Глава IV. Жилищная политика советской власти и ее реализация в Донбассе
Жилищная политика советского руководства 20-70-е гг. и ее реализация в Донбассе
Жилищный вопрос всегда был актуальным для Донбасса. Советская власть унаследовала из «царского прошлого» огромную нехватку жилья. В 1923 г. средний показатель обеспеченности жилой площадью одного городского жителя в УССР составлял 8.23 кв. м при гигиенической норме в 12,8. В Артемовске он равнялся 6,7 кв. м, в Сталино – 6,6 кв. м, в поселках городского типа Донецкой губернии – 6,3 кв. м.
Критерием для выяснения степени обеспеченности жилой площадью являлся объем воздуха в помещении на одного человека. В 1923 г. удовлетворительная норма воздуха на одного человека равнялась 3 куб. саж., а предельная допустимая норма – 1,5 куб. саж. Объем средней квартиры с четырьмя жителями требовал пространства в 12 куб. саж. Семей, которые проживали в квартирах объемом свыше 10 куб. саж. было 16463 из 158482 семей Донецкой губернии (около 10 %) 74% семей проживали в помещениях, которые не удовлетворяли минимальным нормам. 43 % проживали в помещениях с кубатурой от 1 до 4 куб. саж. 9 862 чел. проживали в бараках и общежитиях, где средний показатель кубатуры составлял 1,19 куб. саж. Минимальная цифра для этого типа жилищ была зафиксирована в г. Шахты – 0,65 куб саж., в поселке Гришино – 0,7 куб. саж; максимальная – на рудниках и шахтах Бахмутского округа (2,37 куб. саж). По мнению одного из партийных функционеров, который в 1923 г. посетил шахтерские города и поселки, «10 000 рабочих Донбасса предпочитают ежедневно спускаться в шахты, жить в породах, в недрах земных в 200, 300, 500 саженей: там горняк чувствует себя лучше, чем в собственной «квартире». Особенно тяжелыми были условия в районах новостроек, где жилищем служили землянки и времянки.
Приведем цитату из доклад в ЦК РКП(б) от 19 октября 1923 г. члена ЦК КПУ Г.А. Вареласа, побывавшего на шахтах Криндачевского района Донецкой губернии (совр. Красный Луч): «Мы решили обойти казармы рабочих.Обходили по преимуществу казармы холостяков, и здесь надо признаться, что жилищные условия рабочих кошмарны. В грязной казарме на 15-20 чел. помещается до 60 чел. Причем койки занимают почти всю площадь пола и на них спят по 2 чел. Спят на досках грязные, полуголые, заедаемые паразитами горняки. Картина настолько жуткая, что когда рабочие обратились к нам с упреком: «Смотрите, товарищи, как мы живем», то я должен был признаться, что жилищные условия действительно кошмарны». Представляют интерес данные исследования условий проживания больных туберкулезом, которое провел в 1926 г. Мариупольский тубдиспансер. Выяснилось, что жилищные условия 66 % больных были неудовлетворительными. В частности, 10 % проживали в подвалах и сараях. Только 15 % больных имели отдельную комнату, 20 % жили в спальне, а 65 % занимали одну комнату вместе со всеми членами семьи. 38% не имели отдельной кровати, а спали вместе с другими. 25 % не имели кровати и спали на полу.
Советское правительство предпринимало решительные шаги с целью обеспечения нуждающихся жильем. 19 августа 1924 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О жилищной кооперации». 23 июля 1926 г. Объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП (б) принял резолюцию «По жилищному строительству». 4 января 1928 г. было принято постановление ЦИК и СНК СССР «О жилищной политике». Постановлением ВУЦИК и СНК от 29 февраля в 1928 г. лицам, которые недомогали на определенные виды болезней, предоставлялось право пользоваться дополнительной комнатой размером до 3 кв. саж., или дополнительной жилой площадью в том же объеме с оплатой по тарифу основной нормы. В перечень болезней, которые давали право на дополнительную жилплощадь, входил туберкулез легких и других органов в активной форме без выделения туберкулезных палочек. На отдельную комнату могли претендовать больные активными формами туберкулеза и других органов с выделением туберкулезной палочки, а также больные сифилисом в первой и второй стадии на время заразных проявлений болезни.
