Дэвид Джексон был дядей Теда и отличным пилотом ВВС США. На его груди блестела - «Авиационная» медаль и - «Серебряная звезда», которую ему вручили за проявленное мужество, когда он и его напарник Джонни Гонсалес, по прозвищу - «Джонни Катапульта», прикрывали отход войск из города Адлиб в Алеппо, что находится в шестидесяти пяти километрах севера–запада Сирии. Тогда вертолету сильно досталось. Его буквально изрешетило пулями крупнокалиберного пулемета - «ДШК», из которого моджахеды стреляли по ним почти в упор. До последнего Дэвид лавировал, почти задевая землю, над позициями моджахедов, а «Катапульта», обезумев, с диким смехом и яростным взглядом, давил на курок пулемета. Тогда их чуть не убило. Теперь, от полученных ран, Дэвид находится в военном госпитале армии США в городе Алеппо.
Джонни шел навестить Дэвида, чуть прихрамывая и опираясь на трость. Госпиталь состоит из трех этажей. Кругом зеленый газон, клумбы красивых цветов, есть парковка для машин с идеально-ровным асфальтом, а перед самим входом, веял Американский флаг. Внутри все чисто и красиво. Вдоль стен висят фотографии заслуженных офицеров и почетные грамоты. Есть лифт, автоматы с едой, кожаные диванчики и многое другое. Впрочем, есть все то, к чему привыкли Американцы. «Катапульта» подошел к регистратуре и заполнил бланк посещения. Отправился на лифте на третий этаж и зашел в палату. Дэвид лежал в постели. Плечо и голова были перемотаны бинтами, а в руку поставлена капельница. В другую же руку, был установлен прибор, показывавший сердцебиение и давление. Джонни подошел к нему, сел на стул и взял Дэвида за руку.
- Привет друг! Ну как ты? - начал говорить Джонни.
- Страшно вспоминать, как тогда нас чуть не отправили к праотцам. - тихим голосом, почти шепотом, продолжал говорить Джексон «Катапульте», - Ты помнишь тот случай в Алеппо?
- Чего вдруг ты вспомнил то, о чем я пытаюсь все время забыть? - сказал «Катапульта», держа за руку, чуть живого Дэвида.
- А черт его знает! Накатило, вот и вспомнил, но я не все отчетливо помню. Мне постоянно это снится. Можешь мне рассказать Джонни? Память куда-то уходит. Помню фрагментами.
Джонни начал рассказывать, как все было, а Дэвид вспоминать и представлять картинку.
«Картина воспоминаний».
Пролетая над курганом, состоящим из остатков старой крепости и соседнего к нему виноградника, Дэвид Джексон заметил три точки, которые оказались чалмами странных людей, размахивающих руками, как продавцы на центральном рынке Багдада.
- Так малыш, внимание на девять часов! - обратился Джексон к напарнику, - Нужно посмотреть на тех веселых ребят!
Он резко развернул вертолет, снизив скорость и дав осмотреться «Катапульте», который взял в руки бинокль.
- Мать вашу за ногу, валим отсюда! Скорее Дэвид! - заорал Джонни, бросая бинокль и продолжив говорить, - У них «Игла», я за пулемет!
Джексон резко кинул машину вниз, едва не задев кромки зданий старой крепости, выполняя маневр, по уклонению от атаки управляемой ракеты.
- Спаси Господи! - шептал он одними губами, повторяя два слова, как заклинание, уже в сотый раз.
Выравнивая машину, Джексон сбросил тепловые ловушки, которые должны были предотвратить попадание ракеты в цель. В это время по кабине посыпались, похожие на удары града, выстрелы из автомата. По стеклу поползли трещины, похожие на червей, которых Джексон видел в своей палатке вчера вечером, перед отбоем. Датчик температуры резко пополз вверх, достигнув красного уровня. Раздался писк из прибора уровня высоты, и резко упали стрелки приборов навигации.
- «Омаха»! Это сто третий! При подходе к городу, атакованы группой повстанцев со стороны кладбища. Совершаем аварийную посадку. Ждем эвакуации в квадрате шесть. До связи! - взяв себя в руки, прокричал в рацию Джонни.
Джексон снизив обороты, увидел небольшую поляну позади старого мусульманского кладбища. Направил туда вертолет. «Катапульта», сгруппировавшись, поджал под себя ноги, согнувшись в позе эмбриона. Вертолет замерев, рухнул, выполнив жесткую посадку. Винт поломал деревья и отлетел в сторону. От удара о землю, стекло кабины лопнуло и в летчиков, ударил удушливый воздух. Температура воздуха достигала почти сорока пяти градусов. Это было невыносимо. Джексон выбрался из кабины, держа наизготовку автомат. За ним последовал Джонни. Оглядевшись, они отбежали от вертушки и залегли в небольшой роще, неподалеку от места падения, контролируя обстановку. По рации было слышно, как за ними отправили три бронетранспортера и вертушку.
