След от углей из костра, не связанный с домашним очагом и домашними духами–покровителями, защитными свойствами не обладает. Зато таковые приписываются пеплу из пепельницы, если она есть в доме и кто-то из домашних курит.
Обереги и избегания не дают, впрочем, надежных гарантий. О них часто забывают, не исполняют или не успевают вовремя к ним прибегнуть.
Поскольку к знахаркам каждодневно обращаться не принято, после контакта ребенка с нежелательной личностью или обнаружения у него признаков, подпадающих под симптомы легкой детской «порчи», часто сами пытаются определить, имеется ли «порча» вообще и от кого она пришла. Последнее иногда имеет значение для правильного исполнения обряда снятия «порчи».
· В пригородах Петрозаводска берут спичку, трижды обводят вокруг головы ребенка, зажигают о коробок и, когда она прогорит до угля, бросают в чашку с водой: если потонет – «порча» имеется[5].
· В Заонежье старинные способы определения наличия «порчи» по игре света и теней на воде в гадательных сосудах[6], похоже, уже не используются.
· Теперь там, как и по р.Шале (Водле), чаще используют угли, выскакивающие из печи, когда она топится, либо угли от лучинки, сжигаемой на шестке или на кухонной плите. Угольком трижды обводят вокруг головы и бросают в стакан с водой: если зашипит – «порча» есть (если побежит сверху черная пленка, то от чужака, а если светлая – от домашних)[7].
· По всему Пудожью спорадически бытует способ определения «порчи» с помощью свежего куриного яйца (на Водлозере – от черной курицы): яйцо кладут на ночь под подушку, а утром осторожно разбивают и смотрят, вытек ли желток в белок, если да, то порча в наличии[8].
Следующий этап – лечение.
После гадания со спичкой дожидаются заката солнца (повсеместно обязательное условие, если заговаривают «порчу» сами в своем доме), берут в левую руку чашку с водой и прогоревшей спичкой, в правую – нож. Набирают на кончик ножа соли, трижды обводят солью вокруг ручки входной двери и бросают соль в чашку с водой, приговаривая: «Пресвятая Дева Мария, радуйся! Ребенок здоров!» Процедура повторяется трижды. Затем обеденный стол сдвигают в сторону и на его месте обдают ребенка заговоренной водой с головы к ногам. Спать дитя укладывают, не вытирая, а лишь присушив влагу полотенцем. Дверь на крючок (на ключ) запирают, благословясь, и ни в сени, ни на улицу не выходят до утра (тоже обязательное условие при самостоятельном лечении «порчи»).
В Суйсари (пригород Петрозаводска), в Заонежье и на Водлюзере бытуют другие заговоры с требованием отойти от раба божия, часто дополненные мотивом «отсылания» (по Н.Познанскому) «порчи» куда-то далеко, «где люди не ходят».
Автору удалось записать следующие тексты:
«Все притчи, все призоры,
все бабьи и мужичьи переговоры и матерны мысли,
отойдите от раба божия (имярек)» (Суйсари)[9];
«Все прикосы и призоры,
отойдите от раба божьего (имярек) на щельи,
на болота,
на темные леса,
на буйные ветры
с белого лица,
с ретивого сердца,
с ясных очей. Аминь.» (Заонежье)[10];
«Все призоры и прикосы,
пой [ди] те во темный лес
и падите на черного ворона.
Чтобы во веки веков
и отныне во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь» (Заонежье)[11];
«Все уроки и призоры,
отойдите от раба божьего (имярек),
пойдите за дальние леса,
озера, падите на щельи и болота,
где пеший не ходит,
на коне не ездит. Аминь». (Водлозеро)[12].
· Есть обязательные магические правила: слова на воду заговаривают у двери (если «пришло» от чужака), проливая воду сквозь дверную ручку в избе либо у душника печи, у газовой плиты (если решили, что «пришло» от домашних).
· Слова говорят и воду из сосуда в сосуд проливают трижды.
· Когда не знают, откуда пришла «порча», то воду заговаривать допустимо и на обеденном столе.
· Если «порча» пришла со стороны, то водой обливают у двери (иногда над подпольем), если от домашних, то на месте обеденного стола.
· Если не знают, от кого пришла «порча», то обдают младенца на «столовом месте», хотя допустимо, обдавая, приспустить его немного в подполье.
· Обряды эти производятся на закате солнца.
