Сквозь медленно уплывающий сон, послышался грохот и звон разбитой посуды.
– Даниэль? – спросонья, голос прозвучал хрипло.
Приподнявшись над подушкой, посмотрела в сторону приоткрытой двери.
– Даниэль, у тебя всё в порядке? – вновь позвала его, на этот раз более громким голосом.
Не дождавшись ответа, уткнулась в подушку, чувствуя приятный аромат одеколона Даниэля. С привкусом мяты и карамели. Поэтому, когда услышала резкий стон, то при попытке быстро выбраться из постели, рухнула на пол, запутавшись в одеяле. Недовольно поморщившись, выбралась из него и босиком устремилась на кухню, откуда доносились странные звуки.
То, что предстало передо мной, на мгновение парализовало волю и заставило испуганно прикрыть глаза.
Всё повторилось.
– Только не ты, только не ты, Даниэль, – сипло шептали губы, пока я медленно оседала на ещё не заляпанный кровью пол.
Передо мной лежал Даниэль, его тело медленно подергивалось в конвульсиях, а на дне его расширенных глаз плескался страх. Я ничем не могла ему помочь – процесс уже начался, скоро он потеряет сознание от боли.
– Со-фи-я, – на грани слышимости, хрипло и задушено прозвучал голос Даниэля.
– Прости, пожалуйста, проси, но я ничем не могу тебе помочь, – прошептала я, ладонью размазывая невесть откуда взявшиеся слёзы, – пожалуйста, Даниэль, – я опустилась на пол и медленно подползла к нему, чтобы хотя бы дотронуться до его руки, хотя бы вновь прикоснуться к такому живому человеческому телу, прежде чем вечность заберёт его.
Ну, вот что мне делать, как помочь?
Мысли в панике метались в голове, никак не желая сосредоточиться на главном – Даниэль уже превращается.
– Я сейчас вернусь, – крикнула я, вскакивая на ноги и вылетая из кухни.
– Где телефон, где же этот проклятый телефон, когда он так нужен! – бормотала я, роясь в сумочке.
Так, номер Константина, нажать, господи, пусть он возьмёт трубку!
– Да София, что-то случилось? – раздался вальяжный голос Константина.
– Да, чёрт возьми, случилось! Даниэль… он превращается! – в панике прокричала я, возвращаясь в кухню.
– Ну, передай ему мои поздравления.
– Ты не понял, он превращается прямо сейчас! Что мне делать? – в состоянии близком к истерике воскликнула я, прислоняясь к стене и неотрывно смотря на парня. Выглядел он так себе – из ушей, из носа, изо рта текла кровь. Я слышала, как внутри тела парня начинаются какие-то непонятные мне изменения – были слышны странные похрустывания, бульканья и скрипы.
– Прости, а что ты хочешь сделать? – не понял Константин.
– Как ему помочь? Ему же больно!
– Никак, и я вообще удивлён тем, что ты задаёшь подобный вопрос. Мальчик скоро отключится, и дальше всё будет происходить без его участия.
– И никак нельзя отменить превращение или хотя бы снять боль? – дрогнувшим голосом спросила я.
– Да что за непонятная истерика, София?! – наконец, не выдержал вампир, – ты знакома с этим парнем всего ничего, а уже так переживаешь! Радоваться надо – мальчик всё-таки станет вампиром. София, ты же сама проходила через это и что, есть какие-то неприятные последствия?
– Да, есть, я стала вампиром, – ядовито ответила я.
– Опять ты за старое, я думал, мы уже прошли через эту стадию. Теперь послушай меня внимательно – сейчас ты соберёшь свои вещи, ведь, как понимаю, ты у него?.И свалишь из его квартиры! В любой момент может заявиться его создатель – сейчас не самое лучшее время для вашего знакомства. Находиться рядом с мальчиков во время превращения – бесполезная трата времени, он не сможет не оценить, ни как-то почувствовать твоё присутствие. И в момент пробуждения, новообращённый вампир может напасть, ведь ты посторонний вампир, не родной, а по твоим жилам течёт кровь. Так что уходи оттуда, – резюмировал он.
– И всё? Больше ты ничего не хочешь мне сказать? – потерянно спросила я.
– Чёрт, София, я тебе простым языком говорю, что нужно делать, а ты не слушаешь! Мне кажется, ты позвонила, потому что не смогла справиться с эмоциями от превращения парня, ведь так? Я тебе дал чёткое указание, что делать – выполняй, – устало проговорил Константин, – всё, как приедешь домой – отзвонись. Пока.
И он просто повесил трубу. С минуту простояла, смотря на погасший экран, после чего посмотрела на Даниэля. Без изменений, только глаза закрыл. Дыхание всё такое же прерывистое, да и кровь перестала течь так быстро.
