Главая четвертая. Калсида.




Благодаря изучению многих старинных свитков, в том числе и тех, которые мы перевели, я убежден, что легендарные Элдерлинги из наших мифов и легенд были реальными людьми, которые населяли огромную территорию в течение многих поколений, но их города и культура пришли в упадок задолго до основания замка Баккип. Дополнительные сведения, полученные из библиотеки, которую мы называем "камнями памяти", только больше убедили нас в том, что мы правы.

Почему же Элдерлинги, владеющие невероятной мудростью и могущественной магией, пропали из нашего мира? Можем ли мы связать их падение с исчезновением драконов, еще одним событием, которому у нас нет объяснения? Теперь, когда драконы и, возможно, Элдерлинги, вернулись в мир, как это отразится на будущем человечества?

Что означает легенда о древнем союзе между Видящими и Элдерлингами, том самом, который хотел возродить Верити, когда возглавил экспедицию в Дождевые Чащобы? Столкнулся ли он с живыми Элдерлингами или лишь с запечатанными в камень воспоминаниями о том, кем они когда-то были? Вот вопросы, на которые мы можем найти ответы, если продолжим изучать камни памяти.

Чейд Фаллстар, Исчезновение Элдерлингов.

Моя мать раньше так делала со мной. Когда хотела перенести.

Смутное воспоминание: логово, мать, которая держит меня за загривок. Это не моя мысль -просто первое, что пришло мне в голову. Кто-то схватил меня за волосы, кожу и воротник рубашки. Воротник душил меня. Кто-то запротестовал, когда меня потянуло вверх из трясины:

- Тут нет места. Брось ее. Нет места.

Абсолютная чернота. Дуновение воздуха на лице. Я моргнула, чтобы проверить, правда ли глаза открыты. Да, открыты. Нет звезд. Нет отдаленных огней. Нет ничего. Только темнота. И нечто очень густое, пытающееся затянуть меня обратно.

Я внезапно обрадовалась удушающей хватке на моем воротнике. Запаниковав, я схватилась рукой за чью-то рубашку и заползла на Керфа, который распростерся подо мной, лежа на боку. Я подняла голову и обо что-то ударилась. Хуже того, кто-то держал меня за руку и тянул за нее, выползая наверх вслед за мной. Мужчина подо мной перевернулся на спину. Я свалилась с него и оказалась зажата между ним и каменной стеной. Было очень тесно, и я инстинктивно попыталась оттолкнуть калсидийца, чтобы освободить больше места, но не справилась с его весом; я услышала, как Алария тяжело дышит и со стонами карабкается наверх, чтобы занять мое место сверху Керфа.

Стоны превратились в прерывающиеся всхлипы.

- Отпусти меня! Отпусти! - барахталась она на Керфе.

- Ты меня пинаешь, - возмутился Винделиар.

- Отпусти меня, - закричала Алария.

- Я тебя и не трогаю. Прекрати пинаться, - приказала ей Двалия. - Винделиар, слезь с меня!

- Я не могу. Я застрял! Тут нет места! - он задыхался от ужаса.

Где мы? Что с нами случилось?

Двалия попыталась говорить командным тоном, но у нее не получилось. Ей не хватало воздуха.

- Замолчите все!

- Меня тошнит, - я услышала, как Винделиар давится. - Это было ужасно. Они все цеплялись за меня. Я хочу домой. Я больше не могу. Ненавижу все это. Мне нужно домой, - всхлипывал он, как маленький ребенок.

- Отпусти меня! - пронзительно закричала Алария.

- Помогите! Я вязну! Пожалуйста, подвиньтесь! Я не могу пролезть через вас, - я не только услышала, но и почуяла Реппин: зараженная рука пахла отвратительно. Похоже, что рана открылась, пока она пыталась выбраться. - Моя рука... Я не могу вылезти. Вытяните меня, кто-нибудь! Не оставляйте меня здесь! Не оставляйте меня с ними!

