Тайная Вечеря В Живописи

ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ - в христианстве последняя трапеза Иисуса Христа с его учениками, произошедшая в Великий четверг.

Зная о приближающейся смерти, Иисус понимал, что он не сможет отпраздновать учениками Пасху, поэтому просил приготовить её заранее.

Об этом событии пишут все четыре евангелиста.

(Матфей, 26:20-29; Марк, 14:12-25; Лука, 22:7-23; Иоанн, 13:21-30)

Три важнейших события произошли на Тайной Вечери, последней трапезе Иисуса Христа с учениками: 1) предсказание Христом предательства (Иуды), 2) установление обряда причащения и 3) омовение Им ног учеников. События эти сопровождались определенными действиями участников Вечери — действи­ями, реконструировать ход которых можно, сопоставив рассказы всех четырех евангелистов. Как главные моменты этой Вечери, так и ряд их деталей нашли отражение в живописи и получили свою интерпретацию.

Естественно, что в связи с порядком совершения ветхозаветной пасхальной трапезы возникает вопрос о порядке занимавшихся Апостолами мест во время последней трапезы с Христом. Скудость данных, приводимых евангелистами, не позволяет сказать что-либо определенное по этому поводу. Известно лишь, что ближе всех к Христу находились Иоанн, Петр и Иуда Предатель. О положении последнего мы заключаем, в частности, по тому, что Христос должен был иметь возможность подать ему кусок хлеба. Французский аббат Э. Ле Камю следующим образом реконструирует расположение Христа и учеников за столом. Он исходит из двух посылок: 1) трапеза происходила за «триклинием» (то есть системой столов, расставленных буквой «П» или D-образно) и 2) участники трапезничали лежа, опираясь на левую руку, с тем чтобы правую иметь свободной (Е. Le Camus, p. 188).

Слайд 2,3

Здесь запечатлен момент предсказания Иисусом предательства. Леонардо располагает Христа посередине прямоугольного стола (именно это место за таким столом является самым почетным; ср. с положением Христа за D-образным столом на раннехристианских образцах этого сюжета). Все двенадцать апостолов помещаются по шесть с обеих от Него сторон. Иуду можно распознать среди учеников по его традиционному атрибуту — кошельку, который он сжимает в руке; Леонардо отказывается от уже ставшей прочной к тому времени традиции изображать Иуду обособленно от остальных учеников с противопо­ложной стороны (обычай так изображать Иуду установился в XIV веке, а отдельные примеры такой композиции восходят даже к XII веку; см. ниже, в связи с изображением этого сюжета Николасом Вердунским; такова оконча­тельная композиция; эскизы свидетельствуют, что поначалу Леонардо следовал традиционному композиционному принципу и помещал Иуду обособленно, имея в виду текст Евангелия от Иоанна (31:26), который иллюстрировали другие художники); и хотя он помещает Иуду на стороне Иисуса, резким поворотом головы предателя он отводит его взгляд от зрителя. Принятая идентификация остальных учеников такова (слева направо): Бартоломей (Вар­фоломей), Иаков Меньший (Младший), Андрей, Иуда Искариот (предатель), Симон (иначе — Петр; позади Иуды), Иоанн. От Христа вправо: Фома (сзади), Иаков Зеведеев (Старший или Больший), Филипп, Матфей, Иуда Иаковлев (иначе — Фаддей), Симон Зилот. Никто из художников не может сравниться с Леонардо в передаче глубины и силы реакции учеников на предсказание Иисуса. Мы словно слышим их возбужденную речь — слова протеста, испуга, недоуме­ния. Их голоса сливаются в некое музыкальное — вокальное — звучание, и группировка учеников по трое как нельзя лучше соответствует господствовав­шему во времена Леонардо трехголосному вокальному складу музыки.

