Подготовила Ефремова Надежда
Проблема разоружения и безопасности в Европе в 1920-е гг. Конференция в Локарно.
Лозунг "разоружения" был одним из самых популярных лозунгов "эры пацифизма". В тот период по обе стороны Атлантики "прогрессивная общественность" была совершенно убеждена в том, что Первая мировая война произошла исключительно из-за стремления "пушечных королей" к "сверхприбылям". Отсюда - стремление всячески ограничить и сократить вооружения.
Статут Лиги Наций предусматривал ограничение вооружений и контроль над военной промышленностью. Именно в 1920-е гг. разоружение из прекрасной мечты идеалистов стало составной частью международных отношений, и тут-то и настало время для проверки практикой кабинетных теорий.
Во-первых, выяснилось, что у разных государств наблюдаются серьезные различия в подходах к самой идее разоружения, что объяснялось различиями в их геополитическом и экономическом положении. Советскому Союзу, Соединенным Штатам и Германии в 1920-е гг., что называется, терять было нечего — в силу разных причин эти страны и так были разоружены, и поэтому они могли выдвигать самые оглушительные предложения о разоружении. Англии и Франции, напротив, было что терять: эти страны (особенно Франция) имели все причины опасаться, что они могут и не выдержать гонки вооружений, если все придется начинать с пуля. В ходе многочисленных разоруженческих форумов 1920-х гг. великие державы, как правило, настаивали на сокращении тех видов вооружений и боевой техники, в развитии которых особенно преуспели потенциальные противники.
Во-вторых, в тот же период выявились разные концептуальные подходы к решению задачи ограничения и сокращения вооружений. Первый подход предусматривал простое сокращение имеющихся в наличии арсеналов. Второй — введение согласованного контроля над военным производством. Третий — акцентировал взаимосвязь разоружения и обеспечения политической безопасности государств. Четвертый — увязывал разоружение с международным миром и безопасностью.
Найти компромисс между всеми этими разнообразными подходами к проблеме разоружения в тот период не удалось. В 1923—1924 гг. по инициативе Лиги Наций была образована Комиссия по изучению военно-технических аспектов разоружения, где и возникла идея созыва международной конференции по разоружению. В 1925 г. был образован Подготовительный комитет конференции по разоружению, в работе которого приняли участие представители 21 страны, включая США и СССР. Правда, советский представитель смог включиться в работу Подготовительного комитета только в мае 1927 г., но зато глава советской делегации, заместитель наркоминдела Максим Максимович Литвинов (30 ноября 1927 г.) сразу же выдвинул грандиозную программу всеобщего и немедленного полного разоружения па протяжении 4 лет.
Предложения М. М. Литвинова были отвергнуты, но Конференция по разоружению (в феврале — июле 1932 г. в Женеве состоялась первая сессия, собравшая представителей более 60 стран) не смогла прийти к общему решению. Конвенция о разоружении так и не была принята. А потом всем стало не до нее.
Пожалуй, наиболее весомым результатом разоруженческих усилий великих держав в 1920-е гг. стал Женевский протокол о запрещении применения химического оружия.
Локарнская конференция.
Конференция открылась в назначенный день, 5 октября 1925 г., в швейцарском курортном городке Локарно. Перед этим дипломаты в своих интервью и беседах с представителями печати отметили особо важное значение предстоящего международного совещания. "Конференция в Локарно, - заявил Чемберлен, - бесспорно более значительна, чем все конференции, которые созывались с момента заключения Версальского договора". Глава Форейн офис добавил, что "Великобритания искренно желает забыть прошлое и будет вспоминать о нём лишь для того, чтобы избегать старых ошибок".
С такой же миролюбивой декларацией выступил и французский министр иностранных дел Бриан. "Франция прибыла в Локарно с исключительным желанием добиться всеобщего мира", - заявил он.
