ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ КУЛЬТУР
Специальность 18.00.01 - Теория и история
архитектуры
Диссертация на соискание ученой степени
кандидата архитектуры
Том 1
Научный руководитель -
доктор архитектуры
профессор Э.А. ГОЛЬДЗАМТ
Научный консультант -
кандидат архитектуры
Е.И. КИРИЧЕНКО
Москва - 1986
ОГЛАВЛЕНИЕ
стр.
ВВЕДЕНИЕ............................................................................................
I. ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ И ГРАДОСТРОИТЕЛЬНАЯ ОСНОВА
ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ НАЦИОНАЛЬНЫХ КУЛЬТУР
В АРХИТЕКТУРЕ КАЗАНИ
1. Казань на перекрестке культурных влияний...............................
2. Морфологическое строение Казани на рубеже XIX - XX веков
II. ЭТАПЫИ НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ АРХИТЕКТУРЫ
КАЗАНИ 1840 - 1910 ГОДОВ
1. От классицизма к романтизму......................................................
2. Развитие национально-романтических течений
эклектики и зарождение модерна.................................................
3. Эволюция архитектурных течений эпохи модерна.....................
III. КОМПОЗИЦИОННЫЕ ЧЕРТЫАРХИТЕКТУРЫКАЗАНИ
КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ
1. Архитектурная система города и композиция ансамблей..........
2. Композиция казанского особняка................................................
3. Композиция культовых доминант................................................
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. ВЫВОДЫ..................................................................
ПРИМЕЧАНИЯ.....................................................................................
ПРИЛОЖЕНИЕ.....................................................................................
БИБЛИОГРАФИЯ.................................................................................
ВВЕДЕНИЕ
Проблема взаимодействия культур народов СССР в архитектуре может быть всесторонне изучена лишь на основе результатов конкретных исследований отдельных национальных регионов, подрегионов, центров.
|
|
Актуальность настоящего исследования определяется возросшей в последнее время значимостью проблем освоения архитектурного наследия. Казань - столица Советской Татарии, центр обширного многонационального региона - формировалась на базе многовековых наслоений культурных ценностей. Наследие второй половины XIX - начала XX веков во многом определяет градостроительную систему и облик современной Казани.
Архитектура России 1830 - 1910 годов достаточно полно изучена на примере Москвы, Ленинграда и других городов серединной части страны. Между тем остаются еще малоисследованными те архитектурные процессы, которые протекали и в других культурных центрах России. Многие из этих городов были одновременно центрами культуры больших национальных регионов и центрами русской культуры. Среди них Баку, Ташкент, Тбилиси. Одним из таких центров в пределах России, объединяющим Среднее Поволжье и Приуралье, является Казань, возникшая в эпоху раннего средневековья на пересечении культурных потоков между Европой, Центральной Россией, Средней Азии и Ближним Востоком. В современной историографии проблемы взаимодействия культур народов, населяющих Поволжье, во многом остаются нерешенными. Профессор Е.П. Бусыгин отмечает, что "В науке собрано много фактов, показывающих влияние русского народа на культуру и быт народов Среднего Поволжья. Однако, другая сторона этого вопроса - влияние местных народов на русских - остается в тени. А такое влияние безусловно имело место" /43, с.76/.
В последуемый период сложились особые социально-экономические условия, способствовавшие активизации взаимных влияний. Феномен культурного возрождения угнетенных народов в эпоху национальных движений, связанных с процессом становления национальной буржуазии во второй половине XIX века, характерной для многих стран, особенно ярко сказался в России в силу нерешенности национального вопроса /2, с.47-49/. Новый этап культурного развития, связанный с формированием буржуазной нации, испытывают и казанские татары /193/. Казань, оставаясь крупным центром русской культуры, известным своим университетом и такими именами как Н.И. Лобачевский, А.М. БЯутлеров, Н.Н. Зинин, И.М. Симонов, Л.Н. Толстой, Г.Р. Державин, С.Т. Аксаков, А.М. Горький, Ф.И. Шаляпин, В.И. Качалов, И.И. Шишкин - становится и центорм мусульманского просветительства России. Просветительская и научная деятельность русских и татарских ученых-востоковедов Казани становится известной в Западной Европе и на Ближнем Востоке /110/. Казань середины XIX - начала ХХ веков была центром книгопечатания российских мусульман. Она внесла немалый вклад в развитие культуры, просвещения многих тюркоязычных народов России и отчасти народов мусульманского Востока /118/.
