УДК
DOI
Гамидова Гюнель Вахид кызы (gyunel13@yandex.ru)
Student of St. Petersburg Law Institute (branch) of the University of Prosecutor's Office of the Russian Federation
Магистрант Института Юстиции
Уральского государственного юридического университета
Giunel V. K. Gamidova
Ural State Law University
Institute of Justice, Undergraduate
Научный руководитель:
Сергеев Данил Назипович
Доцент кафедры уголовного права
Уральского государственного юридического университета
Кандидат юридических наук
Academic supervisor:
Danil N. Sergeev
Assistant professor of Criminal Law department
Ural State Law University
Candidate of Juridical Sciences
Злоупотребление должностными полномочиями сотрудниками УИС как одна из причин пенитенциарных конфликтов
Abuse of powers by employees of the criminal-executive system as a cause of penal conflicts
Для цитирования: Гамидова Г. В.,Злоупотребление должностными полномочиями сотрудниками УИС как одна из причин пенитенциарных конфликтов. // Уральский журнал правовых исследований. 2021. № 1. С. DOI
For citation: G. V.Gamidova, ‘Abuse of powers by employees of the criminal-executive system as a cause of penal conflicts’, Ural Journal of Legal Research, 2021, No. 1. pp DOI
Аннотация: В статье раскрываются такие понятия, как пенитенциарный конфликт и пенитенциарная конфликтология. Так, под пенитенциарным конфликтом, являющимся разновидностью социального конфликта, предлагается понимать противоречие, противоборство, столкновение, которое возникает между субъектами уголовно-исполнительных правоотношений по поводу определенных ценностей или их совокупности, так или иначе осознаваемое и оцениваемое ими, исходя из индивидуальных или групповых интересов. Актуальность темы настоящего исследования продиктована существованием различных причин и условий возникновения конфликтов в пенитенциарной среде, одной из которых является неправомерные деяния со стороны сотрудников уголовно-исполнительной системы, нарушение ими же установленного законом режима из корыстной или иной личной заинтересованности, что подтверждается в том числе статистическими данными. К числу неправомерных деяний относится и злоупотребление должностными полномочиями, которое занимает третье место среди должностных преступлений персонала УИС и приводит к дестабилизации режима и обострения криминогенной ситуации в исправительных учреждениях. В свою очередь, анализ судебной практики позволяет выделить такие формы злоупотребления должностными полномочиями, как передача запрещенных предметов осужденным; нарушение финансовой дисциплины; попустительство; необоснованное, незаконное привлечение осужденных, подозреваемых, обвиняемых к дисциплинарной ответственности; предоставление условно-досрочного освобождения при отсутствии обязательных условий и оснований; субъективные факторы и другие.
Важно на фоне снижения числа уголовных дел в отношении персонала УИС не забывать и о достаточно высоком уровне латентности рассматриваемых преступлений, в том числе в силу закрытости изучаемых учреждений. Последствия данного явления выступают в виде факторов, которые препятствуют эффективному функционированию УИС РФ, что объясняет необходимость дальнейших теоретических и практических разработок.
Ключевые слова: пенитенциарное право,пенитенциарная конфликтология, пенитенциарный конфликт, причины пенитенциарных конфликтов, уголовно-исполнительная система, исправительные учреждения, злоупотребление должностными полномочиями, латентность.
Abstract: The article reveals the essence of such concepts as penal conflict and penal conflictology. The penal conflict is a kind of social conflict that includes contradiction, confrontation, and controversy. Penal conflict occurs between actors of penal relations about certain values or their totality, depending on their interests.
The relevance of this research topic is the presence of various causes and conditions of conflicts in the penal community. According to statistics, one of the causes of conflicts is unlawful acts by personnel of the penal system[1]. They violate the rules established by penal law because of mercenary or personal interest. For example, the third place among official crimes of personnel of the penal system is occupied by abuse of power that leads to destabilization of the system and aggravation of the criminal situation in correctional facilities.
