Часть 13: Зибен: Страх.
Персонажи:
1) Зибен Николай — директор министерства Имперской Разведки.
2) Фрейдин Павел — кардинал и правая рука Императрицы Российской Империи.
3) Мачнева Варвара — Императрица Российской Империи, последний из законных правителей государства.
4) Коробейников Дмитрий — старший помощник Баскакова Александра; полковник ВКС Исхода.
Локации:
-Земля.
-Земля Страха.
Архив №13:
1) Ментальный телекинез – комбинированные способности телепатии, телекинеза и телепортации, образовали огненную смесь, породив на свет эту способность, которая объединила в себе все лучшие свойства своих родителей. МТ позволяет обладателю не только управлять объектами силой мысли, но и общаться на расстоянии, вводить в паралич, перемещать объекты сквозь пространство и время, вызывать иллюзии, и помутнения рассудка.
2) Метеопатия – разновидность телепатии, позволяющая общаться на телепатическом уровне при этом получая полный контроль над разумом собеседника или даже группы лиц.
3) Энергоморфоза – позволяет производить метаморфические трансфигурации, манипулируя энергетическими потоками. Например создавать огонь из воды или наоборот.
4) Хамелион – один из видов маскировки, относится к разряду наивысших способностей. При преломлении света, позволяет преломлять сами вектора направлений частиц любой волны и энергетической направленности. Проще говоря: делает обладателя абсолютно незаметным для любых видов обнаружения.
Интерлюдия – 29.
13 января 2069 год.
Земля.
Российская Империя.
—Директор, по вашему страх является высшим проявлением любви?
—Да. Но не страх за самих себя, а за родных и любимых. В наши смутные времена это важнее всего остального.
—Следуя вашим словам можно сказать что власти держут народ в страхе из-за любви к нему?
—Я не вправе говорить от лица Императрицы Варвары и её приближённых, но уверен что это именно так. Страх, вынуждает нас идти на крайние и порой безрассудные вещи. Идти против природы и себя самого. Только страх, настоящий и не поддельный рождает нас настоящих. Он не искажает действительности. Он не образует вакуума там, где его быть не может. Он спасает.
—А что насчёт вас и ваших страхов?
—Моих? — Директор Зибен Николай отвернулся от камеры и уставился в окно. Погода была отвратной. Уже третьи сутки шёл мокрый снег. Медленно тая он образовывал непроходимые заторы на дорогах и тротуарах. Тысячи людей спешили по своим делам. Они не останавливались. Вечный механизм движения. Остановиться означало признать что ты бессилен перед надвигающейся катастрофой. Разве так должны вести себя люди, знающие что их конец близок? Разве не должны они бежать? И не имеет значения то, что бежать им некуда? Сам Николай желал забиться в угол, и тихо рыдая проклинать свою жизнь, так беспечно прожитую и всё то упущенное время, которого как он думал у него более чем достаточно. Страх...
—Директор? Вы с нами?
—Да, простите, каков был вопрос?
—Что насчёт ваших страхов? Они у вас есть? Или вы предпочли им работу, которой посвятили больше положенного времени?
—У меня нет страхов, — Николай улыбнулся, — хотя погодите. Я боюсь муравьёв. Так что нападение Ирианцев было для меня самым большим испытанием.
—Это было испытанием для всех нас. Разве нет?
—Для многих это было испытанием веры, для кого-то испытанием своих сил, для меня это было кошмаром нежели испытанием. И если первое я пережил в бункере, то второе поглотило меня целиком и полностью.
—Так значит страх за себя сильнее, чем страх за кого-то другого?
—Нет. Страх потерять ту жизнь которую мы имеем куда выше. Он управляет нами. Именно он, заставляет нас просыпаясь идти на работу, которая нам ненавистна. Именно он, вынуждает нас идти против себя. Именно он, толкает нас на невозможное.
—Спасибо директор, думаю эти слова пробудят в людях и что-то иное помимо страха, который они все испытывают сейчас перед необратимым.
