Юрий Иванович
Путь Невменяемого
Невменяемый колдун – 8
Текст предоставлен издательством https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=4442393
«Путь Невменяемого: роман / Юрий Иванович»: Эксмо; Москва; 2012
ISBN 978‑5‑699‑58600‑4
Аннотация
В смертельной схватке с Детищем Древних знаменитый колдун Кремон Невменяемый утратил свои магические способности. Ни долгое лечение в царстве Огов, ни обращение к лучшим целителям Энормии, ни продолжительный отдых не помогли Невменяемому вернуть волшебную мощь Эль‑Митолана. Осталось последнее средство – обратиться к сентегам, обладающим врожденным даром к врачеванию, но при этом коварным и непредсказуемым. Кремон отправляется в путь. Вот только никому еще не удавалось преодолеть смертоносный барьер, отделяющий земли сентегов от остального мира Тройной Радуги. Ну что ж… придется Кремону в который раз совершить невозможное!
Юрий Иванович
Путь Невменяемого
Пролог
Дороги Эль‑Митолана
В малом зале королевского Совета находились два человека, по праву считавшиеся первыми в великом и могучем королевстве Энормия. Глава светской власти – его величество Рихард Огромный, стройный поджарый мужчина шестидесяти четырех лет от роду, несколько не соответствовал своему прозвищу. Всего на сто восемьдесят сантиметров вырос он в бурной, полной приключений молодости, но никогда об этом не сожалел. Зато его бас, которым он мог и крикнуть на всю площадь, и скомандовать идущей в атаку армии без усиления магией, по праву считался одним из самых сильных на континенте. Причем с его помощью король мог не только перекричать любого собеседника в споре и заглушить его, но и с непередаваемым талантом спеть. Но такое удовольствие Рихард позволял себе крайне редко, лишь в кругу семьи и только по большим праздникам.
|
|
Собеседником короля был человек, проживший на сто лет больше и гораздо более соответствовавший понятию «огромный». Его габариты считались довольно редкостными в этом мире. Внушительный рост в двести пять сантиметров, могучее тело весом в сто восемьдесят пять килограммов, причем ни о каких жировых складках речь не шла. Все в его фигуре было пропорционально: широкие плечи, мощная грудь, бычья шея. Вдобавок и многочисленные массивные одежды увеличивали масштабы человека, создавая в зрительном восприятии эдакое сравнение со скалой. А то и с целой горой.
Ну и гора эта была главным магом самого большого королевства планеты. Тормен Звездный занимал должности Первого Светоча Магического Совета Энормии, министра внутренних дел, шефа внутренней безопасности и некоторые другие, уже давненько, а кое‑какие – еще при прежнем короле, отце Рихарда Огромного. И нынешнего короля знал с пеленок. Более информированного и эрудированного человека вряд ли можно было сыскать во всем мире Тройной Радуги.
Понятное дело, что наедине эти два человека могли обсуждать политику королевства, его внутренние дела, да и все остальное, что считалось на этот момент наиболее актуальным, – в каких угодно тонах, без всякого официоза и невзирая на лица. Точно так себя ведут порой в спорах родные, любящие братья, отец с сыном или лучшие друзья детства. Причем сторонний наблюдатель очень бы удивился манере проведения бурных споров: король своим басом пытался оглушить Первого Светоча, частым перемещением вокруг стола сбить его с мысли, а взмахами рук склонить к принятию своего мнения. Тогда как Тормен Звездный, наоборот, переходил чуть ли не на шепот, заставляя собеседника непроизвольно прислушиваться и самому говорить тише. Старался не шевелиться вообще, а порой и глаза прикрывал так, словно неожиданно заснул на самом интересном и бурном месте обсуждений.
|
|
Правда, все эти уловки что одного, что другого были уже давно изучены и злостно игнорируемы во время таких вот обсуждений самых наболевших и срочных проблем. Разве что в особо резких местах спора собеседники пытались друг друга еще и уколоть чужим оружием, поерничать и поиздеваться. Что и сделал сейчас Первый Светоч после очередного бурного словоизвержения короля. Рихард Огромный как раз от всей души прошелся по бессмысленности самого существования Магического Совета и обозвал всех его членов бездарями и лентяями.
