Последние месяцы для Луки Каменного, еще одного выходца с Земли и наиболее одаренного в техническом плане иномирца, прошли в строительной лихорадке. Если вначале планировалось поставить его на строительство цитадели Аврора, под прикрытием которой велись просмотры «Всевидящего ока», то позже решили все‑таки поставить главным на строительстве города и возведении новых судостроительных верфей. Эго если не считать того, что на побережье Питиса в трех гигантских бухтах с первого же дня стали возводить сталеплавильные домны. Строить флот собирались по самым отличным от местных технологиям.
Так что на плечи Луки легло все сразу: строительство города, возведение верфи, ну и осуществление сырьевого обеспечения. Поневоле закрутишься и забудешь собственное имя в суматохе. Он даже на прибытие семьи обратил внимание на бегу, порадоваться от души и то не было времени. Общие средства императоры и протектор выдали без лимитов. Людей и демонов ближайшие союзники предоставили в каком угодно требуемом количестве. Да и сами желающие хорошо заработать без всякой дополнительной рекламы заполонили окрестности, как только пронесся слух о том, кто строит и что строит. Так что о рабочей силе и оплате ее беспокоиться не приходилось. Поставки сырья и строительных материалов тоже были организованы на высочайшем уровне: сухопутные и морские караваны потянулись к новому городу непрерывными колоннами.
Еще в первые дни между землянами и имеющими равное слово триясой Люссией, Теодоро Вторым и Гали Лобос разгорелся нешуточный спор на тему, как назвать зарождающийся центр новой индустрии мира Изнанка. Каких только предложений не последовало, как только каждый не доказывал свою правоту, но в конечном итоге все‑таки победило мнение барона Каменного. Да и как человек, находящийся в непосредственной гуще настоящих и будущих свершений, Лука лучше понял истинный смысл окружающего пространства. Потому что, глядя на карту и читая описания берега, чувствовалось и мыслилось одно, а вот при непосредственном пребывании на том берегу ощущалось совсем иное. И в первую очередь поражали взгляд пласты древних пород, среди которых выделялись прослойки мрамора самых разных текстур и расцветок. Поэтому главный градостроитель не сомневался в новом имени ни разу: Мраморный. Только так, и никак иначе.
И Мраморный строился с невиданным для Изнанки размахом и временным ускорением. Пожалуй, нечто подобное в свое время можно было отметить лишь при возрождении Грааля, столицы Салламбаюра, да возведении на старом фундаменте нового дворцового комплекса империи Иллюзий. Но для императора Федора старались древние духи из Эфира, а вот новый город на побережье Питиса строили людскими руками всем миром по чертежам и планам землян. Причем в конструировании и составлении рисунков приняли участие все дети Семена без исключения. И он сам естественно. Иначе их земляк никак бы не справился. Кто нарисовал застроенные кварталы и типы зданий, кто разработал системы канализаций и водообеспечения, кто рисовал заводы и чертил планы судостроительных верфей. Ну а дальше все это свалили на одного человека. То есть детище как бы общее, а вот командовать его взрослением, воспитанием и становлением взялся выходец из Белоруссии вместе со своим сыном и командой самоотверженных, целеустремленных местных кулибиных.
И все, казалось бы, шло прекрасно: здания росли как грибы, первые сталеплавильные печи уже дымили словно вулканы, а на первых стапелях поражали своими размерами закладываемые корабли, спроектированные по образу и подобию «Лунного».
Да только в действительности оказалось, что не все в этом мире смирились с таким развитием событий. На этот раз радикально настроенными на вставление палок в колеса истории и прогресса оказались правители княжества Мавдор. Однажды мавдорцы, имеющие на те времена крупнейший флот в мире, уже пострадали по собственной глупости, ввязавшись в войну против возрождающегося Салламбаюра. Тогда они лишились почти всех своих военно‑морских сил и значительной части торговых кораблей, кои использовали как транспорт для десанта и для перевозки продуктов питания для армии вторжения. Да и впоследствии деятельная и гибкая политика в торговле со стороны империи Зари заставила княжество сильно потесниться в сфере торговых перевозок. Хоть руководители Макдора очень быстро восстановили прежнее количество торговых кораблей, а потом и превысили его, их флотилии все чаще и чаще оставались без фрахта. Что заставляло скрежетать зубами от злости кучку главных судовладельцев, считай – круг власть имущих, управляющих от имени князя всем государством.