—О нет, он нам и нужен. Иначе мы не найдём в себе сил справиться с ним. Мы боимся. Все мы боимся потерять то что имеем. И это нас заставит найти способ спастись. В другом случае, мы навсегда забудем о том кто мы, и на что способны, ради сохранения того жизненного уклада, который нам присущ.
Зибен вновь повернулся к окну. Все те люди жили в страхе перед завтра. Завтра, которого могло и не наступить. Но они продолжали жить. Идти. Действовать. Движение это жизнь. Страх сковывает движение. Да. Но не сейчас. Сейчас он разгоняет его. Делает из него энергию, способную обратить даже время вспять. Пора дать страху выйти на волю. Только с ним человечество найдёт в себе силы бороться. Страх не за себя. Страх за ближнего.
—Директор, они ушли, ваша машина у входа, кардинал уже ждёт вас. Ему понравилась ваше интервью, — Аня, слишком молода что бы бояться и слишком юна что бы знать свой страх. Но она рядом. Было бы лучше отправить её в чулан, закрыть, спрятать, защитить. Разве не так должен был поступить настоящий отец? Вместо этого она рядом. И от этого страх за её жизнь был ещё больше.
—Спасибо милая, я только соберу мысли в порядок и спущусь. Ступай. Я сразу за тобой.
Николай медлил. Солнце уже скрылось за горизонтом и на город опустилась тьма. Она была приятнее дневного света. Она раскрывала истинную сущность того мира в котором они жили. Мир обретал свою душу только ночью. Город становился живым. Люди менялись. Они были открытыми, подвластными манипулированию. Идеальное время для вечерного выпуска новостей и внедрения очередной фальши. Это интервью пустят только утром в эфир, но уже сейчас можно было предположить какой резонанс оно вызовет в высших кругах. Палата Герцогов будет отнюдь недовольна таким поступком. Признать страх как средство манипуляции всего государства, всё равно что плюнуть в лицо Императрице.
Но Кардинал был доволен. Его идеи, как и идеи Николая совпадали. Только страх заставит людей сплотиться против общей цели. Но удастся ли им достучаться до палаты, или же их признают диверсантами, подвергающими власть к распаду и толкающих народ к революции?
Зибен поднялся из кресла и накинув плащ, ещё раз посмотрел в окно. Лунный свет отражался от крыш, рисуя на небе причудливые узоры. В них можно было узнать даже самого себя. Они такие же пустые. Пустые и мёртвые. Такие какими будут все они, если не испытают настоящего страха. Страха за будущее близких.
Директор министерства Имперской Разведки, Зибен Николай покинул студию и спустился к машине, которая его ожидала. Дверца тихо распахнулась перед ним. Снегопад за спиной усилился. Кардинал сидел в углу у окна, закинув ногу на ногу. Он курил трубку о чём-то задумавшись. Это могло быть что угодно. Но скорее он пережёвывал интервью, которое даже на него повлияло некоторым интересным способом. Кардинал молча кивнул поприветствовав директора и отпустив трубку, подал ее Николаю, тот беспрекословно подчинился приняв её. Хотя собеседник и знал о привычках Зибена.
Затяжка.
Струя дыма и пара колец.
Затяжка.
Ещё кольца.
Машина тронулась, рассекая своим носом снежную пургу, которая усиливалась.
—Герцоги будут против, не уверен что даже мне удастся их усмерить. Вы были через чур наивны полагая что ваша речь кого-то подтолкнёт к действиям.
—Но вас ведь это проняло? Или будете отрицать?
—Мы оба знаем то что неизвестно остальным. Используя эту информацию мы способны воздействовать на окружающий нас мир. Но не стоит забывать, что не мы одни с вами посвящены в эту тайну. Это может стать проблемой. Как по вашему отреагируют католики? Будут сидеть сложа руки? Особенно после того случая в Казань-Граде.
—Они наименьшая угроза для нашего дела, — Николай отдал трубку обратно и проглотил ком вставший у него в горле.