|
|
Формирование культурных традиций Казани происходило в условиях длительного противоборства православия и ислама. Дискриминация, национальное угнетение, шовинизм рождали национальные антагонизмы в условиях русификаторской политики царского самодержавия. Вместе с тем во все времена неизбежно шел и другой процесс - сближение культур на основе совместной общественно-экономической жизни в одних территориальных границах и формирования общих демократических идеалов /167/.
|
|
В 30-х годах XIX столетия в русской культуре в качестве одной из главных тем выдвигается проблема национального своеобразия. Она сразу же становится основой широкого общественного движения, ориентированного на возрождение традиций отечественного средневековья. Это движение развивается в русле всех последующих этапов русской культуры XIX и начала XX веков /122/. Примерно тогда же в историографии возникает проблема взаимодействия русской и мусульманской культуры. В 1912 году редактор журнала "Мир ислама" В.В. Бартольд писал: "В состав русских владений в настоящее время входят области, где мусульманская культура достигла высокого процветания задолго до принятия русским народом христианства", что русское востоковедение отстало по изучению культур этих народов /24, с.1-15/.
В культурной жизни Казани интерес к отечественному средневековью вылился в изучение истории нерусских народов. Начало исследования материальной и духовной культуры казанских татар связано с именем профессора Казанского университета К.Ф. Фукса. Его дом в 40-х годах XIX века был популярным литературным салоном, одним из центров общественно-культурной жизни Казани, составившим эпоху в жизни города /97/.
Важным вкладом в изучение местной истории, материальной культуры, искусства и архитектуры явилась деятельность научного Общества Археологии, Истории и Этнографии при Казанском университете. Целью общества ставилось: "…изучение прошедшего и настоящего русского и инородческого населения на территории бывших Булгаро-Хазарского и Казанско-Астраханского царств" /104, с.7/.
Социально-культурные условия нашли яркую реализацию в развитии архитектуры Казани 1840-1910 годов. Есть основание утверждать, что в основе архитектурно-градостроительного своеобразия находилось взаимодействие двух сожительствующих в городе культур: русской и татарской. На основе имеющихся источников можно также полагать, что взаимодействие не только имело место, но и определило самобытный облик Казани. Эту гипотезу подтверждают многочисленные высказывания современников той эпохи. Так, в 1913 году Е. Белов писал: "Казань резко разделяется до сих пор на две части. Одна "европейская" … мало выдает присутствие в городе большого процента мусульманского населения. Зато другую картину представляет из себя вторая, Забулачная часть города. Здесь нет ничего русского. Деревянные дома, с подчас восточными мотивами своей несложной архитектуры, целые ряды чисто восточных магазинов. Русских здесь совсем нет. Все устроено здесь по своему. Только спускаешься с горы, а кажется, что далеко переехал куда-то совсем в другое место. Особые люди, особые экипажи, особая толпа, особая жизнь. Все иное, все свое. Все это так странно, так оригинально. Особенно когда подумаешь, что стоит только пройти несколько кварталов … чтобы увидеть университет, церкви, трамвай" /30, с.43/.
Социально-экономические и культурные условия Казани 1840 - 1910 годов (появление нового социального заказа со стороны татарской буржуазии, национальное движение, развитие историко-этнографической науки) способствовали активизации местных русских и булгаро-татарских архитектурных традиций. Ослабление классицистических канонов означало как для русского так и для татарского заказчика свободу в культурной и стилистической ориентации.
Нет сомнения в том, что русская архитектура Казани, имея опору в богатстве собственных традиций, в мощных общероссийских тенденциях тогдашнего развития, наконец, в своем господствующем положении сама составляла значительную базу процесса взаимовлияния и взаимодействия. Тем более, что в ней были заложены отголоски влияний местных булгаро-татарских традиций. Однако, важным было и появление во второй половине XIX века нового самостоятельного фактора в виде татарского национально-романтического течения, возникшего на основе культурных последствий буржуазных преобразований. Это новое качество и новое состояние взаимодействия национальных культур, существенное для перспектив грядущего XX века, заслуживает концентрации на нем внимания независимо от соотношений удельного веса его слагаемых.