Глубоко вздохнув, я постаралась собраться с мыслями. Первое, что нужно сделать – одеться. А то тут хожу, в чём мать родила. Потом покурить и точно решить, что делать дальше.
Собрав разбросанную по спальне одежду, подивилась отсутствию блузки и порванной юбки. Потом вспомнила, как в порыве танца снимала с себя одежду. Вот странно, ведь не пила, откуда такая страстность? Я буквально потерялась в тех эмоциях, что царили на площади.
В результате, блузку так и не нашла, только юбку, валяющуюся под креслом и собравшую на себе тонну пыли. К сожалению, мы с Даниэлем были разной комплектации, чтобы я могла что-то позаимствовать из его одежды, так что скрепя сердце всё-таки надела грязную юбку.
Вернувшись на кухню, убедилась, что за время моего отсутствия здесь ничего не изменилось. Да и не должно – процесс-то долгий, не одну неделю займёт. Подойдя к парню, я присела на корточки и ласково провела рукой по его спутанным волосам, наклонилась и нежно поцеловала в губы. Привкус кровь разбудил аппетит, и я почувствовала, как медленно выползают клыки. Нужно сдержаться, позже я найду время, чтобы перекусить. А пока нужно решить, что делать дальше.
И, похоже, решение уже принято, просто пока не могу признать его. Как я могу вот так взять и бросить Даниэля в такой момент? Оставить его одного, на полу, в луже крови? Его как минимум нужно перенести на кровать… нет, так будет только хуже. В ванную? А вообще человека можно трогать в такой момент или нет? Столько вопросов! И ни одного ответа.
Похоже, придётся оставить всё, как есть.
Вновь наклонившись к Даниэлю, прошептала в ухо, в надежде, что он услышит:
– Я обязательно вернусь, слышишь? Дождись меня, милый!
***
И вот опять я угнала его старенькую машину и поставила её перед входом в свой дом. Словно бы и не было этого сумасшедшего дня и ночи. Будто бы дождь не барабанил по вискам, не вызывал эту безумную дрожь в сердце. Теперь всё будет иначе – когда мы встретимся вновь… если мы встретимся вновь, я же не знаю, что сделает его создатель, когда парень обратиться. То он уже будет вампиром. Самым настоящим, без той придури, которую привили мне охотники. Я так и не смогла убедить его в правильности своих слов. А может, этого и не нужно было делать? Может, стоило самой попытаться принять Константина и других вампиров? В сущности, я пока не встретила ни одного представителя Теневого мира, кто бы разделял мою позицию. Но почему так тяжело это принять? Словно бы я предаю свои идеалы… саму себя.
С такими душевными терзаниями, сидела на веранде дома и пила горький кофе, отрешённо рассматривая небо, видневшееся сквозь просветы плюща, которым была увита веранда.
Но в тоже время в голове обитали и другие мысли. Например, о вчерашней ночи. Как так получилось, что я потеряла невинность в объятьях парня, с которым знакома меньше месяца? Наши встречи можно пересчитать по пальцам одной руки и все они заканчивались не слишком удачно. Словно бы моё проклятье действует и на него, только не в полную силу. В конце концов, сегодня утром он прекратил быть спящей куклой и стал… как же это я называла?.мёртвой бабочкой. Самое то название для вампиров.
Но всё равно, это было слишком хорошо. Слишком ирреально, чтобы быть правдой. И луна, и звёзды, и дождь, и ветер, и шум прибоя, рокот грома, мокрый песок, который удивительным образом – не мешает…
Я тихонько покраснела, вспоминая ночь. И как быстро прошёл день! Мгновение, в котором танцевала, танцевала и танцевала. Мне хотелось обнять весь мир и дотронуться до невидимой за пеленой облаков луны. Знаете, я не слишком удачный танцор, в детстве была весьма неуклюжей. Но вчера, когда Даниэлю удалось побороть мою излишнюю скромность – это стало не важно. Удивительно, как вампирская сущность способна изменить твоё тело. Ты не двигаешься – летишь на одном месте! И этот полет может быть вечным, ведь усталость приходит гораздо, гораздо позднее.
Закрыв глаза, расслабленно откинулась в плетёном кресле, осторожно водя подушечками пальцев по своим плечам. Я вспоминала ласку Даниэля.
Неожиданный рокот машины вспугнул меня, и я резко выпрямилась в кресле, открыв глаза.
Кто это может быть?
Показавшаяся из-за поворота машина, дала ответ на мой вопрос. И правда, кто ещё это может быть, кроме моего создателя и его верного гуля?
– Ты же говорил, что уедешь на пару дней? – встречая их, с порога спросила я.
– Твои обстоятельства изменились. И тебе здравствуй, – кивнул он, – собирай свои вещи и побыстрее. Мы возвращаемся на Мадагаскар.