—Разве не угроза должна вызвать страх?
—Нет, не она. Страх должен быть вызван противоположным чувством и этого мы добьёмся. Вот увидите Павел. Уже скоро весь мир испытает страх. И тогда Баскак и Кроуфергровт будут вынуждены выполнить наши условия. А до тех пор. Нам остаётся ждать.
—Ох Николай, а не думали ли вы о том, что это самое "скоро" может и не наступить вовсе? — Кардинал Фрейдин Павел приоткрыл окно машины и выбросил трубку, — вот ваше "скоро".
—Времени достаточно. Уверяю вас.
—Буду верить вашим догадкам. Но помните. Билет у вас как и у меня только один. Надеюсь этот страх заставит вас действовать так, как того ждёт это ваше "скоро" — и Павел грустно улыбнувшись отвернулся.
Снежная буря услилась.
Глава 1. Точка отсчёта.
15 мая 2069 год.
Земля. Российская Империя.
Новая Москва.
Императорский дворец.
Западное крыло.
04:22.
Николай в одной рубашке выбил дверь в спальню Анны и не отвечая на её вопросы схватил за руку. Девушка попыталась вырваться но безуспешно. Отец крепко держал её таща по коридорам дворца. Служанки бегали прикрывая головы. Где-то были слышны крики о помощи. Отец втащил дочь в какбинет с роялем и книжными полками, твёрдо толкнул ее на стул и закрыв все окна шторами поправил рубашку. Она была мятая и местами грязная. Анна заметила несколько алых пятен. Кровь? Но откуда? Чья она? Анна натянула накидку кресла себе на ноги, камин в кабинете был погашен, свет исходил лишь от ламп под подолком и пары бра.
Отец был встревожен. Он ходил взад и вперёд бурча себе что-то под нос. Трудно было разобрать что именно. Но его лицо говорило за него. Хмурый, потерянный, может даже озлобленный. Но на кого? В такой-то час времени. И что со служанками, чем они-то так обеспокоены?
—Отец, что происходит? — Наконец выдавила из себя девушка, ещё сильнее укутавшись в импровизированное покрывало.
—Нас предали. Кардинал и Императрица в западне. Палата Герцогов взяла контроль над правительством и флотом. Теперь мы в опасности. Необходимо срочно покинуть дворцовый комплекс.
—Тогда чего мы ждём? — Анна взяла себя в руки. Опасения отца за её жизнь не были пустой тратой времени. Она была единственным средством воздействия на него. А он как руководитель последней могущественной организации по разведке на всей Земле, представлял наивысшую угрозу для Герцогов и их планов.
—Нас должны эвакуировать, только бы дождаться Павла и Варвару, — до этого дня юная Анна ни разу не слышала что бы её отец говорил об Императрице вот так просто, словно она его старая и давняя подруга. Может она не так хорошо его знала? Может он даже...
—Расскажи мне, пока мы ждём, что стало с мамой? Почему она ушла? Это был её или твой выбор? — Необходимо было отвлечься, забыться от внешнего мира. И любая история помогла бы в этом, но разве сейчас не лучший повод узнать что-то из того, чего ты не знаешь. Это ведь могут быть последние минуты их разговора. Отец никогда не упоминал о родной матери Анны. Всегда вилял. Говорил что у неё не было выбора. Она была заложницей обстоятельств. Но она любила свою дочь. И страх за её безопасность был сильнее страха за свою жизнь.
—Ты права, это твоё право знать.
1 июня 2057 год.
Земля. Российская Империя.
Новосибирск.
