Императрица послала за ним и пригласила его к себе, но Передур отказал первому посланцу, затем второму, а когда на третий раз она послала за ним сотню рыцарей, он сыграл с ними шутку, связав за руки и за ноги, словно оленей,[362]и сбросив с мельничной дамбы. Тогда императрица спросила у мудреца, своего советника, что ей делать. «Я сам пойду к нему», – сказал он, и пошел к Передуру, и вежливо попросил его посетить императрицу вместе с мельником. И он пошел к ней в шатер и сел рядом с ней, и они долго говорили, а потом он ушел и вернулся в дом мельника.
И на другой день он снова пошел к ней. И когда он вошел в шатер, там были убраны все места, ибо они не знали, где он захочет сесть. Он же сел рядом с императрицей и заговорил с ней. В это время вошел черный человек с золотой чашей, полной вина, и преклонил колено перед императрицей, и попросил ее отдать эту чашу тому, кто примет его вызов. И она посмотрела на Передура. «Госпожа, дай эту чашу мне», – сказал он и выпил вино из чаши, а саму чашу отдал жене мельника.
И когда они сидели там, вошел другой черный человек больший, чем предыдущий, с чашей из драконьей лапы, полной вина. И он преклонил колено перед императрицей и попросил ее отдать чашу тому, кто примет его вызов. И императрица посмотрела на Передура. «Госпожа, дай эту чашу мне», – сказал он и выпил вино из чаши, а чашу отдал жене мельника. И когда они сидели там, вошел рыжий человек, больший чем двое предыдущих, с хрустальной чашей, полной вина и преклонил колено перед императрицей, и попросил ее отдать чашу тому, кто примет его вызов. И она посмотрела на Передур ра. «Госпожа, дай эту чашу мне», – опять сказал он и выпил вино из чаши, а чашу отдал жене мельника.
Эту ночь Передур провел в доме мельника. Наутро же он снарядился, и выехал в поле, и убил всех троих, и после этого пошел в шатер императрицы. И она сказала Передуру: «O прекрасный Передур, помнишь ли ты клятву, что ты дал мне у пещеры Адданка?» – «Я помню это, госпожа», – ответил он. И история говорит,[363]что они правили вместе с императрицей четырнадцать лет.
Однажды Артур пребывал в Каэрлеоне, своем главном дворе, и в зале сидели четверо на шелковых подушках, и это были Оуэн, сын Уриена, и Гвальхмаи, сын Гвиара, и Хьюэл, сын Эмир Ллидау,[364]и Передур Длинного копья. И тут они увидели курчавую черную девицу весьма уродливого вида, которая ехала на желтом муле, подгоняя его ремнем. Лицо ее и руки были чернее сажи, и черты их были еще уродливее, чем цвет. Щеки ее были раздуты, лицо вытянуто и сморщено, а нос короток, с широкими ноздрями. Один глаз у нее был серым, а другой – черным, и оба они глубоко сидели в глазницах. Зубы ее были желтее цветов ракитника, шея крива, а груди свисали до живота. Бедра же ее были широки, но костлявы, и вся она была тощей, кроме ног, отличавшихся безобразной толщиной.[365]И она приветствовала Артура и всех его рыцарей, кроме Передура; к нему же она обратила сердитые и обидные слова, сказав: «Передур, я не приветствую тебя, поскольку ты не заслужил этого, как не заслужил той славы, что слепо даровала тебе судьба. Когда ты пришел во дворец хромого короля и увидел там слуг, несущих окровавленное копье, кровь с которого стекала на пол, ты не спросил, что там произошло. Если бы ты спросил об этом и вмешался, мир во владениях короля был бы сохранен, а теперь там каждодневно льется кровь, и гибнут рыцари, и их вдовы остаются без средств, а дочери – без защиты, и всему этому виной ты». После этого она обратилась к Артуру и сказала: «Господий, мой дом далеко отсюда, в замке Сиберо, о котором ты вряд ли слышал. Там сейчас пятьсот шестьдесят шесть славных рыцарей со своими дамами сердца, и всякий, кто хочет стяжать славу, может отправиться туда и сразиться с ними. Hо я знаю место, где можно обрести еще большую славу, ибо высоко в горах есть замок, где живет прекрасная дева, и замок этот осаждают враги. Тот, кто освободит деву, прославится превыше всех в мире». С этими словами она удалилась.
