1. Архитектура (А. Воронихин, А. Захаров, К. Росси, В. Стасов, О. Монферран).
2. Стиль «ампир».
3. Живопись (О. Кипренский, А. Венецианов, А. Иванов, В. Суриков, В. Серов, И. Левитан, В. Маковский, К. Савицкий, А. и В. Васнецовы, И. Репин и др.).
4. Музыкальное искусство (М. Глинка, «Могучая кучка», П. Чайковский).
XIX век стал самым успешным, интересным и интенсивным периодом развития культуры в России. Русская культура и искусство буквально ворвались в мировую культуру, заняв в ней одно из самых почетных мест. Русская культура XIX века подарила миру гениев во всех видах искусств: архитектуре, живописи, музыке, литературе В одном из своих произведений А. И. Герцен писал о русском народе, «мощном и неразгаданном », который «сохранил величавые черты, живой ум и широкий разгул богатой натуры под гнетом крепостного состояния и... на царский приказ образоваться — ответил через сто лет громадным явлением Пушкина ». Конечно, не только А.С.Пушкина имел в виду Герцен. Пушкин стал символом своей эпохи, когда произошел стремительный взлет в культурном развитии России. Время Пушкина, первую треть XIX в., нарывают «золотым веком» русской культуры.
Золотой век русской культуры — архитектура
Архитектура и скульптура. Конец XVIII и начало XIX в. — это эпоха классицизма в русском зодчестве, оставившая яркий след в архитектурном облике Петербурга, Москвы и других городов.
Классицизм — европейское культурно-эстетическое течение, которое ориентировалось на античное (древнегреческое и древнеримское) искусство, на античную литературу и мифологию.
Постройки в стиле классицизма отличаются уравновешенностью, четким и спокойным ритмом, выверенностью пропорций. Главными законами архитектурной композиции были симметрия, подчеркивание центра, общая гармония. Парадный вход обычно располагался в центре и оформлялся в виде портика (выступающей вперед части здания с колоннами и фронтоном). Колонны должны были по цвету отличаться от стен. Чаще всего колонны красили в белый цвет, а стены — в желтый.
В середине XVIII в. Петербург был городом одиночных архитектурных шедевров, утопал в зелени усадеб. Затем началась регулярная застройка города вдоль прямых проспектов, лучами расходившихся от Адмиралтейства. Петербургский классицизм — это архитектура не отдельных зданий, а целых ансамблей, поражающих своим единством и гармоничностью.
В 1806 — 1823 гг. было построено новое здание Адмиралтейства по проекту Андреяна Дмитриевича Захарова (1761 — 1811). В громадном здании архитектор подчеркнул центральную башню. Ее отличает динамичный вертикальный ритм. Венчает Адмиралтейство стремительно взлетающая вверх золоченая игла с корабликом. Торжественно-мажорный ритм Адмиралтейства задал тон всей архитектуре города на Неве, а кораблик стал его символом.
Важное значение имело возведение в начале XIX в. здания Биржи на стрелке Васильевского острова. Именно это здание должно было объединить ансамбли, сложившиеся вокруг самого широкого участка русла Невы. Проектирование Биржи и оформление стрелки были поручены французскому архитектору Тома де Томону. В доработке проекта участвовал А. Д. Захаров. Их творческое содружество привело к блестящему решению задачи. Зеркало Невы объединило систему: Петропавловская крепость — стрелка Васильевского острова — Дворцовая набережная. Здание Биржи сравнительно невелико, но мощь его архитектурных форм в сочетании с ростральными колоннами позволила ему уверенно противостоять обширному пространству водной глади. Тема господства над водной стихией была развита в дополняющей ансамбль монументальной скульптуре. Могучие фигуры, олицетворяющие главные реки России (Волгу, Днепр, Волхов и Неву), были созданы скульпторами С. С. Пименовым, И. И. Теребневым и В. И. Демут-Малиновским.
Невский проспект, главная магистраль столицы, приобрел вид единого ансамбля с постройкой в 1801—1811 гг. Казанского собора. Автор проекта Андрей Никифорович Воронихин (1759 — 1814), сын крепостного крестьянина, взял за образец собор св. Петра в Риме, творение Микеланжело. Использовав его мотивы, Воронихин создал оригинальное архитектурное произведение. В собор перенесли прах М. И. Кутузова. Перед собором были поставлены памятники Кутузову и Барклаю де Толли, выполненные Б. И. Орловским. Впервые увидев эти памятники, Пушкин сказал: «Здесь зачинатель Барклай, а здесь совершитель Кутузов».
