Традиционный костюм является важнейшим компонентом культуры. Ни утварь, ни хозяйственные инструменты, ни оружие не дают нам возможности так живо представить внешний облик человека, как это позволяют сделать одежда, украшения, головной убор и обувь. На протяжении веков на характере костюма сказывались изменения быта, социальной структуры, взаимосвязи и влияния различных народов. Большинство таких изменений оставили след в комплексе народного костюма в целом, и на его отдельных компонентах. Все это делает народный костюм важнейшим источником для изучения исторических судеб этносов и межкультурных контактов.
Изучение русского костюма X-XIII вв. осложняется тем, что его изображения очень немногочисленны. Письменные источники древнерусского периода – берестяные грамоты, летописи - позволяют судить о названиях одежд, материале, из которого они изготавливались, об их принадлежности и месте в общем ансамбле, и даже стоимости. Но в редких случаях можно точно представить, как кроился, шился, застегивался, носился и в конечном итоге выглядел тот или иной элемент костюма. Фрагментарные данные изобразительных и письменных источников оказываются более информативными при сопоставлении с археологическими материалами. Памятники археологии древнерусского периода, расположенные на территории Верхневолжья, прежде всего погребальные, сохранили достаточно много разнообразных свидетельств, позволяющих нам представить, как выглядели отдельные детали костюма. В погребениях вещи сохраняют свое первоначальное положение, детали костюма лежат «на своих местах», что дает возможность представить, как они соединялись в общем ансамбле. Регион Верхневолжья привлекателен в данном случае и тем, что в X-XIII вв. через него проходили многие сухопутные и водные пути, важнейшими из которых были реки Волга, Западная Двина, Тверца, Медведица. В этот период здесь проходили границы Новгородской, Ростово-Суздальской и Смоленской земель (рис.1). В освоении бассейна Верхней Волги участвовали как выходцы из разных частей Древней Руси, так и представители разных этнических групп – славянских, финно-угорских, балтских. Поэтому верхневолжский костюм, впитавший в себя наиболее яркие разноэтничные черты, ярко демонстрирует, каким сложным был процесс формирования как древнерусского костюма в целом, так и древнерусской народности. Важно отметить, что как в древнерусском, так и в этнографическом костюме Верхневолжья можно найти многие черты, характерные для традиционного костюма других исторических областей России.
Археология имеет дело в первую очередь с остатками, соответствующими более широкому понятию - костюму, комплексу его деталей, представленному, как правило, аксессуарами. В этом содержатся как преимущества археологических источников по истории одежды и костюма, так и трудность, связанная с их изучением. Недолговечная основа внешнего убранства, ее формы практически отсутствуют, сама одежда, "фон", на который накладываются аксессуары, как правило, исчезает.
Детали костюма, изготовленные из текстиля, кожи, меха, войлока и бересты, как правило, плохо сохраняются в культурном слое в силу своего органического происхождения. Даже отдельные фрагменты, не говоря уже о целых экземплярах одежд, являются редкой и поэтому привлекающей особое внимание находкой для археологов. Несмотря на редкость нахождения органических остатков, в настоящее время исследователями накоплен обширный материал, разработаны различные методы полевой фиксации и консервации, анализа органических материалов, имеется большое количество исследований, посвященных ткачеству, в том числе IX-XIII вв.