– Извини, я таки оглох и ничего не расслышал, – Тормен показательно поковырял преогромным пальцем в своем не менее огромном ухе. Еще и скривился при этом. – Сколько раз тебе напоминать: мы не на поле боя. Не надо так кричать… Так что повтори, пожалуйста, более внятно о сути своего недовольства…
Король прекратил расхаживать вокруг стола, обвинительно ткнул пальцем в главного колдуна королевства и зло рассмеялся:
– Вот‑вот! Именно так реагируют на проблемы и все остальные члены твоего никудышного Совета! Делают вид, что они глухонемые! А то и попросту спят на заседаниях, беря пример с самого главного лентяя. Ага, ага! Вот точно так же сидят с закрытыми глазами, как ты сейчас. А ведь вопрос сейчас стоит о чести и престиже Энормии! Это же натуральный позор: весь Магический Совет не в силах излечить одного человека! Все ваши хваленые лекари, целители, шаманы и костоправы ничем не в силах помочь самому лучшему и знаменитому герою современности. Мне стыдно даже слышать о том, что ваш коллега вынужден был податься на лечение к этим лживым и подлым Галиремам. Да над нами наверняка уже весь мир потешается! Кошмар!
|
|
Он опять принялся курсировать вокруг стола, а губы Тормена Звездного зашевелились в такт шагам Рихарда. Но в этот раз король ни останавливаться не стал, ни прислушиваться.
– Что ты там себе под нос оправдания бормочешь? Стесняешься громко их высказать? Стыдно? Ха! Так я сейчас тебе на шею магический усилитель повешу и на кристалл твои покаяния запишу. Будет потом чем тебя же в твои промахи и ткнуть носом.
Пришлось колдуну усилить голос:
– Ни моей вины, ни вины моих коллег нет. В первую очередь виноват сам Кремон. Изначально он потерял время, поддавшись на уговоры этой хитрюги‑обманщицы Огирии и отправившись к Галиремам, несмотря на все наши попытки заставить его вернуться в Энормию. Но тут, скорей всего, виноват факт манипулирования его отцовскими чувствами. Дочурка нашего героя – это нечто, да ты и сам видел Паулу во время торжественного финального банкета…
– Ну да… Не дите, а ангелочек. Только до сих пор не могу понять, почему эта лгунья Огирия мне твердила вначале, что у Кремона мальчики‑близнецы?
– Я задавал этот вопрос ей прямо, – усмехнулся Тормен. – Так она сослалась на сохранение семейных тайн царского двора. И мне кажется, что маленькая Паула лет через двадцать может стать огромной проблемой не только для Энормии, но и для всего мира. Сам Кремон со мной поделился подобными опасениями, утверждая, что у его дочери как минимум шесть… ты только вдумайся в эту цифру! Шесть врожденных способностей! И это в таком‑то возрасте! То есть у нас сейчас еще одна невероятная задача: либо устроить воспитание и проживание ребенка здесь, в Пладе, либо окружить своими воспитателями в Яне.
– Больше вариантов нет?
При этом Рихард Огромный опять замер на месте и внимательно посмотрел на своего самого доверенного советника, наставника, опекуна, товарища и почти отца. Самый скользкий и нежелательный ответ на этот вопрос они понимали прекрасно, но даже наедине не хотели произносить его вслух. Рождение не просто новой Галиремы, а, скорей всего, будущей царицы Галирем могло спровоцировать немалые сложности на мировой политической арене. Это сейчас царство огов весьма среднее по силе, если не сказать слабое, государство. Но последние события, связанные с разделом и покорением пространств Гиблых Топей, ясно показали, что амбиции у правительниц огов колоссальные. Если бы не выверенные действия Энормии и Сорфитских Долин, если бы не героическое вмешательство Кремона Невменяемого, его коллег Эль‑Митоланов и друзей боларов, могла бы получиться немалая потасовка с переходом в продолжительную и жестокую войну.
А так Галирем поставили перед уже свершившимися фактами, обставили по всем дипломатическим канонам и грамотно ушли из‑под ментального воздействия во время подписания основных международных соглашений. То есть в данный момент правительницы огов остались с носом. Сил и возможностей на открытую конфронтацию у них не хватило. Но что будет, если они узнают о невероятных магических дарованиях маленькой пока еще Паулы? Что будет, если они сделают свою основную ставку на невероятные магические силы, которые возрастут многократно, как только будущая царица станет совершеннолетней и пройдет обряд Воспламенения Крови? И что случится, если ее к тому времени воспитают совсем не так, как положено воспитывать ратующего за справедливость и мир с соседями правителя?
То есть не лучше ли будет для истории, если маленькая девочка просто случайно, совсем нежданно и нечаянно умрет в раннем детстве?