В 40 — 50-е годы XIX в. Невский проспект украсили бронзовые скульптуры Петра Карловича Клодта (1805 — 1867) «Укротители коней», установленные на Аничковом мосту через Фонтанку. Скульптуры Клодта в аллегорической форме раскрывают тему борьбы человека с стихийными силами природы и победы над ними.
Еще одна работа Клодта — памятник Николаю I на Исаакиевской площади в Петербурге. Император изображен верхом на лошади. Лошадь пританцовывает, император неподвижен — явный контраст по сравнению с расположенным невдалеке памятником Петру I.
Сорок лет, с 1818 по 1858 г., строился Исаакиевский собор в Петербурге — самое большое здание, возведенное в России в первой половине XIX в. Внутри собора могут находиться 13 тыс. человек. С галереи на его куполе видны Кронштадт, Петергоф, Пулково, Царское Село, Гатчина Щ море вдалеке. Проект Исаакиевского собора был разработан] французским архитектором Огюстом Монферраном (1786 — 1858). В оформлении внешнего вида и внутреннего убранства участвовали скульптор П. К. Клодт, художник К. П. Брюллов и др. По замыслу правительства собор должен был олицетворять мощь и незыблемость самодержавия, его тесный союз с православной церковью. Величественное здание собора производит сильное впечатление. Хотя автора проекта и заказчиков можно отчасти упрекнуть в гигантомании. Современники вспоминали, что богослужение в таком соборе было очень торжественно, но благоговейности не было, молитва до души не доходила, особенно у тех, кто стоял сзади.
По проекту Монферрана была возведена и 47-метровая колонна из гранитного монолита на Дворцовой площади (1829—1834) — памятник Александру I и одновременно — монумент в честь победы русского оружия в 1812 г. Фигура ангела, держащего крест, была выполнена Б. И. Орловским.
Триумфальные мотивы Александровской колонны были подхвачены в скульптурном убранстве арки Главного штаба, охватившего Дворцовую площадь с южной стороны. Вместе с тем здание Главного штаба, построенное по проекту К. И. Росси, как бы повторило торжественно-мажорные мотивы Адмиралтейства, расположенного наискосок от него. Тем самым ансамбль Дворцовой площади соединился с ансамблем Адмиралтейского проспекта.
Карл Иванович Росси (1775 — 1849), сын итальянской балерины, родился и жил в России. С его творчеством связаны завершающие работы по созданию петербургских ансамблей. По проекту Росси были построены здания Сената и Синода, Александрийского театра, Михайловского дворца (ныне — Русский музей). Не ограничиваясь возведением отдельных зданий, знаменитый маэстро перестраивал прилегающие к ним улицы и площади. Эти работы приобрели такой размах, что Росси одно время, казалось, был близок к исполнению своей мечты — сделать целый город произведением искусства. Отчасти этот замысел был осуществлен.
Старый Петербург, оставленный нам в наследство Растрелли, Захаровым, Воронихиным, Монферраном, Росси, другими русскими и иностранными архитекторами, — это шедевр мирового зодчества. Бережное его сохранение для детей и внуков — святая обязанность каждого нового поколения граждан России.
В начале XIX в. скульптор Иван Петрович Мартос (1754 — 1835) получил заказ на памятник Минину и Пожарскому для Нижнего Новгорода. Пока шла работа, Россия подверглась наполеоновскому нашествию. Патриотический подъем 1812 г. вдохновил мастера на создание высокохудожественного и глубоко одухотворенного произведения. Оно было установлено на Красной площади в Москве, еще не залечившей свои раны, не застроившей свои пепелища. В Нижнем Новгороде воздвигли другой монумент.
После пожара в Москве были возведены такие выдающиеся по красоте здания, как Большой театр и Манеж (оба по проекту О. И. Бове). Пожар не устранил традиционное разностилье московских улиц, живописную хаотичность застройки. На узких и изогнутых улицах с постройками разных эпох трудно было развертывать архитектурные ансамбли. Поэтому московский классицизм запечатлелся не в ансамблях, а в отдельных зданиях. Он не столь монументален, как петербургский, более свободен, более приближен к человеку и порой трогательно наивен (когда портик приделывался к одноэтажному деревянному домику). Один из лучших московских особняков классического стиля — дом Лопухиных на Пречистенке (ныне музей Л. Н. Толстого). Строил его архитектор А. Г. Григорьев, выходец из крепостных.