Со своей стороны и Штреземан подчеркнул стремление к миру, которым якобы проникнута Германия. Общее внимание возбудило его заявление представителям печати, что участие Германии в гарантийном пакте не означает отказа Германии от договора с СССР. Ясно было, что в германской дипломатической игре русская карта всё ещё оставалась предметом торга с державами Антанты; порой она служила и средством самого недвусмысленного немецкого шантажа.
Заседания конференции происходили при закрытых дверях. О ходе работ конференции публиковались лишь краткие официальные сообщения. Редакции газет всех стран и направлений, пославшие в Локарно сотни своих журналистов, требовали от них, чтобы любой ценой они добывали какую-нибудь информацию. Поэтому в газетах ежедневно появлялись самые сенсационные и противоречивые сообщения. Бывали и курьёзы. Один предприимчивый французский журналист добился "интервью" у хозяйки той гостиницы, где германский рейхсканцлер Лютер беседовал с французским министром иностранных дел Брианом. Хозяйка оказалась менее скупой на сообщения, чем дипломаты. Она охотно рассказала, что "один весьма приличный лысый немец долго беседовал с волосатым французом, что эта беседа носила дружеский характер и что они, очевидно, о чём-то договорились".
Председателем конференции был Остин Чемберлен.
В первую очередь на конференции был подвергнут обсуждению Рейнский гарантийный пакт. Главным спорным вопросом на протяжении всей конференции был вопрос о статье 16 устава Лиги наций. Как известно, эта статья обязывала членов Лиги активно участвовать в тех карательных мероприятиях, которые Лига наций могла предпринять против нарушителей её устава. Ввиду предстоявшего вступления Германии в Лигу наций Штреземан заявил, что разоружённая Германия не в состоянии будет оказывать помощь, предусмотренную статьёй 16, тем государствам, которые подвергнутся нападению. Невозможно будет также для Германии в силу её экономического и финансового положения принимать участие 11 в применении экономических санкций против нарушителей мира.
Бриан выдвинул против заявления Штреземана ряд возражений. Он заметил между прочим, что, очевидно, Германия хочет остаться "вне борьбы". Штреземан поспешил выступить объяснениями.
"Я выступил после Бриана и заявил, - вспоминает он, - совершенно неправильно мнение, будто Германия хочет стоять в стороне от борьбы. Если, в случае нападения со стороны русских на какую-нибудь западную державу, действия русских будут единогласно признаны в Лиге актом агрессии то мы, конечно, уже будем этим связаны". Но, продолжал Штреземан, "когда Германия будет находиться в положении государства, участвующего в военной акции, то обнаружится - пусть это Бриан примет к сведению - резкий контраст между вооружённой мощью союзников и беспомощностью Германии".
В качестве решающего аргумента в пользу необходимости вооружения Германии Штреземан ссылался на то, что "немцам в случае наступления русских придётся принять ряд чрезвычайных мер, чтобы сохранить порядок в самой Германии".
В случае войны России против Германии, пугал конференцию Штреземан, "Москва найдёт много помощников в нашей стране. Поэтому сомнительно, достаточно ли сил полиции и рейхсвера для поддержания порядка внутри страны. Если бы господин Бриан при такой ситуации оказался ответственным государственным деятелем в Германии, то он не решился бы послать за пределы её отряд хотя бы в тысячу человек".
Однако аргументация Штреземана не убедила Бриана. Он продолжал требовать вступления Германии в Лигу наций на общих основаниях. Бриан доказывал, что вхождение Германии в Лигу наций явится прочной основой взаимных гарантий и соглашений в Европе. Он заверил далее, что Рейнский пакт постепенно приведёт ко всеобщему разоружению. Таким образом, нет нужды ссылаться на то, что Германия обезоружена.
При вторичном постатейном чтении проекта гарантийного пакта итальянская делегация, занимавшая до этого выжидательную позицию, заявила о своём присоединении к пакту "на основе английского предложения о гарантиях".