Analysis of case law shows such forms of abuse of powers as the transfer of prohibited items to convicts; breach of financial discipline; connivance; unjustified and illegal disciplinary proceedings against convicts, suspects, accused persons; granting of release on parole in the absence of mandatory conditions and grounds; subjective factors, etc.
Against the backdrop of reduction of criminal cases against the personnel of the penal system, it is important not to forget about rather high level of latency of the crimes in question, including due "inaccessibility" of the correctional facilities.
It is "inaccessibility" of the correctional facilities that hinder the effective functioning of the penal system of the Russian Federation, which explains the need for further theoretical and practical developments in this area.
Keywords: penal law,penal conflictology, penal conflict, causes of penitentiary conflicts, criminal-executive system, correctional facilities, abuse of power, latency.
Необходимо начать раскрытие обозначенной темы с определения пенитенциарной конфликтологии. В литературе существуют различные подходы к раскрытию понятия конфликт, которое является ядром пенитенциарной конфликтологии. Считаем, что конфликт, в первую очередь, как социальное явление – это обострение социальных противоречий, выражающихся в многообразных формах борьбы (противостояния) между отдельными индивидами и различными социальными общностями (группами), направленное на достижение экономических, политических и духовных интересов и целей [1, 33]. В свою очередь, пенитенциарный конфликт, являющийся разновидностью социального конфликта, представляет собой противоречие, противоборство, столкновение, которое возникает между субъектами уголовно-исполнительных правоотношений по поводу определенных ценностей или их совокупности, так или иначе осознаваемое и оцениваемое ими исходя из индивидуальных или групповых интересов.
На основании такого определения А. П. Детков обозначил пенитенциарную конфликтологию как разновидность юридической конфликтологии, изучающую природу конфликтного поля, отдельных конфликтов в ходе исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы. Отметим, что ученый подчеркивает междисциплинарность данного научного направления, формирующегося на пересечении социологии, криминологии, психологии, психиатрии, уголовного и уголовно-исполнительного права [1, 172].
Любой конфликт имеет свои детерминанты и условия для возникновения; пенитенциарный конфликт не является исключением. Социальная среда мест лишения свободы сама по себе противоречива, обстановка напряжена, что приводит к неизбежному возникновению конфликтов. Одно из таких неизбежных столкновений возникает между персоналом учреждения, исполняющим уголовное наказание, обеспечивающим строгое соблюдение режима, установленного в учреждениях уголовно-исправительной системы, применяя для этого карательно-принудительные меры, направленные на точное и неукоснительное соблюдение данного режима, на основе норм уголовного и уголовно-исполнительного законодательства, и подозреваемыми, обвиняемыми в совершении преступления, осужденными, которых не устраивают применяемые к ним принудительные меры.
При этом законодательством установлено, что отмеченная выше деятельность уголовно-исполнительной системы должна осуществляться на основе принципов законности, гуманизма, уважения прав человека.[2] Статья 8 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации устанавливает принципы уголовно-исполнительного законодательства России и называет помимо уже обозначенных принципы демократизма, равенства осужденных перед законом, дифференциации и индивидуализации исполнения наказаний, рационального применения мер принуждения, средств исправления осужденных и стимулирования их правопослушного поведения, соединения наказания с исправительным воздействием.[3]
Анализ специальной литературы позволяет выделить среди множества причин возникновения конфликтов в исправительных учреждениях в том числе и неправомерные действия со стороны сотрудников уголовно-исполнительной системы, нарушение ими же установленного законом режима, обеспечение соблюдения которого, как уже было отмечено выше, входит в их прямые обязанности, из корыстной или иной личной заинтересованности. Среди сторонников данной точки зрения можно назвать таких, как А. П. Детков, Н. С. Емельянов, Ш. В. Гарифуллин, Ж. Я. Резник. Так, еще А. П. Детков в своей научной работе приводит данные опроса, в котором принимали участие как осужденные, так и сотрудники УИС и на вопрос о причинах возникновения конфликтов в пенитенциарной среде отвечали следующим образом:
- 7,5 % осужденных – незаконные действия администрации;
- 18, 2 % осужденных – интриги, создаваемые администрацией колонии и самодеятельными организациями осужденных;
- 18 % сотрудников УИС – незаконные действия администрации;
- 14, 5 % сотрудников – ослабление режима в колонии [1, 152].
