Предыстория.
Я ехал в метро с работы уставший и злой. Все достало: клиенты, начальник, коллеги – все будто сговорились вывести меня из себя. Когда кто-то с размаху пихнул меня в бок, я со злостью обернулся, готовясь излить на неосторожного человека накопившееся раздражение, но натолкнулся на такую обезоруживающую улыбку, что все гневные слова застряли у меня в горле.
- Привет, – сказал человек, девушка или парень – я так и не понял. – Поздравляю, ты получил одно желание. Говори быстро, не раздумывая.
- Дверь в Эквестрию, – ляпнул я первое, что пришло в голову.
- Отлично, портал ожидает тебя дома, – ни капли не удивившись, ответил человек. – Не забудь ознакомиться с инструкцией.
Вручив мне пухлый буклет, он растворился в толпе. С тех пор я ни разу больше с ним не встречался. Оставшийся путь до дома я изучал инструкцию. Хотя в реальность произошедшего пока что не верилось, но содержимое книжки все равно показалось мне занимательным. Сквозь портал было запрещено что-либо проносить. Исключение делалось лишь для личной одежды. Нарушение каралось отключением двери на неделю. Обратно из Эквестрии допускалось проводить одного гостя, но, опять же, без вещей. Далее шел раздел по уходу, из которого следовало, что протирать портал требуется влажной тряпкой, смоченной нейтральным моющим средством, а на остальных страницах инструкция повторялась еще на двадцати языках.
Добравшись до дома, я с замиранием сердца вошел в квартиру и включил свет. Чудо действительно произошло: во внешней стене я обнаружил новую дверь. Казалось бы, пройдя сквозь нее, я должен был просто рухнуть с пятого этажа, но за порогом на самом деле оказалась Эквестрия. С другой стороны дверь выходила из понивильской часовой башни.
Как ни странно, мое появление не вызвало никакого фурора. Убедившись, что я не рычу и не бросаюсь, многие просто перестали обращать на меня внимание. Подумаешь, новая зверушка из Вечносвободного леса вышла. Выяснив, что у меня нет местных денег, меня даже продавцы на рынке перестали окликивать. Конечно, я попытался познакомиться с кем-то из знаменитой шестерки, но без особых успехов. Лучше всех ко мне отнеслась Пинки Пай. Выяснив, как меня зовут и когда у меня день рождения, она спела приветственную песню, а потом здоровалась при каждой встрече. Твайлайт постоянно готовилась к каким-то экзаменам и ни на что не обращала внимания, а Дэши так ни разу и не соизволила снизойти со своих облаков. Рэрити сперва заинтересовалась моей одеждой, но узнав, что я покупать ничего не планирую, а других существ вроде меня тут нет, переключилась на проект новой линии модных шляпок.
Флаттершай меня прогнала. Ну, не то, чтобы прогнала, но пока она успокаивала запаниковавших при виде меня животных, пегасочка бросала на меня такие убийственно-жалобные взгляды, что я сам поспешил уйти и больше ее не беспокоил. Эпплджек была постоянно занята. Она либо работала на ферме, либо кому-то помогала и на странных существ вроде меня у нее времени не оставалось.
Примерно так все и продолжалось. Выходя через портал, я шел гулять по Понивилю, здоровался с Пинки и добирался до фермы Эпплов, после чего возвращался назад. Со временем я надеялся найти тут работу и заработать денег на поездку в Кантерлот, но пока подобных возможностей не подворачивалось.
Глава 1. Любовь напрокат
В тот день я решил отправиться другой дорогой и пройти мимо опушки Вечносвободного леса. Выйдя за город, под высоким раскидистым дубом я увидел большую картонную коробку из-под какой-то мебели. Я бы не обратил на нее внимания, если бы не стоявший возле коробки странный прайс-лист. “Интимный массаж – 5 полушек, классика – 10 полушек, все что угодно – 20 полушек”. Заглянув внутрь сквозь прорезанную сбоку дыру, я увидел свернувшуюся клубочком земную пони. Ее бурая шерстка свалялась колтунами, а безучастный взгляд был устремлен в одну точку. На ее крупе виднелась кьютимарка в виде сердца, в середину которого была вставлена монетка.
