Влияние времени на удовлетворение потребностей

ПОТРЕБНОСТИ

В рассмотренном нами круговороте движения благ не достает важного звена, соединяющего потребление с производством. Речь идет о потребностях людей.

Потребности — это нужда или недостаток в чем-либо необходимом для поддержания жизнедеятельности че­ловека, социальной группы и общества в целом. Они служат внутренними побудителями активности.

Классификация потребностей

Человеческие потребности весьма многообразны. В частности, по субъектам (носителям потребностей) они различаются на индивидуальные, групповые, коллек­тивные и общественные. По объекту (предмету, на ко­торый они направлены) запросы людей подразделя­ются на материальные, духовные, этические (относя­щиеся к нравственности) и эстетические (касающиеся искусства). По сферам деятельности выделяются по­требности труда, общения, рекреации (отдыха, восста­новления работоспособности) и экономические.

Рассмотрим детально последний вид потребностей. Экономические потребности — та часть человеческих нужд, для удовлетворения которых необходимо про­изводство, распределение, обмен и потребление благ. Именно они участвуют в активном взаимодействии между производством и неудовлетворенными запроса­ми людей. Как они влияют друг на друга?

Влияние производства на потребности

Производство прямо влияет на потребности по не­скольким направлениям.

Во-первых, оно создает конкретные блага и, тем самым, способствуют реализации отдельных челове­ческих запросов. Их удовлетворение с помощью уже потребленной вещи ведет к возникновению новых зап­росов. Вот простой пример. Предположим, человек пожелал приобрести автомобиль. После его покупки владелец машины испытывает массу новых нужд. Автомашину надо застраховать, найти для нее подхо­дящую стоянку или гараж, приобрести горючее, за­пасные части и многое другое.

Во-вторых, под воздействием технического обнов­ления производства сильно изменяется предметный мир и уклад жизни, возникают качественно новые по­требности. Скажем, с появлением в продаже персо­нальных компьютеров, видеомагнитофонов, телевизо­ров новых поколений у людей возникает желание их приобрести.

В-третьих, производство не только доставляет ма­териал для удовлетворения потребностей, но и влияет на способы потребления, и тем самым формирует оп­ределенную культуру потребителя. Например, перво­бытный дикарь питался, разрывая руками и зубами сырое мясо на куски. А современный человек испы­тывает, как правило, качественно иную потребность.

Мясо должно быть определенным образом приготов­лено и потреблено с помощью столовых приборов.

Значит, производство создает потребление и опре­деленный способ потребления. Благодаря этому, оно развивает у людей потребности-влечения и способнос­ти к потреблению.

Обратное воздействие потребностей на производство

В свою очередь, экономические потребности оказы­вают сильное обратное воздействие на производство, которое идет по двум линиям.

Во-первых, потребности являются внутренней по­будительной причиной и конкретным ориентиром со­зидательной деятельности.

Во-вторых, запросам людей присуще свойство быс­тро изменяться в количественном отношении. Потреб­ности всегда включают в себя появление новых сози­дательных целей еще до того, как изготавливаются блага, соответствующие таким целям. В силу этого, человеческие запросы часто обгоняют производство и толкают его вперед.

Обобщая весь практический опыт человечества, вы­дающийся философ Георг Гегель (1770-1871) пришел к заключению: «Ближайшее рассмотрение истории убеждает нас в том, что действия людей вытекают из их потребностей, их страстей, их интересов, и лишь они играют главную роль»

Влияние времени на удовлетворение потребностей

Справедливо предположить, что многие блага (осо­бенно, если речь идет о товарах широкого потребле­ния, таких как продукты питания и одежда) предназ­начены для непосредственного индивидуального по­требления и привлекают потребителя как средство удовлетворения его потребностей; поэтому они жела­тельны для потребителя с интенсивностью, соответ­ствующей предполагаемой степени удовлетворения этих потребностей. Следовательно, если исходить из самых общих целей экономического анализа, то без всякого ущерба для дела можно рассматривать денеж­ную цену спроса вне зависимости от того, в каком ка­честве она выступает: как мера желания или как мера удовлетворения потребностей, ощущаемых тогда, ког­да желаемое благо уже получено. Из этого общего вывода, тем не менее, имеется одно важное исключе­ние.