Провинциальный классицизм был ближе к московскому. В провинции выдвинулся ряд крупных архитекторов. Так, например, ученик Воронихина М. П. Коринфский, уроженец Арзамаса, строил в Нижнем Новгороде, Казани, Симбирске. В своем родном городе он руководил постройкой собора, который возводился на средства местного купечества в память о событиях 1812 г. Далеко по России разошлась молва о великолепном Арзамасском соборе.
В Сибири в начале XIX в. все еще строились здания в стиле барокко. Черты его видны в Московских воротах Иркутска, в Воскресенском соборе в Томске. Но затем классицизм пришел и в Сибирь. Один из первых и лучших его памятников — «Белый дом» в Иркутске, построенный купцами Сибиряковыми. В Омске по проекту известного архитектора Василия Петровича Стасова (1769 — 1848) был возведен Никольский казачий собор. В нем хранилось знамя Ермака.
В 30-е годы XIX в. классицизм вступил в пору кризиса. Людей стало угнетать однообразие зданий с колоннами. Правила классицизма, слишком жесткие, с трудом приспосабливались к меняющейся обстановке. В то время в городах разворачивалось строительство доходных (многоквартирных) домов. В таком доме нужно было несколько подъездов, а по канонам классицизма можно было сделать только один главный вход — в центре здания. В нижних этажах доходных домов размещались магазины, но их широкие витрины не сочетались с нормами классицизма. И он ушел, сметенный критикой современников и настоятельными требованиями жизни.
Творческая мысль архитекторов остановилась на принципе «умного выбора». Считалось, что здание надо строить в том стиле, который отвечает его назначению. На практике все определялось желанием заказчика и вкусом архитектора. Помещики начали строить усадьбы в стиле средневековой готики. В городах появились доходные дома с венецианскими окнами. Наступил период эклектики (смешения стилей).
В 1839 — 1852 гг. по проекту немецкого архитектора Лео Кленце в Петербурге было построено здание Нового Эрмитажа. Спокойное равновесие его частей, декоративное оформление в новогреческом стиле, мощные гранитные атланты у входа — все это создавало впечатляющий образ музея — хранилища шедевров мирового искусства.
Константин Андреевич Тон (1794 — 1881) в своем творчестве попытался возродить традиции древнерусской архитектуры. Он строил пятиглавые церкви с узкими арочными (закругленными) окнами, использовал русский и византийский декор. Все это подчинялось строгим пропорциям и симметрии классицизма, от которых Тон не смог отречься. Русско-византийский стиль Тона многим казался искусственным. А на самом деле Тон просто не постиг доподлинно всех тайн древнерусской архитектуры — настолько прочно они были забыты.
Работы Тона понравились Николаю I. Архитектор получил два крупных заказа для Москвы. В 1838 — 1849 гг. под его руководством был построен Большой Кремлевский дворец. В 1839 г. на берегу Москвы-реки был заложен храм Христа Спасителя в память избавления России от наполеоновского нашествия. Строительство растянулось на долгие годы. Торжественное освящение храма Христа Спасителя состоялось в 1883 г. В храме были установлены мраморные доски с именами убитых и раненых офицеров, сообщалось о числе погибших солдат в каждом сражении, были увековечены имена людей, отдавших свои сбережения на дело победы. Величественная 100-метровая громада храма органично вписалась в силуэт Москвы.
Покровительство Николая I сыграло роковую роль для наследия Тона. Его творения стали рассматриваться как символ николаевского царствования. Именно этим объясняются резкие отзывы Герцена. Не жаловали Тона и другие оппозиционно настроенные критики. В годы Советской власти творчество Тона замалчивалось или принижалось. Многие построенные им церкви были снесены. В 1931 г. взорвали храм Христа Спасителя. Не пришло в голову лишь взорвать Московский вокзал в Петербурге и Петербургский в Москве — тоже творения Тона, в архитектуре которых неуловимо читаются мотивы московской Сухаревой башни, снесенной в те же роковые для русской культуры годы. Сильно пострадавшее, наследие Тона продолжает жить и служить людям.