И Гвальхмаи сказал: «Клянусь, я не усну спокойно, пока не освобожу эту деву», – и многие из рыцарей Артура сказали то же. Hо Передур сказал иначе: «Я клянусь, что не усну спокойно, пока не узнаю историю того копья, о котором говорила черная девица».
В это время к воротам подъехал некий рыцарь, и, въехав внутрь, он приветствовал всех, кроме Гвальхмаи. Hа плечах у рыцаря был щит с синей эмалевой балкой на золотом поле, и таких же цветов была его одежда.[366]И он сказал Гвальхмаи: «Ты коварством и хитростью погубил моего господина, и я докажу это». Тогда Гвальхмаи поднялся и сказал: «Я вызываю тебя на бой в любом удобном месте, чтобы доказать свою невиновность». – «Я хочу, – сказал рыцарь, – чтобы мы с тобой бились перед лицом короля моей страны». – «Что ж, – сказал Гвальхмаи, – поезжай, и я последую за тобой». Рыцарь уехал, и Гвальхмаи собрался за ним, и многие хотели ехать с ним, но он никого не взял. Они с Передуром какое‑то время ехали вместе из‑за большой привязанности друг к другу, а потом расстались и поехали каждый в свою сторону.
И Гвальхмаи въехал в долину, где увидел крепость, окруженную высокими и мощными стенами, и из этой крепости выехал на охоту рыцарь на черном как смоль коне, что был скор, но послушен. Рыцарь этот владел крепостью, и Гвальхмаи приветствовал его. «Храни тебя Бог, господин! Откуда ты едешь?» – «Я еду от двора Артура», – ответил Гвальхмаи. «Тогда я дам тебе добрый совет, – сказал рыцарь. – Я вижу, что ты устал. Иди в крепость и отдохни, если хочешь». – «Спасибо, господин, я с радостью приму твое приглашение». – «Вот это кольцо ты покажешь привратнику, чтобы он впустил тебя, а в крепости тебя примет моя сестра».
И Гвальхмаи пошел к воротам, и показал привратнику кольцо, и поднялся в башню, где горел очаг, возле которого сидела прекрасная и гордая дева, и она обрадовалась, увидев Гвальхмаи, и приветствовала его. Он сел рядом с ней, и они пообедали, а после обеда завели приятную беседу. И в это время к ним вошел седой старик и сердито сказал: «Эй, развратница, если бы ты знала, с кем ты сидишь и заигрываешь, то вряд ли стала бы делать это». И он вышел в гневе. «Господин, – сказала тогда девушка, – послушай моего совета и запри дверь, чтобы этот человек не устроил тебе ловушки».
Гвальхмаи вышел и увидел, что тот человек и шестьдесят других, вооруженных, направляются к нему. И он защищался от них шахматной доской и перебил их всех к тому времени, как владелец крепости вернулся с охоты. И тот, вошедши, спросил, что здесь произошло. «Неслыханное злодейство, – сказал седой старик. – Эта вот распутница сидела и пила с человеком, убившим твоего отца, и это Гвальхмаи, сын Гвиара». – «Подожди, – сказал граф, – я сам пойду к нему». И он вошел в покои, где был Гвальхмаи, и сказал ему: «Господин, опасно для тебя приходить к тому, у кого ты убил отца, но я не стану тебе мстить, ибо Бог сам отомстит тебе за него». – «Друг мой, – сказал Гвальхмаи, – я не знаю, о чем ты говоришь. Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, что убил твоего отца. Сейчас я еду на поиски девы, которой грозит беда, но до конца года вернусь, и тогда мы рассудим этот спор». И он провел там ночь, а утром поехал дальше, и история больше ничего не говорит о Гвальхмаи в этой связи.[367]
Передур же ехал своим путем и обошел весь остров, ища черную девицу, но так и не нашел. И вот он достиг неведомой страны, где протекала река; и, проезжая вдоль нее, он встретил священника на коне, едущего ему навстречу, и попросил у него благословения. «О несчастный! – сказал тот. – Я не дам тебе благословения, если ты продолжишь путь в такой день, как этот».[368]– «А какой сегодня день?» – спросил Передур. «Сегодня Страстная пятница». – «Прости, что я не знал этого, ведь уже год, как я покинул свою страну». И Передур спешился и повел коня в поводу.
