План
1. Цели и задачи компаративистики.
2. Методологические основы размежевания естественных и социально-гуманитарных наук в эпоху Просвещения.
3. Деятельно-субъектный принцип. Принцип историзма.
4. Эстетика и литературоведение.
5. Появление компаративистики.
6. Международные литературные связи, их характер и направление.
7. Влияния и заимствования.
8. Встречные течения.
9. Историко-типологические аналогии или схождения (конвергенции).
10. Европеизация (вестернизация, или модернизация).
Термин «компаративистика» (от лат. comparativus – сравнительный), подобно другим терминам гуманитарных наук, является многозначным. Под ним понимают, во-первых, сравнительное литературоведение, во-вторых, сравнительно-историческое языкознание.
Сравнительное литературоведение занимается изучением литературных аналогий (стилей, сюжетов и т. п.) и литературных связей разных национальных литератур в рамках единого литературного процесса (в широком понимании – это и есть объект компаративистики).
Сравнительно-историческое языкознание устанавливает соответствия между родственными языками с целью воссоздания их более древних вариантов.
Кроме того, существует философская компаративистика, которую интересует сравнительный анализ философских традиций, школ, учений, систем, категориального аппарата и отдельных понятий.
Вопрос об объекте, как и о предмете компаративистики дискуссионный и, следовательно, не имеет однозначного решения.Но очевидно, что компаративистика нацелена на изучение таких вопросов, как общие закономерности развития литературы, генезис литературного творчества, литературные аналогии (стили, сюжеты и т. п.) и литературные связи разных национальных литератур, литературные влияния.
Напомню, что слово генезис (греч.) обозначает происхождение, возникновение; а в более широком смысле – зарождение и последующий процесс развития, который приводит к определенному состоянию, виду, предмету, явлению. Знаменательно, что «Генезисом» называется 1-ая книга Моисея, в которой изображается картина возникновения мира (Книга Бытия).
В философии генезис – это процесс становления какого-либо явления и достижения определенных результатов, причем значение этой фазы в развитии значительно превосходит рождение или существование, т.е. реальную действительность. Иными словами, когда речь идет о генезисе, то внимание обращается не столько на первопричину явления, сколько на процесс и его результат Всякий генезис требует времени, поэтому он может быть либо историческим, либо мифическим.
С генезисом литературного творчества связываются вопросы о происхождении литературы, о становлении родов литературы, о закономерностях литературного процесса, развития литературы, о факторах писательской деятельности. Следует также помнить, что термин генезис в литературоведении многозначный, так, например, говорят о генезисе отдельного литературного произведения. (Этой проблематикой занимается, например, школа Генетивной критики во Франции). А в рамках теории литературы генезисом, иначе – историей создания текста традиционно занимается текстология.
Итак, проблема литературных связей, влияний – это непосредственный предмет сравнительного литературоведения, иначе – компаративистики.
2. Эпоха Просвещения и возникновение компаративистики
Зарождается компаративистика в Новое время (конец 18– нач.19 вв.), когда возрастает интерес к проблемам литературных связей и усиливается межлитературное общение. Почему именно в Новое время? Потому что именно в это время возникает такой феномен общественного сознания, как социально-гуманитарные науки, которые стали противопоставляться наукам естественным. А в рамках гуманитарной науки выделяется собственно литературоведение. На каких методологических основаниях происходило в Новое время размежевание естественных и социально-гуманитарных наук?
Во-первых, научная мысль эпохи Просвещения стала дифференцировать бытие на мир природы – физической реальности и мир человека, субъективной реальности. Во-вторых, был открыт историзм как принцип мышления и исследований, в третьих, в науке утверждается взгляд на человека как субъекта деятельности, направленной на преображение действительности (деятельно-субъектный принцип). При этом как сознание субъекта, та и сама действительность начинают осознаваться как эволюционирующие, развивающиеся в конкретно-исторических условиях (принцип историзма и генетический принцип). Остановимся подробнее на этих научных открытиях.
Для нас с вами вполне понятна разница между естественными и социально-гуманитарными науками. Предмет естественных наук – это мир природы и его закономерности. В естественных науках человек изучается, но исключительно как часть природы, как носитель своих природных (физических, биологических и др.) качеств.
Предметом социально-гуманитарного знания являются общество и культура. При этом человек, его жизнь в обществе, его социальная деятельность в социальных и гуманитарных науках изучается с учетом разных, автономных аспектов субъектно-объектных отношений человека и общества.