Мы познакомились случайно. Но уже тогда я знал что она та самая которую я ждал всю свою жизнь. А жизнь у меня выдалась знаешь ли насыщенная. Долгое время я скитался по разным путям в поисках себя и своего предназначения. Пришлось многим пожертвовать, как и многими. Когда в нашем мире объявились те кто именовал себя хранителями, я счёл это всеобщей выдумкой и очередной уловкой государства отвлечь население от насущных проблем. Однако я ошибался. Вскоре я понял что являюсь одним из них. Из захватчиков, которые силой взяли себе то, что им было нужно. Пришлось скрываться. Оставить мать и сестёр. Забыть всё что мне было хоть сколько-нибудь дорого. Искать свой путь. Я бежал от себя. Скрывался. Страх за свою жизнь гнал меня на запад, как можно дальше от тех, частью кого я был.
Затем армия. Всеобщая демобилизация. Все брали оружие в руки. Следовало отбросить захватчиков. Там я себя и проявил. Наверное это была ненависть к тем, из-за кого я потерял то что имел. Вся моя прежняя жизнь перестала существовать и иметь смысл. Позже я узнал что мой дом и все мои родные погибли. Но не от рук так, называемых мною захватчиков. Их убили наши. Их бомбы упали на родной город Райчихинск и похоронили свыше двадцати тысяч человек под камнями и пеплом.
Хранители открыли новую эру. Эру героев. Эру справедливости. Они были семьёй, которая боролась за себя, они отважно сражались за каждого из своего народа. Их лидеры пример для любого. Но я их покинул. Меня повысили. Раз и второй и третий. Так я дошёл до той ступени, после которой не было пути обратно. Предо мной открылись все двери и я мог выбрать любую, как и ту что бы уйти к своей новой семье. К своему народу.
Тогда я их и встретил. За несколько часов до Вторжения ирианцев на Землю. Она была рядом со своим командиром и беспрекословно выполняла его приказы. Высокая, статная, с белым почти прозрачным лицом, гордая. В её походке и каждом движении чувствовалась гордость. Она была той, кто обрёк всю мою жизнь на вечные муки и страдания. Но она была.
Наша гвардия встретилась с войсками Гарнизона Теней под Петербургом. Я как сейчас помню тот день. Была осень. Где-то в небе над нами на орбите шёл бой. Хранители сдерживали войска пришельцев. Они бились за нас, словно мы были частью их народа. Жертвовали собой. Мы были их недостойны.
—Полковник Зибен! Рад что вы успели, — директор департамента Гарнизона Теней протянул мне руку. Он сжал её некрепко, сил было маловато. Он тогда был хлипким. Молодым. Сразу видно городской мальчик, привыкший жить в тепле и заботе, да и вообще не отлипающий от мамкиной сиськи. Я сжал руку что было сил. Это рукопожатие решило многое. Тогда я не счёл это важным, но позже это мне аукнулось и ни раз.
—И не думали опаздывать сэр, — он гражданское лицо, для нас солдат Российской Федерации, да тогда ещё Федеративной Республики, хотя и именовавшей себя Империей. Но обратиться к нему иначе это могло стать проявлением неуважения. Мои сослуживцы ещё долго припоминали мне это. А после склонив головы подчинились моему слову.
—Приятно чувствовать такую сильную руку со стороны наших союзников, скоро они всем нам понадобятся, — тогда я не понял что он имел ввиду. Говорил ли он о руках или о союзниках, но и переспрашивать не стал. То ли не хотел проявить неуважение, то ли боялся показаться глупым. Не спросил, а зря. Может это что-то изменило бы. Хотя сейчас я и не жалею об этом. А вот тогда...
—Можете рассчитывать на меня и моих бойцов директор, надеюсь ваш план сработает, — планы хранителей всегда казались для меня слишком рискованными. Они, хранители, преследовали только одну цель, победу. Так действовали их лидеры, но он и его план оказались другими. Я был ошеломлён. Командование говорило одно, на деле оказалось другое. Но в тот момент я мог верить только себе. Москва была уже разрушена как и Минск. Всё было в моих руках. И если бы я не доверился этому человеку тогда, то неизвестно что могло бы произойти и было бы это сейчас вообще.
—Отряд Титовой Арьи уже закончил подготовку бункера, вы и все ваши силы немедленно спуститесь в него до дальнейших указаний от ваших командиров, он в пятнадцати километрах от этого места. Я и мои люди обеспечим вам прикрытие.