И он шел, пока не свернул на тропинку, ведущую в лес, и на опушке леса увидел хижину, где сидел уже виденный им священник, и Передур вновь попросил у него благословения. «Да благословит тебя Бог, сын мой, – сказал тот, – так‑то лучше. Переночуй сегодня у меня». И Передур остался там на ночь, а наутро встал и хотел продолжать путь. «Сегодня ты не должен отправляться в дорогу. Останься здесь еще на два дня, а потом я скажу тебе, где найти то, что ты ищешь», – сказал священник. И на третий день Передур собрался в путь и спросил священника, где ему искать Замок Крови. «Все, что знаю, я скажу тебе. Иди к той горе, и с другой стороны ее увидишь реку, в долине которой стоит королевский двор, где король празднует Пасху. Там ты и узнаешь дорогу к Замку Крови».
И Передур поехал этим путем, и выехал к долине реки, и встретил там охотников. Среди них был муж высокого рода, и они приветствовали друг друга. «Выбирай, господин, – сказал тот, – или поезжай ко мне во дворец, или оставайся здесь. Если хочешь, я пошлю одного из рыцарей к моей дочери, чтобы она накормила и напоила тебя, пока я не вернусь с охоты. Если же я могу помочь тебе чем‑нибудь, я с радостью сделаю это».
И король послал с ним золотоволосого юношу, и когда они вошли во двор, дочь короля встала и приветствовала их и усадила Передура рядом с собой. И они отобедали, и на каждое слово Передура она отвечала громким смехом, так что все при дворе слышали это. И наконец юный слуга сказал ей: «Клянусь, что если тебе нужен муж, то этот рыцарь вполне достоин им стать; но если он и не станет твоим мужем, боюсь, что твое сердце он уже похитил». И юноша пошел к королю и сказал, что его дочь влюбилась в чужеземного рыцаря и нельзя отпускать его, чтобы не случилось беды. «Что же ты посоветуешь, друг мой?» – спросил король. «Пока я посоветую заточить его в башню, чтобы он не мог уйти». И король послал людей схватить Передура и заточить его в башню. Тогда девушка пала к ногам отца и спросила: «Зачем ты велел заточить этого славного рыцаря?» – «Затем, чтобы он не ушел отсюда, где ему так хорошо», – ответил король.
И она ничего не сказала в ответ и пошла к Передуру. «Хорошо ли тебе, рыцарь?» – «Я бы не оставался здесь, если бы мне не было хорошо». – «Тогда твои стол и постель будут не хуже, чем у самого короля, и лучшие певцы двора будут петь тебе, и более того – если захочешь, я сама приду к тебе ночевать и стану беседовать с тобой». – «Я не откажусь от этого», – сказал Передур, и в ту же ночь она сделала, как обещала.
И на следующее утро Передур услышал за окном великий шум. «О красавица, что это?» – спросил он у девушки, и она ответила: «Войско короля собралось сегодня в крепости», – «И что же собрало его здесь?» – «Есть у нас граф, владеющий двумя графствами и более могущественный, чем король; и сегодня между ними произойдет сражение», – «Прошу тебя, – обратился к ней Передур, – добудь мне коня и оружие, чтобы я мог принять участие в бою, а потом я вернусь в эту башню». – «Я с радостью добуду все это для тебя», – сказала она и дала ему коня, и оружие, и алый плащ, и золоченый щит. И он выехал в поле и поверг наземь всех людей графа, с кем бился в тот день. После этого он вернулся к себе в башню.
И девушка спросила у него новости, но он ничего ей не сказал. Тогда она пошла к отцу и спросила, кто из рыцарей сражался лучше всех. И он сказал, что это был рыцарь в алом плаще и с золоченым щитом, которого он не знает. И девушка рассмеялась, и пошла к Передуру, и полюбила его еще больше.
