В истории России и Соединенных Штатов Америки, хотя эти страны переживали различные этапы общественного развития, в середине прошлого века выдвигались сходные социально-политические задачи. Как и в России, где все общественные вопросы сводились к борьбе с крепостным правом и его остатками, рабство негров в США было той центральной проблемой, вокруг которой разгорелась острая борьба враждебных сил.
Аналогии ряда процессов в жизни обеих стран были тогда широко распространены. Русских крестьян сравнивали с неграми-рабами, помещиков уподобляли плантаторам, крепостное право сопоставляли с рабством.[6] В конце 1861 года рабочие и фермеры Севера, недовольные нерешительными методами ведения войны, усилили натиск на правящую клику, выступая за уничтожение невольничества.
Достаточно прозрачно эта аналогия была выражена Чернышевским. Один из героев «Что делать?» Бьюмонт, говоря о своей жизни в Соединенных Штатах, замечает, что его статьи о влиянии крепостного права на все общественное устройство России «прибавили новый аргумент аболиционистам против невольничества в южных штатах». Равным образом критика американского рабства относилась и к русскому крепостничеству. Бьюмонт сообщал об общении с аболиционистами, о сотрудничестве в республиканской газете «Нью-Йорк геральд трибюн».
Горячо сочувствуя аболиционистам, поддерживая их программу, Чернышевский не обольщал ни себя, ни читателей возможностью легкой победы радикальных республиканцев над рабовладельцами. Он предупреждал русскую публику, что требование освободить невольников наталкивается на упорное противодействие исполнительной власти, которая старается «...задерживать развитие событий в аболиционистском духе и сближается с демократической партией, желающей щадить интересы плантаторов».
При всей сложности ситуации в США Чернышевский рассчитывал на дальнейший рост в США всенародного движения против рабства, был убежден в том, что аболиционисты добьются претворения в жизнь своей радикальной программы, что дело противников рабства восторжествует. О росте антиневольнических настроений на Севере постоянно писал и журнал «Русское слово». «Эмансипация негров, - писало это демократическое издание в ноябре 1861 года, - считавшаяся в прошлом году утопией или преступлением, является теперь искренним желанием значительной части северных граждан. Уже теперь никто не подвергает сомнению справедливость этой меры». Редакция «Русского слова» развернула перед читателями картину роста антирабовладельческих настроений в федералистской армии, приводила яркие отрывки из выступлений противников невольничества. [7]
С изменением отношения населения Севера к позорному институту рабства журнал связывал грядущие успехи в борьбе с невольничеством.
Американские аболиционисты так же использовали факт отмены рабства в России в качестве аргумента против невольничества в США. «И хотя системы русского крепостного права и американского негритянского рабства отличались, - писал американский историк А. Уолдмэн, - отмена крепостного права вселила новое мужество и силы всем, кто боролся за разрушение института человеческого рабства в США». Этот же историк отмечал, что после крестьянской реформы в России американские аболиционисты усилили борьбу против рабства.
В ноябре 1861 года газета «Нью-Йорк дейли трибюн» опубликовала статью «Эмансипация в России», в которой отмена крепостного права в России рассматривалась как пример, могущий служить для обоснования необходимости ликвидации рабства в Америке.
Специальные корреспонденты русских газет в информации из-за океана не раз писали о влиянии реформы 1861 года в России на настроения противников рабства в США. Так, корреспондент газеты «Северная пчела» сообщал из Вашингтона о распространении в США стихов об освобождении русских крестьян. Стихи эти, замечал журналист, «поются на улицах Вашингтона и сделались народным достоянием». Одним из доводов другого журналиста, выступавшего за отмену крепостного права, была ссылка на факт отмены крепостного права в России. Сам Линкольн рекомендовал вернувшемуся из Петербурга в США Байярду Тейлору прочитать лекции «о крестьянах и эмансипации в России». Эти лекции, по мнению президента, должны получить интерес и ценность.[8]
Весной и летом 1862 года правительство Линкольна под давлением народных масс провело целый ряд радикальных мероприятий. Первым таким актом явилась отмена невольничества в Колумбии на основе компенсации рабовладельцам. Важнейшее значение для Америки имел закон о гомстеде, подписанный Линкольном 20 мая 1862 года. Месяц спустя вступил в силу закон, запрещающий наличие рабства на территориях, еще не ставших штатами.
