Изначально идея этой сказки была в том, что шмель (тогда еще без задуманного имени), уставший сидеть у себя дома, отправился в путешествие – увидел необыкновенную ромашку, которую во что бы то ни стало решил притащить к себе домой. Он был не очень силен, а цветок был большим… и упрямый шмель пыхтя и ругаясь пытался тащить его. Обстоятельства тому противились: то погода, то еще что-то, но наш упрямый воодушевленный шмель всё равно… впрочем, это уже не важно. Теперь эта сказка о другом.
И вот она:
Шмель Санни лежал на диване, уставившись в потолок своего дома. Он лежал и лежал, ища на потолке трещины и дыры, которых раньше еще не видел. И не находил. Иногда он переводил взгляд на правую стену – там был всё тот же покосившийся подоконник, на котором стоял тот же самый горшок с ромашками. Когда у Санни затекала попа из-за вмятины в диване, он поворачивался на другой бок – там были всё те же фотографии с его шмеле-друзьями. Санни любил всё ему привычное и родное, но глядя на всё это в очередной раз, к нему закралась мысль, что… кажется, ему это надоело.
Нет-нет он всё это любил – вроде бы потому что оно родное, а может просто потому что привык. Как-никак, довольно сложно порой отличить любовь и привязанность. Но в этот раз он решил, что ему хочется чего-то новенького. Непривычного. Совсем.
Долго он думал чего бы нового привнести в своё бытие: прикинул какого бы цвета обои переклеить или может горшки с цветами переставить. А может взяться за самое сокровенное – за диван? А ну взять бы его, выбросить и повесить гамак?
Думал он так и думал… и так прикинет, и сяк. Всё не то. Как-то мелковато и ощущение новизны не приходит. Опечаленный и уставший от этих мыслей, он начал сердито расхаживать по комнате и вдруг… его озарила мысль: «Если ты не знаешь, что поменять в доме… так может поменять сам дом?»
Ну, дом, конечно, – не тумбочка – за окно не выкинешь. Поэтому единственное, что Санни придумал – оставить сам дом.
Подгоняемый своим боевым настроем и настроением, он напялил свои любимые дырявые кеды и вылетел за порог. Лихо хлопнул дверью, сунул ключ в замок, накрепко запер и… уже замахиваясь выкинуть ключ подальше в траву… он решил, что пусть уж он полежит где-нибудь в штанах, пусть и в самом дальнем кармане.
Как говорят у людей: «Пошел собирать приключения на свой зад», а у пчел и шмелей говорят: «Полетел собирать тычинки жопкой!».
А он и полетел, как это и бывает в сказках: куда глаза глядят. А глядели они всюду: ему нравилось то одно дерево, то другое; то один цветок хотел потрогать, то другой; то ему хотелось облака обогнать, то у речки посидеть-полюбоваться.
И вот так наш шмель-путешественник гонимый попутным ветром увидел что-то очень яркое и привлекательное вдалеке. Яркие цвета пробуждали в Санни инстинкт добытчика пыльцы и он ринулся посмотреть поближе. Это был большой ярко-красный мухомор в окружении 4-х маленьких мухоморят. Всё это буйство красок и экспозиции радовало Санни и пробуждало в нем по-детски веселые чувства. А звуки речки и пение птиц заставляли невольно подтанцовывать такому позитивному пейзажу. Кружась в танце, Санни уже прикидывал где сделает кухню, где поставит диван и телевизор и самое главное – где у него будут клумбы для цветочков – конечно же ромашек.
Что делать с 4-мя маленькими мухоморятами он так сразу не придумал, но упоённый хорошим настроением и головокружением от танцев – он плюхнулся на траву и решил, что придумает потом.
Разве можно назвать сказочное приключение – сказочным, когда оно быстро заканчивается? Да и вообще назвать приключением? Нельзя. Вот и Санни так подумал: что слишком уж быстро он нашел то чего хотел, а в сказках так не бывает. Да вообще нигде так не бывает.