—Бегство? Это ваш план? Сбежать с поля боя, когда мы могли бы его принять? — Я был оскорблён. Мне не была приятна сама мысль о том, что я и мои люди должны спрятаться нежели предпочти сразиться с врагом. Оккупантом.
—Не бегство полковник, а спасение. Мы тут что бы спасти вас и ваших людей. Госпожа Бекетова продолжит инструктаж, а я вынужден вас покинуть...
—Стоять!! — Я ухватил его за ворот пиджака и меня засосало вместе с ним через телепортационный луч. После ослепительной вспышки света я уже плохо соображал. Но точно знал где нахожусь. Это был Мидгард. И мы были в космосе на орбите Земли.
До того дня я никогда не бывал в космосе. Так что это было и шоком и озарением. Директор всё же вырвался из хватки, а меня скрутили невидимве путы. Я даже пошевелиться не мог. Просто висел в воздухе над полом, взирая на весь тот ужас который творился за обзорным иллюминатором мостика. Тут его называли куполом. Это было самым страшным и пугающим зрелищем. За всю мою жизнь. Флот Земли был разбит. Флот хранителей был уничтожен. Мидгард был последней точкой опоры Земли. Только он и сдержал натиск инопланетных захватчиков. Директор отдавал приказы. Один страшнее другого: "Держаться до последнего" или "Стоять до конца" — конца чего?
—Зря ты пошёл за ним, он ведь не враг тебе, послушал бы его сразу и спас бы своих людей, а теперь, — она возникла буквально из ниоткуда, телепортация. Почему тогда не телепортировать и их сюда? — Он же на вашей стороне.
—Он сказал нам сбежать.
—Он сказал вам спастись. Бегство с поля боя это еще не бегство от войны. Какой толк от вас мёртвых? — Она точно знала что говорила, но она была с ним. Почему я должен был ей верить? Но я поверил.
—Хорошо. Отпусти меня. И верни к моим, пока не поздно.
—Не могу, не я держу тебя, это всё он, — и она указала на директора, тот стоял рядом с капитанским креслом, не отводя глаз от происходящего снаружи. Мидгард держался изо всех сил. Но и он не мог быть вечным. Этот корабль. Венец творения хранителей, жертвовал собой ради кого? Ради Земли? После всех тех продолжительных войн? В это было бы трудно поверить, если не увидеть.
—Тогда скажи ему...
—В этом нет нужды, он знает что ты тут и держит пока ещё, тут, неспроста. Думаю у него есть на то причины. Впрочем зная его, уверена что причины точно есть, — она махнула головой и поправила волосы. Они были русыми и длинными, до самых плеч. Это было впечатляюще.
—Например? — Не удержался я.
—Ты спасёшь свой народ. Он знает это. Он видит таких как ты. И не ошибается.
—Таких как я? Это каких же?
—Лидеров. Ведомых сначала. Прошедших огонь и воду. Потерявших всё и всех. Забытых всеми. Одиноких. Сильных. Неотступающих. Ты такой. Он увидел это в тебе. И потому пришёл за тобой.
—За мной? Это же была запланированная встреча!
—Им. Он её спланировал. Ваше правительство пало. Они не послушали нас. И поплатились за это. Теперь вы сами по себе. У вас нет лидеров. Вы сами себе лидеры. Мы тут только для того что бы спасти вас...
—Бэк! — Позвал директор и девушка отошла от меня. Это было её именем? Или только позывной? Странное имя для девушки. Я не слышал их разговора, но там был и другой, тот кого я знал, министр юстиций Российской Федерации Фрейдин Павел, он кивал и послушно кланял головой. Он что шпион? Подумал я тогда. Но вот он подошёл ко мне и я отвернувшись в сторону вновь узрел звёздную баталию. Мидгард ещё стоял. Стоял, на страже Земли.
