https://specialradio.ru/art/692/
https://specialradio.ru/art/693/
Александр Агеев
В 60е группы назывались бит-группами, среди них было много экзотических групп типа Аргонавтов питерских. Со всем этим я соприкоснулся, попав на концерт групп Тараканы, потом Скоморохи Александра Градского, а чуть позже на концерт группы Эдельвейсы. В основном тогда эти группы состояли из иностранных студентов, потому что у них было оборудование какое-то и им это почему-то разрешалось. Так, ходя по концертам, я заинтересовался этим делом. Да и как можно было не заинтересоваться – я учился в иезуитской школе на улице Маши Порываевой – школа №265, бывший иезуитский костёл. Туда придёшь, там обстановка была будь здоров, жуть – все по стрункам ходили как в Северной Корее! Это школа и сейчас существует – её нельзя ломать, она памятник старины.
Рубиновая атака, 1976
Постепенно я стал знакомиться с теми, кто играет. Правительство тогда не особо это всё гоняло, появились всякие Голубые гитары, Поющие гитары. Интерес требовал вложений – я продал марки и купил магнитофон, приёмник спидолу, ну и магнитофон этот, естественно, таскали с ребятами в школе, записывали западную музыку. Потом через друзей меня свели с Айзеншписом, последним директором группы Кино, он пластинки возил, это было перед его посадкой. Он с моими друзьями старшими общался, приезжал на Речной вокзал, и там пластинки через него мне попадали, мы их тоже с ребятами переписывали, распространяли. Как я тогда полюбил эту музыку, так и не отходил от этого почти всю жизнь.
Удачной Приобретение. Вайт Белов 
Алексей “Вайт” Белов и Владимир Матецкий, Удачное приобретение, концерт в ГПИ-1, октябрь 1975
Потом уже появились наши группы, Макаревич – с ним познакомился, ходил на его концерты, с Лёшей Романовым из Воскресенья тоже навели контакт. Кстати, первая запись из советских у меня именно Воскресенья появилось – Арутюнов дал ее мне в распространение, а Макаревич, они тогда что-то доделывали, и их запись позже появилась. Это был 78й год. Первая запись у Макаревича назвалась не Прекрасный принц, а День рождение – то, что Тропилло в Ленинграде потом Принцем назвал. У меня была полная запись того альбома, где этот День рождения на полтора часа. Арутюнов сначала дал вот эту первую длинную запись, которую они где-то в ВГИКе писали, или где точно уже не помню. Вот с это всё и началось. Потом Автограф появился Ситковецкого и Кельми, потом было Удачное приобретение, я с Вайтом Беловым познакомился.
Рубины – Рацкевич, Лешенко, Самойлов
Тогда уже я работал, и вся тусовка происходила после работы. В этом процессе я познакомился с системой. Якобы хиппи, а они в Трубе собирались каждый вечер, улица Горького тогда называлась, приезжаешь к ним туда после работы вечером, часов в шесть в семь, и поехали оттуда куда-то на концерт. Мне очень нравился Баски – это Ляшенко Серега, на него я ходил в основном. Там угорали Рацкевич, Баски и Самойлов – Рубины называлась группа, втроём играли Джимми Хендрикса, Гренд Фанк, тяжелый такой музон – Роллинг Стоунз, Дорз. Так вот с супругой ездили по всем этим концертам. Тогда же всё это было под видом танцев, Скоморохи все эти.
Рубины. Сергей Лешенко
Позже эта развлекуха по исполнению западных хитов постепенно прикрылась, и уже прошли концерты групп русских – Макаревич ввел на сцену русский язык. Сначала к этому все отрицательно относились, а потом уж очень песни душевные стали – что у Воскресенья, что у Макаревича, поэтому публика в итоге их приняла. К тому времени я сам уже сам стал потихоньку концертами заниматься.