Спойлер: Иллюстрация
- Привет! – попытался обратиться к ней я, но пони не отреагировала.
- Привет! Я тут прочитал твой прайс, – сделал я вторую попытку наладить контакт.
Она вздрогнула, очнувшись от своих дум, перевела на меня взгляд и сморщила носик.
- Привет, – ответила обитательница коробки. – Ты же не пони. Хотя… мне уже все равно. Трахать будешь, или как?
- Или как, – ответил я. – У меня нет местных денег.
- А чего тогда беспокоишь?
- Я подумал, что тебе тут скучно лежать одной, и, может быть, ты захочешь поговорить? – предположил я. – Хотя, если ты сильно занята, не буду тебя отвлекать.
- Хех, – усмехнулась земнопони. – Ты прав, мне давно хочется излить кому-нибудь душу. Уж коли нашлись свободные уши – грех не воспользоваться.
Она выбралась наружу, потянулась и села напротив. Внимательно осмотрев меня с ног до головы, она покачала головой и улыбнулась.
- А ты – миленький, – сообщила бурая пони. – Ты же жеребец? Как тебя звать?
- Жеребец, – подтвердил я. – Зовут Виктором, а для друзей – Вик.
- А я – Рентэлав, – ответила она со вздохом. – Друзья звали бы меня Ренти, вот только нет у меня друзей.
- Как же так вышло?
- Вот так и вышло. Сейчас я расскажу тебе историю, как подающая надежды дочка респектабельных пони оказалась в картонной коробке без полушки за душой.
***
Начало всему положил случай в школе. У Рентэлав тогда было еще другое более подходящее юной аристократке имя, впрочем, как ее звали раньше – уже неважно. После уроков ее отозвал в сторонку старшеклассник и попросил кое-что сделать, пообещав заплатить. Задача оказалась несложной – просто погладить копытцами в определенном месте. У кобылки получилось на удивление хорошо – вскоре старшеклассник дернулся и повалился набок, тяжело дыша. “Малышка, ты – супер!” – похвалил он старания Ренти, вручив ей первые заработанные пять полушек.
Вечером она обнаружила, что перестала быть пустобокой. Способность доставлять жеребцам удовольствие оказалось ее жизненным призванием. Получение кьютимарки – счастливейший момент в жизни любого пони, однако домашние оказались вовсе не рады. Мать закатила истерику, а отец только и повторял, как попугай: “Дорогая, она же – наша дочь, мы же не можем ее выгнать…”
Так прошел год. Ренти задерживалась допоздна в школе, стараясь реже пересекаться с родителями. Слухи о ее способностях расходились все шире, и вскоре она обзавелась обширной клиентской базой.
Однажды ее мать не выдержала и поставила вопрос ребром: либо Рентэлав бросает свое занятие, либо убирается куда подальше из дома. “Дорогая, она же – наша дочь, – опять попытался ее урезонить отец, – мы же не можем ее выгнать…” Ответ матери оказался тверд и жесток: “Можем! И выгоним!” – резко заявила она. На самом деле все знали, что отказаться от своего предназначения для пони – все равно что умереть. На подобный поступок кто-то мог пойти только в очень редких и важных случаях. Причем, потеря крыши над головой таковым не считался. В тот же вечер Ренти собрала свои вещи и покинула родовой особняк, чтобы больше никогда туда не возвращаться.
Вскоре она поняла, что казавшегося раньше приличным заработка едва хватало на съем квартиры и еду. Попытавшись поднять расценки, она стала быстро терять клиентов и решила переехать в другой город, где аренда была не такой дорогой.
Выбор пал на Понивиль. Во-первых, мэр Понивиля сдавала муниципальные комнаты почти за бесценок, а во-вторых, у юной жрицы любви в этом городе практически не было конкуренток. Поначалу изголодавшиеся по доступным удовольствиям жеребцы повалили к ней косяками, но спустя всего неделю Ренти допустила роковую оплошность – мэр застукала ее со своим мужем. Не будем описывать поднятый скандал, но в итоге мэр из мести сменила замок на съемной комнате, лишив Рентэлав доступа к своим вещам и отложенным деньгам. Ни уехать, ни снять другую комнату у приезжей возможности не осталось. Жеребцы, опасаясь ссориться с мэром, стали ее сторониться. Не имея возможности даже принять ванную и расчесаться, Ренти вскоре покрылась грязью и колтунами, от чего ее шансы найти клиентов упали практически до ноля.