Но опять пойти войной против империи Зари, тем более открыто, вышеназванный круг не решался. Тем более что боялись до икоты отца молодой императрицы Виктории, великого шабена Загребного. Так, на уровне мелких интриг и подлого подсиживания заказов, действовали.
Но тут прокатились слухи, а потом и пришли текстовые подтверждения, что некий барон Каменный на побережье Питиса строит город‑верфь Мраморный. И терпение у правящей элиты Макдора лопнуло. Они без сожаления решили расстаться хоть со всеми своими накоплениями, лишь бы на корню зарубить любые начинания Каменного, вплоть до физического уничтожения всех рабочих и разрушения уже построенных зданий. Их даже не смутил тот факт, что главный градостроитель считается и приятелем Загребного, и его союзником, и даже, как поговаривали, земляком по иному миру. Желчь ударила в мозг и отравила разум.
Но вот размах и солидность, с которыми клика судовладельцев подошла к вопросу уничтожения Мраморного, могли шокировать любого здравомыслящего человека. Направь заговорщики выделенные средства и потраченные силы на постройку нового флота, еще многие годы так бы и оставались в лидерах международной торговли. А они потратили деньги на создание, оснащение и муштровку в интенсивном режиме целой армии. Причем не поскупились, призвав под одни знамена и людей и демонов, а потом и обеспечив большинство воинов дорогостоящим лайкровым оружием.
Одного они не могли предусмотреть: что у Загребного, вернее у выходцев с Земли и их сторонников, имеется «Всевидящее око». И как созданная армия ни пряталась во время последних маневров, ее засекли при свободном наблюдении. А потом и проследили, куда она двинется. Причем двигалась армия к цели довольно хитро: замаскировавшись под огромные торговые караваны и перемещаясь через иные мирные королевства Зонкар и Лакаму. Да и сквозь само королевство Питие – нагло пробирались обозами, без всякого объявления войны. Как позже выяснилось, вторая половина армии отправилась морем, используя для этого опять‑таки торговые корабли и намереваясь начать штурм Мраморного одновременно с сухопутной армией.
Вот тут и забили шабены из цитадели Аврора тревогу. Загребной как раз входил в порт Грааля после встречи с Асмой и получения от того пяти горок с сокровищами, так что успеть к месту событий лично никак не успевал. Зато у него имелась преотменно налаженная связь как с самим бароном Каменным, так и с иными силами обороны. По тревоге снялись рыцарские тритии, расположенные в Отдельном тройственном протекторате, и двинулись наперехват сухопутной армии. Все имеющиеся на островном архипелаге башен‑артефактов боевые парусники тоже снялись с якоря и поспешили прикрыть Мраморный на всякий случай с моря. Ну и сам барон получил указания немедленно бросать все, окружать себя телохранителями и начинать прочистку строящегося города от лазутчиков и диверсантов. Потому что раз макдорцы на целую армию не поскупились, то уж на разведку и саботаж тем более раскошелятся.
К большому сожалению, Лука не слишком прислушивался к советам духа по поводу личной безопасности. Он буквально взбеленился, узнав, что кто‑то имеет кощунственные мысли по нападению на его великое детище. И лично отправился проводить самые опасные обыски и аресты. За что и пострадал.
Во‑первых, окопавшаяся в городе «пятая колонна» оказалась невообразимо многочисленна, отлично вооружена и невероятно согласованна в действиях. А во‑вторых, главнокомандующий наемниками, прибывший в одном из первых полков армии, без всякого раздумья решил начать войну с ходу, не дожидаясь остальных подчиненных. Он вполне справедливо успел рассмотреть, что не имеющий даже наружных гарнизонов город является весьма легкой добычей. К тому же генерал догадался издалека определенными сигналами подать весть «пятой колонне» о начале давно спланированной акции «Удар в спину».
Так что сразу все события вырвались из‑под надлежащего контроля барона Каменного. Хорошо хоть он сам и все его сторонники успели вооружиться, поднять на ноги весь народ да заблокировать вход на самые ценные объекты: такие, как сталеплавильные печи и верфи. Только там и имелось некое подобие небольших гарнизонов. Ну и город спасло от действительно печальной судьбы то, что атаки с моря не последовало, там мнимых торговцев успели остановить флотилии Посольского архипелага. Не менее своевременным оказался и подход рыцарских тритий со стороны протектората. Они уже знали, кого и как надо отлавливать, поэтому без всяких сомнений вылавливали и брали в плен любые формирования обозов, в которых находили припрятанное оружие. Ну а тех, кто оказывал сопротивление, поднимали на копья. И так вечно недовольные рыцари постоянно ворчали, что Загребной о них забыл и полгода не дает возможности отличиться. А тут вдруг раз – и такой замечательный повод. Целая война как‑никак.
