ТЕЗИСЫМЕЖДУНАРОДНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ
«ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В РОССИИ И В ИТАЛИИ - IV»
(Москва, Санкт-Петербург, Турин, Верона)
17-18.06.2014
Писарев А. (Москва)
Dasein в сетях: практика теории
Рассказ будет посвящен кризису, в котором оказалась акторно-сетевая теория в конце 90-х гг., и некоторым проблемам, оказавшимся в эпицентре. Будут проведены некоторые аналогии с проблемами тематизации конечности ранним Хайдеггером.
Акторно-сетевая теория (АСТ) – социологическая и антропологическая теория, появившаяся в конце 80-хгг. как ответвление исследований науки и технологии. Исходно ее задача состояла в исследовании лабораторных и инженерных практик, и она основывалась на трех тезисах:
1. В негативном ключе: Избегание редукций, характерных для социальной теории. Это достигалось за счет введения принципа ирредукции. В первом случае это вело к снятию базовой для критической эпистемологии оппозиции объектов и понятий и своеобразной методологической инфляции: к рассмотрению допускалось все, что действует, сопротивляется, борется и т.д., причем в качестве исходной имплицитно бралась обыденная онтология, соответствующая естественному языку.
2. В позитивном ключе: следование за акторами. Этот пункт вытекает из первого: в условиях запрета на какие-либо содержательные допущения относительно онтологии каждой исследовательской ситуации, к ним требовалось подходить каждый раз «с чистого листа» (ср. с «принципом принципов» Гуссерля). Таким образом, предполагалась невозможность построить теорию в собственном смысле слова. Такая дефляция выражалась в лозунге «Следуйте за акторами».
3. Семиотический характер реальности: «методологическая» онтология АСТ предполагала, что конституирующим «элементом» реальности выступает отношение, поэтому следовать за акторами значит одновременно двигаться по узлам сети, которая играет по отношению к акторам конститутивную роль. Соответственно, АСТ
Несмотря на разнородность экзистенциальной аналитики и АСТ, представляется, что возможно их продуктивное соотнесение в контексте проблематики конечности существования.
1. Противоречия между заявкой проекта и реализацией: оба проекта проблематизировали собственную теоретичность, однако в силу определенных интеллектуальных инерций были вынуждены сближаться с принятыми траекториями интеллектуальной работы.
2. Семиотический в широком смысле характер мира обнаруживает событийный характер.
3. Dasein в центре внимания Хайдеггера и нарочитое избегание каких-либо протосубъективных форм и в целом телеологии у Латура.
4. Понимание и следование за акторами.
5. Конститутивная роль мира и сети. Идея «жизнеобеспечения» и хинтерланда.
6. АСТ как продолжение одной из линий (онтологической) тематизации конечности, проведенной Хайдеггером.
Гавриленко С. (Москва)
Некоторые замечания об АСТ
В своем докладе нам хотелось бы не изложить ряд законченных идей относительно так называемой «акторно-сетевой теории», а задать ряд вопросов и высказать несколько по необходимости фрагментарных соображений о том, к чему, собственно, отсылает этот акроним – «АСТ». Мы построим свое изложение вокруг следующих тем и сюжетов:
1. Шаг первый: Неопределенность статуса. «Акторно-сетевая теория широко используется как инструмент социотехнического анализа, хотя, возможно, лучше ее рассматривать как восприимчивость к материальности, реляционности и процессу. Спорно, является ли она теорией » (Ло Д. После метода). «АСТ» как неопределенный классификатор: кто представляет АСТ (АСТ – это не только Бруно Латур) и какой(ие) тип(ы) исследования подпадают под «АСТ»? АСТ: теория vs. описание. Теоретический минимализм АСТ и ряд образцовых АСТ-исследований: морские гребешки Мишеля Коллона, пастеризация Бруно Франции Латура, морская экспансия Португалии Джона Ло.
