Второй из декларированных подходов к изучению содержательно-прагматического аспекта стилистических приемов заключается в исследовании прагматического эффекта коммуникации. Учет воздействия, оказываемого знаком на адресата необходим: ограничивать себя моделью, ориентированной на говорящего, означало бы игнорировать саму сущность коммуникативной интеракции.
Мы уже отмечали круг вопросов, изучаемых прагматикой в связи с субъектом речи. Выделим теперь основные положения прагматики, относящиеся к адресату коммуникативного акта: во-первых, это интерпретация речи, в том числе правила вывода косвенных и скрытых смыслов из прямого значения высказывания; в этих правилах учитывается контекст, прагматическая ситуация и пресуппозиции, с которыми говорящий может сознательно отступать от принятых максим общения (например, нарушать принцип релевантности, сообщать очевидные адресату вещи и т.п.); во-вторых, это воздействие высказывания на адресата (перлокутивный эффект): расширение информированности адресата, изменения в эмоциональном состоянии, взглядах и оценках адресата; влияние на совершаемые им действия; эстетический эффект и т.п.; в-третьих, это типы речевого реагирования на полученный стимул (прямые и косвенные реакции).
Напомним основные компоненты, которые можно выделить на основании существующих исследований, в речевом акте: это, прежде всего, говорящий и адресат речи; также исходный материал высказывания (пресуппозиция говорящих); цель сообщения; развитие, внутренняя организация речевого акта; контекст и ситуация общения.
Эти компоненты речевого акта в структуре высказывания отображаются в ряде категорий, из которых одни ориентированы на говорящего, другие на слушающего, третьи отражают отношения между ними.
|
|
Человеческая речь эгоцентрична, поскольку именно говорящий отображает в своем сознании отношения между предметами действительности и компонентами речевого акта. К категориям, отображающим специфическое положение говорящего, относятся: а) локализация (локация) речи, определяющая факты по отношению к оси я-здесь-теперь. Как видно, выделяется три вида локализации: персональная, пространственная, временная; б) модальность в ее 2-х основных разновидностях: модальность диктула, отражающая отношение сообщаемого к действительности с точки зрения говорящего, и модальность модуса, выражающая знание, волю и чувства говорящего по отношению к тому, что сообщается; в) оценка (соответствие высказываемого нормам, существующим в представлении говорящего); г) эмотивность (эмоциональность); д) дистантность (степень заинтересованности говорящего в сообщаемом) [Гак 1982:11].
Направленность на адресата играет важную роль в организации высказывания. Э. Бенвенист отмечает, что в целом «акт высказывания характеризуется подчеркиванием устанавливаемого в речи отношения к партнеру [Бенвенист 1974:316].
В.Г.Гак выделяет следующие семантические категории, ориентированные на адресата: а) информативность, поскольку основная цель высказывания - сообщить информацию собеседнику; б) экспрессивность (она ориентирована на собеседника, т.к. имеет целью заинтересовать его, оказать на него воздействие, произвести впечатление); в) прозрачность (степень ясности для слушающего) [Гак 1982:12].
|
|
В высказывании отображаются и специфические межличностные отношения между участниками коммуникации, обусловливающие, в частности, социальный аспект общения, который отражается в формах вежливости и функционально-стилистических модификациях языковых средств. На собеседника ориентированы многочисленные модальные элементы, предупреждающие его возможную реакцию.
Как уже отмечалось, большую роль в акте коммуникации, если рассматривать диалог с позиции реципиента, или адресата речи, играет контекст. Именно благодаря контексту слушающий правильно воспринимает информацию, сообщаемую субъектом речи, выводит косвенные и скрытые смыслы из прямого значения высказывания.
Обратимся непосредственно к термину «контекст». В лингвистическом словаре под редакцией В.Н.Ярцевой контекст определяется как «фрагмент текста, включающий избранную для анализа единицу, необходимый и достаточный для определения значения этой единицы, являющегося непротиворечивым по отношению к общему смыслу данного текста» [Ярцева 1990:238].
И.В.Арнольд вкладывает в основу теории контекста положение о том, что текст не может быть просто линейной соположенностью слов. «Такой способ передачи информации, - пишет она, - был бы крайне неэффективным. Текст - структура с внутренней организацией, элементы которой значимы не только сами по себе, но и в своих отношениях с другими элементами, в том числе и с элементами внетекстовыми, с внеязыковой действительностью, ситуацией» [Арнольд 1981:45].
