КНИГА ПЕРВАЯ. ВНЕШНЕЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ 11 глава

– Да, почтенный Нагасена, понят, поистине разрешен этот вопрос твоим мощным и острым умом. Никто, кроме человека, подобного тебе дарованием, не смог бы так распутать этот вопрос[474].

Вопрос 2 (20)

Почтенный Нагасена, вы утверждаете: «Татхагата нико­му не причиняет зла и всем делает добро». И еще утверждаете: «Когда он в проповеди рассказал притчу о костре, у шестиде­сяти монахов горлом пошла горячая кровь»[475]. Рассказав в про­поведи притчу о костре, Татхагата не сделал этим шестидесяти монахам добра, почтенный, но причинил зло. Если, почтенный Нагасена, «Татхагата никому не причиняет зла и всем делает добро», то ложны слова: «Когда он в проповеди рассказал притчу о костре, у шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь». Если, «когда он в проповеди рассказал притчу о кост­ре, у шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь», то ложны слова, будто «Татхагата никому не причиняет зла и всем делает добро». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его решать.

– Верно, государь, что Татхагата никому не причиняет зла и всем делает добро. Верно также, что, когда он в проповеди рассказал притчу о костре, у шестидесяти монахов горлом по­шла горячая кровь. Но произошло это не вследствие действий Татхагаты, а только вследствие их собственных действий.

– А если, почтенный Нагасена, Татхагата не произнес бы проповеди и не рассказал притчу о костре, пошла бы у них горлом горячая кровь?

– Нет, государь. Они неистинно следовали Учению; от слу­шания проповеди Блаженного у них внутри сделалось жжение, а из-за этого жжения горячая кровь горлом пошла.

– Раз так, почтенный Нагасена, то кровь у них горлом пошла именно из-за действий Татхагаты. Только Татхагата в ответе за их погибель. Скажем, почтенный, сидит в муравейнике змея[476]. Пришел тут какой-то человек, которому понадобились муравьиные яйца[477], и разворотил муравейник, чтобы набрать их. Пока копал, он завалил выход из муравейника, и змея задохлась. Змея ведь умерла из-за действия этого человека, не так ли, почтенный?

– Да, государь.

– Вот точно так же, почтенный Нагасена, только Татхага­та ответствен за их погибель.

Проповедуя, Татхагата свободен от пристрастий и пред­убеждений, государь; он проповедует беспристрастно и непред­убежденно. Кто, слушая его проповедь, истинно ей следуют – пробудятся, те же, кто неистинно следуют, сорвутся. Скажем, государь, когда кто-то трясет манговое дерево, или гвоздичное дерево[478], или медовое дерево[479], то с сочными, крепко держащи­мися на ветке плодами ничего не сделается, они так и останут­ся висеть, зато сорвутся плоды с подгнившими черешками, слабо держащиеся на ветке. Вот точно так же, государь, про­поведуя, Татхагата свободен от пристрастий и предубеждений, он проповедует беспристрастно и непредубежденно. Кто, слу­шая его проповедь, истинно ей следуют – пробудятся, те же, кто неистинно следуют, сорвутся.

Или, скажем, государь, когда пахарь, готовясь высадить рисовую рассаду, вспахивает поле, то при вспашке попутно погибают многие сотни тысяч трави­нок. Вот точно так же, государь, Татхагата, пробуждая зреломыслящих существ, проповедует беспристрастно и непредубежденно. Кто, слушая его проповедь, истинно ей следуют – пробу­дятся, те же, кто неистинно следуют,– погибнут, как травинки. Или, скажем, государь, когда люди отжимают в давильне са­харный тростник, чтобы получить из него сироп, то вместе с выжимаемым тростником раздавливаются и гибнут попавшие в давильню черви. Вот точно так же, государь, Татхагата, про­буждая зреломыслящих существ, выжимает их в давильне Учения; те же, кто неистинно ему следуют, мрут, как черви.

