Мы на болоте нашем с открытия почину
Торчим годочков двадцать, иль больше, может быть.
И как-то ухитрились в болота сердцевину
Практически ни разу ногой не заступить.
И перешеек ближний, и дальний исходили
Да что там, - всё болото случалось обойти,
А средний перешеек всё время обходили,
Пока он сам с порталом не вылез на пути.
Зато уж как он вылез с порталом этим чётко!
Он нас гонял по кругу, он мстил нам по ночам!
Два года – две холодных в сырой земле ночёвки,
А в третий год стремится отмстить по мелочам.
И главное, ведь ясны обид на нас причины:
За то, что позабыли его давным-давно.
К себе он манит, манит, а мы всё мимо, мимо,
Хоть всё на нём красиво, и ягод здесь полно.
Сюда порой приходят совсем другие люди…
Мы с дальнего болота их слышим голоса!
Гребут свою добычу, не думая о чуде,
И вовсе не блукают с ночёвкой по лесам.
Конечно, в перешейке что только не случалось?
Здесь люди лес сажали, растили, берегли.
От одного бедняги лишь косточка осталась, -
Мы, с таксами гуляя, берцовую нашли.
Уверен: не раскрыть нам все тайны перешейка,
И странна топология, его пространства суть.
Мы ножками своими в задачке ждём решенья,
Но в дружбе с головою решим когда-нибудь.
Прекрасна перешейка заманчивая сущность:
Он, так или иначе, нас требует к себе.
Дай Бог здоровья больше, чтоб сборы были гуще,
Чтоб в нашей он продолжил участвовать судьбе!
А что до продолженья сего повествованья,
О том, какие «фишки» обрушились на нас,
Сколь трудно было наше с порталом расставанье.
В двух новых эпизодах и будет мой рассказ.
НЕЧИСТАЯ
Сбор ягод завершили, рекорд поставлен хлёсткий.
Две сотни литров клюквы от нас взяла Москва.
Мы будем себя славить на каждом перекрёстке,
Пусть ширится и крепнет народная молва!
Но как давно заметил, такого не бывает,
Чтоб к нам успокоенье пришло и благодать,
В то время как на среднем добыча пропадает.
И мы её добудем – век воли не видать!
Об этом с моей Леной мы заявили громко,
К тому же расписали: кому ещё должны.
Идём на перешеек со списком и с котомкой,
Которая свисает у нас посредь спины.
Мы вышли на болото, что около портала
(конечно, если снова портал на месте том),
И снова, как и прежде, был клюквы сбор немалый,
Хотя не это главное, а главное – потом.
Потом мы возвращались по краешку болота
С полкилометра к лесу, чтоб в нём продолжить путь.
Там метров сто чащобы, или примерно что-то,
Затем три белых ленточки и выход на тропу.
И вот болото кончилось, и в лес вошли с кустами.
Шагаем с Гансом, с Тайкой, да с полным рюкзаком.
В лесу заметить ленточки, конечно, цель простая,
Но вот не всё, что просто, даётся нам легко.
Два года здесь плутали, плутаем и сегодня.
Иду как будто верно, - ни ленточек, ни троп.
Похоже, нас колбасит «бермудский треугольник»,
Астралы, аль порталы, али господень гроб…
Зато есть синий шарик резиновый и сдутый
Лежит себе на травке, открыв приметам счёт.
Как здесь он оказался, попал сюда откуда?
И есть ли в этом символ иль смысл какой ещё?
Беру немного вправо, шарахаюсь левее,
Вперёд на лес я пялюсь, а толку ни черта.
А Лена бродит сзади, ей с рюкзаком труднее, -
Подводят малость ноги и прыть уже не та.
Какие-то сто метров, - вот быстро их пройду, но
Не дай Бог вновь нарваться на злую полосу!
Теперь мы понимаем: нельзя бродить бездумно, -
Закончиться всё может ночёвкою в лесу.
Ступаю осторожно, прошёл ещё сто метров,
А может быть, и двести, а тропки не видать.
Вновь вижу синий шарик – знакомую примету!
По кругу возвратился и вновь попал сюда.
Ну что за чертовщина? Нечистый рядом шарит!
Беру ещё попытку, пока в лесу светло.
Не знаю куда топал, но снова синий шарик!
Наверное, нас вместе ко всем чертям несло.
Четвёртая попытка. Рюкзак оставил Лене.
Пусть ждёт меня, покуда натопаюсь я всласть.
Увижу снова шарик – с ума сойду мгновенно,
Но только, слава богу, – тропиночка нашлась!
Зову к себе я Лену. Здесь ленточки, где надо.
С тропинки не схожу я, - она как божий дар!
Придёт ко мне родная, и вновь мы будем рады,
А я вернусь за клюквой, и кончится кошмар.
Но Леночка и данную задачу усложнила.
На голос мой отправилась, схватив два рюкзака.