Такой вариант в большой политике подразумевается и осуществлялся частенько. Мелькнул такой вариант и в мыслях короля и мага. Но к их чести сказать, только мелькнул. Задумываться над ним они не стали, отбросив сразу как несоответствующий их воспитанию и понятиям справедливости.
Первый Светоч твердым голосом, словно и не шептал недавно, произнес:
– Еще имеется только один вариант, но тоже для нас совершенно неприемлемый. А именно: Кремон Невменяемый будет наведываться в царство огов раз в полгода на месяц‑другой и, пользуясь своей близостью с дочерью, заниматься ее правильным воспитанием. Я с ним на эту тему говорил, и он дал уже свое согласие.
– Ха! – король в недовольстве расставил руки, а потом ударил ладонями себя по бокам. – Он согласен! А мы? Неужели у тебя ума хватило тоже согласиться на такой шаг?
– Нет, конечно! Достаточно и того, что наш герой уже раз побывал под ментальным убеждением этих лживых ведьм. Второй раз может и не вырваться. Хотя хвастовства и уверенности ему не занимать – он убежден, что больше никогда и ни под чье влияние не попадет.
– Как же, как же! Знаем, проходили!.. Тем более с его странным магическим бессилием… И опять‑таки, возвращаясь к главной теме: неужели никаких положительных подвижек в лечении?
– Увы! – Тормен тяжко вздохнул. – Кто только Кремона не осматривал и что только не предпринимал… Дошло до того, что парень уже никого из посторонних видеть не хочет, от меня прятаться начал, представляешь?! Если бы не хитрость нашего патриарха Огюста, я бы с ним так и не встретился. Только тем и занимается, что половину времени торчит в своей библиотеке, а вторую половину изводит себя на тренажерах да в сражениях с деревянными механическими истуканами. Мускулы накачал, что стальные, и все ему мало… А свою идею податься на юга так и продолжает мусолить на все лады. По его словам, как только вернутся его друзья болары, так сразу отправится на поиски сентегов.
Король несколько раз фыркнул с раздражением, прежде чем высказаться:
– И вроде с соображением парень, а вот блажь ему в голову пришла! Сентегов ему захотелось отыскать! Никто не знает, как они выглядят, а сказки об этих злобных существах одна смешней и противоречивей другой.
– М‑да… – опытный маг согласно покивал и пустился в философские размышления: – Конечно, при яростном желании, настойчивости и невероятной удаче наш знаменитый Эль‑Митолан уже чего только не нашел, куда только не пробрался и с кем только не встретился. Так что, не ровен час, и сентегов разыщет. По большому счету, я был бы не против таких его поисков и даже придал бы ему в распоряжение несколько сотен боевых коллег со всем сопутствующим сопровождением. Да вся беда в том, что Кремон ни в какую не хочет брать с собой больше одного, максимум двух человек…
– Да если надо, мы с ним дивизию отправим! – с пафосом воскликнул Рихард.
Теперь уже зафыркал Первый Светоч.
– Ага! И получим совсем нам не нужную, противоречащую всей нашей внешней политике колониальную войну! Тут парень прав, что не хочет привлекать к своим поискам постороннего внимания. Да и не в количестве воинов дело. Если на ТУ сторону смертельного барьера в самом деле имеется подземный переход, то как раз парочка лазутчиков и сумеет его отыскать и проверить, не привлекая внимания. Это как раз и не страшно – даже при отсутствии его магической силы, парень с этим справится. Меня больше пугает, что он отыщет дальше, ближе к Южному полюсу? Ведь недаром никто в нашей истории оттуда не вернулся, хотя отправлялись через пустыню тысячи и тысячи. Вдруг там и в самом деле прячутся эти неизвестные сентеги, которые давно поссорили между собой всех разумных нашего мира? Вдруг они там и в самом деле выжили, даже после того как на них пустили сходящийся барьер, уничтожающий все живое? Это же насколько они пронизаны ненавистью ко всем нам, благополучно выжившим потомкам древних рас! Насколько они желают нашей смерти и наверняка готовы мстить любому! Я даже боюсь представить себе, что они сделают с Невменяемым, который к ним придет и попросит вылечить от магического бессилия.