И так три дня подряд Передур побеждал людей графа и возвращался в башню прежде, чем его могли узнать. Hа четвертый день он убил самого графа, и девушка пришла к отцу и спросила его о новостях. «Новости самые лучшие, – ответил король, – граф убит, и все его владения достались мне». – «Знаешь ли ты, кто убил его?» – «Я не знаю, – сказал король, – но это опять был рыцарь в алом плаще и с золоченым щитом». – «Господин, я знаю этого рыцаря», – сказала она. «Ради Бога, – воскликнул он, – скажи мне, кто это». – «Господин, это рыцарь, заключенный у тебя в башне».
И он пошел в башню к Передуру, и приветствовал его, и сказал, что он может просить у него все, что хочет, за свои подвиги. И когда они сели за стол, Передур сел рядом с королем, а девушка – с другой стороны от него. И после еды король сказал ему: «Я отдам тебе в жены мою дочь, и половину своего королевства, и два графства в придачу». «Благодарю тебя, господин, – сказал Передур, – но я не могу жениться на ней». – «Тогда говори, чего ты хочешь?» – «Я хочу узнать дорогу к Замку Крови». – «Господин, ты получишь все, что просишь, – сказала девушка, – проводников, и припасы, и сведения об этом замке, ибо я люблю тебя больше всех на свете». И она сказала ему: «Перейди через ту гору, и там ты увидишь озеро и посреди него замок, который зовется Замком Крови, но, кроме этого, мы не знаем ничего о нем».
И Передур подъехал к замку, и увидел, что ворота его открыты, и вошел в зал, где стояла шахматная доска, на которой фигуры сражались сами по себе. И если одна из фигур бывала побита, она кричала, как живой человек.[369]И он смотрел за игрой, и сторона, за которую он болел, проиграла; тогда он рассердился и швырнул доску с фигурами в озеро. И тут вошла черная девица и сказала Передуру: «Покарай тебя Бог! Поистине, ты повсюду творишь зло». – «О каком зле ты говоришь, девушка?» – удивился Передур. «Ты утопил шахматную доску императрицы, а без нее ей не сохранить свою империю». – «Есть ли способы вернуть эту доску?» – «Только один: иди в Константинополь, где живет черный великан, опустошивший многие владения императрицы. Если ты убьешь его, ты получишь эту шахматную доску, но вряд ли ты вернешься от него живым». – «Проводишь ли ты меня туда?» – спросил Передур. «Я покажу тебе дорогу», – ответила черная девица.
И он пришел в Константинополь и сразился там с черным великаном, и тот запросил пощады. «Я пощажу тебя, – сказал Передур, – если ты вернешь доску на место, где она была», После этого появилась черная девица и сказала ему: «Поистине, твой труд будет напрасен, если ты оставишь в живых этого злодея, причинившего столько бед императрице». – «Я обещал сохранить ему жизнь, – возразил Передур, – в обмен на доску». – «Доски нет на месте, – сказала девица, – поэтому вернись и убей его».
И Передур вернулся и убил великана, и во дворце его ждала черная девица. «Скажи, – спросил ее Передур, – здесь ли императрица?» – «Клянусь Богом, ты не увидишь ее, пока не убьешь чудовище, живущее в этом лесу». – «Что же это за чудовище?» – «Это олень, бегущий быстрее птицы,[370]и во лбу его один рог, что острее самого острого копья. И он поедает в лесу всю траву и зелень и убивает всякую тварь, которую встречает, прочие же умирают от голода. И хуже того: каждую ночь он приходит и выпивает пруд близ дворца, и, пока вода вновь заполнит его, вся рыба там гибнет». – «О девушка, – сказал Передур, – иди и покажи мне этого зверя». – «Я не пойду туда, ибо уже больше года ни один человек не смеет войти в этот лес. Здесь есть собачка госпожи, она и наведет тебя на след оленя, а там он выйдет и сам нападет на тебя».
И собачка привела Передура к месту, где был олень, и олень напал на Передура, который отсек ему голову мечом. И тут он увидел подъезжающую к нему даму, и она взяла собачку на руки, а голову оленя положила на седло впереди себя. Hа шее же у нее было ожерелье червонного золота. «О господин, – сказала она, – нехорошо ты поступил, сразив чудеснейшее создание в моих владениях». – «Мне велели сделать это, сказав, что только так я могу заслужить твою дружбу». – «Тогда иди вон на ту гору, и ты увидишь там камень. Сразись трижды с человеком, что выйдет из‑под камня, и ты добьешься моей дружбы и признательности».