– Так разве, почтенный Нагасена, монахи не из-за той самой проповеди сорвались?

– Что же, государь, разве может плотник и оставить брев­но в неприкосновенности, и зачистить его и спрямить?

– Нет, почтенный. Зачистить и спрямить бревно плотник сможет, только если удалит с него все лишнее.

– Вот точно так же, государь, Татхагата не может и оста­вить общину в неприкосновенности, и пробудить созревших к пробуждению. Лишь удаляя тех, кто следует Учению неистинно, пробуждает он созревших к пробуждению. Неистинно же следующие Учению срываются из-за своих собственных действий. Как банан, бамбук и самка мула гибнут, государь, из-за своих собственных порождений[480], точно так же, государь, неистинно следующие Учению срываются и гибнут из-за своих собствен­ных действий. Как разбойников, государь, ослепляют, сажают на кол, обезглавливают из-за их собственных действий, точно так же, государь, неистинно следующие срываются с Учения Победителя и гибнут. Если у тех шестидесяти монахов горлом пошла горячая кровь, государь, то не из-за действий Татхагаты, не из-за действий еще кого-либо, но только из-за их собствен­ных действий. Представь, государь, что некто раздал народу нектар. Вкусив нектара, каждый будет здоров, проживет долго, избегнет всяческих болезней. А кто-то злоупотребит им и, вку­сив его, скончается. Скажи, государь, разве повинен в чем-ли­бо из-за этого тот человек, что раздавал нектар?

– Нет, почтенный.

– Вот точно так же, государь, Татхагата раздает богам и людям десятитысячной мировой сферы нектар проповеди. Те живые, кто способен,– те пробуждаются нектаром проповеди. Те живые, кто не способен,– те нектаром проповеди губятся и падают. Пища, государь, всем живым поддерживает жизнь, но иные поедят и умирают от холеры. Скажи, государь, разве по­винен в чем-либо из-за этого тот человек, что раздавал пищу?

– Нет, почтенный.

– Вот точно так же, государь, Татхагата раздает богам и людям десятитысячной мировой сферы нектар проповеди. Те живые, кто способен,– те пробуждаются нектаром проповеди. Те живые, кто не способен,– те нектаром проповеди губятся и падают.

– Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим со­гласен[481].

Вопрос 3 (21)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного:

«Телесная сдержанность – благо,

Благо – сдержанность речи.

Сдержанность в мыслях – благо.

Благо – всякая сдержанность» [482].

И, однако, Татхагата, сидя в четверояком собрании последова­телей[483], перед богами и людьми, показал брахману Шайле скрытые срамные части тела[484]. Если, почтенный Нагасена, Бла­женный сказал: «Телесная сдержанность – благо», то ложно утверждать, что он показал брахману Шайле скрытые срамные части тела. Если же показал он брахману Шайле скрытые срам­ные части тела, то ложно утверждать, что «телесная сдержанность – благо». Вот еще вопрос обоюдоострый тебе поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Телесная сдер­жанность – благо». И действительно показал он брахману Шайле скрытые срамные части. У того возникли сомнения ка­сательно этой части тела Татхагаты. Пользуясь сверхобычной силой, Блаженный чудом показал ему эту часть тела, чтобы тот пробудился. Притом никто, кроме брахмана, того не видел.

– Кто же поверит, почтенный Нагасена, чтобы из всего народа один он срам видел, а остальные, находясь там же, не видели? Ну-ка, изволь это обосновать, приведи мне вразуми­тельный довод.

– Видел ты когда-либо, государь, больного, окруженного родственниками и друзьями?

– Да, почтенный.

– Так скажи, государь, видно ли окружающим ту боль, которую испытывает больной?

– Нет, почтенный. Эту боль испытывает только он сам, почтенный.