Цель диссертационного исследования состоит в выявлении характерных черт архитектуры Казани периода сложения ее городского облика 1840 - 1910 годов и роли в ее формировании взаимодействия национальных культур как активного фактора на новой социальной основе, сохраняющего свое значение и в настоящее время.
Взаимодействие культур - это высокая форма их активных взаимоотношений, включающая взаимное влияние и создание нового сложного художественного качества, известной диалектической целостности, строящихся как на контрастных взаимодополнениях так и на генетически общих взаимосвязанных началах.
Научную проблему исследования можно сформулировать следующим образом: В каких конкретных архитектурно-градостроительных явлениях выражалось взаимодействие национальных культур и какими конкретно путями оно определило самобытный облик города той эпохи. Какие непреходящие ценности оно создало?
Сферами проявления взаимодействия национальных культур в архитектуре Казани явились:
- общее, хотя и расчлененное пространство города;
- общий, хотя и разветвленный временной поток стилистических течений и их изменений;
- композиции архитектурно-градостроительных организмов, ставшие общей средой выражения мотивов той и другой национальной культуры.
В системе этих трех сфер, тесно сопряженных друг с другом, выдвинуты три задачи исследования:
1. Выявление пространственной системы взаимодействия культур, т.е. исторически сложившейся градостроительной структуры Казани. Естественно, что такая постановка задачи невозможна без просмотра основных этапов развития города - как процесса длительного скрещивания различных архитектурных влияний - и выявления факторов взаимодействия на ранних стадиях.
2. Выявление и осмысление исторического процесса взаимодействия национальных культур во времени, т.е. становления, переплетения стилистических течений, их эволюции, преобразований и смены, происходящих на разнородном этнографическом фоне.
3. Выявление композиционных построений архитектурно-градостроительных организмов и роли, которую играло в них художественное взаимодействие мотивов различных национальных культур.
Этим трем задачам соответствуют три основные части диссертации и принятые в них методологические подходы.
Метод исследования состоит в сочетании трех типов анализа, соответственно соотнесенных с тремя частями диссертации: морфологический анализ планировочной структуры Казани как градостроительной основы взаимодействия, связанный с анализом систем застройки; стилистический анализ процесса эволюции и взаимодействия многообразных течений архитектуры Казани; композиционный анализ, ориентированный на раскрытие взаимодействия элементов национальных культур в тематическом, масштабном и пропорциональном построении архитектурно-градостроительных организмов. Каждый из трех анализов имеет свою фактографическую базу.
Временные границы исследования приняты в соответствии с известными исследованиями Е.А. Борисовым, Е.И. Кириченко и других авторов, относящимися к русской архитектуре 1830 - 1910 годов. Для Казани эти хронологические рамки можно конкретизировать как 1842 - 1917 годы. Начальная дата определяется небывалым по своей силе пожаром, уничтожившим значительную часть зданий. Послепожарная Казань возрождается уже на новых градостроительных и архитектурных принципах, основанных на глобальном освоении городской территории и широком диапазоне стилистических средств. Конец периода обозначен началом новой исторической эпохи развития города, ставшего столицей Советской Татарии. С целью выявления исторических истоков взаимодействия мы, основываясь на имеющихся исследованиях, рассматриваем новые периоды развития архитектуры Казани, начиная с раннего средневековья.
Построение работы
Диссертация представлена в двух томах. Первый - содержит основной текст, состоящий из введения, трех частей исследования, заключения, примечания, приложения, библиографии. Графическая часть исследования представлена вол втором томе.
СОСТОЯНИЕ ВОПРОСА
Проведение данного исследования стало возможным благодаря наличию широкого круга ценных исследовательских работ разных направлений, в той или иной мере затрагивающих проблематику архитектурно-градостроительного развития Казани 1840 - 1910 годов.
Ввиду комплексности исследуемого вопроса и необходимости привлечь разностороннюю литературу представляется целесообразным привести ее характеристику в соответствии с тремя выделенными задачами и частями исследования.
