Одним из самых популярных ярмарочных развлеченией была медвежья комедия, которую также называли медвежьим промыслом или вождением медведя. Сергач — поводырь — водил по площади медведя на привязи. Когда зверь двигался, сергач начинал шутить и рассказывать курьезные истории. Он мог сравнивать медведя с румянящейся девушкой, неуклюжим солдатом, барыней, собирающей оброк — и с другими персонажами.
«Мишка хватает с хозяйской головы шляпу и, немилосердно комкая, надевает ее на себя, к немалому удовольствию зрителей, которые, однако же, начинают пятиться, в то время как мохнатый артист, снявши шляпу и ухватив ее лапами, пошел по приказу хозяина за сбором .»
(Сергей Максимов, рассказ «Сергач» из книги «Лесная глушь» 1859 года)
Представление с дрессированным медведем было одно из самых старинных и любимейших народных развлечений. Ни один крупный праздник, ни одна ярмарка вплоть до начала 20 века не обходились без медвежьего представления.
Самыми первыми медвежьими поводырями были, скорее всего, бродячие скоморохи. Северное Поволжье и земли великого Новгорода (при Иване Грозном) были хранителями традиции медвежьего промысла. Именно на этих территориях был наиболее развит культ медведя как «хозяина леса». К выученному медведю относились с почтением, ведь еще в дохристианскую эпоху славяне считали медведя магическим животным, своим прародителем и верили в его прямую связь с плодородием, здоровьем, благополучием. Да и сами медвежьи поводыри слыли чародеями, «знающими» людьми, их охотно пускали на ночлег и хорошо угощали.
Ученые медведи повсеместно имели шутливо-почтительные клички: Михайло Потапыч, Матрена Ивановна, господин Топтыгин и др. эти прозвища ничто иное, как отголосок древнего охотничьего запрета на произношение вслух настоящего имени зверя. Кроме того, медвежьи «ходебщики» на самом деле привязывались к своему спутнику, который порой был единственным кормильцем и другом.
Из грозного лесного хищника медведь превратился в объект потехи неслучайно: эти животные густо населяли русские леса, будучи почти соседями деревенских жителей, они легче остальных диких зверей поддаются дрессировке, а внешнее сходство стоящего на задних лапах медведя с человеком (древние люди видели в этом сходстве доказательство своего с ним родства) дает хорошую пищу для постановки различных смешных сюжетов.
Взрослый выдрессированный медведь в 19 веке стоил около ста рублей, их покупали богатые медведчики. Выучить животное было дело непростым. В Белоруссии до середины 19 века существовал целый медвежий центр, где дрессировали этих хищных животных. Ходить на задних лапах, например, медвежат заставляли там путем нагревания пола их клетки - при этом на задние лапы им были надеты лапти, и звери вынужденно вставали на них, так как передние лапы оставались незащищенными. Когда становилось совсем горячо, медвежата начинали переступать с лапы на лапу под бубен дрессировщика. Такого рода обучение длилось около двух месяцев. Затем медведям в целях безопасности подпиливали когти и зубы, а через нос продевали кольцо с цепочкой, с помощью которого было легче управлять зверем.
Выученные медведи зачастую вместе со своими хозяевами-поводырями давали представления не только на родине, но и путешествовали по Европе. При этом публикой ценились не только трюки и качество их исполнения, но и веселые приговорки медведчика, сопровождавшие действия животного. Смеялись на неожиданными комментариями медвежьих выходок, над смелым сопоставлением их с поведением людей. Медведи умели показывать как «как красные девицы прихорашиваются»; как «бабы на барщину ходят»; как «малые дети лазят горох воровать»; «как бабушка Ерофеевна блины печь собралась, блинов не напекла, только сослепу руки сожгла, да от дров угорела» и многое-многое другое. Давать представление медвежьему вожаку иногда помогал мальчик, ряженый в козу, он же собирал с народа деньги после представления (впрочем, иногда это делал сам мишка, водрузив на голову шляпу хозяина). При этом от медведя не требовалось четких движений и мастерства, а напротив, чем более неуклюже он исполнял то, что от него требовал хозяин, тем более был комический, пародийный эффект от представления, поэтому очень важным являлось словесное сопровождение действий животного, и успех во многом зависел от бойкости на язык и чувства юмора медвежьего поводыря. Заканчивалась медвежья потеха обычно комической борьбой поводыря с медведем, которая все же представляла определенную степень риска для человека.