«Во время нашего путешествия несколько лет назад мы видели эту трапезную еще в полной сохранности, — писал И. В. Гёте. — Как раз против входа в нее, вдоль торцовой стены в глубине залы, стоял стол приора, а по обе стороны от него — столы монахов, приподнятые над полом на одну ступень, и только когда входящий оборачивал­ся, он видел над невысокой дверью в четвертой узкой стене, нарисованный стол, за которым сидел Христос со своими учениками, как если бы и они принадлежали к обществу, собравшемуся здесь. Должно быть, сильное было впечатление, когда в часы трапезы сидящие за столом приора и сидящие за столом Христа встречались взглядами друг с другом, словно в зеркале, а монахам за их столами казалось, что они находятся между двумя этими содружествами»

ЛИТУРГИЧЕСКАЯ ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ слайд 4

Первые изображения установления таинства Причастия, имевшего место на Тайной Вечере Христа, — литургическая Тайная Вечеря — восходят к VI веку. Евхаристическая чаша (потир) и гостия — вино (Кровь Христова) и хлеб (Тело Христово) — стали изображаться с VII века; первое такое изображение имеется в Евангелии, хранящемся в Колледже Тела Христова в Кембридже. Но обычны­ми эти атрибуты Тайной Вечери становятся только с XV века. Известны выдающиеся образцы этого типа Тайной Вечери — Фра Анджелико в соборе Св. Марка во Флоренции, Козимо Росселли в Сикстинской капелле в Ватикане, Дирка Боутса в церкви Св. Петра в Лувене.

В основе литургической Тайной Вечери лежит идея иллюстрирования слов Христа, переданных Матфеем (Мф. 26:23, см. выше) и Марком: «(22) И когда они ели, Иисус, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: примите, ядите; сие есть Тело Мое. (23) И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из нее все. (24) И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая» (Мк. 14:22—24).

СМЕШАННЫЙ ТИП ТАЙНОЙ ВЕЧЕРИ слайд 5

Известны примеры смешанного — условно назовем его так — типа Тайной Вечери: художник соединяет те или иные обстоятельства исторической Тайной Вечери с учреждением Христом Евхаристии, то есть литургической Тайной Вечери. В строгом смысле присутствие Иуды при благословении Христом хлеба и вина — это уже такое «смешение». Еще более это становится очевидным, когда изображаются одновременно действия Христа, учреждающего Евхаристию (благословение хлеба и вина), и действия Иуды, подтверждающие пророчество Христа о его предательстве.

Необходимость изображения всех двенадцати Апостолов, которая впервые настоятельно возникает в этом сюжете, побуждала художников дать их разра­ботанные портретные образы. Гёте в связи с этим констатировал: «Все Апостолы почти одинаковы, и весьма немногим из них придают характер и значение их жизнь и дела» (И. Эккерман, с. 270). И действительно, вплоть до XIII века художники не ставили себе специальной цели дифференцировать учеников, за исключением Иуды, Иоанна и, быть может, Петра. В произведениях более позднего периода уже обнаруживается ряд характерных особенностей, по которым можно идентифицировать хотя бы основных из них.

Иуда изображается традиционно или с кошельком в руках, или с дьяволом за плечами, или сидящим в стороне от остальных апостолов.

Иоанн изображается самым молодым, или сидящим рядом с Иисусом, или обнимающим его.

Пётр также входит композиционно в ближайшее окружение Христа. Он пожилой мужчина, с седой бородой, с простыми чертами лица.

Слайд 6

Очень необычная фреска, приближённая к самым древним изображениям Вечери. Главные персонажи повёрнуты к зрителю спинами, но они вполне узнаваемы - Иисус в центре, обнимает Иоанна, слева от Иисуса - Иуда (Спаситель отвернулся от него). Кажется, это самое начало вечера, когда ещё не были сказаны слова о предательстве - апостолы спокойно едят, пьют и разговаривают между собой.

Художник изобразил Христа как человека, переживающего крушение идеалов, горечь разочарования. Поза Христа, его скорбное лицо разительно контрастирует с житейской порывистостью движений апостолов, встревоженностью их лиц. Нарушая академическую композиционную схему, Ге смещает фигуру Иуды к самому краю картины. К нему с тревогой, негодованием, гневом обращены взоры апостолов. Фигура уходящего Иуды рисуется в картине тёмным, зловещим силуэтом, она контрастирует с озарёнными светильником лицами оставшихся учеников. Ге вычленил из образа Иуды всё частное, можно сказать, что художник материализовал в нём важную для себя идею: Иуда – собирательный образ - “без лица”.