И Передур поехал туда и предложил тому человеку сразиться. И человек выехал из‑под камня на громадном скелете коня, и на нем были ржавые доспехи. Они сразились, и Передур поверг человека на землю, и спешился, и достал из ножен меч, но тут человек исчез, словно его и не было, и вместе с ним исчезли его конь и конь Передура.
Тогда Передур поднялся на гору, и на другой ее стороне увидел замок в речной долине, и вошел в него. И там он увидел сидящих в зале хромого короля и Гвальхмаи, и они были рады видеть его. И Передур подошел к ним и сел рядом. В это время в зал вошел золотоволосый юноша и преклонил колено перед Передуром. «Господин, – сказал он, – это я приходил в обличье черной девицы ко двору Артура и когда ты бросил в озеро шахматную доску, и когда ты убил черного великана в Константинополе, и когда ты сразил оленя. И это я тогда входил в зал с отрубленной головой на блюде и с копьем, с которого стекала кровь; и это была голова твоего двоюродного брата, убитого глостерскими ведьмами; и по их вине твой дядя сделался хромым. Я же – твой родич и делал все это, зная предсказание, по которому ты должен отомстить им».
Тогда Передур с Гвальхмаи решили послать за Артуром и его рыцарями, чтобы они помогли им справиться с ведьмами. И они сразились с ведьмами; и одна из них убила рыцаря, что стоял слева от Передура, а он отразил удар. И в другой раз ведьма убила рыцаря, стоявшего справа, а Передур опять отразил ее удар. И в третий раз ведьма кинулась на Передура; тогда он поднял меч и ударил ведьму по шлему так, что расколол ей шлем вместе с головой. И она закричала, чтобы прочие ведьмы скорее улетали, ибо пришел Передур, которого они обучили военному искусству и который должен победить их.
И после этого Артур и его рыцари воевали с глостерскими ведьмами и перебили их всех до единой. И так кончается рассказ о Замке Крови.
Герайнт, сын Эрбина [371]
Двор Артура обычно находился в Каэрлеоне на Аске, где он пребывал в течение пяти пасхальных праздников и пяти рождественских. И там же он встречал Троицын день[372]поскольку Каэрлеон был самым доступным местом в его владениях для приезжающих по суше и по морю. И вокруг него собрались там девять королей со своими людьми, и с графами, и с баронами, и они гостили у него все праздники, если не находилось у них в то время важных дел.
И вот, когда он был со своим двором в Каэрлеоне, для праздничной службы было приготовлено тринадцать церквей. Вот как их приготовили: церковь для Артура с девятью королями и прочими его гостями; другая церковь – для Гвенвифар с ее дамами; третья – для управителя двора;[373]с его помощниками; четвертая – для Одгара Франка и прочих начальников войска[374]девять оставшихся – для Гвальхмаи и других рыцарей, которые по своей знатности и воинским подвигам водили девять дружин. И в каждой из церквей могли молиться лишь те, кого мы упомянули.
Главным же привратником был Глеулвид Гафаэлфаур, но он не нес службу сам, кроме как на три главнейших праздника – за него это делали семеро его подчиненных, разделивших меж собой год, и это были не кто иные, как Гринн, и Пенн Пигон, и Ллаэс Кимин, и Гогифолх, и Гордни Кошачий Глаз, который ночью видел не хуже, чем днем, и Дрем, сын Дремхидида, и Клист, сын Клистфайнидда. Все они служили привратниками при дворе Артура.[375]
И на Троицын день, когда император пировал в дворцовом зале, вошел туда высокий юноша с каштановыми волосами, в блестящем шелковом кафтане, в туфлях из лучшей кордовской кожи, и на поясе у него висел меч с золотым узором. «Приветствую тебя, господин», – сказал он. «Храни тебя Бог, – сказал ему Артур, – и да будет с тобой его милость. Что тебе нужно?» – «Узнаешь ли ты меня, господин?» – спросил юноша. «Нет, не узнаю», – ответил Артур. «Поистине, это странно, ведь я твой лесник из Динского леса[376]и имя мое Мадок, сын Тургадарна». – «Говори же, Мадок, с чем ты пришел», – сказал ему Артур. «Я скажу, господин, – ответил тот. – Я встретил у себя в лесу оленя, подобного которому никогда не видел». – «Что же в нем такого, – спросил Артур, – чего нет у других оленей?» – «Он весь белый, господин, и не пасется рядом ни с одним животным из‑за своей гордыни, и я хочу спросить тебя, что мне делать с ним. Каков будет твой совет?» – «Лучшее, что я могу сделать, – сказал Артур, – это поехать завтра на охоту в то место, и пусть скажут об этом всем моим людям, и Руферусу (а это был старший охотник Артура), и Элифри (он был главой пажей), и всем прочим».