2. К какой исследовательской территории апеллирует АСТ? Какой жест ее очерчивает и каким образом эта территория картографируется? (Техно)наука – привилегированный «объект». Серии разрывом с наиболее легитимными формами научного самопредставления и самопредъявления (что не говорит о себе наука?) и изменения порядка объективации знания (науки). «С чего начать изучение науки и технологии?» (Латур). Куда идти, чтобы стать исследователем знания? Манипуляция с исследовательской оптикой и исследовательской дистанцией. Лаборатория Солка и бухта Сент-Бриё. Смещение исследовательской оптики: от автономного порядка представления и идеальных (идеализированных) когнитивных схематизмов к эмпирической аналитике фактических режимов производства и существования науки (знания). Философия науки/этнография науки. «Наука в действии» и места производства знания.
3. Наука не может быть сведена к порядку (пропозиционально оформленных) представления. Новые позитивности. В АСТ «наука» как имя сложных множеств, что означает, что в науке эмпирически различимы элементы несводимые к пропозиции как форме представления: лабораторные и инженерные практики и соответствующие им объекты, непропозициальные формы представления (например, определенные режимы визуальности), политические стратегии, научные приборы (устройства записи), гранты и кредиты и т.д. АСТ как исследовательская работа с нечеткими динамическими множествами (эмпирически обнаруживаемыми) элементов (в принципе остающимися гетерогенными), находящихся в сложных (как правило, нелинейных) и исторически варьирующихся отношениях координации и связи. «Сеть» - попытка концептуализации подобных множеств. Сеть метафора, с одной стороны, действующей связи, а с другой, движения, перемещения, переноса (перевода) – разметка и каналы циркуляции. Понятия актора и принцип активности вещей. Методологический приоритет описания и эмпирического. Что в него должно входить? То, что действует («действуют не только люди»). Принцип «следования/слежения за акторами». «Прослеживаемость связей». Нейтрализация традиционных различий понятие/объект, социальное/природное, внутренне/внешнее.
4. Не может ли АСТ представлена как одна из самых радикальных попыток принять во внимание то обстоятельство, что знание обладает специфическими режимами (эмпирического) существовании? Что знание (включая науку) неустранимо фактично (оно каким-то случается в мире)? Не должны ли мы сказать, что АСТ в определенном смысле воспроизводит исследовательский жест археологии знания Фуко, определявшей дискурс как особую модальность существования? Можем ли мы пойти на риск использования оксюморона и сказать, что АСТ – своеобразная эмпирическая онтология знания, которая выстраивается не при помощи абстрактного концептуального воображения или дедуктивных серий, а при помощи неутомимых эмпирических исследовательских практик, которые кладут запрет на универсальное и регулируются вопросом «Что это за странный тип существования – знание» и которые надеются получить ответ на этот вопрос (всегда временный) в близи тех эмпирически мест, где это знание производится.
Кузнецов В.Ю. (Москва)
Возможности акторно-сетевого подхода для реконцептуализации взаимосвязи
единства мира и единства культуры
Кузнецов Василий Юрьевич, кандидат философских наук, доцент кафедры онтологии и теории познания философского факультета МГУ имени М.В.Ломоносова
В современной постклассической ситуации при наличии достаточно обширного арсенала разнообразных изощренных инструментариев, специально разработанных для осуществления высокорефлексивных операций, требуется сообразное уточнение и проблемы единства мира. То, что обсуждение единства неизбежно приводит к миру в целом, а концептуализация мира невозможна без полагания его единства, – более или менее выяснилось еще в контексте классической философии. Принципиальная важность же учета необходимо используемых средств при достижении целей, поставленных в соответствии с принятыми ценностями, выступает непреложным требованием уже только в постклассической мысли. Применительно к проблеме единства мира это означает, что адекватная постановка и тем более решение данной проблемы не может обойтись без высокорефлексивного отслеживания результативности применяемых приемов и операций, которые неизбежно остаются компонентами социокультурного комплекса и при своем действии вызывают в том числе проявление различных эффектов целостности. Ведь освоение мира человеком реализуется не только и не столько изнутри мира, сколько и изнутри культуры, причем в процессе такого освоения обязательно производятся разного рода возмущения соответствующей среды, которые нельзя игнорировать и которые тем самым свидетельствуют в том числе и о неустранимой внутренней их связности и, в