Таким образом, автором в качестве первой группы причин, обуславливающих конфликты в рассматриваемой социальной среде, выделяются недостатки в деятельности исправительного учреждения, куда относятся в том числе нарушения требований режима персоналом [1, 157]. В подобных нарушениях можно усмотреть наличие составов должностных преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом РФ.
Вышеизложенное, а также тот факт, что должностные преступления сотрудников Федеральной службы исполнения наказаний значительно снижают эффективное функционирование уголовно-исполнительной системы, подрывают авторитет органов государственной власти, препятствуют воплощению в жизнь целей и задач уголовно-исполнительного законодательства, говорят об актуальности настоящего исследования.
Кроме того, актуальность темы данной работы подтверждается и статистическими данными о должностных преступлениях, к которым относятся и злоупотребление должностными полномочиями, которые совершаются сотрудниками исправительных учреждений.
Рассматриваемое преступление, уголовная ответственность за которое предусмотрено статьей 285 Уголовного кодекса Российской Федерации,[4] устанавливает санкцию за использование должностным лицом служебных полномочий вопреки интересам службы и относится к преступлениям коррупционной направленности. При этом субъект преступления должен совершить указанное деяние из корыстной или иной личной заинтересованности, которое приведет к существенному нарушению прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.
Согласно статистическим данным, которые приводит С. И. Гирько в своем научном труде, по состоянию на 2017 год «из общего числа уголовных дел, возбужденных в отношении сотрудников УИС в 2017 г., значительная часть (43,6 %) приходится на преступления коррупционной направленности. За этот же период в отношении сотрудников было возбуждено 167 таких уголовных дел, из которых на долю злоупотреблений должностными полномочиями приходится 11,9 %. Здесь также следует обратить внимание на уменьшение числа сотрудников УИС, в отношении которых возбуждены уголовные дела рассматриваемой направленности, в период с 2015 года по 2017 год. Картина выглядит следующим образом: в 2015 г. – 250 (65,2 %); в 2016 г. – 200 (55,2 %); в 2017 г. – 167 чел. (43,6 %)» [2, 51].
Далее, исходя из данных Следственного комитета Российской Федерации, которым представлен рейтинг самых коррумпированных ведомств в России, можно сделать вывод о росте числа уголовных дел в отношении сотрудников УИС в 2018 году. Так, согласно представленным данным, в отношении сотрудников УИС возбуждено порядка 209 уголовных дел, таким образом, ФСИН также представляет собой одно из самых коррумпированных ведомств [3]. Примечательно, что по данным Следственного комитета России за 2019 год перед судом за преступления коррупционной направленности предстали 181 сотрудник ФСИН, что вновь демонстрирует снижение числа уголовных дел изучаемой направленности [4].
Какое место злоупотребление должностными полномочиями занимает среди должностных преступлений? Руководствуясь данными за различные периоды можно поставить преступления данной категории на третью позицию. К примеру, за 2017 год, как уже отмечено было выше, количество уголовных дел, возбужденных в отношении сотрудников УИС по статье 285 УК РФ в процентном соотношении составило 11,9 % от общего числа уголовных дел коррупционной направленности в анализируемом ведомстве. Таким образом, среди дел коррупционной направленности, уголовные дела, возбужденные в отношении сотрудников УИС, находятся на третьем месте после уголовных дел, связанных с получением и дачей взятки (статьи 290 и 291 УК РФ соответственно), превышением должностных полномочий (ст. 286 УК РФ). За 2018 год количество уголовных дел, возбужденных в отношении сотрудников УИС по статье 285 УК РФ в процентном соотношении составило – 6,7%, уступая место вышеуказанным составам преступления [5, 190]. Приведенные цифры также свидетельствуют о положительной тенденции, на которую оказывают влияние в том числе и проводимые мероприятия по противодействию коррупции как на федеральном уровне, так и на территориальном.
