вершине самой речки Кандыбулака по течению оной на правой стороне в крутой большой горе, называемой Отлы-таше(Утлы-таш), от оного ж прииска имеется озеро Табанлыкуль в 4-х верстах. Означенные оба прииска в белом кварце, похожие на серебряную руду. И если оные по пробе и по разработании в себе окажут благонадежность, то желают они отдать в казну. А за оные о награждении их учинить бы в силу прав Государственных и указов. К сему объявлению тамги свои приложили таковы Умер Ямашев, Сулейман Салтанаев, Досым Пускаков, Муртаза Сулейманов, Желкабай Юлдашев. Скорее всего, рудознатцы объединялись в «товарищества» с целью каким-то образом усилить получаемый статус (освобождение от ясачного платежа и свобода передвижения), а методы их работы и получение вознаграждения оставались индивидуальными. В пользу этого свидетельствует, например, «уступка» Верх-Исетскому заводу Р.Л. Воронцова одним из артельщиков, жителем деревни Каиповой Барынтабынской волости Дусуном (Досумгулем) Бускаковым открытого им богатого медного месторождения близ озера Нижний Алакуль. Очевидно, что он самостоятельно предпочел ближнему Златоуствскому заводу М.П. Мосолова более богатого покупателя, ибо за рудник впоследствии началась тяжба.
11марта 1763 г., Сулейман Султанаев написал Доношение в Канцелярию Главного правления заводов об утверждении в статусе группы рудознатцев. Он пишет:
«Ревнуя к приращению казны Ея ИВ (…), я, Султанаев, с товарищи обыскали разных видов и в разных же местах рудные каменья, которые во оную Канцелярию объявлены. И по тому объявлению те руды здесь в лаборатории пробованы, а по пробе что содержат, о том значит точно по делам. Да и будущими по сходе снега весною и летом, также и впредь таковые ж руды в Сибирской, Казанской и Оренбургской губерниях и тех губерний в провинциях приискивать и объявлять сюда в казну желаем. Коего ради прииску чтоб нам ни от кого в том препятствиев и обид чинено не было, а показывано б было нам всякое вспоможение, и в службу ни в какую и другие мирские зделья нас бы уже не спрашивать. И о том дать нам с прочетом Ея ИВ указ. А кто таковые мне, Султанаеву, в тех приисках товарищи, тем ниже сего сообщена роспись.
Расписались башкирцы: Юмер Юмышев, Юлкабак Юлдашев, Муртаза Сулейменев, Нарбота Мулакаев(сын Мулдакая Курткачыкова из д.Мулдакаево), Маратбак Султанаев, Мустай Утяшев, Досым Бускаков, Тарыберды Давлетов, Аслай Султанаев, Мрат Тугумов, Ильсик Гайгилдин, Амандык Урадаев, Юртун Иникаев, Киняндик Урадаев, Кайгилди Юмагулов, Буисканбай Юлдашев, Мрет Султанаев.
Русские: Арамильской слободы Наум Сычов, Алексей Сычов, Афанасий Деменшин, Карп Деменшин.
11апреля 1763 г. Сулейман Султанаев и Умер Ямашев написали в Канцелярию Главного правления заводов об уменьшении состава товарищества рудознатцев и утверждении их статуса. Вышли из товарищества башкиры Барын-Табынской волости Тарыберда Тавлятов, Дусун Бускаков, Букумбай Юлдашев, Мрад Тугунов, Мустай Утяшев, Илсын Ангилдин, Куваканской волости Юртум Иникеев, итого 7 человек.А хотят остаться в товариществе: Куваканской волости Юмер Юмашев, Амандык Уразаев, Киняндик Уразаев; Барантабынской волости Сулеймен Султанаев, Юлкабак Юлдашев, Муртаза Сулейменев, Нарбута Мулакаев, Мратбак Султанаев, Кангилди Юмагулов, Мрет Султанаев, Аслан Султанаев; русские – Арамильской слободы села Щелкунского Наум и Алексей Сычовы, Афанасий и Карп Деменшины, итого 15 человек.
Прочетный указ об утверждении в статусе рудознатцев был выдан в октябре 1763г. только на имя 11 просителей-башкир.