Хотя чего там скрывать, не обошлось без значительных жертв и среди рыцарей, и среди военных моряков, которые прикрывали город, находясь порой в заведомом меньшинстве. Но тут уже ничего не поделаешь, на то она и воинская доблесть. Где покажешь свою отвагу, как не в сражении? Да и в военные на Изнанке редко когда шли по принуждению, в основном только добровольно.
А вот в самом городе жертв среди мирного населения оказалось несоизмеримо больше. Постарались и затаившиеся диверсанты, и ворвавшиеся в город наемники, у которых был только один приказ: никого не оставлять в живых и не оставить камня на камне.
Был бой. Лилась кровь. Погибали не только мужчины, но и многочисленные женщины. К счастью, детей в Мраморном было еще смехотворно мало, и жертв среди самых маленьких горожан не было.
А вот самый главный градостроитель хоть и остался в живых, но стал инвалидом: напрочь лишился правой руки. Можно сказать, по самое плечо. Да ко всему прочему, в сутолоке сражений еще и должной помощи землянину вовремя не смогли оказать. В результате только чудом удалось остановить хлещущую кровь и вынести его с поля боя. Если бы не это, Лука бы там и умер на одной из первых в городе булыжной мостовой. Благо еще, что его сын в то время оказался на территории верфи и, общими усилиями командуя гарнизоном, остановил рвущегося с огнем врага на подступах к возведенным вокруг корабельных килей лесам.
Чуть позже в город влились подоспевшие с дальнего марша рыцарские тритии и окончательно раздавили многоголовую гидру коварного агрессора.
А потом последовало справедливое возмездие и против вдохновителей этой однодневной войны. Причем виновных, которые как тараканы пытались разбежаться по всему континенту и спрятаться где только возможно и нельзя, вылавливали довольно эффективно и до самого конца. Все их имущество и наличные средства реквизировалось на субсидии погибшим и на восстановление испорченного имущества. Все освободившиеся от прежних хозяев земли под контролем Высшего совета императоров распределялись между лояльными новому князю людьми.
Казалось бы, чего в истории не случается. Тем более когда она и так изобилует более кровавыми примерами. Но именно нападение на город Мраморный и послужило подписанию через месяц первого в истории Изнанки договора между всеми государствами материка без исключения. И назвали его довольно громко – «Законом о мире». В этом договоре, созданном и разработанном лично Загребным, четко указывалось: любой военный преступник, развязавший или спровоцировавший военный конфликт, подлежит выдаче и казни независимо от смягчающих обстоятельств или давности срока совершения преступления. Ну а те, кто прячет преступника в своих государствах или препятствует его аресту или выдаче, расцениваются как соучастники.
Впервые что людям, что демонам воевать стало невыгодно.
Впервые любой, начавший войну, знал, что он погибнет.
Только и оставалось самым подлым и коварным личностям использовать скрытные методы для достижения своих преступных планов. Но от яда и кинжала со спины есть тоже масса проверенных временем и историей способов.
Глава шестая
Не без сюрпризов
Естественно, что события вокруг Мраморного и печальная инвалидность Луки Каменного сильно выбили Загребного из более‑менее установившегося ритма жизни. Пришлось поднимать на ноги как все силы личной армии, так и союзные имперские службы правопорядка впоследствии. Вначале ловили виновных в военном конфликте, а потом практически в приказном порядке созывали для подписания «Закона о мире» правителей и полномочных представителей всех государств.
И все равно в течение этого месяца нет‑нет да и приходилось возвращаться к тщательному исследованию врученных Асмой даров. И мнение об этих дарах оказалось ну совершенно неоднозначное. Вначале решили, что самый большой телесный демон Изнанки своего союзника решил и проверить, и подставить, и наказать. Если вообще не уничтожить. Потому что чего там только не было! Все‑таки семьдесят пять внушительных сундуков, каждый из которых с усилиями переносили два человека. И только потом удалось понять, что сам Асма и примерно не догадывался о том, что он дарит и что вручает в руки так нужного ему в борьбе с Сапфирным Сиянием союзника. Просто все, что ему попалось красивого под руку, то и загрузил в сундуки.
