ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ (MENSCHENLEBEN)
(перевод Виталия Толстова)
Как оживлённо
Время летит!
В миг унесённое –
Не возвратит...
Жизнь – лишь мгновенье,
Смерть – навсегда.
Все побужденья
Движет нужда.
Всё погрузится
В небытие:
Мыслей крупицы,
Страсть, житие…
Как же значенье
Жизни найти?
Ярки стремленья –
Мрачны пути.
За миг услады –
Каяться век.
Мучит досада
Грудь за тот грех.
Алчность – не робка,
Цель же – глупа.
Карточной стопкой
Ляжет судьба.
С мелкой душою
Вящим не быть.
Удел – над собою
Людям язвить.
СТРАШНЫЙ СУД (ШУТКА)
(перевод Анатолия Старостина)
Ах! От этой мертвой жизни,
От хвалы, что там поют,
Я тоскую как от тризны,
Дыбом волосы встают.
Коль получит завершенье
Жизнь с игрою сил ее —
Прекратятся все мученья,
Завершится бытие.
Будем мы, склонясь пред богом,
Аллилуйю распевать,
Пред благим его чертогом
Горе, счастья нам не знать.
Страх берет меня, поверьте,
Как представлю этот час,
Страшно мне на лоне смерти
Слышать грозный трубный глас.
Небеса одни у бога —
Сколько же там душ святых!
Там старух ужасных много —
Время не щадило их.
Их тела могила прячет,
Сверху плесень, снизу гниль,
Души прыгают и скачут,
В пляске поднимают пыль.
Все так тонки и субтильны,
Так эфирны, страх взглянуть,
Ты шнуруй как хочешь сильно —
Стан тебе так не стянуть.
Ну — и тут я, безобразник,
Громче всех хвалу запел,
Богу я испортил праздник,
Он от гнева закипел.
Он архангелу кивает
Гавриилу, ну а тот
Крикуна скорей хватает
И пинка ему дает.
Да, приснится же такое
О последнем судном дне!
Что такое сон? Пустое!
Так простите грех мой мне.
ЦАРЬ ЦВЕТОВ (фантастическая баллада)
(перевод Виталия Толстова)
1)
– Человечек, ты готов
Стать царём, царём цветов?
Если пыл твой не угас,
Так полей же кровью нас!
2)
– Цветики мои, цветы,
Я полил вас кровью.
Царствия своей мечты
Жду-пожду с любовью.
3)
– Человечек, кровь одна –
Слишком низкая цена.
Чтобы стать царем, поди,
Сердце вырви из груди.
4)
- Сердце, сердце вам отдав,
Как же буду, братцы,
Цветом вашим, цветом трав,
Солнцем любоваться?
5)
– Человечек, погоди:
Расцветём – в твоей груди!
Сердца свет нам подари – И возьмём тебя в цари!
6)
Человечек чует жар,
Разрывает лоно:
– Сердце я принес вам в дар!
Скипетр где, корона?
7)
– Тебе, смертный человек,
Нам царём не стать вовек.
Кровь раз в венах не бежит,
Сердце хоть пускай горит!
8)
Человек лишился глаз,
Выкопал он яму,
Очутился в ней тотчас, Жизни кончив драму
Я бы хотела проанализировать три эти стихотворения, так как они мне очень понравились. Я их выбрала, потому что они передают совершенно разное настроение, хотя говорят они о человеке, человеческой жизни и судьбе.
В первом стихотворении «Человеческая жизнь» Карл Маркс говорит о жизни и её быстротечности, о том, что жизнь – всё лишь мгновение, человеку выделяется очень мало времени в этом мире и в жизни Вселенной человеческая жизнь лишь миг.
«Жизнь – лишь мгновенье,
Смерть – навсегда.
Все побужденья
Движет нужда»
Маркс ставит вопрос, как же тогда найти свою цель в жизни, есть всё равно в конце концов человеческая жизнь ничего не стоит, если в конце все наши мысли, цели, идеи канут в небытие, в один миг мы перестанем существовать. Значит, можно тогда и не жить, раз жизнь бессмысленна? Но Карл Маркс не говорит о том, что каждая жизнь бессмысленна, он выделяет только тех людей, которые не стремиться к великому, живут праздную жизнь во грехе, которые за те мгновения праздности позже будут «каяться век»
«За миг услады –
Каяться век.»
Каждый человек живёт своей жизнью, у человека есть нужны, цели, к которым он идёт, но всё это бессмысленно, если твои цели в этой жизни примитивные, ничего не значащие ни для людей, ни для вселенной. О чем Маркс и говорит:
«…С мелкой душою
Вящим не быть.
Удел – над собою
Людям язвить.»
Если человек не старается жить ради блага общества, дари блага других, то по мнению Маркса такая жизнь ничего не стоит и никогда не будет важной в истории Вселенной.