***
Завершив свою исповедь, бурая пони застенчиво отвернулась. Я ободряюще погладил ее по шейке, и Ренти слегка улыбнулась, искоса глянув на меня.
- Спасибо, что выслушал, – произнесла она. – Мне стало легче.
- А что ты планируешь делать дальше? – поинтересовался я.
- Ну… трава тут есть, с голода не умру. Когда-нибудь мэр перестанет на меня злиться и позволит забрать свои вещи, я уеду в другой город и начну все сначала.
- Знаешь, возможно я смогу сделать твое ожидание более комфортабельным, – решил я предложить кобылке свою помощь. – Ты можешь пожить у меня.
- Хмм… что-то берлога в Вечносвободном лесу меня не сильно прельщает, – засомневалась Ренти.
- Ну что ты, какой еще Вечносвободный лес? – рассмеялся я. – Обычная квартира, ванная с горячей водой, булочки с чаем на ужин.
- Ванная! – она даже вскочила от стремления попасть в столь желанное место. – Хотя постой, что насчет оплаты? Я могу расплатиться… эмм… собой?
- Ну, в каком-то смысле – да. Я хочу, чтобы ты позволяла себя гладить, обнимать и целовать в носик.
- Ну так, я сама не прочь пообниматься, а что насчет секса?
- Без секса, – ответил я. – Во-первых, мы с тобой разных видов, а во-вторых, я неприемлю любви за деньги. Меня устраивают только взаимные чувства.
- Ладно-ладно, – нетерпеливо согласилась она. – Показывай уже свою ванную!
Глава 2. Ночные страхи
“Ай! Да что за ерунда!” – раздался раздраженный возглас. Я приоткрыл дверь в ванную комнату и увидел, как моя гостья сражается с хлещущим во все стороны душем. В итоге, схватив непокорный шланг зубами, она попыталась достать мыло. Скользкий брусок выскочил из ее копыт, и пони снова ругнулась.
- Возьми лучше шампунь, – посоветовал я. – Вот, бутылочка стоит сбоку.
Ренти подхватила флакон и неловко сдавила его копытами. Шампунь брызнул ей прямо в мордочку, и поняшка недовольно рыкнула.
- Щипится! – пожаловалась она. – Ну почему тут все такое неудобное?!
- Наверное, потому, что рассчитано на таких же как я людей, – ответил я. – Тебе помочь?
- Да, если это не доставит тебе неудобств, – смущенно согласилась она.
- Что ты, мне наоборот будет приятно за тобой поухаживать.
Я забрал у нее душ и помог промыть глаза, а потом начал намыливать. Ренти расслабленно положила голову на край ванной пока я гладил ее по бокам, втирая в шерстку шампунь.
- Можно, я еще тут полежу в воде? – попросила Ренти, когда я смыл с нее пену.
- Конечно, – кивнул я. – Сделать погорячее?
- Ага.
Я налил ванную почти до краев и, пока кобылка наслаждалась теплом, отправился заваривать чай. Пони вышла спустя полчаса, оставляя на полу мокрые следы. Голову она замотала одним полотенцем, а тело попыталась завернуть в другое, но оно оказалось для этого маловато.
- Давай, я помогу тебе вытереться, а когда подсохнешь, займусь твоей гривой, – предложил я.
- Так ты еще и расчешешь меня? Полный сервис! – обрадовалась она. – В спа-салоне за это кучу денег содрали бы.
Ренти забралась в кресло и стала с интересом оглядываться. В моей комнате было слишком много странных с точки зрения пони вещей. Она обернулась к окну и удивленно склонила голову набок. За стеклом в тусклом свете фонарей падал снег.
- Странно, в честь чего это летом снегопад устроили? – спросила моя гостья.