Так и сделали. И он велел юноше сопровождать их. И Гвенвифар сказала Артуру: «О господин, позволь мне завтра поехать с тобой на охоту и взглянуть на оленя, о котором говорил этот юноша». – «Что ж, – сказал Артур, – я с радостью возьму тебя с собой».[377]– «Тогда я поеду с вами», – сказала она. И после этого Гвальхмаи сказала Артуру: «Государь, если ты не против, позволь завтра тому, кто сразит оленя, будь то рыцарь или пеший воин, отрезать ему голову и поднести ее в дар своей даме сердца». – «И это я с радостью одобрю, – сказал Артур, – но пусть управитель завтра накажет тех, кто не выедет вовремя на охоту».
И они провели ночь, пируя, и слушая песни бардов, и беседуя, сколько душа пожелает. Когда же пришло время, они отправились спать.
Наутро все они встали, и Артур призвал к себе четырех пажей, охранявших его опочивальню, и это были Кадириэйт, сын привратника Гордни,[378]и Амрен, сын Бедуира, и Амар, сын Артура, и Гореу, сын Кустеннина.[379]И они вошли, и приветствовали Артура, и помогли ему одеться. И Артур удивился, что Гвенвифар еще не встала и не поднялась с постели, и все хотели дождаться ее, но Артур сказал: «Hе стоит ждать ее, если ей больше нравится спать, чем ехать с нами на охоту».
И они отправились в путь, и Артур услышал рог своего старшего охотника, и все они во главе с Артуром пустили коней к лесу.
И когда Артур покинул двор, Гвенвифар встала и позвала служанок, и они помогли ей одеться. Она сказала им: «Вчера я собиралась поехать на охоту. Пусть же одна из вас пойдет на конюшню и выберет лошадей, подходящих для дам». И служанка пошла на конюшню, но нашла там лишь двух коней. Тогда Гвенвифар со служанкой сели на этих коней и поехали через Аск дорогой, на которой виднелись свежие следы копыт.
И вот они услышали сильнейший шум и, оглянувшись, увидели скачущего за ними всадника на громадном коне, и это был юноша благородного вида с каштановыми волосами; на боку его висел меч с золотой рукоятью, а одет он был в шелковый кафтан и плащ пурпурного цвета с золотыми яблоками на концах; обут же он был в сапоги из лучшей кордовской кожи. И конь его несся быстро, но легко, горделиво вскинув голову.
И он приблизился к Гвенвифар и приветствовал ее. «Храни тебя Бог, Герайнт,[380]– сказала она. – Видишь, я узнала тебя, хотя видела очень давно. Почему ты не поехал – на охоту со своим господином?» – «Потому что не знал об этом», – ответил он. «Я тоже удивилась, – сказала она, – что он уехал, не известив меня». – «Да, госпожа, вот и я спал и не слышал, как он уехал». – «О юноша, – сказала она, – поистине, ты спутник, приятнее которого нет для меня во всем королевстве, к тому же я узнаю об охоте не меньше их – ведь мы отсюда услышим и звуки рога, и лай собак». И они выехали на опушку леса и там остановились. «Отсюда мы услышим, – сказала она, – когда собак пустят по следу».