Таким образом, в контексте как необходимом условии коммуникации различают собственно лингвистический и экстралингвистический контекст, то есть ситуацию коммуникации, включающую условия общения, предметный ряд, время и место коммуникации, самих коммуникантов, их отношения друг к другу и т.п.
|
|
Собственно лингвистический, или вербальный, контекст противопоставляется невербальному контексту, т.е. мимике, жестам, телодвижениям. Невербальный контекст всегда сопровождается вербальным, а иногда его заменяет.
Контекст бывает эксплицитный, то есть явно выраженный как вербальными, так и невербальными средствами, и имплицитный, то есть явно не выраженный.
В ситуации общения большое значение для адресата речи имеют прагматические пресуппозиции.
Имплицитный контекст является одним из видов пресуппозиции: либо это фоновые знания коммуникантов о предшествующей ситуации, либо знание предшествующих текстов.
В лингвистическом словаре под редакцией В.Н.Ярцевой находим следующее определение пресуппозиции. «Пресуппозиция - термин лингвистической семантики, обозначающий компонент смысла предложения, который должен быть истинным для того, чтобы предложение не воспринималось как семантически аномальное или неуместное в данном контексте» [Ярцева 1990:396].
Кроме пресуппозиции как условия осмысленности и наличия истинного значения (семантическая пресуппозиция) имеется понятие прагматической пресуппозиции: предложение S имеет прагматическую пресуппозицию P, если при любом нейтральном (т.е. не демагогическом, не ироническом и пр.) употреблении S (предложения) в высказывании говорящий считает P само собой разумеющимся или просто известным слушателю [Ярцева 1990:396].
Таким образом, исходный материал высказывания, общие знания говорящих о мире, об обстоятельствах данного акта речи и о языке, которым они пользуются, определяют пресуппозиции. Пресуппозиция предопределяет такие стороны высказывания, как его структурно-семантическая избыточность или экономия.
С целью сообщения, неразрывно связанной с ориентацией на собеседника, сообразуются такие семантические особенности высказывания, как его коммуникативная установка и тип акта речи.
Если структура акта речи показывает, как говорят люди, то типология речевых актов показывает, зачем, с какой целью они говорят. Следует заметить, что пока еще не существует общей типологии речевых актов, а предлагаемые различными логиками и лингвистами классификации неустойчивы и быстро приходят на смену одна другой. Речевые акты могут к тому же классифицироваться на основании различных аспектов самого речевого акта. Наиболее широко обсуждаемой является классификация речевых актов по их целенаправленности. С этой точки зрения все речевые акты могут делиться на информативные и неинформативные.
Среди информативных речевых актов английский логик Дж. Остин различал два типа: констатирующие и перформативные высказывания (акты речи). Первые представляют собой сообщения о каком-либо событии, поступке, вторые равносильны самим поступкам (в этом случае произнесение фразы совпадает с совершением дела).
К неинформативным речевым актам относятся контактоустанавливаю-щие, эмоционально-оценочные и др. В контактоустанавливающих речевых актах обмен репликами служит не для обмена информацией, а для установления контакта между собеседниками либо для обозначения того, что между ними имеются определенные социальные отношения. В эмоционально-оценочных актах речи центр тяжести падает на выражение оценки события, а не на информацию о нем. В них отражается эмоциональное состояние говорящих, которое, в свою очередь, как показывает современная психология, носит в структуре человеческой деятельности мобилизирующий или компенсаторный характер. Компенсация проявляется и в том, что эмоции позволяют принимать решения при недостаточности информации. Эмоционально-оценочные высказывания имеют ряд характерных языковых особенностей, среди которых выделяются эмоционально-окрашенная лексика, экспрессивный синтаксис, специфическая интонация [Гак 1982:15].
Таким образом, анализ типов актов речи имеет важное практическое значение. В семасиологическом аспекте он показывает модификации значений языковых средств в зависимости от типа речевого акта, в ономасиологическом - выбор средств выражения в данном языке при реализации речевого акта определенного типа.
Весьма важным является различие между прямыми и косвенными речевыми актами. «В прямых актах речи, - отмечает В.Г.Гак, - иллокутивный эффект, т.е. направленность речи на реализацию обозначаемого действия, предопределяется прямым значением высказывания. В косвенных актах речи данный эффект не соответствует прямому значению высказывания, но обуславливается фоновыми знаниями (пресуппозицией) говорящих, условиями общения «[Гак 1982:15]. Способность высказывания производить эффект, не вытекающий непосредственно из семантики высказывания, называют также перлокутивным эффектом. Анализ косвенных высказываний сыграл большую роль в развитии лингвистической и логической прагматики. К прагматике лингвисты и философы первоначально обратились для истолкования тех высказываний, у которых реальный практический смысл не вытекает непосредственно из их значений.