- Ренти, мне надо объяснить тебе нечто важное, – я начал вводить ее в курс дела. – Понимаешь, ты сейчас не в Эквестрии.
- Как это не в Эквестрии? – поразилась она. – Когда это я успела так далеко уехать?
- Эта дверь – проход между мирами, – продолжил я. – Там, за ней – Эквестрия, а тут – мир людей. Ничего не бойся, ты здесь в полной безопасности, но тебе надо уяснить несколько правил относительно портала. Первое – не пытайся через него что-нибудь пронести. Ни отсюда, ни из Эквестрии. Иначе портал отключится. Второе – никого не проводи с собой. Оттуда сюда может попасть только один пони.
- Уяснила, – кивнула Ренти и настороженно поглядела на дверь. – Я вовсе не собиралась водить сюда жеребцов. Я же не такая дура, чтобы злоупотреблять твоим гостеприимством.
Разговаривая, я пытался распутать ее гриву и расчесать шерстку. Несколько колтунов пришлось отрезать, но в целом, я сработал неплохо. Волосы поняшки заблестели и стали переливаться при каждом движении, а грива больше не походила на клубок засаленной ветоши. Угостив ее чаем с печеньем, я стал разбирать кровать.
- А где я буду спать? – осведомилась Ренти.
- Вот, я разложу тебе диванчик на кухне, – предложил я.
Пони проинспектировала диван, а потом осмотрела мою кровать.
- Тут мягче, – констатировала она.
- Прости, но на кровати буду спать я!
- Ну… тут вполне можем уместиться мы вдвоем, – заметила моя гостья. – А что, ты же сам говорил, что хочешь меня гладить и обнимать. Так вот, представь, проснешься ты ночью и захочешь меня погладить, а я тут рядом, и идти никуда не надо!
- Эмм… то есть ты хочешь спать со мной?
- Ну-у-у… – она смутилась и опустила голову. – Посплю на диванчике. Извини, я порой бываю слишком нахальной. Профессия обязывает.
Я расстелил на диване простыню, положил подушку и, когда пони устроилась, накрыл ее одеялом.
- Побудь со мной немножко, – попросила она.
Я присел рядом и погладил ее по передней ножке. Рентэлав закрыла глаза. Ее мордочка расплылась в улыбке. “Намного лучше, чем в коробке”, – полусонно пробормотала она. По тому, как расслабились ее ноги, я решил, что поняшка уснула, и отправился на свою кровать.
Среди ночи я встал по нужде и отправился в туалет. На обратном пути я услышал тихий плач. Моя гостья лежала, уткнувшись мордочкой в подушку, а ее тело мелко вздрагивало.
- Ренти? Что случилось? – спросил я, присаживаясь возле нее.
- Вик? Я тебя разбудила? Извини, столько хлопот со мной, – проговорила пони.
- Почему ты плачешь?
- Честно? – не до конца еще мне доверяя, она не решалась ответить.
- Да, мы же с тобой друзья? – приободрил я поняшку. – По крайней мере, я на это надеюсь.
- Я боюсь спать одна, – призналась Ренти. – Я всю ночь вздрагиваю и не могу расслабиться: звуки, шорохи, тени на потолке – меня все пугает. Еще жеребенком я забиралась ночью в кровать к папе и только тогда высыпалась. Мне надо чувствовать кого-то рядом с собой.
- Бедняжка, – я обнял Ренти и потерся щекой о мягкую шерстку на ее шейке. – Хорошо, пошли на мою кровать. Только чур не пихаться и не храпеть!
- Договорились! – обрадовалась она.
Перебежав в комнату, моя гостья запрыгнула на кровать и завозилась, устраивая себе гнездышко.
- Эй, с краю лежу я, – уточнил я диспозицию.
- Ладно, – проворчала она, перебираясь ближе к стенке.