Шахтеров переселяли из бараков и землянок в подготовленные квартиры. В 1925 г. для работников треста «Донуголь» были построены 1300 двух- и трехэтажных дома. Последние убогие строения в Горловке были снесены в 1933 г. Но жилищная проблема обострилась в годы первых пятилеток вследствие движения миллионов людей. Численность рабочих на Донбассе на протяжении 1926-1936 гг. увеличилась в 3,3 раза, в то время как в СССР – в 2,6 раза. В среднем в 30-е гг. для работы лишь в угольной промышленности и строительстве ежегодно прибывало около 40 тыс. рабочих главным образом из РФСР (Курской, Воронежской, Орловской, Смоленской областей). Согласно переписи населения в 1939 г., оно выросло в два раза по сравнению с 1926 г., три четверти его проживало в городах. Ежегодные темпы прироста городского в промышленном Донбассе были, особенно в 1927–1931 гг., в 2,4 раза выше, чем в целом по УССР (соответственно 12,2% и 5%). За этот период городское население Ворошиловградской области выросло в 4,2 раза, Сталинской – в 3,7 раза. Для сравнения, в областях, которые традиционно отличались достаточно высоким уровнем урбанизации, прирост городского населения был ниже: в Харьковской области – в 2,3, Киевской – 1,5, Одесской – в 1,4 раза.
Характерной особенностью городского быта 30-х годов была жилая теснота и скученность. Обеспеченность жильем сократилась. В то время, как на одного жителя УССР приходилось 5,3 кв. м жилой площади, а в Донбассе - 3,8. Война и немецкой оккупации нанесли непоправимый урон жилому фонду. В стране было уничтожено около 70 млн. кв. м. жилой площади, в результате чего в послевоенный период люди жили в полуподвальных помещениях, ветхих домах, бараках, землянках, ютились в коммунальных квартирах. Города Донбасса потеряли около 40% своего жилищного фонда.
Донбасс восстанавливала вся страна. Формированием рабочих отрядов по восстановлению Донбасса занимались 12 союзных и автономных республик, 29 краев и областей. В 1946–1950 гг. из РСФСР, БССР, МолССР в Сталинскую область прибыли 246 тыс. рабочих. Из всех капиталовложений в народное хозяйство УССР в 1946 – 1950 гг. 19,8% шло на жилищное строительство. Активно велось строительство общежитий. Значительное развитие получило и индивидуальное жилищное строительство. В 1949 г. для шахтеров Донбасса было построено более 9 тыс. индивидуальных домов, что на 25% превышало показатель 1940 г. 60% ведомственного жилья в регионе возводилось Министерством угольной промышленности. Согласно Гражданскому кодексу норма жилого обеспечения в 1947 г. составляла 13,65 кв. м., но в послевоенных условиях она была невыполнима. Многие семьи жили в коммунальных квартирах на площади в 6–7 м кв. Часто дети и взрослые на ночь укладывались спать на полу.
В 50–60-е гг. ХХ в. советское руководство осуществило поворот к социальным программам, пытаясь перенести центр тяжести экономической политики с форсированной индустриализации на те сферы производства, которые непосредственно обеспечивали рост народного благосостояния. Истоки этих преобразований возникли не спонтанно: они были заложены после Великой Отечественной войны. Выйдя победителем из самой кровопролитной в истории человечества войны, советский народ ощущал необходимость перемен к более достойной жизни. Руководство страны осознавало несоответствие между господством социалистических отношений и общей отсталостью страны, бедственное положение народа. Летом 1953 г. на пленуме ЦК КПСС кардинальным образом был поставлен вопрос о необходимости решения жилищной проблемы: «Нет более острого вопроса, чем жилье. Конечно, продовольственный – также острый..., но жилье, жилье – это важнее». В декабре 1954 г. состоялось второе Всесоюзное совещание строителей. Его участники признали целесообразным индустриализацию строительства по типовым проектам. Были приняты постановления ЦК КПСС и СМ СССР, в частности, «О развитии производства сборных железобетонных конструкций и деталей для строительства» (19 августа 1954 г.), «О мерах по дальнейшей индустриализации, улучшению качества и снижению стоимости строительства» (23 августа 1955 г.), «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве» (4 ноября 1955 г.), «О развитии жилищного строительства в СССР» (31 июля 1957 г.). Последнее из названных постановлений предусматривало ликвидацию в течение ближайших 10–12 лет недостатка в жилищах для трудящихся и кредитование индивидуального строительства.
Уровень обеспеченности жильем и в 50-х годах оставался крайне низким в пределах 5,5 кв. м. Значительную часть жилого фонда в шахтерских городах составляли полуземлянки, подвалы, казармы, бараки, бывшие производственные помещения, а также дома, построенные в 1905 – 1912 гг. В крупных городах (Сталино, Луганск, Макеевка и т.д.) преобладающим типом жилья была коммунальная квартира, заселенная семьями. Чрезвычайно низкой было и качество нового жилья. Обеспеченье достойных жилищных условий широким слоям населения не входило в число государственных приоритетов.
