– Я же не сказала, что меня такой исход не устраивает, – фыркнула ведунья, выбираясь из-за Дановой спины. – Просто спросила, что скажет шавер.
На этот, явно риторический вопрос демоны отвечать не посчитали нужным. Впрочем, первый они тоже проигнорировали.
***
Сказать Иррашу хотелось многое. Даже очень многое. Объяснение про внезапно сбежавшую крылатую его не удовлетворило совершенно. Да и невесть где полученная рана Адаша, слишком довольная Арха и чересчур хмурая физиономия Дана настораживали. Но оставалось только зубами скрипеть. Официальная версия озвучена – сбежала. И отряд на её поиски послан.
Странно, но шавера в него не включили. Кронпринц только буркнул что-то о необходимости присутствия лорда Нашкас в лагере. В чём состоит эта необходимость, не уточнялось. В общем, оставалось только зубами скрипеть. И меч точить. Хотя клинком уже можно было запросто бриться. Но никакого другого занятия Ирраш себе придумать не мог.
За взвизгами оселка он шагов не услышал. Только почувствовал, что кто-то рядом стоит. Отреагировал шавер мгновенно. Вскочил, пригнувшись и текуче уходя в сторону. Выхлест меча он затормозить не успел. Только и сумел вывернуть кисть так, чтобы лезвие беспомощно вгрызлось в брёвна стены. Хотя одну тонкую прядку он всё-таки срезал.
Ллил даже не вздрогнула. Как стояла, так и продолжала стоять с лёгкой полуулыбкой на лице – уголки губ приподняты едва заметно.
– Я же тебя убить мог! – рявкнул Ирраш, почти у самой земли ловя срезанный локон. – Головой работать хоть иногда надо!
– Прошу прощения. Думала, что вы меня услышите...
– Индюк тоже думал, – огрызнулся лорд, покачав, высвободил меч и уселся на место. – Тебе чего надо?
Неуверенная улыбка слиняла с личика, светлые брови нахмурились.
– Я вам мешаю? – серьёзно спросила Ллил. – Мне казалось…
– Пусть тебе перестаёт казаться. И думать тоже заканчивай. Обычно это только вредит.
Ирраш осторожно, на пробу, вжикнул оселком по лезвию. Ему тоже что-то мешало. Демон уставился на собственную ладонь, словно впервые её видел. Оказывается, он так и сжимал прядь светлых волос в руке. Вместе с точильным камнем.
Шавер искоса глянул на девушку и сунул локон в карман.
– Вы можете объяснить, что происходит?
Ллил вздёрнула подбородок, сжав поручень крыльца так, что у неё костяшки побелели. Вероятно, этот решительный вид должен был означать: без объяснений она не уберётся и Ирраша в покое не оставит.
– А что происходит? – ворчливо переспросил демон, водя точилом по металлу. – Крылатая сбежала, война идёт, обоз с фуражом пришёл, Шай решил за тобой всерьёз приударить. Так что, вполне возможно, у тебя скоро появится шанс стать леди Шаррах. Невелика честь, но всё же.
Не взвизгивать, не переспрашивать, ни гневно возражать Ллил не стала. Постояла немного, хмурясь, да и села рядом с шавером. Неподалёку, но руку между ними протянуть можно было. Демон усмехнулся, но комментировать не стал.
– Спасибо, что сообщили, – спокойно поблагодарила девушка. – А то я бы последней поняла, какие сияющие перспективы открываются. Моё мнение тут учитывается или вы всё уже решили? Могу ошибаться, но для вас это дело обычное, видимо. Привезли сюда, крестьян переселили. Так и не замечу, как замужней дамой стану.
– Заметишь, – усмехнулся Ирраш. – Первую брачную ночь точно не пропустишь.
Вот тут Ллил дёрнулась. Не испуганно, а, скорее, нервно. И покраснела – бледные скулы вспыхнули нежно-розовым. Пожалуй, демон первый раз видел женщину, которой смущение действительно шло. Обычно такого румянца дамы добивались с помощью всяких красок. А тут всё естественное. Всего лишь упоминание о постели – и пожалуйста.