Однако в контексте положительных тенденциях необходимо обратить внимание на латентность преступности, имеющей место во ФСИН. О данной проблеме справедливо высказался А. А. Сусарин, который отметил прямую взаимозависимость высокого уровня латентности пенитенциарной преступности в УИС и высокого уровня латентности противоправного поведения в среде сотрудников мест лишения свободы. В свою очередь, О. В. Обернихина, также отмечая высокий уровень латентности должностных преступлений в рядах персонала УИС, в частности, злоупотреблений должностными полномочиями, приводит результаты исследования, согласно которым «сотрудники УИС независимо от занимаемых должностей и характера работы, утверждают, что уровень латентности составляет от 10 до 80 % относительно официальных статистических показателей» [6, 135]. Следовательно, несмотря на положительную тенденцию ни в коем случае нельзя прекращать борьбу с коррупционными преступлениями в целом и со злоупотреблениями должностными полномочиями сотрудниками УИС в частности. Напротив, необходимо продолжать активно воплощать на практике меры, предусмотренные Национальным планом противодействия коррупции на 2018-2020 гг.,[5] Планом противодействия коррупции Федеральной службы исполнения наказаний на 2018-2020 гг.,[6] Планом просветительских мероприятий Федеральной службы исполнения наказаний, направленных на создание в обществе атмосферы нетерпимости к коррупционным проявлениям, в том числе на повышение эффективности антикоррупционного просвещения, на 2019 – 2020 гг.,[7] а также разрабатывать новые планы и меры.
Необходимо сосредоточиться на конкретных примерах злоупотребления должностными полномочиями в учреждениях УИС. Среди таковых можно выделить предоставление условно-досрочного освобождения при отсутствии обязательных условий и оснований; необоснованный перевод осужденных из одного исправительного учреждения в другое; предоставление осужденным необоснованных льгот и послаблений в режиме отбывания наказания; передача запрещенных предметов осужденным. Помимо названных, существуют и иные формы совершения рассматриваемого преступления, например, С. М. Курбатова выделяет такие, как стремление отличиться, «выслужиться» перед начальством; регулярное получение денежных премий в качестве поощрений за показатели хорошей службы; личная заинтересованность, карьеризм, стремление повысить свой авторитет среди осужденных и подчиненных сотрудников; неправильно понятое чувство служебного долга в УИС; стремление к установлению межличностных отношений, не регламентированных уголовно-исполнительным законодательством, с осужденными, их родственниками для использования в дальнейшем в своих интересах [7, 196].
Прежде чем подвести итоги исследования, приведем примеры из практики.