Некоторое время оба собеседника молчали, представив себе безрадостную картинку эдакого расчленения героя, наиболее известного, наиболее орденоносного, наиболее возносимого за всю историю мира. Понятное дело, подобного человека следовало поддержать всеми явными и тайными средствами, но как это сделать, не отправляя туда массу народа? Вернее, целую армию? Ко всему прочему следовало учитывать, что некоторые правители Южных княжеств так и брызжут ненавистью к Энормии, запрещавшей рабство в какой бы то ни было форме. И если обнаружат у себя под боком военные формирования великого королевства, без зазрения совести начнут жестокую войну под флагом борьбы за собственную независимость.
Вот тогда уже точно и напрасная кровь прольется, и Невменяемому помочь не удастся. Но и оставлять такую личность без присмотра и помощи – нельзя. Поэтому Рихард Огромный, дожидаясь утвердительного кивка на каждое свое предложение, стал подводить итоги обсуждения:
– Значит, начинаем наращивать свое агентурное влияние в княжестве Катранго. Под прикрытием торговли открываем парочку небольших факторий в поселках неподалеку от границы с пустыней. В ближайших портах соседнего княжества размещаем выгодный для тамошних верфей заказ на ремонт и очистку наших военных кораблей. Помимо этого попытаемся надавить должным образом и на самого Кремона. Не знаю как, но вывести его из затворничества необходимо. Хоть сам перед ним с бубном пляши, но заставь парня являться на королевские балы. В идеале – лучше бы его немедленно женить. На ком угодно! Лишь бы он ни к какому Южному полюсу не рвался. Если он все‑таки тронется в путь, сделать все возможное, чтобы он задержался если не здесь, то в Спегото как можно дольше. Раз он так любит своих детей – это надо использовать для его же блага. Думаю, что Элиза Майве приложит все усилия для окончательной поимки отца своего ребенка в любовные сети. А?
– Сомнения меня терзают, – признался Тормен Звездный. – Сразу по двум аспектам. Во‑первых, принцесса так и не смогла привлечь парня к себе до сих пор, и, скорей всего, отношения у них чисто дружеские, если не враждебные. Ну а если и сумеет приклеить к своей пышной груди, то вдруг это у нее получится навсегда? Невменяемый и так для Спегото олицетворение геройства, славы и личного достатка, значит, они его сразу сделают королем, невзирая на некоторые проблемы с магическим здоровьем. После чего вернуться домой парню станет проблематично до скончания дней своих. Как тебе такой вариант?
– В любом случае предпочтительнее, чем если герой сгинет в пустыне Южного материка! – решительно заявил король. – Лучше иметь такого союзника, чем без вести пропавшего. Так что предупреди Дарину Вторую, пусть кузина как следует подготовится к встрече нашего посланника. А чтобы он там на подобающее время застрял, придумай для него должное задание, причем такое, от которого он не сможет отказаться. Любыми полномочиями для этого или титулами мы Кремона обеспечим.
Министр зашевелил массивным телом, разминая плечи, шею и корпус.
– Задание мы для него отыщем… вон сколько дел и вопросов к вьюдорашам накопилось… Но самый оптимальный вариант… – Тормен мечтательно прикрыл глаза, – это все‑таки женить Кремона здесь… и сейчас… Эх! Только как воплотить эту затею в жизнь? Сделать ставку на одну‑две кандидатуры – может оказаться мало. Привлечь к этому вопросу самых первых наших красавиц, так они могут своим напором только испугать парня… Он тогда еще быстрее сбежит из столицы…
Утверждение о том, что такой герой может чего‑то испугаться, в другое время вызвало бы смех у короля. Но если уж такой опытный колдун, как Первый Светоч, сомневается…
Опять на какое‑то время повисло молчание, которое рассерженно прервал Рихард Огромный:
– А все ты виноват и твои службы! Именно по вашим непроверенным данным мы и похоронили неизвестно чьи косточки, отправляя тем самым Эль‑Митолана Невменяемого в досрочную почетную отставку! Вот уж где конфуз произошел так конфуз… Сейчас бы я его приказом послал по месту очередной службы, и занимались бы себе спокойно текущими делами королевства. А теперь вот суши мозги…
Король взглянул на колдуна и осекся, припомнив недавнее время, когда он своим приказом обещал героя, если тот выполнит важнейшее задание, вообще освободить от службы. Так что вроде он в любом случае уже не подчинялся прямым приказам, идущим почти всем без исключения молодым Эль‑Митоланам. Потому и было Рихарду о чем досадовать.
– Ладно, ладно! Помню я о своем приказе и слово держу!.. Это у меня так, к слову, вырвалось… Но и без моего обещания он формально у нас уже бы не числился.
