Элизабет Кюблер-Росс и ее метод изучения терминальной болезни

«Цель для всех нас – любить безусловно.

Это действительно самая главная составляющая жизни.

Это именно то, для чего мы все пришли в этот физический мир:

научиться любить безусловной любовью

и применять ее на практике»

Э. Кюблер-Росс

 

1. Биография:

Элизабет Кюблер-Росс родилась в Вене, закончила медицинский Университет в Цюрихе в 1957 году. Она посвятила большую часть своей жизни изучению смерти и умирания. В Больнице, где она работала в Нью-Йорке, она была потрясена стандартным лечением умирающих пациентов. "Их избегали и злоупотребляли их положением, никто не был честен с ними", - говорила доктор Кюблер-Росс. Она начала свою новаторскую работу с инкурабельными больными в Медицинском центре университета Колорадо в Денвере, затем, став профессором медицины и психиатрии, работала в Университете Шарлоттесвилля в Вирджинии и в Чикаго.

В одном из интервью Кюблер-Росс описывает свои сильнейшие впечатления от посещения в 1945 году освобожденного концлагеря, которое определило весь ход ее дальнейшей жизни. Она вспоминает о том страшном времени так:

«В Майданеке, концентрационном лагере, где я попыталась понять, как дети шли в газовые камеры, потеряв семью, дом, школу и вообще все. Стены лагеря были покрыты рисунками с бабочками. Их нарисовали дети. Я совершенно не могла понять этого. Тысячи детей отправлялись в газовые камеры, и вот послание, которое они оставляют после себя, - бабочка. Вот, что было в начале.

В этом концентрационном лагере была девушка, с которой мы встретились. Я думаю, Вы понимаете, что я была тогда очень молоденькой девочкой, которую обошли стороной все бури жизни. Когда растешь в Швейцарии, где нет расовых проблем, нет нищеты, безработицы, трущоб, ничего этого нет... И я попала прямо в кошмар послевоенной Европы. Эта девушка потеряла своих сестер и братьев, родителей, бабушек и дедушек в газовой камере. Она была последней, кого попытались впихнуть туда, но для еще одного человека уже не было места, и ее вышвырнули. Она не сразу поняла, что ее уже вычеркнули из списка живых, и больше не будут трогать. Остаток войны она провела в концентрационном лагере, поклявшись, что она выживет и расскажет миру о всех этих зверствах, свидетелем которых она была».

Признавая невыразимый ужас Холокоста, Кюблер-Росс поднимает вопрос о природе зла в человеке и о корнях этого зла. Она также делится своими размышлениями по поводу страха, отрицания и неуверенности, которые характеризуют отношение к смерти в современных гуманитарных науках на Западе.

Она создала свою школу в той области науки, которая изучает смерть, перешагнув барьер отчужденности и недоверия, который всегда существовал в отношении к этой категории умирающих больных. Она стала разговаривать с безнадежными больными об их страхах и переживаниях, об их жизни и надеждах. В отличие от ее коллег, она ввела в практику длительное общение врача с умирающими пациентами, признав необходимость посидеть около больного, выслушать его. Все больные старались излить ей свою душу. Она начала читать лекции, рассказывая в них о том, что сообщали ей умирающие больные. Ее первая книга «О смерти и умирании», вышедшая в свет в 1969, сделала Кюблер-Росс известным автором во всем мире. "Моя цель состояла в том, чтобы прорваться через слой профессионального сопротивления, которое запрещало пациентам выговориться о всех самых важных их внутренних переживаниях", - писала она.

Доктор Кюблер-Росс и ее сотрудники пишут, что психическое состояние человека, заболевшего смертельным недугом, не остается постоянным, а изменяется, проходя через несколько стадий. Многим больным, в конечном счете, удается прийти к более или менее спокойному принятию неизбежного. Верующему христианину это, конечно, легче, но и многие из тех, кто не верил в Бога и бессмертие души, смогли прийти примиренными к концу своей земной жизни.

Доктор Кюблер-Росс и ее сотрудники описали пять стадий, через которые проходит современный неверующий человек, узнав о приближающейся смерти:

Первая стадия - отрицание, неприятие плохого известия.

«Не может быть», «это ошибка», «это не рак», «нет, не я».

«Эта стадия нужна, она смягчает шок. Без нее страх и горе были бы слишком велики.

Реакция отрицания помогает воспринимать случившееся постепенно, она смягчает шок. Без нее страх и горе были бы слишком большими. Неприятие диагноза, неизбежности смерти – это защитная реакция больного и его близких на страшное для них сообщение.

В стадии «отрицания»:

- не мешать больному,

- «мост» к человеку должен строиться от него, а не от себя;

- дать больному «выплеснуться, излить свой гнев вовне.

