Распаковав чемодан, Лорина оглядела комнату. Комната была рассчитана только на одного человека, имелось окно, выходящие в тихий, тенистый сад, стол и два стула, стоящие около окна, откуда летом веяло свежим ветерком, шкаф для вещей. Развесив одежду, девушке хотелось найти Ханси и познакомится. Выйдя из комнаты, Трэвел заметила у самого окна человека с таким же телосложением, каким же имел тот человек, который обнялся с отцом Лорины. Робко подойдя к нему, она спросила его:
– Извините, что отвлекаю, вы можете сказать, где живёт Ханси?
Человек обернулся и посмотрел на Лорину. Ростом был выше на две головы девушки, лицо украшала чёрная борода вокруг рта, и полумаска, закрывающая правую половину лица – что именно скрывала она, Лорина не знала. Разрез и цвет глаз был как у Ханси – стоит заметить взгляд умный, – и нос такой же: кончик опущенный вниз. Скулы были неширокие и высокие, челюсть тоже неширокая, лоб большой. Волосы, собраны в хвост, и брови были чёрные, как и борода. Левая рука до локтя была закрыта в металлической перчатке – самое интересное левая рука выглядела худее правой – это значит: левую руку отрубили и поставили протез. Одет был человек в доспехи, очевидно, он наёмник и только что пришёл с работы. На поясе висел топор, верное оружие этого мужчины, не раз его спасало в трудные минуты.
– Я как понимаю, ты дочь Джеймса Трэвела? – спросил мужчина.
– Да, а откуда вы узнали? – удивилась Лорина.
– Просто я с твоим отцом знаком. Скорее с моим отцом господин Трэвел дружили, а папа постоянно рассказывал о нём, о твоём брате, о твоей матери и о тебе. Однажды, отец приехал со мной и моим братом к нему в гости. Ты была ещё маленькая, но я заметил, что твоей матери уже не было, к сожалению… Не надо говорить своё имя, я знаю его, Лорина. Вот лучше я скажу тебе своё. Я Мартин Райтер. Ну, наверно, ты моего брата уже знаешь.
|
|
– Очень приятно, – сказала Лорина и добавила, – вам сколько лет?
– Я родился двадцать пять лет назад. Ханси твоего возраста, но родился в другой Квартал и день.
– Вы знаете мой день рождение?
– Да, я даже как-то бывал на твоём трёхлетии. Мне было тогда восемь.
Тут Лорина хотела открыть рот, как донёсся сзади знакомый голос:
– Мартин, братец, я тебя искал. О, я как вижу, ты разговариваешь с дочерью нашего дорогого гостя!
– Да, Ханси, она самая, о которой столько говорил наш отец, – бросив взгляд на брата, произнёс Мартин.
– Ханси, я вас искала, – подойдя ближе к юноше, сказала Лорина.
– И что ты хочешь от меня? – спросил Ханси.
– Узнать побольше о вашем семействе.
– Я прожил двадцать лет, я плохо знаю. Вот Мартин знает больше меня, ты к нему иди, но тут идти так ничего – всего повернуться на сто восемьдесят градусов и вот он, – пошутил младший брат и пошёл по своим делам на другой конец коридора.
Лорина послушала совета Ханси и обратилась к Мартину:
– Вы можете рассказать о вашей семье?
– Конечно, что ты хочешь узнать? – ответил тот.
– Кем был ваш отец?
– Мой отец был преподавателем истории в Вассербурге. Он читал лекции студентам, те его внимательно слушали и не пропускали пары. Потом ездил на одну экспедицию археологическую, и тут он повстречал твоего отца, господин Трэвел ещё был молодым, наивным парнем, и жил без госпожи Трэвел, и естественно без тебя и брата твоего. Они были друзьями, крепкими друзьями, не разлей вода, но потом появилась такая кислота, что чуть не разрушила их дружбу. Это была любовь, что она чуть не привела к смертельному исходу! Это была дуэль из-за моей матери. Они оба полюбили в неё, и, как говорил отец, она чудом остановила ход этой дуэли, было даже, что твой отец чуть не нажал на курок, как тут перед отцом и господином Трэвелом встаёт мать и просит не стрелять. Если бы твой отец выстрелил, то его сначала посадили, а потом рухнула его карьера бы.
|
|
– Мне отец ничего не рассказывал об этой дуэли, – удивилась Лорина.
– Просто ему больно вспоминать, я говорил, что он чуть не нажал на курок и тогда не было меня и Ханси!
