7 августа 1945
1. Мы вновь в синагоге Назарета, но в субботу.
Иисус читал нравоучительную притчу против Авимелеха и закончил словами: «Да изыдет огонь из терновника и да пожрет кедры ливанские” ». Затем Он передал рулон главе синагоги.
«Ты не прочтешь остальное? Тебе нужно прочитать это, чтобы они могли
понять нравоучение», - говорит глава синагоги.
«В этом нет необходимости. Дни Авимелеха очень далеки от нас. Я приложу старинное поучение к нынешнему времени.
Слушайте, люди Назарета. Вам уже известна мораль апологии против Авимелеха[1], так как вы были научены ей главой вашей синагоги, который в свое время был научен ей раввином, который научился ей от другого раввина и так было на протяжении веков, всегда с одними и теми же комментариями и с одним и тем же заключением. Вы услышите от Меня иную мораль, следующую из этой притчи. И Я прошу вас использовать свой разум и не быть подобными веревкам и колодезному шкиву, которые, пока не износятся неизменно движутся от шкива вниз, к воде, а затем от воды обратно к шкиву. Человек не веревка и не механическое устройство. Человек одарен разумом и должен использовать его от собственного лица соответственно своим потребностям и обстоятельствам. Ибо если буква слова вечна, то обстоятельства меняются. Плохи те учителя, которые не хотят беспокоиться или удовлетворяются не извлекая каждый раз новых заключений, то есть дух, который всегда содержится в древних мудрых словах. Они будут подобны эху, которое может только повторять, даже десятки раз, только те же самые слова, не добавляя ни одного своего собственного слова.
2. Человечество, - оно и в самом деле подобно лесу, где собраны все виды деревьев, кустарников и трав, представляющих человечество, – чувствует потребность быть ведомым кем-то, кто взял бы на себя всю славу и даже еще большее бремя власти и ответственности за счастье или несчастье своих подданных: в ком-то, кто будет ответственным за подчиненных, ответственным перед соседними странами, и, что более страшно, перед Богом. Потому что истина состоит в том, что короны и социальное превосходство, какими бы они ни были, даются людьми, но позволяются Богом, и без Его дозволения никакие человеческие силы не могут быть утверждены. Это объясняет внезапные немыслимые смены династий, которые рассматривались как вечные и сила которых казалась неприкасаемой, и которые, когда они перешагивали предел в наказании или мучении людей, свергались теми же людьми, с Божьего позволения, и становились ничем иным как пылью, или, порой, сточными нечистотами. Я сказал: люди чувствуют необходимость избрать кого-то, кто возьмет на себя все обязанности по отношению к своим подданным, в отношении соседних народов, и перед Богом, которые являются самыми страшными из всех. Потому что если суд истории ужасен и интересы людей напрасно пытаются изменить его, потому что будущие события и люди восстановят его во всей его исходной страшной правде, то Божье правосудие еще более безжалостно, потому что оно вообще не зависит от какого-либо давления, не подвержено прихотям или мнениям, которым очень часто подвержены люди, и прежде всего оно не подвержено ложным суждениям. Таким образом те, кто избираются лидерами народов и творцами истории, должны действовать с героическим правосудием святых, чтобы не заработать дурной славы в грядущих веках и не быть наказанными Богом навеки.
|
|
|
|
3. Но давайте вернемся к притче об Авимелехе. Итак, деревья захотели иметь царя
и пошли к оливковому дереву. Но так как оно, будучи деревом священным и посвященным для сверхъестественного использования, благодаря своему маслу, которое горит перед Господом и является преобладающей частью в десятинах и жертвоприношениях, и образует святое миро для помазания алтарей, священников и царей, а по своим свойствам, Я бы сказал, оно почти чудотворно и в качестве такового используется как для здоровых, так и для больных тел, то оливковое дерево ответило: “Как могу я уронить мое святое сверхъестественное призвание и унизить себя до мирских дел??” О! Каким мягким был ответ оливкового дерева! Почему его не изучили и не повторили все те, кого Бог избирает для священной миссии, хотя бы они? Потому что в действительности он должен был бы произноситься каждым человеком в качестве ответа на внушения демона, потому что каждый человек является царем и сыном Божьим, одаренным душой, которая делает его царственным божественным сыном, призванным к сверхъестественному предназначению.