Первая часть работы - морфологический анализ - была выполнена по методике профессора Э.А. Гольдзамта на основе:
- известного и выявленного автором картографического материала XVIII, XIX, XX веков;
- спорного плана центральной части старой Казани в ее современном состоянии;
- натурного обследования центральной исторической части Казани в границах выявленных морфологических зон дореволюционного периода.
Источник, на которую мы опирались в данной части исследования разделяются на круг работ по общей истории, теории и современным проблемам градостроительства, истории русских и среднеазиатских городов и конкретно Казани. Это труды: А.В. Бунина, Т.Ф. Саваронской, В.В. Косточкина, Э.А. Гольдзамта, К. Вейхерта, М.Г. Бархина, А.Э. Гутнова, Ю.В. Ранинского, Н.Д. Кострикина, О.Х. Халпахчьяна, Ю.С. Яралова, В.В. Бартольда, С.В. Безсонова, В.А. Лаврова, В.Л. Ворониной (указаны в библиографии).
В исследовании градостроительного развития Казани значительный вклад принадлежит трудам Н.Ф. Калинина, в которых, в частности, дан план города XVI - XVII веков с указанием границ посада и слобод с их названиями и временем возникновения, что мы использовали в работе /112-117/.
С целью выявления генетических истоков формирования планировочной структуры Казани и проведения сравнительного анализа мы обращались к трудам профессора А.Х. Халикова, исследовавшего на основе археологических раскопов историческую планировку и топографию древнего Биляра - столицы Булгарского государства VIII - XIII веков /194-197/.
Историко-теоретической базой второго раздела являются труды по общей истории и теории архитектуры XIX - XX веков: А.В. Иконникова, Э.А. Гольдзамта, Э. Гидиона, Л. Беневоло, Н. Певзнера, М. Веллиса, Ю. Едико.
Своеобразному развитию русской архитектуры 1830 - 1910 годов посвящены труды А.И. Власюка, Е.А. Борисовой, Е.И. Кириченко, В.Г. Лисовского (указаны в библиографии). Эти авторы внесли вклад в разработку теории романтизма в русской архитектуре, выявив его черты на ранних, зрелых и поздних стадиях, что явилось важной методологической посылкой в ходе нашего исследования. Черты национального своеобразия в архитектуре последуемого периода выявлены в архитектуре Баку, Риги, Таллина - работы Ф.Ш. Фатуллаева, Я.А. Крастиныша, Н.Р. Лукшенито (указаны в библиографии).
Специальные исследования по архитектурному развитию Казани 1843 - 1917 годов еще не предпринимались*). Вместе с тем, многие авторы освещали этот период и внесли ценный вклад в его изучение. Так, видный исследователь истории архитектуры Казани П.М. Дульский дал важные сведения по фактографическому материалу - имена многих архитекторов и их основные постройки /82-85/. Методологически важным для нашего исследования и достаточно глубоким для своего времени является тезис В.В. Егерева, изучавшего архитектуру Казани эпохи классицизма, - о том, что: "Примерно с середины XIX века в соответствии с социальными изменениями, которые определились в стране, архитектура должна была в своем творчестве развивать реалистическое отношение к жизни. Крупной ошибкой было бы считать, что с началом эклектики славное прошлое русской архитектуры безвозвратно кануло в вечность. Нет, великие традиции национальной архитектуры оставались все время живы и архитектурное мастерство беспрерывно возрастало" /87, с.44/. А также тезис С.С. Айдарова, отмечавшего черты преемственности в архитектуре булгарского, российского, советского периодов: "Прогрессивными были попытки отразить в архитектуре русской или местный национальный характер… В поисках экзотических решений связанных со своеобразием древней культуры местного коренного населения архитекторы обращаются к наследию татарского зодчества булгарского периода". /13, с.54/. С.С. Айдаров выделяет элементы архитектурного декора, встречающиеся в булгарском зодчестве и народной архитектуре татарского населения второй половины XIX - начала ХХ веков.
В монографии В.П. Остроумова, посвященной архитектуре и культурной жизни Казани с ранних времен до наших дней, даны некоторые фактографические данные по архитектурно-градостроительной деятельности Казани XIX - начала ХХ веков. Ценными являются наблюдения автора касательно композиционного своеобразия некоторых памятников российского периода /151/.
