Логические формы и правила соединения наших мыслей в рассуждении стихийно стали формироваться в глубокой древности, когда у человека, выделившегося из мира животных, появилась потребность обмениваться опытом и знаниями, сообщать свои мысли другим людям. Но в те времена люди, разумеется, не знали законов и форм мышления, правил логического вывода и умозаключений. Все эти знания накапливались человеком постепенно, в ходе общественной практики и многовекового развития познавательной деятельности.
Первые формы и приемы мышления вырабатывались стихийно. Люди в процессе постоянного общения между собой, с природой, в ходе трудовой деятельности находили простейшие приемы познания, проверяли истинность своих рассуждений. Первобытный человек наблюдал явления природы, познавал их особенности, находил пути, средства защиты от диких зверей, стихийных сил природы. Это постоянно развивало его мышление, совершенствовало пути и средства познания окружающего мира. Ведь даже для того чтобы добыть огонь, изготовить простейшее каменное орудие труда, построить несложное жилище, необходимо было владеть речью, обладать определенными знаниями, опытом и развитым мышлением.
Приемы и формы мышления, которые приводили к истинному знанию, соответствующему действительности, закреплялись как оправдавшие себя, и, наоборот, связи мыслей и рассуждений, которые вели к ложным выводам, отбрасывались как несостоятельные. Правильные логические формы и методы мышления проверялись в процессе практического воздействия человека на материальные предметы и закреплялись в его сознании.
Логика мышления в более полном и широком значении — это система законов и форм, которым объективно подчиняются, в которых существуют элементы мысли, а также их связи. Без действия таких законов и форм не может осуществиться связь мыслей, а без последних нельзя отобразить связи, отношения действительности. По происхождению и существованию логика мышления — не что иное, как своеобразное обобщенное отражение «логики вещей». Логика же вещей есть закономерность, необходимая последовательность вещей, связь одной вещи с другой, другой — с третьей и т. д. Окружающее человека множество вещей подчиняется определенным законам, оно не есть нечто хаотическое и беспорядочное, а наоборот, является упорядоченным и системным. В этом смысле можно отметить, что мир вещей логичен, и алогичным он никогда не был и быть не может.
|
|
Отсюда вполне понятно: раз мир логичен, подчиняется объективным законам, то и организуемая в соответствии с его объективной логикой деятельность людей также является логичной. Человек строит свою деятельность согласно логике вещей, двигаясь по «логике предметов». Если бы он строил деятельность иначе, не в соответствии, а в противовес логике вещей, достижение нужных ему результатов оказалось бы невыполнимым и даже больше — человек не смог бы выжить биологически. Так как «логика мышления» детерминирована непосредственно «логикой практики», а через нее, т. е. опосредованно, порождена «логикой вещей», то ясно, что без такой логики мышление не может существовать. Оно по природе логично. Нельзя согласиться с несостоятельным мнением, будто на первом этапе развития коллективное мышление людей было нелогичным, или “алогическим”. Некоторые авторы иногда предпочитают говорить о «дологическом» или «пралогическом» мышлении, что не меняет сути, ибо все это одинаково необоснованно. По природе мышление всегда, во все времена логично, поскольку возникает только как отражение логики вещей. Адепты «алогического» мышления обычно апеллируют к мифам, мифическому складу ума дикарей. Действительно, такой склад ума у дикарей есть: дикари часто наделяют предметы всякого рода духовными силами, верят в существование богов, демонов и т. п. Однако, причем тут структура, форма мышления, когда здесь речь должна идти об ошибочном мировоззрении, конкретном содержании, а не о логике мышления? Современные верующие тоже признают богов, чертей, ангелов, тем не менее никто не решится на этом основании характеризовать структуру их мышления в целом как «алогическую».
|
|
Законами, правилами и формами мышления, выработанными в процессе общественной практики, люди пользовались с доисторических времен, однако наука о законах и формах правильного мышления, которое приводит к истинным выводам, начала складываться значительно позже, в античную эпоху.
Создателем первой логической науки, которая позже была названа формальной логикой, по праву считается крупнейший древнегреческий мыслитель Аристотель (384-322 до н. э.). Коренные основы этой науки сохранили свое значение до наших дней.
Разрабатывая теорию логики, Аристотель поставил перед собой задачу выяснить, «на чем же покоится принудительная сила речей, какими средствами должна обладать речь, чтобы убеждать людей, заставлять их с чем-нибудь соглашаться или признавать что-либо истинным».
|
|
В ходе решения этой задачи он обобщил накопленный к тому времени опыт познавательной и мыслительной деятельности людей, открыл основные законы мышления и сформулировал проблемы, которые стали предметом исследования логической науки.
Созданную науку Аристотель не называл логикой. Термин «логика» впервые ввели стоики, а термин «формальная логика» — И. Кант. Впоследствии ученики Аристотеля назвали логические трактаты своего учителя «Органоном», что означает «орудие познания». Как утверждал греческий философ, новые истинные мысли можно получить из других истинных мыслей в том случае, если они связаны по правилам логики.
Логика Аристотеля носит двойственный характер: она положила начало формальному подходу к анализу знания, но одновременно греческий философ стремился определить пути достижения нового знания, совпадающего с объектом. Он пытался вывести свою логику за рамки только формальной, ставил вопрос о содержательной логике, о диалектике. Тем самым логика и гносеология Аристотеля тесно связаны с учением о бытии, с концепцией истины, так как в логических формах и принципах познания он видел формы и законы бытия.
Итак, логика есть наука о законах и формах правильного мышления. Она призвана изучать исторически сложившуюся, проверенную практикой логическую форму, в которой выражено истинное знание. Элементарная логика не исследует всех условий достижения истины, но неизменно предполагает эту истинность, ибо ложное содержание мысли, как правило, нарушает логическую форму, и наоборот, нарушение логической формы ведет к ложному выводу.
Вместе с тем анализ одной лишь формальной правильности мышления свидетельствует об ограниченности задач формальной логики. Здесь обычно отмечают два момента.
1. Задача формальной логики — установить правила обеспечения стройности и последовательности истинного мышления, но не исследовать реальные условия самой истинности. Не охватывая всех сторон познавательного процесса, формальная логика не представляет собой всеобщего метода познания. Ее законы остаются специфическими законами мышления и не распространяются на окружающую действительность.
2. Вторым показателем ограниченности предмета формальной логики является анализ формы и законов мышления вне их возникновения и развития. Логика берет уже сложившуюся форму, рассматривая ее как нечто устоявшееся, без всякой собственной истории. Между тем наука о мышлении, как и всякая другая, немыслима вне истории (наука об историческом развитии человеческого мышления). Однако сложный процесс формирования и совершенствования внутренней структуры мысли лежит за пределами предмета элементарной логики, она рассматривает форму мышления вне связи с историческим развитием познания. Правда, подобно грамматическому строю языка, логическая форма изменяется очень медленно, сохраняя устойчивость в течение ряда эпох.
Современным этапом в изучении формально-логического выведения является математическая логика. Она изучает процесс выведения с помощью логических исчислений, т. е. формализованных языков и аппарата символов — знаков. Уже в традиционной формальной логике для обозначения понятий были введены термины как абстракции от понятий. Это позволило изучать формально-логическое выведение в обобщенном виде. В формально-математической логике для обозначения суждений вводятся знаки. С введением знаков как абстракций от суждений логика поднялась на еще более высокий уровень обобщения в изучении формально-логического выведения, что позволило исследовать последнее с исключительной обстоятельностью и точностью.