- На больного вдруг навалилось что-то угрожающее и страшное. Поймите и разделите это с ним. Дайте надежду».

Вторая стадия - протест. Когда стихает первый шок, появляется гнев, возмущение. "Почему я"? Почему другие и, может быть, люди старше меня будут жить, а я должен умереть"? Негодование больного может быть направлено против Бога - Бог несправедлив. Такое отношение к Богу может вас возмутить и оттолкнуть от больного. Это было бы неверно. Часто это - неизбежная стадия; она трудна, но она пройдет. Умирающий может изливать свой гнев на заботящихся о нем людях и вообще на всякого здорового человека, в т.ч. на м/сестру и на членов семьи. Члены семьи тяжело переживают вспышки гнева, и такое состояние пациента часто тревожит их, причиняя им боль. Поэтому они часто обращаются к медсестре за по­мощью, объяснением ситуации и за поддержкой

Проявление агрессии носит защитный характер и требует доброжелательной и квалифицированной помощи:

-дать па­циенту полную и честную информацию о состоянии здоровья и возмож­ных прогнозах, хотя это бывает достаточно трудно сделать. Однако, не стоит пытаться заставить пациента принять свое состояние

- Информировать членов семьи об особенностях протекания про­цесса адаптации, о заболевании и о прогнозе, обучить эффективно ухажи­вать за пациентом

- Медсестра должна установить отношения дове­рияи сотрудничества с пациентом и его семьей

и помочь установиться таким отношениям между больным и его семьей.

Третья стадия. Скоро вспышка протеста стихает и приходит третья стадия - просьба об отсрочке. Больной уже просит Бога, говорит с Ним, хотя, может быть, никогда раньше к Богу не обращался. Он обещает стать лучше, жить лучше, если ему дадут некоторое время. Приходят начатки веры, ему хочется верить, и в это время близкий человек, особенно верующий, может хорошо помочь.

. Поведение пациента напоминает поведение ребен­ка, который вначале требовательно на­стаивал на своем, а потом, не получив желаемого, вежливо просит, обещая при этом быть послушным: «Господи, если Ты не даешь мне вечной жизни на зем­ле и все мое негодование не изменило Твоего решения, то, быть может, Ты снизойдешь к моей просьбе». Главным желанием смертельно больного чело­века почти всегда остается продление срока жизни, а затем — хотя бы не­сколько дней без боли и страданий.

В большинстве случаев такой «дого­вор» хранится в глубокой тайне. Но во время откровенных бесед было установ­лено, что многие больные в качестве цены за продление жизни хотели «посвятить жизнь Богу» и «служению Церкви». Дру­гие обещали предоставить часть своего тела или же все целиком для нужд на­уки, если врачи применят все свои зна­ния для продления их жизни.

С точки зрения психолога, причина таких обещаний сокрыта в тайном чув­стве вины, которую пациент сознает за собой.

сестринское вмешательство должно быть направле­но, в первую очередь, на коррекцию неадекватного отношения к терапев­тическим назначениям.

 

Четвертая стадия - депрессия. Больной слабеет и видит это. «Да, это со мной, я умру»

«нет выхода, все кончено»

Протеста больше нет, а есть жалость и горе. Он замыкается в себе и часто испытывает потребность плакать, отчужден, теряет интерес к дому и собственной внешности.

Ему жаль оставлять близких и все, что он любил при жизни. Он сожалеет и о своих плохих поступках, об огорчениях, причиненных другим; он старается исправить причиненное им зло. Но он уже готовится принять смерть. Он стал спокоен. Он хочет иногда остаться один, не любит посетителей с пустыми разговорами. Он не хочет отвлекаться ни на что постороннее, он кончил с земными заботами и ушел в себя.

В этой ситуации помочь пациенту оказы­вается непросто. Сказать, что все будет хорошо, явно недостаточно. Не­обходимо:

- поговорить с пациентомо причине его состояния,

- отметить успехи, которые происходят в процессе восстановления,

- найти и отметить улучшения или положительные стороны создавшейся ситуации.

- Медсест­ра должна демонстрировать оптимизм, продолжать активно работать с больным, подчеркивая важность каждого усилия, каждой маленькой побе­ды над собой.

