Важнейшее значение в плане научного исследования проблемы внутренней речи имеют труды Л.С. Выготского (42, 45 и др.). Внутренняя речь, по Выготскому, «есть особое по психологической природе образование, особый вид речевой деятельности, имеющий совершенно специфические особенности и состоящий в сложном отношении к другим видам речевой деятельности» (45, с. 316). Это определяется прежде всего функциональным назначением данного вида речи, а именно тем, что «Внутренняя речь есть речь для себя. Внешняя речь есть речь для других» (там же).
На основе глубокого и всестороннего анализа внешней и внутренней речи Л.С.Выготский пришел к выводу о том, что неправомерно рассматривать внутреннюю речь как отличную от внешней лишь по степени вокализации. Они отличаются по самой своей природе. «Внутренняя речь не только не есть то, что предшествует внешней речи или воспроизводит ее в памяти, но противоположна внешней. Внешняя речь есть процесс превращения мысли в слова… Внутренняя – обратный по направлению процесс, идущий извне внутрь, процесс испарения речи в мысль» (45, с. 316).
Одновременно с этим Л.С. Выготский отрицал механистическое тождество мышления и речи, подчеркивая, что речь не представляет собой зеркального отражения мысли. Речь «не может надеваться на мысль, как готовое платье… Мысль, превращаясь в речь, перестраивается и видоизменяется. Мысль не выражается, но совершается в слове» [139 - Выделено нами (Прим. авт. В.Г.).] (45, с. 307). Именно внутренняя речь, являясь «живым процессом рождения мысли в слове», отражает чрезвычайную сложность взаимоотношения мышления и речи, их противоречивое единство. С полным основанием отвергая и упрощенное, бихевиористическое, и идеалистическое понимание внутренней речи, Л.С. Выготский настаивал на объективном историческом подходе к изучению этой проблемы. Практической реализацией такого подхода явилась разработанная Л.С. Выготским теория происхождения и развития внутренней речи.
Обращаясь к генезису внутренней речи, Л.С. Выготский считал наиболее вероятным, что она возникает из так называемой эгоцентрической внешней речи ребенка-дошкольника, которая представляет собой как бы первоначальный этап развития внутренней речи. Примечательно, что первым исследователем, который обратил внимание на особую функцию эгоцентрической речи ребенка, был известный швейцарский психолог Ж. П. Пиаже. По его описанию, эгоцентрическая речь – это часто наблюдаемый во время игры разговор ребенка с самим собой вслух, не обращенный к собеседнику. Ж.П. Пиаже определял эгоцентрическую речь как выражение эгоцентризма детской мысли, как стадию перехода от изначального аутизма детского мышления к нарастанию социализированной мысли (172 и др.). При этом речь, произносимая для себя, но непонятная для других, является, по Ж.П. Пиаже, лишь «аккомпанементом», сопровождающим детскую деятельность, и не имеет самостоятельного функционального значения. Лишь постепенно поведение ребенка начинает социализироваться, а вместе с ним социализируется и речь, постепенно превращаясь в речь как средство общения или коммуникации. С этих позиций Ж.П. Пиаже рассматривал структуру и дальнейшую «судьбу» этого вида речи. Она обречена на отмирание параллельно умиранию эгоцентризма в мысли ребенка. Поэтому ее развитие идет по убывающей кривой, которая падает до нуля на пороге школьного возраста. Таким образом, по мнению Ж.П. Пиаже, эгоцентрическая речь является временным явлением в ходе речевого онтогенеза и не имеет будущего (172).
Л.С. Выготский в трактовке эгоцентрической речи исходил из совершенно других позиций. Согласно его теории, эгоцентрическая речь ребенка представляет собой «феномен» перехода от интерпсихических (внешненаправленных) функций к интрапсихическим (направленным внутрь, в собственное сознание), что является «общим законом для развития всех высших психических функций» (43, 45). С младенчества ребенок постепенно приобретает способность подчинять свои действия речевой инструкции взрослого. При этом как бы объединяются речь матери и действия ребенка. Организация деятельности ребенка носит интерпсихологический характер. В дальнейшем этот процесс, «разделенный между двумя людьми», превращается в интрапсихологический. Специальные экспериментальные исследования, проведенные Л.С. Выготским, показали, что эгоцентрическая речь, не обращенная к собеседнику, возникает у ребенка при каждом затруднении. Вначале она носит развернутый характер, с переходом к последующим возрастам постепенно сокращается, становится шепотной, а затем и совсем исчезает, превращаясь во внутреннюю речь.
С этих же концептуальных позиций Л.С. Выготский рассматривал и структурные особенности эгоцентрической речи, выражающиеся в ее «отклонениях от социальной речи» и обусловливающие ее непонятность для других. Согласно теории Ж.П. Пиаже, эта речь по мере приближения к социализированной речи должна становиться все понятнее, с ее отмиранием должны отмирать и ее структурные особенности. Но в действительности, как показали эксперименты Л.С. Выготского и как показывают данные многочисленных педагогических наблюдений, происходит обратное. Специфические особенности эгоцентрической речи увеличиваются вместе с возрастом, они минимальны в 3 года и максимальны в 7 лет. Как указывал Л.С. Выготский, в 3 года отличие эгоцентрической речи от речи коммуникативной почти равно нулю, в 7 же лет она по всем функциональным и структурным особенностям существенно отличается от «социальной речи трехлетки». Происходит «прогрессирующая с возрастом дифференциация двух речевых функций и обособление речи для себя и речи для других из общей, нерасчлененной речевой функции» (45, с.322). Развитие эгоцентрической речи в направлении к внутренней речи сопровождается нарастанием всех отличительных свойств, характерных для внутренней речи.
«Внутренняя речь есть немая, молчаливая речь. Это ее основное отличие», – подчеркивал Л.С. Выготский (45, с. 324). Именно в этом направлении происходит эволюция эгоцентрической речи. При этом «коэффициент эгоцентрической речи» всякий раз возрастает при затруднениях в деятельности, требующей осознания и размышления. Это говорит о том, что рассматриваемая форма речи не является лишь аккомпанементом, а имеет самостоятельную функцию, служит целям умственной ориентировки, осознания, преодоления затруднений и препятствий, соображения и мышления, как бы обслуживая мышление ребенка. Таким образом, эгоцентрическая речь, по Л.С. Выготскому, является внутренней по психической функции и внешней по структуре и представляет собой ранние формы «существования» внутренней речи. Исследуя и анализируя природу эгоцентрической речи с функциональной, структурной и генетической сторон, Л.С. Выготский пришел к выводу о том, что «эгоцентрическая речь представляет собой ряд ступеней, предшествующих развитию внутренней речи» (45, с. 317).
Согласно теоретической концепции Л. С. Выготского, внутренняя речь ребенка формируется значительно позже, чем его внешняя речь. Формирование внутренней речи происходит поэтапно: сначала путем перехода развернутой внешней речи во фрагментарную внешнюю, затем последней – в шепотную речь, и лишь затем она становится в полном смысле «речью для себя», приобретая свернутый и скрытый характер. Переход от внешней (эгоцентрической) к внутренней речи завершается к школьному возрасту. Именно в этом возрасте ребенок, уже владеющий внешней речью в ситуации диалога, становится способен к овладению развернутой монологической речью. По мнению А. Р. Лурии, эти процессы тесно связаны: «Только после того, как происходит процесс сокращения, свертывания внешней речи и превращения ее во внутреннюю, становится доступным и обратный процесс – развертывание этой внутренней речи во внешнюю, т. е. в связное речевое высказывание с характерным для него „смысловым единством“ (146, с. 202).