Различение прямых и косвенных речевых актов и соответствующих им прямых и косвенных высказываний приводит к необходимости различать собственное и прагматическое значение языковых единиц. Их собственное значение вытекает из общеязыкового значения компонентов высказывания; прагматическое значение отражается в функциональной направленности высказывания. Различая эти два значения, разные авторы дают им различные наименования. Собственное значение называется также прямым, непосредственным, семантическим, описательным (дескриптивным), прагматическое - косвенным (а иногда оно интерпретируется как «прагматическая функция» высказывания).
Речевое высказывание всегда опирается на фоновые знания говорящих, на стратегию диалога, на общие законы мышления. Особенно большую роль в организации высказывания и порождения прагматических значений играют такие отношения между объектами и явлениями действительности, как род-вид, целое-часть, причина-следствие. Знание этих отношений позволяет говорящему обозначать часть вместо целого, причину вместо следствия без риска быть непонятым.
Всякое несобственное употребление языковых элементов позволяет не только обозначить необходимое, но и выразить дополнительное содержание. Например, метафорическое употребление слова дает возможность одновременно и обозначить предмет и охарактеризовать его. Так же косвенное высказывание одновременно выражает и свой прямой смысл и другое значение, выводимое адресатом речи контекстом, пресуппозицией и прагматической ситуацией.
Известно, что потребность в научном анализе возникает прежде всего там, где наблюдается расхождение между сущностью и явлением. Расхождения собственного значения высказывания и его функции в речи заставляют обратиться к прагматике. Прагматика выступает, следовательно, как раздел лингвистики, изучающий значения и употребления форм языка в зависимости от ситуации общения, от типов речевых актов. Она нацелена прежде всего на изучение коммуникативных категорий, в которых отражены различные аспекты (компоненты) речевого акта, и способов их выражения в языке, а также сдвигов в значении языковых форм в речевой реализации [Гак 1982:17].
Рассмотрев основные положения акта коммуникации, связанные с адресатом, перейдем непосредственно к главному предмету изучения - анализу стилистических приемов, используемых субъектом речи, с точки зрения их воздействия на адресата коммуникативного акта. То есть, анализируя примеры употребления в речи изобразительных средств языка, нас прежде всего интересует фактор адресата - степень воздействия на него со стороны отправителя речи и возможные при этом реакции реципиента.
В данной работе вопросы понимания/непонимания функционирующего в реплике субъекта речи тропа решались с учетом реакции адресата в двух возможных вариантах - вербальном и невербальном. А наиболее благоприятные возможности для этого предоставляет фрагмент речевого общения, представленный диалогом. Именно в системе диалога результат речевого акта, его эффективность выражена в самых простых формах, речевых и неречевых - в виде подтверждения или отрицания в ответной реплике адресата, в выполнении им какого-либо действия, невербальной реакции в авторском описании т.п.
В фрагменте речевого общения персонажей романа Дж.Фаулза «The French Lieutenant’s Woman» реакция адресата предстает сразу в двух вариантах: речевом и неречевом. Коммуниканты - Чарльз Смитсон, начинающий ученый-археолог, и его невеста, Эрнестина Фримен. Приведенный ниже интерактивный блок включает в себя в форме косвенной речи состоявшийся раннее диалог между отцом Эрнестины («You father») и Чарльзом, предмет ретроспективной коммуникации - теория Дарвина:
‘Your father ventured the opinion that Mr.Darwin should be exhibited in a cage in the zoological gardens. In the monkey-house. I tried to explain some of the scientific arguments behind the Darwinian position.I was unsuccessful. Et voila tout’.
‘How could you - when you know Papa’s views!’
‘I was most respectful’.
‘Which means you were most hateful’.
‘He did say that he would not let his daughter marry a man who considered his grandfather to be an ape. But I think on reflection he will recall that in my case it was a titled ape. (Fowles J., p.11)
Здесь нас заинтересовало метафорически актуализируемое существительное ape. Многоступенчатый дефиниционный анализ позволяет выявить на второй ступени метафорическое значение отрицательной стилистической направленности: ape - tailess monkey, esp. anthropoid, any monkey------ monkey - as term of playful contempt to or of person (СОЕD). Об актуализации именно этого метафорического значения позволяют говорить сигналы стилистического контекста: «…he wouldn’t let his daughter marry a man who considered his grandfather to be an ape.»
Используемая мистером Фрименом метафора ape реализует его коммуникативную интенцию - показать свое враждебное отношение к эволюционной теории Дарвина - предмету, по которому его точка зрения резко расходится с мнением претендующего на руку его дочери молодого ученого.
Вербальная реакция Чарльза Смитсона представлена в его прямой речи: «But I think on reflection he will recall that in my case it was a titled ape».