Правда, самому Иррашу почему-то хотелось рычать. Даже губа дёрнулась в нервном тике.
– Вы не ответили на мой вопрос, – негромко напомнила девушка.
Демон длинно втянул носом воздух.
– На который?
Голос пришлось тщательно контролировать. Чтобы не рявкать.
– Моё мнение в расчёт принимается?
– А что тебя не устраивает? – шавер воткнул меч в землю и навалился грудью на рукоять, заставляя лезвие прогнуться. – Шая многие женщины считают красавчиком. Поместье у него, конечно, так себе и доход небольшой. Зато далеко от границы. Опять же, при дворе принят. А сумеешь его ухватить хорошенько, так он даже налево бегать не будет. Это же всё от дури.
– Замечательно, – по прежнему ровно, даже бесстрастно, порадовалась своему счастью Ллил. – Но можно хотя бы на минуточку предположить, что у меня есть собственные соображения на этот счёт?
– Предположить можно, – не стал спорить на удивление покладистый демон. – Только зачем? Ещё раз спрашиваю: чем он тебя не устраивает?
– Может, дело в том, что мне нравится другой… – ещё тише спросила девушка и вскинула голову, уставившись на Ирраша.
Лорд поёжился. Он прекрасно понимал, что Ллил его не видит. Ореховые с золотом глаза глядели по-прежнему слепо. И всё же демону казалось, что она смотрит именно на него. Может быть, даже куда-то вглубь него. Как бы по-идиотски это ни звучало.
– Мне по сценарию полагается спросить, кто этот счастливчик? – усмехнулся шавер.
И сглотнул – в горле вдруг пересохло. Правда, глотание не помогло. Слюна куда-то вся делась. Девушка, кстати, тоже быстро, как змейка, облизала губы. Вроде бы, и день нежаркий, а жажда мучила всех. Хотя на Археном дворе пыли хватало. Наверное, всё дело именно в ней было.
– По какому сценарию? – совсем уж почти неслышно пробормотала Ллил.
И Иррашу примерещилось, что девчонка потянулась к нему. Осталась сидеть, как сидела, но потянулась.
– Ты чего себе напридумывала? – внезапно севшим голосом прохрипел демон. – Выбрось дурь из башки, по-хорошему прошу.
– Я не придумала, – заторможено мотнула головой Ллил. – Зачем что-то придумывать, когда оно есть?
– Ничего нет… – пробормотал лорд.
И протянул руку, чтобы обнять её за талию. Или сграбастать? Забрать своё? То, что принадлежит ему по всем правам, существующим во Вселенной? Между ними по-прежнему оставался промежуток шириной в ту же вытянутую руку. И в то же время никакой дистанции не существовало вообще. Только невидяще-всевидящий взгляд. Опусти она ресницы, и расстояния не останется вовсе. А заставить её закрыть глаза безумно просто. Всего-то коснуться губами по-детски полуоткрытого рта…
– Вот вы где! А я вас ищу по всем Дубкам! – Шай свесил с крыльца блондинистую башку, радостно щерясь. – Ллил, пойдём на озеро? Я же тебе кувшинок обещал, да так и не набрал. Пойдём, пока меня никто не дёрнул.
– Дягиля ещё нарвите. Арха просила, да я забыл, – ровным, даже его самого удивившим тоном посоветовал Ирраш. – Хорошо, что вспомнил. А то она уже неделю канючит.
– Может, ты с нами?
Ифовет разулыбался ещё шире. И начал подмигивать, словно на него внезапно нервный тик напал.
– Да нет, у меня дела ещё.
Шавер закинул меч на плечо и, никуда не торопясь, пошёл к калитке. Только сунутую в карман руку в кулак сжал.
Глава шестнадцатая
Глава шестнадцатая
Самый надёжный друг – это друг с крепкой нервной системой
(Из наблюдений мистрис Шор)
Первая настоящая весенняя гроза решила разразиться вечером, почти ночью. Главное, что бури ничто не предвещало. Целый день стояла тёплая ясная погода. Только солнце садилось в пухлые, будто взбитое одеяло облака. Но вместе с темнотой рухнул ливень. А следом за ним принесло и ураганный ветер. Мощный, но порывистый, то налетающий, сбивающий с ног, то затихающий, словно прячущийся в засаде, он едва не сорвал пологи госпитальных палаток. А одну – пустую – унёс всё-таки в чернильную пропасть ночи.