Древнерусские письменные источники называют более десятка различных сортов ткани, различающихся по материалу, выработке и происхождению. Чаще всего в раскопках древнерусских памятников встречаются шерстяные ткани (рис. 2). Текстиль из растительных волокон (льна, конопли), как правило, быстро разрушается в почвенной среде и бесследно исчезает. Встречаются и остатки комбинированного текстиля, изготовленного из льняных (обычно уточных) и шерстяных нитей. Иногда на ткани удается рассмотреть цветной тканый узор. Известно, что цвета тканей меняются в течение длительного пребывания в земле. В то же время, яркую окраску - алую или темно-синюю - можно определить и в настоящее время. Кроме того, иногда по оттенкам можно рассмотреть цветной ткацкий узор. Технология получения краски в то время была несложной. Как показывают исследования средневекового текстиля памятников Северной Европы, растения, произраставшие повсюду, использовались для получения краски: хвоя ели и крапива давали зеленый цвет, различные виды марены - оттенки красного и оранжевого и т.д. Для получения синей окраски в странах Европы в средневековье широко использовалась вайда. Ее семена были найдены в захоронении в ладье из Осеберга. Эта культура широко возделывалась в Европе вплоть до XIX столетия[1]. Синий цвет давал также привозной краситель индиго. О том, что для изготовления одежды в древней Руси использовались ткани различных цветов, свидетельствуют и письменные источники. Так, в новгородских грамотах упоминаются зеленая, голубая одежда, нити для вышивки зеленого, красного, зеленовато-желтого цвета[2]. Конечно, носилась и одежда из некрашеной ткани. Чаще всего встречается клетчатая ткань, клетки которой образовывались при переплетении разноцветных нитей утка и основы. Такая ткань – «пестрядь», сохранилась в народном ткачестве до начала XX в. Сохранились и единичные образцы вышивки (рис. 3:4). Разнообразные геометрические мотивы – солярные символы, кресты, зигзаги, ромбы, широко распространенные в русском этнографическом костюме, были характерны и для древнерусской одежды. Вышивка выполнялась мелким односторонним швом, который сохранился до начала XX в. в народном костюме на Русском Севере и у карельского населения[3].
Еще одна яркая находка, связанная с костюмом – остатки разноцветных лент с геометрическим тканым узором (рис.3:1). Чаще всего использовались сочетания красного, синего и желтого цветов. В погребениях фрагменты лент находились, как правило, в зонах, соответствующих вороту, рукавам и поясу одежды.
Редкими являются находки шелковых тканей. В Верхневолжье выявлено всего лишь 7 таких фрагментов в четырех погребениях. Шелк в эпоху раннего средневековья на Руси составлял одну из значительных статей импорта из Византии и стран мусульманского Востока. Византийские и ближневосточные самиты, среднеазиатская зендень были широко известны на мировом рынке, но широко применялись на Руси лишь в княжеском и церковном быту. Рядовое сельское население использовало шелк для отделки платья. Известны украшения как из тканых узорчатых лент, так и из кусков, вырезанных из шелкового полотна. Ткань разрезалась на полосы, использовавшиеся для обшивки рукавов, подола, ворота. В фондах Государственного Исторического музея сохранился фрагмент ворота одежды из курганного могильника Пекуново-2 в Тверской области (рис.3:2). На кусок тонкого шелка розоватого цвета была нашита другая шелковая ткань, по всей видимости, зеленого цвета, с мелким узором в виде ромбов. Между двумя слоями ткани сохранилась прокладка из бересты. Некоторые находки свидетельствуют о том, как экономно использовались драгоценные привозные ткани. Например, в кургане у деревни Воробьево Тверской области были найдены фрагменты декоративной ленты из двухцветного шелка (по желтому фону – узор из красных цветов). Мастерица, изготовлявшая платье, вырезала ленту для его оторочки, не учитывая симметрии узора ткани. Дополнительно шелковые ленты могли украшаться вышивкой. Фрагмент очелья из Иворовского могильника представляет собой редкий образец древнерусского лицевого и золотного шитья XII - начала XIII в., выполненного на двухслойной шелковой ткани ярко-малинового цвета (рис.3:5).
Некоторые элементы древнерусского костюма стали известны нам только благодаря уникальным археологическим находкам. Таковы сделанные из нитей разноцветные бахрома (рис. 2:4), плетеные шнуры, бубенчики, украшавшие женский головной убор (рис. 2:3), косники, украшавшие женскую прическу (рис.3:3).
Русские письменные источники называют около 90 различных видов одежды и украшений. Большое количество терминов, обозначающих одежду, свидетельствует о сложном составе, или, скорее, о многослойности древнерусской одежды. Холодный климат требовал, чтобы костюм включал, помимо нижней, несколько предметов верхней одежды.