—Нам пора полковник, вам повезло. Светлана отзывалась о вас как о сильном лидере. Иначе боюсь вы бы пошли на корм рыбам, как и я, если бы не слово Соловьёвой. Хорошо когда у нас появляются друзья, когда мы этого больше всего не ждём.
—Какого хре...?
Телепортационный луч доставил нас прямиком в бункер.
Там мы отсиделись почти два года, после чего выбрались на поверхность и добили остатки вторжения. Пришельцы были отброшены объединёнными силами Земли и Марса. Началась эра мира. Но не политического. Фрейдин стал канцлером, а меня назначили министром обороны Империи. Теперь уже окончательно Российской Империи.
Я помнил её. Бэк.
Был уверен что более не увижу её. Искал. Подавал запросы на Луну и Марс. Жизнь медленно, но возвращалась в свою русло. Никто не забыл о вторжении унёсшем миллионы жизней. Но многие хотели это забыть, что бы жить дальше. Марс и Земля вскоре вновь отдалились друг от друга. И я окончательно потерял надежду повстречать Бэк вновь. Оставалось уповать на то, что очередная беда столкнёт нас.
И это случилось. Но разве я был готов к тому что бы мои мысли стали явью? Разве я был способен на это? Сложно было предположить. И сказать вообще наверняка. На Марсе началась гражданская война. Кучка учёных умов вознамерилась положить конец правлению гражданской власти, которой как сообщали мои люди, руководил ни кто иной как директор департамента Гарнизона Теней. Марс не просил помощи Земли и её государств, но спрятал самых важных у нас.
Так мы и встретились. Она ввалилась в мою квартиру, которая тогда была на окраине Новой Москвы. Вся в пыли и грязи девушка что-то кричала. Разбила кулаком зеркало и рухнула на кровать. Так и уснув. Я не посмел её разбуть. Слишком боялся, что она вновь исчезнет. Пропадёт из моей жизни. Я её не знал. Но она знала меня лучше чем я сам себя. Она видела во мне того, кого я в себе не видел. Это было сильно. Она спала а я смотрел и курил сигарету. Боялся спугнуть это видение, потерять это чувство. Она вернулась. Сквозь годы вернулась.
Проснувшись она поведала мне свою историю того как попала ко мне. Их эвакуировали в спешке. Оранос, город хранителей на Марсе. Суверенный город-государство принадлежащий лишь умам столь возвышенным, что некоторые вознамерились взять всё в свои руки, был оккупирован этими самыми умами. Гарнизон Теней как и правительство во главе президента Кожарской слишком поздно осознали угрозу и это сыграло против них. Оранос стал сердцем гражданского сопротивления. Десятки сотен тысяч хранителей ведомые лживыми идеями подняли свои силы против оберегающих их самих от них же лидеров.
Бэк успели спати из её особняка который уже полыхал. Она потеряла всё. Но обрела нечто новое. Новую жизнь. Я так думал. Я желал оставить её рядом с собой. Она осталась. Но не надолго. Это должно было окончиться. Хотя я и лелеял мечту о том, что это будет продолжаться вечно.
Светлана. Так её звали. Так я обращался к ней уходя и возвращаясь с работы. Так я называл её когда прикасался к ней. Так я называл её когда мы были вместе.
Но любой сказке приходит конец.
Она ушла.
Она и раньше уходила. Но в этот раз произошло нечто ужасное. Марс был в огне. Кровопролитная война. Политические партии столкнулись друг с другом. Катерина Масленникова при поддержке своего могущественного друга Повелителя Мглы, могла взять власть в свои руки. Я был на её стороне, хотя наш Генеральный секретарь Содружества Земли и отрицал что она может быть лидером. Светлана пропала. Она просто поцеловала меня и вышла из дома. Я знал что больше не увижу её. Марс был дороже для неё нежели я. Там была её семья. Я же был её любовником. Второй семьёй. Нельзя было так дальше жить на два фронта. Но и жить без неё я не мог.