- необходимо разделить переживание,

- нужно дать человеку выговориться, не пытаясь его ободрить,

- убедить в том, что нужно быть благодарным судьбе за прошлые радости жизни

 

Пятая стадия - принятие. «Пусть будет», «никуда не денешься, значит, судьба», «теперь уже скоро и пусть будет»

В этой стадии человек подготавливает себя к смерти, смирению и принятию ее как факта. В этой стадии идет интенсивная духовная работа: покаяние углубление в себя, оценка своей жизни и той меры добра и зла, которой можно оценить свою прожитую жизнь. «Я будто заново открыл жизнь, включая и самого себя»- говорят многие пациенты. Он сожалеет о причиненном им зле и старается его исправить. Он не любит посетителей с пустыми разговорами. Он не хочет отвлекаться ни на что постороннее, он кончил с земными заботами и ушел в себя. Это стадия подготовительной печали, на которой умирающий отрекается от жизни и готовится встретить смерть, принимая ее как последний жизненный этап.

Он утомлен, очень слаб и подолгу спит или дремлет. Этот сон отличается от сна периода депрессии, теперь это не пере­дышка между приступами боли, не стрем­ление уйти от случившегося и не отдых.

Под фазой согласия нельзя подразу­мевать счастливого состояния: она по­чти не содержит каких-либо чувств. Боль как будто улеглась, борьба позади, и теперь, как сказал один больной, насту­пает время «последнего покоя перед долгой поездкой». Он в какой-то степени достиг мира и согласия, и те­перь круг его интересов становится более узким. Больной хочет оставаться в покое и, по крайней мере, не трево­жить себя новостями и проблемами внешнего мира.

Он без радости принимает посетите­лей, а они замечают, что больной не­разговорчив. Однако для человека, ко­торый, находясь с умирающим, не ис­пытывает страха, такие минуты молча­ния могут стать общением, полным глу­бочайшего смысла

В этой последней стадии особенно нужна помощь близких. Очень важно, чтобы кто-то был рядом, пусть даже без слов. Даже когда больной без сознания или спит, он чувствует, что есть кто-то рядом.

В этот период се­мья, часто, в большей степени нужда­ется в помощи, поддержке и понима­нии, нежели сам пациент.

Медсестра должна помнить, что иногда возможен возврат ранее пережитых ощущений и отношений к своему здоровью и должна закреплять сформировавшуюся адекватную реакцию пациента, используя оптимальные сестринские вмешательства.

 

 

Метод исследования доктора Кюблер-Росс:

Доктор Кюблер-Росс нашла очень простой и честный метод. Она говорила больному, что ведется научная работа на тему о смерти, чтобы помочь тяжелобольным, и что для этого нужна помощь самих больных. Нужно, чтобы они рассказали о том, что они чувствуют, думают, чего хотели бы. Она просила помочь в этой работе. Конечно, избирались только больные, уже знавшие о характере своей болезни.

Почти всегда, увидев, что здесь не простое любопытство, а что-то серьезное, больные начинали разговаривать и скоро раскрывались. Они были рады, что в своем плачевном состоянии все-таки могут быть полезными другим. И оказывалось, что у больных всегда было много на душе такого, о чем хотелось говорить, рассказывать, спросить.

До этого приходившие родственники и знакомые не могли помочь им. Они боялись говорить о смерти, говорили о чем угодно, боясь навести мысли больного на то, что, по их мнению, он старается забыть. Они сами не знали ничего о смерти, прятались от нее и замалчивали, считая, что так лучше и им и самому больному. А ему хотелось поговорить о главном, спросить, и он тоже не смел и облегчения не получал. Выразить искреннюю симпатию, горе, даже поплакать родственники не могли, боясь обеспокоить больного. И у родных горе не получало выхода, и больному легче не становилось.

Умирающий находится в состоянии эмоционального одиночества, и ему трудно. Он покинут. Вокруг него создался заговор молчания. Даже самые близкие люди говорят с ним о всяких мелочах, а не о том, что его тревожит. Больному нужны откровенные, прямые разговоры, и ему очень нужно искреннее сочувствие. Не шаблонные слова вроде "ничего, обойдется" или "не унывай", а настоящее сопереживание.

Общаясь с таким больным нужно не прятаться, а, если есть искреннее сочувствие и любовь, можно и нужно говорить о главном, не боясь. Конечно же, и подбодрить и укрепить надежду, а не хоронить раньше срока. Все это нелегко, но возможно. Ну а если не приходят слова, то лучше всего молча посидеть рядом. Хорошее молчание тоже рождает сочувствие и близость, и скоро придут и нужные слова.

Одна из больных доктора Кюблер-Росс незадолго до смерти написала письмо ухаживавшим за ней больничным сестрам. "Я умираю, и я боюсь. Вы приходите, меряете мое кровяное давление, и я чувствую, что вы, зная, что я скоро умру, боитесь, и это делает мой страх еще сильнее. Вы боитесь и не знаете, что делать. Но просто признайтесь, что вы думаете, и заботьтесь обо мне. Это - то, чего мы ищем".