· Из избы до утра выходить не положено даже «до ветру», чтобы не пришлось распахнуть дверь, от чего сила обряда и заговора, как считается, пропадает.
· В тех случаях, когда заговаривать на дом приходит вызванная из чужого дома «бабка», ее выпускают на улицу и сами могут выйти из избы, но через дорогу домашним переходить запрещено.
Считается, что снятие «порчи» домашними способами, как правило, помогает.
Но не всегда, поскольку обряд, как полагают исполнители, иногда совершается с каким-либо нарушением, либо виновник «порчи» в магическом плане оказывается сильнее целителя.
Тогда последовательно обращаются к местным знахаркам, а затем – к редким уже колдуньям и колдунам.
На этом этапе, совершенно согласно схеме, предложенной В.Н.Топоровым[13], идет новый магический виток: определение, от кого конкретно пришла «порча» (чтобы выяснить, справится ли с лечением колдун)[14], если колдун согласен лечить, то снова производится обряд и заговаривание «порчи» и, если это не помогает, предлагается последнее средство – проститься с ребенком, как прощаются с умершим (по В.Н.Топорову – крайний метод: или пан, или пропал).
К сожалению, сведения о том, какими конкретно заговорами лечат современные русские колдуны, мною не записывались. Их слова все еще в области закрытого эзотерического знания.
Целительное воздействие детских лечебных заговоров от «порчи», как и всех заговоров вообще, у русских Карелии базируется на уверенности их исполнителей, что заговоры «помогут» или «скорее всего помогут».
Мысль далеко не новая.
Однако мало кто из исследователей акцентировал внимание на факте противоположного свойства: даже если родители совершенно не верят в возможность «порчи», с их детьми все равно случается порою то, что описывается выше как детская «порча». А это означает только одно: что-то за всем этим действительно есть, что данное явление (как феномен) существует вполне объективно.
Хотя в заговорах и обряде целитель обращается к магическим силам и символам, в самих способах лечения детской «порчи» нет ничего сверхъестественного и иррационального. Лечение строится по принципу «клин клином вышибают».
Поскольку то, что считается детской «порчей», происходит в результате визуального, слухового, эмоционального и информационно–эмоционального («порча» заговором на расстоянии) контактов ребенка и взрослого, то и исцеляется она аналогично, то есть визуально–эмоционально–слуховым (и терапевтическим – обливание «заговоренной» водой) воздействием целителя на заболевшее дитя.
Другими словами - если есть болезнь, а обряд и заговор ее лечат, то воздействие последних вполне рационально. Просто мы не знаем механизма, благодаря которому слова и действия «знахаря» достигают цели.
[1] Этнографические данные собирались автором в 1984–1994 гг. в Заонежье, Пудожье и пригородах Петрозаводска (включая Ялгубу, Суйсари и Педасельгу).
[2] Автор солидаризируется с теми этнологами, которые «антизаговором» считают только заговор, призванный создать или вызвать «недостачу» целого, в нашем случае – здоровья.
[3] Архив Карельского научного центра (далее – АКНЦ), ф.1, оп.6, д.341, л.4.
[4] Логинов К.К. Семейные обряды и верования русских Заонежья. Петрозаводск, 1993. С.79–80.
[5] АКНЦ, ф.I, оп.6, д.339, л.26.
[6] Там же, ф.1, оп.50, д.971, л.31–32; ф.1, оп.6, д.11, л. 1, 6.
[7] Там же, ф.1, оп.6, д.10, л.34–35.
[8] Там же, ф.1, оп.6, д.342, л.18.
[9] Там же, ф.1, оп.6, д.340, л.28.
[10] Логинов К.К. Семейные обряды и верования… С.82.
[11] Там же. С.82.
[12] АКНЦ, ф.I, оп.6, д.341, л.76.
[13] Топоров В.Н. Об индоевропейской заговорной традиции (избранные главы) // Исследования в области балто–славяиской духовной культуры. Заговор. М., 1993. С.3–12.
[14] Здесь идет местная северно–русская специфика. Выясняется, одинаковой ли «масти» (цвета волос) «порчельник» и колдун–целитель, иначе «порча» не снимается (она ладится только «по крови»); не хочет ли мать ребенка наказать «порчельника», нанеся его изображению вред иголкой и т.д. – см. Логинов К.К. Обряды и верования… С.104–105 и след).
// Рябининские чтения – 1995. Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 1997. 432 с.