Вопросам взаимодействия национальных культур в облике Казани уделил внимание Е. Белов, который в 1913 году рассмотрел архитектурный облик Казани начала ХХ века, отметив своеобразие силуэта, резкость разделения на две части, специфику в жизни Забулачья и Закабанья. /30/.
Полезными для нас явились и труды других авторов прошлого. М. Худякова - по истории мусульманской культуры Поволжья, С.М. Шпилевского - по архитектуре древней Казани, Сингалевича, Х.Х. Хвостова, Тагирова - по описанию архитектуры и быта казанских татар /204,169,194,176/. При изучении культурной жизни Казани мы обращались к работам В.Г. Загвозкиной /97/.
В третьей части диссертации, содержащей композиционный анализ, мы опирались на метод И.В. Желтовского (в изложении и интерпретации Э.А. Гольдзамта в курсе лекций МАРХИ "Методика архитектурного анализа"), а также на метод Э. Месселя, изложенный в его труде "Пропорции в античности и средние века" /145/.
В вопросах теории пропорционирования мы обращались к трудам и пользовались консультациями профессора К.Н. Афанасьева /18/. Полезными для настоящего исследования явились работы П.Н. Максимова, Г.Д. Гримма, Я.Д. Глинкина, М. Булатова /141,77,69,41/.
В работе использованы материалы:
ЦГА ТАССР - Центрального Голсударственного архива ТАССР,
ЦГВИА - Центрального Государственного Военно-исторического архива СССР,
Архива Центрального Объединенного музея ТАССР,
Архива Казанского Института Языка, Литературы и Искусства - филиала Академии наук СССР,
Архива СПНРМ - Специальной Производственной Научно-реставрационной мастерской при Совете Министров ТАССР,
Архива ГЛАВАПУ Казгорисполкома.
Научная новизна работы заключается в том, что:
- впервые специально в таком широком аспекте рассматривается проблема взаимодействия национальных культур в архитектуре Российской Федерации;
- построена и проверена в ходе исследования новая методика трехаспектного анализа процесса взаимодействия национальных архитектурных культур;
- впервые проведен морфологический анализ городской среды Казани, дана планировочно-пространственная и композиционная модель города рубежа XIX - XX веков;
- выявлены черты традиций русской и булгаро-татарской градостроительной культуры в планировочной структуре города и его отдельных морфологических зонах;
- дан композиционный анализ ансамбля города, его общественных комплексов и архитектурных объектов;
- в научный обиход вводится новый материал по малоизученной планировке и застройке Казани второй половины XIX и начала ХХ веков, определена объективная ценность архитектурно-градостроительного наследия 1842 - 1917 годов.
I. ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ И ГРАДОСТРОИТЕЛЬНАЯ ОСНОВА
ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ НАЦИОНАЛЬНЫХ КУЛЬТУР
В АРХИТЕКТУРЕ КАЗАНИ
I.1. Казань на перекрестке культурных влияний
К концу XIX - началу ХХ веков формируется непрерывная планировочно-пространственная система Казани, имеющая выраженные черты самобытности. Своеобразие города складывается из особенностей его отдельных зон и разделяющих их границ, узлов пересечения коммуникаций, улиц, площадей, приемов и типов застройки, стилистической окраски /48/. Город не пестрая мозаика из случайно возникших объемно-пространственных элементов, но и не однородное образование. Историческая обусловленность возникновения и развития отдельных зон под влиянием природно-ландшафтных, делает их локальными образованиями в системе города, имеющими свои обозначенные границы.
Планировочно-пространственную структуру Казани второй половины XIX - начала ХХ веков нельзя рассматривать в отрыве от ее исторического развития. Динамика формирования города дает представление о характере его планировочно-пространственных образований. Рассмотрим некоторые узловые моменты развития пространственной структуры Казани в аспекте существенных для настоящего исследования основных предпосылок наложения, взаимопроникновения и скрещивания национальных культур, долгое время развивавшихся на общей территории.