– Вот точно так же, государь, только у брахмана возник­ло сомнение касательно той части тела Татхагаты. Пользуясь сверхобычной силой, Блаженный чудом показал ему эту часть тела, чтобы тот пробудился. Притом никто, кроме брахмана, этого не видел. Или, скажем, государь, если какого-то челове­ка обуял бес, то разве тогда окружающие видят этого беса, государь?

– Нет, почтенный. Только сам одержимый видит, что явил­ся бес.

– Вот точно так же, государь, только тот, у кого возникло сомнение в Татхагате, видел это чудо.

– Трудное же Блаженный сделал дело, почтенный Нагасе­на: пусть только одному, но показал все же то, что показывать не следует.

Блаженный показал не срам, государь. Пользуясь сверх­обычной силой, он показал отражение.

Достаточно и отражения, почтенный. Все равно тот ви­дел срам и удостоверился.

Так что же, государь! И трудные дела делает Блажен­ный, чтобы пробудить созревших к пробуждению. Если бы Бла­женный всякое дело откладывал[485], созревшие к пробуждению не пробуждались бы, государь. Ведь Татхагата – знаток средств, пробуждающих тех, кто созрел к пробуждению, государь, по­этому каждого, кто созрел к пробуждению, Татхагата пробуж­дает соответствующим средством. Как врач лечит каждого больного тем лекарством, государь, которое принесет ему здоровье: если нужно, чтобы больного вырвало, дает ему рвотное; если нужно, чтобы его прослабило, дает слабительное; кому нужны жирные мази, дает жирные мази; кому нужна масляная клизма, ставит масляную клизму. Вот точно так же, государь, каждого, кто созрел к пробуждению, Татхагата пробуждает соответствующим средством. Как роженица во время трудных родов, государь, показывает врачу срам, который обычно пока­зывать не следует, вот точно так же, государь, чтобы пробу­дить созревших к пробуждению, Татхагата показал, пользуясь сверхобычной силой, отражение срама, что обычно показывать не следует. Нет такого, что вообще не следовало бы показы­вать, это зависит от человека, государь. Если бы кто-то мог пробудиться, увидев сердце Блаженного, государь, то Блажен­ный ему и сердце бы показал с помощью йоги. Ведь Татхага­та – знаток средств, государь, и искусен в проповеди[486].

Например, государь, зная наклонности тхеры Нанды, Татхагата перенес его в обитель богов и показал ему небесных дев,– «так сей высокородный[487] пробудится»,– и правда, пробудился так высокородный. Татхагата тогда всячески хулил, принижал, осуждал и порицал внешнюю красоту, но, чтобы пробудить Нанду, показал ему сначала апсар, подкрасивших себе ноги[488]. Таков Татхагата – знаток средств, искусный в проповеди.

В другой раз, государь, подойдя к несчастному, тоскующему, выгнанному из общины братом тхере Пантхаке Малому[489], Татхагата дал ему маленькую тряпочку,– «так сей высокородный пробудится»,– и правда, достиг таким способом сей высо­кородный мастерства в Учении Победителя[490]. Таков Татхага­та – знаток средств, искусный в проповеди. В другой раз, госу­дарь, Татхагата три раза кряду оставил вопрос брахмана Могхараджи без ответа,– «так у сего высокородного гордыни убу­дет, а с убылью постижение ему удастся»,– и правда, убыло у сего высокородного гордыни, и с убылью гордыни достиг брах­ман мастерства в шести сверхзнаниях[491]. Таков Татхагата – зна­ток средств, искусный в проповеди.

– Отлично, почтенный Нагасена! Поистине распутан вопрос многообразными доводами, прорежена чащоба, осветились по­темки, разрублен узел, разбиты наветы, раскрылись глаза сы­нов Победителя благодаря тебе, сникли лжепроповедники рядом с тобою, о лучший из лучших наставников[492]!