Реакция Эрнестины на намеренно «уточненный» троп передана субъектом речи - автором паралингвистическими средствами (невербальный тип реакции):
She looked at him then as they talked, and moved her head in a curious sliding sideways turn away; a characteristic gesture when she wanted to show concern in this case, over what had been really the greatest obstacle in her view to their having become betrothed. (Fowles J.,p.11)
Взаимопонимание состоялось. Метафора, нацеленная на определенное воздействие, достигает своей цели, прагматический эффект налицо:
He (Чарльз) smiled and pressed the gloved hand that was hooked lightly to his left arm. (Fowles J., p.11)
В континууме повествования мы находим сигнал, который одновременно проясняет причину обеспокоенности Эрнестины и уверенности Чарльза: Her father was a very rich man, but her grandfather had been a draper, and Charles’s had been a baronet. (Fowles J., p.11)
Рассмотрим еще ряд примеров употребления субъектом речи метафорического тропа, обращая особое внимание на реакцию адресата.
Примеры извлечены из произведения Джона Голсуорси «Сага о Форсайтах», в большей степени из романа «В петле».
Нами уже отмечалось в главе I, что одной из многочисленных функций стилистического приема, используемого в диалогах, является функция установления субъектом речи эмоционального контакта с адресатом, т.е. это тот случай, когда мнение или образ мыслей отправителя речи согласуется со мнением реципиента. Рассмотрим это на примере. Анализу подвергается метафорический троп, употребленный в разговоре между Сомсом Форсайтом и его дядей Николасом. Предметом коммуникации и объектом стилистического приема является муж Уинифрид Форсайт - Тимоти Дарти. Читателю хорошо известно из произведения, что отношения между Форсайтами были далеко не дружескими, а скорее холодными, натянутыми. Однако, когда речь касалась Тимоти Дарти - человека, презираемого членами этой семьи, Форсайты находили общий язык и разговор их тогда основывался на поддержке и взаимопонимании. Обратимся непосредственно к диалогу.
«They tell me at Timothy’s», said Nicholas, lowering his voice, «that Dartie has gone off at last. That’ll be a relief to your father. He was a rotten egg.nodded. If there was a subject on which the Forsytes really agree, it was the character of Montague Dartie.
«You take care», said Nicolas, or he’ll turn up again. Winifred had better have the tooth out, I should say. No use preserving what’s gone bad.»looked at him sideways. His nerves, exacerbated by the interview he had just come through, disposed him to see a personal allusion in those words.
«I’m advising her», he said shortly. (Galsworthy J., p.83)
Используя выделенный метафорический троп, субъект речи преследует цель выразить свое отношение к предмету коммуникации, при этом он не старается оказать какое-либо воздействие на адресата, так как его мнение уже заведомо известно отправителю высказывания. Реакция реципиента - согласие с характеристикой субъектом речи объекта стилистического приема, который имеет резко выраженную отрицательную коннотацию.
Однако далее, в продолжении своей мысли, субьект речи утверждает: «No use preserving what’s gone bad», т.е. «какой прок беречь то, что уже гниет» (перевод Богословской-Бобровой). И это несколько иначе воздействует на адресата: в словах, казалось бы направленных на предмет коммуникации Тимоти Дарти, адресат усматривает намек на себя лично, на свое семейное положение, являющееся таковым, что данный метафорический троп мог бы легко быть применен и к нему самому.
Реакция Сомса Форсайта представлена нам как его речевым поведением, так и невербальным способом - через авторское описание.
Рассмотрим еще один пример реализации в речи метафоры в аналогичной ситуации, когда стилистический прием, используемый субъектом речи, не направлен на воздействие на адресата с целью изменения его образа мыслей и т.д., а скорее выражает субъективное мнение отправителя информации, полностью совпадающее с мнением реципиента речи. И коммуникативно-прагматическая ситуация текста раскрывает причины такого эмоционального контакта, установленного между людьми, на самом деле чувствующими друг к другу неприязнь: собеседники - Джордж и Сомс Форсайты, объект стилистического приема - ненавистный им обоим Тимоти Дарти.
«Hallo, Soames! Have a muffin?»
«No, thanks,» murmured Soames; and nursing his hat, with the desire to say something suitable and sympathetic, added:
«How’s your mother?»
«Thanks», said George; «so - so. Haven’t seen you for ages. You never go racing. How’s the City?», scenting the approach of a jest, closed up, and answered:
«I want to ask you about Darbie. I hear he’s-»
«Flitted, made a bolt to Buenos Aires with the fair Lola. Good for Winifred and the little Darties. He’s a treat».nodded. Naturally inimical as these cousins were Dartie made them kin.