Макар
Я работал в МосГипроТрансе, зал там был обалденный на 300 мест ведомственный, и там была молодая директриса девчонка 24-летняя, и я её пытался уговаривать потихонечку – сначала Рубинов на танцы привел, потом сделал концерт Автографа, как раз тогда они сделали рок-оперу Прометей. Но там после каждого концерта был разбор полётов в руководстве – вот!, что это такая за музыка! – вопросы были от местного парткома. Всё уляжется, успокоится через три месяца – я опять приходил с предложением, меня спрашивали – тебе выговор не объявили? нет? ну давай тогда.
МосГипроТранс, 1984. Выступление Машины времени. За пультом Максим Капитановский – играл в в раннем составе М.В, автор книги “Во всём виноваты Битлз”
В 84 году последняя капля была – на Машину времени сильный напад был, запретили им концерт в театре Эстрады, там билеты уже были – официальный концерт – и вдруг раз – запретили. После того случая они могли только в области выступать, ну а у нас считалось адрес МосГипроТранса – станция Маленковская, я думаю, давай попробуем.
Андрей Макаревич
Ну, попробовали – всем так понравилось, что даже выпустили стенгазету на следующий день с фотографиями, что такой вот хороший концерт, всё замечательно. А потом из парткома прилетел звонок, что вот там опять у вас чего-то не то. Это была последняя капля, и я в 86 году ушел оттуда, 13 с половиной лет я отработал там, но плюнул на это и с 86 года я в был московской рок-лаборатории.
Мифы, 1976
В Питере очень хорошая группа была Мифы, ошибка была, что Ильченко на какое-то время в Машину времени перешёл, мне этот период его не понравился. В начале 70х годов я с супругой все время в Таллин ездил на фестивали 72, 75, 77го года, и это была какая-то отдушина, там много групп выступало, во-первых, эстонских, мы ничего не знали про них, и наши группы приезжали, и там была встреча, я как раз с Машиной времени приехал, у них директор был Саша Котомахин, ну не то чтобы директор, тоже ручки крутит, и как раз тогда Гребенщиков приехал с группой, его никто не приглашал и никто не знал, им просто разрешили выступить, и так Боря познакомился с Макаром, мы еще все вместе кино там смотрели про Джимми Хендрикса. У Гаккеля в книжке про это есть, как мы сидели в общаге в темной комнате на полу смотрели по финскому телевидению эту передачу.
Таллинн-75. Никольский, Слизунов. Исполняют песню “МУЗЫКАНТ”. На том концерте эта песня была исполнена 4 раза на бис.
В Москве была такая группа братья Карпачовы, помню ездили в клуб на Силикатном проезде при чулочно-носочной фабрике. Часто группы играли в ДГ Горбунова, но не в той горбушке, что сейчас, а был такой маленький клубешник возле Киевского вокзала, где сейчас гостиница Славянская. Там был бомжатник, и там под видом танцев проводились выступления групп. Там и появилась Тоня Крылова – Акула, как мы ее звали, она концертами занималась.
Джем с Машиной Времени после первого выступления Аквариума в Москве. Слева направо: Майкл Курдюков, Всеволод Гаккель, Андрей Макаревич, Борис Гребенщиков. Москва, кафе Рыбное, которое было арендовано под видом дня рождения, 1976
Вся система на телефоне была построена – все звонили друг другу – тогда-то там-то во столько-то будет концерт. Чтобы винта не было или милиции поменьше, выбирались злачные места, типа восьмой столовой в МГУ, но там правда комсомольский оперотряд был дурацкий, так что частенько с этим отрядом конфликты возникали. В той столовой Макаревич снимался с песней Солнечный остров скрылся в туман – эти кадры в фильм Афоня вставили. На саму съемку я не попал – Макаревич скозлил тогда, типа никого не надо, да я и не особо стремился, там два часа одну песню снимали, какой это концерт – так, ерунда.
БГ и Агеев
Также группа такая была – Четыре Витязя – там тоже они обычно выступали. Сложнее всего было попасть в клубешник на улице Чехова, который был в подвале, забыл как он назвался, комсомольцы там такие очень мощные сидели, там Градский всё время играл – вот туда было очень сложно попасть. Также трудно было попасть в Долгопрудный, но не в Дворец культуры Долгопрудный, а кафе такое было у них. Но самое злачное место, где были все группы, и рок, и джазисты, это было всё-таки ДК Москворечье. Там тысяча с лишним мест и проход был свободный, если знать, как пройти.