Пришлось изрядно поработать что бы подняться вверх по карьерной лестнице. Бросить в пекло многие из своих принципов и стать во главе Министерства разведки Российской Империи. Только так я мог найти её. Бросить все силы на её поиски. Вновь столкнуться с инопланетным вторжением. Потерять себя. И веру в себя. Пережить падение устоев и идеалов. Устоять на ногах и встретить новый день с высоко поднятой головой.
—А ты ни капли не изменился, — сказала она открыв двери своим ключом.
Я не шевелился. Она вернулась. Вот так просто. Словно и не уходила. Такая же. С теми же русыми волосами и смешной улыбкой. Моя Бэк. Моя Светлана.
Долгими ночами мы разговаривали. Днём были друг с другом, сливались в единых поцелуях и тонули в нежности, которая росла и преумножалась с каждым разом. А ночь была отведена нам для сближения. Эмоционального приближения к тому чего мы ждали оба. Она вновь исчезнет из моей жизни, как и я из её. Время и события нас разлучат и теперь уже неизвестно на долго ли. И сможем ли мы пережить очередное расставание.
Над миром повисла угроза. Всё человечество было в опасности. Лидеры хранителей искали молодых и сильных людей. Тех кто поведёт человечество ко спасению. Света часто не бывала дома. Работала. Я тоже. Империя жаждала узнать секреты Марса. А потом его не стало. За день до этого я был там. На суде Заклейникова Сергея, старика директора департамента Гарнизона Теней. Его судили за преступления против человечества. И судил кто? Его же народ. Та, кого он призвал быть лидером этого народа. Население бунтовало. Тени были готовы порвать за своего командира. Но вскоре Марс и сам лопнул. Вся планета.
Нас. Меня. Уже там не было. Светлана эвакуировала меня сразу после похищения Заклейникова. И через несколько часов Марс обуглившись превратился в кучу камня. Мне оставалось только наблюдать. Храгители вновь жертвуя собой уберегли Землю, пока та только и требовала ответа за вновь обретённые хранителями земли.
А я ждал. Мир катился в пропасть. Хранители вернулись на Землю и подняли с глубин свои просторы. Я только ждал.
И она явилась. Но другой. Уставшей и измученной.
—У тебя есть кофе?
Мы могли не видеть друг друга годами и десятками лет. Но встретившись вели себя так, словно нашей разлуки и не было вовсе. Каждый её уход я расценивал как последний. Но он таковым не был.
Запах её волос и вкус её губ замер в моей душе. Я помнил каждую минуту и секунду проведённую рядом с ней. Я был поглощён ей. Я привык к ней и к её жизни. К нашей с ней жизни. Отдалённой. Разделённой. И управляемой кем угодно, но только не нами. Мы не оба не принадлежи себе. Она была частью Исхода. Я частью Империи.
Да я знал про Исход, как и она знала о гибели Земли. Мы были клятвенниками. Каждый хранил чужую тайну. Но всё это не имело смысла, пока моя возлюбленная не исчезла навсегда.
Первого июня две тысяча пятьдесят седьмого года она стоя посреди нашей спальни в загородном особняке, держа на руках свёрток из пелёнок и сдерживая слёзы отдала мне тебя Анна. Она молча отвернулась. И не сказав ни слова, исчезла. Оставив только тебя. Тогда я понял что это было нашей последней встречей. И вместо себя она оставила мне тебя. Нашу с ней дочь. Дочь двух людей не имевших своей собственной жизни. Но в моих силах было подарить тебе жизнь другую. Ту которую ты заслужила больше чем мы с твоей матерью. Ведь ты унаследовала от нас всё то, что присуще лидеру. И мой страх потерять тебя превыше всего остального. Ведь потеряв тебя, я потеряю последнюю связь с твоей мамой...
Глава 2. Промежуток.
15 мая 2069 год.
Земля. Российская Империя.
Новая Москва.
Императорский дворец. Западное крыло.