«Uncle James’ll sleep in his bed now», resumed George; «I suppose he’s had a lot off you, too».smiled. (Galsworthy J., p.30)
Данный диалог позволяет нам лучше узнать героев произведения, т.к. реплика или действие каждого из них фактически является его самохарактеристикой. Так, Джорж Форсайт - настоящий остряк, готовый в любой момент уколоть, унизить собеседника, задеть его самолюбие. Его речь очень эмоциональна, экспрессивна. Говоря об уходе Тимоти Дарти из семьи, он употребляет метафору flitted, т.е. «упорхнул, улетел». Здесь чувствуется ироническое отношение субъекта речи к предмету коммуникации, что подтверждается и другими его выражениями: «made a bolt», «he’s a treat.»
Адресат, напротив, человек сдержанный, неэмоциональный. В обществе такого собеседника как Джорж, Сомс, опасаясь издевательских острот в его адрес, чувствует себя достаточно напряженно, неловко. Однако одинаковое отношение к объекту коммуникации несколько сближает их, и колкости, направленные на Тимоти Дарти, встречают одобрение со стороны адресата речи. Его реакция на слова собеседника выражена невербальным способом - через описываемые автором действия.
Метафора также реализуется в диалоге между Сомосом Форсайтом и его женой Ирэн. Разговор ведется в квартире Ирэн, куда Форсайт приехал с намерением уговорить вернуться свою жену, с которой они были в разлуке в течение 12 лет. Ирэн отказалась принять от Сомса бриллиантовую брошь в честь ее дня рождения и в знак примирения.
Soames dropped his hand.
«Irene», he said, «let bygones be bygones. If I can, surely you might. Let’s begin again, as if nothing had been. Won’t you?gave a little gulp, and that was all her answer. Soames went on.
«Can you really want to live all your days half-dead in this little hole? Come back to me, and I’ll give you all you want. You shall live your own life; I swear it».saw her face quiver ironically. (Galsworthy J., p.114)
Речь Сомса достаточно экспрессивна для человека неэмоционального, привыкшего скрывать свои чувства и переживания под маской равнодушия. Используя метафорический эпитет half- dead, имея в виду Ирэн, а также метафору little hole, подразумевая ее квартиру, субъект речи не только выражает свое отношение к объектам стилистических приемов, но прежде всего старается воздействовать на адресата, убедить его в своей правоте и заставить совершить соответствующие действия.
Какова же реакция адресата? Ирэн, не любившая своего мужа, и за три года их совместной жизни едва скрывавшая свою неприязнь к нему, никогда не проявляла при нем свои чувства, эмоции - ее разговор с ним ограничивался двумя-тремя общими фразами. В данной ситуации к чувству отвращения примешалось и чувство страха, но последние слова Сомса вызвали в ней иронию, пробудившуюся недоверием и негативным отношением адресата к субъекту речи. Невербальный способ выражения реакции реципиента речи все же достаточно ясно описывает его состояние.
Случай употребления метафоры вновь отмечен в диалоге между Сомсом и Ирэн, но уже в другой ситуации.
Решив во что бы то ни стало вернуть жену, Сомс отправляется за Ирэн в Париж и, проследив за ней, встречает ее в парке, где и завязывается беседа. Надо отметить, что до этого, еще в Англии, Сомс обратился в агентство, где ему предложили услуги женщины для слежки за его женой. Эта сыщица и является объектом стилистического приема в следующем диалоге:
«I didn’t want to startle you; is this one of your haunts?»
«Yes»
«A little lonely». As he spoke, a lady, strolling by, paused to look at the fountain and passed on.’s eyes followed her.
«No», she said, prodding the ground with her parasol, «never lonely. One has always one’s shadow».understood; and looking at her hard, he exclaimed
«Well, it’s your own fault. You can be free of it at any moment. Irene, come back to me, and be free.»laughed. (Galsworthy J., p.191)
Употребляя в ответе слово «shadow», имея в виду женщину, которая за ней постоянно следит, Ирэн намекает Сомсу о том, что ей уже давно известно о мерах, принятых мужем по отношению к ней. Этим она ставит Форсайта, понявшего ее намек и раздосадованного своим промахом, в глупое, неловкое положение, что приводит его в ярость - эта реакция выражена невербальным способом, а слова Сомса дополняют картину.
Метафора получила реализацию в беседе Сомса Форсайта с матерью Аннет - девушки, с которой он думал связать свою жизнь. Мадам Ламот догадывалась о намерениях Форсайта и ждала того момента, когда Сомс сам заговорит с ней об этом, т.к. выдать свою дочь за такого богатого и респектабельного человека было для нее великим счастьем. Из-за проблем со своей женой Ирэн Сомс долгое время не посещал Аннет, а затем часто видел ее в обществе одного молодого человека. Цель приезда Форсайта к мадам Ламот - выяснить об отношениях Аннет с этим парнем и дать понять о своих видах на девушку.