Группа Браво
Группы там всегда классные играли и джазовые и рок, там Арсенал появился, мы с ним тоже по Подмосковью поездили. Козлов говорил место, где будет автобус и, подойдя к нужному часу, можно было с ними поехать куда-нибудь в Пушкино, Серпухов, или ещё куда. Тогда у Козлова Мехрдад Бади работал, Тамара Квирквелия пела, сильный был состав, в Джизас Крайс Суперстар – все ключевые арии делали. В Замоскворечье еще был ударный кипиш, когда приезжал Ганелин, Чекасин, Тарасов – это был просто отвал башки, рокеры обычно собирались на эти концерты, потому что это был угар вообще. Я там тоже фотографировал на свои слайды. Джаз там фотографировал такой мужик в возрасте – профессионал типа, поэтому я не очень этим занимался, фотоаппарат потом забросил. Было еще одно место – это ДК Эгнергетик, место мощное, но стрёмное – напротив Кремля, хотя там Машина времени репетировала, Рубины играли, и сами концерты бывали часто.
Когда я в рок-лабораторию перешел, мне пришлось самому всю эту концертную деятельность устраивать. Тогда начали Горбушку раскручивать. С Горбушкой случайно получилось – все клубы нам отказывали, хотя Министерство культуры подписалось под нас, но двигалось всё совсем не очень. А на Горбушке Шедов такой был Юрий Никанорович, как-то я к нему приехал, а вроде как он уже был в курсе, может в КГБ ему сказали, не знаю, но, короче, разрешили нам Фестиваль Надежд, это был 87й год. Ну и пошло-поехало, после этого уже зеленая улица для всего для этого была. В общей сложности я 19 фестивалей провёл, но не в только Горбушке, и другие были места. А потом уже Саша Ларин появился, рок-лаборатория закончилась, когда СССР закончился.
Нюанс 
Нюанс
Ударные вещи происходили, когда мы с финнами познакомились, и пригласили финскую группу SIELUN VELJET (L/amourder), и в зале тяжелей атлетики в Измайлово я организовал такой двухдневный концерт, там были наши группы – Звуки Му, Нюанс, Вежливый отказ, и они, финны эти. Ну и получилось так, что там зал на четыре с половиной тысячи мест, а мне директор говорит, ты вот эти места сзади не продавай, у тебя же не музыкальный ринг. У нас художник был Дмитрич (Захаров), он нарисовал красивые билеты на места, которые сзади, я сделал пригласительные, короче я туда впаял 4,5 тысячи людей, потому что я ментам показал, что это билеты пригласительные и по ним тоже можно проходить, ну они там себе пропускали по ним. Хороший был концерт, финны пригнали трейлер и на 16 каналов записали звук себе. Родзянко сделал классную штуку, постер, концерт назывался Знай соседа – огромный замок открытый и написано сверху Знай соседа.
Цой
Затем Намин разрешил нам в Парке Горького выступить, там десять концертов было, а Зеленый театр-то он здоровый – почти 9 тысяч туда можно впихнуть, там еще Цой снимался в Ассе. У меня было 10 концертов, то есть такой длинный фестиваль. Каждый день играли финны в конце, а на разогреве разные группы играли, и металлисты, и панковые ребята, которые со всем соглашались. Ещё был панк-съезд такой, это я проводил в том помещении на старой работе. Весело было, мы даже значки выпустили. Но после этого моя знакомая директриса нашего ДК сказала, чтобы я к ней больше не приходил, и что она еще хочет тут работать.
По поводу Министерства культуры, я тогда на официальных билетах сидел, всё в типографии заказывал, у меня принципиальная позиция была – только официальные билеты, никаких открыток. И всю выручку я сдавал в Министерство культуры, музыканты играли совершенно бесплатно – на всех фестивалях все играли совершенно бесплатно, вся выручка сдавалась через бухгалтерию в Министерство культуры. Они, конечно, помогали, но аппаратуру за свой счет. При Горбачёве было не так, как при Ельцине. Это то, на чем сейчас Серебреников попал – нужна звукоусилительная аппаратура, а в министерстве её нет, значит её он где-то берет, ему нужны наличные, он обналичил, и его – хлоп – всё – просим на нары.