– Что? – удивлённо воскликнула я, – но так нельзя, здесь же Даниэль! Почему я должна куда-то уезжать?
– Именно потому, что здесь Даниэль превращается в вампира. Никогда нельзя с уверенностью сказать, когда это произойдёт. И я не хочу, что в этот момент мы были в городе.
– Почему? – тихо спросила я, догадываясь, что он скажет.
– Ты забыла, каким было твоё пробуждение? – он улыбнулся кончиками губ, – первое, что ты сделала – напала и убила человека. Как ты думаешь, Даниэль поступит иначе?
– Если я буду рядом и проконтролирую…
– Я, кажется, тебе уже говорил об этом – ты не справишься с вампиром в невменяемом состоянии. Просто тогда ты станешь его первой жертвой.
– Он убьёт меня? – дрогнувшим голосом переспросила я.
– Тут много вариантов развития событий. В конце концов, ты вампир женского пола… так что есть из чего выбрать, – задумался он, – или совместить…
– Не надо так. Даниэль…
– Даниэль в это время будет в отключке, – резонно заметил Константин, – а перед тобой будет новорожденный вампир в состоянии зверя с единственной целью – утолить голод. И не важно, каким способом. Единственный, кто может быть рядом – создатель вампира. Только он может справиться с новорождённым. И я запрещаю тебе в это лезть. Видят боги, я и так был с тобой слишком мягок, но если ты ослушаешься и этого приказа – посажу на цепь, – процедил он под конец, видя, как медленно вытягивается моё лицо от его слов.
– На цепь значит? – холодно пробормотала я, – и почему я не удивляюсь?
– Это была первая причина, почему нам нужно покинуть город. Вторая опять же связана с Даниэлем. Я не знаю, кто его создатель и, соответственно, как вампир будет воспитывать парня. Поэтому не знаю, позволит ли вампир убить человека или предложит свою кровь или ещё что-то сделает, но вероятность, что в городе появится труп с характерными для охотников следами преступления… мне продолжать?
– Они до сих пор нас преследуют? – кровь отхлынула от лица после его слов. Неужели для охотников нет сроков давности?
– И будут преследовать до тех пор, пока мы не разделимся. Но можешь быть спокойна – уже не так, как раньше. Следы имеют тенденцию остывать, что собственно и происходит. Но из этого не следует, что мы должны находиться рядом с вампирами, ведущими активный образ жизни. Есть риск нарваться.
– И когда же мы вернемся? – хриплым голосом спросила я, предчувствуя неприятный ответ.
– Может быть, мы вообще сюда не вернемся. Этот дом я снял на полгода, постоит пустым оставшееся время, что делать, – и он озабоченно пожал плечами.
– Почему?
– Планы меняются, малышка. Иди, собирайся, у нас самолёт через два часа.
– Возражения не принимаются? – я предприняла последнюю попытку договориться.
– Даже не смей об этом думать, – пригрозил Константин, – иначе сама знаешь, что будет.
Понуро кивнув, я развернулась и поплелась в дом. Вещей было не много, на сбор хватит и пятнадцати минут. Другое было жалко – машину. Вот её мне бросать совершенно не хотелось, а вернуть владельцу не предоставлялось возможности, так как Константин ясно дал понять, что времени мало. Наскоро покидав вещи в объёмистую сумку, застелила постель и протерла пыль. Не знаю, вернусь ли сюда ещё раз или же моя комната достанется кому-нибудь другому. И вообще, что будет с домом – приберут его или нет, но после себя должна оставить чистоту и порядок. Окинув комнату прощальным взглядом, забрала из вазы засушенную фиолетовую розу и спустилась вниз, где меня уже ждал Константин.
– Так быстро? Не ожидал, женщины обычно более медлительны.
– Мы сейчас выезжаем? – пропустив его колкость мимо ушей, спросила я.
– Подожди, Принц проверяет комнаты и выключает электричество и воду. Ещё минут пятнадцать у нас есть, – ответил он, доставая сигарету, – кофе предложить не могу, сама понимаешь почему.
– Что мы будем делать на Мадагаскаре? – спросила я через минуту, убедившись, что Константин не собирается самостоятельно поднимать эту тему.
– Займёмся твоим обучением, чем же ещё, – пожав плечами, сказал он, поднимаясь с кресла, – ты до сих пор многое не знаешь и не умеешь.
– Так почему ты меня не учишь толком? Всё время в разъездах, а если и приезжаешь, то только подкалываешь и смеешься. Не рассказываешь о мире, в который я попала, не говоришь о нашей истории. Большую часть того, что я знаю, смешно сказать, получила от охотников! Почему так? И если ты не собираешься обучать меня, то почему отводя столько времени поиску нового «создателя», до сих пор не нашёл его?