пределе, замкнутости. Иными словами, современная постановка проблемы единства мира не может не учитывать социокультурный контекст в его внутренней целостности, то есть невозможна без одновременной постановки проблемы единства культуры, причем обе эти проблемы оказываются двумя сторонами или аспектами одной, которую можно обозначить поэтому как проблему взаимосвязи единства мира и единства культуры. Для развертки этой проблемы и разработки способов ее решения требуется выполнить реконфигурацию дискурсивного поля и концептуального пространства, а также выявить те фундаментальные процедуры, которые обеспечивают действенность и выполнимость используемых концептуализаций. Ведь любая коммуникация для того чтобы стать выполненной/осуществленной/воплощенной, должна выполняться/осуществляться/воплощаться посредством определенных – неизбежно вынужденная тавтология – средств. Подобно тому как принцип близкодействия требует наличия определенных полей или частиц-переносчиков взаимодействия для реализации действия силы – если, конечно, мы не готовы принять допущение о существовании мистических взаимодействий или специальных демонов. И если всё же решиться на усложнение концептуализации (усложнение не ради усложнения, а) ради обретения тех инструментов и технологий, которые позволяют понять и объяснить, выявить и выразить, представить и предоставить условия возможности рефлексивно обеспеченной работы не только со множественностями любых предметностей, но также и со множеством разнообразных философских концепций, равно как и других социокультурных средств и способов фиксации различных перспектив ви́дения и создания соответствующих картин мира, – тогда приходится констатировать, что даже сама проблема взаимосвязи единства мира и единства культуры еще адекватно не поставлена. Для ее корректной постановки необходимо провести специальную подготовительную работу, коя предполагает прежде всего разметку актуального философского пространства, включающую в себя уточнение возможностей для принятия тех или иных главных стратегических решений, а также исследование концептуальных и методологических ресурсов, с помощью которых можно было бы произвести реконфигурацию дискурсивного поля, в результате чего могли бы проясниться пути переосмысления ведущих концептов, требующихся для уточнения проблемы. Поскольку правильная постановка проблемы и подготовка намечает уже подходы к ее решению, и, наоборот, без адекватной постановки проблемы мало надежды найти правильное решение, постольку придется уделить этой задаче сравнительно много внимания, то есть осуществить развернутую ее проработку, в том числе формулирование последовательности целей и ценностей, а также и обоснование выбора соответствующих средств.
В такой ситуации сложно переоценить значение акторно-сетевого подхода, который как раз и делает акцент не только на преодоление существующей дисциплинарной матрицы с ее жесткими почти непроницаемыми границами между отдельными дисциплинами, но и на прослеживание практически осуществляемых взаимосвязей и взаимодействий разнородных компонентов, собирающихся в разнообразные гибриды. Однако, тем не менее, акторно-сетевой подход было бы целесообразно дополнить ресурсами теории социальных эстафет, разработанной М.А.Розовым, поскольку она предоставляет возможность концептуально смоделировать не только потенциально автоматические механизмы взаимодействия, но и обеспечивающие их действенность техники и технологии – объясняющие в том числе как истоки ошибок, так и резервы модернизации в комплексе контекстов для любых контекстов. Любой выполненный – в смысле воплощенный – образец сам в себе не содержит выделенных интерпретаций. В том смысле, что выделенные интерпретации начинают возникать тогда и только тогда, когда у нас есть не только образец сам по себе, но и некий способ интерпретации этого образца. Значит, если мы считаем, что образцом у нас выступает, допустим, некий текст, то следование образцу и следование традиции – это тоже некий текст, то есть мы следуем образцу текстуальности. Но тексты-то могут быть очень разные. В этом смысле у нас может быть воспроизводство текста, который следует тексту, и при этом буквально воспроизводит некоторые образцы, но при этом не воспроизводит, допустим, некоторых идей. Или наоборот, воспроизводство некоторых идей не воспроизводит какой-то текст.
Поэтому для реконцептуализации взаимосвязи единства мира и единства культуры акторно-сетевой подход предоставляет возможности описания и представления способов реализации соответствующих взаимных связей, что в сочетании с выявленными теорией социальных эстафет механизмами позволяет проследить указанные связи уже не только на уровне общих принципов, но и на уровне конкретных технологий и техник.