Так, обвинительный приговор по ч. 1 ст. 285 УК РФ был вынесен 13 ноября 2019 г. в отношении младшего инспектора дежурной смены ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Тверской области Емельяновой Е. В. Судом установлено, что она с целью сокрытия факта противоправного применения физической силы в отношении осужденной N. решила незаконно продлить ее содержание в названном СИЗО и не этапировать в ИК-5 УФСИН России по Тверской области до разрешения имеющихся на ее теле в результате применения насилия совместно с Сергеевым М. Ю. телесных повреждений. Для реализации своего умысла Емельянова составила рапорт, содержащий заведомо ложные сведения о том, что осужденная N., находясь в камере ШИЗО №8 допустила нарушение изоляции, а именно переговаривалась с заключенным другого карцера. На неоднократные требования младшего инспектора прекратить противоправные действия не реагировала, чем нарушила ст. 11 УИК РФ и ПВР СИЗО, а также рапорт, содержащий заведомо ложные сведения о том, что во время ее дежурства заключенный карцера №10 М., находящийся под следствием по ч. 1 ст. 105 УК РФ, допустил нарушение правил изоляции, а именно переговаривался с заключенным соседнего ШИЗО. На неоднократные требования младшего инспектора прекратить противоправные действия не реагировал, чем нарушил п. 1, 2 ст. 36 ФЗ №103 и ПВР. Тем самым осужденная N. и заключенный карцера М. были представлены как лица, совершившие дисциплинарный проступок. Составленные рапорты были представлены старшему корпусного отделения №4 ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Тверской области ФИО7 для дальнейшей передачи их в дисциплинарную комиссию указанного учреждения и привлечения N. и М. к дисциплинарной ответственности.
Основываясь на ложных сведениях о допущенных N. и M. нарушениях, содержащихся в рапортах младшего инспектора дежурной смены ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Тверской области Емельяновой Е.В., членами дисциплинарной комиссии ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Тверской области, не осведомленными о противоправных действиях Емельяновой Е.В., было принято решение о водворении М. в штрафной изолятор, сроком на 3 суток, в связи с чем он был помещен в карцер СИЗО-1 УФСИН России по Тверской области, а также о водворении осужденной N. в штрафной изолятор сроком на 3 суток, в связи с чем она была помещена в штрафной изолятор СИЗО-1 УФСИН России по Тверской области.
В результате действий Емельяновой было незаконно продлено пребывание N. и M. в ШИЗО, что повлекло существенное нарушение их прав и законных интересов, а также подрыв авторитета УФСИН России в глазах общественности, тем самым существенно нарушены охраняемые законом интересы общества и государства. Несмотря на все предпринятые Емельяновой попытки скрыть незаконное применение в отношении N. во временя ее нахождения в СИЗО физической силы, после этапирования осужденной в ИК-5 УФСИН России по Тверской области были зафиксированы оставшиеся телесные повреждения.[8]
По другому делу к уголовной ответственности были привлечены начальник ИК № «..» по ГУ ФСИН по Республике Коми Амосов Ю. Е. и главный бухгалтер бухгалтерии ИК № «.» по ГУ ФСИН по Республике Коми Молева Е. В., как совершившие злоупотребление должностными полномочиями в составе группы лиц по предварительному сговору.
Суд преступные действия усмотрел в том, что Амосов решил использовать денежные средства, предусмотренные на выплату поощрений сотрудников учреждения, на проведение капитального и текущего ремонтов отдельных зданий (сооружений) учреждения и на приобретение материальных ценностей в интересах ИК. Также Молева по предложению Амосова согласилась привлечь к улучшению материально-технической базы учреждения денежных средств, которые будут начислены ряду сотрудников учреждения в качестве премии и затем переданы ими для осуществления ремонтных работ в учреждении.
При этом заявление Амосова о том, что все действия, связанные с проведением ремонтных работ в учреждении, приобретением материальных ценностей и проведением различных мероприятий, на что были направлены денежные средства сотрудников и его личные средства, были совершены им в интересах службы, для улучшения условий труда сотрудников, условий содержания осужденных, выполнения задач по перевоспитанию осужденных, обеспечения рабочих мест осужденных, предотвращения чрезвычайных ситуаций, связанных с побегами, выполнением планов по получению дохода от внебюджетной деятельности учреждения, а также во исполнение обязательных для него указаний руководства УФСИН по Республике Коми, представлений прокуратуры по надзору за соблюдением законности в исправительных учреждениях, иных контролирующих организаций, суд счел несостоятельными и не увидел оснований для того, чтобы считать совершение подсудимыми инкриминированных действий в условиях крайней необходимости либо во исполнение приказа или распоряжения.