Где мы?

Успокойся. Пойми, что случилось, прежде чем искать выход.

Я почувствовала, как меня наполняет спокойствие Волка-Отца. Собственное дыхание оглушительно ревело в груди, но его голос в моей голове звучал умиротворяюще.

Слушай. Ощущай. Нюхай. Что ты можешь понять?

Сохранять спокойствие, когда рядом кто-то возился, пыхтел и толкался, было тяжело. Алария взмолилась:

- Отпусти! Нет места! Не тяни меня обратно! Ай!

Реппин не вскрикнула, а лишь протяжно застонала. Внезапно ее стон поглотил хлюпающий звук, как будто тяжелый камень вытащили из лужи жидкой грязи. Теперь только тяжелое дыхание Аларии нарушало тишину.

- Ее затянуло обратно в камень, - сказала Двалия, скорее утверждая, чем спрашивая. И с этими словами я вспомнила, что это она затащила нас в Скилл-колонну.

- Мне пришлось! Я должна была оттолкнуть ее. Тут больше нет места! Ты сказала бросить ее. Я не виновата! - Алария скорее отпиралась, чем сожалела.

- Замолчите! - голос Двалии охрип из-за недостатка воздуха. - Я говорю. Винделиар, слезь с меня!

- Простите, я застрял. Керф толкнул меня на вас, когда вылезал. Я не могу пошевелиться. На меня давит камень, - он был на грани истерики. - Меня так тошнит. Я ничего не вижу! Я ослеп? Лингстра Двалия, я ослеп?

- Нет, тут просто темно, тупица. Не смей блевать на меня. Ты меня раздавишь. Подвинься, - до меня донесся шорох их возни.

Винделиар захныкал.

- Тут нет места, куда я мог бы подвинуться. Я тоже зажат.

- Если не можешь ничего сделать, то не шевелись. Калсидиец? - Двалия судорожно глотала воздух, поскольку Винделиар был не маленьким товарищем, и она оказалась под ним в ловушке. - Керф?

Он захихикал. В темноте этот звук, исходивший из его широкой груди, прозвучал жутко.

- Прекрати! Двалия, он меня лапает! - Алария была разгневана и одновременно напугана.

Керф захихикал снова. Я почувствовала, как он выдернул из-под меня руку и просунул ее наверх, освободив для меня крошечное пространство, и догадалась, что он обнял Аларию.

- Приятно, - сказал он охрипшим голосом, и я почувствовала, как он прижал к ней бедра.

- Прекрати, - взмолилась она, но ответом послужило рычание, за которым последовал глухой смешок. Плечи Керфа были прижаты ко мне, и я почувствовала, как напряглись его мышцы, когда он притянул Аларию ближе к себе. Его дыхание стало глубже, он начал ритмичные движения, из-за которых я оказалась крепко вжата в стену. Алария зарыдала.

- Игнорируй его, - холодно приказала Двалия.

- Он пытается меня изнасиловать! - пронзительно крикнула она. - Он…

- Ему не хватит места, игнорируй его. Он не может снять свои штаны, не говоря уж о твоих. Представь, что он мелкая собачонка, которой вскружила голову твоя нога, - прозвучало ли в голосе Двалии жестокое удовлетворение? Упивалась ли она унижением Аларии? - Мы в ловушке, а ты голосишь из-за того, что тебя лапает какой-то мужчина? Едва ли это настоящая опасность.

Алария ответила испуганными причитаниями, которые вторили звукам возни Керфа.

- Эта девчонка, Пчелка. Она смогла пройти? Она жива? - потребовала ответа Двалия.

Я хранила молчание. Я освободила больную руку и, хотя раненое плечо протестовало, попыталась нащупать границы нашей тюрьмы. Камень подо мной. Слева — тело Керфа. Справа, так далеко, насколько я могла достать — каменная стена. Я потянулась дальше и скользнула пальцами по стене. Камень был обработанный и гладкий, как отполированный пол. Я вытянула ноги: снова камень. Даже если бы я оказалась в этом месте одна, то не смогла бы сесть. Где мы?