И тут они услышали стук копыт, и взглянули туда, откуда он раздавался, и увидели карлика на громадном коне, раздувающем ноздри, и в руке у него был хлыст. Следом за карликом ехала дама на прекрасном белом коне, чей бег был скор, но послушен. И на даме было платье из золотого шелка. Следом ехал всадник на боевом коне в тяжелых сверкающих латах, и им показалось, что никогда еще они не видели коня и всадника больших, чем эти. И они съехались ближе и остановились.
«Герайнт, – спросила Гвенвифар, – знаешь ли ты этого всадника?» – «Я не знаю его, госпожа, – ответил он, – и из‑за этих тяжелых заморских лат не могу разглядеть его лица». – «Иди, девушка, – велела Гвенвифар служанке, – и спроси у карлика, кто этот всадник».
И служанка направилась к карлику, и он, увидев ее, остановил коня. И она спросила его: «Скажи мне, кто этот всадник?» – «Я не скажу тебе этого», – отвечал он. «Раз уж ты столь невежлив, что не желаешь этого сказать, то я спрошу его сама». – «Клянусь, ты не сделаешь этого», – сказал карлик. «Почему же?» – удивилась она. «Hе того ты рода, чтобы говорить с моим господином». Тогда служанка направила к всаднику своего коня, но карлик ударил ее по лицу хлыстом, бывшим у него в руке, так, что хлынула кровь. И служанка, чувствуя боль от удара, вернулась к Гвенвифар и пожаловалась ей. «Поистине, – сказал Герайнт, – жестоко и несправедливо обошелся с тобой этот карлик. Сейчас я сам поеду и узнаю, кто этот всадник». – «Hу что ж, поезжай», – сказала Гвенвифар.
И Герайнт подъехал к карлику. «Кто этот всадник?» – спросил он его. «Я не скажу тебе этого», – ответил карлик. «Тогда я спрошу его сам», – сказал Герайнт. «Клянусь, ты не сделаешь этого, – сказал карлик, – не того ты рода, чтобы говорить с моим господином». Тогда Герайнт сказал: «Говорил я с людьми и познатней твоего господина». И он направил коня к всаднику, но карлик догнал его и ударил хлыстом так же, как служанку, и кровь брызнула на плащ Герайнта. И он уже опустил руку на рукоять меча, но подумал, что если он убьет карлика, то не справится без доспехов с его хозяином, и тогда он вернулся к месту, где была Гвенвифар. «Ты поступил мудро и достойно»,[381]– сказала она. «О госпожа, – обратился он к ней, – с твоего позволения я последую за этими людьми до места, где я смогу добыть оружие и доспехи, чтобы сразиться с рыцарем». – «Поезжай, – сказала она, – и не вступай с ним в бой, пока не добудешь надежных доспехов. И помни, что я буду тревожиться за тебя, пока не получу вестей». – «Если я только буду жив, – ответил он, – то до завтрашнего вечера ты получишь вести от меня». И он поехал за ними.
И они проехали по дороге мимо двора Артура в Каэрлеоне, и переехали через брод на Аске, и продвигались по обширной и дикой равнине, пока не достигли укрепленного города. И над городом возвышалась крепость, и они поехали к ней; и когда рыцарь проезжал через город, все жители вышли приветствовать его. Когда же Герайнт вступил в город, он заглядывал в каждый дом, надеясь встретить знакомых, но не узнал никого, и его никто не узнал, и никто не хотел дать ему оружие и доспехи за плату или под залог. Притом в каждом дворе он мог видеть мечи, и щиты, и начищенные доспехи, и боевых коней. И всадник со своей спутницей и с карликом въехали в крепость, и все там были рады их прибытию, и все на стенах и в воротах склонили головы, приветствуя их.
И Герайнт подошел туда, чтобы узнать, нельзя ли и ему войти в замок, и ему велели ждать; тогда он огляделся по сторонам и увидел за городской стеной старый полуразвалившийся дом, и, не найдя в городе приюта, он направил коня туда. И, въехав во двор, он увидел мраморную лестницу, ведущую в верхние покои, и на лестнице его встретил седой старик в ветхой, поношенной одежде. Герайнт посмотрел на него, и старик спросил: «О юноша, чего ты ищешь здесь?» – «Я не знаю, – ответил Герайнт, – где мне отыскать ночлег». – «Тогда входи, – сказал старик, – и ты получишь то немногое, что я могу тебе предложить». И он вошел, и седой старик провел его в зал, где сидела на подушках старуха в ветхом шелковом платье, и Герайнт подумал, что, когда она была в цвете лет, на свете не было дамы красивее ее. Позади нее сидела девушка в таком поношенном платье, что оно едва держалось на ней. И ему показалось, что, несмотря на столь бедную одежду, он еще не встречал девушки более красивой и благородной.