Арха с Ирруш, не без помощи раненых, кое-как закрепили тенты, гнущиеся под напором ошалевшего дождя. Да так в палатке и остались. Даже в каптёрку идти было страшновато, не то, что домой. Промокнуть ведунья не боялась. Но пока они дополнительные колья вбивали и верёвки натягивали, лекарка едва не заблудилась. Дождь сёк лицо, ветер бросал воду щедрыми пригоршнями, а вокруг непроглядный мрак – не видно даже кончиков пальцев на вытянутой руке. В такую погоду немудрено заплутать в двух шагах от жилья.
Как назло, Адашу именно сегодня приспичило куда-то отослать всех гвардейцев, кроме Адина. Представлять, как демоны пробираются по раскисшей дороге или вымоченному до корней лесу тоже не хотелось. Не хотелось, но представлялось. Настроение, конечно, такие мысли не улучшали.
Хорошо хоть Ллил после обеда домой ушла. А то куковали бы тут вместе. Хотя в пустой избе одной тоже не слишком весело. Правда, в такую бурю и в компании не празднично.
Арха седела, нахохлившись над масляной лампой, зябко поводя плечами. И шаль, и плащ намокли так, что их пришлось отжимать. И никакой надежды на то, что одежда просохнет возле маленьких жаровен, не было. Ирруш, примостившаяся на низенькой скамеечке неподалёку, время от времени косилась на ведунью. Но видимо, лицо у девушки отличалось повышенной мрачностью. Потому что неугомонная беса даже рта не раскрывала.
За спиной лекарки негромко и, чего уж там скрывать, слегка напугано тихонечко переговаривались раненые и больные, обсуждая каждый удар грома. Ещё их интересовал вопрос: выдержит ли просмолённая парусина тентов такой водопад или нет, протечёт. Арху это тоже интересовало. Но не слишком сильно. Она просто ждала, когда буря закончится.
А под грудиной свернулась сосущим комком неопределённая тревога. Беспредметная и беспричинная, но совершенно точно не имеющая никакого отношения к грозе.
– Можно присесть?
Ведунья подняла голову, глядя на стоящего рядом шавера. И пожала плечами, снова уставившись на лампу. Демон неуверенно помялся, кажется, собираясь уходить. Но всё-таки сел рядом – прямо на землю.
– Я тебя так и не поблагодарила. За помощь там, на поляне, – буркнула лекарка, сообразив, что молчать невежливо.
Теперь неопределённо пожал плечами господин Каррен.
– Так на моём месте поступил бы каждый, это мой долг, обращайтесь и всё такое, – усмехнулся лейтенант.
Наверное, это стоило счесть за шутку. Впрочем, все шаверы страдали отсутствием чувства юмора. Эдакая характерная расовая черта.
Помолчали, прислушиваясь к злобному завыванию ветра и щелчкам дождевых струй по натянутой парусине.
– А тебе совсем неинтересно? – подал голос демон.
– Что неинтересно?
– Ни о чём не спрашиваешь… – Каррен переплёл пальцы и вытянул руки вперёд, вывернув ладони наружу. Видимо, чувствовал он себя не слишком уютно. – Всё-таки я не чужой. Вдруг у тебя братья-сёстры есть? Да и наследство опять же.
– Прости, не хочу хамить, но ты мне никто, – Арха сгорбилась ещё сильнее, жалея, что у неё с собой нет даже пледа, чтобы закутаться. – Наследство не интересует и я никаким боком на него не претендую. А гипотетические братья и сёстры вряд ли захотят такую родственницу видеть. Хотя что-то мне подсказывает, нет у тебя никого.
– Верно, нет, – хмыкнул демон. – Не удосужился семьёй обзавестись. Только ты вот.
– И ещё пара сотен бастардов по человеческим деревням?
– Ты чего злишься?