Почти все эти акции, направленные против рабовладельцев, получили широкий отклик в России. Американский посланник в Петербурге Камерон сообщал государственному секретарю США 28 июля 1862 года, что «предложенная президентом эмансипация рабов в пограничных штатах на основе компенсации их владельцам рассматривается в России не только американскими гражданами, но и всеми русскими деятелями, как крайне либеральными, так и дворянами».[9]
Под давлением ширящегося в различных районах Севера движения против рабства и под влиянием военных неудач Линкольн 22 сентября 1862 года обнародовал «Прокламацию об эмансипации всех невольников на территории Южной конфедерации с первого января 1863 года». Сам президент аргументировал этот шаг лишь как меру военной необходимости. В Прокламации не было ни слова о том, что эмансипация стала теперь главной целью войны. Тем не менее Прокламация явилась смелым, решительным и великим актом.
Прокламация американского президента об отмене невольничества в США получила широкий отклик в России. Представители разных направлений русской общественности оценивали отмену рабства в США через призму русской реформы - отмены крепостного права. Русские отклики на «Прокламацию» обратили на себя внимание американских дипломатов.
Пересылая статью из «С.-Петербургских ведомостей» от 5 января 1863 года, оценивавшую Прокламацию, заменявший американского посланника в России Тейлор писал государственному секретарю Стюарду, что эта статья является справедливой и прозорливой. Секретарь посольства считал, что эта статья «представляет чувства среднего класса русского народа» и может рассматриваться как независимое выражение мнения, не внушенного и не модифицированного отношением императорского правительства к правительству Соединенных Штатов. В заключительной части депеши Тейлор добавлял, что отзыв «С.-Петербургских ведомостей» «обнаруживает рост общественного мнения в России и должен заинтересовать вашингтонские власти». В ответном письме государственный секретарь США Стюард оценил статью русской газеты как отличающуюся искренностью, симпатией и проницательностью и сообщил о намерении перепечатать ее в США.
Отметим, что значительный интерес представляют отклики демократических кругов русской общественности на отмену рабства за океаном. Журнал «Современник» дал подробный анализ Прокламации 22 сентября 1862 года. Приводя ее текст, «Современник» отвергал нападки на нее со стороны английских газет и прессы Демократической партии Севера, отвергал утверждения политиков о неконстуционности Прокламации. Демократов не страшила перспектива восстаний самих рабов. Напротив, они считали, что такие восстания были бы естественным следствием перехода к решительным методам ведения войны.
Так же, как «Современник», другой демократический журнал – «Русское слово» горячо приветствовал вступление в жизнь «Прокламации Линкольна». «Наконец наступил великий день для Америки, - писал журнал, - и эдикт об эмансипации негров, ожидаемый с таким нетерпением, был обнародован в Вашингтоне». Орган русской демократии высоко оценил вклад Линкольна в дело свободы. «Что же касается до мнения света, - восклицал журнал, - Линкольн смело может рассчитывать на сочувствие всех благомыслящих современников и быть уверенным, что потомство глубоко будет уважать его память».
Вместе с тем «Русское слово» упрекало вашингтонское правительство за обоснование акта об эмансипации лишь военными соображениями. Журнал требовал освящения этой меры высокими принципами свободы и справедливости. «Тогда, - заявлял обозреватель «Русского слова», - это была бы великая мера радикальной эмансипации». Широкое обсуждение русской общественности получила и другая мера американского президента - принятый в августе 1862 года призыв негров на военную службу и вооружение их. Даже либеральные деятели России признавали правомерность этой меры и ее эффективность. В русских газетах и журналах приводились яркие примеры храбрости и отваги цветных солдат. По данным американского историка Г. Аптекера, в августе 1862 года, несмотря на дискриминацию, 82 тысячи черных солдат героически боролись на стороне Севера.[10]
Так, в оценке важнейшей проблемы середины 19 века общественное демократическое мнение России и Америки выступило в поддержку противников рабства и противников крепостничества. Демократические круги России и США в откликах на события за океаном выразили стремление к решительной борьбе с крепостным правом и рабством (каждый в своей стране), когда они раскрывали всемирно-историческое значение отмены рабства и отмены крепостничества.
Кто же все таки активно освещал проблему отмены российского крепостного права за рубежом, и другие вопросы освободительного характера? Ответ: сами русские, эмигранты.