Вопрос 4 (22)

Почтенный Нагасена, есть изречение тхеры Шарипутры, полководца Учения: «Татхагата в своих речах безукоризнен, любезные, нет у Татхагаты речевых проступков, нечего ему скрывать, чтобы другие не узнали»[493]. И, однако, Татхагата, объявляя тхере Судинне из рода Каландов об исключении его из общины за его проступок, грубо назвал его никчемным че­ловеком[494]. Тхеру же тяжко потрясли слова «никчемный чело­век», и он, казня себя, не смог пройти арийскою стезей. Если, почтенный Нагасена, «Татхагата в своих речах безукоризнен, нет у Татхагаты речевых проступков», то ложно утверждать, что Татхагата, объявляя тхере Судинне из рода Каландов об исключении его из общины за его проступок, назвал его ни­кчемным человеком. Если же назвал Татхагата тхеру Судинну из рода Каландов никчемным человеком, объявляя ему об исключении его из общины за его проступок, то ложно утверж­дать, что «Татхагата в своих речах безукоризнен», что «нет у Татхагаты речевых проступков». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение тхеры Шарипутры, полководца Учения: «Татхагата в своих речах безукоризнен, любезные, нет у Татхагаты речевых проступков, нечего ему скрывать, чтобы другие не узнали». А объявляя почтенному Судинне из рода Каландов об исключении его из общины за его проступок, Бла­женный действительно назвал его никчемным человеком. Одна­ко это было сказано без раздражения, неоскорбительно, отвеча­ло положению дел. А положению дел это отвечало вот почему: если, государь, человек в своей жизни не постигает четырех истин, то не к чему ему было рождаться человеком: остальное получается и не у людей[495]. Потому такого и называют никчем­ным человеком. Так что, государь, Блаженный сказал тхере Судинне из рода Каландов сущую правду, не небылицу.

– Можно оскорбить и говоря сущую правду, почтенный На­гасена; мы на такого накладываем пеню в одну каршапану; это все же проступок. Если кто-то говорит дело, но в резких выра­жениях, он уже оскорбитель[496].

– Скажи, государь, ты слышал когда-либо, чтобы злодея стоя и с почтением приветствовали, выказывали уважение к нему и одаривали наперебой?

– Нет, почтенный. Где бы ни был злодей, откуда бы ни был, он заслуживает оскорблений и угроз. Ему и голову отру­бить могут, и избить, и посадить в тюрьму, и убить, и обойтись с презрением.

– Значит, государь, Блаженный поступил вполне пра­вильно?

– Даже тому, кто поступает правильно, почтенный Нагасе­на, следует действовать уместным и подобающим образом. Ведь достаточно уже услышать богам или людям о Татхагате, чтобы они устыдились и усовестились своих дурных поступков, тем более если они его увидят; а если приблизятся к нему и услышат его проповедь – и того вернее это будет.

– А скажи, государь, какие лекарства прописывает врач, когда тело у больного раздуто[497] и болезнетворные начала расстроили здоровье? Умягчающие разве?

Нет, почтенный. Стараясь исцелить больного, он тогда прописывает ему острые, едкие лекарства.

Вот точно так же, государь, дает наставления Татхагата, для того чтобы все болезни-аффекты утихли. Даже грубые слова Татхагаты, государь, умягчают существ, делают их гибкими. Скажем, государь, как вода, даже будучи горячей, раз­мягчает то, что надо размягчить, и делает это гибким, вот точ­но так же, государь, даже грубые слова Татхагаты целенаправ­ленны и проникнуты состраданием. Как обращенный к сыновь­ям совет отца, государь, целенаправлен и проникнут состраданием, вот точно также, государь, даже грубые слова Татхагаты це­ленаправленны и проникнуты состраданием. Даже грубые сло­ва Татхагаты, государь, гонят аффекты прочь. Как зловонная коровья моча, выпитая больным, или как съеденное им невкус­ное лекарство подавляют болезнь, вот точно так же, государь, даже грубые слова Татхагаты целенаправленны и проникнуты состраданием. И как кипа хлопка, даже большая, упав на тело, не ранит, вот точно так же, государь, даже грубые слова Тат­хагаты страдания никому не причиняют.