Ведунья выпрямилась, двумя пальцами потёрла переносицу.
– Я не злюсь, – вздохнула она. – В смысле, на тебя не злюсь, правда. Не знаю, с чего ты вдруг решил начать родственника изображать. Но меня это не слишком и интересует. Пойми, я к тебе никак не отношусь. Ну, просто мимо пробегающий шавер.
– Так вроде как…
– Так вроде как я из твоего семени получилась? А какая разница? Твоё оно или кого-то другого? Мать мою ты изнасиловал. Ну, неприятно, конечно. Только ведь тоже не трагедия. Я её не знала. И это знаменательное событие не у меня на глазах произошло. Поэтому никаких претензий не имею. Но, прости, с воплями: «Папочка!» на шею тоже бросаться не собираюсь.
– Вообще-то, я имел в виду, что ты меня спасла, – внимательно выслушав Архину речь, спокойно закончил свою мысль демон. – Но, скорее всего, на это ты ответишь что-нибудь вроде: «Это мой долг!». И будешь права. Ладно, в отцы я навязываться не собираюсь, если ты уж сама не хочешь.
– Только не говори, что всю жизнь просто мечтал о такой дочери, как я! – усмехнулась ведунья.
– Не буду. Честно говоря, я о дочерях вообще не мечтал. Про сыновей думал, было дело. А девчонки… Мне они представлялись эдакими куклами в рюшечках и бантиках. Сама понимаешь, от таких мыслей скорее дёргает.
– А от меня, надо думать, не дёргает?
Арха, наконец, соизволила повернуть голову, глядя на отца. Вот глаза она унаследовала от него в полной мере – этого не отнять. У Каррена они были в точности такого же оттенка: больше зелёные, чем жёлтые, но с медовой теплотой. Дан уверял, что по цвету они точь-в-точь как топазы.
Лейтенант взгляда не отвёл.
– Не дёргает. Знаешь, на кого ты по-настоящему похожа? На бабку свою, мою мать. Дура, конечно, как и любая баба. Но настоящая степная шаверка.
– Всю жизнь думала, что я метиска и грязнокровка, – на этот раз хмыканье ведуньи вышло несколько нервным. – А теперь, получается, настоящая шаверка? Ну, спасибо. Наверное… Но я лучше человеком останусь, ладно?
– Да какой из тебя, во Тьму, человек? – кривая ухмылка демона могла показаться даже весёлой. Тому, кто хорошо котов знал. – Люди слабые безвольные создания, по природе своей скот. Коровы, научившиеся говорить. Ты же как степная трава: тонкая, высохшая до хрупкости. Гнущаяся под любым ветром. Гнущаяся, да не ломающаяся. Ветер перестанет дуть – и она снова выпрямляется. А дерево, рядом стоящее, стоит переломанное. Да и характер у тебя наш. С виду рыба дохлая, а внутри всё пламя Бездны. Своего хаш-эда найти смогла. И ведь не он тебя – ты его приручила. Скажешь, не степная кровь это?
– Да ты поэт! – в восхищении всплеснула руками девушка.
– Все мы немного поэты, – шавер хлопнул ведунью по плечу – довольно чувствительно, между прочим. – Захочешь увидеть, откуда твои корни, найдёшь меня. Говорят, знать истоки важно. Я, правда, там уже лет пятнадцать не был. Ну вот заодно с тобой и навещу.
– Ладно, как соберусь – сообщу, – пообещала Арха.
Что-то у ведуньи в последнее время с умными ответами дела обстояли плоховато. Правда, и разговоры она вела такие… странные. Да и собеседники ей всё больше неординарные попадались. А жизнь вообще катилась только Тьма знает куда. Катилась, катилась, но докатиться до чего-то конечного не могла никак.
***
Реальность Арху уже не раз носом тыкала: «Не зарекайся! Я же всё равно докажу, что способна тебя поразить! Так и живи, выводов не делая!». Вот и стоило только лекарке подумать, будто она никуда докатиться не может, как в очередной раз со всего размахом влипла личиком в неприятности.