К нижней одежде однозначно можно отнести лишь термин, упоминаемый в письменных источниках: сорочица (срачица, сорочка). Материалы древнерусских погребений позволяют говорить, что женская и мужская нижняя одежда были сходны по характеру кроя: они имели глухой покрой и небольшой разрез по вороту спереди. Нарядные сорочицы имели невысокие воротники-стоечки, украшенные вышивкой цветным шелком и золотными нитями. Подобные воротники хорошо известны по археологическим материалам. Так, при раскопках Суздальского некрополя была получена целая коллекция воротничков-стоек, украшенных вышивкой[4]. В качестве пуговиц могли использоваться бусины. О наличии подобных воротников свидетельствуют обрывки тесьмы, пуговицы и бусины, расположенные у шейных позвонков в верхневолжских погребениях.
98% женских погребений, изученных археологами на территории Верхневолжья, содержат остатки погребального костюма. В его составе можно выделить следующие части: головной убор, в состав которого входили височные кольца, привески, бусы, жесткая основа и головные покрывала; само женское платье, фиксируемое по остаткам ткани и украшениям: гривнам, бусам, привескам, пуговицам, фибулам и другим вещам; украшения рук - браслеты и перстни; обувь, представленная фрагментами кожи. Интересно, что почти все известные из древнерусских письменных источников термины, относящиеся к женскому костюму, относятся к головному убору (убрус, чело, повоец, привитка), или к украшениям (усерязи, ожерелье, монисто и др.). Это обстоятельство косвенно свидетельствует о том, насколько важными были эти детали женского костюма.
Височные кольца – традиционное украшение славянского женского убора. На территории Верхневолжья были распространены кольца диаметром от 5 до 12 см, изготовленные из тонкой серебряной или бронзовой проволоки. Несмотря на простоту и кажущееся однообразие таких височных украшений, способы их ношения были довольно разнообразными. Например, они могли вплетаться в волосы. Височные кольца прикрепляли к головному убору. Они продевались друг в друга или скреплялись иным способом, и тогда получившаяся «цепь» из колец свисала вдоль лица (рис.4). Височные кольца иногда комбинировались с другими украшениями – металлическими венчиками, бусами, различными видами привесок. В целом, женский головной убор представлял собой соединение нескольких частей – жесткой основы (тоже составной), полотенчатого убора (убруса) и украшений. К сожалению, основа головного убора плохо сохраняется в археологических памятниках. Мы можем судить о ее форме по отдельным фрагментам и редким относительно целым образцам. Тем не менее, эти находки показывают, что в древнерусское время женский и девичий уборы различались. Этнографические материалы XVIII-XIX вв. свидетельствуют, что форма традиционного женского головного убора была тесно связана с представлениями магической силе женских волос. Данные археологии позволяют говорить, что подобные представления существовали уже в древнерусскую эпоху. Девичий убор предполагал открытые волосы – об этом свидетельствуют вплетенные в волосы височные кольца. Головной убор девушки мог состоять из одной налобной ленты. Женский убор полностью закрывал волосы. В его состав могли входить жесткая основа – кружок из бересты, луба или кожи, шапочка из ткани, головное покрывало. Налобная часть убора украшались металлическими венчиками, подвесками, расшивались бусами. Височные кольца в женском уборе крепились к внешней стороне жесткой основы.
Наряду с головным убором важную роль в женском костюме играл комплекс щейных и нагрудных украшений и застежек. Для оформления верхней части костюма использовались различные предметы и приемы: ожерелья из бус, металлические шейные гривны и разнообразные подвески, вышивка и окантовка. Бусы являются наиболее часто используемым нагрудным украшением. Как показывают материалы хорошо сохранившихся погребений, ожерелья из бус составлялись в соответствии с определенными принципами. Например, принцип монохромности предполагал составление низок из бус одного цвета, либо группировку одинаковых по цвету бус в составе ожерелья. Некоторые найденные на Верхней Волге ожерелья состоят из нескольких низок бус разного цвета: например, одна низка состоит из золотостеклянных бус, другая – из синих стеклянных. Другой принцип - чередования разнородных бус – предполагал чередование разнородных бус. Как правило, это чередование было симметричным – бусы разного цвета повторялись с одинаковым раппортом. Среди реконструируемых ожерелий встречены как достаточно длинные, обвивающие шею полностью, так и короткие, состоящие из меньшего количества бус. Длины таких ожерелий не хватало для самостоятельного ношения, поэтому можно предположить, что такие ожерелья были разъемными, завязывались вокруг шеи, и задняя часть их могла оставаться без бус. Такое украшение напоминает ожерелок - женское нагрудное украшение XIX-XX вв. Бусы не только носились в ожерельях, но и нашивались на одежду, как в декоративных целях, так и в качестве пуговиц.