С 12 октября начались переговоры германской делегации с представителями Польши и Чехословакии об арбитражных договорах. Как известно, Германия, поддержанная Англией, отказалась заключить с Польшей и Чехословакией отдельные гарантийные соглашения.
"Для восточных государств, которым Англия отказывает в гарантиях безопасности, остаётся один выход - заключение арбитражных договоров, - писала по этому поводу чешская газета "Венков" 24 сентября 1925 г., - но этот выход таит в себе большую опасность. Кто будет назначать арбитра? Лига наций или какая-либо из великих держав? Ведь если на западе будет взят курс на сотрудничество с Германией, это скажется и на всех решениях и спорах Германии с соседями".
В интервью от 4 октября 1925 г. Бенеш рекомендовал в качестве выхода сближение Чехословакии с СССР. "Нам нужны такие же отношения с Россией, как с Францией", - заявил он.
Близкий Бенешу орган "Лидовы Новины" настойчиво высказывался в том же смысле. "Мы с самого начала переговоров о пакте, - заявляла газета, - доказывали необходимость заключения аналогичного договора с Россией. У Франции имеются все основания не оставлять Россию наедине с Германией. Энергичная московская дипломатия не останется пассивной. Россия не допустит, чтобы её исключили из европейской политики. Мы считаем русское участие в европейской политике необходимым противовесом соглашению с Германией".
К концу конференции важнейшие спорные вопросы были обсуждены и решены в порядке частных переговоров. Как сообщала пресса, "наибольший успех был достигнут в мирной беседе Бриана с Лютером в деревенской гостинице в Асконе 8 октября и во время прогулки по озеру в моторной лодке 10 октября, с участием Чемберлена, Бриана, Лютера и Штреземана вместе с их секретарями и юрисконсультами".
В этих частных беседах германская дипломатия добивалась легализации вооружения Германии и уменьшения размера репараций. Однако осторожности ради она не требовала пока эвакуации второй и третьей Рейнской зоны.
"Мы это делали сознательно. - объяснял Штреземан. - Нам дали понять, что зоны не будут эвакуированы до истечения срока. Но ведь надо знать, что ничто не вечно".
В итоге работ Локарнской конференции были приняты следующие акты:
· 1) заключительный акт конференции,
· 2) Рейнский пакт, т.е. гарантийный договор между Германией, Бельгией, Францией, Великобританией и Италией,
· 3) арбитражное соглашение между Германией и Бельгией,
· 4) арбитражное соглашение между Германией и Францией,
· 5) арбитражный договор между Германией и Польшей,
· 6) арбитражный договор между Германией и Чехословакией,
· 7) соглашение между Францией и Польшей,
· 8) соглашение между Францией и Чехословакией.
В заключительном акте Локарнской конференции указывалось, что целью Локарнского соглашения является "найти совместными усилиями средство к защите своих народов от бича войны и озаботиться мирным улажением всякого рода конфликтов, которые могли бы возникнуть между некоторыми из них".
Договор между Германией, Бельгией, Францией, Великобританией и Италией содержал обязательства подписавших его держав соблюдать территориальное status quo, установленное Версальским миром. Статья 1 гласила, что договаривающиеся стороны "гарантируют, каждая за себя и все совокупно. сохранение территориального status quo, вытекающего из границ между Германией и Бельгией и между Германией и Францией, неприкосновенность этих границ, как они установлены в мирном договоре, подписанном в Версале 28 июня 1919 г. или при его выполнении, а также соблюдение постановлений статей 42 и 43 указанного договора относительно демилитаризованной зоны".
В статье 2 Германия и Бельгия, а также Германия и Франция взаимно обязывались не предпринимать никакого нападения или вторжения и не прибегать к войне друг против друга. Исключение составляли только такие случаи, когда дело шло об осуществлении "права законной обороны", или действий, вытекающих из статьи 16 устава Лиги наций, а также из соответствующих решений, принятых общим собранием или Советом Лиги наций.