Темп толчков калсидийца ускорился, как и его судорожное дыхание.

- Алария, пощупай вокруг. Девчонка смогла пройти?

- Она… должна была… Ой. Я вылезла... держась за… нее, - голос Аларии звучал все тише и тоньше.

Калсидиец продолжал свое дело.

- Это мерзко! - взвыла она. - Он обслюнявил мое лицо. Он воняет! Прекрати! - вскрикнула она, но калсидиец начал кряхтеть под ней.

- Ты можешь ее нащупать? Она жива? - настойчиво спросила Двалия.

Я лежала, не шевелясь. Несмотря на страстную возню Керфа, я ощутила, что Алария пытается нащупать меня рукой, и задержала дыхание. Алария коснулась моего лица, затем груди.

- Она здесь. Она не двигается, но ее тело теплое. Винделиар! Заставь его прекратить!

- Я не могу. Меня тошнит. Меня так тошнит.

- Винделиар, тебе бы лучше вспомнить, что я, и только я, отдаю тебе приказы. Алария, замолчи!

- Их было так много, - простонал Винделиар. - Они все хватали меня. Меня так тошнит.

- Терпи молча, - рявкнула Двалия.

Алария задыхалась от ужаса. Она больше не говорила, но я слышала ее тихие всхлипы и низкий стон калсидийца, когда он, наконец, достиг удовлетворения. Она попыталась вывернуться, но я почувствовала, как мускулы на его руках напряглись, и поняла, что он удержал ее на месте. Меня это устраивало. Я не хотела, чтобы она скатилась с него на меня.

- Проверьте все, до чего можете дотянуться, - скомандовала Двалия. - Кто-нибудь нащупал выход из этой гробницы?

Выбор слов оказался неудачным.

- Гробница, - повторил Винделиар и издал продолжительный стон отчаяния.

- Тихо! - хрипло скомандовала ему Двалия. - Ощупай камень над головой. Там есть какое-нибудь отверстие?

Я слышала, как они возились в темноте, скребли ногтями стены и шаркали сапогами о камень. Я оставалась неподвижной.

- Что-нибудь нашли? - из темноты потребовала ответа Двалия.

- Нет, - угрюмо ответила Алария. - Везде, куда я могу дотянуться, только камень. Я едва могу приподнять голову. Рядом с тобой есть место?

Тело калсидийца расслабилось, и по его шумному дыханию я поняла, что он заснул. Возможно, безумие было милосердием в подобной ситуации.

- Позволила бы я Винделиару лежать на мне, если бы могла сдвинуться? - спросила Двалия.

Тишина. Затем Алария предложила:

- Может тебе следует переместить нас обратно?

- К сожалению, когда калсидиец вышел, он прижал меня к стене и затолкал на меня Винделиара. Он лежит на портале, до которого я не могу дотянуться.

- Мы набились тут, как селедка в бочке, - грустно заметил Винделиар и чуть тише добавил: - Я думаю, мы все здесь умрем.

- Что? - Алария чуть ли не кричала. - Умрем здесь? Голодной смертью в темноте?

- Ну, ведь выбраться мы не можем, - угрюмо ответил Винделиар.

- Молчать! - приказала им Двалия, но было слишком поздно. Алария сломалась. Она начала прерывисто рыдать, а через пару мгновений я услышала приглушенные всхлипы Винделиара.

Умереть здесь? И кто же умрет первым? Мне захотелось закричать.

Эти мысли не принесут пользы, - упрекнул меня Волк-Отец. - Дыши. Успокойся.

Я ощутила, как его твердость подавила панику, которая чуть не захлестнула меня.

Подумай о том, как спастись. Как думаешь, сможешь ли ты пройти сквозь камень одна? Сможешь дотянуться до выхода под калсидийцем и вернуть нас в лес?