Героя и в самом деле посчитали павшим в бою с Детищем Древних и оплакали всем миром. Мало того, на площади так до сих пор и стояла стела, воздвигнутая над мраморным склепом. Чужие кости, конечно, оттуда изъяли и надписи соответствующие убрали, а вот что делать с самим сооружением, так и не смогли решить. По законам королевства, подобные памятники сносить воспрещалось, и даже незнамо как воскресший герой все равно не служил основанием для разборки архитектурного творения во славу его.
Имелся, правда, один пункт, по которому сам воскресший имел право распорядиться стелой и склепом по собственному усмотрению, но он даже слушать не хотел об этом деле, сразу краснел, злился и приходил в бешенство. Настолько его бесило разгильдяйство при похоронах и спешка, из‑за которых его мать и остальные родственники изрядно поседели от переживаний.
Вот так и получалось, что Кремон Невменяемый вроде как и подданный королевства Энормии, но в то же время имеющий право неподчинения самому королю и всем остальным службам монаршей власти. Причем имеющий это право дважды. Вроде и может повести за собой любое доверенное ему войско, но если станет противиться, то даже меч имеет право не носить. Вроде и жив‑здоров (не считая магической сущности), но в то же время его чтят как павшего. Ибо воздвигнутые в его память склеп и стела у ее подножия всегда усыпаны живыми цветами, что ни запретить нельзя, ни понять не получается. Вроде и живет в столице целых три месяца, а кроме нескольких людей, вхожих в его резиденцию‑замок «Каменная Радуга», его никто и не видел. Да и то этим людям (а среди них сам Первый Светоч!) еще и договариваться приходилось предварительно о встрече. Разве что в первые дни после прибытия в столицу герой посетил несколько раз своего отчима Дарела и пару раз побывал у генерала Кралси, верного друга семьи и старого приятеля родителей. А больше – ни к кому, ни ногой, ни посланием.
Вот и получалось, что в народе какие только слухи и сплетни о знаменитости не курсировали, а головы от этого больше всего болели у властей предержащих. Сам же герой на контакты не шел, в свете не появлялся, а о его планах податься к Южному полюсу стало известно только после недавнего посещения «Каменной Радуги» Торменом Звездным. И о том, сколько и чего ему стоило все это вызнать, опытный колдун вспоминал лишь со стоном. А тут еще и король Энормии дал сложные, хотя и вполне правильные задания по подстраховке героя во время его грядущих приключений.
Хочешь не хочешь, а целое новое направление деятельности создавать придется.
Ну а для начала Кремона еще следовало вытянуть в свет. А еще лучше – окунуть в омут новых любовных приключений…
Вот только получится ли?
Глава 1
Возвращение домой
Могло показаться, что Кремон Невменяемый обиделся или обозлился на весь мир. Но на самом деле это было совершенно не так. А причиной его непоявления в высшем свете, да и вообще на приемах у друзей и у самого короля, оказалась банальная нехватка времени. Потерявший магические силы Эль‑Митолан постановил начать путь к излечению с того, что рьяно принялся лично пересматривать всю библиотеку, которая принадлежала ему как единственному правомочному наследнику. А то, что это собрание сочинений считалось по качеству и древности одним из самых значительных в мире, давало неплохие надежды отыскать одно из трех: либо сразу некий, пусть даже экзотический или болезненный метод излечения, либо подтверждение имеющихся сведений о пути к Южному полюсу, либо некий факт подтверждения существования самих сентегов. Ну или хотя бы краткого описания, как те коварные существа, внесшие рознь между всеми разумными, выглядят.
Ведь если уж искать неизвестных существ, то не помешает при встрече с ними вовремя улыбнуться, сказать верные слова, или… грамотно применить оружие.
А для этого следовало хотя бы отобрать нужные книги для чтения в огромной библиотеке. Не говоря уже о том, что необходимые сведения могли быть поданы всего лишь несколькими абзацами в талмуде, совершенно не относящемся ни к истории, ни к географии, ни к политике. Ведь чтобы прочитать все книги более внимательно, по примерным подсчетам прежних владельцев дома, потребовалось бы нескольким десяткам людей работать в течение доброго десятка лет. Так что для того, чтобы снять хотя бы сливки, требовалось много удачи, желания и, понятное дело, покоя.
Вот потому прославленный герой, прибывший домой глухой ночью, постарался сделать это тихо и весьма нетрадиционным способом: его сразу в центр крыши опустили Спин и Караг, два лучших друга из боларов. И забулькали своим специфическим смехом:
– Гляди‑ка, учуял, булыжник!