- Примерно через час должны нас забрать, а пока придется держать оборону! – сказал Дэвид.
Джонни понимающе кивнул. Они пересчитали патроны. Должно было хватить до прихода помощи. Моджахеды ползли отовсюду, как тараканы. Шел мощный обстрел Дэвида и Джонни, но они отстреливались, как могли. Град пуль и частые взрывы буквально крушили памятники умерших людей и все возможные укрытия, что были в этой местности. Джексон и «Катапульта» отползали назад, отдавая свою позицию врагу. Бойня длилась примерно минут сорок. Сквозь свисты пуль, послышался звук винтов вертолета.
- Наша вертушка Дэвид! Это наши ребята летят, наши! – радостно воскликнул Джонни, – Теперь Вы почувствуете мощь Армии США! – продолжая говорить, он встал в полный рост и с криками «Ааа», давил на курок.
- Стой! Куда ты парень ползешь? Тебя убьют! – прикрывая голову и в тоже время отстреливаясь, кричал Дэвид.
Пару моджахедов полегло, но шальная пуля прилетела прямо «Катапульте» в бедро на вылет, задев немного кость. Джонни с криками от боли, упал на землю. К этому времени, вертушка успела подлететь немного раньше бронетранспортеров к месту эвакуации. Прозвучало восемь выстрелов ракетниц с вертолета по мусульманам. Они разлетались по сторонам, как кегли в боулинге. Пока шел обстрел с вертолета, и внимание было отвлечено, Джексон подбежал к Джонни, подняв и запрокинув его руку себе на плечо. Он потащил его к небольшому обрыву, что-то на подобии небольшого спуска с горы. Свист пуль не утихал. Хоть и вертушка прикрывала, и особое внимание брала на себя, шальная пуля у самого склона, прилетела Дэвиду в район плеча, раздробив кость. Она прошла также на вылет. Они упали на самой верхушке уклона. Джексон одной рукой оттащил Джонни на безопасный участок склона.
- Ты полежи тут и не высовывайся! С тебя хватит малыш! – одной рукой снимая свой ремень со штанов, говорил Джексон.
Затянул его, выше раны на бедре Джонни, помогая зубами.
– Я помогу нашим ребятам до прихода бронетранспортеров, ты главное не вылезай! – перезарядив обойму автомата, продолжил он, – Ну, с богом!
Дэвид немного высунулся из-за уклона. Начал наносить точечные выстрелы по моджахедам, ведь патронов оставалось не так уж и много. Раздался очередной выстрел ракетницы. В этот раз эта ракета была из «Иглы» мусульман. Точным попаданием в вертушку, почерневшие куски вертолета, разлетелись по сторонам.
- Нет! Господи, нет! – прокричал Джексон, не переставая стрелять, тем самым, обратив внимание на себя.
Вновь пролетел свист и появился мгновенный звон в ушах. Дэвиду прилетела пуля в область головы. Тело перестало его слушаться, а мозг стал тормозить. В его голове, крутилась одна мысль:
– «Это конец».
В тот момент, когда уже рухнули надежды на спасение, со стороны тыла моджахедов из города Адлиб, подоспели бронетранспортеры. Понадобилось минут двадцать на зачистку всех мусульман. Джексона и «Катапульту» доставили в военный госпиталь США в Алеппо. Прошел месяц. Джонни выписали. Дэвид остался лежать в плохом состоянии. Его организм не боролся с полученными ранениями. «Конец воспоминаний».
- Теперь вспомнил Дэвид? С тех пор я обязан тебе жизнью! Ты спас меня, но я хочу забыть все это, как страшный сон! Я калека Дэвид, калека! Слышишь? Прошу тебя, не проси меня вновь тебе рассказывать все это! – встав со стула и начав прихрамывая ходить по палате, говорил Джонни.
- Теперь я все вспомнил... Не держи на меня зла, малыш Джонни! Я все–равно бы тебя там не бросил! – прошептал Джексон.
- Я не злюсь, а уж тем более обиды не держу на тебя, Дэвид! – стоя и смотря в окно, ответил «Катапульта».
Некоторое время, простояла гробовая тишина, после которой, в палату заходит Тед Метерсон. В его руке был букет цветов, да и одет он был, как всегда стильно.