Его душа является жертвенником и домом. Жертвенником Богу, домом, куда спускается
Небесный Отец, чтобы получить любовь и почтение сына и подданного. Каждый человек имеет душу, и каждая душа является жертвенником, а каждый человек тем самым является священником, хранителем алтаря, а в книге Левит написано: “священник не должен осквернять себя”. Человек, поэтому, должен отвечать на искушения Демона, мира и плоти: “Могу ли я перестать быть духовным и заняться материальными греховными делами? “ Затем деревья пошли к фиговому дереву, приглашая его царствовать над ними. Смоковница ответила: “Как я могу отказаться от моей сладости и моих превосходных плодов, чтобы стать вашим царем?”
|
|
Многие обращаются к кроткому и доброму человеку, чтобы он стал их царем. Не столько потому, что они восхищаются его добротой, но потому, что они надеются, что, так как он очень добрый, то они смогут над ним подшучивать, что смогут получить от него все, чего захотят, и что смогут злоупотреблять им так, как им нравится. Но доброта – не слабость. Она – благость. Она праведна, разумна, непоколебима. Никогда не путайте доброту со слабостью. Первая является добродетелью, а последняя – недостатком. И поскольку она является добродетелью, она дает тем, кто обладает ею, праведную совесть, что позволяет им противостоять человеческим обольщениям и соблазнам, имеющим своей целью склонить их к мирским интересам, которые не являются интересами Бога, оставаясь верными своему предназначению любой ценой. Добросердечный человек никогда не будет с горечью отражать упреки так же, как не будет он когда-либо жестко отвергать просящих его о помощи. Напротив, сочувственно улыбаясь, он всегда будет говорить: “оставьте мне мое мирное предназначение. Я здесь, чтобы утешать вас и помогать вам, но я не могу стать царем, в соответствии с вашими ожиданиям, потому что я интересуюсь только одной царственностью, которая на благо вашей и моей душе: царственностью духовной ”. Деревья пошли к виноградной лозе и попросили ее стать их царицей. Но Лоза ответила: “как я могу отказаться от этого веселья и силы и прийти и править вами?”
Царствование всегда приводит к духовному мраку, как в силу ответственности, так и в силу раскаяния, потому что царь, не согрешающий и не причиняющий себе чувств раскаяния, более редок, чем черный алмаз. Власть манит, пока она светит издалека подобно маяку, но когда ее достигают, то понимают, что это не звезда, а всего-навсего слабый огонек светлячка. К тому же власть – это всего лишь сила, связанная со множеством уз тысяч интересов возбуждающихся вокруг царя: интересов царедворцев, союзников, родственников и личных. Как много царей, будучи помазаны елеем, клянутся самим себе: “я буду беспристрастным”, а позже оказываются неспособными быть такими? Подобно сильному дереву, которое не противится первым объятиям гибкого и тонкого плюща и говорит: “он такой слабый, что не может причинить мне вреда”, напротив, приятно быть украшенным им и быть его защитником, поддерживая его восхождение, так царь очень часто, Я бы сказал, всегда уступает первым объятиям интересов царедворца, союзника, или своим личным или родственников, которые обращаются к нему с просьбами и ему приятно быть их щедрым покровителем. “Это такой пустяк!” - говорит он, даже если совесть предупреждает его: “будь осторожен!” И он думает, что не может повредить ни своей силе, ни своему доброму имени. Также считает и дерево. Но наступает день, когда плющ возрастающий в силе и длине, все более и более прожорливый и высасывающий соки из почвы, желающий подняться все выше и выше и завоевать больше солнца и света, окутывает, ветвь за ветвью, все большое дерево. Он одолевает его, душит его и убивает. А ведь он был таким слабым! А дерево было таким сильным!
То же самое касается и царей. Первый компромисс со своей миссией, первое
пожимание плечами на голос своей совести, потому что похвала приятна и восхитительно быть тем, к кому обращаются за покровительством, и приходит момент, когда король больше не правит, но интересы других людей начинают возобладать над ним и заключают его в тюрьму, они затыкают ему рот и душат его, и если они оказываются сильнее его, то убивают его, когда видят, что он медлит умереть. Также и обычный человек, который является тем же царем в своем духе, падает, если он принимает низшую царственность из гордости или жадности. Он теряет свое духовное спокойствие, которое проистекает из его союза с Богом. Потому что Демон, мир и плоть могут дать иллюзию силы и радости, но только за счет духовной бодрости, которая исходит от союза с Богом.