– Поистине, почтенный Нагасена, разрешен вопрос многими доводами. Отлично, почтенный Нагасена; да, это так. Я с этим согласен[498].

Вопрос 5 (23)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного:

«Тебе не внемлющее и бездушное,

К чему остролистое [499] это дерево,

Всегда прилежный, умный, бодрый брахман,

Ты спрашиваешь, как ему живется [500]?»

И, однако, говорится:

«Вдруг остролистое заговорило дерево:

«Я тоже дам совет. Послушай, Бхарадваджа» [501].

Если, почтенный Нагасена, дерево неодушевленно, то ложны слова, что Бхарадваджа беседовал с остролистым деревом. Если же беседовал Бхарадваджа с остролистым деревом, то тогда ложны слова, будто дерево неодушевленно. Вот еще воп­рос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Дерево неоду­шевленно». А Бхарадваджа действительно беседовал с остроли­стым деревом. Правда, это выражение повседневного языка: конечно, государь, беседовать с неодушевленным деревом невоз­можно. Деревом, государь, назван здесь обитавший на дереве дух, но в обиходном языке выходит, будто говорило дерево. Скажем, государь, про воз, полный зерна, в обиходе скажут «воз зерна», но ведь этот воз сделан не из зерна, воз сделан из дерева. Однако, оттого что в этот воз насыпано зерно, в обиходе про него скажут «воз зерна». Вот точно так же, госу­дарь, беседовало не дерево, дерево же неодушевленно. Деревом назван здесь обитавший на дереве дух, но в обиходном языке выходит, будто говорило дерево.

Или, скажем, государь, тот, кто сбивает простоквашу, говорит сам, что он, мол, сбивает пахту. Но ведь то, что он сбивает, еще не пахта, сбивает он пока простоквашу, хотя и говорит, что сбивает пахту. Вот точ­но так же, государь, беседовало не дерево, дерево же неоду­шевленно. Деревом назван здесь обитавший на дереве дух, но в обиходном языке выходит, будто говорило дерево. Или, ска­жем, государь, если некто только собирается уходить, он гово­рит: «Я иду»; то, чего еще нет, он называет так, будто это уже есть[502]. Но таков повседневный язык. Вот точно так же, государь, беседовало не дерево, дерево же неодушевленно. Деревом назван здесь обитавший на дереве дух, но в обиход­ном языке выходит, будто говорило дерево. А Татхагата, государь, проповедует Учение на том самом повседневном языке, на котором принято говорить.

– Отлично, почтенный Нагасена; да, это так, я с этим согласен[503].

Вопрос 6 (24)

Почтенный Нагасена, есть изречение тхер – глашатаев Учения[504]:

«Отведав угощенья Чунды,

Что кузнецом был, по преданью,

Смертельно заболел мудрец» [505].

И, однако, Блаженный сказал: «Есть две трапезы, Ананда, рав­ные величием. Одинаковы их плоды, одинаково их завершение. Они других трапез и премного плодотворнее, и премного превос­ходнее. Вот эти две трапезы: первую вкусив, Татхагата достиг высочайшего истинного всепросветления; вторую вкусив, уйдет в окончательный безостаточный покой. Эти две трапезы равны величием. Одинаковы их плоды, одинаково их завершение. Они других трапез и премного плодотворнее, и премного превосход­нее»[506]. Если, почтенный Нагасена, Блаженный после угощения Чунды разболелся, испытал тяжкие боли и скончался, то лож­ны слова: «Есть две трапезы, Ананда, равные величием. Оди­наковы их плоды, одинаково их завершение. Они других трапез и премного плодотворнее, и премного превосходнее». Если же действительно «есть две трапезы, равные величием, одинаковы их плоды, одинаково их завершение. Они других трапез и пре­много плодотворнее, и премного превосходнее», то тогда ложны слова, что Блаженный после угощения Чунды разболелся, испытал тяжкие боли и скончался. Что же, почтенный Нагасена, тем эта трапеза, что яду полна, плодотворна? Тем, что вызва­ла недуг, плодотворна? Тем, что унесла здоровье, плодотворна? Тем, что жизни Блаженного лишила, плодотворна? Назови мне обоснование, опровергни наветы. На этом же люди помрачают­ся: объелся, говорят, по своей жадности, потому и заболел кровавым поносом[507]. Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение тхер – глашатаев Учения:

«Отведав угощенья Чунды,

Что кузнецом был, по преданью,

Смертельно заболел мудрец».

И действительно, Блаженный сказал: «Есть две трапезы, Анан­да, равные величием. Одинаковы их плоды, одинаково их завер­шение. Они других трапез и премного плодотворнее, и премного превосходнее». У той последней трапезы много достоинств, немало преимуществ. Боги знали, государь, что это последняя трапеза Блаженного; на сердце у них тогда было радостно и светло; блюдо из свинины[508], приготовленное Чундой, они окропили небесным питательным соком[509]. Было оно хорошо и легко усвояемым, вкусным, приятным, полезным для желудоч­ного огня. Оно не вызвало у Блаженного, государь, никакого нового недуга. Но, государь, Блаженный и так уже был телом немощен, в нем иссякла жизненная сила, а от еды его старый недуг еще больше обострился.

Ведь если, государь, в костер, который и так уже горит, подбавить еще топлива, то он разго­рится еще больше. Вот точно так же, государь, Блаженный и так уже был телом немощен, в нем иссякла жизненная сила, а от еды старый его недуг еще больше обострился.

Или иначе, государь: если в реку, которая и так уже течет, прольется из большой тучи дождь, то она вздуется и станет еще полноводнее. Вот точно так же, государь, Блаженный и так уже был телом немощен, в нем иссякла жизненная сила, а от еды старый его недуг еще больше обострился.

Или иначе, государь: если кто и так уже толстопузый, а потом еще раз наестся, то пузо у него выпятится еще больше. Вот точно так же, государь, Блаженный и так уже был телом немощен, в нем иссякла жизненная сила, а от еды старый его недуг еще больше обострился. Не было, государь, в том угощении ничего дурного, невозможно в нем усмотреть ничего дурного.

– Почтенный Нагасена, почему те две трапезы равны ве­личием, почему одинаковы их плоды, одинаково их завершение, а они прочих трапез и премного плодотворнее, и премного пре­восходнее?

– Благодаря овладениям-притиркам мыслью к дхармам[510], государь, те две трапезы равны величием, одинаковы их плоды, одинаково их завершение, а они прочих трапез и премного пло­дотворнее, и премного превосходнее.

– Благодаря овладениям-притиркам мыслью к каким дхар­мам, почтенный, те две трапезы равны величием и одинаковы их плоды, одинаково их завершение, а они прочих трапез и пре­много плодотворнее, и премного превосходнее?

– Благодаря притирке мыслью к погруженности в девять последовательных состояний-овладений в прямом и обратном порядке[511], государь, те две трапезы равны величием и одинако­вы их плоды, одинаково их завершение, а они прочих трапез и премного плодотворнее, и премного превосходнее.

– Почтенный Нагасена, именно в те два дня Татхагата больше обычного в прямом и обратном порядке погружался в девять последовательных состояний-овладений?

– Да, государь[512].

– Необычайно, почтенный Нагасена, чудесно, почтенный Нагасена! Даже бесподобному, высшему даянию во всем поле проповеди[513] Просветленного и то с этими двумя даяниями не сравниться. Необычайно, почтенный Нагасена, чудесно, почтен­ный Нагасена! Сколь же велики погруженности в девять после­довательных состояний-овладений и насколько же благодаря погруженности в девять последовательных состояний-овладений сделались эти даяния всех прочих и премного плодотворнее, и премного превосходнее! Отлично, почтенный Нагасена. Да, это так, я с этим согласен.