Майк и Наташа
Про Серебренникова вот еще какая история была. Лет семь тому назад я в Союз-видео работал в видео отделе, я там 14 с половиной лет проработал, и был у меня ученик хороший, Ваня Капитонов, мы с ним работали по магазинам. Жена Майка, Наташа Науменко, написала очень интересную историю как Цой к ней приходил, как у них любовь романтическая была, треугольник – Майк, Цой и она. Мне эта история понравилась, и Наташа мне разрешила этот текст поставить на мой сайт. Рассказ её был небольшой, но классный, душевный. Как-то Ване говорю – почитай, классно. Мы тогда Иглу хотели DVD диск выпустить, реставрировали этот фильм, и хотели сделать подарочную коробку с Цоем, но у нас это не пошло, а Ваня этим текстом Наташи очень заинтересовался, рассказ его так тронул. Он потом ушел с работы, и я тоже, это лет семь тому назад было.
Майк и Макар
И вдруг он опять появляется в моей жизни, этот Капитонов Ваня, и говорит, что он теперь продюсер, закончил ВГИК, преподает, и вспоминает про ту историю с женой Майка, я говорю, что Наталья живет недалеко от Динамо. Он с ней познакомился, подписал у неё бумаги, провели они кастинг, сценарий он заказал каким-то молодым ребятам в Питере, а я ещё тогда записал ему старые записи Цоя – много кассет, и вот там была и эта песня ЛЕТО, которая ему понравилась. Это был CDR с песнями Цоя и Майка, и там были обе песни ЛЕТО. И вдруг Троицкий говорит по радио – вот, мол, Лето снимает Серебряников, и как раз вот по этому рассказу Наташи. А Ванька хотел ко мне сюда в Америку приехать, но как раз из-за съёмок не приехал. Вот такое начало было у этого фильма Лето.
Странные игры
От Странных игр я сильно балдел. Не помню на каком фестивале, по-моему, на второй, я приехал в Питер, и вот там они сыграли, это 84й что ли год был. Цоя я очень рано услышал, когда, по-моему, Дидуров Леша пригласил их. Тогда ещё был Цой и Рыба, и у них ещё записей не было, или одна была, но я ещё не получил её. Их первый концерт был недалеко от Курского вокзала в кинотеатре Встреча, в каком-то красном уголке, где Ленин стоял под знамёнами, и там зал со стульями с помойки, штук тридцать, вот там я очутился, и там же были Цой и Рыба, две акустические гитары безо всякого микрофона и погнали. Звучали – Время есть, а денег нет, Алюминиевые огурцы, Бездельник, Восьмиклассница. Я просо торчал – вот это вроде и не бардовская песня и не рок-н-ролл, но классно всё равно.
Странные игры
В основном хиппи тогда на тот концерт пришли, и Дидуров там привёл своих этих поэтов-писателей. Вот это мне очень запомнилось. Я Вишне потом позвонил, он тогда маленький был, попросил его, что мне нужно вот это вот. Вишня мне прислал, или сам приехал, он приезжал тогда часто, и привез альбом 45, я вообще обалдел – просто супер. Он сначала черновик мне привез, а потом Гребенщиков Кино заинтересовался, они там что-то по-другому записали, те же самые песни, только с другими аранжировками – у меня и тот и тот варианты есть, и они оба хорошие. А потом уже на фестивале 84 года уже была группа Кино, а не Цой и Рыба, и там были все эти – Транквилизатор, Начальник камчатки, уже электрическое такое. Но это тоже мне понравилось, правда сыро это было. Тогда же я и Странные игры послушал.
Рыба и Цой
Рацкевич Володя меня знал давно, и как-то раз говорит, что есть вот группа обалденная, я говорю, да, давай его присылай, и пришел Вася Шумов. Запись у него была, они в каком-то трамвайном депо её записали, которая мне очень понравилось. Но я как-то с Шумовым не то чтобы подружился, но он приятный человек был, потом с Васей мы общались, в Вильнюсе даже как-то в одном номере гостиницы жили, душевно так общались.