О, бодрость и сила нищих духом, ваша действительная заслуга в том, что человек может сказать: “как я могу принять низшее царство, если из-за союза с ним я утрачу внутреннюю силу и радость, Небеса и их истинное царство?” И блаженны те нищие духом, которые стремятся только к обладанию Царством Небесным и презирают все другие богатства не относящиеся к этому Царству, и могут также сказать: “как мы можем потерпеть неудачу в своей миссии, плодоносящей зрелыми укрепляющими соками и радостными соками для братского человечества, живущего в безводной пустыне животности, чья жажда должна быть утолена, чтобы оно не умерло и нуждается в питании жизненными соками, как дитя оставшееся без кормилицы? Мы кормильцы и няньки человечества, потерявшего грудь Бога, и бродящего, бесплодного и больного, которое умрет от отчаяния или замученное мрачным скептицизмом, если бы не нашло нас, свободных от всех земных уз, которые с благой активностью могут убедить их, что существует Жизнь, Радость, Свобода, Мир. Мы не можем отказаться от такого Милосердия ради жалких низших интересов”.
Затем деревья пошли к терновому кусту, который не отверг их.
Но он поставил жесткие условия. “Если вы хотите, чтобы я был вашим царем, вы должны подчиниться мне. Но если избрав меня, вы не будете соблюдать этого условия, я превращу каждый свой шип в пылающую пытку и я пожру всех вас, в том числе и кедры Ливана”.
Такова царственность, которую мир принимает за истинную! Наглость и свирепость ошибочно принимаются порочным человечеством за истинную царственность, тогда как кротость и благость они считают глупым и слабым настроением. Человек не хочет подчиняться Богу, но он подчиняется Злу. Он соблазняется им, и, следовательно, он сгорит в нем.
4. Такова притча об Авимелехе. Но сейчас Я предложу вам еще одну. Эта относится не к очень далеким и прошлым событиям. Но к нынешним, которые находятся от нас на расстоянии протянутой руки.
Звери решили избрать себе царя. И поскольку они были умными, то думали избрать такого, который бы не пугал их своей силой или дикостью. Итак они исключили льва и всех кошачьих. Они сказали, что они не хотят царя с клювом орла или хищной птицы любого другого вида. Они не доверились лошади, которая благодаря своей скорости передвижения, могла бы добраться до них и узнать, что они делают; они еще меньше доверяли ослу, который, как они знали, был очень терпеливым, но подверженным вспышкам внезапной ярости и имел мощные копыта. Они были в ужасе при мысли о том, что их царем может стать обезьяна, потому что обезьяны слишком умны и злопамятны. Под тем предлогом, что змея представляет Сатану в соблазнении человека, они сказали, что не желают иметь ее своим царем, несмотря на ее изящные цвета и быстрые движения. На самом деле они не хотели этого, потому что были в курсе о ее тихой походке, ее сильных мускулах и ужасных последствиях ее яда. Могли ли они избрать своим царем быка или любое другое животное, имеющее острые рога? Никогда! “У дьявола тоже такие рога”, - сказали они. Но при этом думали: “в один прекрасный день мы взбунтуемся, и он уничтожит нас своими рогами”.
После столь многих исключений, они увидели маленького упитанного белого ягненка, весело скачущего на зеленом лугу, бодающего округлое вымя своей матери. У него не было рогов и его глаза были кроткими, как апрельское небо. Он был послушным и простым. Он был доволен всем: водой ручья, из которого он привык пить, макая румяную маленькую мордочку в воду; разнообразными ароматными цветами, которые радуют как глаз, так и нëбо; густой травой, где ему было приятно лежать, когда он был сыт; облаками, которые казались множеством маленьких ягнят, бродящим по небесным синим лугам и приглашающим его играть, бегая в поле, как они делали это на небе; и, прежде всего, он был доволен ласками своей матери, так как она до сих пор позволяла ему сосать снова и снова, пока лизала его белую шерсть своим розоватым языком; безопасной кошарой, которая была хорошо защищена от ветров, с ее мягкой душистой подстилкой, где ему приятно было спать рядом с матерью. “Он доволен. У него нет ни оружия, ни яда. Он наивен. Давайте сделаем его нашим царем”. И они сделали его своим царем. Они гордились им, потому что он был красивый и добрый, вызывал восхищение окружающих и был любим своими подданными за свои терпение и кротость.
Прошли дни и агнец стал овном и сказал: “теперь настало время когда я действительно должен начать царствовать. Теперь я полностью осознал свою миссию. Воля Бога, Который позволил Мне стать избранным царем, сформировала меня для моей миссии и дала мне возможность царствовать. И потому справедливо, что я должен прилагать усилия, чтобы исполнять ее идеальным образом, потому что я не хочу пренебрегать дарами Божьими.” И когда он увидел, что его подданные совершают поступки, противоречащие нормам морали, то есть милосердию, доброте, верности, умеренности, послушанию, уважению, благоразумию, и так далее, он возвысил свой голос, чтобы предупредить их. Его подданные смеялись над его мудрым и добрым блеяньем, которого они не боялись, как боялись рева кошачьих, или визга стервятников, когда они пикируют на добычу, или шипения змеи, или лая страшных собак.
Агнец, который теперь был овном, не ограничился блеянием.
Он пошел к правонарушителям, чтобы вернуть их к своим обязанностям. Но змей проскользнул между его ног. Орел улетел, и, таким образом, отвернулся от него. Кошки оттолкнули его в сторону лапами, угрожая при этом: “сейчас наши мягкие лапы только отталкивают тебя в сторону. Но видишь, что в них? Когти”. Лошади и подобные им быстрые животные стали скакать вокруг него, смеясь над ним. Сильные слоны и другие толстокожие затолкали его своими туловищами, а обезьяны сидя на верхушках деревьев забросали его различными предметами.
Агнец, превратившийся в овна, в конце-концов рассердился и сказал: “я не хочу
использовать свои рога или свою силу. Потому что моя шея, конечно, очень сильная, и она была дана в качестве символа сокрушения препятствия войн. Я не хочу использовать ее, потому что предпочитаю использовать любовь и убеждение. Но поскольку вы не поддаетесь такому оружию, то Я применю силу, потому что если вы пренебрегаете своими обязанностями по отношению ко мне и Богу, то я не хочу пренебрегать своими обязанностями в отношении Бога и вас. Я был избран на этот пост вами и Богом, чтобы направлять вас к Справедливости и Благу. И я желаю Справедливости и Блага, то есть Порядка, чтобы царствовать здесь.” И он всего лишь слегка наказал своими рогами упрямую злую дворняжку, постоянно досаждающую своим соседям, потому что он был добрым, и позже с помощью своей очень мощной шеи он выбил дверь в логово, где жадная эгоистичная свинья хранила запасы провианта в ущерб другим животным, и сокрушил также заросли лиан, которые две похотливые обезьяны избрали в качестве места своих недозволенных любовных встреч.
”Этот царь стал слишком сильным. Он хочет царствовать на самом деле. Он хочет, чтобы мы жили подобно мудрым животным. Нам это не по нраву. Мы должны свергнуть его”, - решили они. Но хитрая обезьяна предложила: “мы должны сделать это только под предлогом благих мотивов. овныхли лиан, которые ая свиньяи в отношении Бога и относительно вас. обязанностями по отношению ко мне и БогуВ противном случае мы произведем очень неблагоприятное впечатление на соседние народы и не будем любимы Богом. Поэтому давайте следить за каждым действием агнца, который стал овном, чтобы наше обвинение могло выглядеть праведным”. “Я буду следить за ним”, - сказала змея. “И я тоже”, - сказала обезьяна. Итак, они никогда не теряли из виду агнца, так как одна ползла по траве, а другая оставалась на верхушках деревьев, и каждый вечер, когда он уходил на покой, устав от трудов своей миссии и размышлял о мерах, которые должны быть предприняты и словах, которые должны быть использованы, чтобы пресечь бунт и преодолеть греховные привычки своих подданных, все звери собирались, за редкими исключениями нескольких честных верующих, чтобы послушать доклад двух шпионов и предателей. Потому что таковыми они и были.
Змея говорила своему царю: “я следую за тобой, потому что я люблю тебя, и если я увижу, что на тебя нападают, я хочу иметь возможность защитить тебя”. Обезьяна же говорила: “как я восхищаюсь тобой! Я хочу помогать тебе. Взгляни: отсюда я вижу
что кто-то совершает грех за тем лугом. Беги туда”, а затем она говорила своим товарищам: “и сегодня он принял участие в пире с несколькими грешниками. Он притворился, что идет туда, чтобы обратить их, но на самом деле он был соучастником их оргии”. А змея сообщила: “он даже выходит за пределы своего народа, так он приближается к бабочкам, трупным мухам и склизким улиткам. Он неверный. Он водится с нечистыми иностранцами”.
Вот что они говорят за спиной невинного агнца, и они думают, что он не знает об этом. Но дух Господа, который подготовил его к этой миссии, просветил его также о кознях его подданных. Агнец мог бы, негодуя. спастись бегством, проклиная их. Но он был добрым и смиренным сердцем. И он был полон любви. Его ошибкой была любовь. И еще большей ошибкой было продолжение его миссии с любовью и всепрощением, ценою смерти, чтобы исполнить волю Божью. О! Какими ошибками это было в глазах людей. Непростительными! Настолько непростительными, что он был осужден из-за них. “Пусть он будет убит; чтобы мы освободились от его гнета”. И змея взяла на себя убийство агнца, потому что змея всегда предает...
