Если Вы подобны большинству из нас, перспектива жизни в одиночестве не особенно привлекательна. Более всего вероятно, Вы приходите в Содружество SLAA, желая научиться, как иметь здоровые отношения, а не научиться, как жить без них! По сути дела, Вы хотите очистить дом, но как только он очищен, Вы определенно ожидаете, что будете в состоянии пригласить туда посетителей! Мы хотели бы предложить вариант выбора просто пожить в чистом доме, потому что это приятно, а не потому что это необходимое условие для приглашения посетителей. В терминах SLAA это переводится как жизнь в одиночестве, потому что мы выбираем это как жизненный стиль, а не потому, что мы отмеряем время, чтобы стать достаточно «здоровым» для наших следующих отношеий.
Вы можете спросить, почему кто-либо может захотеть жить в одиночестве. Ответ имеет несколько сторон. Для многих из нас, особенно в первое время, это было прость облегчением – побыть свободными от одержимостей и компульсивностей, которые так перегружали нас; мы бывали более чем счастливы поблаженствовать в этом периоде, в котором нам казалось относительно безопасно от повторявшейся изо дня в день битвы с нашим болезненным пристрастием. Некоторые из нас чувствовали, что мы обрели все, что нам когда-либо было нужно от секса и романтических отношений; мы не видели никакой причины будить спящую собаку, как только она заснула. Также, там были нового рода энергия и восхищение по поводу жизни, которые мы обнаруживали, когда освобождались от наших компульсивных паттернов. Здесь особенно это был не вопрос поиска или избегания отношений. Мы просто не искали романтическх отношений, потому что были увлечены многими другими вещами.
«Ну-ну, продолжайте» - скажете Вы. «Почему кто-нибудь, кто способен иметь здоровые отношения, будет избегать их?» Верите Вы или нет, мы в самом деле достигаем такого состояния, в котором другие вещи обретают преимущество даже над благоприятной возможностью для романтических отношений. Мы не избегаем их, это просто то, что отношения занимают более реалистичное место на широкой арене для само-выражения, которая называется жизнь.
Что случилось – так это то, что в новой трезвости мы обнаружили, что наряду с задачей держаться в стороне от аддиктивных видов деятельности, мы поимели в равной степени трудную задачу заполнения всего того освободившегося времени. Нам необходимо было проводить множество времени в уединении, чтобы дать чувствам шанс всплыть на поверхность, но нам также было необходимо оставаться деятельными. Даже в разгаре отстранения мы обращались к хобби или новым занятиям, которые были увлекательными и поглотили бы некоторое время и энергию. По мере того, как аддиктивные страстные желания уменьшались, мы зачастую обнаруживали самих себя активно наслаждающимися этими новыми видами деятельности и открытием, или открытием заново наших талантов. Мы имеем среди члнов SLAA новых докторов философии, новых музыкантов, новых марафонских бегунов, новых художников.
По определению, наш образ самих себя расширился до включения эти вновь развитых талантов, и эти таланты вели к новым и здоровым ролям в этом мире, которые могли включать, а могли и не включать «партнера». Это не значит сказать, что у нас никогда не возникало желания отношений. Просто это желание не было повелительным до такой степени, чтобы заставить нас переустраивать нашу жизнь с тем, чтобы предпринять какие-либо действия по направлению к ним. Наше сознание было ясным, наша жизнь была продуктивной, и мы были счастливы. Более того, мы обнаруживали, что мы формируем более теплые отношения с друзьями, сотрудниками на работе и даже случайными знакомыми. Сегодня мы можем жить в одиночестве, но мы обретаем вознаграждающие дружеские отношения и товарищеское общение без секса, и мы не одиноки.
Однако, это было бы наивным предположить, что для пристрастившегося к сексу и любви просто найти некое увлекательное новое направление в жизни является достаточным для удовлетворенной жизни в одиночестве. Наше болезненное пристрастие служило многим целям. Оно предоставляло по меньшей мере временное бегство от боли нашей жизни, и оно снабжало возбуждением и наслаждением, которые, как казалось, мы не способны обрести каким бы то ни было другим способом. Но поиск избегания боли и усиления наслаждения – это то, что все человеческие существа делают, хотя большинство не доходят до таких крайностей, или не пользуются аадиктивными авеню, чтобы достичь этого. Это наше убеждение, что всю дорогу мы пытались извлечь нечто более многозначительное из наших аддиктивных видов деятельности. Возможно, мы смешивали секс и романтическую интригу с любовью, но финальный ананлиз показал, что именно подлинная любовь была тем, что мы на более глубуком уровне искали.