05:01
Они вломились неожиданно. Началась перестрелка. Павел только и успевал что пригибаться и жмуриться. Ранее он не замечал за собой подобного поведения. Неужто им овладел тот самый страх, о котором говорил Николай? А если и так, то почему же он кардинал и правая рука императрицы, прошедший три войны, не хватается за винтовку и не рвётся в бой. А сидит в относительной безопасности, предоставив спасение своей драгоценной шкурки опытным и мастерски обученным гвардейцам? Из-за страха.
Зибен попал в самую точку говоря о том, что именно страх, и не за нас, а за тех кого мы любим и кем мы дорожим, рождает нас заного, теми кто мы есть на самом деле. Извращает нашу сущность. Вот и Павел сидел за колонной боясь подставиться под пули, ему было ради кого жить и он ещё даже не знал жива ли она сама. Но он чувствовал её присутствие, она была почти рядом, вот тут. Он прижал ладони к груди. Дыхание перехватило. Нет, она точно жива. Её сердце бьётся в унисон с его и он найдёт её. Вытащит из этой адской мясорубки, тем более подмога уже на подходе, нужно только продержаться.
Отбить дворец им не по силам, силёнок маловато да и кишка тонка. У Герцогов армия, а у них? Что было у кардинала? Верная его слову и делу гвардия, да Зибен, если тот ещё был жив. Варя тремя этажами ниже в своих покоях с ней хранители, это дарило надежду, но надежда была столь слабой, что угасала с каждым часом. Павел зажмурился сильнее и вжался в стену. Дыхание прехватило вновь. Грохот от града поливающих пулемётных и автоматных очередей не утихал. Бой продолжался. Ровно как и тогда.
Тогда, когда Элен покинула Империю и Варвара взялась за... Революцию. Это их и сблизило. Хотя они и были по разные стороны баррикад. До того дня они пересекались лишь изредка. Пара конференций в Минске, три съезда в Берлине, одно собрание под СтакГрадом. Он открыл глаза. Вспомнил их первую и последующие встречи. Мир замер. А он проваливался в небытие. Помнит ли она тот момент, когда он отрёкся от титула. Когда оставил всё на что претендовал, и почему, да ради неё. Ради неё он быд готов расстаться и со своей жизнью. Но не сейчас, когда от этого зависит и её жизнь.
Но не тогда...
5 марта 2060 год.
Земля. Российская Империя.
Новая Москва.
Императорский дворец.
—Мы не можем взять их измором, как и надеяться на их капитуляцию, велика вероятность того, что они бегут через катакомбы и тогда наша маленькая революция перенесётся на улицы города, имейте это ввиду генерал, планируя свой дальнейший шаг. — Павел ткнул пальцем в нарисованную от руки, красным карандашом на жёлтой карте-схеме, башенку, — вот тут можно было бы их зажать и покончить с ними.
—Прежде стоит придумать как их туда загнать, — Зибен потёр ладонями, между ними стало тепло, — а о катакомбах можете не переживать, мои люди их уже заминировали. Стоит этим крысам туда сунуться и они сами себе создадут вековой курган.
—Важно что бы при этом не пострадал газопровод, — и саркостично улыбнувшись Паша ткнул пальцем в развязки газовых коллекторов на схеме, они как раз находились рядом с туннелями катакомб, — а то весь дворец станет курганом. И для нас в том числе.
—Начнём с чистого листа? — Зибен улыбнулся, — лабно господин канцлер, шутки прочь. Какой план?
—Войти, убрать всё сопротивление и взойти на престол. Фанатики Элен не должны стать серьёзной проблемой, а вот те кто считает, что наша революция, это апогей проявления неуважения к идеалам Империи, могут всерьёз нас замедлить. Не стоит сбрасывать их со счетов.
—Тогда поступим по предложенному Баскаком плану, хранители возьмут северные подходы. Моя группа с востока. Вы с запада. Окружим их и загоним в угол. Будем зачищать этаж за этажом, пока не забьём. Дальше дело техники.
—Хорошо, держите меня в курсе и оставайтесь на связи генерал.