Я не уверенна.

Попробуй.

Я боюсь пробовать. Что, если я застряну в камне? Что, если я выйду одна непонятно где?

А что будет, если ты останешься здесь и умрешь от голода? Конечно, после того, как остальные сойдут с ума и начнут нападать друг на друга. А теперь пробуй.

Когда я свалилась с Керфа, то оказалась на спине. Теперь я перевернулась на бок, хотя для этого пришлось лечь на больное плечо. Эту же руку я должна была просунуть под совместный вес Керфа и Аларии. Я попыталась медленно протиснуть ладонь под его поясницей, где спина прижималась к камню не так плотно, и тихонько вскрикнула от боли. Сопение Аларии прекратилось.

- Что это? - выкрикнула она и потянулась ко мне. - Она шевелится! Она жива и очнулась.

- А еще я кусаюсь, - напомнила я, и она отдернула руку.

Теперь, когда они знали, что я в сознании, скрываться не было смысла. Я пропихнула руку под Керфа так далеко, как только смогла. Он пошевелился, придавив ее, рыгнул и снова захрапел. Плечо горело от боли, но я продолжала проталкивать руку, обдирая ее о камень. Услышав собственное испуганное дыхание, я закрыла рот, чтобы дышать через нос - стало тише, но я была все также напугана. Что, если я коснусь руны, и меня внезапно затянет внутрь? Может ли меня протащить мимо Керфа? Или они с Аларией упадут вместе со мной, как если бы я открыла под нами дверь? Ужас начал давить на мой мочевой пузырь, но я не обращала внимание. Я не обращала внимание ни на что, кроме руки, которая протискивалась по камню. На поверхности плиты под моими пальцами внезапно обнаружилась маленькая выемка. Я осторожно изучила ее - это оказалась руна.

Что-нибудь чувствуешь? Можешь заставить ее работать?

Я пыталась. Нехотя я надавила пальцами на руну и погладила ее выгравированную поверхность.

Ничего. Ничего не происходит, Волк-Отец.

Хорошо. Значит нужно придумать что-то еще.

Хотя слова его были спокойными, я почувствовала, что в нем зарождается страх.

Вытащить руку из-под Керфа оказалось больнее, чем протиснуть под него. Когда я, наконец, высвободила ладонь, меня накрыла внезапная волна паники. Все вокруг давило на меня: теплое тело Керфа, жесткий камень подо мной и такой же камень сзади. Я отчаянно хотела встать, потянуться, вдохнуть прохладного воздуха.

Не нужно сопротивляться, - убеждал Волк-Отец. - Это лишь затягивает силки. Не двигайся и думай. Думай.

Я попыталась, но все давило на меня. Алария снова рыдала. Керф храпел. Я чувствовала движение его ребер при каждом его вдохе. Моя рубашка перекрутилась и пережимала одну руку. Мне было жарко. Хотелось пить. Я всхлипнула помимо воли и почувствовала, что в горле застрял крик, готовый вот-вот вырваться наружу.

Нет. Не делай этого. Закрой глаза, щенок. Будь со мной. Мы в лесу. Вспомни прохладную ночь, пахнущую лесом. Лежи спокойно. Будь со мной.

Волк-Отец втянул меня в свои воспоминания. Я оказалась в лесу. Брезжил рассвет, и мы уютно устроились в логове.

Пора спать, - у беждал он. - Спи.

Должно быть, я заснула. Придя в себя, я постаралась сохранить спокойствие, которое подарил Волк-Отец - больше мне не за что было цепляться. Во тьме я измеряла течение времени по поведению моих товарищей по несчастью. Керф проснулся, когда Алария начала метаться в истерике. Он обнял ее и начал напевать калсидийскую колыбельную. Через некоторое время она успокоилась. Потом Двалия разразилась криками беспомощной ярости, когда Винделиар описал ее.