В случае возникновения спорных вопросов, которые не могли быть разрешены обычным дипломатическим порядком, договор обязывал передавать их согласительной комиссии или третейскому разбирательству. В случае несоблюдения какой-либо из держав принятых сторонами обязательств, прочие участники договора обязывались немедленно предоставить свою помощь той стране, против которой направлен неспровоцированный акт агрессии. В статьях 4 и 5 определялись условия применения санкций к державам, нарушившим соглашения.
В силе оставались все постановления Версальского договора о демилитаризации Рейнской зоны, а также решения Лондонской конференции 1924 г. (план Дауэса).
Локарнская конференция закончилась 16 октября 1925 г. Сообщение о заключении гарантийных и арбитражных договоров было встречено аплодисментами многочисленной публики, ожидавшей на улице окончания конференции. Появившийся перед публикой бельгийский делегат продемонстрировал только что подписанные документы. На радостях были пущены ракеты. Город и лодки на озере были иллюминованы. Чемберлен в беседе с представителями печати заявил, что "Локарно осветит сердца и умы людей". Он счастлив тем, что дружба с Францией укреплена, что решимость Англии защищать неприкосновенности франко-бельгийских границ торжественно заявлена и что произошло примирение с Германией. Редакционной статье о Локарно "Times" дал высокопарное заглавие: "Достигнут мир соблюдена честь". Консервативная газета "Daily Mail" приветствовала гарантийный пакт как "пакт примирения".
В менее бравурном тоне характеризовали итоги Локарнской конференции французские газеты. Официоз Министерства иностранных дел Франции "Temps" меланхолически заявлял: "Мы далеки от мира, предусмотренного Женевским протоколом". Конечно, дело было не в Женевском протоколе. Разочарование французской дипломатии объяснялось проще. Ей не удалось добиться обещанной когда-то англо-американской гарантии. Ей пришлось мириться с тем, что в Локарнском пакте Франция и Германия рассматривались как политически равноправные стороны. Гарантами, блюстителями этого пакта, в некотором роде арбитрами между его участниками становились торжествующая Англия и покровительствуемая ею Италия, так недавно отклонившая сотрудничество с Францией. В довершение всего ни Англия, ни Италия не пожелали распространить свои гарантии на восточные границы Германии; там, в самом тревожном соседстве с ней, оставались союзники Франции Чехословакия и Польша. Естественно, что французская дипломатия не могла отнести Локарнские соглашения к разряду своих побед.
В отличие от Версальского договора Локарнские соглашения были заключены с Германией, как с равноправной стороной. Германия вводилась в Лигу наций. Ей предоставлялось постоянное место в Совете Лиги наций как одной из великих держав.
Отныне перед германской дипломатией открывалась широкая международная арена. Уже Рапалльский договор поднял её авторитет. После него союзники стали искать примирения с Германией, опасаясь её сближения с Советской Россией.
Что касается Англии, то её дипломатическая победа в Ло-карно была совершенно очевидной. Английская дипломатия в основном направляла переговоры о гарантийном пакте. Она отклонила невыгодные для Англии требования Франции, Германии, Польши и Италии. Она помешала непосредственным переговорам Франции с Германией. Её рукой Германия была отделена от России и введена в Лигу наций в качестве противовеса Франции и участника того европейского концерта, в котором дирижёрская палочка сохранялась за британской дипломатией. Ей же удалось сыграть роль покровительницы Италии: именно Англия предоставила этому "обиженному" государству почётное положение второго гаранта Рейнского пакта.
1 декабря 1925 г. Локарнские соглашения были окончательно подписаны в Лондоне. Вскоре они были ратифицированы парламентами стран, участвовавших в пакте.
