«ЗА МЕРТВЫМИ ДУШАМИ»
Обращение к данной тематике обусловлено необходимостью рассмотрения творчества Сергея Рудольфовича Минцлова, представляющего собой на сегодняшний день перспективную область исследования в силу своей малоизученности в современном научном процессе. Многогранность аспектов исследования творчества данного писателя можно частично сузить. Дело в том, что главным увлечением и призванием Сергея Рудольфовича являлось книгособирательство, что, по мнению А. Блюма, «послужило импульсом к созданию художественных произведений, посвященных книжным поискам». Наибольшую популярность получила библиофильская повесть Минцлова «За мертвыми душами» (1921), в силу чего именно эта книга и находится в центре нашего внимания.
Для того, чтобы охарактеризовать один из аспектов его творчества, мы изучили биографию и все доступные исследования художественной прозы Минцлова. Среди них – фундаментальные биографические очерки Д.Д. Николаева, работы других литературоведов, историков и краеведов. Е. Н. Брызгалова, ссылаясь на опыт Минцлова как документалиста, исследует его воспоминания о Петербурге как своеобразный источник для понимания жизни и атмосферы творческих людей. П.С. Глушаков очень обстоятельно обосновывает тяготение Минцлова к быту, к авантюрным сюжетам, его стремление изображать жизнь «среднего» человека и изучение истории как части жизни. А.Г. Цыпкина показала значение Минцлова как документалиста, как добросовестного исследователя, которому нужно доверять.
«Выдающийся библиофил и библиограф, занимательный рассказчик и одаренный прозаик, журналист и путешественник, археолог и коллекционер – все эти определения равно применимы к Сергею Рудольфовичу Минцлову и каждое из них отражает лишь часть его многогранной и деятельной натуры», - пишет К. Н. Веселовский. В жизненном пути Минцлова сплелись как военные, так и глубоко укоренившиеся культурные традиции семьи, наследственная любовь к литературе и книге, пристрастие к библиографической работе и страсть к книжному собирательству. Здесь стоит отметить, что дед писателя, Рудольф Иванович Минцлов, был известным библиографом, также ему принадлежат переводы на немецкий язык произведений Н. В. Гоголя. С 1847 года и до конца жизни Р. И. Минцлов прослужил в Императорской публичной библиотеке в качестве старшего библиотекаря и хранителя отделений философии. Кроме того, отцу писателя, Рудольфу Рудольфовичу, удалось собрать огромную библиотеку (свыше 14 000 томов). С. Р. Минцлов после смерти отца вынужден был продать за бесценок это великое собрание книговеду и библиографу Н. А. Рубакину.
При всем этом, в юности Сергей Рудольфович мыслил себя военным: по окончании Александровского военного училища в Москве он определился в 106 пехотный Уфимский полк, расквартированный в Литве. Однако жизнь молодого офицера быстро наскучила Минцлову: в 1892 году он вышел в отставку и поступил на службу в таможенное управление в Литве. Вскоре Минцлов перебрался на Кавказ и, как писал позднее, «начал вести кочевую жизнь сперва по Кавказу, а затем вдоль всей западной границы от Балтийского до Черного моря».
Мы, в частности, обратили внимание еще и на такие биографические факты. Первые стихотворения Минцлова появились в печати в 1888г. Во второй половине 1890-х гг. Сергей Рудольфович видит себя уже литератором: печатает приключенческие повести для детей, сотрудничает с газетой «Новороссийский телеграф», в период 1898-1902 гг. публикует несколько комедий и драм, а также произведения в жанре исторической беллетристики. Стоит отметить, что интерес к истории является неотъемлемой чертой художественного наследия С. Р. Минцлова. Обращение к истории было продиктовано потребностью изучения и сохранения национальной культуры. Этим же объясняется и страсть писателя к книжному собирательству.
Хотелось бы обратить внимание, что и с Новгородской землей С.Р. Минцлов оказался связан по долгу своей работы. Так, благодаря изысканиям Н. Морылевой мы знаем, что он «работал секретарем губернского статистического комитета и хранителем музея древностей, был участником заседаний Новгородского общества любителей древности». Важно, что именно в Новгороде была издана главная библиографическая работа С.Р. Минцлова – фундаментальный пятитомный «Обзор записок, дневников, воспоминаний, писем и путешествий, относящихся к истории России» (1911-1912).