До 1917 года в историографии, посвященной Казани выделяются два крупных периода: булгаро-татарский - 1177-1552; российский - 1552-1917 /13,84,151/. С точки зрения взаимодействия архитектурных культур эти периоды представляется необходимым подразделить на более короткие эволюционные отрезки, отличающиеся друг от друга спецификой взаимодействия.
Архитектура Казани булгаро-
татарского периода (1177 - 1552)
На первом этапе булгаро-татарской истории - 1177-1236 - Казань, возникшая как оборонная крепость в составе Волжской Булгарии (государственное образование VIII - XIV веков), целиком разделяла ее культуру. Столица Булгарии - Великие Булгары (Биляр) - была одним из крупнейших городов восточной Европы, известным как великое волжское торжище между Европой и Азией /196/.
В результате археологических исследований Билярского городища профессором А.Х. Халиковым установлено, что город имел трехчастное концентрическое членение: цитадель, внутренний город, внешний город.1) В отличие от среднеазиатских городов, основанных на таком же планировочном принципе - цитадель, шахристан, рабад, - цитадель в Биляре, по мнению Халикова, отличалась своеобразным центричным положением относительно границ внешнего и внутреннего города, что "можно считать собственно булгарской традицией, может быть оставшейся от присущей кочевникам концентрической планировки их таборов". "В планировке внутреннего города контуры улиц идут в основном параллельно валам города, а в ряде случаев прослеживается круговая планировка с концентрацией жилищ вокруг какого-то планировочного ядра" /184, с.38/.
Решающее значение для развития местных традиций имели торговые и культурные связи Булгарии с Арабским халифатом, откуда в 922 году в Среднее Поволжье пришел ислам. Булгария была ближайшим к Руси крупным экономически развитым государством. Русские купцы и ремесленники свободно жили здесь и имели свои церкви (сначала - святилища) и слободы /110, с.20/.
В домонгольской Булгарии, основываясь на существующих исследованиях можно выделить следующие типы архитектурных структур: гипостильный тип мечети, цилиндричные формы минаретов, прямоугольные (квадратные) кирпичные здания с внутренними крестообразными несущими стенами и подпольной системой отопления, деревянные срубовые конструкции, глиноплетневые дома, юрты /46,108/. Характерными были черты, свойственные для досельджукской архитектуры Ближнего Востока, Ирана, Средней Азии - крупный кирпич, преимущественное применение глинистых скрепляющих растворов, простая кладка, относительно бедный архитектурный декор, квадратная в основе форма планов и т.п. /185, с.94/. С.С. Айдаров, исследуя руины комплекса Соборной мечети в Биляре, отмечает общность конструктивных приемов с древнерусским деревянным зодчеством /12, с.47-61/. Профессор С.В. Безсонов относит архитектуру Булгар к тюрко-персидскому развитию истории мусульманской архитектуры /28, с.5/.
Находясь в составе такого крупного и развитого раннефеодального государства Казань должна была впоследствии многое воспринять от его столицы, а именно: принцип планировки и застройки, типы архитектурных структур, конструктивные и композиционные приемы, декоративные элементы. В 1177 - 1236 годы Казань занимала лишь северо-восточное всхолмление Кремлевского мыса на левом берегу Средней Волги у впадения реки Казанки - в границах Тайницкого спуска и Тезицкого оврага /103, с.19/. В это время, вероятно, кроме срубов и юрт других архитектурных типов еще не было.
1236 - 1438 годы можно отнести к золотоордынскому периоду развития архитектуры Казани. По мнению исследователей примерно в это время Казань становится определенным экономическим ремесленным и торговым центром северо-западных булгарских земель, после разгрома крупных городов монголами2). Н.Ф. Калинин отмечает, что булгары создали здесь в это время уже много своих поселений. Все это говорит о существовании довольно значительного булгарского городка XIII - XIV веков /112, с.25/. Какую же планировочную структуру могла иметь Казань в этот период и какие архитектурные типы структур?