Германская дипломатия умело использовала шанс, который ей предоставило всеобщее раздражение европейских государств и США против действий Франции в Рейнской области. Теперь уже Берлин стремился представить себя в роли жертвы французской экспансии, встречая понимание международного политического мнения. Германские представители стали говорить о необходимости приобретения международных гарантий против нарушения франко-германской и германо-бельгийской границ.
29 сентября 1924 г. Германия сделала заявление о намерении вступить в Лигу наций и высказала пожелание о предоставлении ей места постоянного члена Совета Лиги, а 12 декабря декларировала требование ликвидировать "неравенство" в вооружениях, которое вытекало из Версальского договора. Действия германской стороны предпринимались при благосклонном внимании Великобритании, считавшей источником нестабильности в Европе французские амбиции.
Берлин искал пути ослабить путы Версаля и добиться более выгодного для себя урегулирования с бывшими противниками. Первым большим клином, который удалось вбить в Версальский порядок, была договоренность с Советской Россией в Рапалло. Новую возможность для проявления инициативы дал французский проект договора между державами, "имеющими интересы на Рейне" - франко-бельгийско-британского союза. Германия постаралась помешать образованию такого тройственного блока, в чем нашла влиятельных союзников в Лондоне. 25 января 1925 г. германское правительство официально представило собственный проект Рейнского гарантийного пакта.
Завязавшаяся дипломатическая переписка и последующие переговоры велись между Великобританией, Германией и Францией. Италия, для которой, по заявлению Муссолини, рейнская граница не представляла интереса, в них не участвовала. Но в Париже хорошо понимали логику британской позиции и видели элементы фактического блокирования Британии и Германии против Франции. Поэтому французской стороне было выгодно привлечь к переговорам Италию, рассчитывая на ее потенциальные разногласия с Германией по вопросу об австро-итальянских территориальных спорах в Альпах.
Министр иностранных дел Франции Аристид Бриан попытался подключить Рим к переговорам о европейских границах. Он предложил заключить гарантийный пакт для восточных и южных границ Германии с ее соседями при участии Франции, Италии, Чехословакии, Польши, Австрии и самой Германии, причем Франция брала на себя роль гаранта такого договора. Муссолини отклонил и это предложение, заявив, что в его интересы не входит гарантирование границ Польши и Чехословакии.
Разногласия между предполагаемыми участниками будущего пакта были значительны. Французское правительство желало, чтобы одновременно с пактом были бы подписаны арбитражные договоры Германии с восточными союзниками Франции - Польшей и Чехословакией - и чтобы эти договоры составляли с Рейнским гарантийным пактом единый комплекс. Этому противилась Британия, угадывая во французском плане идею "окружения Германии". Ощущая британскую поддержку, Германия отвергала юридическое закрепление неприкосновенности ее границ с Польшей и Чехословакией. В Берлине не скрывали, что не считают границы на востоке Европы окончательными. Очевидно, не считали их таковыми и в Лондоне. В первую очередь речь могла идти о границе Германии с Польшей.
В итоге долгих и сложных дипломатических маневров в октябре 1925 г. в Локарно (Швейцария) были парафированы, а 1 декабря в Лондоне окончательно подписаны договоры и соглашения, получившие общее название Локарнских. Главным из них был Рейнский гарантийный пакт между Германией, Францией, Бельгией, Великобританией и Италией. По этому пакту Германия, Франция и Бельгия признали неприкосновенность границ Германии с Бельгией и Францией в том виде, как они были установлены Версальским договором, а также обязались соблюдать постановления Версальского договора о демилитаризации Рейнской зоны. Германия, Франция и Бельгия обязались также разрешать все спорные между ними вопросы путем арбитража или судебного решения. Обязанности гарантов соблюдения пакта приняли на себя Великобритания и Италия.
Принятые Германией обязательства признавать неприкосновенность границ не исключали, как заявил Штреземан, ставший в конце 1923 г. министром иностранных дел Германии, возможности пересмотреть их переговорным путем. И действительно, как только Локарнские соглашения были подписаны, Германия приступила к секретным переговорам с бельгийским правительством о передаче ей кантонов Эйпен и Мальмеди.