– Столько вопрос на пятнадцать минут, – невесело усмехнулся он, – пожалуй, я пока отвечу только на один – последний. Дело в том, моя дорогая, что твоя способность оказалась слишком специфической и не всякому полезной. И не все готовы платить за тебя столько, сколько я хочу. Соответственно, мне приходиться много времени тратить на анализ кредитоспособности покупателей, прежде чем сообщать им о твоих талантах.
– А снизить цену не, никак? – язвительно поинтересовалась я.
– С учётом того, сколько я уже на тебя потратил? – иронично улыбнулся он, – не, никак.
– Тогда, может быть, ты скажешь, зачем мы приехали сюда? Этот город не слишком похож на деловой центр вампиров.
– Позже София, такие вопросы требуют развёрнутого ответа, который я не могу тебе сейчас дать. Слышишь? К нам идёт Принц, так что докуривай свою сигарету и пошли.
– Опять ты уходишь от ответа, – грустно резюмировала я, поднимаясь с дивана и туша сигарету.
– Ничего, скоро и ты научишься этому незамысловатому фокусу, – улыбнулся он, выходя из комнаты в коридор.
С лестницы быстро спускался Принц, его лицо по-прежнему было спокойным и невозмутимым. Увидев, что мы вышли ему навстречу, он почтительно поклонился Константину и вежливо доложил, что дом готов к закрытию.
– Отлично! – воскликнул вампир, быстро глянув на часы, – мы успеваем на наш рейс.
– Знаешь, после нашего длительного заметания следов, я поражена твоим словам. Обычно мы приезжаем заранее часа за три до посадки – пока пройдёшь все службы, пока отстоишь все очереди… осталось чуть больше часа до начала посадки, а мы до сих пор здесь. В каком месте мы успеваем? – немного удивлённым голосом спросила я, выходя следом.
– Дорогая, обычно мы летали бизнес-классом или эконом. Сейчас попадёшь в вип-самолёт. Ты будешь приятно удивлена, – ласково ответил он, забираясь на заднее сидение своей машины. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Ну, что же, надеюсь ты прав, – кивнула я, доставая очередную сигарету.
Меня не покидало ощущение, что всё, что сейчас происходит – неправильно. Господи, да о чём я думаю, ведь в данный момент на полу своей собственной кухни лежит без сознания близкий мне человек, и я даже представить себе не могу, что сейчас твориться с его телом. И как после этого я могу думать о всяких мелочах? Почему держу в руках эту дурацкую розу и думаю, какой путь она проделала, прежде чем я её нашла в ящике комода?
Раздражённо сжав цветок в руках, открыла форточку и выбросила розу на проезжую часть. На вопросительно лицо Константина, только покачала головой и отвернулась. Мне не хотелось сейчас с ним говорить, раз он не желает обсуждать серьёзные темы. Единственное, чего хотела, так это оказаться рядом с Даниэлем и держать его за руку.
С этими мыслями, незаметно заснула и проспала всю дорогу до аэропорта без сновидений. Меня разбудил Константин, тронув за плечо.
– Мы уже приехали? – сонно спросила я, вытирая глаза. Вот, кстати, ещё один маленький минус бытия вампиров – иногда сончики бывают красного цвета, что смотрится весьма пугающе на белом лице.
– У тебя ещё здесь осталось, – и вампир пальцем аккуратно вытер с моей щеки кровь.
– Ммм… спасибо, – мне стало немного неуютно, из-за чего я быстро вылезла из машины. Прямо в жаркие объятия яркого солнца. Мне пришлось срочно зажмуриться и отвернуться, так как глазам моментально стало больно. С запозданием, я вспомнила, что забыла нанести крем, а нам предстоит лететь в самолёте.
– Держи, – и моей руки коснулась тёплая дужка от очков, – быстро выхватив их из рук Константина, надела очки и открыла глаза.
– Ещё раз спасибо, – смутившись, кивнула я.
– О, не нужно так смущаться, я понимаю – тебе этим утром было как-то не до того, – усмехнулся вампир.
В это время Принц доставал из машины наши вещи, после чего мы отправились к стойке регистрации.
Уже в самолёте с запозданием вспомнила, что свой телефон оставила у Даниэля, так что теперь не смогу позвонить ему и сказать где я. Конечно, за время, пока он будет превращаться, ситуация может и измениться, но судя по решительному лицу Константина – вряд ли. К тому же может вернуться создатель парня, и увезти его из города… и тогда прости, прощай, что тоже не добавляло оптимизму. И вот что теперь с этим делать?