- Я терпел, сколько мог, - запричитал он, и запах мочи заставил меня вспомнить о собственном мочевом пузыре.

Двалия прошептала ему что-то, голосом мягким и страшным, как змеиное шипение, и он начал всхлипывать. Потом затих, и я решила, что он уснул. Алария молчала, Керф начал петь, уже не колыбельную, а какую-то походную солдатскую песню. Внезапно он остановился на середине куплета.

- Девочка. Пчелка. Ты жива?

- Да, - ответила я, обрадовавшись, что он прекратил петь.

- Я запутался. Когда мы входили в камень, я был уверен, что мы мертвы. Но если мы все же живы, то нехорошо тебе умирать вот так. Я думаю, что смогу дотянуться до твоей шеи. Хочешь, я тебя задушу? Это не быстро, но всяко быстрее, чем голодная смерть.

Как заботливо.

- Нет, спасибо. Пока нет.

- Тебе не стоит тянуть. Я ослабну. И скоро тут станет очень неприятно. Моча. Дерьмо. Сходящие с ума люди.

- Нет, - я что-то услышала. - Тсс!

- Я знаю, что мои слова тебя расстраивают, но я лишь хотел тебя предупредить. Мне может не хватить сил, чтобы свернуть тебе шею. Так было бы быстрее.

- Нет. Пока нет.

Пока нет? Что же я говорю? Затем, совсем издалека, снова донесся какой-то звук.

- Слушайте. Вы это слышите?

После моих слов Алария зашевелилась:

- Слышим что? - напряженно спросила она.

- Ты что-то слышишь? - рявкнула Двалия.

- Замолчите! - зарычала на них я, подражая сердитому голосу отца, и они подчинились. Мы все прислушивались. Звуки были слабыми: медленное цоканье копыт по брусчатке, женский голос, напевающий монотонную мелодию.

- Это молитва? - предположила Алария.

- Это ранняя лавочница. Она поет: хлеб, свежий, сегодня утром испеченный, хлеб еще теплый, прямо из печи, - растроганным голосом сказал Керф.

- Помогите нам! - отчаянный крик Аларии прозвучал настолько пронзительно, что у меня зазвенело в ушах.

- Помогите! Помогите! Мы в ловушке!

Когда у нее, наконец, сбилось дыхание и она перестала орать, у меня в ушах все еще продолжало звенеть. Я напряглась в надежде услышать песню женщины, продававшей хлеб, или цокот копыт, но не услышала ничего.

- Она ушла, - грустно сказал Винделиар.

- Мы в городе, - объявил Керф. - Только в городах лавочники продают хлеб на улице по утрам.

Он прервался на мгновение, а затем сказал:

- Я думал, что мы мертвы. Я думал, что ты хочешь попасть в разрушенный дворец мертвого герцога, чтобы быть погребенной там. Разве продавцы хлеба продолжают петь, когда умирают? Нет, я так не думаю. Какая у мертвых нужда в свежем хлебе? - его вопрос приветствовала тишина. Я не знала, о чем думали остальные, но я размышляла о его предыдущих словах. Разрушенный дворец. Как же много камня над нашей гробницей?

- Итак, мы не мертвы, - устало рассудил он. - Но скоро умрем, если не сможем выбраться. Возможно, когда город проснется, мы услышим других людей. И, возможно, они услышат нас, если мы будем кричать.

- Тогда пока помолчите, - предупредила Двалия. - Молчите и слушайте. Я скажу, когда просить о помощи, и мы закричим все вместе.