Со временем ситуация начала улучшаться. Строились однокомнатные квартиры жилой площадью от 18 до 20 кв. м., двухкомнатные – 30 кв. м. и трехкомнатные – 36–40 кв. м. Размах жилищного строительства с 1956 по 1963 гг. принял поистине грандиозные размеры, в итоге которого национальный жилищный фонд вырос почти в 2 раза – с 640 до 1 184 млн. кв. м. За эти годы в СССР было построено больше жилья, чем за предшествующие 40 лет. В Донецкой области за 1956 – 1960 гг. было построено жилье в 1,7 раза больше, чем за предыдущее пятилетие. Переход на панельное строительство не был безболезненным. Коллективы строителей необходимым опытом не обладали. Поэтому происходили обрушения строящихся зданий, как это случилось в Кадиевке и Жданове. Тем не менее, в результате массового строительства обеспеченность жилой площадью неуклонно повышалась, несмотря на высокие темпы прироста городского населения. Если в 1950 г. на одного человека в городах УССР приходилось в среднем 7 кв. м. жилой площади, то в 1952 – 7,2 кв. м, 1958 – 8,7 кв. м. Несмотря на то, что с 1940 по 1965 гг. городское население увеличилось на 93 %, обеспеченность жилой площадью в расчете на одного человека повысилась за это время в среднем с 6,6 кв. м. до 9,7–9,8 кв. м.
После десятилетия массового строительства в советских городах приступили к ликвидации такого бедствия, как коммунальные квартиры. В 50 – 60 е гг. государство, выделяя на жилищное строительство в разные годы от 17% до 22% капитальных вложений, сумело переселить абсолютное большинство семей из временного жилья в неприхотливые «хрущевки». Далеко не всегда их жители выражали слова благодарности после получения жилья. Вот строки из письма жителей Сталино: «Мы, шахтеры шахты «Буденновская-Глубокая» треста «Буденновуголь» Сталинского совнархоза весьма довольны тем, что администрация, партийная и профсоюзная организация шахты проявили о нас заботу и дали нам квартиры по ул. Скаблова, дом № 3. Однако к великому нашему удивлению строители Сталинского совнархоза отнеслись к своему делу безответственно. Во-первых, полы в квартирах вздулись, как барханы, разошлись и покрылись смолой, выступившей из-под пола. Во-вторых, в некоторых квартирах полы, вместо дерева постланы из каких-то плиток, подобно цементу. Дети ходят с вечным насморком, а мы, шахтеры, вынуждены одевать спец-обувь. В-третьих, совершенно непонятно, на каких основаниях нас лишили элементарно-бытовых нужд – ванн. В туалетах, где должны стоять ванны, вроде в насмешку над нами, сделали только место для ванн».
Шахтерам на самых выгодных условиях предоставлялись кредиты, благодаря чему интенсивно развивался индивидуальный жилищный сектор. Шахтерам предлагалась ссуда на 20 лет под 3% годовых с условием, что 50 % кредита погасит шахта. Вследствие того, что выполнение программ строительства жилья осуществлялось промышленными министерствами, именно министерства являлись собственником большей части жилого фонда в Донбассе. Ведомствам принадлежало около 55% жилого фонда, 38% находилось в собственности населения, более 7% – в распоряжении городских советов народных депутатов. Большая часть государственного жилищного фонда Донбасса находилась на балансе предприятий угольной промышленности.
На балансе предприятий УП УССР в 80-е гг. находилось 26 млн. м кв. общей площади, что составляло 3% жилищного фонда республики. Приведенная цифра, свидетельствующая, казалось бы, о незначительности количества ведомственного жилья угольной промышленности в УССР, приобретает иной вес при выяснении его количества в городах Донбасса. В Ворошиловградской области из 27 млн м кв. жилья государственного фонда на балансе предприятий отрасли находились 9 млн м кв. В Донецкой области доля ведомственного жилья отрасли составляла 26,8 % всего государственного. В УССР в домах, находившихся на балансе предприятий УП, жили 288 тыс. семей – 1,6 млн. чел. – 3% населения республики 2/3 из них были жителями городов Донбасса. В Донецкой области в ведомственном жилье проживали 46% работавших в угольной промышленности, с членами семей – 814 тыс. чел.– 16% населения области. В Енакиево, Шахтерске в нем проживало 70% работавших горняков, в Горловке, Торезе, Снежном – 60 – 66%.