На этот раз глубокая Бездна явилась в образе Адина, ввалившегося в палатку и едва на колени не упавшего. Выглядел демон по-настоящему жутко. Белокурые, всегда уложенные волосок к волоску локоны, потемнели, повиснув космами вдоль бледных щёк. Вода с них не капала, а ручейками текла. Камзол ивтор где-то потерял. И рубашка, ставшая почти прозрачной, липла к телу, обрисовывая лепные мускулы. Правда, никакой красоты в этом зрелище не было. Демон больше напоминал труп, завёрнутый в тонкий саван.
– Быстрее, – шёпотом прохрипел синеглазик, выпрямляясь, опершись на руку подскочившей лекарки. – Только тихо! Никому…
– Вот мне нравится это ваше «тихо», – проворчала ведунья, косясь на свой плащ, грязной тряпкой висящий на слеге. – Устраиваете из собственного появления целое представление, а потом рычите: «Тихо!».
Адин, тяжело дыша и опираясь ладонями о бёдра, поднял голову, оглядывая койки. Его лицо изменилось буквально в мгновение ока. Теперь оно напоминало не просто труп, а мёртвого лорда. Страшного и грозного. Раненые мгновенно согласились, что они ничего не видели.
Всё-таки Арха не уставала поражаться, насколько разными могли быть её демоны. Причём окружающие их видели с какой-то другой, редко показываемой лекарке, стороны. Как будто она под маску заглядывала. А, может, они, наоборот, при девушке её надевали?
– Куда бежать-то? – ворчливо спросила ведунья, окончательно притомившись от собственных кислых мыслей.
– К вам, в сарай. Я его туда отнёс.
Лекарка, направляющаяся уже к входу, споткнулась, сусликом замерев на месте. До неё вдруг дошло, кем этот «он» может оказаться.
– Да не Дан там! – раздражённо огрызнулся вечно спокойный Адин, нетерпеливо подталкивая девушку в спину. – Но от этого не легче.
Может, ивтору от этого факта и не легче стало, а вот Арха себя почувствовала гораздо лучше. Со всем остальным и справиться можно.
А природа, видимо, решила распоясаться вконец. Такой бури медичка на своём веку не припоминала. Мир кипел, как ведьминский котёл. И выйдя из палатки, девушка мигом почувствовала себя кусочком моркови, в этом котле варящимся. Понять, где что находится, не было никакой возможности.
Адин что-то крикнул гортанно и с его раскрытой ладони сорвался маленький голубоватый шарик. Вот на этот огненный мячик дождь с ветром не влияли никак – Арха светляку даже позавидовала. Клубок покружился над рукой демона и начал расплетаться, вытягиваясь нитью в бурлящую водой темноту.
– За меня держись! – рявкнул ивтор на ухо лекарке. – По нити иди!
И то она демона едва расслышала.
До каптёрки они всё-таки добрались. Даже живыми и почти целыми.
– Благословение работает, – выдохнула Арха, вваливаясь внутрь сарая ничуть не изящнее Адина в лазарете.
– Чьё? – просипел пытающийся отдышаться демон.
– Тьмы…
– Хорошо бы! – понадеялся ивтор.
И, схватив девушку за предплечье, поволок лекарку в её же комнату. Спотыкающейся на щелястом полу ведунье показалось, что за перегородкой тихонько застонали Ю. Правда, это вполне могли стать шутки ветра. Да и граха в последнее время стонала нередко. У неё имелись все причины быть недовольной жизнью.
А на столе, где девушка корпию щипала и отвары готовила, Арху поджидал сюрприз. Его Высочество Адаш собственной персоной. В темноте ведунье примерещилось, что хаш-эд успел помереть до её прихода. Уж слишком заострился профиль на фоне мутного мрака.
– Свет зажги, – велела лекарка внезапно севшим голосом.
И протянула руку вперёд. Пальцы мигом наткнулись на мокрое и липкое. Но живое, определённо ещё живое. Под влагой частил неровный пульс.
Свет вспыхнул слишком резко, ослепив на миг.
– Твою мать!.. – выдала Арха, проморгавшись.
Впрочем, ситуация вполне позволяла выбрать и более крепкие выражения. На шее, прямо под закинутым к потолку подбородком принца, зияла рана. Кажется, именно такие и называли «от уха до уха».