Золотой век русской культуры — живопись
Русская живопись. В 1827 г. на раскопках античного города Помпеи побывал русский художник Карл Павлович Брюллов (1799 — 1852). Он гулял по древним мостовым, любовался фресками, и в его воображении вставала та трагическая ночь, когда город был засыпан раскаленным пеплом проснувшегося Везувия. Около шести лет шла работа над картиной «Последний день Помпеи». Гибель этого города в представлении художника соединилась с гибелью всего античного мира. Его красоту как бы олицетворяет центральная фигура картины — прекрасная женщина, упавшая с колесницы и разбившаяся насмерть.
В России «Последний день Помпеи» ожидал подлинный триумф. Слух о привезенном из Италии шедевре разнесся по всему Петербургу, и в залы Академии художеств потянулись купцы, ремесленники, мастеровые. Русская светская живопись впервые привлекла массового зрителя.
Брюллов был за границей по командировке Академии художеств. В этом учебном заведении было хорошо поставлено обучение технике рисунка и живописи. Но Академия ориентировалась на античное наследие и героическую тематику. Сцены из современной жизни, простой русский пейзаж считались недостойными кисти художника. Классицизм в живописи получил название академизма.
Брюллов был связан с Академией всем своим творчеством. Но он обладал могучим воображением, зорким глазом и верной рукой — и у него рождались живые творения, лишь внешне согласованные с канонами академизма. С присущим ему одному изяществом он умел запечатлеть и красоту обнаженного А. А. Иванов человеческого тела, и дрожание солнечного луча на зеленом листе. Своей вершины академическая живопись достигла в творчестве Александра Андреевича Иванова (1806—1858). Более 20 лет работал он над картиной «Явление Христа народу», в которую вложил всю силу и яркость своего таланта. На переднем плане грандиозного полотна выделяется мужественная фигура Иоанна Крестителя, указывающего на приближающегося Христа. Его фигура дана в отдалении. Он еще не пришел, но обязательно придет, говорит художник. И светлеют, очищаются лица и души тех, кто ожидает Спасителя.
Два замечательных портретиста своего времени — Орест Адамович Кипренский (1782 — 1836) и Василий Андреевич Тропинин (1776 — 1857) — оставили нам прижизненные портреты Пушкина. У Кипренского Пушкин выглядит торжественно и романтично, в ореоле поэтической славы. «Ты мне льстишь, Орест », — вздохнул Пушкин, взглянув на готовое полотно. На портрете Тропинина поэт по-домашнему обаятелен. Каким-то особым старомосковским теплом и уютом веет от работ Тропинина. До 47 лет находился он в крепостной неволе. Поэтому, наверное, так свежи и одухотворены на его полотнах лица простых людей. И бесконечны молодость и очарование его «Кружевницы».
Народные мотивы присущи живописи Алексея Гавриловича Венецианова (1780 — 1847). Свой путь художника он начинал как светский портретист, но затем оставил столицу и уехал в свое имение в Тверской губернии. Здесь на его полотнах отобразилась череда крестьянских лиц: бородатый старик, старуха с клюкой, ребенок, делающий первые шаги, девушка с васильками. Крестьянские лошади отнюдь не напоминали классических пегасов. А на дальнем плане вырисовывался родной русский пейзаж: поля спелой ржи, перелески, соломенные крыши.
И все же творчество художника осталось в основном в рамках классицизма. Русская деревня на полотнах Венецианова слишком условна и декоративна. Крестьянки выходят на барщину в ярких сарафанах и кокошниках. Их труд совсем не тяжел. На одной из картин молодая женщина легко и плавно ведет по пашне двух лошадей, запряженных в борону. Венециановская деревня — нарядная, праздничная, безмятежная. И лишь иногда, как бы случайно, проскальзывает такая деталь, как натруженные руки старой крестьянки.
В рамки академизма явно не вписывалось творчество Павла Андреевича Федотова (1815 — 1852). Задатки художника-сатирика обнаружились у него еще во время службы в гвардии. Тогда он делал веселые, озорные зарисовки армейского быта. В 1848 г. на академической выставке появилась его картина «Свежий кавалер», дерзкая насмешка не только над тупым и чванливым чиновничеством, но и над академическими традициями. Грязный халат, в который облачился главный герой картины, очень напоминал античную тогу. Брюллов долго рассматривал картину, а потом сказал автору полушутя-полусерьезно: «Поздравляю вас, вы победили меня ». Комедийно-сатирический характер носят и Другие картины Федотова («Завтрак аристократа», «Сватовство майора»). Последние его картины очень печальны («Анкор, еще анкор!», «Вдовушка»).