- Привет Джонни! – пожав ему руку и поставив в вазу на подоконнике цветы, сказал Тед.
Сел на стул рядом с Джексоном и продолжил говорить:
– Привет дядя Дэвид! Ну как ты?
- Мне сложно говорить. Ты лучше расскажи, что у тебя новенького? как мама? Небось, переживает из–за случившегося? – прошептал Джексон.
Тут вмешался в разговор «Катапульта»:
- Тед, у него память пропадает из–за ранения в голову!
Тед услышав Джонни, прекрасно все понял, но был огорчен.
- Дядя! Мамы уже несколько лет нет! Она умерла от рака, но я думаю, если бы она была жива, то точно бы тебя навестила. Ты должен, нет, точнее, ты обязан поправиться! Слышишь? У меня кроме тебя никого не осталось из родных! Ты же мне отца заменил, который бросил нас с мамой из–за дозы кокаина, да еще и с какой-то наркоманкой свалил. Фу! Как вспомню, аж тошнит! А я все помню тот случай! Как ты еще ему тогда не накостылял за свою сестру и племянника? Я все никак не пойму! Ну ладно, не будем о плохом! У меня все хорошо… В личной жизни все отлично. Вероника умница! Мы с ней два года, как вместе, да и вообще я люблю ее! В карьере тоже все превосходно. Пошел на повышение… После Ваших боевых действий, чтобы солдаты не мучились и не испытывали боль и страх, мне одобрили разработку в изменении генетики человека. Буду делать из них универсальных солдат. Это потрясающе, да и зарплата куда выше! – рассказывал Тед дяде Дэвиду.
- Ты молодец Тед… Молодец! Я рад, что ты мой племянник! – прошептал Джексон, издав последний выдох.
Дэвид Джексон перестал подавать какие-либо симптомы жизни. Его мышцы полностью расслабились, голова опустилась, а рука, которую держал Тед, начала потихоньку холодеть. Пульс перестал биться. Глаза так и остались открытыми. Приборы, что измеряли пульс и его давление, внезапно запищали. Тед изначально не сообразил, что мозг его дяди, перестал бороться за жизнь и просто на просто, отключился. Он посмотрел на Джонни. Взгляд «Катапульты» был расстроенным и после пары секунд, просто без каких-либо слов, опустился на пол. Тед не хотел в это верить и, выбежав из палаты, заорал во все горло на весь госпиталь:
– Сестра! Док! Кто-нибудь! Быстрее сюда!
Дежурная медсестра на этом этаже быстро связалась с врачом. Врач, недолго думая, прибежал в палату. Посмотрел на приборы, пощупал пульс и проверил дыхание зеркальцем. Признаков жизни нет. Он повернулся к Теду, чтобы сказать, что его дядя умер. Увидев слезы, текущие по его щекам, док не осмелился сразу сказать. Ладони Теда превращались в кулак и виднелся прикус зубов, под его скулами. Взгляд был настолько злой, что врачу казалось, что будто это он, виноват в смерти дяди Теда.
- Выйди... Выйди… Пошел вон из палаты! Оставь нас, прошу! – сквозь слезы, кричал Тед врачу.
Док тут же и без лишних слов, вышел из палаты. Тед подошел к своему дяде, уже не дышащему, но, как в памяти живому, упал на колени, взяв двумя руками его руку и, облокотившись лбом, всхлипывая сквозь слезы, заговорил.
– Это все они виноваты, они! Чертово правительство! Вечно играет в политические игры! Хорошие люди погибают за них. Мне тебя будет не хватать, дядя Дэвид, но я клянусь, я обещаю! Слышишь? Обещаю! Я создам государство в государстве! Я создам армию универсальных солдат! Я найду способ отомстить, отомстить за последнего родного мне человека! Ты увидишь дядя, клянусь! Чтобы мне это не стоило, где бы это не пришлось сделать! Я буду мстить! – вытерев слезы ладонями и встав с колен, закончил Тед.
Джонни стоял в ступоре. К нему подошел Тед, положил руку на плечо и спросил его:
- Ты со мной? Ты отомстишь за дядю Дэвида?
- Конечно Тед, я всегда буду с тобой! – ответил Джонни.
- Поклянись, Джонни, в память о дяде Дэвиде! Ты ему жизнью обязан! Они всегда думают только о своих интересах и плевать хотели на другие мнения! Когда настанет время, я попрошу тебя о помощи! И не смей мне отказывать! – твердо говорил Тед.