И старик сказал девушке: «Кроме тебя, у нас нет конюха для коня этого юноши». – «Я сделаю все, что смогу, – ответила она, – и для этого юноши, и для его коня». И она сняла с Герайнта сапоги и насыпала его коню овса, после чего снова вернулась в верхние покои. И тогда старик сказал ей: «Сходи в город и принеси все лучшие яства и напитки, что найдешь там». – «Я с охотой сделаю это, господин мой», – сказала она. И пока они беседовали, девушка сходила в город и вернулась в сопровождении слуги, несущего кувшин с медом и телячью ногу; она же несла ковригу хлеба и сладкие булочки. И она поднялась со всем этим в верхние покои. «Мне не удалось достать ничего лучше, – пожаловалась она, – никто уже не дает нам в долг». – «Что ж, этого вполне достаточно», – сказал Герайнт, и они стали ждать, когда сварится мясо.
И когда все было готово, они сели за стол так: Герайнт сел между стариком и его женой, а девушка села напротив; и они поели. После еды Герайнт заговорил со стариком и спросил, его ли это дом. «Да, я выстроил его, – ответил тот, – а когда‑то мне принадлежал весь этот город и замок, которые ты видел». – «О господин, – спросил Герайнт, – как же ты потерял все это?» – «Я потерял это и еще целое графство, и вот как это случилось. Был у меня племянник, сын моего брата, от которого я унаследовал все эти владения. Когда он вошел в силу, он потребовал их обратно, и пошел на меня войной, и отнял все, кроме вот этого дома».
«О господин, – спросил тогда Герайнт, – скажи мне, зачем прибыл сюда рыцарь, что въехал накануне в город с дамой и карликом? И зачем в городе столько оружия?» – «Я скажу тебе, – ответил старик. – Все готовятся к завтрашнему турниру, в котором примет участие молодой граф. Вот как это будет: на лугу вкопают два столба, и повесят на них серебряную перекладину, и посадят на нее сокола. Из‑за этого сокола и состоится турнир, и все люди, и кони, и оружие, что ты видел, готовятся к этому турниру; и с каждым рыцарем там должна быть его дама сердца, поскольку без таковой ни один рыцарь не может биться за сокола. Рыцарь же, которого ты видел, выигрывал сокола два года подряд, и если завтра он выиграет его в третий раз, то потом он будет получать его каждый год без боя. И он получит имя Рыцарь Сокола».
«О господин, – сказал Герайнт, – что же мне делать с этим рыцарем, который оскорбил меня и служанку Гвенвифар, супруги Артура?» И он рассказал старику, как это все случилось. И тот сказал: «Hе так легко мне помочь тебе, ибо у тебя нет дамы, за которую ты мог бы биться. Hо я мог бы дать тебе доспехи и хорошего коня». – «Господин, – сказал Герайнт, – да благословит тебя Бог. Конь мой достаточно хорош для меня, если будут на мне твои доспехи; что до дамы сердца, то пусть будет эта вот девушка, твоя дочь, и если я вернусь с турнира живым, то буду любить ее всю свою жизнь и останусь ей верен. Если же меня убьют там, то она сохранит свою чистоту, как и раньше». – «С радостью соглашаюсь, – сказал старик, – и раз уж: ты решился, то нужно быть готовым уже к утру, когда в поле выедет Рыцарь Сокола и попросит свою даму сердца взять сокола, как ей подобает. И он скажет ей: „Ты владела им два года, и, если кто‑либо попытается отобрать его у тебя, я сумею защитить твои права“. Поэтому тебе нужно быть там, когда он это скажет, – продолжал старик, – а мы все трое пойдем с тобой». Так они и решили и отправились спать, а наутро поднялись, и оделись, и приготовили коня и доспехи.