– И как он мог нас рассмотреть в полной темноте? Ведь полная облачность.
А паника во всем доме уже и в самом деле поднималась нешуточная. Зажигался свет, хлопали двери, в окна высовывались заспанные лица пусть и малочисленных, но бойких на язык и действия слуг. Причем в их выкриках и восклицаниях слышалось гораздо больше радостного волнения, чем обычного в таких случаях недовольства:
– Хозяин приехал!
– Где? Почему его не видно?
– И ворота закрыты!
– Значит, он уже в замке! Пошевеливайтесь!
Потому что со стороны центральных ворот, от арки, неслись громкие звуки древней чарующей мелодии «Зовущая скрипка». Подобной мелодией дом, напичканный магией по самую крышу, встречал своего хозяина из дальних поездок и провожал в дальний путь. При повседневных, бытовых выездах и возвращениях мелодия проигрывалась не вся, а только несколько первых тактов, реже целая музыкальная фраза. Да и довольно тихо это делалось.
Тогда как сейчас от звучания полного симфонического оркестра проснулись все. Наверняка и ближайшие соседи на улице расслышали, и это еще хорошо, что «Каменная Радуга» находилась в тупике, а напротив, в усадьбе недавно умершего графа Сатюлье, не оставившего наследников, никто не проживал.
– Мне кажется, громкость мелодии удесятерилась, – досадовал Кремон, с края крыши поглядывая вниз, на аллеи парка, где фонари зажигались один за другим. – Знал бы, что так всех переполошим, днем бы явился.
– Сам виноват, – сказал Спин, – что это за арка такая непослушная? Пригрози, что снесешь, сразу станет играть как надо и когда надо.
– Скажешь такое! – укорил соплеменника Караг. – Это же как ручное животное, оно бросается приветствовать хозяина и хочет порадовать, что в доме все в порядке, а хозяин в ответ ему сапогом в пасть: «Молчать!» Кому такое обращение понравится?
– Все равно желание хозяина пробраться в дом тихо надо уважать, – не сдавался Спин. – Так что ты со своими воротами все равно поговори на досуге.
– Знать бы еще, как поговорить, – вздохнул Кремон и ухватился за корни своих друзей. – Ладно, раз не получилось тихонько, давайте вон на ту террасу. Там и ранний завтрак сообразим, и последние новости узнаем. Да и спальня моя рядом.
Как это было ни странно, но слуги, а конкретнее говоря, главный дворецкий, подобный вариант прибытия хозяина замка предвидел и был к нему готов. Потому что выскочил на террасу в тот момент, когда ноги героя коснулись каменных декоративных плиток.
– Рад приветствовать, ваша светлость! В доме полный порядок. Разве что не успеем сразу подать горячее! – В последней фразе и прорвалась вся досада на такое позднее прибытие и невозможность выстроить всех служащих по данному поводу в парадных ливреях. – Желаете освежиться с дороги или сразу подавать ужин?
На последнем постоялом дворе друзья и поужинали солидно, и даже отдохнули, поэтому Невменяемый уставился на боларов, рассуждая:
– Ужин – это, наверное, слишком. А вот позавтракать…
Всеядные разумные растения, привыкшие в последнее время к царским разносолам, и тут не стали скромничать:
– Раз ужин готов, то не пропадать же ему!
– Заодно сразу и позавтракаем.
– Ну ладно… пусть сюда и подают, – махнул Кремон рукой и с блаженством уселся в мягкое роскошное кресло. – А что нового в стенах творится? Как господин Огюст? Что с моим Торнадо? Здесь ли маркиза Мальвика Баризо? И что накопилось из почты?
На все эти вопросы, пока сервировали и накрывали столы, дворецкий отвечал, чуть ли не сияя от собственной значимости и информированности.
Господин Огюст, прежний обладатель замка и носитель знаменитого среди Эль‑Митоланов имени Невменяемый, прожил на свете гораздо более трехсот лет и уже давненько ушел на покой. Да и здоровье у него, несмотря на громадные магические силы, пошаливало. Больше всего его мучили боли в пояснице, не позволяя передвигаться куда и как угодно. Вот и в последние дни древний колдун почти не выходил из своей спальни, продолжая работать над мемуарами. Иногда он писал сам, иногда мемуары записывались под его диктовку. Но в данное время он спал, окруженный пологом непроникновения звуков, и громкая музыка со стороны ворот его не побеспокоила.