«I want to talk with you, Madame.»quick lift of her clear brown eyes told him that she had long expected such words.
«I have to ask you something first. That young doctor- what’s his name? Is there anything between him and Annette?»whole personality had become, as it were, like jet - clear-cut, black, hard, shining.
«Annette is young», she said; «so is monsieur le docteur. Between young people things move quickly; but Annette is good daughter. Ah! What a jewel of a nature!» (Galsworthy J., p.196)
Называя Аннет хорошей дочерью и характеризуя ее словами «a jewel of a nature», мадам Ламот реализует свою коммуникативную интенцию - дает понять Форсайту, что она имеет огромное влияние на свою дочь, и выбор ее спутника жизни полностью зависит от нее. А так как для мадам Сомс - лучшая партия, то ему не стоит опасаться появления в жизни Аннет других мужчин.
Сомс разгадал смысл слов мадам Ламот. Его вербальная реакция представлена словами:
«Nothing definite than?»
«But definite - no, indeed! The young man is very nice, but - what would you? There is no money at present». (Galsworthy J., p. 196)
Коммуниканты поняли друг друга - обе стороны, получив необходимую им информацию, остались довольны беседой.
Далее анализу подвергаются другие стилистические приемы, используемые субъектом речи. Фактор адресата, по-прежнему, остается основным моментом данного изучения.
Рассмотрим пример употребления в диалоге такого стилистического приема как зевгма. Но прежде дадим ему определение. «Зевгма, пишет И.Р.Гальперин, - это отношение одного слова одновременно к двум другим в разных смысловых планах. Обычно это достигается при наличии однородных членов предложения, причем семантические связи данного слова с рядом однородных членов не одинаковы» [Гальперин 1958: 155]. В большинстве случаев основной функцией этого приема является функция более глубокого раскрытия черт описываемого понятия, чему сопутствует в зевгме сатирическая функция.
Перейдем непосредственно к примеру.
Коммуникативно- прагматическая ситуация следующая: коммуниканты - Джеймс Форсайт и его жена Эмили, предмет коммуникации - их зять Монтегью Дарти, место коммуникации - дом Джеймса Форсайта.
Монтегью Дарти, бездельник, сидящий на шее у жены и постоянно требующий денег для выпивки и развлечений, всегда был причиной для беспокойства всех Форсайтов. Его уход из семьи стал предметом постоянных обсуждений в семье старого Джеймса Форсайта, от которого, однако, все тщательно скрывалось, чтобы плохие новости не оказали негативного воздействия на его слабое здоровье. Но предчувствуя, что в семье его дочери Уинифрид не все гладко и связывая общее волнение с именем Дарти, Джеймс пытается разузнать что-нибудь у жены.
«What’s this about Darbie?» he said and his eyes glared at her.’s self - possession never deserted her.
«What have you been hearing?» she ask blandly.
«What’s this about Darbie?» repeated James. «He’s gone bankrupt».
«Fiddle».
«You never tell me anything», he said; «he’s gone bankrupt»
«He has not», she answered firmly. He’s gone to Buenos Aires».
«What’s he gone there for?» he said. «He’s got no money. What dad he take?»said calmly:
«He took Winifred’s pearls and dancer».
«What!» said James, and sat down.sudden collapse alarmed her, and smoothing his forehead, she said:
«Now, don’t fuss, James!»dusky red had spread over James’ cheeks and forehead.
«I paid for them», he said tremblingly; «he’s a thief! I - I knew how it would be. He’ll be the death of me; he -» words failed him and he sat quite still. (Galsworthy J., p.42)
В реплике Эмили Форсайт и реализуется рассматриваемый стилистический прием. Будучи хорошо знакомым с произведением, читатель знает субъекта речи как женщину добрую, мягкую, являющуюся своего рода связью между внешним миром и ее старым больным мужем Джеймсом. Именно благодаря ей любая негативная информация, которую необходимо сообщить старшему Форсайту, в ее передаче становится менее зловещей - щадя чувства мужа, переживая за его здоровье, она смягчает все отягощающие обстоятельства.
Факт исчезновения, вернее кражи жемчуга Уинифрид ее мужем Дарти, явился настоящим ударом для всех Форсайтов, большим даже, чем уход самого Монтегью из семьи: жемчуг - это немалые деньги, что для Форсайтов важнее всего.