Причем что интересно – только два сундука оказались с нарушенной герметизацией, и внутрь просочилась морская вода. Все остальные прекрасно выдержали солидные глубины, из которых их якобы доставили. Следовательно, сокровища все‑таки были собраны и уложены на суше. Скорее всего, на втором материке Изнанки. И только потом доставлены в некую крепость, откуда Асма и попытался выйти на связь с Загребным.
Что больше всего порадовало, так это наличие двух пралей, которые демон подарил персонально Виктории и Люссии, и универсальный ключ‑брошка. Увы! Это же самое и расстроило! Мало! Потому что проснувшаяся скаредность подсказывала: подобного добра в опустевших городах второго материка предостаточно. Повелительница Зари даже высказала здравое предположение о том, что Асма и сам толком не знает, где у него, что и сколько. Тем более что демон беспочвенно хвастался немыслимыми богатствами. Другой вопрос, что хвастаться – это одно.
А вот пользоваться – совсем другое. Куда еще можно употребить драгоценности, если нет ни двора, ни придворных, ни балов, ни приемов? Ведь не напялят же монстры диадемы тонкой работы на свои щупальца и не станут плавать с ними по морям‑океанам! Только и остается: оплачивать деятельность своих агентов да подкупать щедростью новых союзников.
Но теперь в распоряжении Загребного и его команды уже имелось семь шаров с волшебной бабочкой‑молью и целых три (хотя чаще говорись со вздохом – только три) универсальных ключа. И то второй пока находился в непосредственном распоряжении графа Зиновия Карралеро, командора Цепи и первого, самого верного товарища императора Алексея Справедливого. Зиновию брошь с камнем полагалась по должности сразу для нескольких весьма ответственных действий.
Ну и самое ценное, но в то же время и смертельно опасное порой таилось в артефактах, в большинстве своем не изученных и даже никогда и нигде ранее не упоминаемых. Вот изучение именно этих вещиц и отнимало львиное время у самого Загребного. Потому что даже он, со своим восемьдесят седьмым уровнем, не мог иногда просмотреть и разобраться в хитросплетениях непонятных защитных оберегов или атакующих амулетов. И все, что он не понимал, откладывал в одно из специальных хранилищ во дворце своей дочери. Или, если исследования проходили в плавании, в специально выделенное для этого помещение. Ну а те артефакты, в принципе действия которых удалось разобраться, уже распределялись соответственно их важности и функциональности.
Например, отыскалось сразу с десяток вещиц, напоминающих большой бублик или ватрушку с дыркой посередине. Так как упоминаний о подобном не нашлось, то назвали ее, по настоянию Семена, «грелка». И все потому, что этот невзрачный с виду бублик в помещении до трехсот метров не просто прогревал все на свете, а практически выжигал атмосферу полностью. После проведенных опытов при помощи Виктории, а впоследствии и ее старших братьев установили, что «грелка» вначале выжигает весь кислород, а потом еще и собственного огонька добавляет непонятного свойства, который с большой натяжкой определили как «напалм электрического поля». Вот это поле и выжигало любую живность. Причем спрятаться от такого огонька можно было под межмирской мантией, но! Вторая «грелка», запускаемая последовательно после первой, и такого шабена поджаривала без труда. Только и спасало умение шестьдесят четвертого уровня, позволяющее создавать двойную мантию.
Опять‑таки спасало только в том случае, если последовательно не использовался третий бублик, тоже имеющий как дистанционное управление меткой, так и некое временное реле запуска. После очередного использования «грелка» требовала солидного вливания энергии, которое порой длилось до нескольких недель. Но если воспользоваться насыщенной магией желтой пирамидкой защиты очага, то вливание происходило всего за несколько минут.
Страшное оружие в закрытом пространстве. Особенно если не знаешь, что это такое и как с ним бороться.