Именно к своему предшественнику, а по совместительству и очень‑очень дальнему родственнику, Кремон и собирался заявиться с самого утра, желая получить дельные подсказки для исследования библиотеки. Уж кто‑кто, а Огюст наверняка знает о собранных здесь книгах больше всех на свете.
Торнадо, любимый конь героя, где только не побывал вместе с хозяином. И когда тому приходилось дальше продвигаться только по воздуху, благородного и умного скакуна постепенно, в несколько этапов, всегда отправляли в «Каменную Радугу». Где он и ждал терпеливо своего лучшего друга из числа людей. Черного красавца только выгуливали, выпасали на полянке, чистили да следили за его здоровьем.
Торнадо проснулся вместе со всеми и несколько раз требовательно ржал, поняв, кто вернулся домой. Поэтому Кремон к нему решил наведаться чуть ли не сразу после легкого насыщения.
– Ко всему прочему, – многозначительно добавил управляющий, – Торнадо еще с вечера вел себя на диво беспокойно. Словно что‑то чувствовал и предвидел. Все время нервничал, рвался к воротам и, задирая голову, посматривал на небо. Конюхам так и не удалось его должным образом успокоить. Пришлось просить о помощи госпожу маркизу, и только она, побыв со скакуном около часа, смогла его уговорить вести себя смирно.
И дальше плавно перешел к рассказу о Мальвике Баризо.
Причем повествование о маркизе велось весьма и весьма осторожно, с явным желанием предвидеть реакцию владельца замка на то или иное слово. Да оно и понятно было: никто в доме до сих пор не мог понять ту роль, которую играла здесь Мальвика. Перед своими последними отъездами Невменяемый никогда дополнительных указаний на ее счет не давал. Но еще раньше распорядился: «Пусть тут хозяйничает и наводит порядок!» При этом ни словом не обозначив статус девушки. Не то сестра или дальняя родственница, не то особо доверенное лицо, не то персона интимной окраски. Ну а сама юная маркиза и не пыталась добиться для себя определенного статуса. Просто перевернула в свое время в замке все вверх дном. Сменила шторы, некоторые гобелены и особенно мрачные картины на легкие и светлые. Добавила ткани ярких расцветок в обивку мебели, разместила живые цветы, где только пожелала, и набрала самых лучших поваров.
А вообще, она бо́льшую часть времени проводила либо в библиотеке, либо в королевском театре, обучаясь на артистку, и особенно в дела дворецкого не вмешивалась.
Потом она погибла. Как бы… Свалилась в пропасть магического Сопла, будучи с экскурсией в Сорфитских Долинах. Два года ее оплакивали, и только несколько раз сам Невменяемый, имеющий некую странную связь с девушкой, слышал ее призывы о помощи. А потом так случилось, что именно он ее и спас, сражаясь с гигантскими крысами у подошвы того самого Сопла.
Но в сам момент спасения и после него не было никакой возможности толком поговорить с Мальвикой, выяснить, что с ней в плену у герцога Растела Ботиче происходило и каким образом она так неожиданно, можно сказать, по принуждению, оказалась замужем.
Просветили на эту тему Невменяемого позже. Причем просветили несколько сумбурно и противоречиво. Из разных уст это звучало по‑разному. Но поведали, что маркиза с огромным багажом немыслимых по стоимости подарков отправилась первым же поездом в столицу Энормии. И даже было неизвестно, где и как она станет жить и будет ли поддерживать отношения с нежданным мужем. То есть все сомневались и не знали, куда молодая маркиза подастся: то ли к бабушке, то ли к матери, то ли сама возжелает купить для себя любой дом или поместье. Средства ей позволяли и дворец не хуже королевского построить. Но она, как теперь выяснил Кремон, вернулась в его дом. А так как и сам хозяин оказался жив и вскоре ожидался в столице, да и нового распоряжения по поводу молодой женщины не поступало, то она свободно въехала в «Каменную Радугу» на прежних правах.
Причем повела себя вдруг воскресшая (уже повторно в своей короткой жизни!) Баризо несколько странно. Вначале все свои драгоценности, злато и подарки сложила в сокровищнице. Затем о чем‑то долго общалась с престарелым Огюстом, который тоже считался ее родственником, чуть ли не прапрадедушкой, а потом практически стала затворницей. Только и торчала в библиотеке, беседовала ежедневно со старым колдуном да изредка сама выгуливала Торнадо. Больше никуда не выходила, ни с кем не общалась, и даже зачастившая к ней бабка не смогла вытянуть девушку ни на один бал, празднество или торжественный прием.