Мы ждали в удушающей жаре. Время от времени до нас доносились приглушенные звуки города. Звон храмового колокола. Рев быка. Однажды мы подумали, что слышим женщину, зовущую ребенка. На этом Двалия заставила нас хором звать на помощь. Мне казалось, что звуки не приближались, и я подумала, не замурованы ли мы на холме над городом, а не в самом городе? Через некоторое время Винделиар помочился снова, и, думаю, Алария тоже. Запах становился все сильнее: моча, пот и страх. Я пыталась вообразить, что я в своей постели в Ивовом Лесу. В комнате темно. Скоро зайдет отец, чтобы посмотреть на меня. Он всегда думал, что я сплю, когда заглядывал ко мне поздним вечером, перед тем, как самому лечь в постель. Я уставилась во мрак, воображая его шаги в коридоре. Оттого, что я долго смотрела в темноту, перед глазами поплыли белые мушки. Я моргнула и поняла, что одна из мушек превратилась в узкую полоску.

Я пристально смотрела на нее, не осмеливаясь надеяться, и медленно подняла ступню как можно выше. Часть полоски света скрылась за ней. Когда я опустила ногу, свет появился снова, став ярче.

- Я вижу свет, - прошептала я.

- Где?

- Рядом со своей ногой, - сказала я, но к этому моменту свет начал проникать отовсюду. Теперь я видела, что каменные блоки заточившие нас, были сложены беспорядочно. Да, это был обработанный камень, но скорее просто сваленный в кучу, нежели уложенный в кладку.

- Я не вижу, - сказала Двалия таким тоном, как будто я врала.

- И я, - подтвердил Керф. - Моя женщина загораживает мне обзор.

- Я не твоя женщина, - возмутилась Алария.

- Ты спала на мне. Ты помочилась на меня. Я предъявляю на тебя права.

Поднятой ступней я едва доставала до полосы света. Я прицелилась пальцами ноги, толкнула и услышала звук падающего гравия снаружи нашей тюрьмы. Щель стала немного шире. Я повернулась на бок, насколько это было возможно, и протиснулась мимо Керфа ближе к свету. Теперь я могла надавить всей ступней на камень ниже луча света, что и сделала. Стуча по моему ботинку, посыпались более крупные обломки. Стало светлее. Я яростно пнула, и полоса света увеличилась до размера моей ладони. Я заколотила по образовавшейся щели так, будто отбивалась от муравьев, кусавших меня за ноги, но камни больше не падали. Я лягнула булыжник, который служил сводом нашей гробницы, но без какой-либо пользы. Только когда не осталось сил, и я была вынуждена остановиться, до меня дошло, что остальные что-то спрашивают и пытаются подбодрить. Мне было все равно. Я не хотела, чтобы меня охватило спокойствие Волка-Отца. Устремив взгляд на тускло освещенный потолок своей гробницы, я горестно всхлипнула.

Калсидиец заерзал, отпихивая меня в сторону, чтобы просунуть руки над головой и упереться в камень. Он со стоном извернулся, и его бедро вдавилось в мои ребра, прижав меня к стене так, что я едва могла дышать. Алария пищала и верещала оттого, что он распластал ее по потолку. Он подтянул колено, вжимая меня в камень еще сильнее, и затем с громким рыком внезапно и сильно пнул.

Посыпалось каменное крошево, пыль попала мне в глаза и нос и осела на губах. Я не могла дотянуться рукой до лица, чтобы стереть ее, потому что Керф пригвоздил меня к месту. Пыль прилипла к мокрым от слез щекам и забилась за воротник. Когда она улеглась, и я почти смогла вдохнуть чистого воздуха, он повторил свой маневр. Появилась еще одна вертикальная полоса света.

- Это каменный блок. Попробуй еще раз, девочка. В этот раз толкай, а не пинай, я помогу тебе. Медленно упри ступни у основания камня.

- Что, если все эти камни упадут на нас?

- Умрем быстрее, - сказал Керф.

Я ужом протиснулась ближе к полосе света, согнула колени и поставила ноги на основание камня. Калсидиец уперся своим большим сапогом чуть выше моих ступней.