В социальных науках человеческая жизнедеятельность рассматривается в плане ее объективных общественных механизмов. Социальные науки выявляют и изучают объективные взаимосвязи и закономерности общественно-исторического процесса, при этом в независимости от того, как они осознаются мыслящим и действующим человеком. Типичным примером социальной науки может служить политическая экономия, которая изучает универсальные законы производства и потребления, т. е. законы, о природе которых конкретная личность зачастую может не иметь ни малейшего представления.
В гуманитарных науках изучается человеческая жизнедеятельность с точки зрения субъективных смыслов и ценностей, открытых самим человеком и значимым для него. Предмет гуманитарных наук – это именно мир тех представлений, которые вырабатывает человек о природе и обществе, это мир его идеалов, ценностных ориентации, мотивов, надежд, это весь мир его культурного сознания, закрепляемый в различных знаковых системах: в самих социальных нормах, в мифах и ритуалах, в произведениях общественно-политической мысли, живописи, литературы и т. п.
Таким образом, методологическое расчленение бытия на мир «физической реальности», с одной стороны, и на специфический «мир человека», с другой, как раз и было одним из важнейших завоеваний Нового времени. До этого, т.е. в Античности и в Средние века, человек мыслился как органическая часть общества, в свою очередь общество –- как столь же органическая часть природы, космоса, а сам космос – как проявление некоего трансцендентного начала, обеспечивающего миру ценностное единство и упорядоченность. То есть строение микрокосма (человека) представлялось изоморфным строению макрокосма. Соответственно все явления природы трактовались в терминах человеческого опыта. А человеческий опыт – в терминах природных явлений. Познавая макрокосм, человек постигал и микрокос, и наоборот. А вот о человеке как личности, наделенной свободой, волей, речи не могло идти.
В рационализированной форме подобные представления просуществовали вплоть до XIX века. В частности, они находятся в основании просветительских теорий о человеке как о части природы, наделенной разумом. Они фундируют учение Гердера о человеческой истории как о непосредственном продолжении естественной истории.
Вопрос о человеке как духовном существе, которое пользуется свободой, осуществляет нравственный выбор, видимо, впервые был поставлен в философии Иммануила Канта. Его часто называют первооткрывателем деятельно-субъектного научного метода. Именно Кант одним из первых провел последовательную границу между областями природы и культуры. Природа, по Канту, подчинена естественным законам причинности и необходимости. Напротив, культура является порождением духа, духовности человека, его свободы и воли, способности ставить перед собой цель и достигать ее. Культура, по Канту, это сугубо человеческая реальность. Она включает в себя все, что создано, изменено или развито человеком, в отличие от того, чем наделила его природа.
Если природа и культура представляют собой разные феномены, то, следовательно, каждая из них должна изучаться раздельно, с ипользованием специфических способов познания – таков первый исходный принцип мышления и исследования, послуживший для размежевания естественных и гуманитарных наук.
Вторым основанием длявозникновение социально-гуманитарных наук и соответственно для поворота от античности к новой истории стал открытый и утвердившийся в Новое время принцип историзма. Он весьма важен для компаративных исследований, поэтому требует специального рассмотрения. Отметим, что термин историзм вошел в обиход в конце 19 в. Считается, что его впервые употребил, видимо, в 1879 году австрийский историософ Карл Вернер, а широкое применение он получил накануне и особенно после Первой мировой войны. Но историзм как принцип исследования начал использоваться гораздо раньше рождения самого термина – в Новое время, особенно в первой трети XIX века.
Суть историзма заключается в постулировании зависимости развития человечества, общественных институтов, культуры от конкретных условий, временного и пространственного факторов, что и было открыто в Новое время. Любое социальное явление, включая человека и культуру, является саморазвивающимся, оно проходит разные этапы своего развития, своеобразие которых определяется конкретными историческими условиями, обладает собственным значением и зависит от множества факторов. Принцип историзма – это взгляд на прошлое, его ретроспектива. Он требует учитывать характер, особенности эпохи, рассматривать явления, события во взаимосвязи и взаимообусловленности, отвечать на вопросы: как, в силу каких причин, где и когда возникло то или иное явление, какой путь развития оно прошло, какие оценки давались ему на том или ином этапе его эволюции.