А по пути вновь в мужниных талантах усомнилась,
И завернула влево, дав длинного крюка.
И не спешила Леночка, и не решалась Леночка,
И всё боялась Леночка портальных закорюк.
И лишь когда услышала, что надо мною ленточка,
На путь вернулась праведный, закончив длинный крюк.
ПОСЛЕДНЕЕ «ПРОСТИ»
Ну, вот и всё, пожалуй. К концу подходит осень
Семнадцатого года, - да здравствует Октябрь!
Не лозунгов прекрасных, - он нам деньжат подбросил,
На «Лексус» вряд ли хватит, на «Жигули» хотя б.
Казалось, завязали и с клюквенным болотом:
Дожди вдруг зарядили, и закрома полны…
Но снова «бабье лето» - четвёртое по счёту!
И снова зачесалось, и ехать мы должны.
На средний перешеек? Пора бы знать и меру.
Его мы нахлебались, едва смогли удрать.
Вот дальнее болото, на «языке», к примеру,
Там есть свои местечки, и есть чего собрать.
Туда далековато, зато ведёт дорога.
И по такой погоде дойдём уж как-нибудь!
Да и по сути, клюквы не требуется много.
Нам главное – добраться и классно отдохнуть.
И вновь машина катит: привычная картина.
Бросаем у дороги – проезд закрыла грязь
Котомки за плечами: два сборщика, две псины, -
Три километра топать, усердно помолясь.
На перешеек средний проходим ответвленье.
Пройдя, перекрестились: последнее «прости».
УАЗик обогнал нас, встал где-то в отдаленье,
А нам кусок дороги в болотинке пройти.
Но не учли мы с Леной дождливого нюанса.
Затоплена дорожка, пробраться не моги!
Промокли быстро пузы у Тайки и у Ганса,
Коротки наши лапы, а также сапоги.
Никак не ожидали мы такого вот компота…
Назад домой, быть может? Об этом речи нет!
Погода нежно шепчет: на среднее болото, -
Оно вас поджидает и шлёт большой привет!
Наверно в эту осень сроднились с ним судьбою,
А у судьбы от скуки очередной каприз.
В порталы перешейков зовёт нас за собою,
Готовя вожделенный немыслимый сюрприз.
Мы принимаем вызов. Любую в мире странность
Ни капли не боимся, готовы в дебри лезть.
А чтобы больше леший зря не водил нас за нос,
У нас на это ленточки добавочные есть.
Сегодня вход в болото – по морю, как по суше.
«Танцуем» от бутылки – примета из примет.
Почавкали маленько по мхам, водой набухшим,
И падаем на клюкву – другого счастья нет.
Иль для разнообразья прогулки в райских кущах.
От кочки и до кочки, меж сосен молодых,
Тут ягодки побольше, а здесь растут погуще,
Короче, дел хватает, коль праведны труды!
Едва разведал место, помечу его тряпкой,
Ведро на сук повешу, или ищу свой след.
В одном таком «клондайке» сосну накрыл я шапкой,
А далее, с концами, - сосны и шапки нет!
Ходил – бродил кругами я в поисках дальнейших,
А набродившись вдоволь, ушёл, махнув рукой.
Коль я такой тетеря, пусть в ней побродит леший,
Быть может встретить случай представится такой.
А что же наши таксы? Валяются на кочке,
Накрытые попоной, с подстилкою и без.
Иль просто где-то бродят вдвоём, поодиночке,
У них до нашей клюквы ничтожный интерес.
Уже пора на сушу. С болотами закончим.
Лесами нагулялись и сборы хороши!
Среди рядов еловых разводим мы костёрчик.
Отчасти, ритуальный, но больше – для души!
В закат уходит солнце, осенний день короткий.
Когда-то эту прелесть познали мы сполна…
Идём вдоль перешейка примерно посерёдке,
Туда, где наша ленточка заметная видна.
Прощай, наш перешеек, спасибо за знакомство!
За то, что в эту осень нам не давал скучать.
Слегка нас озадачил, зато без вероломства,
Без поисков, блужданий, без дрожи по ночам.
Все ленты проскочили – белеющие знаки.
И вот мы на тропинке, лес, вечер, тишина.
И нас сопровождают две славные собаки,
Хотя, пардон, простите, при нас уже одна.
При нас, конечно, Тайка, собака – просто чудо!
Нигде нас не оставит, хоть прочеши весь лес.
Ганс – противоположность! Он с нами лишь, покуда
Какой-нибудь не вылезет собачий интерес.
Слиняет Ганс, мы тут же введём режим затишья,
И громко зазываем, взяв воздуха запас.
Коль повезёт, то тявкнет, коль тявкнет, то услышим,
А так молчит, собака, плевать ему на нас.
Но всё же возвращается к нам таксовая нежить.
Хоть шалунишка резвый, но малость трусоват.
Не то, что раньше Джулька, та так могла исчезнуть,
Надолго уводил её охотничий азарт!