Шахтерские семьи испытывали на себе последствия проводимой в СССР политики приоритетного развития нефтегазовой отрасли вследствие чего МУП СССР не получало необходимого финансирования. Шахтеры столкнулись с явным намерением МУП СССР минимизировать отвлечение материальных ресурсов на социальные программы. На себе испытали последствия такой политики, в частности, шахтостроители и горняки шахты «Шахтерская - Глубокая», возведение которой началось в 60-е гг. Только в 1983 г. под давлением СМ УССР МУП СССР принял решение о строительстве шахтного поселка. Организации Минстроя УССР приступили к его строительству в 1985 г., за год до ввода в эксплуатацию первого пускового комплекса. К 1988 г. здесь было построено 13% необходимого жилья.
В 1980 г., пытаясь смягчить обострение жилищной проблемы, руководство СССР предоставило предприятиям возможность строительства жилья за счет внутренних резервов – хозяйственным способом. Наряду с шахтерами такое строительство в Донбассе вели «Украгропром», железнодорожники, металлурги и транспортные строители. В общих объемах жилье, строившееся в Донецкой области хозспособом, составляло 4%. Предоставленное горнякам право собственного строительства в условиях дефицита стройматериалов подталкивало МУП СССР к созданию ведомственной базы стройиндустрии, возведению необходимых мощностей крупнопанельного домостроения, к изготовлению легких металлоконструкций, стеновых материалов, по добыче и переработки щебня и песка. Строительство хозспособом было доступно не всем. В Донецкой области от него отказались ПО «Добропольеуголь», «Красноармейскуголь». Реально могли воспользоваться этой возможностью шахты, имевшие устойчивое финансовое положение. Многие передовые угледобывающие предприятия энергично взялись за дело. Горняки шахты им. Бажанова ПО «Макеевуголь» возвели поселок из двухэтажных коттеджей. Горняки шахты им. газеты «Социалистический Донбасс» ПО «Донецкуголь» за десять лет построили 440 квартир, вчетверо больше, чем получили по долевому участию. Срок пребывания в очереди в этих коллективах сократился в 3 – 4 раза и составлял 5 –6 лет. Шахтеры брали на себя все большую часть работ по возведению жилья хозспособом по мере уменьшения объемов жилищного строительства по долевому участию. В 1989 г. ПО «Макеевуголь» из находившихся в его распоряжении средств 53% направило на строительство по долевому участию, 34% – на строительство хозспособом. Не имея средств и стройматериалов, свободных рабочих рук, многие шахты приступали к нему под административным нажимом. Шахтерские коллективы, не являвшиеся собственником угля и лишенные самостоятельного выхода на товарный рынок, не имели возможности заработать деньги для последующей покупки стройматериалов. Чтобы их иметь, горняки командировались на кирпичные заводы для его изготовления. Началось производство стройматериалов на шахтах. Шахтеры называли построенные хозспособом дома «золотыми», имея в виду их высокую стоимость. С трудом, но дело продвигалось. Если в 1986 г. горняки хозспособом построили 83,7 тыс. м², то в 1990 г. – 326 тыс. м². Строительство хозспособом позволило уменьшить среднюю продолжительность пребывания горняка в очереди до 9 –10 лет.
При всей злободневности жилищной проблемы шахтеры неохотно занимались индивидуальным строительством. Среди шахтеров Донецка свои дома имели 12% горняков. Строили дома 3 – 7% шахтеров. Причина инертности горняков объяснима. Они имели реальную перспективу через какое-то время, не прикладывая личных, в том числе физических усилий, получить не очень качественное, но бесплатное жилье со всеми коммунальными удобствами. Получивший государственное жилье был свободен от многих забот и материальных затрат по его поддержанию. Плата за жилье 13,2 коп. за 1 м² шахтеров полностью устраивала. Не удовлетворяли шахтеров и размеры земельных участков, выделявшихся под индивидуальное строительство – 0,03-0,06 га. Потенциальных застройщиков сдерживали дефицит строительных материалов и труб, потребность в которых удовлетворялась на 13%, трудности газификации, отсутствие на шахтных поселках канализационных сетей. Были сложности в получении кредитов. Донецкое отделение Сбербанка СССР для кредитования индивидуального жилищного строительства и покупки жилых домов получило на 1989 г. 19916 тыс. руб. – в среднем 1,2 руб. на жителя города. Государство, взявшись обеспечить горняков жильем, не поспевало за ростом числа желающих получить благоустроенные квартиры. В числе стоящих в очереди возросла с 13% до 41% доля тех, кто надеялся улучшить условия своей жизни.