Вопрос 7 (25)

Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «Не пу­тайте себя, Ананда, культом мощей Татхагаты»[514]. И еще ска­зано:

«Поклоняйтесь мощам, поклоненья достойным.

Поступая так, на небеса попадете» [515].

Если, почтенный Нагасена, Татхагата сказал: «Не путайте себя, Ананда, культом мощей Татхагаты», то ложны слова: «Поклоняйтесь мощам, поклоненья достойным. Поступая так, на небеса попадете».

Если же Татхагата сказал: «Поклоняйтесь мощам, поклоненья достойным: Поступая так, на небеса попадете», то ложны слова: «Не путайте себя, Ананда, культом мощей Татхагаты». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «Не путайте себя, Ананда, культом мощей Татхагаты». И еще сказано: «Поклоняйтесь мощам, поклоненья достойным. Поступая так, на небеса попадете».

Слова «Не путайте себя, Ананда, культом мощей Татхагаты» сказаны не для всех, а только для сынов Победителя. Не дело, государь, сынам Победителя заниматься культом. Потрогать слагаемые[516], быть правильно внимательным, поставить себе памятование[517], схватывать суть предмета созерцания, разить аффекты, следовать к своей цели – вот что должны делать сы­ны Победителя, а прочие боги и люди пусть занимаются куль­том.

Скажем, государь, сыновья царей земли должны учиться обращению со слоном, с конем, с колесницей, с луком, с мечом, учиться письму, печатям[518], должны заниматься кшатрийскими мантрами, ведами, преданием[519], воинским и полководческим искусством, а прочее множество вайшьев и шудр пусть занима­ется торговлей, скотоводством, земледелием. Вот точно так же, государь, не дело сынам Победителя заниматься культом. По­трогать слагаемые, быть правильно внимательным, поставить себе памятование, схватывать суть предмета созерцания, разить аффекты, следовать к своей цели – вот что должны делать сыны Победителя, а прочие боги и люди пусть занимаются куль­том.

Или, скажем, государь, отпрыски брахманских родов долж­ны изучать Ригведу, Яджурведу, Самаведу, Атхарваведу, при­меты на теле, древние были и сказания, словари, ритуал, членение на слоги, разделение на слова, грамматику, способы тол­кования, словопроизводство, толкование сновидений и примет, шесть вспомогательных добавлений к ведам, лунные затмения, солнечные затмения, борьбу влияния планет и созвездий лунного зодиака, орбиты светил и Раху, звуки небесных барабанов, заход звезд, падучие звезды, землетрясения, покраснение небес в какой-то стороне света, земные и воздушные знамения, аст­рономию, искусство спора, круг собак, круг зверей, внутренний круг, смешанное возникновение, птичий крик и щебет[520], а про­чее множество вайшьев и шудр пусть занимается торговлей, скотоводством, земледелием.

Вот точно так же, государь, не дело сынам Победителя заниматься культом. Потрогать сла­гаемые, быть правильно внимательным, поставить себе памято­вание, схватывать суть предмета созерцания, разить аффекты, следовать к своей цели – вот что должны делать сыны Победи­теля, а прочие боги и люди пусть занимаются культом.

Поэтому, государь, Татхагата решил: «Нечего им бездельем заниматься, пусть занимаются делом» – и сказал: «Не путайте се­бя, Ананда, культом мощей Татхагаты». А если бы не сказал так Татхагата, монахи бы, государь, даже миске и одежде Про­светленного стали бы поклоняться[521].

– Отлично, почтенный Нагасена; да, это так, я с этим со­гласен.