Я огорчённо вздохнула и поудобнее устроилась в кресле. Всё-таки салон первого класса – крутая штука, все вокруг такие вежливые. Нет орущих детей и толстых противных тёток, сидящих рядом с проходом. А какое обслуживание! В конце крыла есть даже специальная, маленькая комнатка для курящих. И ещё, мне кажется или в соседнем ряду, возле окна сидит подозрительно знакомое лицо из одного очень любимого фильма..Интересно, что он делал в славном городе Фару?
***
В конечном счёте, мне надоело пялиться на знаменитость и я отвернулась к окну, чтобы ещё немного поспать. После всех событий, произошедших за последние дни, было неудивительно, что меня всё время клонило ко сну. Меня опять разбудил Константин, сообщив, что самолёт идет на посадку, нам предстояло сделать две пересадки, чтобы добраться до столицы Мадагаскара, что не сильно добавляло хорошего настроения. Так что, когда мы прилетели, я была не в самом радужном расположении духа и единственное, о чём могла думать – поскорее добраться до душа и чашки нормального кофе, желательно с интересной и толстой книжкой. Но это всего лишь мечты-мечты… душ в доме проржавел, и от него ощутимо пахло тиной. В конце концов, мы же на Мадагаскаре и давненько здесь не были. Чтобы вода хоть немного стала чище, должно пройти какое-то время. И хорошо, что я вампир, а значит всяких бактерий и прочей мерзости могу не бояться. Приятной новостью оказалось, что когда спустилась вниз, переодевшись в чистое и высушив феном волосы, то меня уже дожидалась большая чашка кофе и новая пепельница. Из минусов – к чашке прилагалась компания в лице Константина. Он с серьёзным выражением лица читал газету на незнакомом языке и пил, кажется, бренди.
– Спасибо за кофе, – деликатно оторвала его от чтения.
– Не мне, а Принцу, – поднимая глаза над страницами, ответил он.
– За совместное кофепитие тоже спасибо ему говорить? – не удержалась я, присаживаясь напротив вампира.
– Уже мне.
– Хочешь ответить на вопросы, которые я задала перед отлетом? – спросила я, – если нет, то нам не о чём говорить.
– Для начала, я хотел бы самому задать тебе несколько вопросов.
– Например, каких?
– Что ты делала у Даниэля дома? – в лоб спросил он.
– Хочешь поиграть в «Угадайку»? – съязвила я.
– Значит вот как, – задумчиво протянул он, – моим советам не следуешь, плохо…
– Каким советам? Твои слова о возвышенной и низменной вампирской любви? – усмехнулась я, – это не слишком отличается от того, что говорят люди. Мне нравится Даниэль, и я не понимаю, почему ты то за, чтобы я с ним общалась, то против, потом опять за, а потом снова против! Мне кажется или я чего-то не понимаю в наших с ним отношениях?
– Мне не нравится отсутствие реакции его создателя на ваши отношения, – спокойно ответил он, – и, пожалуйста, без истерик, хорошо?
– Да я спокойна, как удав, – раздражённо бросила я, – а что не так с его создателем?
– Я разрешил тебе сказать, как меня зовут Даниэлю только потому, что хотел бы пообщаться с его создателем. Думал, он выйдет на контакт, что было бы разумно, учитывая, что ты общаешься с его сыном, но он этого не сделал.
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты сам говорил, что создатели спящих кукол предпочитают не разглашать своё имя до обращения ребёнка, или я не права?
– Лишь относительно. Так было раньше, сейчас ситуация немного иная. По крайне мере среди вампиров. Мальчик не обладает никакими интересными талантами и для меня он бесполезен. К тому же он уже занят.
– Если я не ошибаюсь, чтобы это определить, тебе нужно быть рядом с объектом. Когда это произошло? Я знаю, что ты приказывал Принцу следить за мной, но не думала, что ты и сам этим занимаешься!
– Мне просто нужно было увидеть твоего нового мальчика. Интересно, какой типаж тебе нравится.
Неожиданно я почувствовала, что Константин мне врёт. Или не говорит всей правды, уклоняется от неё, стараясь застигнуть врасплох последними словами. Интересно, если он не встречался лично с Даниэлем и не наблюдал за ним со стороны, то как же он узнал, что парень не обладает никакими способностями?
– А с каких это пор тебя волнуют такие вещи? – настороженно спросила я, выдыхая дым прямо ему в лицо.
– Ты же моя дочь, я должен знать тебя лучше всех остальных, – недовольно поморщившись, ответил он, – и пока мне это удаётся.
– Рада за тебя, – холодно ответила я, откидываясь на диване, – а теперь ты можешь мне сказать, что мы будем здесь делать?
– О, это совсем просто. Сейчас у меня образовалось немного свободного времени, которое я потрачу на твоё обучение. На твоё физическое обучение.
– Что? – не поняла я.
– Как боец – ты мертвец, и прости, что в рифму.
– Неправда, я же уделала того… метаморфа, – мои слова всколыхнули горькие воспоминания о том дне. Интересно, почему я поверила Константину насчёт новой семьи, заботы и любви? Какая блажь ударила мне в голову? И чтобы было, если бы я всё-таки не пошла с ним? Силой потащил, да в цепи заковал, или же попробовал бы уговорить по-другому?
– Это был всего лишь молодой и беззащитный метаморф, – растроганно сказал он, – парень ничего не знал о своих возможностях. Милый, сумасшедший мальчик, интересный в виду отсутствия других представителей его вида.
– Ладно-ладно, я поняла, ты захотел меня чему-то новому научить, что же, хорошо. Я готова, когда начнём? – устало махнув рукой, сказала я.
– Завтра на рассвете и начнём, – благодушно кивнул он, – а теперь, если ты не против, я тебя покину.
– Подожди, ты же говорил, что сначала я отвечу на твои вопросы, а потом ты ответишь на мои! – запротестовала я.
– Но я же не сказал, когда это будет. Просто добавь их в свою копилку вопросов, вот и всё, – негромко рассмеялся он, направляясь к выходу. – А пока, София, ложись спать. Чувствую, ты ещё долго будешь мозги себе вскрывать, пытаясь определить, в каком месте я тебе соврал. Что приятно, ведь это значит, что какие-то способности вампира просыпаются в тебе.
– Так что ты скрыл от меня, Константин?
– Спокойной ночи, моя малышка, сладких снов. И не забудь – рисовать лучше наяву, а не во сне. Там ты должна отдыхать.
– Пока-пока! – ушла я от ответа.
Он печально вздохнул, стоя в дверях, а затем вышел, оставив меня одну. Долгожданное одиночество!
Быстро докурив сигарету и допив кофе, я решила немного прогулять перед сном и подумать. И не о том, что скрывает от меня Константин, а о вещах гораздо более серьёзных, чем кажется на первый взгляд.
Самая важная из них – моя чувствительность, вернее её постепенное угасание.
Выбравшись из дома, я прямиком направилась в лес. Что может быть лучше, чем прогулка в полной темноте в неизведанных джунглях? Только прогулка в полной темноте, совершаемая вампиром, который прекрасно всё видит и может любую тварь уничтожить ещё на излёте.
А, казалось бы, прошло совсем немного времени с тех пор, как я была человеком. Какие-то несчастные девять месяцев! А ведь изменения произошли кардинальные, просто я не давала себе о них думать. Права была Ангел, когда говорила, что я как страус прячу голову в песок и притворяюсь больным человеком. Можно подумать, что вампиризм это болезнь! Даже с учётом паразита плохо смахивает на правду. Слишком много всего я успела увидеть за прошедшее время. И встреча с Кроносом, колдуном, самое наглядное подтверждение, что я никогда не стану прежней. Да и нужно ли это мне? Что хорошего было в моей человечности? Я была слабой, беспомощной девочкой, которую любой слишком сильный ветер мог сбросить с крыши. Любая болячка могла убить, я могла умереть от рака, от шальной пули или от лап какого-нибудь маньяка. А могла дожить до глубокой старости и превратиться в маразматичку-старуху со склерозом и артритом. Разве это хорошо? С другой стороны моя смерть тогда носила бы естественный характер, например смерть во сне не самый худший выбор. Теперь же его у меня нет. Когда придёт старуха с косой, она будет в компании какого-нибудь охотника или же природной катастрофы или ещё с чем-нибудь таким. В любом случае смерть будет насильственной.
Глубоко вздохнув, я присмотрелась к окружающей обстановке и заприметила высокое дерево с прочными ветвями. После чего, разбежавшись, запрыгнула на нижний сук, и как кошка забралась наверх, в удобную развилку, где и устроилась. С тех пор, как стала вампиром, появилась любовь ко всяким деревьям, мне нравится сидеть на них. Может быть, это инстинкт из прошлого паразита? Может быть, раньше вампиры так и охотились? Чёрт, ну, почему Константин ничего мне не рассказывает! Я даже не знаю, от кого произошли вампиры! Всё, как в теории Дарвина с небольшими отклонениями или же есть другие варианты? Казалось бы, чего проще рассказать об этом. Ведь нет никаких объективных причин, чтобы скрывать такую информацию, она не навредит и не поможет мне. Так почему он молчит?
Я раздражённо фыркнула и вновь закурила. Но самое главное, что беспокоило, это эмоции. Со мной за последнее время, да что там, за последние девять месяцев произошло столько всего, но при этом себя чувствую слишком спокойной и расслабленной. Столько раз видела смерть, горе и боль, но при этом моя эмоциональность, как у чайника на плите – нулевая. Почему так? И если в первые месяцы, у охотников, чувствительность была в относительной норме, любое даже незначительно событие могло привести в состояние истерики, то сейчас… я вновь собственными руками убила человека. Непросто человека, а маленькую девочку. Я видела, как на моих глазах Влад свернул шею Алисе, а потом я сама убила его. Меня бил Константин, сажал на цепь, я тонула, на моих глазах погиб в огне человек, а мой… друг, Даниэль, стал превращаться в вампира, испытывая при этом адскую боль, так почему, чёрт возьми, я ничего не чувствую? Почему всё это словно бы не со мной происходит?
Отбросив сигарету, я нервно обхватила себя руками и принялась растирать плечи.
Знаете, на что похожи мои эмоции? Это похоже на то, словно ты участвуешь в морском сражении и выпал за борт. Ты находишься под водой, тебе плохо слышно, что твориться над ней. Звуки разрываемых снарядов, крики и беспорядочная стрельба – всё это там, вне воды. А ты медленно уходишь на дно и всё, что видишь – лишь яркие вспышки, ты ничего не чувствуешь и очень скоро тебе становится всё равно – дно приближается, а вместе с ним и твоя смерть. Вот на что это похоже – быть вампиром. И я не знаю, как этого избежать. Как не превратиться в равнодушного монстра. Где искать ответ на вопрос?
***
Утром меня разбудил Принц, он осторожно коснулся плеча и тихо произнёс:
– Госпожа, рассвет.
Сонно проворчав что-то неразборчивое, открыла глаза и уставилась на него.
– Который час?
– Полчетвёртого, госпожа София.
– И ты это называешь рассветом? – недовольно пробурчала я, переворачиваясь на другой бок, – солнце даже и не думает вставать!
– Это обманчивое впечатление, госпожа. В джунглях светлеет очень быстро, – вежливо ответил он, отходя от кровати и раздвигая шторы. – Внизу вас ждёт горячий кофе и ваши любимые сигареты.
– А где Константин? – поинтересовалась, с неохотой выбираясь из кровати.
Вчера очень долго просидела в джунглях, размышляя о своей сущности, и, в результате, спала всего полтора часа. Конечно, для человека это очень мало, чтобы выспаться. Впрочем, как и для вампира, но сейчас чувствовала лишь лёгкий дискомфорт, который быстро развеется вместе с чашкой кофе.
– Он уже ждёт вас на месте. У вас есть пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок и дойти до него. Так же он просил предупредить, что такое маленькое количество времени не его прихоть, а необходимость – солнце будет мешать вашим тренировкам.
– Тогда может имело смысл организовать всё вечером? – проворчала я, – и, кстати, а где он сейчас находится?
– Я вас провожу. А что касается его планов, то он меня в них не посвящал, – ответил гуль, – сейчас я вас покину, чтобы вы могли спокойно переодеться. Буду ждать внизу.
– Пока-пока! – и я вяло помахала ему ручкой, выбирая в своём маленьком гардеробе подходящую одежду.
Похоже, придётся надеть штаны цвета хаки и белую футболку. А, собственно, больше ничего подходящего в гардеробе и не было. Эти постоянные переезды и почти годовое отсутствие собственного жилья сократили количество моих вещей практически до нуля. Смешно сказать, но в случае чего я без зазрения совести брошу всё и уйду в чём есть. А вот когда я только попала к охотникам, мне очень не хватало того, что осталось дома. Например, любимой игрушки – плюшевого зайца с оторванным ухом и ласковым прозвищем – Конфетка. Эту игрушку подарили моей маме, когда я только-только появилась на свет, она прожила со мной всё моё детство, была не раз штопана и стирана. Мой отец всё порывался её выбросить, но мне всегда удавалось если не слезами, то уговорами убедить этого не делать. А ещё мне не хватало моей любимой резинки для волос и красивой расчёски, обожаемых сапожек с очень удобным каблуком, моей мягкой постели со стёганым одеялом и внешнего жёсткого диска, на котором была практически вся моя жизнь. А самое странное из того, что мне не хватало – расположение кровати, кухни, стола. Я так привыкла к своей квартире, что очень долго не могла сориентироваться в новых местах обитания. Меня это раздражало, а потом, незаметно отпустило, и теперь я стала очень лёгкой, как пёрышко. Меня может подхватить любая волна перемен и унести куда угодно. У меня больше ничего не осталось. Ни семьи, ни близких, ни собственного дома. Даже одежды по-настоящему своей нет, никаких мелочей, ничего. Если умру, то не оставлю после себя ничего. И знаете – меня это почему-то не пугает, а наоборот – заставляет чувствовать себя свободной. И очень одинокой.
***
– Я должна стрелять из этого по бутылкам? – с иронией в голосе, спросила я.
Принц привёл меня на широкую поляну в километре от дома. Судя по всему, раньше эта поляна долгое время была заброшена и её уверенно поглощали джунгли. Потом пришли Константин и Принц и вновь расчистили её. На разном расстоянии от центра на столах, брёвнах, каких-то досках были размещены пустые бутылки из-под виски, бренди, джина. Так же в отдалении, скрытый среди деревьев стоял старый сарайчик, из которого вышел Константин, неся в руках несколько винтовок, пистолетов и коробок с патронами. Увидев нас, он чуть ускорил шаг, на ходу приветственно кивая. А когда подошёл ко мне, протянул пистолет.
– А что тебя смущает? – спокойно спросил он.
– Ну, не знаю. Например, то, что я никогда не стреляла из оружия. Или…
– Я думал, охотники учили тебя, разве нет? – нахмурившись, спросил он.
– Охотник учил меня, как избежать ран, как уклонять от пуль, немного холодного оружия. Я до сир пор уверена, что он «учил» меня с целью вымесить свою злость за потерю дочери. Уж больно ему нравилось ранить меня.
– И ты их защищала! – с укором, проворчал вампир, после чего отвернулся в сторону джунглей. – София, я понимаю, что ты не хочешь учиться. Взяв в руки пистолет, будь готов, что он рано или поздно выстрелит. Но вот в нашем случае он выстрелит, неважно умеешь ты с ним обращаться или нет. Разница в том, в какую сторону будет направлен ствол. Это просто, малышка, очень просто. Здесь вопрос стоит не в твоём миролюбии, а в твоём желании жить.
– Я хочу жить, – несмело и как-то по-детски, ответила я.
***
Так прошла первая половина дня. Константин не напирал, не давил и не давал волю своей агрессии. Тихим и спокойным голос объяснял, как правильно держать рукоять пистолета в руках, как дышать, а лучше, как не дышать. Что нужно целиться чуть ниже, чем видит глаз. А также как правильно перезаряжать пистолет и ставить его на предохранитель. В конце занятия, когда солнце поднялось достаточно высоко, чтобы начать слепить глаза, Константин приказал мне выстрелить в него.
– Что? – ошеломлённо спросила я, от неожиданности делая шаг назад, – зачем?
– Что ты, это самая главная часть наших занятий. Умение видеть в перспективе, а также способность выстрелить в своего создателя.
После его слов возможность сделать это резко уменьшилась. Я словно почувствовала, как на моих запястьях появились тяжеленые гири, мешающие поднять пистолет.
– Я не смогу это сделать, – тихо ответила я, смотря в землю, – и ты знаешь, почему.
– Вот именно. Теперь твоя задача побороть эту связь. Чем быстрее ты это сделаешь, тем сильнее станешь. И тем скорее твоя связь с будущим создателем оборвётся.
– Зачем тебе это? Зачем учить такому? – недоумённо спросила я, – ведь ты же понимаешь, что я попытаюсь обратить эти знания против тебя!
– Скажем так, у меня есть свои причины учить тебя подобному, – Константин задумчиво провёл рукой по своим волосам, а потом отошёл от меня, – давай, пробуй. Это сложно, но однажды у тебя уже получилось!
– Тогда я просто поборола твой приказ! – смущённо проговорила я, перезаряжая ствол и поднимая пистолет. Сейчас будет самое сложное – нажать на курок.
Дунув на мешающую прядку волос, я поудобнее перехватила ствол и нацелилась на Константина. Господи, да он в своём уме? Я не могу выстрелить в него! И не из-за мифической связи создатель-птенец, а просто, потому что не могу стрелять в живое существо!
– Что такое? – видя мои колебания, спросил он, – я вижу, ты даже не пытаешься!
– Я не могу стрелять в тебя! – раздражённо крикнула я, – просто не могу!
– Эти ограничения только в твоей голове и нигде больше, – терпеливо ответил он, пристально смотря в глаза, – ты отрубила голову метаморфу, без колебаний, без сожалений, без раздумий. Сейчас тебе даже не нужно прикладывать тех усилий, просто нажми на курок.
– Я пытаюсь! – фыркнула я в ответ, чувствуя, как внутри нарастает волна отрицания, упругая стена, мешающая выстрелить.
О да, это уже не мои колебания, это действие связи. Я не могу выстрелить, пока не разорву его власть надо мной. Если правильно понимаю действие связи, то единственное, что мешает освободиться – уверенность, что он сильнее. Уверенность, что я слишком слаба, чтобы жить. Как только мне удастся победить себя, тогда и связь разорвётся.
А в результате, я в изнеможении выпустила всю обойму в сторону, даже не задев Константина.
– Завтра попробуем ещё раз, – бесстрастно сказал Константин.
Чёрт, да он даже не дрогнул, когда прозвучали выстрелы. Неужели он так уверен в том, что я не смогу в него попасть?
– Знаешь, я по-прежнему не чувствую, ч