Спецслужбы Албании, Румынии и, возможно, ГДР прорабатывали операции по отстранению Горбачева и его сторонников от власти. Но осуществить свои планы «заговорщики» не успели. Причина в неадекватной оценке ситуации в СССР да и у себя дома.
27–31 декабря 1988 года на албанском курорте Мемелишти на Охридском озере находилась группа сотрудников румынской «Секуритатэ» во главе с ее руководителем – генералом Юлианом Владом (1931–2017). Они приехали по приглашению Симона Стефани (1929–2000), министра «Сигурими», аналогичной службы Албании. Договаривались о совместном противодействии планам антикоммунистических переворотов в обеих странах.
Румынская делегация прибыла в Албанию еще 20 декабря – сначала в Сталин, где проходили главные мероприятия в связи с днем рождения Иосифа Виссарионовича (21 декабря). А затем состоялись переговоры на Охриде, где обе делегации встретили 1989 год. Последний и предпоследний для социалистических Румынии и Албании соответственно.
“В руководстве КНР уже к началу 80-х годов считали неизбежными распад СССР и развал КПСС”
Как известно, Николае Чаушеску и албанские власти публично осуждали перестройку. Поэтому руководство «Секуритатэ» считало возможным совместный теракт спецслужб Вашингтона и Москвы против Чаушеску. Но полагало, что влиятельные антигорбачевские деятели в верхах КГБ могут вместе с единомышленниками в политбюро ЦК КПСС и Минобороны СССР лишить руководящих постов ориентированного на Запад генсека вместе с его сторонниками. Ставилась задача поспособствовать этому. Юлиан Влад напомнил о предложении Чаушеску (сделанном в конце 1988 года) созвать международное совещание компартий, чтобы «коллективно» осудить политику горбачевцев, что, как полагал румынский лидер, ускорит их отставку.
Албанская партия труда, КПК, коммунисты Кубы и КНДР одобрили предложение Бухареста, повторенное главой Румынии на XIV съезде РКП в конце ноября 1989-го. Но Москва для прикрытия вступила в переписку с ЦК РКП, а кончилось дело, как известно, переворотом и расстрелом четы Чаушеску. Николае и Елена успели перед расстрелом спеть куплет и припев «Интернационала»...
Руководство «Сигурими» как будто предвидело эти события. Оно предлагало на переговорах более активно взаимодействовать с оппозицией горбачевцам, чтобы ускорить их отстранение от власти. Также предлагалось сотрудничать в этих вопросах со «Штази».
Представителей немецкой спецслужбы приглашали на Охрид, но те предложили албанцам встретиться «отдельно» в начале 1989-го. Не сложилось. Похоже, в руководстве ГДР уже в 1988 году опасались смычки Берлина с Тираной и Бухарестом, официально оппозиционными Москве. Ибо такой шаг с учетом ухудшения ситуации в стране с 1988-го подталкивал к более активным действиям извне по перевороту в Германской Демократической Республике и ее ликвидации. Вручение Чаушеску 27 января 1988-го в связи с его 70-летием ордена Карла Маркса было вроде как сигналом об антигорбачевском союзе ГДР и Румынии, но он так и не оформился. «Штази», по имеющимся данным, все более активно контактировавшая с «Секуритатэ» с 1987 года, не рискнула принять согласованные меры против советского руководства. Возможно, это было обусловлено еще и прогнозом Чаушеску, в сентябре 1988-го обронившего: «Они не посмеют меня тронуть». Так считал и Эрих Хоннекер, по крайней мере до начала осени 1989 года.
Делегация «Секуритатэ» одобрила предложения албанских коллег, но отметила, что гораздо больше возможностей у Китая. Без участия Пекина планы Бухареста и Тираны по изменениям в советском руководстве труднореализуемы. Но албанцы отвергли идею и не только из-за политического разрыва Тираны с Пекином в 1978-м.
Руководство КНР во второй половине 80-х годов, сохраняя идеологические разногласия с СССР, предпочло не вмешиваться в горбачевскую политику. Ограничивалось сообщениями о кризисе в СССР и КПСС. Многие западные СМИ отмечали тогда: Пекин сосредоточен на внутренних проблемах, особенно на Тибете, рыночных реформах и привлечении крупных западных инвестиций. Потому там не хотят конфронтации ни с СССР, ни с Западом. Кстати, уже к началу 80-х годов в руководстве КНР считали неизбежными распад СССР и развал КПСС («Социализм с антисоветской спецификой»).
Свою «нейтралистскую» линию пекинское руководство довело до сведения Бухареста, предложив румынам демонстративно выйти из Варшавского договора и заключить военный союз с Албанией и Югославией. А дальше, дескать, видно будет. Хотя при Мао КНР обещала в отличие от 1988–1989 годов военно-политическую поддержку такому союзу («Балканские заговорщики»).
Словом, договоренности «Секуритатэ» с «Сигурими» 1988 года остались на бумаге главным образом ввиду ухудшения ситуации в Албании и особенно в Румынии в 1989-м. Симон Стефани сетовал впоследствии: «Стороны минимум на год опоздали с совместным противодействием горбачевцам. У Рамиза Алии, преемника Энвера Ходжи, недоставало должной политической воли, какая была у предшественника, для оказания вместе с Румынией и ГДР реальной помощи оппонентам горбачевцев. В Румынии и ГДР тоже опоздали с реальными оценками последствий советской политики второй половины 80-х».
Опубликовано в выпуске № 50 (763) за 25 декабря 2018 года