Вася Шумов с басухой и бычком, снято на теплоходике Москва на дне рождения Владимира Рацкевича
Был такой союз писателей, которые катушки переписывали, и Вася мне как-то сказал, что есть Юра Царёв, берём записи, едем к нему, будем записывать, не помню какой там был альбом, чуть ли не Чтение в транспорте. Приехали к Царёву, писали это всё, сводили, Царев вытащил какие-то микрофоны, смену отпахали, собрались уходить, и тут Царев выскакивает – а меня писать – договоренность была! Раз – и с ножом кухонным на нас, мы с Гороховым руки к верху, ну ладно говорим.
Центр
Вася, конечно, сразу свалил как хитрый человек, сказав, что мол да, была договоренность, извините, я вам не сказал, и свалил. Ну да ничего, зато тогда с Царёвым познакомились, он очень талантливый чувак. Записали ещё туда группу Метро пару альбомов вдогонку. Центр при Курчатнике постоянно выступал, я часто туда ездил, в ДК Курчатова, и там хорошая была тусовка, там был Галанин с группой Гулливер, тоже с ним познакомился, Бригада С потом появилась. Там был такой остров свободы, можно сказать. Там же состоялся самый крутой на мой взгляд концерт Звуков Му – 26 апреля 1986 года в день Чернобыля. Перед их отделением играли Соколовский и Ночной проспект, потом играли Звуки Му, а потом играла Бригада С. Звуки Му меня тогда сильно пробили.
Ночной проспект – Соколовский, Борисов, Боржомова
Был квартирник у Мамонова, на который мы с другом поехали, у нас с собой был какой-то кассетный магнитофон, потому что мы не знали, что за квартира, можно ли писать, и не стали бабинник брать. Ждем автобус, заходим в него, а в автобусе Петр Николаевич стоит. Он говорит – О, мафон! Я знаю куда вы едете! Выяснилось, что я его видел раньше, просто не слышал.
Ночной проспект. Богатство. Обложка. 1986
Приехали на эту квартиру, всё подключили, записали. Потом эта запись ходила под названием Петя отец родной. На фестивалях все орут – Петя, пляши, Петя, отец родной! Ну, думаю, раз такой человек популярный, мы стали с таким названием эту запись и распространять.
Петр Николаевич Мамонов
Это офигенная запись, он там два часа просто не останавливался, мы туда только одну песню доклеили, когда КГБ с Министерством культуры решали открывать рок-лабораторию, это 85й год был, состоялся такой знаменитый концерт – вот там я первый раз Звуки Му и увидел, когда решение принимали, на том первом прослушивании 85 года, которое Булат Турсунович Мунсурманкулов организовал для КГБ. Меня тогда вписали в Центр, и так я туда попал. Петя тогда спел свою знаменитую Бутылку водки – там у всех отвал башки был просто. И мы там записали её и потом доклеили к Пете отцу родному. Это хорошо у нас получилось.
Липницкого я давно знал и когда я поступал в Рок-лабораторию, мне нужны были какие-то верительные грамоты. Сначала в рок-лаборатории был Булат, он меня не очень знал, хотя бывал у меня дома, но Опрятная когда пришла, она вообще меня не знала, и поэтому мне нужны были ручатели, а поскольку у меня был переход туда из инженеров. Я Шумову, Липницкому позвонил – говорю есть позиция администратора в московской рок-лаборатории, я хочу.
Звуки Му
Я пришел на худсовет, они мою кандидатуру рассматривали, Опрятная говорит – вот видите, показывая на мои рекомендательные письма от Липницкого и Шумова – это люди все известные, давайте его брать. И это несмотря на то что она мне задала провокационный вопрос, что, мол, ты любишь Аквариум, Зоопарк, питерских, то есть в вину мне это ставила, а я ей сказал, что мы всех любим, мы тиражируем записи на весь Советский Союз, что мы их вообще всех раскрутили, и что до этого пустыня была. Опрятная говорит – ну ладно, но теперь тебе придется с другими группами заниматься, на что я сказал, что мне все равно, что чем больше, тем мне лучше.