- Толкай, - сказал он, и я подчинилась. Камень неохотно заскрежетал, но начал сдвигаться. Передышка, и еще толчок. Щель была уже размером с ладонь. Снова попытка, и камень уперся во что-то. Нам понадобилось еще три толчка, чтобы он сдвинулся с места и начал крениться влево. Еще толчок, и дело пошло легче. Я протиснулась вперед,чтобы занять более выгодное положение.

К тому времени, когда отверстие стало достаточно большим, чтобы я могла вылезти, день уже клонился к закату, и свет, который нашел нас, начал меркнуть. Я протиснула ноги в отверстие, в которое с трудом могла пролезть, и, слепо извиваясь, расцарапывая кожу и разрывая рубашку, вылезла наружу. Я села, отряхивая пыль и каменную крошку с лица, и услышала, как остальные кричат, требуя, чтобы я разгребла обломки и сказала им, где мы. Я не обращала на них внимания. Меня не волновало, где мы. Я могла дышать, и никто не давил на меня. Я глубоко вдохнула холодный воздух, протерла рукавом пыльное лицо и размяла здоровое плечо. Я выбралась.

- Что ты видишь? - от отчаяния Двалия впала в ярость. - Где мы?

Я осмотрелась вокруг и рассудила, что это какие-то развалины. Теперь я видела, что представляла из себя наша гробница. Она оказалась совсем не тем, что я думала: огромные каменные блоки были повалены в кучу, внизу на земле лежала упавшая колонна, которую частично прижимала рухнувшая сверху каменная плита, все кругом завалили обломки. Скилл-колонну сравняло с землей явно не по воле случая. Я посмотрела на вечернее небо над зазубренными остатками стен и перевела глаза на выгравированные руны. Рядом лежала еще одна опрокинутая на землю колонна. Я боязливо отошла подальше.

Остальные выкрикивали мне противоречивые команды: найти помощь, сказать, что я вижу. Я не отвечала. Издалека снова донесся звук храмового колокола. Я отошла на три шага, присела и облегчилась. Когда я встала, то услышала скрежет камня и увидела, как ноги калсидийца появляются из отверстия, которое теперь стало больше. Я поспешно натянула гамаши и увидела, что он упирается ногами в камень и отодвигает его. Крики "Осторожно!", "Ты обрушишь его на нас!" остались без внимания.

- Надо бежать, - прошептала я сама себе.

Рано, - также тихо ответил Волк-Отец внутри меня. - Из двух зол выбирай меньшее. Калсидиец был к тебе добр. Если мы в Калсиде, то ты не знаешь ни их языка, ни обычаев. Может быть, нам повезет, и камни завалят остальных. Спрячься и наблюдай.

Я попятилась и присела за поваленными камнями там, откуда могла наблюдать, но оставаться невидимой. Керф протискивался вперед, лежа на спине, дергая ногам и издавая сдавленные звуки. Он весь был покрыт серой пылью и каменной крошкой и напоминал ожившую статую. Его бедра прошли через отверстие, он повернулся на бок, извиваясь, как змея, чтобы высвободить сначала одно плечо, а потом другое, и сел, моргая на вечернюю зарю. На лице, покрытом серой каменной пылью, выделялись лишь бледные глаза и красный язык, которым он облизнул губы. Он огляделся и забрался на каменную плиту, чтобы осмотреть окрестности. Я пригнулась ниже.

- Можно вылезать? - прокричала Алария, хотя ее ноги уже показались из отверстия. Не дожидаясь ответа, она ужом вылезла наружу, и хотя она была меньше и худее калсидийца, но оказалась не менее грязной. Она со стоном села и вытерла каменную пыль с лица.

- Где мы? - спросила она.

Керф ухмыльнулся.

- В Калсиде. Я почти дома. Я узнаю это место, хотя оно сильно изменилось. Однажды мы отпевали здесь моего деда. Трон герцога стоял в конце огромного зала. Думаю, вон там. Вот что осталось от дворца герцога, после того, как драконы разнесли его в пух и прах, - он принюхался, вытер лицо рукой и кивнул сам себе. - Да. Герцогиня объявила это место проклятым и поклялась, что его никогда не восстановят.