– От и я говорю, тётенька Арха, – пискнула за спиной лекарки Ирруш. – Мать твою, а больше и сказать-то нечего.
– Ты как тут?.. – начала девушка и сама себя оборвала. – Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Неси воду и салфетки. Быстро!
– Ты ему сможешь помочь? – просяще заглядывая в лицо ведуньи почти проскулил Адин, растерявший и лордскость, и лоск.
– Понятия не имею, – рявкнула Арха, отодвигая ивтора в сторону. – Уйди, не мешайся под ногами. А лучше сделай что-нибудь полезное. Например, поработай канделябром. Ну, чего уставился? Лампу, говорю, держи.
Раздавая указания, ведунья умудрилась одновременно и рукава закатать, и кристалл достать, и на раненного одним глазом глянуть. Реальность оказалась не столь пессимистичной, как видимость. Тот, кто принцу частичное вскрытие обеспечил, постарался на славу. Разрез был широким и ровным. Но к счастью Адаша, неглубоким. Нападающий наследнику империи только кожу рассёк, да мышцы слегка задел. Трахея и артерии остались целыми.
– Ещё одно чудо, явленное Тьмой на наши несчастные головы, – пробормотала ведунья, берясь за работу. – Два чуда в один день – не слишком ли много, а? Не иначе как пакость случится.
– Ты о чём? – неуверенно спросил Адин, переступив с ноги на ноги и качнув лампу.
– Ты его решил спалить, коли зарезать не получилось? – рявкнула лекарка. – Держи свет ровнее. И я о том, что и до сарая-то мы добрались, и Его Высочество на этой стороне останется. А учитывая регенерацию хаш-эдов, то уже послезавтра опять приказы раздавать начнёт.
– Ты уверена? – уточнил ивтор уже куда более твёрдым голосом.
– И это спрашивает тот, кому я дырку в пузе заштопала? – хмыкнула Арха. – Уверена, уверена…
– Ар, ты понимаешь, что у тебя в руках сейчас судьба империи решается? – уточнил настырный демон.
– Вот-жешь Тьма! – дёрнулась ведунья, едва не снеся локтем со стола миску с водой. Девушка выпрямилась, медленно переводя взгляд с лежащего принца на Адина, и обратно. – Н-да, шуточки у маменьки… А, собственно, какая разница? Пациент – он и есть пациент. И не говори мне всякую чушь под руку!
От рявка лекарки ивтор даже назад шагнул. Но мгновенно исправился, изображая собой послушный канделябр. Впрочем, Архе уже не до него было. Она уговаривала собственные пальцы не трястись. Как-то страшновато осознавать, что ты не просто ранку зашиваешь, а штопаешь будущее престола. Теоретически это должно поднимать самооценку. Практически же лекарка едва обеззараживающий отвар с настоем от чирьев не перепутала.
– Тётенька Арха, а чего вы там про пакости-то болтали? – голоском очень хорошей девочки поинтересовалась Ирруш.
– А что? – рассеянно переспросила ведунья, борясь с желанием наложить ещё пару десятков стежков.
Для закрепления эффекта.
– Да там тётенька Ю рожает… – глубокомысленно протянула беса.
Ну а что? Всем известно: действительно приятные новости имеют устойчивую тенденцию валиться на башку скопом.
***
Ночь давно перевалила за середину, а буря, кажется, только сильнее разошлась. Его Высочество, никого не беспокоя, тихо лежал в отключке. Адин метался, как зверь в слишком тесной клетке. Сначала из правого дальнего угла в левый у двери, затем вдоль стеночки, в правый и из него, по диагонали, в левый у стола. И так три раза. Потом ивотор подхватывал лампу и, подняв её повыше, замирал над принцем, рассматривая хаш-эда, словно хотел увидеть что-то принципиально новое. И снова из угла в угол.
Ирруш испуганной мышкой сидела на корточках за кроватью Ю – только глаза в полумраке посверкивали, как у настоящего грызуна. Девчонка и рада была отсюда убраться, да только сделать этого ни малейшей возможности не имелось.