Сперва исчезновенью значенья не придали,
Побегает – вернётся, ведь сумрак на носу,
Затем забеспокоились – чуть взвизгнул в дальней дали,
В районе перешейка, и тишина в лесу.
Неужто напоследок портал клыки оскалил?
Впервые так исчез вдруг собачий непосед.
В лесу его не сыщешь, хоть сколько б ни искали,
И сколько не орали – лишь тишина в ответ.
А сумерки сгущались, а до машины топать.
Спасибо есть дорога, а с ней не пропадём.
А Гансу непременно мы надаём по попе,
В том случае, конечно, когда живым найдём.
Осталася надежда: Ганс ждёт нас у машины.
Дорога всем знакома, и даже дураку.
И время поджимало, но зря мы так спешили.
К машине прибежал я, а Ганса нет – ку-ку!
Быть начеку, подвоха всегда бояться надо.
Не верьте в благородство болотных высших сил!
Я вязаную шапку одолжил этим гадам.
Коль знал, что так поступят, то сам б её носил
Без Ганса не уедем, не жить в тоске и грусти.
И всё вполне понятно: портал нам отомстил.
Видать, одну ночёвку в лесу мы не пропустим.
Такое его было последнее «прости».
В машину бросив клюкву, вернулся вновь к порталу.
Два с лишним километра, неся печаль и грусть.
И сто шагов протопав, истошно глотку драл я,
Отныне имя Ганса лес помнит наизусть.
Сперва идёт дорога, затем тропа лесная,
Поваленный кустарник, через тропу бревно…
Всё, дальше не пойду я, - здесь темнота сплошная,
Иначе вместе с Гансом остаться суждено.
Покуда различимы мне контуры тропинки,
Пора назад собраться – был в голове сигнал!
И где-то по дороге, в маршрута серединке
Услышал сзади топот: наш Ганс меня догнал.
Уж как он там крутился в той темноте кромешной,
Переживал ли сильно, иль вовсе не страдал?
Вернулся в лоно стаи кобель, наш друг сердешный.
Как видно, нам отсрочку портал на время дал.
А Лена на дорогу ушла бродить к тому же,
И с криком разгонялась ночная темнота!
Боялась вместе с Гансом лишиться также мужа,
Поскольку жизнь без мужа в ночи совсем не та.
И радости собачьей здесь не было предела,
И хоть по попе трёпки заслуживал наш пёс,
Сидел на ручках Лены наш Гансик обалделый,
И получил от Лены три поцелуя в нос.
ЭПИЛОГ
Ну как же подытожить то, что дала нам осень?
И решена ли наша проблема из проблем?
Иль, новые вопросы в её костёр подбросив,
Остались вовсе с носом, иль всё же кое-с чем?
Одно нам стало ясно, когда взглянули в карту,
Что перешеек средний отнюдь не очень прост.
И нечего бросаться с охотничьим азартом,
Не выяснив сначала: где морда, а где хвост.
Во-первых, в перешейке имеются два рога,
Один глядит на запад, другой же на восток.
И где-то между ними закончилась дорога,
Когда пробороздили еловый наш лесок.
Рог правый – самый дальний, в конце его поляна,
Где в первый раз брусники собрали мы чуть-чуть.
Оттуда мы попёрлись к чертям собачьим прямо,
Хотя нам показалось: к машине держим путь.
Завалы помешали тогда передвиженью
И сколько не старались, продраться не могли
Наверно, рог еловый имел и продолженье,
Но свалены деревья и кустики взошли.
Имеем объясненье другому посещенью,
Рог обойти восточный мы были там должны.
Не зная путь обхода, сменили направленье,
И вышли к перешейку с обратной стороны.
Вообще, на перешейке сплошное хулиганство!
Всегда водил нас за нос – зараза из зараз!
Когда у малой площади так скручено пространство,
Ты вряд ли без пол-литра его осилишь враз.
А что за хрень в трёх соснах недавно нас крутила,
И Ганса умыкнула, - ну в чём повинен пёс?
Быть может, здесь пристанище не очень чистой силы,
Которая взялась за нас надолго и всерьёз!
Но главный из вопросов остался без ответа!
И вновь гвоздём сезона царапает нас он:
В год прошлый ночевали в районе этом где-то,
Но не определили мы даже сам район.
И где же тот портал наш, что глючил нас и троллил?
Быть может в перешейке? – тогда вопрос решён.
Но как решили позже, для этой самой роли
Наш средний перешеек не очень подошёл.
Хотя на перешейке, возможно, есть местечки,
Не всё мы изучили, оставив на потом,
Какие наши годы? Начнём плясать от печки,
Коль не на этом свете, но точно уж на том!
Вот глазки закрываю. Пусть ненадолго даже.
И память меня в прошлое недавнее несёт:
И видится болото, пять сосен как на страже…
Всё, в общем, незнакомо, но как прекрасно всё!
Декабрь 2017