Ярким дополнением к бусинным ожерельям были различные подвески, включавшиеся в их состав. Чаще всего это монетовидные подвески или монеты, превращеные в украшения. Монетовидные привески - украшение, распространенное в древнерусский период почти повсеместно на территории северо-восточной и северо-западной Руси. В Верхневолжье они зафиксированы практически во всех изученных некрополях, но в небольшом количестве погребений. По всей видимости, нагрудные украшения из монет и монетовидных подвесок были доступны не каждой женщине, а лишь тем, кто обладал высоким социальным и имущественным положением. Подавляющее большинство этих украшений в погребениях конца X - XI в. - это монеты, в основном, восточные - дирхемы, а также подражания им. Не случайно появление и самих подражаний восточным монетам. Изготовлявшие их мастера старались повторить замысловатые арабские надписи, подражая популярным украшениям из восточных монет. Другими словами можно сказать, что монеты-украшения в конце X - XI в. - это "модная" и престижная, и вместе с тем, традиционная деталь, прежде всего, женского костюма. Несомненно, что престижность этих вещей тесно связана с первоначальной функцией монет. Монетовидные подвески и монеты-подвески не только украшали, но и свидетельствовали об имущественном положении их носительниц.
К сожлению, в верхневолжских погребениях сохранились лишь небольшие фрагменты тканей от одежды. Вместе с тем, распределение украшений, застежек и фрагментов одежды по плечевой, нагрудной и поясной зонам в погребениях в определенной степени отражает покрой и конструкцию женского погребального костюма. О характере кроя одежд свидетельствуют застежки-фибулы, пряжки, а также украшения - цепочки, привески и нашивные бляшки, указывающие на места швов или разрезов одежды, наличие пояса. Этот аспект изучения расположения вещей в погребениях является особенно важным и интересным, так как позволяет изучить конструкцию и представить общий силуэт женского костюма. Так, например, в некоторых погребениях обнаружены парные украшения на плечах. Это позволяет сделать предположение о наличии одежды типа туникообразного "сарафана" глухого покроя (рис.5). Такой тип одежды реконструируется по материалам погребений прибалтийских финнов (эстов, веси, на территории Финляндии) и балтов X-XIII вв.[5] Можно предположить, что в данном случае такой "сарафан" уже не имел расстегивающихся лямок, но традиция носить парные украшения на плечах сохранилась. В большинстве женских погребений Верхневолжья встречаются непарные украшения на плечах - цепочки с привесками, ножи, сложные привески, косвенно свидетельствующие о характере покроя женской одежды. Вероятно, их ношение на одном плече - результат приспособления к иному, глухому покрою одежды. Так, цепочки с булавками, соединяющие в прибалтийско-финском и балтском костюме края наплечного покрывала или лямки, в костюме Верхневолжья привешиваются к одному плечу, выполняя исключительно декоративную функцию. В отдельных погребениях Верхневолжья встречаются и «шумящие» привески, характерные для финно-угорского костюма.
