Путь героини: рождение женской индивидуации.
В преддверии курса «Исцеление женственности» я бы хотела рассказать о ключевом мифе, положенном в основу всего курса. Это миф о Пути героини. что это за миф? Куда он ведет? Есть ли карты и проторенные маршруты? Попробуем разобраться.
Про Путь героя так или иначе слышали многие. Термин был введен Джозефом Кембеллом и описывал странствие души в поисках целостности. Или путь индивидуации, это тоже верный ответ.
Вкратце напомню, из каких этапов состоит Путь героя при помощи этого небольшого видео:
4:21
В какой-то момент в полный рост встал вопрос: а существует ли Путь героини? Разные исследователи отвечали на этот вопрос по-разному. Эрих Нойманн, например, считал, что Герой — это внегендерный архетип, который является универсальным для всего человечества. Сам же Джозеф Кембелл утверждал, что женщине не нужен никакой путь, ей достаточно просто быть. И в то же время он отмечал, что мифология не знает сюжета отношений с индивидуированной женщиной, его надо создавать практически заново.
Я придерживаюсь позиции Морин Мердок и считаю, что Путь героини не просто существует, а нуждается в освоении, картах, маршрутах и проводниках. Это чистый фронтир, настоящая terra incognita, которую можно, нужно и важно исследовать. В наше время перед любой женщиной стоит глобальная задача: познать и принять свою природу и исцелить раненую женскую часть.
До недавнего времени общество предлагало женщине всего два пути: патриархальный и идентификацию с маскулинностью, то есть следование маскулинным стандартам успеха.
Сегодня я попробую отметить основные вехи нового маршрута.
С чего же начинается Путь героини? Что за зов заставляет женскую душу встать на Путь Героини? Возможно, это некое понимание, что в оболочке «Старого Я» уже тесно, оно больше не соответствует внутреннему ощущению. Часто это ощущение может сопровождаться депрессией или травмирующим событием. Или же женщина просто задается вопросом: где же Я-настоящая?
И начинает поиск.
Путешествие начинается: радикальная сепарация.
Часто путешествие Героини начинается с радикальной сепарации от всего фемининного. И в первую очередь — от матери, которая была первым объектом любви и привязанности. «Дистанцировать себя от своей матери, вырваться из ее объятий женщина может, пройдя через период отказа от феминных качеств, ложно воспринимаемых в рамках культуры как низших, пассивных, зависимых…»
Мать в данном случае может быть не только реальной матерью, но и той предвечной фигурой, олицетворяющей земные силы природы. Архетип Матери часто выступает в качестве символа бессознательного, бездонной матки, наполненной темными водами. Вместе с этим Героиня старается сепарироваться и от тех убеждений, образа жизни и паттернов, которые несет в себе ее реальная мать. При этом женщина может испытывать амбивалетные чувства: и страх перед удушающей Ужасной Матерью, и жажду любви, ласки и заботы.
Сепарация бывает весьма травматичной. Очень часто она сопровождается неприятие своего тела, своих чувств и эмоций. Героиня ищет опору. И находит ее в идентификации с маскулинностью.
Первая остановка: идентификация с маскулинностью и поиск союзников.
Отказавшись от матери, Героиня ожидаемо обращается к образу Отца за поддержкой и одобрением. Отцовские забота и поддержка помогают женщине реализовать свои цели в социуме. Но порой охваченность позитивным отцовским комплексом приводит к тому, что женщина забывает о своей феминности. Такой сюжет типичен для женщин-Афин, описанных Джин Шинодой Болен.
Если же отец отсутствовал и не поддерживал дочь, то она также сталкивается с определенными трудностями. Ей предстоит вырастить образ Доброго отца внутри себя и преодолеть разрушительные последствия той раны, которую нанес отсутствующий или осуждающий отец. Суть этой раны хорошо описана Линдой Шиерз Леонард: «Отцовско-дочерняя травма является не только событием, произошедшим в жизни той или иной женщины. Вместе с тем — это состояние нашей культуры. Всюду, где существует авторитарная патриархальная установка, которая обесценивает фемининность, низводя ее до совокупности ролей или качеств, сложившихся не на основе собственного опыта женщины, а порожденных некоей абстрактной точкой зрения на нее, — там обнаруживается подавление отцом дочери на коллективном уровне, которое не позволяет ей творчески развиваться….»
В этот период женщина может искать союзников, те позитивные мужские образы, которые могут помочь в ее исканиях. Это может быть не только отец, но и тренер, друг, научный руководитель. Через работу и поиск своего призвание женщина постепенно обретает идентичность.
Главная опасность этого периода заключается в том, что женщина может быть так поглощена погоней за внешними достижениями, что перестает слышать себя, свой внутренний голос. Перфекционизм и страсть к совершенству могут довести ее до внутреннего опустошения.