Не менее страшным средством для уничтожения живой силы противника обладало и изогнутое странным образом творение, весьма напоминающее бумеранг. Да его так и назвали, потому что тоже не смогли классифицировать по имеющимся книгам. Бумеранг летел только в одну сторону и не возвращался к хозяину, зато в момент прикосновения к цели словно взрывался во все стороны меленькими живыми блестками. Этими блестками оказывались страшно агрессивные и прожорливые создания в форме круглой мультяшной пасти. Но создания не ели плоть, а только выедали всю ту энергетику, которая имеется в живых телах людей и демонов. То есть вели себя примерно как энергетические пиявки маусты, только многократно агрессивней, ели всех поголовно и с немедленным эффектом. Один такой брошенный бумеранг мог в течение минуты умертвить воинов с любой броней и амулетами защиты на пространстве круга с диаметром метров в пятнадцать. После чего прожорливые блестки вновь стягивались, сползались, скатывались в прежнюю твердую форму бумеранга и замирали на полчаса. Похоже, это время им было необходимо для усвоения пищи. А потом вновь коварное оружие приходило в полную боевую готовность. Минус – любой мог подобрать это оружие и метнуть в любую сторону. Привязки к владельцу не было.
Ну и второй минус – слишком уж оружие антигуманное. За ним, и то если знать заранее, можно было укрыться лишь под сдвоенной межмирской мантией. Ну, или полностью сжечь бумеранг еще в полете гигантской шаровой молнией. И по этому поводу Семен вздыхал больше всего:
– Понимаю, что здесь магия, и врага своего никто не щадит, но подобные цацки любая гуманитарная конференция по правам человека запретила бы сразу. И ведь это оружие – еще не самое худшее.
Изначально имелось четыре бумеранга, один сожгли во время испытаний. Осталось три. Зато теперь появилась уверенность, что в случае большой войны с Асмой у того в любом случае на три адмирала станет меньше.
После таких видов оружия остальной длинный список уже не так впечатлял. А ведь еще с десяток неопознанных артефактов так и не удалось распознать или хотя бы примерно понять принцип их действия.
Но самыми коварными оказались два десятка колец и три диадемы с синими хризолитами. Явно работа одного мастера, бросившаяся в глаза своими завораживающими бликами и кажущейся хрупкостью. Но вот, просматривая внутренности этих ювелирных изделий, землянин сразу заметил некие сгустки магической силы, а потом и ядовитое вещество. Естественно, что примерять на себя и испытывать никто такие вещи не стал. Пришлось создать некую имитацию живой, теплой псевдоплоти в виде пальца и уже тогда наблюдать. Через полчаса колечко «проснулось» и без всякого предварительного вопроса о самочувствии или «здрасьте!» вонзило в псевдоплоть выросшие иголочки. По ним не замедлил истечь яд, настолько вредный и уникальный, что мог умертвить и шабена семнадцатого уровня. Но и это оказалось не все, так как сгусток магической энергии не рассосался, а, наоборот, заалел алым цветом. С большой предосторожностью, соорудив вытянутый щуп силы и прикрывшись двойной межмирской мантией, Семен попытался снять кольцо с умершей псевдоплоти. И вот тут рвануло от всей души. Если бы другой человек попытался снять кольцо с руки умирающего от яда человека, то им двоим оторвало бы и руки и головы.
Несколько подобных, хотя и не настолько коварных, смертельных сюрпризов оказалось и в иных драгоценностях. Но там хоть можно было при наличии шабенов с надлежащими умениями еще спасти человека. Вот тогда и поняли, что Асма одарил союзника тем, что драгоценные кольца ни на себя надеть не мог, ни своим подданным раздать. Ну а для оплаты своим агентам использовал банальные, но зато ни у кого не вызывающие сомнения золотые монеты. Уж этот денежный эквивалент ценился торговцами всего мира Изнанки лучше всего и определялся по весу. А состав золота легко было проверить магическим способом.
Дареному коню в зубы не смотрят, а тут пришлось. Да еще и кормить этого коня, и в стойло определять.
Так что если Асма еще и дополнительно преследовал цель отвлечь великого Загребного от иных дел, то он этого добился однозначно. Времени на просмотр семидесяти пяти сундуков ушло очень и очень много.
Глава седьмая
Новая тень из прошлого
После эпопеи с Мраморным и последовавшими пертурбациями во всем мире Семен решился наконец вплотную заняться исследованием таинственной вотчины Сапфирного Сияния. Или, по крайней мере, того места, где, как все утверждали, этот самый бестелесный демон и обретается. То есть наведаться в Святую долину Столбов Свияти.