28 февраля 1764 г. Сулейман Султанаев (деревня Сулейманова Барын-Табынской волости) и Умер Ямашев (деревня Алимбаева Куваканской волости) представилив Канцелярию Главного правления заводов: 1) светло-зеленую яшму с черными прожилками с речки Абанузяк (правый приток реки Изяк) близ озера Карабалык (около д.Суюндуково Учалинского р-на); 2) красный порфир с вершины ключа Акзитар близ башкирской деревни Карызбаевой (Возможно, исчезнувшая барын табынская деревня Асяново, в 6 верстах от р.Шартымки, т.е. на территории Учалинского р-на); 3) красный агат с речки Шартым в 2 верстах от деревни ясачных татар Юсуповой (д.Сафарово раньше именовалась Долган Саитово по имени основателя Аита Юсупова); 4, 5) поделочные камни подобные агату и порфиру. По освидетельствовании на камнерезной фабрике (подмастерье Иван Коретников), образцы №№ 2, 4, 5 на фабрике уже имелись, образец № 3 не был прежде известен и годился в обработку, образец № 1 мог считаться уникальным. Награждение Сулейману и Умеру было отложено до начала промышленной разработки залежей. Предварительно же с них было взыскано 43 копейки на издержки за пробную резку и шлифовку представленных ими образцов. После этого интерес башкир-рудознатцев к поделочным камням пропал. (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1744. Л.35-40.)
9 марта 1764 г. Сулейман Султанаев и Умер Ямашев явились в Канцелярию Главного правления заводов Его сиятельству господину коллежскому советнику графу Аполлосу Эпафродитовичу Мусину-Пушкину с докладом о найденном минеральном образце (с содержанием золота) с озера Кундравинского. Образцы были найдены 20 ноября 1762 года. И если в пробе окажется содержание металла, то они просили за это вознаграждение.
Согласно рапорту унтер-шихтмейстера Ивана Никонова от 11 марта 1764 г.: «В Екатеринбургской лаборатории истолчено и промыто одинакой земли и особливо с камешками по 20 фунтов. Шлихов вымытых явилось по? золотника, а из шлихов по пробе чрез огонь содержат золота: из оной мелкой земли 3/8 лота, из земли ж с камешками? лота».
К освидетельствованию Кундравинского золотосодержащего прииска выезжали с рудокопщиками унтер-штейгер Федор Ворман (март 1764 г.) и унтер-штейгер Яков Шкулев (август того же года). Обеими командами было накопано по 100 пудов золотосодержащей руды, всего из 5 шурфов. Руда была доставлена на Уктусский золотопромывальный завод, где истолчена и промыта на шлих. Из-за крайне низкого содержания золота разработка прииска была признана нерентабельной.
Несмотря на неуспех предприятия, открытие Сулеймана Султанаева и Умера Ямашева явилось, по нашим данным, одной из первых достоверных находок золота, сделанных рудознатцами-башкирами. Также это одно из первых известий о золотоносном районе бассейна р. Миасс. Тремя годами ранее официальная точка зрения вообще отрицала возможность месторождений золота на Урале, а четыре года спустя «золотая песошная руда» из Челябинского уезда воспринималась уже как само собой разумеющееся.
В феврале 1765 г. Умер Ямашев написал доношение в Канцелярию Главного правления заводов о вознаграждении за объявленные в 1752 г. залежи поделочных камней. Мотивировал тем, что вознаграждение не производилось, а он и впредь будет искать руды и каменья. Как объяснили позже, награждения объявителям Умеру и Кашкаю не производилось в связи с тем, что определенный от Оренбургской губернской канцелярии мастер-каменотес Василий Волков не указывал места добычи и первичной обработки сырья.
В январе 1768 г. рудознатцы Исетской провинции Барын Табынской волости команды старшины Абдулкарима деревни Мулдакаевы Сулейман и Муратбакий Султанаевые написали донесение в Канцелярию Главного правления заводов об открытии месторождения медной руды по р. Миассу и захвате его приказчиком Саткинского завода.
Прошлого 1767 года в апреле-месяце приискали мы в своей вотчине, в вершине Мияса-речки по течению оной на левой стороне, в расстоянии от оной речки в одной, от деревни Маллакаевой – в 3-х, а от Саткинского г-на графа Александра Сергеевича Строганова завода в 70 верстах, в небольшой горе, в дубровном, березовом и лиственнишном лесу медную руду. И то приисканное нами рудное место с десятью работники мы работали по три дни. Из которого места и накопали до 100 пуд. Да со оного Саткинского завода самосильством своим приказчик Андрей Филиппов к работе той прислал пять человек. И работою их углубились в 8 аршин, и прожильные места той руды пожегами своими вскрывали. И из той своей добычи и нашей работы на оный Саткинской завод прошлого ж году в июле-месяце увезли того заводу работники 25 телег с того рудника руды. А за прииск той медной руды оный приказчик Филиппов обещал нам дать по разработании 100 рублев. А мы против того его обещания говорили: надобно нам взять не менее 1 000 рублев. Но оный приказчик Филиппов и доныне ничего нам не дал, и сказывае<