Историзм – это открытие Нового времени. Ни в Древнем мире, ни в Средние веках историзм как принцип мышления и метод исследования не был представлен. И на это были объективные причины: 1) истории как науки еще не было, 2) исторические знания были очень несовершенны и во многом случайны и не полны, страдающие дидактизмом. Так, в Средние века история основывалась на богословско-провиденциалистской концепции, которая была принципиально враждебна идее развития. Об отсутствии историзма в эти времена говорят и факты использования в церковной политике практики поддельных документов. К примеру, в папской курии в VIII веке была создана известная фальшивка «Константинов дар». Этот текст, написанный на варварской латыни VIII века, должен был имитировать событие IV века – мнимое дарение императором Константином западной половины своей империи папе Сильвестру. Однако авторы фальшивки отнюдь не учли, что языком IV века была классическая латынь, а не латынь варварская VIII века.
Первым увидел закономерность изменений в истории общества итальянский мыслитель Джамбаттиста Вико (1668–1774).
В течение XVIII века историзм вызревал в теориях прогресса Монтескье, Вольтера, Тюрго. Венцом этой теории явились сформировавшиеся в конце XVIII века взгляды французского энциклопедиста Кондорсе и немецкого историософа Гердера.
Решающий вклад в рождение историзма внесла в первой трети XIX в. романтическая историография: прусская «историческая школа права», французская «школа историков эпохи Реставрации».
Среди романтиков, которые не только практиковали историзм в своих исследованиях, но и обосновывали его теоретически, видное место занимал представитель школы Реставрации Огюстен Тьерри ( 1795—1856).
Тьерри требовал конкретности при описании прошлого, выступал против его модернизации, применения к нему современных категорий. Тьерри писал, что нужно «различать, а не смешивать», ибо «буква остается, а дух меняется». Так, слова король, парламент, француз, аристократия имели в разные исторические эпохи разное содержание. К примеру король Хлодвиг и король Людовик XIV были разными королями. Слово француз в IX веке означало совсем не то, что в XIX веке. Тьерри настаивал, что сущность людей и явлений прошлого может быть изучена только при условии обязательного воссоздания колорита эпохи, воспроизведения различных подробностей, включая особенности языка, стиля, ценностные ориентации, местный колорит и пр.
Значительную роль в становлении и распространении историзма сыграл Вальтер Скотт (1771–1832). Он был членом Шотландского исторического общества и способствовал публикации исторических источников; особенно важны его начавшие выходить с 1814 года исторические романы, в которых прошлое воспроизводилось с деталями быта и нравов описываемой эпохи.
Плодотворный вклад в развитие историзма внёс Георг Гегель (1770—1831), сочетавший историзм с диалектикой. Гегель вскрыл сущность, внутренний механизм исторического развития – борьбу противоположных начал. Он показал, что развитие – это не просто движение от несовершенного к более совершенному; в несовершенном уже содержится его противоположность. В ходе развития, в каждый данный момент имеются элементы господствующие, то есть старые, и элементы нового, которые отрицают сущее и за которыми будущее.
Дальнейшее развитие историзма как важнейшей стороны диалектического метода связано с именем К. Маркса, который показал, что «идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в голову человеческую и преобразованное в ней».
В трудах философов эпохи Просвещения открытие принципа историзма происходило наравне с утверждением идеи о свободном и действующем человека, который, отталкиваясь от достигнутого, ставит перед собой все новые и новые цели и устремляется вперед, переделывать обстоятельства собственного существования. Монтескье, Руссо, Гердер показали, что существует не одна, а много человеческих «природ», что человеческий мир разнообразен. И это разнообразие обусловлено природными (климат), общественными, культурно-историческими причинами. Отличие народов проявляется в национальном темпераменте, нравах, обычаях.
Таким образом, в 18 веке и в большей мере на рубеже веков начинает утверждаться идея о принципиальном разнообразии культурно-исторического мира. Эта идея пришла на смену тысячелетним представлениям об аисторическом единообразии якобы неизменной «человеческой природы», лишь облекающей свою универсальную «субстанцию» в чисто внешние и легко меняющиеся исторические одежды.