– А, что случилось с вашим отцом. Я что-то не замечаю его в доме.
Мартин, ничего не говоря, махнул рукой Лорине, чтобы та шла за ним. Он открыл дверь, и они оказались в просторном кабинете с большим столом, наваленный бумагами, и со шкафами, заполнены полностью книгами. Лорина заметила, что Мартин в лице переменился и сжал правую руку в кулак, словно хотел кого-то ударить.
– Он умер, – подавил в себе горечь Мартин. – Он умер несколько лет тому назад. Я это помню хорошо. Он лежал на постели в окружении врачей, с уже закрытыми глазами, не подавал признаки жизни, не дышал. И с тех пор Ханси стал на путь врачей. Хочет сделать так, чтобы люди жили дольше: “создать эликсир бессмертия” – как он сказал мне, перед тем как уснуть.
– Извините, я не знала, что у вас произошло такое горе. Примите мои соболезнования.
– Спасибо. Как мне говорил отец, твоя мать была очень хорошей. Она была такой же, как ты – рыжей. Но, – и посмотрел ей прямо в лицо, – твой нос от господина Трэвела. Давай не будем осквернять его обитель души нашим присутствием. Его душа обитает среди этих предметов. Он живёт здесь, но он стал прозрачным.
|
|
– Давайте, то мне немного жутковато, – согласилась Лорина. – Теперь пойдёмте в мою комнату. У меня есть два стула, можем сесть друг напротив друга.
Так они и сделали. Сели друг напротив друга, и сразу же последовал вопрос от Лорины.
– В какой день у вас было рождение? – сказала она.
– Я родился в Пятьдесят шестой день Квартала Осени, двадцать пять лет назад, – ответил Мартин. – Отец был рад моему рождению. Он ликовал, как он говорил, около недели. Конечно, его поздравил твой отец, в то время он уже влюбился твою маму. Ханси же родился на пять лет позже, в Двадцатый день Квартала Зимы. Потом через три года родилась сестричка, в Первый день Лета, только…
– Что с ней случилось? Она умерла после рождения?! – не поверила Лорина.
– Нет, она живёт. Она тяжело заболела в этом году. Ханси буквально не отходит от неё. Поддерживает жизнь ей, но она мучается от судорог, которые происходят неожиданно. Ханси не может отойти от неё. В таких судорогах она может умереть, и ещё поселили отдельно в дальнюю комнату. Даже братец мой переселился поближе к её комнате.
– А что это за болезнь?
– Я не запоминаю названий. Я стал наёмником лишь потому, что надо на препараты приобретать, а они как-то останавливают эти судороги.
– Мне очень жаль твою сестрёнку, – сжалилась Лорина, даже не заметила, как сказала разговорной форме.
– Ты настоящий человек, с сердцем, таких я признаю, – положив левую руку на плечо Лорины, что та немного смутилась.
– Вы любите людей искренних?
– Да, они говорят горькую правду. Правду, а не хвалебную ложь. Ты тот человек. В тебе нет гордости, нет злобы, не скупая и с большим сердцем.
Мартин, подойдя к двери, посмотрел на Лорину и растянул лицо улыбкой, что уголки рта затаились под бородой, и глаза сузились.
– Мартин, постой! – вдруг сказала Лорина.
– Что случилось? – спросил тот.
– Что у вас прячется под маской?
– Ты это хочешь знать?
– Мне просто интересно, – ответила девушка.
– Раз тебе интересно, я сделаю исключение для тебя. Но предупреждаю: только не пугайся, – произнёс Мартин и поднёс руки к затылку.
Что-то не громко щёлкнуло, и маска оказалась в железной руке. В глазах Лорины читалось удивление, а не страх. Правая сторона лица была украшена грубым косым шрамом, тянущаяся от лба и заканчиваясь около бороды. Приглядевшись к губам, Лорина заметила, что на губах тоже остался след, но у мужчины была настолько густая борода, что волоски накрывали “хвост” шрама.
– Теперь ты будешь ненавидеть меня, – произнёс Мартин, надевая маску назад.
– Что ты! Шрамы только украшают мужчину! – успокаивала Лорина его, подойдя к нему. – Значит ты такой же искатель приключений, как мой отец…
– …и как мой. По-моему, мы станем хорошими друзьями. Ты действительно очень хороший человек, Лорина, – произнеся это, Мартин скрылся за дверью, оставив её одну.