Мероприятие не из рядовых, тем более что было неизвестно, как к этому отнесется и сам покровитель Загребного. Увидит ли? Заметит ли? Возмутится ли? Как писал в своих мемуарах «минус седьмой», Сапфирное Сияние никогда, по крайней мере ему, не делало запрета на посещение долины. Но вот каким‑то образом положение своего ставленника в пространстве фиксировало. Да иначе и быть не могло, если любой враг в людском обличье и не подпадающий под исключения из правил, покушающийся на жизнь Загребного, уничтожался в течение нескольких секунд столбом жуткого, изумрудно‑зеленоватого пламени.
А кто это пламя направлял? Как вообще подобное пламя можно создать, вернее выпустить за тысячи километров от своей обители? Кто фиксировал неприятеля и четко выделял его в окружающем пространстве? Кто следил за законностью защиты и за теми самыми исключениями из правил?
Вопросов масса – и ни одного ответа. Разве что лишь некоторые размышления, и одно из них было связано с тем самым полем, которое земляне в кооперации с группой ученых под общим руководством Эмиля Зидана определили как единую, неделимую субстанцию, зависшую над материком. То есть это поле позволяло не только вести наблюдение через артефакты «Всевидящего ока», но и осуществлять некий контроль защиты за одним‑единственным выбранным человеком. То есть некое подобие вполне себе живой информационной сети опутывало материк и в течение пары секунд успевало спасти избранника Сапфирного Сияния в любом месте.
В связи с этими выводами из созданного фундамента предпосылок логически вытекало продолжение иных размышлений. Особенно если их рассматривать с точки зрения кибернетики, роботостроения и компьютеризации, так хорошо знакомой землянам по прежнему миру обитания. Если припомнить творимые человечеством программы и попытки создать некий искусственный интеллект, то напрашивался вполне ожидаемый вывод: не является ли Сапфирное Сияние тем самым вышедшим из‑под контроля разумных взращенным, но не прирученным чудовищем? Тем самым, которое является и неведомым полем и бестелесным духом одновременно? Могло ведь случиться, что программа вышла из‑под контроля в результате стихийного бедствия, войны, нежданного смещения реальностей или, наоборот, их разъединения? Могло! Чего только не бывает.
Но! Некие стандарты, запреты, а то и жесткие нормы поведения в программе остались, выжили и, являясь базовыми, никак не дают взбунтовавшемуся искусственному интеллекту достичь, свершить свои несуразные, кошмарные или, наоборот, прогрессивные планы. И опять‑таки: как понять ход мыслей того, что вообще никак не поддается наблюдению? Как проанализировать его действия и понять, к чему оно стремится? А вдруг Сапфирное Сияние мечтает уничтожить все живое на планете? Или, наоборот, добиться единения обеих ипостасей Изнанки?
Если судить по даваемым каждому Загребному инструкциям в ночь смерти Кариандены, то по общим признакам они носят конструктивный, прогрессивный и миролюбивый характер. Основное: развитие сельского хозяйства, развитие любой промышленности и мир на всем континенте. Плюс еще и убийство Асмы, который пока по всем признакам и неким историческим фактам и есть самое великое зло этого мира. Ведь он как‑никак, если судить по легендам, уничтожил всех разумных как минимум на одном континенте и считает себя владыкой Асмадеи и всех океанов. Некие перекосы в инструкциях «минус первому», вроде тотального уничтожения демонов из числа шабенов, можно считать неудачными пробами и экспериментами, начинающими столетний цикл. Возможно, что аналогичные инструкции, только уже в отношении людей‑шабенов, получали иные ставленники бестелесного демона. Даже скорее так и было, потому что сжигать столбами зеленоватого пламени людей Сапфирное Сияние мог без малейших ограничений.
Но с другой стороны, сама только ночь смерти, когда уничтожался каждый житель столицы Сапфирного королевства, говорит о некоем кощунстве, бессердечии, кровавом цинизме и полном отсутствии гуманизма. Может, такое действо заложено программой, и даже всесильный интеллект не может обойти подобный вывих создателей, но ведь всегда можно отыскать обходные пути. Например, заставить всех правителей высечь на видных местах дату следующего массового уничтожения обитателей столицы. Пусть бы люди ушли, а наутро преспокойно вернулись. Так ведь нет! Демон словно специально передает это послание о своем последующем приходе лишь в уши правящего монарха, дабы тот оставил страшную весть только исключительно для своих потомков. А при возможности даже, наоборот, сдал столицу к тому времени ордам завоевателей.