Намеренное спокойствие Эмили, а также использование данного стилистического приема, который настраивает на более шутливый, юмористический лад, были рассчитаны на оказание определенного воздействия на адресата речи, с целью скрыть под ложным равнодушием настоящую тревогу и переживания. Однако субъект речи не достигает желаемого эффекта, что подтверждается как словами Джеймса Форсайта, так и его действием, т.е. вербальным и невербальным способами. Ответная реакция адресата, описание автором его состояния указывают на то, что несмотря на свою подачу, слова субъекта речи оказались для него настоящим шоком.
Далее проанализируем ситуацию употребление в речи эпитета.
Разговор ведется между Вэлом и Холли - это молодые Форсайты, представители третьего поколения. Впервые увидев в доме своего дяди Джолиона его дочь - красивую, хрупкую девушку, Вэл сразу в нее влюбился и старался, в свою очередь, произвести на нее впечатление. Его речь, что свойственно молодым эмоциональным людям, к тому же достаточно самоуверенным и чувствующим себя вправе оценивать других, довольно экспрессивна:
«I’m afraid you don’t know me», he said. «My name’s Val Darbie - I’m once removed, second cousin, something like that, you know. My mother’s name was Forsyte.»said:
«I don’t know any of my relations. Are there many?»
«Tons. They’re awful - most of them. At least, I don’t know - some of them. One’s relations always are, aren’t they?»
«I expect they think one awful too,» said Holly.
«I don’t know why they should. No one could think you awful, of course.»looked at him - the wistful candour of those gray eyes gave young Val a sudden feeling that he must protect her.
«I mean there are people and people», he added astutely. «Your dad looks awfully decent, for instance.»
«Oh yes!» said Holly fervently, «he is». (Galsworthy J., p.54)
Употребляя в речи эпитет awful, Вэл не только выражает субъективное отношение к своим родственникам, но и старается показать себя перед Холли человеком, разбирающимся в людях и знающим их настолько хорошо, что вполне может их охарактеризовать.
Холли довольно спокойно и сдержано реагирует на слова собеседника - она застенчива, но она и не знает своих родственником, чтобы соглашаться с определением Вэла.
Далее молодой Форсайт употребляет эпитет decent, имея в виду отца девушки. Сочетая прилагательное со словом awfully, субъект речи вкладывает в определение больше экспрессии - так он выражает свое отношение к объекту стилистического приема, но в первую очередь, старается понравиться девушке. Можно сказать, что субъект речи добивается определенного эффекта со стороны адресата - Холли живо реагирует на реплику собеседника, так отозвавшегося об ее отце. Реакция адресата выражена словами девушки, а также автором - паралингвистическими средствами, через описание ее внутреннего состояния.
Рассмотрим еще один случай употребления эпитета. Диалог ведется между Вэлом Дарти и его дедушкой Джеймсом Форсайтом в доме последнего. Предметом коммуникации и объектом стилистического приема является дом, с которым Форсайты связывают печальные события прошлого, т.к. именно этот дом, построенный архитектором Ф. Босини, предназначался для сына Джеймса Сомса Форсайта и его жены Ирэн, впоследствии ушедшей от него к Босини. Всвязи с этим любое упоминание о доме, несмотря на то, что его хозяином был уже другой Форсайт - Джолион, служило причиной горьких воспоминаний о семье Джеймса.
Приводимый ниже пример иллюстрирует сказанное.
«Cousin Jolyon’s got an awfully jolly place.I went down there with uncle Soames - ripping stables.»
«Ah?» murmured James profoundly. «That house - I knew how it would be!» And he lapsed into gloomy meditation over his fishbones. His son’s tragedy and the deep clevage it had caused in the Forsyte family, had still the power to draw him down into a whirlpool of doubts and misgivings. (Galsworthy J., p.71)
Использование субъектом речи эпитета jolly в сочетании со словом awfully, утратившего в данном случае свое предметно-логическое значение и служащего для придания стилистическому приему большей экспрессии, можно объяснить двояко: во-первых, адресант выражает свое отношение к предмету, высказывания - Вэл Дарти, посетив дом в Робин-Хилле, был поражен его красотой, необычным дизайном, и данное стилистическое средство отражает его впечатление. Во-вторых, выражая свое восхищение таким образом, Вэл пытается затронуть собственнические чувства своего деда, подчеркивая богатство хозяина дома.
Речь Вэла, лишь понаслышке знающего о событиях, связанных с этим домом, оказывает определенное воздействие на собеседника - меняется его настроение, старый Джеймс вновь переживает за своего сына, чувствует тревогу и беспокойство за его судьбу. Это подтверждается и его вербальной реакцией и паралингвистическими средствами - через авторское описание.