1-й РокКлуб. Москва
Приняли меня, и потом начались эти прослушивания каждую субботу – мы брали по четыре-пять групп, которые отсеивались от прослушивания 10-12ти групп. Не только мы с Опрятной слушали – там целый худсовет был, и решали, кого брать, кого нет. Иногда мы выезжали на место, на точку. Так мы нашли Ногу свело – в тот раз никто не поехал, мы вдвоем с Опрятной поехали в трамвайное депо то ли 13 то ли 15, трамваи жужжали, и там мы слушали Макса Покровского. Играть он совсем не умел, песни дебильные, но Опрятная прикололась над Покровским – тебе 10 дней, чтобы ты выучился играть на бас-гитаре и ваще. Он через десять дней пришел – виртуоз, вот это вот сила духа, моральные качества, вот это я понимаю! Сейчас он герой соцтруда – Ногу свело, мне он очень нравится, талантливый парень. Картинки рисует смешные, мне он много картинок дарил, а потом говорит – Саш, дай мне картинки назад – у меня выставка. А картинки все подписаны – Сашку Агееву С Любовью. Забрал их и больше не отдал, гад, всё у него теперь, продает их.
Машина Времени, 1976
Но Звуки Му были самыми популярными. Шумов им, кстати, сводил альбом Простые вещи. У нас это был хит номер один в рок-лаборатории, в Колоколе (Студия «КОЛОКОЛ» работала в Московской Рок-Лаборатории до 1992 года, а потом переехала в первый в СССР панк-магазин «Давай, Давай» на Колхозной площади в г. Москве. Магазин открыл старый хиппи Вася Лонг. В то время в студии «КОЛОКОЛ» работали: Тетя Катя, Александр Агеев, Константин Кудречев и “Чувак” Олег Григорьев специалист по пластинкам). Мы в Колоколе студию организовали, тоже интересная была история. Аппаратура у нас только домашняя была, но Ольга Николаевна Опрятная написала письмо в Министерство культуры и на том письме мы поставили аккуратненький маленький штамп внизу – КГБ СССР. Ну и нам 11 магнитофонов лично чуть ли не инженер из самого Фрязино привез. Это была, конечно, полная победа, потому что тогда это был жуткий дефицит, это просто невероятно было. Дали Электронику фрязинскую – третью или четвертую – самый дефицит. Питерские очень ревновали по этому поводу, у них не получалось так. Фирсов очень переживал, говорил – Ну конечно, у вас столько магнитофонов, ну конечно, вы, конечно. Ну а я ему говорю – а что делать, вы же раньше нас на полтора года начали эту бодягу, вас генерал Калугин оприходовал, вы могли бы тоже попросить. Но они не попросили.
Пого, Германия
Самая моя трудная была работа и самая тяжелая – когда в Лужниках фестиваль был, когда Градский пришел к нам на худсовет, мы там что-то кричали – Да на фиг это нужно, эта рок-панорама! – ну, дурачки были. Пришёл лично Градский, говорит вы- дураки, зал 14,5 тысяч, где вы еще такой зал возьмёте, мы вам даём отдельный день – восемь групп! Я поехал, там было оборудование – ну просто супер всё, договорился с их инженерами, и в итоге девять групп пропустил вместо восьми. Там этот фестиваль Рок-панорама семь дней шёл, и каждый день по 8 групп, а я пропустил в свой день девять групп. У меня тогда всё было по секундам расписано – саундчек был по секундомеру. Там немцы, братья Хольгер снимали, это которые фильм Давай рок-н-ролл сделали, они там снимали куски, наши группы в основном. Они нам бас-гитару подарили очень хорошую, дорогую. Потом в конце рок-лаборатории мы её продали с Опрятной какой-то группе.