Распашная одежда фиксируется по застежкам, а также нашивным бляшкам и их остаткам, располагающимся вдоль позвоночных костей скелета. По материалам погребений восточной части Верхневолжья реконструируется одежда, застегивавшаяся фибулой в центре груди. Это могла быть как одежда с рукавами, так и наплечное покрывало. Украшения в зоне бедер, пояса и вдоль позвоночника, возможно, фиксируют короткую распашную одежду типа кофты. Аналогии такому типу костюма хорошо представлены в финно-угорских древностях. По данным этнографии, короткая верхняя одежда с фибулой в центре была характерна для уральских и поволжских финнов - удмуртов, мордвы-эрзи, а также русского населения центральных и южных губерний России - Рязанской, Самарской, Тульской, Тамбовской[6].
О наличии пояса свидетельствуют разнообразные предметы, расположенные в соответствующей зоне погребения. К поясу подвешивались украшения, а также различный бытовой инвентарь, который женщине необходимо были иметь под рукой. Чаще всего это ножи, а также пряслица, гребни, шилья, иглы, которые помещались в специальные тканые или металлические футляры. Археологические материалы свидетельствуют, что пояс в древнерусском костюме не только формировал общий силуэт костюма, но и выполнял функцию «кармана».
Наличие деталей костюма в поясной зоне погребений позволяет предположить не только наличие самого пояса, но и поясной одежды типа поневы или юбки. Сложно установить особенности кроя этой одежды, так как ее фрагменты слишком малы, но о ее присутствии в отдельных случаях можно говорить с достаточной степенью достоверности. В верхневолжских погребениях обнаружены остатки клетчатых тканей, аналогичных поневным тканям XVIII-XIX вв. (рис. 4)
Женский костюм дополняет комплекс наручных украшений. Он включает в себя браслеты и перстни, а также нашивные украшения - бляшки, пронизки, привески. В основном прослеживается способ ношения по одному браслету, причем в большинстве случаев на левой руке. Зафиксированы также случаи украшения обеих рук. Интересно отметить, что на обеих руках, как правило, находятся однотипные, "парные" браслеты. Находки тканей на внутренней стороне браслетов дают возможность предположить, что в таких случаях браслеты не только являлись украшением, но и могли придерживать на запястьях длинные или широкие рукава. Перстни носились как на одной, так и на обеих руках, в количестве от одного до четырех экземпляров. Интересно, что перстни иногда нашивались на одежду или пояс, выполняя функцию подвесок.
Таким образом, материалы верхневолжских погребений позволяют достаточно подробно изучить древнерусский женский костюм. Они свидетельствуют о том, что уже в древнерусский период начинается формирование женской рубахи глухого покроя с небольшим разрезом по горловине, просуществовавшей в русском костюме до начала ХХ в. Большинство деталей верхневолжского костюма имеет общеславянский облик: головной убор с височными кольцами, понева. В то же время, в верхневолжском костюме XI-XIII вв. сохранились отдельные черты, характерные для дославянского - финно-угорского и балтского населения: лямочная одежда, «шумящие» привески, одежда, застегивающаяся фибулами. Чаще всего разноэтничные черты сочетаются друг с другом в составе костюма. Так, например, лямочная одежда и шумящие привески сочетаются с типичным славянским головным убором с браслетообразными височными кольцами. Все эти особенности свидетельствуют о сложном процессе складывания костюма, вобравшего в себя разноэтничные черты, и отражают пути формирования древнерусского населения на территории Верхневолжья.
* * *
По сравнению с женским костюмом, мужской характеризуется меньшим количеством и разнообразием застежек и украшений. В то же время, анализ расположения вещей в погребениях показал, что в состав костюма могли входить не только украшения, но и различные орудия труда. Ножи, кресала, огнива, точильные бруски, железные стержни, торговый инвентарь – весы, гирьки, монеты, а также тканые и кожаные кошельки тоже являлись атрибутами древнерусского мужского костюма. Включение в состав погребального костюма орудий труда и предметов быта составляет одну из наиболее заметных особенностей мужского костюма, расширяя возможности его реконструкции.
Наиболее распространенными среди элементов мужского костюма являются детали пояса, среди которых наиболее часто встречаемыми являются бытовые предметы – ножи, оселки и кремни, кресала, железные стержни с кольцом. Довольно часто встречаются поясные пряжки и поясные кольца, служившие распределителями ремня, а также для подвешивания различных предметов. Остальные детали мужского костюма являются значительно более редкими находками. К ним относятся фибулы, браслеты и перстни, пуговицы, различные нашивные украшения, подвески, серьги.