Он нахмурился, словно ему было тяжело или неприятно вспоминать об этом. Он проговорил медленно, словно во сне.

- Герцог Эллик поклялся, что это здание он восстановит в первую очередь и будет править отсюда.

Алария, шатаясь, встала на ноги.

- Калсида? - прошептала она.

Керф подошел к ней и ухмыльнулся.

- Наш дом! Моя мать с радостью познакомится с тобой. Она давно хотела, чтобы я привел домой женщину, которая бы разделила с ней и моими сестрами обязанности по ведению хозяйства и выносила бы моих детей.

- Я - не твоя жена.

- Пока нет. Но если ты окажешься достаточно трудолюбивой и родишь здоровых детей, тогда я, пожалуй, женюсь на тебе. Многие трофеи войны становятся женами. В конце концов.

- Я - не военный трофей! - возмутилась она.

Керф покачал головой и закатил глаза, раздосадованный ее невежеством. Алария выглядела так, будто вот-вот закричит, ударит его и сбежит. Однако ничего подобного она не сделала, а лишь переключила внимание на очередную пару ног, появившихся из каменной гробницы.

Винделиар пытался выбраться и отчаянно дергал ногами.

- Я застрял! - закричал он с паникой в голосе.

- Прочь с дороги! - донесся приглушенный голос Двалии. - Я сказала тебе сначала пропустить меня!

- Не было места! - в его голосе слышались слезы. - Я был вынужден протиснуться вперед, чтобы слезть с вас. Вы сказали "слезь с меня", и только так я мог это сделать.

Она выругалась, каменные стены приглушили ее брань. Казалось, Винделиар не продвигается вперед. Я воспользовалась суматохой, чтобы забраться за угол рухнувшей колонны подальше от них. Отсюда я могла наблюдать за развитием событий, оставаясь незамеченной.

Винделиар застрял. Он бессильно стучал ногами по земле, как капризный маленький ребенок. Застрял. Хорошо, разгневанно подумала я. Пускай он будет пробкой, которая навсегда запрет внутри Двалию. Несмотря на его доброе отношение ко мне, я знала, что он представляет угрозу. Если я сбегу, Двалии ни за что не удастся меня поймать. Но если Винделиар натравит на меня калсидийца, я обречена.

- Брат! Брат мой! Пожалуйста, отодвинь камень и освободи меня!

Я не издавала ни звука, скорчившись на своем месте и наблюдая за происходившим одним глазком. Керф подошел к камню.

- Поберегись пыли! - крикнул он Винделиару и наклонился, чтобы налечь плечом на камень, который мешал тому выбраться. Я услышала, как булыжник скрипит по древнему полу, и увидела, что маленькие камешки и крошка исчезают в трещине, которая появилась в груде камней от его усилий. Двалия закричала, но падавшие камни могли оставить на ней лишь синяки. Керф сжал толстую ногу Винделиара и потянул его наружу. Застрявший Винделиар разревелся, но Керф, не обращая на внимания, вытащил его из отверстия. Я видела, как он сел, покрытый серой пылью, с кровоточащей царапиной с одной стороны лица.

- Я свободен! - объявил он, как будто иначе никто бы не понял.

- Уйди с дороги! - заорала Двалия. Я не стала дожидаться, когда она выберется, и улизнула, пригнувшись пониже и, словно мышка, виляя по лабиринту из поваленных камней. Косой свет весенним вечером создавал причудливые формы из теней. Я добралась до места, где рухнувшая стена опиралась на поваленную колонну, образуя навес, и забралась под него.

Не высовывайся. Им легче заметить движение и услышать шаги, чем искать тебя среди этих булыжников.

Я оказалась одна далеко от дома, хотела пить и есть и не говорила на местном наречии.

Но я была на свободе. Я сбежала.

 

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-11 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: