В 1960 году весь мир, кроме нашей страны и ее «братьев по классу», разумеется) обошли фотографии с изображением разгневанного Н.С. Хрущева на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН. Советский лидер, дабы громче заявить миру о нашей позиции в международных делах и показать Западу «кузькину мать», снял туфель и стал стучать им по трибуне. У многих это вызвало шок. Но не у одной из дам, сидевших в зале.
Ею была супруга тогдашнего министра иностранных дел Дании Енса Отто Крагера Хелле Виркнер, звезда датского кино и театра. В канун 25-летия со дня смерти Хрущева (11 сентября 1971 года) она опубликовала мемуары, в которых упоминает о прогремевшем на весь мир эпизоде в штаб-квартире ООН, а также о других встречах с Никитой Сергеевичем. Фигура Хрущева привлекает датчан и сейчас.
Так вот Хелле Виркнер, сидевшая совсем близко от трибуны, уверена, что Хрущев размахивал туфлем отнюдь не во гневе. Никита Сергеевич просто-напросто пошутил. А западные политики его не поняли.
«Я и по сей день уверена, – пишет Хелле в своих мемуарах, – что Хрущев сопроводил таким юмористическим комментарием одно из высказываний британского премьера Гарольда Макмиллана с трибуны Генеральной Ассамблеи. И только после того, как генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд сделал Хрущеву замечание, он по-настоящему рассердился». По убеждению Виркнер, советского лидера вывело из себя именно то обстоятельство, что «делегаты не поняли его реакцию».
В феврале 1964 Енс Отто Краг, к тому времени возглавивший – правительство Дании, был приглашен в Москву. В дни визита на советские экраны вышла достаточно смелая для тогдашних времен датская кинокомедия «Милое семейство» с Хелле Виркнер в главной роли. И все бы ничего, если бы не исполнение канкана в финальной сцене. К своему огорчению Хелле узнала, что в отличие от осаждавших кинотеатры москвичей Никита Сергеевич отказался посмотреть фильм, назвав его «капиталистическим и декадентским». Но разочарование супруги премьера длилось недолго: прием в Москве оказался радушным, а сам Хрущев – любезным хозяином. На прощальном обеде он отвел Крага в сторонку, и что-то принялся с ним обсуждать. Но то был отнюдь не политический вопрос. Как оказалось, Хрущеву хотелось узнать, что же все-таки означает на датском языке та надпись, которую в заключительном эпизоде «Милого семейства» кордебалет демонстрирует публике, повернувшись к ней спиной. Выяснилось, что на самом деле Хрущев «неофициально» просмотрел фильм от начала до конца.
Спустя несколько месяцев на теплоходе «Балтика» советский лидер прибыл в Данию с ответным визитом. На этот раз что-то, – возможно предчувствие грядущего «дворцового» переворота – угнетало его, пишет Хелле Виркер. Чтобы рассеять тучи, хозяева устроили для гостя и сопровождавших его домочадцев семейный ужин. Датскому протоколу пришлось при этом, правда, согласиться на неусыпное дежурство кремлевской охраны во всех помещениях. Строго охранялся даже платяной шкаф Нины Петровны Хрущевой.
У Никиты Сергеевича было очень плохое настроение. В самом начале трапезы он ни с того ни с сего позволил себе сделать замечание, что-де для страны таких небольших размеров, как Дания «вполне хватило бы атомной бомбы. При этих словах дочь Хрущева Рада, выскочив из-за стола, подбежала к отцу и принялась что-то громко доказывать. Переводчик не решался переводить, хозяева были в замешательстве. Спас ситуацию сам Хрущев, сказавший примолкшей аудитории, что дочь посоветовала ему «вести себя прилично». Казалось, что прием был вконец испорчен. Однако настроение Хрущева буквально на глазах изменилось, и, как пишет Виркнер, «более обаятельного гостя в их доме еще не было».
О визите Хрущева в Данию, кстати, напоминает ассортимент лучшей копенгагенской булочной. Специально для четы крагов Хрущев захватил тогда несколько буханок черного хлеба, который жена датского премьера впервые попробовала в Москве. О подарке рассказала пресса, и владелец главной столичной пекарни уже на следующий день умолял премьершу раздобыть рецепт.
В октябре 1965 года датский премьер и его супруга снова отправились с визитом в СССР, захватив с собой для Хрущева подарок – приглянувшуюся им фарфоровую фигурку. Что называется, долг платежом красен. Разумеется, они знали, что уже минул год, как соратники Никиты Сергеевича свергли его с престола. Как признается Хелле Виркнер, сувенир из Копенгагена был поэтому и проявлением человеческой симпатии, и тонким политическим ходом – Западу хотелось знать, в каких условиях содержится отправленный на пенсию лидер. Но усыпить бдительность новых хозяев Кремля не удалось. Даже услышать какие-либо вести о судьбе Хрущева датские гости так и не смогли.