Таким, к примеру, был классический просветительский рационализм, который учил, что для всех времен и народов существуют одни и те же ценностные, этические, поведенческие и т. п. нормы. Соблюдение или несоблюдение этих норм и правил как раз и служит мерой «нормальности» или, наоборот, «варварства», «незрелости» той или иной личности, эпохи, общества. Все дело, однако, в том, что на практике просветители возвели в ранг «общечеловеческих» свои собственные – исторически обусловленные и исторически преходящие – представления о смысле и цели человеческой жизни. Они рассматривали эти представления как нечто «естественное», отвечающее неискаженной «природе» человеческого разума. По сути они тем самым выражали (натурализовали) свои собственные ценностные ориентации, как бы замыкая (центрируя) исторический процесс на самих себе. Историческое описание чужих культур они нередко превращали в трибунал над этими культурами. А сами выступали в роли непогрешимых судей, решающих приговор над человечеством.
Принцип историзма, напротив, предполагал последовательную децентрацию истории и отказ от нормативного подхода к ней. Он предполагал взгляд на всемирную культуру (а литература часть ее) как на исторически единый, органический процесс становления. Каждый момент или этап в этом процессе является необходимым звеном в цепи общественного бытия.
Более того, в каждом из таких моментов воплощаются своеобразные, неповторимые человеческие смыслы и ценности. Следовательно, каждое звено в истории человечества, культуры самоценно и оправданно относительно других звеньев. Следовательно, каждый этап в историческом процессе нуждаются не в «суде» над ним, но в понимании и объяснении тех закономерностей, которые их породили.
Итак, историзм – это принцип мышления и исследования, который предусматривает рассмотрение всех предметов и явлений в их развитии, или в их истории. Основные требования принципа историзма: рассматривать явления конкретно-исторически, представлять себе эти события теперь так, как они выглядели тогда, и благодаря этому исключать модернизацию, то есть осовременивание прошлого.
По словам Н. Я. Эйдельмана, историзм – это «осторожная оценка эпохи по ее внутренним законам, а не категориями другого века».
Что касается деятельно-субъектного, генетического принцип а, который стал использоваться в Новое время для объяснения возникновения различных культурных феноменов, то отметим следующее. Данный принцип пришел на смену объективному онтологизму, который составлял основу традиционалистского мышления и нашел классическое воплощение в аристотелевском учении о «четырех причинах», которые порождают любое явление природного или человеческого мира. Материальная, формальная, целевая и производящая причина.
Согласно Аристотелю, возникновение такого, например, предмета, как медный шар, предполагает наличие соответствующего материала (медь -- «материальная причина » шара), далее – формы (эйдоса, первообраза), которую этот материал стремится обрести («формальная причина » шара – это его идеальная шаровидность), затем -- цели («целевой причиной » шара как раз и является его тяготение к абсолютной шаровидности) и наконец – производителя, мастера («производящая причина »), благодаря деятельности которого бесформенный материал меди отливается в форму конкретного шара.
Таким образом, в основе аристотелевской схемы лежит имманентное стремление всякого предмета к своей смысловой и структурной завершенности – энтелехия (осуществленность): среди предметов любого рода существуют (или могут существовать) такие, в которых реализовались все внутренние возможности, свойственные этому роду (таков, к примеру, шар, с абсолютной полнотой воплощающий идею шаровидности, таков щит, наилучшим образом защищающий своего владельца, и т. п.).
В терминах энтелехии трактовалась и классическая поэзия. Например, если цель трагедии в том, чтобы очищать души зрителей, то следовательно должна существовать некая образцовая трагедия, которая наилучшим образом достигает данной цели, то есть такая трагедия, которая наилучшим образом воплощает трагедийный эйдос – первообраз. Точно также можно рассуждать и об искусстве как определенных идеальных образцах, которые можно и должно усвоить. Наука о том, как делать образцовые произведения искусства, это собственно и есть «Поэтика» Аристотеля. Наука-наставление.
Схема Аристотеля определяла, по существу, лицо всей классической онтологии и была принципиально подорвана две с лишним тысячи лет спустя, в эпоху романтизма. Именно в это время взгляд на человека существенно меняется. Человек деятельный – это далеко не «вспомогательный инструмент» для материализации внеположных ему онтологических эйдосов. Деятельный человек – это свободная, самостоятельная сила. Это творящий субъект который, формирует предметы по своей собственной мерке, воплощая в них собственную субъективность. Именно в эпоху романтизма сам предмет стал осмысляться как средство обнаружения стоящего за ним творца – его личности, его психологии, его духовного мира.
В общественной же плоскости принцип субъектности позволил объяснить само разнообразие культурно-исторического мира разнообразием порождающих его исторических субъектов (народов, эпох и т. п.), как бы запечатлевающих свою неповторимость и значительность в создаваемых ими орудиях труда, предметах быта, произведениях искусства и т. п.