Граха в перерывах между воплями, материла Тхия. И на все лады клялась, что никогда больше мужа даже близко к своей кровати не подпустит. Кстати, подголовник койки она уже разломала в щепу. Да и ножки несчастной мебели тряслись как у подагрического старика, держась из последних сил.
А Арха сходила с ума от собственной беспомощности. Она уже раз пять пробовала дотянуться до силы, которая ей позволила исцелить отца. Но с той стороны ведунье отвечали молчанием и непроницаемой стеной. Видимо, она должна была справиться сама. Вот только что ей делать, лекарка понятия не имела.
В деревне её считали знающей повитухой. Но там она людей приходовала. В тайне рождения бесов девушка тоже разобралась досконально. А вот маленький полуарифед-полуграх её ставил в тупик. Арха просто боялась хоть что-то предпринимать. Чересчур болезненные даже для закалённой воительницы схватки становились всё слабее и слабее. И на ум ничего мудрее, кроме как побиться головой о стену, не приходило.
– Арха, долго ещё? – простонала Ю, вытягиваясь пластом.
Приступ боли отпустил, но от этого лучше выглядеть демонесса не стала. Белые волосы так намокли от пота, что казались тёмными. А глаза обвели даже не синие, а багровые, как кровоподтёки, круги. Впрочем, и сами белки покраснели - сосуды полопались.
– Не скули! – огрызнулась ведунья, обтирая лицо подруги мокрым полотенцем. – Всё идёт как надо. И ребёнок сам знает, когда ему на свет появляться. Тоже мне, медичка. Несколько часов схваток и уже готова на стенку лезть.
– Тебе бы так! Хорошо рассуждать со стороны… А, Тхия, чтоб тебя Тьма забрала!
Лицо Ю перекосила новая судорога. Граха вцепилась в остов кровати так, что дерево заскрипело.
В данный момент Арха с демонессой была полностью согласна. Ведунья тоже не имела ничего против прогулки Тхия во Тьму. Типично мужское поведение: нагадил и в кусты. А ты тут разгребай за ним. Мог бы и явиться в такой ответственный момент.
Лекарка наклонилась над гигантским бугром живота, выслушивая пока ещё ровно бьющееся сердечко. И только тут заметила тёмное мокрое пятно, расползающееся по простыне, укрывающей ноги Ю. Неверный свет масляных ламп мешал разглядеть кляксу раньше.
Сердце девушки испуганно трепыхнулось и рухнуло под желудок, перестав биться.
– Я сейчас… – пробормотала Арха. – …только воды свежей наберу.
К счастью, грахе было не до лепетаний ведуньи. Она вообще не заметила, что девушку стрелой вымело в соседнюю комнату.
– У неё кровотечение началось! – придушенным шёпотом выдохнула лекарка, едва не врезавшись в Адина.
Ивтор, ничего не понимая, похлопал длиннющими ресницами и мотнул подбородком снизу вверх, мол: «И что?».
– Что мне делать?! Ей хирург нужен! – зашипела ведунья, обеими руками вцепившись в его камзол.
– Ты меня спрашиваешь, что тебе делать? – потрясённо прошептал демон. – Откуда я знаю?!
– Ты же всё знаешь!
– Ну не о родах же! – Адин крепко взял лекарку за плечи и хорошенько тряхнул. – Ар, не сходи с ума. Соберись!
– Точно. Надо собраться, – Арха запустила обе пятерни в волосы, резко их дёрнув – аж слёзы на глаза навернулись. – Я её в ставку отвезу. Ирруш, иди сюда немедленно! Запрягай лошадь. Только не говори, что ты не умеешь или боишься на улицу выйти!
– Но я и вправду боюсь, тётечка Арха… – проскулила беса, стараясь вжаться в стену.
– Живо, сказала! – ведунья схватила девчонку за шиворот и так толкнула её к дверям, что беса едва на полу не растянулась. – Пойдёшь по стене каптёрки, потом сарай, а там и конюшня будет. Бегом! Иначе я тебе такого пинка дам…
Кажется, лекарке впервые удалось по-настоящему испугать Ирруш. Девчонка только лупанула вытаращенными от ужаса глазами и действительно припустила, подхватив юбку.