О деталях покроя и конструкции мужской одежды свидетельствует расположение застежек (фибулы и пуговицы), а также органических остатков.
О характере покроя мужской нижней одежды свидетельствуют находки пуговиц. Уже говорилось о том, что мужская нижняя одежда была сходна с женской. Ворот мужской сорочицы застегивался на одну или несколько пуговиц – они располагаются в погребениях вдоль шейных позвонков.
Наиболее распространенным элементом мужского погребального костюма является пояс. В целом наличие пояса зафиксировано в 80% погребений с остатками костюма, предметы поясной гарнитуры – пряжки и поясные кольца - в 60 % мужских погребений с деталями костюма. Пояс включал в себя и наременные украшения - орнаментированные нашивные бляшки. В тех случаях, где отсутствуют предметы поясной гарнитуры, наличие пояса фиксируют ножи, железные стержни с кольцами, кошельки с монетами, весами, кресала, оселки, находящиеся в поясной зоне погребений. Так же, как и в женском, в мужском костюме пояс утилитарное значение. Кроме того, пояс выполнял и знаковую функцию и имел особое значение для всего облика средневекового мужчины. Орудия труда, входящие в состав костюма, свидетельствуют о том, что костюм был призван отражать статус мужчины как основного производителя материальных благ и охранителя родовых границ — воина, охотника, ремесленника. Обязательное ношение пояса для мужчин подтверждается письменными источниками, прослеживается в русских народных обрядах и ритуалах. Обряд повязывания пояса обозначал переход юношей в категорию взрослых мужчин. Пояс имел обрядовое значение, принимая участие, прежде всего, в "обрядах перехода" (свадьба, похороны). С ним связаны представления о силе и одновременно защите от вредного влияния[7].
К сожалению, отсутствуют материалы, дающие возможность точно восстановить длину мужской одежды. Здесь можно опираться лишь на данные изобразительных источников. Одежда длиной до колен была характерна для рядового населения, воинов, в отличие от долгополой одежды знати, ориентировавшейся на византийские образцы. Короткая рубаха ремесленников и воинов часто сочетается с высокой обувью.
Находки обуви в погребениях очень редки (в Верхневолжье - 4 фрагмента) и не позволяют сделать ее полную реконструкцию. В то же время, некоторые данные косвенно свидетельствуют о возможных типах обуви, носившихся сельским населением Верхневолжья X-XIII вв. В ряде мужских погребений в зоне колен найдены металлические кольца, по форме аналогичные поясным. В этих случаях, на наш взгляд, возможна реконструкция высокой обуви - сапог с мягкими голенищами, стягивавшимися у колен ремнями с кольцами. Такой тип обуви был распространен у балтов. Известны сапоги с широкими голенищами и по археологическим материалам древнерусских городов Возможен и другой вариант реконструкции - короткая обувь и обмотки (онучи) вокруг голени, завязывавшиеся под коленом (рис.6). О наличии высокой обуви свидетельствует еще одна особенность ряда мужских погребений - расположение ножей в области голени. Традиция ношения "засапожных" ножей хорошо известна по этнографическим данным.
Находки мужского головного убора в Верхневолжье еще более редки, чем находки обуви. Лишь в одном погребении Березовецкого могильника на оз. Селигер обнаружен фрагмент войлочного головного убора в форме колпака, подобный изображенным на древнерусских миниатюрах.
О мужской верхней одежде можно говорить более подробно. По материалам русских изобразительных источников – миниатюр и иконописи – хорошо известна наплечная плащевидная одежда. Целый ряд терминов, обозначающих эту одежду, называют и письменные источники: корзно, мятль, луда, манатья, коц, япкыт. По материалам верхневолжских погребений реконструируется два варианта плащевидной одежды, застегивающейся фибулами. В первом варианте застежка располагается на плече. Во втором фибула находится в области пояса, что позволяет реконструировать накидку, закрывающую одно плечо (рис.7). Подобная одежда известна по материалам археологических памятников северо-запада России и северной Европы[8]. По мнению исследователей, такой плащ был удобен для верховой езды. Вместе с фибулами в ряде случаев найдены остатки ткани саржевого переплетения, грубой и плотной, которая вполне подходила для изготовления верхней одежды. В отдельных случаях определен и ее цвет - синий. Вполне возможно, что плащи с разными способами застежки и покроя могли иметь и разные названия, но в этом источники не дают нам возможности для уточнения.