С первых лет эмиграции и до самой смерти Минцлов продолжал упорно трудиться: после 1917 г. публикации Минцлова периодически появлялись на страницах известных зарубежных издательств (например, в берлинском «Медном всаднике», в парижских «Последних новостях»). Его произведения пользовались популярностью в среде русской эмиграции и расходились с большим успехом.
Именно эти обстоятельства биографии оказались ключевыми для создания такого необычного произведения С.Р. Минцлова, как «За мертвыми душами». Этот текст автор написал в 1921 г. в Югославии, куда его забросила судьба.
Писательский образ Минцлова неизменно связывается в сознании его современников с Русью. «Это заповедные края, старые усадьбы, крепкие уклады старины, расшатываемые временем <…> Все у Минцлова зажжено огнями былого. Это – минувшие годы, уплывшие края, погаснувшая жизнь, схороненные люди, повергнутый быт. Его книги – вчерашний невозвратимый день. Это писатель хорошо знал, понимал и чувствовал провинцию, - глубинную Русь», - так о творчестве Сергея Рудольфовича высказывался журналист довоенной Латвии Петр Пильский. Мы, конечно, разделяем точку зрения Пильского, яркие доказательства правоты которого и находим в автобиографической повести «За мертвыми душами», состоящей из очерков дореволюционной провинции, основанных на объезде помещичьих библиотек в поисках ценных исторических материалов.
«За мертвыми душами» имеют авторское Предисловие, в котором объясняется замысел книги, зародившийся после состоявшегося в 1914 г. доклада о библиотеках России. Один из слушателей порекомендовал С. Р. Минцлову записать впечатления о его поездке в поисках редких книг, однако война, а затем разразившаяся революция не дали ему реализовать этот замысел. Книга была написана по воспоминаниям и некоторым заметкам 1895-1913 г.
Повесть публиковалась частями в крупнейшем журнале русского зарубежья – парижских «Современных записках», отдельного издания пришлось ждать дольше. Но это не отменяет необходимость воспринимать композицию книги цельной, видеть в ней три части.
Нам важно увидеть, как это произведение восприняли, как включили в культурный контекст. Прижизненной литературной критики сборника Минцлова мы еще не обнаружили (знаем о положительных отзывах о книге из той информации, что представил Д.Д. Николаев), восполним этот пробел в ближайшее время, изучив эмигрантскую периодику. Но заметим, что в современной России уже написаны статьи, в том числе и о стиле очерков, который не мог не привлечь читателя. Действительно, живой и непринужденный стиль Минцлова, его неизменный юмор, увлекательность произведения открывают нам широкую панораму провинциальной России, быта и нравов поместных дворян.
Литературоведами уже охарактеризован гоголевский интертекст в этой книге Минцлова. Необходимо отметить, что сам С. Р. Минцлов поясняет семантику заглавия своего произведения: «“За мертвыми душами“ окрещена эта книга. И всякий, прочитавший ее увидит, что это название дано ей не мной, и не из претензии подражать, или тем более сравниваться с великою поэмою Гоголя, а только по существу содержания». Однако А. Блюм считает: «Тень великого Гоголя и его бессмертной поэмы витала, конечно, над Минцловым, когда он писал свою книгу. В ней можно заметить отдельные гоголевские реминисценции, узнать давно знакомых Плюшкина и Коробочку, Ноздрева и Собакевича <…> Но своеобразие романа Минцлова в том, что пошлость и бездуховность его персонажей проявляется в особом историко-культурном и нравственном контексте – через отношение их к ценностям культуры, книгам прежде всего». В самом деле, поразительно, ужасно, что для Фирского, Каменева, Чижикова и др. остатки фамильных библиотек – настоящая обуза, к которой они относятся равнодушно или даже с пренебрежением! Читатель не может не заметить, насколько искренне помещики удивляются тому, что этот «хлам» еще кто-то хочет приобрести за деньги.