***
Несколько дней пронеслось, как один миг. На работе дела стали налаживаться. Выслушивая очередные претензии заказчиков, я вспоминал, что дома вечером меня встретит поняшка, и улыбался. Сложно ругать счастливого человека. Все будто заражались моей радостью, и даже вечно недовольный скандалист из “СнабКомплекта” внезапно вручил мне бутылку коньяка. “Знаю, характер у меня тяжелый, – прокомментировал он подарок. – Натерпелся ты за все время…”
На пятый день произошла неприятность. Обычно, Рентэлав встречала меня у входа, но в этот раз квартира оказалась тихой и темной. “Ренти? – покричал я с порога. – Ты здесь?” Она не откликнулась. Сбросив куртку, я прошел в комнату и распахнул портал – за дверью оказалась стена. Проход в Эквестрию отключился. Подавив приступ паники, я стал гадать, что могло произойти: “Очевидно, Ренти нарушила правила. Возможно, пыталась что-то вынести? Нет, тогда бы она осталась здесь. Значит, пыталась что-то пронести из Эквестрии. Как же она так неосторожно?” Я налил себе так кстати подаренного коньяка и попытался успокоиться. Поделать все равно ничего было нельзя, оставалось только ждать, когда портал вновь заработает.
Прошло семь мучительных дней. Я взял отгул, чтобы не пропустить момент включения портала, и самого утра устроился напротив двери. Ждать пришлось долго. Только в три часа дня раздалось низкое гудение заработавших генераторов, или что там было встроено в косяк. Стена покрылась молочной пленкой, пошла радужными разводами и исчезла. Сквозь проход я увидел зеленые холмы Понивиля. Я прошел сквозь портал и стал озираться в надежде увидеть Ренти. “Вик!!!” Метнувшись коричневой молнией, она повалила меня на землю и обвила всеми четырьмя ногами. “Ви-и-ик! Ты вернулся! Почему ты выключил дверь?” – от избытка чувств, она уткнулась мне в грудь и зашмыгала носом, еле сдерживая слезы.
- Я ничего не выключал! – ответил я. – А ты сама не пыталась ничего пронести с собой?
- Нет! Я же помню правила! Я ничего не брала с собой, кроме… – она потрясенно замолчала.
- … кроме нескольких монет, – закончила пони фразу, спустя несколько десятков секунд. – Ох, какая же я дура!
- Будь осторожнее в следующий раз, – сказал я. – Я так волновался за тебя!
- А я! Я думала, что больше тебя не увижу! – взволнованно ответила она. – Дурацкие полушки, я их выкину!
- Ну не стоит уж так категорично, лучше положи их в банк, – посоветовал я. – А откуда у тебя деньги?
- Заработала, – пояснила пони. – Страсти с мэром уже улеглись, а после того, как ты привел в порядок шерстку, я и клиентов нашла.
- Понятно, – глухо пробормотал я.
“Она – взрослая самостоятельная пони, – попытался я себя успокоить. – Она сама решает, чем заниматься”. Злость и раздражение тем не менее не желали покидать мою душу. Я стиснул ее в объятиях и сжал в кулаках шерстку так, что она даже тихонько вскрикнула от боли. “Это ее работа, ее предназначение в жизни, – зашел я с другой стороны. – Какое вообще мое дело, как Ренти зарабатывает деньги?”
- Ох, не надо так сильно, – попросила поняшка. – Ты мне всю шерсть выдерешь.
- Прости, просто я… я очень скучал, – попытался я объясниться.
- Я тоже, – прошептала Рентэлав. – Прошло всего-то несколько дней, а когда закрылась дверь, я почувствовала будто у меня отрезали какую-то важную часть души.
- Пошли домой?
- Ага.
Посетив здание банка, мы вернулись в квартиру. Я помог ей помыться, расчесал шерстку, а потом мы забрались под одеяло. Ренти сразу уснула, а я, поглаживая шерстяной бочек, слушал ее милое посапывание. Поняшка храпела, но издаваемые ею звуки походили скорее на легкое мурлыканье, чем на храп. Он нисколько не раздражал, а даже наоборот – убаюкивал. Возможно, я заразился от Рентэлав ее отношением к одиноким ночам, но с поняшкой под боком мне стало намного спокойнее. Ее присутствие создавало уют, а голову больше не занимали тревожные мысли. Незаметно для себя я тоже погрузился в сон.