Материалы погребений позволяют рассмотреть и остатки другой верхней одежды – кожано-меховой. И хотя остатки ее очень немногочисленны, очевидно, что носили ее мехом внутрь. На одном из фрагментов сохранилась нашивная петля из кожаной тесемки. Одежда под названием кожух часто упоминается в письменных источниках. Кожух являлся наиболее теплой (и самой верхней) одеждой, как мужской, так и женской. По-видимому, кожухи, сшитые мехом внутрь, из овчины или другого меха, мало изменились на несколько столетий: они хорошо известны и по этнографическим материалам.
Конечно, мужской костюм был более строгим и функционально направленным, но и в нем встречаются украшения. Браслеты и перстни, носимые мужчинами, по форме были такими же, как женские, и отличались лишь размерами и массивностью. Из мужских украшений также следует отметить серьги. Они представляют собой колечки диаметром 1-1,5 см, носившиеся мужчинами в одном ухе. Обычай ношения одной серьги мужчинами зафиксирован в письменных источниках X-XIV вв. и просуществовал до XIX в. Здесь можно вспомнить описание князя Святослава, который носил золотую серьгу с жемчужиной. Ношение серьги в одном ухе в XIX - начале XX в. у русских крестьян считалось признаком щегольства и удали[9].
Среди комплексов мужского костюма выделяется группа многосоставных, включающих поясные пряжки и кольца с орудиями труда, торговым инвентарем, наручные украшения, фибулы. Отмеченные составляющие костюма являются, по всей видимости, отражением особого социального статуса захороненного человека. Такие комплексы были характерны для погребений мужчин разных возрастов. Металлические детали костюма выступали в качестве обозначения особого социального статуса и имущественного положения его владельца, выделяя его из рядового населения.
Таким образом, мужской костюм, по всей видимости, в большей степени соответствовал социально-профессиональной принадлежности человека, в соответствии с положением мужчины в обществе в целом. Женский костюм скорее отражал этнокультурные особенности населения, а также зависел от возрастных особенностей, что археологически прослеживается на материалах верхневолжских погребений.
Сравнение женского и мужского костюма наводит на мысль о роли и соотношении мужчин и женщин в древнерусском сельском обществе в целом. Мужчина, прежде всего, являлся производителем материальных благ, осуществлял функцию защиты и связей с соседним населением, что и отражается в составе погребального костюма. Соответственно, женщина предстает как носительница культурных традиций – об этом свидетельствует соединение разноэтничных деталей в женском костюме.
[1] Lehtosalo-Hilander P.L. Ancient finnish costume. Helsinki. 1985. Р.5.
[2] Арциховский А.В. Одежда // Очерки русской культуры XIII-XV вв. Ч.1. Материальная культура. М., 196. С.282.
[3] Калмыкова Л.Э. Народное искусство Тверской земли. Тверь, 1995. С.129.
[4] Сабурова М.А., Елкина А.К. Детали древнерусской одежды по материалам некрополя Суздаля // Материалы по средневековой археологии Северо-Восточной Руси. М., 1991.
[5] Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М., 1987.
[6] Русский традиционный костюм / Сост. Н. Соснина, И. Шангина/. СПб., 1988.
[7] Мурашева В.В. Семиотический статус пояса в средневековой Руси // Средневековые древности Восточной Европы. Труды ГИМ. Вып.82. М., 1993. – С.22-38.
[8] Хвощинская Н.В. Финны на западе Новгородской земли. СПб, 2004. – С.121, 123, рис.48.
[9] Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. М., 1993. С.163.