Большого расцвета и могущества достигает в это время новая столица порабощенных булгарских земель - Новый Булгар. Его планировочная структура при сравнении с Биляром, обнаруживает ту же трехчастную систему: цитадель, внутренний город, внешний город. Судя по существующим исследованиям булгарских памятников, в этот период расширяется и изменяется типология архитектурных структур. Появляются центрично-шатровые и центрично-купольные мавзолеи, центрично-атриумные бани, гипостильный тип мечети становится компактнее, обнаруживая тенденции к переходу в центричную структуру. Основой планировки зданий остается квадрат или квадратный модиль. Продолжает сохраняться конструктивный прием крестообразных несущих внутренних стен /14,46,172/. С.С. Айдаров, исследуя памятники древнего Булгара, приходит к выводу, что они "не имеют идентичного сходства ни с одним из аналогов (архитектуры восточного мира - Г.А.) ни в общекомпозиционной ни в детальной трактовке", и что они "принадлежат к местной архитектурной школе, составляющей своеобразную ветвь восточной архитектуры в условиях севера" /14, с.10/.
Градостроительная культура Биляра и Булгара уже тогда наложила свое влияние на архитектурно-пространственную систему Казани. Это подтверждается проведенным в работе анализом планировочной структуры Казани на основе дорегулярного плана, данных Калинина по планировке города середины XVI - XVIII века, и последующих планов XIX - начала XX веков, а также анализа современной подосновы старого города.
Планировочная структура города, складывавшегося веками в тесной связи с определенными культурными и градостроительными событиями продолжает и сегодня сохранять следы своего первоначального строения. Степень сложности морфологического строения города наглядно свидетельствует о его возрасте: наслоение структурных образований, развитость и соподчиненность различных типов пространственных связей говорят об отдельных исторических этапах территориального освоения и позволяют выявить морфологические слагаемые планировочно-пространственной структуры на разных стадиях роста города.
На плане дорегулярной Казани XVIII века (1730, ЦГВИА: ф 349, оп 17, № 198) отчетливо прослеживается первоначальная трехчастная концентрическая система, свойственная для Биляра и Булгара: цитадель (дворцовый комплекс), внутренний город (территория кремля), внешний город (в пределах границ феодального периода).*) Только в отличие от булгарских столичных городов Казань в дальнейшем приобретает и черты веерной планировочной схемы, свойственной для русских поволжских городов, Сочетание трехчастной концентрической и веерной схем и составило своеобразие пространственной системы Казани.3)
Основным историческим событием, повлиявшим на градостроительное развитие Казани был распад территории Булгарии в золотоордынское время на отдельные княжества, среди которых возвышается Казанское, вокруг него происходит консолидация населения бывшей Булгарии, что несомненно способствует территориальному росту Казани /110, с.29/. В это время, вероятно, возникает уже первое кольцо укреплений внешнего города. Сеть полукольцевых улиц в дальнейшем образовывалась путем поэтапного передвижения городских стен; оно происходило примерно раз в столетие, а на отдельных участках чаще. Морфологические следы, остававшиеся от укреплений, становились основой трассировки поперечных рельефу кольцеобразных улиц. Складываются главные внешние связи, которые вошли в дальнейшем в планировочную основу города: Арская дорога, Ногайская, Крымская - сходящиеся у стен внутреннего города.
Архитектура домонгольской Казани и золотоордынского периода по аналогии с другими булгарскими городами была, вероятно, близка одновременно архитектурным формам Востока и Руси. При этом общность с архитектурой Руси более всего проявлялась в конструктивной основе зданий, особенно деревянных, - которая во многом диктовалась сходством природно-климатических условий, а влияние Востока более всего сказывалось в религиозной символике и типах зданий. Совмещение этих двух факторов придавало Казани как и другим булгарским городам своеобразие, отличающее их как от русской архитектуры за счет несвойственных для христианства типов зданий и их форм, так и от восточно-мусульманской - за счет приспособления характерных для нее форм и архитектурных типов и более суровым климатическим условиям.
В архитектурном декоре местные булгарские традиции выражались, вероятно, в подчеркивании элементов конструктивной основы, узлов сопряжения и переходов архитектурной формы, а также в строгости, лаконичности декоративного убранства, "слабой выраженности признаков так называемого "сельджукизма", характерных для Малой Азии, Крыма, Азербайджана", что являлось своеобразным булгарским стилем /46, с.152/.