Одновременно с Рейнским пактом в Локарно были подписаны двусторонние соглашения Германии с Францией, Бельгией, Польшей и Чехословакией об арбитраже в случае возникновения пограничных споров, а также двусторонние франко-польский и франко-чехословацкий гарантийные договоры. Однако не увязанные в единый комплекс с Рейнским пактом они не были подкреплены достаточно надежными многосторонними международными гарантиями. Восточноевропейские страны в случае конфликта с Германией могли рассчитывать только на поддержку Франции. Ни Британия, ни Италия в этом случае не имели бы официальных оснований воздействовать на Берлин. Локарнские соглашения вступили в силу с принятием Германии в Лигу наций 8 сентября 1926 г., где она получила место постоянного члена Совета Лиги. Прежний военный контроль союзников над Германией был заменен военным контролем со стороны Лиги наций. Франко-бельгийские войска начали по частям покидать Рейнскую зону еще в 1925 г.
Локарнские соглашения были разумным способом решения германской проблемы. Избранный для этого способ, франко-германское примирение, было целью политики французского министра иностранных дел Бриана, считавшего такое примирение залогом европейской стабильности. На первой стадии переговоров, свидетельствуют архивные материалы МИД Франции, Бриан добивался гарантий границ и для восточных соседей Германии. Он решился на локарнский вариант лишь после того, как его идея гарантий границ и на востоке Европы встретила упорное сопротивление Германии, нашедшей поддержку у Великобритании. Дипломатия Бриана после локарнского периода свидетельствует о том, что он мало полагался на добрую волю Германии и поэтому искал способы укрепить военно-политические союзы малых стран, а позже стал обдумывать пути к соглашению с СССР.
Локарнские соглашения разрядили напряженность в Европе, оказав умиротворяющий эффект на настроения европейцев. Современники оценивали соглашения как "высшую точку в возрождении Европы" и как "водораздел между войной и миром". "Творцы Локарно" - министр иностранных дел Франции Аристид Бриан, министр иностранных дел Великобритании Остин Чемберлен и министр иностранных дел Германии Густав Штреземан - были удостоены Нобелевской премии мира 1925 г.
Слабостью "системы Локарно" была ее ограниченность. Она была сфокусирована фактически только на франко-германском примирении и не могла служить основой общеевропейского механизма обеспечения безопасности. Становилось все яснее, что после Локарно основных импульсов нестабильности предстоит ожидать со стороны востока Европы. Локарнский договор не сопровождался подписанием одной или нескольких военных конвенций, и поэтому никакой конкретный механизм включения гарантий против возможного нарушения согласованных условий не был предусмотрен. В случае конфликта державы-гаранты должны были только вступить в переговоры для рассмотрения вопроса о возможности принятия мер против нарушителей. Надежность таких гарантий была невелика. Тем не менее, подписание соглашений создало в международных отношениях феномен "духа Локарно" как выражения общего настроя европейских стран на примирение и сотрудничество. Это настроение определило ослабление международной напряженности во второй половине 20-х годов.
Пакт Бриана-Келлога.
В это же время по всему миру ширилось новое массовое движение. Его целью было объявление всех войн вне закона. В англосаксонских странах это движение было особенно развитым. Поэтому тогдашний министр иностранных дел Франции Бриан, пойдя навстречу широкому общественному мнению, решил привлечь к разрешению европейских проблем Соединенные Штаты. Надо сказать, что это было сделано в противовес Великобритании.
В апреле 1927 года Бриан подписал обращение к американскому народу. В нем он предлагал составить договор между Францией и США, в котором говорилось о запрете использования военных действий как методе осуществления национальной политики. Фактически этот призыв был написан профессором Колумбийского университета Джеймсом Шотвеллом. С помощью этого договора французское правительство стремилось обеспечить своей политике благосклонное отношение всей мировой общественности, что помогло бы значительно укрепить позиции государства в Европе.