Второе стихотворение «Страшный суд» забавное, даже веселое. Совершенно другое настроение, когда его читаешь, оно задорное. Здесь уже нет того негатива, что было в первом, тех мрачных представлений о конце человеческой жизни. Наоборот, в виде сна здесь уже говорится о жизни на небесах, страшный суд случился, как факт, и что самое главное…жизнь то всё равно продолжается.
Карл Маркс просто смеётся над той жизнью и над богом. Мне кажется, что Маркс представляет бога, как маленького ребёнка, который хочет чтобы всё было по его воле.
«Ах! От этой мертвой жизни,
От хвалы, что там поют,
Я тоскую как от тризны,
Дыбом волосы встают.»
После смерти некоторые души попадают в рай, место, где душа будет жить вечно, не знаю ни боли, ни страха, ни страданий…
«Будем мы, склонясь пред богом,
Аллилуйю распевать…»
Но для автора – это сущий ад! Место, которое должно быть вечным покоем и счастьем, Макс представляет в своём кошмаре, это самое ужасное место на земле и на небесах.
Самый смешной момент, когда автор говорит о «святых душах» и «старухах», которые целую вечность там живут. Страшные и весёлые прыгают перед богом и поют ему аллилуйю. Здесь, интересно сравнение с одной стороны, реальности, с тем, что они лежат в могилах, все в плесени и гнили, а с другой стороны – веселье на небесах. В этих строках, как будто мечты сталкиваются с реальностью: развлекайтесь сколько хотите, но жизнь уже закончилась, тело давно разложилось и представляет из себя зрелище не из приятных.
«Их тела могила прячет,
Сверху плесень, снизу гниль,
Души прыгают и скачут,
В пляске поднимают пыль»
Можно стараться сколь угодно вернуть прошлое, но этого не произойдёт:
«Ты шнуруй как хочешь сильно —
Стан тебе так не стянуть.»
Ещё одни забавные строки в этом стихотворении, Маркс делает из Бога ребёнка – страшный суд, это праздник для него, сколько новых душ придёт петь ему песни и благодарить за всё! Но Маркс говорит о себе, как о человека, которые понял бога, понял его мысли и просто смеётся над ним. Громче всех поёт песни, это действо он вводит в абсолют, будто он сам учит бога и показывает ему на его грехи. Это очень смешно, ведь бог – это некий абсолют, чистая субстанция, безгрешная, святая, а тут ему указывают на его честолюбие.
«Ну — и тут я, безобразник,
Громче всех хвалу запел,
Богу я испортил праздник,
Он от гнева закипел.»
Даже в конце стихотворения, он продолжает подшучивать над богом, чтобы он простил ему его грех – ведь в Христианстве можно помолиться за свои грехи и с тебя их снимут.
В третьем стихотворении «Царь Цветов» Маркс сравнивает человека с богом, говорит о стремлении «человечка» получить власть над миром.
Мне понравилось обращение в этом стихотворении, не просто человек, а человечек, не просто цветы, «а цветики мои», братцы, «Жду-пожду с любовью». Такое милое обращение, заискивающее, словно какая-то игра. Хотя, это можно назвать и игрой, но в любом случае, человек в ней проигрывает. Ему никогда не стать «Царём цветов» - царём мира. Человеку даже сложно стать царём своей жизни – это стихотворение можно сравнить с первым «Человеческая жизнь».
«– Цветики мои, цветы,
Я полил вас кровью.
Царствия своей мечты
Жду-пожду с любовью.»
За всё надо платить, у всего есть своя цена и иногда она слишком высока. Но человек опять не думает об этом, ему надо всё прямо сейчас, и идя на поводу у своих «грехов», низких желаний, человеку никогда не стать великим, его жизнь ничего не будет стоить и смерть его ни отзовётся даже лёгким гулом во Вселенной.
– Сердце я принес вам в дар!
Скипетр где, корона?
7)
– Тебе, смертный человек,
Нам царём не стать вовек.
Кровь раз в венах не бежит,
Сердце хоть пускай горит!
Человек готов пожертвовать своей жизнью, ради власти, ради удовлетворения своих потребностей. Но невозможно же так жить, невозможно постоянно идти на поводу у своих желаний. Надо учиться воспитывать свою волю, свои желания. Но человек слишком слаб, Маркс и говорит, что единственное, что может сделать такой человек – это перестать существовать и прекратить это драму жизни.
«Человек лишился глаз,
Выкопал он яму,
Очутился в ней тотчас, Жизни кончив драму»
Глаза здесь тоже не просто так упоминаются. Глаза – важный орган человека, с помощью которого он познают мир, может видеть окружающую действительность, добро и зло, справедливые дела, злые умыслы, но если человек не пользуется глаза по назначению, то они ему и не нужны, как герою этого стихотворения.