В 1852 г. в культурной жизни России произошло примечательное событие. Открыл свои двери Эрмитаж, где были собраны художественные сокровища императорской фамилии. В России появился первый общедоступный художественный музей.
Театр и музыка XIX век. В театральной жизни России большую роль по-прежнему играли иностранные труппы и крепостные театры. Некоторые помещики становились антрепренерами (театральными предпринимателями). Их театры превращались в общедоступные. В них выступали и крепостные, и вольнонаемные актеры. Многие талантливые артисты вышли из крепостных. Михаил Семенович Щепкин (1788—1863), друг Белинского и Герцена, до 33 лет был крепостным. Павел Степанович Мочалов (1800 — 1848) вырос в семье крепостного актера. Исполнение Мочаловым роли Гамлета вызывало восхищенные отзывы Белинского. Другим выдающимся исполнителем роли Гамлета на русской сцене в то время был Василий Андреевич Каратыгин (1802 — 1853).
Большим событием в театральной жизни России стала премьера гоголевского «Ревизора» — сначала в петербургском Александрийском театре, а затем в московском Малом; театре, где роль Городничего играл Щепкин. Цензура не пропускала «Ревизора», и только личное вмешательство Николая I позволило поставить комедию. После спектакля он смущенно сказал: «Всем досталось, а мне более всех!».
В эти же годы на сцене московского Большого театра была поставлена опера М. И. Глинки «Жизнь за царя» (впоследствии на советской сцене она шла под названием «Иван Сусанин»). В творчестве Михаила Ивановича Глинки (1804 — 1857) русское музыкальное искусство, усвоив западные средства выражения (общие нормы гармонии, богатый и яркий оркестр), поднялось на новую высоту. Глинка первый создал неувядаемые образцы новой национальной русской музыки. Некоторые места в опере «Жизнь за царя» (например, знаменитый хор «Славься») поражают своим проникновением в самую глубину народного творчества.
Оперные творения Глинки отличаются роскошью и яркостью музыкальных красок, гениальной легкостью техники и классической простотой. Это относится и к другой его опере — «Руслан и Людмила». Но если «Жизнь за царя» имела громкий успех, то вторую оперу Глинки публика встретила холодно. В России в те времена лишь очень немногие ценители поняли истинное значение музыки Глинки. Ему принадлежит и ряд замечательных романсов. Пожалуй, наиболее известный из них написан на стихи Пушкина — «Я помню чудное мгновенье...».
Пушкинский сюжет лег в основу оперы Александра Сергеевича Даргомыжского (1813—1869) «Русалка». Эта опера также встретила холодный прием. «Большинство наших любителей музыки и газетных писак не признает во мне вдохновения, — писал огорченный композитор. — Рутинный взгляд их ищет льстивых для слуха мелодий, за которыми я не гонюсь. Я не намерен снизводить для них музыку до забавы. Хочу, чтобы звук прямо выражал слово. Хочу правды. Они этого понять не умеют ».
Музыка Даргомыжского не столь мелодична, как Глинки. Но Даргомыжский умел передавать душевное состояние своих героев взволнованной музыкальной речью.
А. А. Алябьев, А. Е. Варламов и А. Л. Гурилев, талантливые композиторы-любители, обогатили отечественную музыку многими очаровательными романсами. От них ведет начало русский городской романс, наивный и трогательный.
Русская журналистика XIX век. В первой половине XIX в. значительно возросло число газет и журналов. Увеличились их тиражи, достигая порой до 1500 экземпляров. С 1838 г. в каждой губернии стали издаваться свои «Губернские ведомости».
Официальной газетой по-прежнему были «Санкт-Петербургские ведомости». Они сохранили характер информационного бюллетеня. В николаевское время известный журналист Ф. В. Булгарин издавал газету «Северная пчела». Она всячески расхваливала правительство и старалась угодить властям. Но власти были капризны, ход их мыслей был непредсказуем, и Булгарин часто попадал впросак. «Не смей хвалить правительство! — шумел на него управляющий Третьим отделением Дубельт. — Правительство в твоих похвалах не нуждается! » В другой раз начальственный гнев вызвало очень осторожное замечание насчет петербургской погоды. «Климат императорской резиденции бранишь?! — гремел Дубельт. — Вольнодумствуешь?! Смотри у меня! » А однажды какая-то заметка в «Северной пчеле » вызвала «высочайшее » неудовольствие. На этот раз Булгарин был поставлен в угол и простоял в кабинете у Дубельта около часа носом к стене. Конечно, к другим издателям, которые перед правительством не пресмыкались, а умели вести себя с достоинством, обращение было иным. Бенкендорф однажды накричавший на А. А. Дельвига, потом вынужден был признать, что он «погорячился».