День уже подходил к концу, вечерело, но… день же еще не закончился! Значит, быть приключениям! Пока на землю падает хоть один лучик Солнца – ему нужно улыбаться и продолжать жить сегодняшний день! И он полетел дальше. Конечно же туда, куда глаза глядят.
Не замечая, что уже как-то стало смеркаться и всё становилось темным, он всё летел и летел, пытаясь найти то, на что обратить взор. Но, как это порой и бывает, когда мы чего-то ищем и ждем, оно может не спешить попасть к нам в руки. Или в лапки.
Свет становился всё тусклее, а пейзаж всё размытее, - Санни достал свои очки и, только их надев – врубил по тормозам, потому что чуть не врезался в…
Это было большое гудящее дерево. Сквозь его пышную крону уже пробивался первый лунный свет. Тени от его корней создавали жуткий темный узор на земле, а от гула ночных птиц казалось, что и само дерево разговаривает.
В первое свое впечатление Санни малость напугался.
Да и во второе тоже.
А если честно, то и в третье.
Осторожно облетая дерево вокруг, он вдруг заметил на высоте… дверь?
Подлетев поближе, так и оказалось.
Дверь?
Значит, тут кто-то жил?
А если еще живет?
На одном плече нашего шмеля сидели сомнения, а на другом – любопытство. Ну конечно же всегда побеждает любопытство!
И он открыл дверь.
Как оказалось – никого в доме не было.
Хотя, оглядевшись, это особо и не было похоже на милый уютный дом. Скорее, маленькая военная база со складом. Чего там только не было. Хотя больше всего привлекал внимание маленький орган, который занудно скрипел, когда к нему прикасались. Тут же аккуратно лежали другие музыкальные инструменты, красивые ботинки, оружие, портрет какого-то лысого мужика с бородкой и фотографии с несколькими злобными косматыми хомяками.
Санни пугало такое непонятное сочетание вещей, потому что это было нелогично, а от того еще более пугающе. Он пришел к выводу, что возможно раньше здесь была секретная база хомяков-маньяков-музыкантов.
Но хомяки не лазят по деревьям – они прячутся по норкам под землей! Это опять не логично!
От таких мыслей Санни невольно начал дрожать и всхлипывать, но улетать из убежища он не решился, потому что на улице стало совсем темно, а он побаивался летать один.
Делать было нечего: пришлось ночевать там, где пришлось. Он поглядел по сторонам повнимательнее и… тут нашелся старый, но большой и мягкий матрас, а к нему – теплое одеяло. Среди хлама в комоде отыскалась маленькая керосиновая лампа, от которой приятно веяло теплом. Санни даже раздобыл себе тапочки! Немного большие и не очень удобные, но… они придавали ощущения уюта в этом доме. В этом большом, незнакомом, жутковатом доме. Уют. Он даже сам не поверил в то, что об этом задумался, но тут он нашел коробочку с… чаем! Это был просто невероятный, потрясный аромат! Не мешкая, Санни вскипятил себе кружечку (выбрав, конечно, же самую большую) на керосиновой лампе, а потом еще одну и еще. И вот так – лежа на старом рваном матрасе с кружкой чая в руках и, глядя через окошко на звезды, шмеля подумал, что… не так уж тут всё и плохо. Может быть странно, непонятно. Но не плохо. И каждый новый глоток чая в тишине и под шелест большой кроны дерева придавал Санни еще чуть больше спокойствия.
Утро разбудило нашего шмелю яркими лучами солнца и громкими криками птиц. Он обнаружил себя в обнимку с тремя подушками и десятком кружек вокруг. И с ощущением, что в кои-то веки хорошо и спокойно выспался.
Выйдя на балкончик и улыбаясь солнышку в ответ, он заметил, что его жуткое ночное дерево в действительности вовсе не такое жуткое, каким казалось: ярко-зеленая раскатистая крона отливала золотым переливом и была украшена множеством разноцветных птиц. Ствол дерева был высокий и стройный. Корни дерева, которые ночью отпускали такие жуткие узоры днем выглядели совершенно естественно, но при этом сильной и надежной опорой.
С такой высоты Санни виделись самые дальние дали. Он увидел как много еще всего неувиденного, непознанного, неоткрытого. И молодое неугомонное сердечко снова потащило своего владельца навстречу впечатлениям.