Больше ничего дворецкий не добавил.
А Кремон и не стал спрашивать. Похоже, в доме никто из прислуги о замужестве маркизы ничего не знал. Как и не знал ничего о ее возможной беременности. А почему возможной, да потому что об этом и сам хозяин дома ничего не ведал. Власти Сорфитских Долин, а вернее их представитель и старый друг Кремона Рафа Зелай, что‑то там пытался объяснить о каких‑то особых условиях выхода из заточения. Дескать, иначе, чем выйдя замуж и забеременев, девушка не смогла бы вырваться из Сопла в помещение с крысами, а уже оттуда надеяться на помощь сверху. Мальвика вырвалась, помощь в лице Невменяемого успела вовремя, а вот что с беременностью – даже Рафа Зелай толком ничего сказать не мог. Если бы маркиза пожелала, от ненужного плода она могла избавиться быстро и сразу же на месте, но она быстро уехала в Пладу.
Далее доля самого Кремона так им завертела‑закружила, что он о маркизе вспомнил, лишь приближаясь к «Каменной Радуге». И сейчас весьма озадачился предстоящими выяснениями. Где‑то в глубине души он понимал: намного легче было бы узнать, что маркиза находится в другом месте, вполне счастлива, а то и проживает со своим супругом. Или, допустим, с неким новым воздыхателем. А так сердце и душу терзало некое странное, ноющее неудовлетворение, эдакая неуверенность и неопределенность. Как к ней отнестись во время встречи? Как к старой подруге? Или как к младшей сестренке? И будет ли подобное отношение достаточно и уместно?
Мало того, теперь уже точно было известно, что у молодой женщины имеются Признаки, а следовательно, года через четыре с половиной она пройдет обряд Воспламенения Крови и станет полноценным Эль‑Митоланом. А вот насколько экзотические врожденные умения у «малышки», такому опытному колдуну и ловеласу, как Кремон, понять было нетрудно. Достаточно было припомнить манипулирование им самим, когда полный сил и страсти мужчина нежданно терял всякое влечение к женщине и в свое время не смог из‑за этого переспать с той же баронетой Миртой Шиловски, к примеру. Или когда он вдруг неожиданно для самого себя почувствовал несколько раз резкое сексуальное влечение к самой Мальвике. Еще раньше были показательные весьма случаи, когда ни маркизу, ни баронету так и не смогли изнасиловать уголовники в королевской тюрьме, куда девушки попали по страшной ошибке.
То есть молодая маркиза уже давно, пусть и непроизвольно, пользовалась своими врожденными умениями. И страшно было подумать, как она сможет применить их сейчас, когда начнет ими воздействовать с умыслом и заведомым расчетом.
С одной стороны, вон вроде как все удачно получилось с той Шиловски. Теперь бывшая баронета не просто возросла во всех мыслимых и немыслимых титулах, а вообще стала супругой высшего правителя Кремниевой Орды. То есть недавняя боевая подруга в данное время считается ее величеством со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями. И будь у Мирты прежде некая интимная связь, пусть даже и со всемирно известным героем, это наверняка бы повредило ее репутации, снизило бы высокий имидж первой дамы огромного государства.
Хотя, если разобраться и вспомнить пример первой принцессы Спегото, подобная связь нисколько не нивелирует ценность невесты. Другой показатель: та же Элиза Майве имеет от Кремона дочурку, но поговаривают, что в ее дворце не протолкнуться от самых титулованных и прославленных в мире женихов. Не меньшую популярность как невеста имеет и Сильвия, очаровательная племянница Брига Лазана, командира специального отряда горных егерей Спегото. В свое время Невменяемый близко сошелся с этой милой девушкой, и теперь она имеет сына от него. Кстати, принцесса приблизила племянницу Лазана к себе настолько, что оба ребенка воспитываются вместе, как и полагается брату с сестрой. По крайней мере, именно о таком семейном уюте баяли лучшие друзья, коллеги и соратники еще когда Кремон находился в царстве Огов. Дескать, они все это видели во время церемонии похорон собственными глазами.
То есть чрезмерными пуританскими нравами в мире Тройной Радуги никто никогда не заморачивался, и считалось нормальной традицией, когда новый муж относится к детям своей супруги от прежнего брака как к своим собственным.