Вопрос 8 (26)

Почтенный Нагасена, вы утверждаете: «Под ногою Бла­женного неодушевленная земная твердь заполняет ямы и ров­няет бугры»[522]. И еще утверждаете: «Блаженному обломком ска­лы поранило ногу»[523]. Почему же вбок не свернул тот обломок скалы, что попал Блаженному по ноге? Если, почтенный Нага­сена, «под ногою Блаженного неодушевленная земная твердь заполняет ямы и ровняет бугры», то ложны слова, будто Блаженному поранило ногу осколком скалы. Если же поранило Блаженному ногу осколком скалы, то ложны слова, будто «под ногою Блаженного неодушевленная земная твердь заполняет ямы и ровняет бугры». Вот еще вопрос обоюдоострый. Тебе он поставлен, тебе его и решать.

– Правда, государь, что «под ногою Блаженного неодушев­ленная земная твердь заполняет ямы и ровняет бугры». И дей­ствительно поранило ногу Блаженному обломком скалы. Одна­ко этот обломок скалы свалился не сам по себе, его свалил Девадатта во время покушения. Девадатта, государь, многие сотни тысяч рождений копил злобу на Блаженного. Охваченный этой злобой, он скинул с горы огромный камень, величиной с дом, целя им в Блаженного. Но тут из-под земли выросли две скалы и задержали камень. При ударе от камня откололся ос­колок, он отлетел куда-то в сторону и попал Блаженному по ноге.

– Следовало бы и осколок задержать, почтенный Нагасена; задержали же камень те две скалы.

– Даже если задержишь, государь, иное все же протечет, просочится и ускользнет прочь. Наберешь пригоршню воды, государь, а она промеж пальцев протечет, просочится и ускользнет прочь; или молоко, пахту, мед, топленое масло, растительное масло, рыбий или мясной сок: наберешь пригорш­ню, а они промеж пальцев протекут, просочатся и ускользнут прочь. Вот точно так же, государь, при ударе о две скалы, появившиеся, чтобы задержать камень, от него откололся оско­лок. Он отлетел куда-то в сторону и попал Блаженному по ноге.

– Хорошо, почтенный Нагасена, пусть те две скалы задер­жали камень. Но ведь должен был бы осколок тоже выказать должное внимание, как и сама земная твердь?

– Есть двенадцать разновидностей людей, государь, что не выказывают должного внимания. Вот они: страстный из стра­сти должного внимания не выказывает, злой – по злобе, глу­пый – по глупости, спесивый – из гордости, посредственный – по своей заурядности, чрезмерно упрямый – по неуступчивости, ничтожный – по ничтожеству своей природы, послушный – по­тому что себе не хозяин, негодяй – по подлости, тот, кому на­вредили,– желая отомстить, жадный – потому, что жадность одолела, поглощенный делом – стремясь к цели, должного вни­мания не выказывает. Вот такие двенадцать разновидностей лю­дей, государь, не выказывают должного внимания[524].

Что же до того осколка, то он просто откололся при ударе камня о скалы, отлетел невесть куда, в сторону и попал Бла­женному по ноге. Как мельчайшая, тончайшая цветочная пыль­ца, государь, летит невесть куда, поднятая порывом ветра, и оседает где придется, вот точно так же, государь, осколок тот откололся при ударе камня о скалы, отлетел невесть куда, в сторону и попал Блаженному по ноге. Если бы не отделился осколок от камня, государь, то выросшие две скалы и его бы захватили вместе с камнем. Но этот осколок, государь, не на­ходился ни на земле, ни в воздухе, он откололся при ударе камня, отлетел невесть куда, в сторону и попал Блаженному по ноге. Как опавшая листва, государь, летит невесть куда, взметенная в воздух смерчем, и падает где придется, вот точно так же, государь, осколок тот оторвался при ударе камня о скалы, отлетел невесть куда, в сторону и попал Блаженному по ноге. Только неблагодарный, подлый Девадатта пострадал отто­го, что этот осколок попал Блаженному по ноге.