Речь идет об отношении людей к будущему. Вооб­ще говоря, люди предпочитают данные удовольствия или удовлетворения потребностей в настоящем таким же удовольствиям или удовлетворениям потребностей в будущем, даже если последнее гарантировано. Это положение внутренне противоречиво: из предпочтения благ в настоящем не следует, что данное их количе­ство хоть сколько-нибудь больше такого же количе­ства благ в будущем. Выдвинутое положение означает только то, что наш дар предвидения несовершенен и что, следовательно, мы оцениваем будущие блага, если можно так выразиться, по убывающей шкале. Пра­вильность сказанного подтверждается тем фактом, что по такой же убывающей шкале оценивается накоп­ленный жизненный опыт, когда (речь не идет здесь о склонности людей забывать неприятное) мы размыш­ляем над прожитым. Таким образом, предпочтитель­ность по отношению к настоящим благам по сравне­нию с эквивалентными и гарантированными благами в будущем не означает, что с любым неудовлетворени­ем потребностей в экономике можно было бы смирить­ся, если бы оказалось возможным блага будущего в полной мере заменить благами настоящего. Неудов­летворенность человека, предпочитающего потребить благо в текущем, а не в следующем году, уравновеши­вается удовлетворенностью его предпочтений в следу­ющем году по сравнению с данным годом. Следова­тельно, нечего противопоставить тому, что если мы последовательность равных удовлетворенных потреб­ностей (именно удовлетворенных потребностей, а не объектов, которые порождают чувство удовлетворен­ности) соотнесем с рядом лет (начиная с текущего года), то стремления к удовлетворению этих потребностей, которые человек станет испытывать, не будут равно­значны; их можно количественно представить как пос­ледовательность величин, постоянно убывающую по мере того, как год с соответствующей ему удовлетво­ренной потребностью будет отдаляться от текущего момента времени. Таким образом, вскрывается имею­щее далеко идущие последствия экономического несо­ответствия, поскольку подразумевается, что люди рас­пределяют наличные ресурсы между настоящим, близ­ким и отдаленным будущим на основе абсолютно ир­рациональных предпочтений. Когда они осуществля­ют выбор между двумя удовлетворяемыми потребнос­тями, они не обязательно выбирают ту, что приносит большее удовлетворение, напротив, они склонны про­изводить или получать меньшее удовлетворение, но сегодня, а не стремиться к получению гораздо боль­шего удовлетворения несколько лет спустя. В конеч­ном счете, усилия человека, направленные на получе­ние результата в отдаленном будущем, неизбежно по­давляются усилиями, направленными на получение ре­зультатов в сравнительно близком будущем, последние же подавляются усилиями, направленными на дости­жение результата в настоящий момент. Предположим, к примеру, что индивидуальная способность человека к предвидению будущего такова, что он дисконтирует удовлетворение достоверных будущих потребностей из расчета 5% годовых. Тогда вместо того, чтобы быть готовым работать в следующем году (или в году де­сять лет спустя) столько времени, что данное прира­щение усилий обеспечивало бы такое удовлетворение потребностей, какое гарантирует равное приращение усилий в настоящий момент, он в следующем году будет работать так, что приращение его усилий возрастет в 1,05 раз, а через 10 лет — в 1,0510 раза по сравнению с приращением усилий в данный момент. Следова­тельно, суммарный объем экономического удовлетво­рения, которое люди испытывают на самом деле, го­раздо меньше того, каким оно могло быть, если бы их способность предвидеть будущее не была извращена; а кроме того, к удовлетворению одинаковых (конкрет­ных) потребностей стремились бы с одинаковой силой, независимо от периода, к которому они относятся.

Однако это еще не все. Поскольку жизнь человека ограничена, такие плоды его труда и воздержания, которые имеют свойство возрастать со временем, спу­стя много лет становятся недоступными для исполь­зования тем человеком, усилиями которого они были созданы. Это означает, что та степень удовлетворе­ния, с которой были связаны его желания, служит удовлетворению не его собственной потребности, а по­требности кого-то другого (возможно его непосред­ственного наследника), чьи интересы представлялись ему практически совпадающими с его собственными, а возможно, потребности какого-то далекого ему (по степени родства или по времени жизни) человека, которым он едва ли интересовался вообще. Отсюда вытекает, что даже если бы наши желания получить равное удовлетворение наших собственных потребно­стей, возникающие в различные моменты времени, были равнозначны, то желание удовлетворить буду­щую потребность оказалось бы менее интенсивным по сравнению с желанием удовлетворить потребность, относящуюся к настоящему моменту времени: ведь весьма вероятно, что в будущем удовлетворять по­требности придется не нам. Это тем, по-видимому, справедливее, чем больше времени проходит от воз­никновения в будущем потребности до момента ее удовлетворения: ведь с увеличением продолжитель­ности этого периода увеличивается и вероятность смер­ти не только данного человека, но и его детей, близ­ких родственников и друзей, с которыми его интере­сы, быть может, связаны особенно тесно. Очевидно, что подобное препятствие к инвестированию ради доходов отдаленного будущего частично преодолева­ется с помощью механизма фондовой биржи. Если в данный момент инвестируется 100 фунтов стерлин­гов сроком на 50 лет из расчета 5% годовых, чело­век, который их вкладывает, имеет возможность про­дать свою акцию через год, в конечном счете, за 105 фунтов. Тот же, кто ее покупает, также имеет воз­можность вернуть через год свой капитал в 105 фун­тов, возросший на 5% и т.д.

В подобных обстоятельствах не имеет значения тот факт, что могла бы потребоваться более высокая став­ка годового процента, чтобы побудить человека выло­жить 100 фунтов стерлингов сроком на 50 лет, по срав­нению со ставкой процента, которая стимулировала бы его вложить такой же капитал сроком на один год. Очевидно, однако, что в действительности подобный механизм имеет весьма ограниченное значение. Когда же речь идет об инвестициях (например, о лесопосад­ках или об усовершенствовании дренажной системы на территории какого-либо имения), которые носят сугубо частный характер, то указанный механизм во­обще не функционирует; и даже когда инвестиции осу­ществляются какой-нибудь компанией, инвесторы не могут всерьез рассчитывать на то, что сформируется привлекательный и устойчивый рынок для беспри­быльных платежных средств.