По мнению суда, данные действия были совершены из иной личной заинтересованности, которая выразилась в стремлении облегчить себе и подчиненным выполнение поставленных руководством УФСИН задач по проведению ремонтных работ в учреждении, избежать обязательной процедуры приобретения материальных ценностей в установленном законом порядке, тем самым поднять свой авторитет успешного руководителя среди подчиненных и руководства, в желании приукрасить действительное положение, продолжить работать.
При этом суд поставил под сомнение истинную «добровольность» передачи сотрудниками денежных средств на нужды учреждения, поскольку такие действия были ими предприняты именно после предложения Амосова, являвшегося их непосредственным руководителем, отличавшегося «жесткими» методами руководства.
Таким образом, было установлено, что противоправные действия Амосова Ю. Е. и Молевой Е. В. повлекли существенное нарушение прав и законных интересов ИК и его сотрудников, выразившееся в грубом нарушении финансовой дисциплины в указанном учреждении, использовании денежных средств, предназначенных на выплату денежного содержания, не по прямому назначению, а также в создании условий для бесконтрольного использования и распоряжения бюджетными денежными средствами. Кроме того, данные действия повлекли существенное нарушение прав и законных интересов государства, поскольку привели к нарушению, установленной законодательством процедуры поставки товаров, выполнения работ, оказания услуг для государственных и муниципальных нужд.[9]
Также Себежским районным судом Псковской области была установлена вина Кондратьева Е. А., проходившего службу в должности младшего инспектора группы надзора отдела безопасности ФКУ ИК-6 УФСИН России по Псковской области по эпизоду злоупотребления должностными полномочиями, в связи с проносом на режимную территорию наркотического средства для передачи одному из осужденных. Кондратьев Е. А. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 290 УК РФ, ч.1 ст. 285 УК РФ, ч.3 ст. 30, ч. 3 ст.290 УК РФ, ч.5 ст. 33, ч.3 ст.30, ч.2 ст.228 УК РФ.[10] В свою очередь, Колосов В. С., назначенный на должность младшего инспектора группы надзора отдела безопасности ИК в звании прапорщика внутренней службы, проносил сотовые телефоны, которые в дальнейшем передавал осужденным, за что был привлечен к уголовной ответственности.[11]
Выводы.
1. Пенитенциарный конфликт, являющийся разновидностью социального конфликта, представляет собой противоречие, противоборство, столкновение, которое возникает между субъектами уголовно-исполнительных правоотношений по поводу определенных ценностей или их совокупности, так или иначе осознаваемое и оцениваемое ими исходя из индивидуальных или групповых интересов.
2. Преступления коррупционной направленности в целом и злоупотребления должностными полномочиями сотрудниками УИС в частности являются одной из причин дестабилизации режима и обострения криминогенной ситуации в исправительных учреждениях, что приводит к возникновению различных типов пенитенциарных конфликтов.
3. На фоне снижения числа уголовных дел в отношении персонала УИС нельзя забывать о достаточно высоком уровне латентности рассматриваемых преступлений.
4. Основные формы злоупотребления должностными полномочиями в анализируемом ведомстве: передача запрещенных предметов осужденным; нарушение финансовой дисциплины; попустительство; необоснованное, незаконное привлечение осужденных, подозреваемых, обвиняемых к дисциплинарной ответственности; субъективные факторы и т. д.
4. Следует продолжить реализацию мер по противодействию коррупции, а также разрабатывать новые меры, отталкиваясь от сложившейся практики. Не вызывает сомнений тот факт, что на преступное поведение лиц, содержащихся в учреждениях УИС, оказывает непосредственное влияние преступное поведение сотрудников данной системы, так как в совершение противозаконных действий вовлекаются и сами осужденные, тем самым последние продолжают совершать преступления. В таком случае не воплощаются цели уголовного наказания: а именно возможность исправления осужденных и предупреждение совершения ими и иными лицами новых преступлений.