С 1802 г. в Москве выходил журнал «Вестник Европы», основанный Н. М. Карамзиным. Журнал придерживался умеренно-консервативного направления, отличаясь взвешенностью суждений и респектабельностью.
В разгар Отечественной войны, В. А. Жуковский когда Наполеон находился еще в Москве, в Петербурге начал издаваться журнал «Сын Отечества». Редактором его стал молодой литератор Н. И. Греч. Журнал в тираноборческом духе обличал деспотизм Наполеона, прославлял народную войну против захватчиков. В те времена он был очень популярен в армии и обществе. После окончания войны журнал в осторожной форме стал проповедовать конституционные идеи, в связи с чем у Греча были очень неприятные беседы с Аракчеевым. В «Сыне Отечества» печатались многие декабристы. Но после декабря 1825 г. Греч стал резко радикальным. Журнал обесцветился и в 40-х годах перестал выходить.
Ярким, но очень коротким оказался век «Полярной звезды», издававшейся А. А. Бестужевым и К. Ф. Рылеевым. В альманахе сотрудничало целое созвездие русских поэтов: А. С. Пушкин, Е.А. Баратынский, П. А. Вяземский, И. А. Крылов, В.А.Жуковский. Но вышло всего три книги. Когда печаталась четвертая, произошли события 14 декабря 1825 г.
В первые годы николаевского царствования наблюдалось засилье реакционно-охранительных журналов. И только «Московский телеграф » выделялся либеральной направленностью. Издавал и редактировал его писатель и историк Н. А. Полевой. Гордясь своим недворянским происхождением, он выступал за уравнение прав всех сословий, за приобщение народов России к европейской культуре. Журнал просуществовал девять лет и был закрыт в связи с критическим отзывом на верноподданническую драму Н. В. Кукольника «Телескоп», в котором сотрудничал Белинский, издавался всего пять лет.
После закрытия «Телескопа» эстафету передовой журналистики подхватили петербургские журналы «Современник» и «Отечественные записки». «Современник» основал А.С.Пушкин в 1836 г. Через несколько месяцев поэт погиб, и журнал перешел в руки Жуковского и Вяземского. Постепенно он зачах. Но в 1847 г. «Современник » возглавил Н. А. Некрасов, которому удалось привлечь к участию в нем И. А. Гончарова, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского. В журнале печатались «Севастопольские рассказы » Л. Н. Толстого. Около года успел поработать в «Современнике» Белинский. В 1853 г. в журнале появился новый сотрудник, пока еще мало кому известный, — Н. Г. Чернышевский.
В 1839 г. издатель А. А. Краевский стал выпускать «Отечественные записки». На страницах журнала печатались произведения М.Ю.Лермонтова, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, А. И. Герцена. Особую популярность журнал приобрел в 1839—1846 гг., когда отдел критики возглавлял Белинский. Студент, приткнувшийся в коридоре у окна и читающий «Отечественные записки», — это обычная картина университетской жизни того времени. Чтобы прочесть свежий номер журнала, студенты записывались в длинные очереди. Большим успехом пользовались «Отечественные записки и в провинции. Славянофил Иван Аксаков, видевший в «Отечественных записках» орган западников, с сожалением признавал: «Имя Белинского известно каждому сколько-нибудь мыслящему юноше, всякому жаждущему свежего воздуха среди вонючего болота I провинциальной жизни... Если вам нужно честного доктора, честного следователя — ищите таковых в провинции среди последователей Белинского».
В 1846 г. Белинский, не поладив с Краевским, ушел из «Отечественных записок », и журнал стал терять популярность.
Начало XIX в. — время становления отечественной журналистики. Не успев как следует опериться, она вступила в тяжелую пору николаевского царствования. Но и в эти годы затянувшейся реакции лучшие представители русской журналистики показали свою стойкость, неподкупность и приверженность свободомыслию и гуманизму.