Далее рассмотрим пример реализации в речи сравнения. Коммуникатовно-прагматическая ситуация следующая: коммуниканты Сомс Форсайт и его жена Ирэн, место коммуникации - квартира Ирэн. Потерпевшие неудачу попытки Сомса вернуть жену, а также ее инертность, пассивность, молчание в ответ на его слова, вывели Форсайта из себя. Будучи в нервном возбуждении, он сказал следующее:
«When I came here to-night I was - I hoped - I meant everything that I could to do away with the past, and start fair again. And you meet me with ‘nerves’ and silence and sighs. There’s nothing tangible. It’s like - it’s like a spider’s web.»
«Yes.»whisper from across the room maddened Soames afresh.
«Well, I don’t choose to be in a spider’s web. I’ll cut it.» He walk straight up to her. «Now!» (Galsworthy J.,p.117)
Сравнивая положение, в котором он оказался с паутиной, Сомс никак не ожидал такой реакции со стороны жены. Сказанное шепотом «Yes»- и было ответом Ирэн на экспрессивную речь мужа. Спокойно соглашаясь со сравнением сложившейся ситуации с паутиной, расставленной ею же, Ирэн дала понять, что любые попытки Сомса тщетны, что она непреклонна в своем решении - никто и ничто не заставит ее вернуться к нему.
Интересны случаи употребления в произведении иронии. Как пишет Гальперин: «Ирония - это стилистический прием, посредством которого в каком либо слове появляется взаимодействие двух типов лексических значений: предметно-логического и контекстуального, основанного на отношении противоположностей (противоречивостей)» [Гальперин 1958:133].
В романе ирония реализуется в следующей коммуникативно-прагматической ситуации: коммуникантами являются Уинифрид Форсайт и ее муж Монтегью Дарти.
Поступок мужа, уехавшего с любовницей за границу, а затем, как ни в чем ни бывало, вернувшегося в семью, глубоко поразил и оскорбил Уинифрид. Не зная как вести себя с Дарти, против которого она уже начала бракоразводный процесс, Уинифрид отправляется за советом в дом родителей. Вернувшись к себе она застает мужа в его комнате.said apathetically: «I suppose you’ve been to Park- Lane. How’s the old man?»could not help the bitter answer: «Not dead.»winced, actually winced.
«Understand, Monty,» she said, «I will not have him warried. If you aren’t going to behave yourself, you may go back, you may go anywhere. Have you had dinner?»
«No.» (Galsworthy J., p.184)
Как видно из диалога, на вопрос Дарти о ее отце, Уинфрид с горькой иронией отвечает «Not dead», выражая свое презрительное отношение к мужу и намекая на то, сколько тревог и беспокойства причиняет он своим поведением старому Джеймсу Форсайту.
Такой ответ оказал настолько сильное воздействие на Дарти, что его реакция, переданная нам паралингвистическими средствами автором, заставила несколько смягчиться озлобленную жену.
Ирония также реализуется и в разговоре Джолиана Форсайта со своими детьми Холли и Джолли.
Джолион любил иронизировать, особенно если речь шла о его родственниках Форсайтах, как и в следующем примере. Разговор начал Джолли, вспомнив о своем приглашении на обед Вэла Дарти. Выражая отношение к кузену, Джолли отмечает:
«I don’t like him much.»
«Why not?»
«Oh! I don’t know. He seems to me rather showy and bad form. What are his people like, Dad? He’s only a second cousin, isn’t he?»took refuge in a smiled.
«Ask Holly», he said; «she saw his uncle.»
«I liked Val.» Holly answered; «his uncle looked - awfully different.»
«Did you ever,» said Jolyon with whimsical intention, «here our family history, my dears? It’s quite a fairy tale. The first Jolyon Forsyte - at all events the first we know anything of, and that would be your great -great -grandfather- dwelt in the land of Dorset on the edge of the sea, being by profession an ‘agriculturalist’, as your great-aunt put it, and the son of an agriculturalist - farmers, in fact; your grandfather used to call them, ‘Very small beer’». He looked at Jolly to see how his lordliness was standing it, and with the other eye noted Holly’s malicious pleasure in the slight drop of her brother’s face. (Galsworthy J.,p.105)
С иронией начав рассказывать историю рода Форсайтов, Джолион стремился оказать определенное воздействие на своих детей. Особенно интересна была для него реакция сына, тяготевшего к аристократизму и предпочитавшего ничего не знать о фермерах или другой «мелкоте» в роду Форсайтов. Его реакция на слова отца невербальна - она передана авторским описанием выражения лица Джолли.
На дочь, как и предполагал Джолион, его повествование не произвело никакого негативного воздействия, т.к. Холли не отличалась сноббизмом и спокойно воспринимала слова отца.