Вот вам и другая притча. Она для вас, чтобы вы поняли ее, люди Назарета!
Потому что Я люблю вас, и Я хочу, чтобы вы остались бы хотя бы на уровне враждебного народа, не выходя за границы враждебности. Любовь к земле, куда Я пришел, когда был ребенком, и где Я вырос, любя вас и будучи любимым вами, заставляет Меня говорить вам всем: “будьте не более, чем враждебными. Не позволяйте истории сказать: “Его предатель и Его неправедные судьи были из Назарета”.
До свидания. Будьте праведными в суждениях и твердыми в вашей доброй воле. Первая добродетель относится ко всем вам, Мои сограждане. Вторая же к тем среди вас, кого не вводят в заблуждение бесчестные измышления. Я ухожу… Да пребудет с вами мир».
5. И Иисус печально, с опущенной головой, покидает синагогу Назарета в болезненной тишине, нарушаемой только двумя или тремя голосами, выражающими одобрение.
За Ним следуют апостолы. Сыновья Алфея идут последними. И их глаза, конечно, не похожи на кроткие глаза ягненка... они смотрят на враждебную толпу и Иуда Фаддей не колеблясь встал перед своим братом Симоном и сказал ему: «я думал, что мой брат более честен и обладает более сильным характером».
Симон молча опустил голову. Но другой брат, которого поддержали другие назаретяне, воскликнул: «тебе должно быть стыдно оскорблять своего старшего брата!»
«Нет. Мне стыдно за вас. За всех вас. Назарет не мачеха, а совращенная мачеха Мессии. Но слушайте мое пророчество. Вы прольете достаточно слез, чтобы питать ими источник, но они не смогут смыть истинного имени этого города из исторических книг. Знаете ли вы, какое это имя? “Глупость”. Прощайте».
Иаков прощается мягче: он желает им света мудрости. И они уходят с Алфеем Сары и двумя молодыми людьми, которые, если я не ошибаюсь, были двумя погонщиками ослов, которые сопровождали ослов, когда надо было поспешить к Иоанне Хузы, находившейся при смерти.
6. Потрясенная толпа перешептывается: «но где же Он обрел такую мудрость?»
«И как Он может творить чудеса? Потому что Он действительно творит чудеса. Вся Палестина говорит об этом».
«Разве Он не сын Иосифа, плотника? Мы все видели Его у верстака плотника из Назарета, делающим столы и кровати, исправляющим колеса и замки. Он даже не ходил в школу и Его мать была Его единственным учителем».
Постыдный факт, который осуждал и наш отец», - говорит Иосиф Алфеев.
«Но твои братья тоже получили образование у Марии Иосифа».
«Эх! Мой отец был слаб со своей женой... », - вновь отвечает Иосиф.
«В таком случае, также и брат твоего отца?»
«Да».
«Но Он действительно сын плотника?»
«Разве вы не видели Его?»
«О! Так много похожих друг на друга! Я думаю, что Он выдает себя за него, но это не он».
«Где же тогда Иисус Иосифов?»
«Вы думаете, что Его мать не узнает Его?»
«Его братья и сестры находятся здесь, и они все говорят, что Он их родственник. Это так, вы двое? »
Двое сыновей Алфея кивнули в знак согласия.
«Ну, значит, Он либо сумасшедший, либо бесноватый, потому что то, что Он говорит, не может исходить от ремесленника».
«Мы не должны слушать Его. Его не внушающая доверия доктрина либо бред, либо результат одержимости».
Иисус остановился на площади, ожидая Алфея Сары, который говорит с людьми. И пока Он ждет, один из погонщиков ослов, стоявший у дверей синагоги, сообщает Ему о клеветнических заявлениях, произнесенных в синагоге.
«Пусть это тебя не огорчает. Пророк, как правило, не в чести в своем отечестве
или дома. Человек настолько глуп, что считает, что человек должен быть практически вне этого мира, чтобы быть пророком. И сограждане и родственники все знают и помнят более чем кто-либо другой о человеческой природе их земляка или родственника. Но истина всегда торжествует. И теперь Я прощаюсь с тобой. Мир тебе».
«Спасибо, Учитель, за исцеление моей матери».
«Ты заслужил его, потому что верил. Мой народ здесь инертен, потому что в них нет веры. Пойдем, друзья мои. Мы отправляемся завтра на рассвете».
[1] Суд. 9