То есть складывается некое впечатление, что массовая гибель людей служит каким‑то особо черным целям. Скорее всего, для сбора высвобождаемой во время смерти жизненной энергии. И эта самая энергия, вполне возможно, служит стимулирующим всплеском в умственной деятельности Сапфирного Сияния. А может, вообще будит его от длительной спячки. Потому что к таким выводам подталкивают и последующие размышления.
Сто лет – делятся на три, а то и на четыре этапа. Первый – прекращение войн, любой ценой и любыми средствами. Для этого и оставляется самый‑самый интеллектуально развитый человек во время ночи смерти в Кариандене. Желательно сильный шабен, которому еще и дается во время единственной беседы солидный «пинок» для преодоления как минимум десятка‑другого уровней. Избранник еще и богатств набирает с собой для себя и для своих внуков. Помимо этого, Загребной обеспечивается уникальной защитой, которая, конечно же, не спасает его от всех напастей, но сразу выгодно и значительно выделяет из всех смертных. С таким покровительством от бестелесного демона, средствами, магическими силами и поддержкой самого богатого короля на материке можно горы перевернуть.
Второй этап – резкий всплеск полезной деятельности разумных. Что люди, что демоны начинают строить, возводить, изобретать, сеять и жать троекратно больше, чем раньше.
Как следствие – третий этап: всеобщее благоденствие. Но вот тогда как раз и начинает складываться некий исторический кульбит, нонсенс, а может, и парадокс. Как раз к тому времени, как правило, погибает‑таки Загребной. Почему это происходит, можно только предполагать. Хотя просто банальной людской зависти уже должно хватить для непрекращающейся череды покушений. Да и со временем многие начинают понимать: достаточно вызвать Загребного на дуэль, пусть даже имея за спиной целую армию, и тому гайка! Не помогут избраннику никакие столбы очищающего от скверны пламени.
К тому же явно просматривается возрастающая активность и самого Сапфирного Сияния. Он начинает понимать, а возможно, и противиться резкому возвышению своего ставленника на подотчетном ему континенте. Это вызывает у него неприятие, а потом и желание убрать ненужного уже помощника. Возможно, к тому времени, примерно на втором то ли на третьем десятке отчетного столетия, демон находит некие иные выходы из своего программного заточения и начинает действовать в нескольких направлениях сразу. В итоге главный куратор на Изнанке погибает.
Кстати, не следовало забывать и такой вариант, как цикличность ведущегося эксперимента. Возможно, уничтожение ставленника записано или вложено изначально, и даже сам Сапфирное Сияние не понимает вреда от этого события для себя лично. Как бы там ни было, но после третьего этапа тоже вполне ожидаемо или преднамеренно начинается самый худший отрезок века.
Четвертый этап – резкая эскалация войн. Резкий взрыв агрессивности и неприятия себе подобных. Хаос пожаров, эпидемий и разрушений. И этот этап самый длительный, от сорока до шестидесяти лет. Вполне возможно, что единое информационное поле и суть бестелесного демона слабеют умственно и впадают в спячку. Затем новая ночь смерти в Кариандене, новое пробуждение и новый виток истории. Хотя заметка в мемуарах о том, что «Сияние продолжает взрослеть», невероятно важна. Это может означать, что Сияние с каждым веком проваливается в бессознательность все позже и позже и каким‑то образом поддерживает приемлемую для развитой цивилизации жизнь чуть ли не до конца четвертого этапа.
Знать бы только, как все эти размышления соотносятся с действительностью.
Но как бы там ни было, своими предстоящими исследованиями навлечь на себя гнев Сапфирного Сияния землянин не опасался. Если другим не запрещалось приближаться к долине через много лет деятельности, то уж Семену к концу второго года тем более не зазорно будет осмотреться на материке. Основные задачи он выполнил и даже перевыполнил, а значит, теперь можно будет пожить ради своей семьи и поставить во главу угла собственные интересы.