De Lenine A Lennon (От Ленина до Леннона) – пластинка и диск, выпущенные во Франции, 1989
Была такая Катя из Канал плюс из Франции, которая пришла и говорит, что хочет фильм снимать От Ленина до Леннона в трех городах – Москва, Питер, Эстония. Я туда попал как рок-менеджер в эту съемочную группу, взял жену, дочку маленькую, и мы с ними поехали. Я как рок-менеджер за всё отвечал, а у Кати было всего три человека – она, секретарша Джанетт и польский звукорежиссёр очень известный Кшиштоф, который снял офигенный польский фильм про рок, он мне его подарил, про всю польскую андеграундную тусовку рокенрольную, называется Твоя кровь моя кровь. Он мне подарил этот фильм на VHS кассете с авторским автографом, это тогда был у них в Польше культовый такой фильмец. На мне были все билеты, гостиницы. В Питере Кате очень понравились Странные игры, Гражданская оборона, которая там как раз играла в Зимнем театре на Ленинградском рок-фестивале. Потом там что-то запретили, Борзыкин всех повел по Невскому проспекту в знак протеста, и мы в этих делах тоже поучаствовали. В Москве снимали в Горбунова, Черный обелиск она снимала знаменитый клип.
Пого, Германия
Всего я участвовал в пяти фильмах. Первый был Перестрок, потом Хольгеры – братья германские – Давай рок-н-ролл – они этот фильм сняли и пластинку выпустили, и еще чилийское телевидение снимало фестиваль Черёмуха – панк рок, это уже последний мой фестиваль был. Ну и Музыкальный ринг, после которого Петр Николаевич в Склиф попал. Ещё, кстати, Максимова снимала телемост Москва-Ленинград – вот это стерли всё, его никто не видел. После первого ринга ей по шапке надавали, и её спасло что я тогда пришел на этот первый ринг с маленькой дочкой, и начальство хотело гнать Максимову с ринга, а Максимова в прямом эфире после выступления Звуков Му обратилась к моей дочери Маше – Тебе не Страшно?? Максимова увидела её со своей галёрки, откуда вела эфир. А моей дочери – что ей бояться – она у меня на всех фестивалях с детства была, она всех знала, включая Петра Николаевича, мы в Вильнюс с ней ездили, где она вообще тусовалась. Маша сказала, что ей не страшно, и своей прекрасной улыбкой спасла Макимову от увольнения.
Музыкальный ринг, телемост Москва-Ленинград. Маша Агеева сидит на коленях у Александра Агеева, справа – Дмитрий “МИТЯЙ” Захаров – художник рок-лаборатории, оформлял пластинки рок-лаборатории, журнал СДВИГ и многое другое. Сзади него сидит Ольга Опрятная. 1989
Была отдельная история – в Вильнюс рок-лаборатория посылала восемь или пять групп что ли, а я как бывший железнодорожник позвонил своим, я всё же командные посты занимал на транспорте, не просто инженер какой-то, и мне выделили два вагона. Я тогда сказал, что меня нельзя по всему поезду распотрошить – поезд с рельс сойдет, и они мне два вагона сцепили, и продали нам билеты на них, и так мы в Вильнюс ездили. Там ехали Звуки Му, Центр, Черный обелиск, Соколовский, короче два вагона рокенрола. Проводница сразу заперлась у себя, как это всё увидела. Я её потом отловил, успокоил слегка, к Звукам Му её подселил, вы за ней следите, говорю, пока мы едем. Очень успешные гастроли были. На Литвак я ездил два раза. Мы еще с Троицким в 87м ездили как члены жури, он как писатель и последний джедай звёздных войн, а я от рок-лаборатории. И там как раз Наутилус рубанул. Вот это было сильно.
Гребенщиков
Возвращаясь к Максимовой, через какое-то время она уже очухалась от всех этих партийных взысканий, и говорит – давай делать телемост, тогда это была популярная тема. Троицкий, Коля Михайлов, мы все в студии присутствовали, Кино там было, Странные игры, а с нашей стороны мы Звуки Му привели и ещё кого-то. Когда это всё посмотрело начальство, был приказ стереть. Цой там прыгал по каким-то кубикам, даже навернулся, не попал на кубик. Но сам телемост здорово громыхнул, поскольку это все в прямом эфире шло.