В работе Е.В. Хинкиладзе использование гоголевских мотивов воспринято не как ученичество и поверхностное следование традиции, но как художественное достоинство очерков Минцлова. Семантический ореол произведения таков, что в нем проявляются гоголевская лексика, завуалированные имена персонажей «Мертвых душ», целая галерея гоголевских типов – помещиков, кучеров, мальчишек: Павел Павлович Чижиков, Ченников и многие другие. «Это хоромы Плюшкина!» - вырывается от досады у героя очерков, когда он видит, до какого состояния Фирские, «наследники и родственники автора «Жизни за царя» и «Руслана и Людмилы», довели свое поместье. Автор статьи перечисляет разнообразные гоголевские аллюзии, обращает внимание на характер повествования, в котором проявляется голос героя-рассказчика, встречающегося в поездках с разными людьми. Более того, такой персонаж, как помещик Лазо, осознает схожесть поездки героя-повествователя и путешествия Чичикова. Интертекст Гоголя в очерках Минцлова представлен еще и аллюзиями на «Миргород» и «Ревизор». И все же, по мнению Хинкиладзе, Минцлов по своему таланту не сопоставим с создателем «Мертвых душ», а потому ему не удается ирония, типизация, он лишь «эксплуатирует гоголевские находки».
Мы же хотим дополнить статью автора, полагая, что гоголевское «слово» пригодилось Минцлову для создания хронотопа, в котором заданы координаты глубинной провинциальной России, страны, по которой можно путешествовать способом Чичикова - на лошадях, в которой можно встречаться с разными помещиками. Герой Минцлова бывает в разных губерниях, видит разных по характеру людей. В том, как хозяева жизни в глубинке проявляют свое отношение к книгам, видно и их отношение к людям, к жизни в целом. Некоторые из них вспоминают слова из литературных произведений, читают стихи, поют песни. Но многое, что они демонстрируют, - безвкусно, невежественно. Собирательная миссия рассказчика-путешественника открывает множество драгоценных книг (мемуаров, воспоминаний, древних фолиантов), на которых современники либо не обращают внимания, либо воспринимают как хлам.
В статье В.В. Шадурского обращается внимание, как элементы сюжета гоголевской поэмы «Мертвые души» превращаются в мотивы, скрепляющие очерковые истории и придающие произведению целостный характер «романа-путешествия». Если гоголевский персонаж собирал «мертвые души», которые, как оказывалось, были по-настоящему живыми в отличие от их хозяев, то персонаж Минцлова, как истинный библиофил, спасает «души» редких книг, которые находятся в беспорядочном хозяйстве современников.
В добавление скажем, что этот роман-путешествие имеет ретроспективный характер, это все же воспоминание событий. Д.Д. Николаев указывает, что произведения носят автобиографический характер, отражая наблюдения автора от поездки в Смоленскую, Нижегородскую, Орловскую губернии с 1895 по 1913 годы. Исследователь отмечает, что Минцлов использовал композиционную структуру романа «похождений», особенность которого еще и в том, что «далекое прошлое сливается с недавним прошлым в настоящем и проецируется на будущее».
Полагаем, что в этом отношении Минцлов, с одной стороны, проявил себя и как документалиста, хроникера эпохи, человека, который умеет описывать события, а с другой стороны – как эмигрантского автора, которого переполняет ностальгия. У повествователя нет оценки событий, нет гоголевских лирических восклицаний, но грусть и ощущение опустошенности на каждой его странице.
В связи с этим мы не согласны с Хинкиладзе, что Минцлов не умеет шутить, иронизировать. Просто его художественные задачи иные, и пафос характерен как раз для передачи мироощущения эмигранта, пребывающего на чужбине. Минцлов не пишет о России с горечью и с упреком – это все равно что предать ее. Но он пишет о желании сохранить ее духовные ценности.
Умение делать простую историю занимательной тоже пригождается Минцлову. Его опыт драматурга сказался на выстраивании обильных мизансцен с диалогами героев.
В очерках нет занимательной фабулы, это ослабляет их художественное впечатление. Действительно, герои не столько совершают поступки, сколько уже демонстрируют содеянное – выброшенные в сарай, в хлев или в дровник книги, разорванные и испорченные страницы редких изданий. На первый взгляд, задача автора – описать исчезающие библиотеки, спасти редкие книги. Но главное – это желание воскресить прошлое, книга становится символом такого воскресения. Минцлова отличает не одно только настроение упадничества и тоски. Его мысль о том, что прошлое влияет на настоящее и будущее: «Прошлое не уничтожается… Оно живет кругом и правит нами. Мы только пешки» - это мысль о том, что образует нравственные основы человеческой жизни. Ведь если отношение наших предков к книге столь вульгарное, то чего же ожидать от новых поколений?
Мы полагаем, что именно благодаря использованным традициям русской классической литературы сборник Минцлова претендует на место в первом литературном ряду Зарубежья.