Вот потому саму экспедицию снарядили и отправили еще быстрей, чем Загребной о ней раздумывал. Три дня сборов, и с «Лунного», стоящего в порту города Тарангона, выступил отряд в двести людей и десяток демонов, движущийся по прямой линии в сторону древнего тракта, который так и пролегал потом по границе между королевствами Стимия и Сурим и прямиком упирался в Кариандену, столицу Сапфирного королевства. А через дна дня следом за отрядом на трех сайшьюнах вылетел и сам Загребной со своей командой. Причем на крупном Айне восседал землянин со своей любимой демонессой и располагалось самое дорогостоящее или уникальное оружие. Плюс в специальных клетках сразу два специально прирученных Семеном тумблона. Через них можно было держать постоянную связь с шабенами группы Эмиля Зидана и с младшим сыном Виктором Алпейци. А уж те в случае надобности доставят вести или приказы всем остальным, кому следует.
На двух шмелях меньшего размера летели две тройки сопровождающих. Одна – Лейт, Геберт и Вишу Крайзи. Причем великого химика и ученого взяли в эту экспедицию заранее, выхватив его во время последнего рейса с цитадели Аврора. И великий исследователь все больше и больше становился не только самым нужным человеком в команде, но сердечным другом. Вторая тройка – три офицера, экипированные воины, самые близкие и верные демоны, которые уже прижились в окружении Загребного и триясы.
Встреча с вышедшим ранее отрядом планировалась в пограничном городке на стыке трех королевств. Причем там к ним должно было присоединиться и четыре тритии рыцарей, подтянувшихся с территории Сурима. То есть с территории протектората. Могли бы взять и десяток полновесных тритий, но тогда бы Славентий Пятый точно подумал, что на него идут войной. А так триста человек вполне укладывались в понятие свиты отца императоров. Демонов решили не призывать, так как в Сапфирном королевстве уже несколько месяцев как не проживало даже единственного обитателя демонической ипостаси. А те, которые остались, по словам наблюдавших людей‑шабенов, просто вымерли. То есть запущенные кем‑то или как‑то по собственной воле блуждающие маусты сделали свое черное дело.
Тот десяток демонов‑исследователей, что выступили с корабля, оставались тоже в пограничном городке, для того чтобы провести тотальный опрос демонов‑беженцев и совершить некоторые магические замеры. Ну а по поводу летящих с Загребным офицеров, и в особенности триясы, имелось несколько задумок. Во‑первых: они всегда могли вернуться в пограничный городок, если обстановка возле долины будет для них катастрофична из‑за маустов. Во‑вторых: для них специально были сделаны обширные накидки из магической ткани с начесом, сквозь которую энергетические пиявки не могли пробиться. Вдобавок и сам дух‑транспортник к себе не подпускал маустов, разве что те могли прилететь сверху. Ну и напоследок: само плоскогорье, где располагалась долина, было настолько напичкано озоном и прочими магическими флуктуациями, что кишащей по всему пространству Сапфирного королевства мерзости там могло и не оказаться. То есть в любом случае вначале следует осмотреться, а уж потом решать возникшие проблемы.
В самом городке случилась несколько непредвиденная задержка. Перепуганный, занимающий явно не свое место комендант гарнизона со стороны Сапфирного королевства вдруг вздумал противиться пропуску колонны из рыцарских тритий, которые попытались выдвинуться первыми, пока Семен обедал и распределял демонов по объектам исследований. А ведь препон не обязаны были чинить по той причине, что любой рыцарь имел право путешествовать где и когда ему вздумается. Хоть на турнир, допустим, собрался, хоть на свадьбу к товарищу. Даже налоги с них не брались при пересечении границ или въезде в большие города. А тут вдруг такой скандал.
Пришлось лично вмешиваться Загребному, показывать свое кольцо полномочного представителя и посла, которое когда‑то ему вручил сам Славентий Пятый. Комендант вроде как сдался и вроде как смирился. Даже извинился. Но вот отправленные из его башни почтовые голуби, рванувшие в сторону столицы, смотрелись несколько странно. Получалось, что дорогого, знаменитого и желанного визитера встречали как‑то не совсем радостно и чистосердечно. Или выскочка‑офицер уж совсем съехал с катушек от служебного рвения.
Тем более что никакой тайны из цели своего похода великий шабен не делал. Во всеуслышание всеми и везде заявлялось, что отряд движется в Святую долину Столбов Свияти для научных и магических исследований. Место более чем мрачное, опасное и никем в здравом уме не посещаемое. Да хоть бы и в Кариандену отправлялся. Имеет полное право двигаться по всему континенту с любым количеством сопровождающих.
<