Отвечая на вопрос, почему человек умирает, подчас в молодом возрасте, Элизабет Кюблер-Росс говорит: "Для людей, которые находятся в гармонии со своими физическим, эмоциональным, интеллектуальным и духовным квадрантами, смерть может быть окончанием школы жизни. Очень просто, они умирают, когда они выучили все свои уроки - после того, как они научили и научились всему, чему они должны были научить и научиться. Вот почему умирают иногда маленькие дети. Они просто пришли в этот мир, чтобы стать учителями любви и может быть научить еще каким-то важным качествам других. Когда они научили тому, чему они хотели научить, им разрешается умереть. Я больше не верю, что смерть - есть окончание; я вижу смерть только как переход".

Есть ли причины бояться смерти? Доктор Кюблер-Росс отвечает «нет», объясняя это так: «Если у Вас есть люди, которые любят Вас, которые будут следить за тем, чтобы Ваши нужды выполнялись, и Вы, если захотите, могли бы умереть дома. Если вы не хотите умереть дома, Вам, по крайней мере, должны предоставить возможность умереть в хосписе. Вам нужна система поддержки, нужны люди, которые Вас действительно знают, но люди не могут действовать за Вас. Вы должны выражать свои желания. Если Вы больше не можете говорить, как не могла говорить я после удара, Вам нужен кто-то, кто бы говорил за Вас. Я надеюсь, что когда я буду умирать, если я не смогу больше говорить, они, по крайней мере, отпустят меня домой, на мою ферму, и дадут мне умереть дома, где я смогу выпить чашку кофе и закурить сигарету. Это, конечно, плохая привычка, но я знаю об этом.

Опыт смерти:

Я работала с умирающими пациентами, и я начала понимать, что мы все одинаковы. Мы все люди. Мы родились одним и тем же образом. И мы все обычно умираем одинаково. Опыт смерти и после смерти один и тот же. Он зависит только от того, как вы жили. Если вы жили полноценно, то вы ни о чем не жалеете, потому, что вы сделали все, что смогли. Если вы сделали много ошибок - намного лучше сделать много ошибок, чем не жить вообще. Самыми несчастными из умирающих были те люди, родители которых говорили им, например, что будут счастливы видеть своего сына доктором. Они думали, что они могут купить родительскую любовь, делая так, как мама им сказала. Они никогда не прислушивались к своим мечтам. Они оглядываются назад и говорят: "У меня была хорошая жизнь, но я никогда не жил". По-моему, это самый грустный способ жизни.

И поэтому я говорю людям, и я действительно именно это имею в виду, надо делать только то, что тебя действительно задевает. Такие люди умирают с чувством, что они чего-то достигли, гордые собой, тем, что они смогли сделать это».

Достижения:

Элизабет Кюблер-Росс написано более 10 книг на тему о новом понимании смерти, среди которых «Вопросы и ответы о смерти и умирании”, «Помни секрет», «Жить до последнего слова «прощай»», «Жить рядом со смертью», «Смерть. Последняя стадия духовного роста».

В 1979 году журнал «Ladies' Home» удостоил ее премии «Женщина десятилетия», после присуждения ей премии «Женщина года» в области науки в 1977 году. Она также является лауреатом многочисленных премий и наград.

На своей собственной земле в Вирджинии она построила центр для проведения семинаров и занятий с пациентами и врачами, после долгих путешествий по всему миру с лекциями на темы о психологии и значении неизлечимой болезни и смерти.

В последние годы она много занималась помощью больным СПИДом, в том числе детям. Часто ее доброе отношение к этой группе больных и поддержка их прав встречало непонимание среди местных жителей. Она часто посещала пожилых и больных людей по соседству. Она считает пожилых людей лучшими соседями, которых может пожелать человек. Несмотря на то, что ее активность часто встречала непонимание и негативное отношение со стороны окружающих, она говорила: «Когда я вижу их по отдельности, я понимаю, что среди них есть множество хороших людей».

Доктор Кюблер-Росс, оценивая последние открытия, пишет, что сейчас происходит возрождение идей о смысле жизни и смерти, о творении, о Творце и о Его присутствии в каждом из нас: "Я думаю, что мы подходим к новой эре в жизни человеческого общества".

Последние часы и минуты

Но вот приближаются последние часы, минуты. Свидетельством их, как отме­чает Элизабет Кюблер-Росс, может быть ряд признаков, к которым следу­ет относиться очень внимательно даже при отсутствии соответствующих меди­цинских симптомов. Такими признаками могут служить сильное возбуждение умирающего при каком-либо вмеша­тельстве извне (причем больной до этого уже находился в фазе смирения и отре­шения) или настоятельная просьба па­циента посидеть с ним, так как «ско­ро будет слишком поздно».