Идею французского министра одобрил госсекретарь США Келлог. Но он предложил подписать не двусторонний договор, а многосторонний, и обратился с этим предложением к другим лидерам европейских государств. Германия была первой, кто поддержал американский проект.
Пакт Бриана-Келлога вызвал самое большее недовольство у правительства Англии. Оно заявило, что не допустит и малейшего вмешательства кого бы то ни было в круг своих национальных интересов. Так, британские власти заранее оговорили свое право на ведение военных действий на территориях, имеющих особое значение для страны.
Также Англия была категорически не согласна с тем, чтобы в подписании участвовали государства, не получившие до сих пор всеобщего признания. Прежде всего, речь шла о молодой Стране Советов, так как годом ранее их дипломатические отношения были разорваны. Именно поэтому Англия была против того, чтобы Советский Союз подписывал пакт Бриана-Келлога. Вскоре французское правительство представило новую редакцию проекта. Теперь пакт Бриана-Келлога 1928 г. предоставлял право на самооборону государств, но только в рамках уже существующих договоренностей. Лидеры Италии и Японии первыми поприветствовали такую редакцию документа и восприняли его как окончательное уничтожение возможности начала войны.
Через месяц госсекретарь США опубликовал свой обновленный проект и отослал его правительствам 14 стран. В нем он уточнял, что отказ от военных действий касается только отношений между державами, подписавшими договор. Все остальные страны не принимались во внимание. Дипломатическая переписка, касающаяся трактовки такого выражения, как «война вне закона», длилась в течение месяца.
Наконец, пакт Бриана-Келлога 27 августа 1928 г. был окончательно одобрен и подписан в Париже руководствами 15 государств. В этот список вошли США, Канада, Южная Африка, Германия, Франция, Бельгия, Австралия, Ирландия, Италия, Чехословакия, Великобритания, Новая Зеландия, Индия, Польша и Япония.
Лондонская конференции по сокращению и ограничению вооружений
Еще одной серьезной попыткой европейских держав затормозить развитие кризисных явлений Версальской системы были их усилия, направленные на создание системы международного контроля над вооружениями. Контроль над вооружениями является одним из действенных рычагов управления международным процессом и поддержания сложившегося баланса сил в качестве необходимого условия всеобщей безопасности и стабильности.
В течение 20-х гг. в рамках Лиги наций шло обсуждение этой проблемы. Проект о взаимных гарантиях безопасности лег в основу так называемого Женевского протокола 1924 г. На его основе работала Комиссия по подготовке международной конференции по разоружению (до конца 1930 г.), и была созвана Лондонская конференция по ограничению морских вооружений, проходившая с января по апрель 1930 г. В работе международной конференции по морским вооружениям приняли участие США, Великобритания, Япония, Франция и Италия. На ней Италия добивалась права увеличить свой военно-морской флот до уровня Франции. Франция, в свою очередь, не соглашалась с требованиями США и Великобритании по ограничению строительства средних и легких судов и подводных лодок.
В связи с острыми разногласиями между Францией и Италией эти две державы не подписали важнейшие части договора об ограничении числа крейсеров, эсминцев и подводных лодок, а французская и итальянская делегации покинули конференцию. После этого Б. Муссолини выступил с открытым призывом к пересмотру Версальской системы. Достигнутое в марте 1931 г. при посредничестве Англии итало-французское компромиссное соглашение по ограничению морских вооружений не вступило в силу.
Японии удалось добиться равной нормы с США и Великобританией в категории подводных лодок и выгодного соотношения в категориях крейсеров и эсминцев. Великобритания, всегда добивавшаяся двойного превосходства над флотом любой другой державы, теперь согласилась на равенство всех категорий военно-морского флота Британской империи с американским.