Следующий важный период развития архитектурно-пространственной системы Казани относится к Казанскому ханству - 1438-1552 годы. Преемственность культурой Казанского ханства традиций Волжской Булгарии доказана учеными /13,46,172,180,195/. Вместе с тем, представляется, архитектура Казани в это время приобрела уже и другие, новые признаки. Для этого имеются хотя бы две причины. Во первых - активизация военно-политических отношений с русским государством, определявших основу внешней политики Казанского ханства в борьбе за волжский торговый путь; во-вторых более прочными стали связи со Средней Азией - центром мусульманской культуры, которая достигла в XV-XVI веках своего наивысшего расцвета /55-57,1602,164/. Таким образом, русская и среднеазиатская ориентация в выборе архитектурных образцов в сочетании с уже сложившимися местными традициями в эпоху Булгарского царства должны были составлять ту основу, на которой формировалась архитектура ханской Казани. Население Казани по данным Н.Ф. Калинина составляло около 20 тыс. человек /114/. Казань становится самым крупным городом на всем Среднем Поволжье /112, с.28/. Пространственная структура его к середине XVI века имела систему лучевых и полукольцевых связей, которые смыкались на стенах внутреннего города, составляя в своей основе трехчастное концентрическое образование: цитадель (Ханский дворец), внутренний город (Кремль), внешний город (посад) в сочетании с дорогами: Арской, Ногайской, Крымской. Границы внешнего города разрастаются до Булака на западе и до Казанки в северной части, не доходя с южной стороны до озера Кабан.4)
Архитектурные структуры ханской Казани имели, вероятно, ту же типологию, что и булгарские. Вместе с тем в этот период могли появиться и новые. Судя по данным М.Х. Худякова /198/, а также на основе проведенного нами анализа некоторых русских икон второй половины XVI - начала XVII веков с изображением сюжета взятия Казани, архитектура города была представлена следующими структурными типами: центрично-купольные и центрично-шатровые мечети и мавзолеи, базиликальные мечети с центричноврезанным минаретом, цилинтричные и восьмигранные формы отдельностоящих минаретов, крепостных башен. Квадратные в плане здания с крестообразными внутренними стенами были известны и, вероятно, распространены в Казани с булгарского периода, также как и срубы со скатной и плоской крышей, глиноплетневые дома, юрты, палатки (15,46,171). Наряду с этим (по данным Худякова и по результатам нашего анализа древних изображений Казани) имели место и ярусные структуры (восьмерик на четверик, цилиндры с убывающим вверх сечением) (см. Приложение 1; 198). В пределах внутреннего города, а иногда и в предместьях строились, как указывает Н.Ф. Калинин, белокаменные и красно-кирпичные здания, продолжавшие архитектурно-конструктивные традиции булгарских городов /116/. Дворцовый комплекс - цитадель, представлял застроенную по периметру площадь, куда входили дворец правителя, дворцовая мечеть, медресе с библиотекой, службы и др. Въезд в цитадель, судя по ее расположению, вероятно, находился на месте Сююмбекиной башни.
Из сказанного можно заключить, что взаимодействие булгаро-татарской и русской культур началось задолго до колонизации Казани и подготовило основу дальнейшего развития ее архитектуры в составе централизованного русского государства. Архитектура Казани дороссийского периода представляла собой самостоятельное локальное явление отличное как от русской так и от восточно-мусульманской архитектуры, с которыми она была связана многовековым кулшьтурным обменом.
Архитектура Казани российского
периода (с 1552 - до 1840-х годов)
Периодизация архитектуры российского времени отражена в трудах посвященных Казани в рамках общеисторических и общероссийских процессов. Для нашего исследования необходимо было выявить хронологические отличия, которые отражали бы основные этапы архитектурного взаимодействия.
Приспособление принципов
русского градостроительства
к условиям Казани (1552 - 1720)
Первый период российской истории Казани, который можно определить 1552 - 1720 годами, характеризуется резким изменением стилевой и общекультурной направленности, вызванной политическими и религиозными преобразованиями. В официальной архитектуре Казани преобладающими становятся формы московского и псковского зодчества /14, 30, 82, 151/. Это происходило в условиях встречного воздействия булгаро-татарских традиций на русскую архитектурную культутру.5)