Макроэкономические особенности прохождения циклов

Какие у нас были циклы

Первый цикл: январь 1999 года — май 2002 года. В нем рост продолжался до сен­тября 2001-го, а стагнация — до апреля 2002-го, то есть семь месяцев.

Второй цикл: май 2002 года — апрель 2005 года. Рост — до июня 2004 года. Стагнация - девять месяцев.

Третий цикл: апрель 2005 года по на­стоящее время. Рост до февраля 2007 го­да. Стагнация - предположительно боль­ше года.

Как нам кажется, все три цикла со­держательно связаны единым стерж­нем — последовательным увеличением мощности того сегмента экономики, который обслуживает внутренний рос­сийский рынок. Да, преуспевание экс­портеров было более наглядным, но структурные изменения в экономике, принципиальное обновление основного капитала определялись прежде всего игроками, чья активность была сосре­доточена на внутреннем рынке.

Первый цикл был связан со становле­нием игроков внутреннего рынка «пер­вой лиги», которые по разным причи­нам первыми смогли воспользоваться эффектом девальвации: пищевка, роз­ница, телекоммуникации, СМИ, дерево­обработка, мебель, парфюмерия и кос­метика — в большинстве отраслей, пре­жде всего традиционных, появились заметные игроки. Центром их развития стали московский и питерский рынки. Помимо них драйверами роста первого цикла стали нефтяные компании, в те годы тщательно работавшие над эффек­тивностью своего бизнеса.

Второй цикл был связан с региональной экспансией игроков «первой лиги» — в первую очередь на Урал, в мень­шей степени в Сибирь и в Поволжье. В тот же период в самих регионах в том же наборе традиционных отраслей стали появляться свои местные лидеры, в значительной степени копировавшие схемы работы игроков «первой лиги». Нефтя­ные компании также продолжали вносить свой вклад в рост, по-прежнему повышая эффективность своей работы. Именно в те годы происходила активнейшая конкуренция ЮКОСа и «ЛУКойла» за первое место по добыче, а «Сибнефть» обыгрывала ЮКОС по эффективности добычи

Наконец, в третьем, текущем цикле происходило резкое нарастание конкуренции во всех сегментах внутреннего рынка прежде всего за счет развития игроков «второй лиги» и теперь уже их попыток региональной экспансии, К тому же этот цикл был отмечен резким замедленна внутреннего развития нефтегазовой отрасли и бурным расцветом строительства инфраструктуры по всей России. Собственно, это наложение региональной экспансии игроков «первой и второй лиг» вызвало рост строительства.

Таким образом, мы видим, что в тече­ние этих трех трехлетий происходит во­влечение в сходную хозяйственную дея­тельность все большего количества игро­ков, что приводит как к исчерпанию рыночных ниш, так и к заметному дефи­циту ресурсов, необходимых для разви­тия. Оба процесса ведут к заметному па­дению доходности бизнеса и, как следст­вие, к кризису.

Однако же удивительной особенно­стью настоящего момента является то, что кризиса никто не признает и не хочет замечать (по крайней мере не хотел заме­чать до кризиса ликвидности нынешним летом). Рынок пребывает в эйфории. Причина ее очевидна: денег в стране бы­ло очень много, и мало кто верил, что, во-первых, они могут закончиться, а во-вто­рых, что деньги без новых идей не работают, а лишь способствуют дальней­шему падению рентабельности.

Макроэкономические особенности прохождения циклов

Самым мощным симптомом приближе­ния кризиса надо считать устойчивый (в течение нескольких месяцев) рост ин­фляции. Вот уже третий цикл подряд мы видим одно и то же явление — темпы роста цен увеличиваются в тот момент, ко­гда замедляются темпы роста промыш­ленного производства (то же самое было и до 1998 года). Очевидно, что такое по­стоянство синхронности не может быть обеспечено всегда разными причинами вроде роста цен на услуги ЖКХ или на зерно. Любому явлению всегда можно найти какую-то локальную причину. Но если мы забудем про локальные причи­ны, то есть устраним статистические шумы, то мы увидим закономерность: инфляция растет, когда производство падает.

Другой симптом - динамика денеж­ной массы, М2. Темпы роста М2 по тен­денции ускоряются в начале цикла и дол­го держатся на стационарно высоком уровне. Но совсем перед кризисом они резко падают. Так было в июле этого года, так было и летом 2004-го — резкое падение темпов роста М2 всегда предваряет фиксацию кризиса и опережает по времени резкое снижение темпов роста инвестиций.

. Но еще стоит сказать о клубке параметров, которые фиксируют наше взаимодействие с внешним миром. Мы привыкли считать, что рост золотовалютных резервов – благо для нашей экономики. Однако, как и любой другой неконтролируемый, ничем не компенсируемый и при этом слишком активный процесс, рост ЗВР в течении всего последнего цикла оказывал дестабилизирующее влияние на наше хозяйство, увеличивал склонность системы к хаосу Рост ЗВР бил по тому, что называется реальным сектором экономики, через растущий рубль и растущий импорт

Подытоживая макроэкономическую картину нашего текущего состояния, мы можем зафиксировать, что российская экономика сегодня перегрета избыточ­ным притоком внешнего капитала в страну и избыточными инвестициями, Эти избыточные инвестиции, во-пер­вых, порождают резкий дефицит всех ресурсов — кадровых, инфраструктурных, энергетических и прочих, — который провоцирует падение рентабельности. А во-вторых, они уже не в состоянии поддерживать производство за счет слишком сильного укрепления и рубля и «выдавливания» импортом целых секторов экономики, прежде всего машиностроения.

До конца зимы 2008 года мы будем жить в условиях более или менее глубокой стагнации. Этот период закончится весной 2008 года, и лишь потом можно ожидать устойчивого роста индекса промышленного производства.

Вопросы: 1. В чём состоит позитивное значение экономических спадов?