- Клянусь тебе, они еще ответят за Дэвида, я обещаю! – ответил Джонни, пожав Теду руку.
«Россия. Наши Дни».
Пару часов спустя. После освобождения Вероники Беловой из психиатрической больницы. По Московским улицам мчит фургон. За рулем Джонни «Катапульта», а в салоне Тед Метерсон и Вероника Белова. Тед смотрит на свои часы, что висели у него на левой руке. Время 2.40 ночи.
- Джонни тормозни! У нас времени еще 20 минут. Успеваем! – доставая серебристый чемодан с задней панели, сказал Тед.
Машина остановилась. «Катапульта» переполз в салон фургона. Тед открывает чемоданчик и в нем, лежат ампулы во много рядов. Одни фиолетового цвета, другие зеленые или что-то на подобии этого. Тед достает первую, фиолетовую ампулу, вставляет ее в шприц-пистолет.
– Это тебе поможет забыть про все боли и страхи! Даже про боль в ноге ты забудешь! – сказал Тед и вколол ее в шею Джонни.
Вены начали меняться на более темный цвет. Сразу после ввода вакцины «Хеймейкера», он достает зеленый антидот, что усыпляет ген «ПЕР 2». Вкалывает его с другой стороны шеи, тоже в вену.
- Ну, вот и славненько! Пять минут, и ты уже полу зомби, но универсальный человек! – вновь сказал Тед Джонни, – А тебе, Вероника, этого делать не надо! Ты и так на половину одна из них! Твой организм адаптировался без антидота. Посмотри на себя! Фиолетовые зрачки, волосы, ты – «Гибрид»! Так что мы на тебе сэкономим! – сказал Метерсон, вколов себе все то же самое, что и Джонни.
- Тед! Скажи мне пожалуйста, что с Тимом? Где он? Он жив? Ты оставил его на произвол судьбы? – спросила Вероника, смотря на него.
- Сколько раз тебе буду говорить? Нет его, нет! Он оставил тебя и скрылся! Все, хватит, мы и так потеряли много времени. Забудь ты Тима! Он передал тебя мне и сказал, чтоб я оберегал тебя, но дальше наши пути расходятся! – твердо ответил Веронике он, – Так, Джонни, у нас 10 минут, чтобы добраться до храма! Иначе эти твари пробудятся и будут насаждать весь путь! Бегом, бегом! Поехали! – скомандовал Тед.
Фургон помчался в храм.
Эпилог
Среди ночи, начиная с двенадцати часов по полуночи и заканчивая тремя часами утра, по Российским дорогам, в сторону севера, мчал белый фургон. За рулем автомобиля, как обычно, был Джонни «Катапульта», а в салоне находились Тед и Вероника Белова. Она смотрела в окно, где теплый климат плавно переходил в холодный, а Тед писал очередной, прожитый день в свой дневник.
«Запись в дневнике».
- Я Тед Метерсон, специальный агент, работавший на правительство США. С тех пор, как пошло первое заражение на Шульской 3, прошло пять месяцев. Оказалось, что Вероника беременна от Тима… Она мне ничего не говорит об этом, да и вообще разговаривать со мной не хочет. Я знаю, что она испытывает боль по потери Тима и ей явно его не хватает. Я не знал, что у них, так все серьезно, но и оставить ее ему, я не могу. Я ее люблю. Этот гад преследует нас от самой церкви. Нам пришлось бежать оттуда. Я не хотел, чтобы Вероника, вновь увидела его. Он набрал группу выживших и готовит эту группу, на спасение Вероники. Я стал врагом номер один в его списке. Надеюсь, что рано или поздно, он отстанет от нас. Но походу, этому быть не суждено. Теперь мы ездим из угла в угол, не останавливаясь на долго. За это время мы узнали то, что с двенадцати ночи и до трех утра, зараженные просто спят и с их стороны нет действий. Они не реагируют ни на что. Абсолютно… Полное бездействие. Это время, мы сделали для сбора продуктов и медикаментов, ну и так по мелочи. Все же безопасно. Все остальное время мы находимся в пути. Почему мы едем на север, вопрос очевиден – Где холод, там меньше вирусных заболеваний. На данный момент, я отталкиваюсь от этого. Пока что Джонни поддерживает меня, но я думаю, что он до последнего со мной! Где мы остановимся? Я сам не знаю, но знаю одно, то что я сделал с Тимом, уйдет вместе со мной в могилу. Я заканчиваю этот дневник. Вероника! Если ты когда-нибудь прочтешь это, я прошу у тебя прощения… Прости… Я люблю тебя и буду любить! Твой Теди!