Расправив крылышки пошире и улыбаясь каждому лучу Солнца, он полетел туда "куда ветер нес", попутно прыгая по каждому пенёчку и ловя на лету шуршащие листики. Ветер нес его через зеленые просторные луга, нес подле берега журчащей речки, нес и через дебри кустарника, где Санни только и успевал собирать репейник жопкой. И этот же самый ветер неожиданно донес до нашего шмели просто дивный запах... кофе! Еще пара взмахов крылышками с попутным ветром и вот он - оказывается прямо перед раскинувшейся кофейной плантацией. Аромат так и вел его по лабиринту кофейных кустарников. В центре плантации был маленький пень, на нем, в отличие от других, не росли грибы и мох, никто не сделал на нем гнездо, потому пень казался по лесным меркам «лысоватым». Покружив вокруг, Санни подумал, что… это прикольный пень, но делать с ним нечего.
Ну а что тогда делать? В одной сказке же сказано: «Садись на пенек, съешь пирожок».
Сказано – сделано.
И приключение продолжается.
В самый разгар дня - в самый расцвет лесной природы, когда её звуки приходят в игривую гармонию с бликами солнца на воде, зелень переливается десятками оттенков, а ветер раскачивает травяной ковёр – в такие моменты сердечко (даже шмелиное) начинает петь, а строчки рождаются сами собой. Поэзия – ни дать, ни взять. И порой природа словно вторит твоему поэтическому порыву и дает образы, от которых рифма так и зависает в воздухе.
В таких настроениях Санни и увидел свой следующий вполне-себе-может-быть дом. Вот прям весь такой: среди сверкающих лучей света и поэзии.
Это был домик сплетенный из маков. Из самых алых маков на свете! Этот дом был само очарование – почти что писк лесной архитектуры. На балконе такого дома хотелось бы раскинуться по утру на кресле-качалке и, попивая из чашки чай, читать стихотворения о прекрасном.
Но тут, приглядевшись повнимательнее, Санни заметил, что у этого дома уже есть хозяин. Вернее, хозяйка. На втором этаже этой пунцовой конструкции по хозяйству суетилась милая ласточка, увлеченно наводя порядок.
Еще чуть полюбовавшись на эту красоту, Санни вздохнул и полетел дальше.
И тут до него дошло, что он малость подустал. Ну то есть как: силы лететь были, да и день был еще в самом разгаре, а вот куда лететь… он уже не очень понимал. А вообще-то он уже и по своему дому соскучился. Может уже поднадоевшему, но… своему.
И так сидел Санни на берегу речки, плюхая лапкой по зеркалу воды и думая все эти думы, которые с одной стороны вытащили его из дому, а с другой стороны – теперь тащат обратно. А с третьей стороны… всё-таки тащат куда-то еще.
Дожевывая очередную оладушку, которых Санни предусмотрительно напек с собой во все карманы в штанах (он был не особо предусмотрительный, но это с лихвой компенсировалось тем, что он очень любил поесть), он подумал лететь в обратном направлении. Хватит с его жопки приключений.
И вот, подлетая к лесной развилке… он понимает, что если полетит дальше – прилетит в тот самый дом, откуда почему-то, но улетел. Это заставило его сбавить свою скорость до нуля и… посмотреть по сторонам. Это была не то что даже развилка – это была целая поляна – куда хочешь – туда и лети. Не было двух, трех или четырех протоптанных тропинок, которые можно было бы выбрать и куда-то прилететь. Был один большой свободный путь во всех направлениях – и они все куда-то бы привели. В одну сторону – свой дом, в другую – большой мухомор и дерево, в третью – приземистый пенёк посреди кофейной рощи, в четвертую – пусть и занятый, но очень милый и уютный маковый домик. А помимо них – еще сотни непротоптанных тропинок к сотням неувиденных домов.
От осознания этого Санни аж самозабвенно засопел.
Поглядывая своими неугомонным глазами во все стороны, он внезапно точно определился и полетел в направлении…
… о котором точно не передумает.
КОНЕЦ.