Таким образом, в 19 веке медвежья комедия пользовалась большим успехом, хотя корни этого народного развлечения гораздо глубже (хотя его первое подробное описание появилось лишь в 18 веке). Чаще всего с медведями выступали по деревням и на окраинах больших городов, среди спонтанно собравшейся толпы и почти никогда ученые медведи не были частью заранее отрепетированной городской программы. Помимо собственно медвежьей комедии, то есть вполне безобидного зрелища, до 19 века существовали также медвежья травля и медвежий бой (единоборство человека с медведем), которые были весьма популярны при царском дворе. К 19 веку медвежья комедия сохранила эти элементы лишь в виде комического варианта серьезного зрелища, пародируя его.
3. Сюжет Медвежьей комедии.
Полная медвежья комедия в XIX в. состояла из трех основных частей: пляски медведя с «козой», выступления зверя под прибаутки поводыря, борьбы медведя с хозяином или «козой».
Наиболее комичная ситуация возникала тогда, когда представление разыгрывалось не шумя ражеными (такое бывало очень часто), а настоящим медведем и переодетым козой человеком: животное (медведь) подражало действиям людей, а человек («коза») изображал животное.
Вообще коза и медведь являются в русской народной традиции символами плодородия и благополучия, поэтому во время ряженья крестьяне часто перевоплощались в этих животных, а ряженая пара медведь-поводырь была одной из самых часто встречаемых. При этом исторически ряженье в медведя предшествует игре с реальным животным. Там, где был развит культ медведя, его роль исполнял шаман, а не живой зверь. Участие медведя в народной потехе, его дрессировка произошли потому, что зрелищное, игровое начало обряда со временем заслонило собой его исконную, магическую составляющую.
Чаще всего в Медвежьей комедии разыгрывались следующие сюжеты:
«1) вставши на дыбы, присутствующим в землю кланяются и до тех пор не встают, пока им приказано не будет;
2) показывают, как хмель вьется;
3) на задних ногах танцуют,
4) подражают судьям, как они сидят за судейским столом;
5) натягивают и стреляют, уподобляя палку, будто бы из лука;
6) борются;
7) вставши на задние ноги и воткнувши между оных палку, ездят так, как малые ребята;
8) берут палку на плечо и с оною маршируют, подражая учащимся ружьем солдатам;
9) задними ногами перебрасываются через цепь;
10) ходят, как карлы и престарелые, и, как хромые, ногу таскают;
11) как лежанка без рук и без ног лежит и одну голову показывает;
12) как сельские девки смотрятся в зеркало и прикрываются от своих женихов;
13) как малые ребята горох крадут и ползают, где сухо — на брюхе, а где мокро — на коленях, выкравши же, валяются;
14) показывают, как мать детей родных холит и как мачеха пасынков убирает;
15) как жена милого мужа приголубливает;
16) порох из глазу вычищают с удивительною бережливостью;
17) с не меньшею осторожностью и табак у хозяина из-за губы вынимают;
18) как теща зятя потчевала, блины пекла и угоревши повалилась;
19) допускают каждого на себя садиться и ездить без малейшего сопротивления;
20) кто похочет, подают тотчас лапу;
21) подают хозяину шляпу и барабан, когда козой играет;
22) кто же поднесет пиво или вино, с учтивостью принимают и, выпивши, посуду назад отдавая, кланяются.»
Хозяин при каждом из выше помянутых действий сказывает замысловатые и смешные приговорки