– Арха, я сказал, не сходи с ума! – прорычал Адин и ещё раз основательно тряхнул девушку. – Ты что придумала? Совсем рехнулась?
– Да отпусти ты меня! – ведунья обеими руками ударила по предплечьям ивтора. – Ничего я не рехнулась. Я ничего сделать не могу. Я ничего не знаю ни о арифедах, ни о грахах. Ю даже резать уже поздно, понимаешь? Тут хирург нужен!
– Да ты себя послушай! То ей хирург нужен, то резать поздно! И никто тут ничего про это не знает. Ты почти год в этом убеждалась! – кажется, вечно спокойный, как лесное озеро демон был морально готов дать Архе хорошую затрещину. – Если тебе так нужен хирург, то я сейчас их всех приволоку! Тогда…
Блондин вдруг замер, так и не закрыв рот. И глядя поверх головы лекарки увеличившимися едва ли не вдвое глазами. Зрачок демона так расширился, что лазурь почти пропала, скрывшись под чернотой.
– Что там? – просипела ведунья.
Когда тебе за спину так смотрят, стремление намочить юбку становится почти невыносимым.
– Не шевелись, – беззвучно, одними губами проговорил ивтор. – Только не шевелись.
Белёсый шарик чистого света неторопливо, будто даже с ленцой, вылетел откуда-то сзади. И по-прежнему не спеша поплыл вдоль стеночки. Совсем нестрашный, примерно с кулак Архи, похожий на огоньки демонов. Может, только не такой яркий. А ещё он едва слышно потрескивал, словно кузнечик в летний полдень. В воздухе запахло чем-то сладковато-въедливым, першащим в горле. И волоски на всём теле встали дыбом во вполне прямом смысле этого слова. Даже на голове приподнялись.
– Что это? – так же, только губами, выдавила лекарка.
– Шаровая молния, – отозвался побелевший до цвета гашёной извести Адин. – Не шевелись…
Ведунья и не собиралась, замерев, как перепуганный кролик.
Шарик на них не обращал ни малейшего внимания. Плыл себе и плыл вдоль стены, словно изучая комнату.
– Тётя Арха! Я телегу-то…
Дверь в каптёрку распахнулась, треснувшись о стену. И порыв по-хозяйски ворвавшегося ветра смел со стола всё, что на нём лежало. Только принц остался там, где был.
Ненадолго.
***
Арха и сама не верила, что всё наконец-то закончилось. Вроде и времени не так много прошло – утро, новорождённое и неуверенное, только разгораться начинало. Но ведунье казалось, что прожила она не ночь, а как минимум лет десять.
Лекарка ткнулась в ладони, потёрла мокрое и в то же время заскорузлое лицо. Обожжённая кожа тут же начала зудеть. Но в этом было даже что-то приятное. Наверное, несильная, но назойливая боль помогала лучше прочувствовать радость жизни. Без всякого ёрничания радость: они живы, почти здоровы и всё, наконец, позади.
Ведунья откинулась на спину, брызнув водой. Телега сейчас больше лодку напоминала. Затопило её на ладонь, а то и выше. Солома, покрывающая дно, набрякла, расползшись в склизкий, как холодная примочка, кисель. Но сейчас это никаких неудобств не вызывало. Наоборот, такой компресс помогал – ожоги не так пекло.
Ю спала. Даже посапывала во сне совсем по-детски. У Архи в голове не укладывалось, как граха может после всего этого спать? Но демонесса вырубилась почти мгновенно – лекарка и пуповину перевязать не успела. Маленькое чудовище, плод любви недальновидных родителей, едва слышно попискивал на груди матери, как щенок.
Конечно, Ю родила никакое не чудовище. А нормального здорового – на взгляд лекарки даже чересчур здорового – мальчишку. Страшного, сморщенного, красного в жёлтой смазке. И мгновенно требовательно заоравшего. Кажется, малыш считал: этот мир ему обязан уже просто потому, что он родился. Видимо, габариты дитёныш унаследовал от мамы, а лордскую спесь от папы.