Кроме того, необходимо обратить внимание на талант С. Р. Минцлова к художественному выражению мысли. В самом деле, если в путешествие по дореволюционным российским глубинкам вместе с главным героем очерков отправляется внимательный читатель, то душа такого читателя на всем протяжении книги будет переполнена противоречивыми эмоциями. Ком к горлу подступает и охватывает чувство тяжелой досады, когда представляешь книги, великое наследие прошлого, разбросанными под нашестами курятника, в пыли и грязи, а их хозяин с уверенностью поясняет: «Книги пыль любят!» Страшнее – когда эти сокровища сжигают.
Далее, вызволив ценнейшие произведения из этого невежественного плена, герой едет в другое поместье, и мы вместе с ним любуемся окружающей природой. «Всюду волны чуть розоватого снега. <…> Но не снега кругом, а фруктовый сад в цвету, заливший уступы берега, сбегающие к реке». И читатель, наслаждаясь чудесным пейзажем, постепенно успокаивается. Но это ненадолго, поскольку скоро герой остановится в очередной усадьбе, «дикий» хозяин которой более жестоко, чем предыдущий помещик, будет относиться к бесценному культурному наследию. Можно было бы назвать это явление своеобразным «круговоротом» чувств, которые вызывают «За мертвыми душами». Однако тяжелым грузом ложится на плечи осознание того, сколько прекрасных творений прошлого Россия потеряла из-за невежественного отношения к ним, из-за простого непонимания их ценности и великого культурного предназначения. Обидно, что огромная часть того культурного опыта, который хотели передать нам предшествующие поколения, оказалась бесследно уничтожена.
Подводя итог всему вышеизложенному, можно сказать, что в данном произведении Минцлов раскрывается и как библиограф, и как художник слова, и как носитель духовных ценностей и как мастер композиции. Поэтому книгу его мы можем назвать не только зрелой, но и итоговой для определенного периода жизни – в 1921 году эмиграция еще только началась, опыт жизни в России еще свеж, чувства патриота обострены.
В дальнейшей работе нами предполагается дать характеристику образной системе Минцлова в этой книге, исследовать приемы создания образов персонажей, а также стиль.
Таким образом, нами впервые дана попытка объяснения того, как художественные средства очерков Минцлова, обусловленные его вкусом и книжным увлечением, страстью к авантюрам, а также гоголевской традицией, создали из непримечательных по фабуле очерков новое явление в литературе, фактически неожиданный новый жанр – библиофильский роман, основу которого составляют новеллы библиофила.
Литература
1. Блюм А. А. Мертвые души и живые книги // Минцлов С.Р. За мертвыми душами М.: Книга, 1991. С. 390.
2. Брызгалова Е.Н. Российская пресса начала XX в. глазами современника (по книге С.Р. Минцлова «Петербург в 1903-1909 гг.» // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. 2018. Т. 37. № 4. С. 583-589.
3. Глушаков П.С. Жанр историко-авантюрного романа: вариант С.Р. Минцлова // Филология и человек. 2008. № 4. С. 7-21.
4. Минцлов С.Р. За мертвыми душами М.: Книга, 1991. 403 с. URL: https://imwerden.de/publ-4219.html
5. Морылева Н. «В Новгороде остается мне пробыть всего несколько дней…» // Чело. 2000. № 3. С. 57.
6. Николаев Д.Д. С.Р. Минцлов «За мертвыми душами» (1925) // Литературная энциклопедия русского зарубежья. 1918-1940. М., 2002. С. 365-366.
7. Хiнкiладзе К. В. Гоголевський iнтертекст в книзi С. Р. Miнцлова «За мертвими душами» // Наукови записки ХНПУ. 2014. Вып 2 (78). С. 192-201.
8. Цыпкина А.Г. Интересная жизнь С.Р. Минцлова // Архивный поиск Сборник научных статей и публикаций. Ответственный редактор С.А. Лиманова. М., 2019. С. 358-372.
9. Цыпкина А.Г. Документальное наследие С.Р. Минцлова в Российских и зарубежных архивах // Отечественные архивы. 2019. № 6. С. 60-68.
10. Цыпкина А.Г. Интересная жизнь С.Р. Минцлова // Архивный поиск Сборник научных статей и публикаций. Ответственный редактор С.А. Лиманова. М., 2019. С. 358-372.
11. Шадурский В.В. "…Вот если бы жить мы могли выучиться также хорошо! (С.Р. Минцлов) // Новгородский край в русской литературе сборник. Великий Новгород, 2009. С. 759-765.