После того, как мы побыли трезвыми в течение некоторго промежутка времени, мы начали именовать эту нужду, которая влекла нас в более и более отчаянные и безнадежные сексуальные/романтические ситуации: нужда в том, чтобы наша жизнь имела смысл. Иметь устойчивый заработок могло быть важным, иметь творческую отдушину было удовольствием, иметь взаимно поддерживающие дружеские отношения было сущностно важным. Но ни одна из этих вещей не придавала нашей жизни смысл в том значении, в каком МЫстрастно желали смысла.
Мы обращались к философии и ведущи религиям, чтобы посмотреть, как другие люди, не страдающие болезненным пристрастием, извлекают смысл для своей жизни. Ответ. как казлось, был следующим: цель жизни – это чтобы любить.
Возможно, наш голодающий поиск «любви» был не столь далеким заблуждением, после всего прочего. В то время, как мы были не в состоянии извлечь устойчивый смысл из наших аддиктивных отношений, наша нужда в смысле была реальной. Мы были правы в том, что наполненная смыслом жизнь – это жизнь, наполненная любовью, но мы исказили этот смысл эгоистичностью, поиском только «получать», скорее чем «отдавать», «вымогать» скорее чем вкладывать. Не могло существовать никакого устойчивого смысла в такой «любви», которая была стремительным потреблением товара на открытом рынке. В SLAA Одиннадцатый и Двенадцатый Шаги принесли вместе с собой одну идею, которая была дыханием свежего воздуха; может существовать более полное выражение любви в том, чтобы одновременно отдавать и получать. Каждый из этих образов действия был дополнением другого. Ни один из них, взятый в отдельности, не был полным.
Для некоторых из нас, эта вековая духовная мудрость ведет к жизни, в которой мы обретаем удовлетворение, счастье и наполненность, учась пребывать в служении другим на основании отдачи и получения. Дух служения, как внутри SLAA, так и с оставшейся частью человечества, принес нам глубокое ощущение общности с нашим внутренним «Я», с человеческим сообществом и с Богом. Расширяя наше определение любви за пределы сексуального и романтического контекста, и выстраивая самих себя в линию с этим расширенным переживанием любви в то время, как мы учимся отдавать более щедро от самих себя, мы вносим самих себя в поток Божественной Любви, Божественной цели. Мы можем выбрать этот образ жизни как конечную цель саму по себе, ища партнерских отношений с Богом-Любовью через служение, и обнаруживая, что наши нужды в любви в полной мере удовлетворяются.
Существует некая опасность, однако, в выборе жизни в одиночестве. Она может заключаться в том, что когда мы обретаем близость с самими собой и становимся увлеченными нашей новой жизнью, мы начинаем наслаждаться нашей собственной компанией до такой степени, что исключаем других людей. Это одна вещь – чувствовать себя комфортно и наполненно с самим собой, и это совершенно другая вещь – стать сосредоточенными на самом себе в своей изоляции. Точно так же, как мы могли временно отступать от поиска сексуальных приключений в убежище фантазий и мастурбации, в трезвости мы можем прятаться от риска человеческих отношений в уединенный поиск эгоистических наслаждений. Мы обнаружили, что если мы не находим баланса и смысла в нашей жизни, мы во всех отношениях слишком легко втягиваемся в не -сексуальные отношения, которые ничем не отличаются от наших аддиктивных отношений. Наши отношения с теми, с кем мы взаимодействуем, с нашими героями или гуру, и с самими собой должны быть подчинены тем же самым принципам, которые сохраняют нашу сексуальную жизнь трезвой. Реальная жизнь – не без напряжений, несчастий и конфликтов, если мы честны с самими собой и другими людьми. Если мы собираемся расти в трезвости, мы должны быть настроены на поиск нечестности и эгоцентричности во всех наших видах деятельности, или в противном случае мы обнаружим самих себя ищущими сбежать от жизни еще раз снова. Базовый принцип следующий: собственное достоинство и неэгоистичная забота о других человеческих существах являются обоими частями жизни, посвященной трезвости. Те вещи, которые мы выучили о жизни в партнерских отношениях, либо в браке, либо в каких-либо других близких преданных отношениях, в равной степени такие же важны в целом множестве не-сексуальных отношений с другими человеческими существами, не зависимо от того, выбираем ли мы «жизнь в одиночестве» или нет.