Затем последняя пристань - Сергиева Лавра. Основная масса стоящих к батюшке (о. Науму) - взяли. Мы написали по записке, что не хотели брать (а Елена пользоваться, т.к. она давно взяла). Отдали в руки о. Науму, надеясь на его молитвы. Но ответа мы так и не получили, а назавтра одновременно повернулись друг к другу и сказали: «Надо уезжать». На душе сначала было спокойно. Но меня затем стала преследовать мысль: «Как объяснить людям, что нельзя брать паспорта?». Пошла к раке преп. Сергия. Стала молиться, требовать, буквально выть как волк, вся душа кричала: «Дай прямой ответ! Это нужно не только мне, но людям. Они все возьмут, если я возьму или не привезу точного ответа». Слабые все в вере. Стала с досадой снова кричать: «Что ты, преп. Сергий, не ответил? Зачем я проехала столько? Чтобы услышать везде и всюду: берите, можно?» В ответ на сердце была тишина, безмолвие и внутреннее спокойствие, ощущение, что правильно делаем, так и надо, мне точно так нужно. Но помыслы не утихали, досада была у меня страшная. От раки побежала в Успенский храм к Спасу Нерукотворному над входом. Никого не было. Стала дерзко кричать в душе Господу, жаловаться и требовать ответа и сказала: «Если я не выдержу натиска и возьму паспорт к 2004 г. (т.к. на работе давно всех предупредили), то на Страшном Суде, Господи, сними с меня ответственность и не спрашивай за тех, кому я камень на шею вешаю (не привезя прямого ответа)!» Слышу внутри помысел: «Езжай к подруге (в Подмосковье)». Елена согласилась. Приехали, сходили в храм. Стала думать о Николае. Он бывал раньше в этом храме. Но там никто не знает, где он. Ночью плакала и сказала Боженьке, что Елена пусть едет домой, а я - хоть и отпуск скоро закончится - никуда больше не поеду, пока не дашь мне ответа. Внутри сразу помысел: «Езжай к Николаю». Николая я видела давно, три года назад, и сама в себе возразила: «Я не знаю, не помню его адреса, какой район?» «Московская область,... район». «А деревня?» «П/о..., деревня...». «Я не знаю фамилии?» «Фамилия...». После услышанного в сердце говорю: «Господи, если это от Тебя, сделай так, чтобы я дозвонилась матери. Пусть она найдёт его адрес. Если он совпадёт, то я поеду». Утром-по телефону звоню домой. Мама оказалась дома (не на дачном участке). Кричу в трубку:
- Мама! Срочно найди в книгах московский адрес одного мужчины и перезвони.
Через небольшой промежуток времени мама звонит и сообщает адрес в точности такой, как сказал Ангел-Хранитель. Это удивительно, т.к. дома много книг и в разных комнатах. А мама, оказывается, зашла в мою комнату, повернулась к шифоньеру, взяла сверху книги и сразу нашла. Так Господь управляет нашими судьбами. В 2000 году просила у Бога открыть мне прямую дорогу к Боженьке. И в Дивеево Господь подвёл Николая, он мне тогда подтвердил всё, что сказал Владимир, что скоро настанут тяжёлые времена, а через три года вновь встреча. Николай одинок, ему шестьдесят четыре года, живёт крайне бедно, тихо. Ежедневно на службе в церкви. Ничем мирским не интересуется. Многие его считают за человека «не от мира сего». Лену отправила с Казанского вокзала в Сибирь, а сама на электричку. Господь сразу повёл Своим Промыслом: дал женщину, та показала путь и через поле следила, по какой тропинке я пойду. Нашла дом. Думаю, буду сидеть у порога и ночь и день, пока не появится, т.к. сказали, что уехал в Рязань на источник Иоанна Богослова. Вдруг дверь открылась. На пороге появился Николай, смотрел, смотрел и воскликнул: -Люба!?
Я заплакала, вошла, но сижу и думаю: «Не скажу, зачем приехала. Пусть Боженька его просветит». Посидели, я молчу и он молчит. Вдруг он берёт стульчик, придвигает ко мне, садится и говорит:- Люба, паспорт... Хочу сказать, что паспорт - это так плохо, это такое горе! Я малограмотный, не могу объяснить. Ты взяла?- Нет, - говорю.
- Ох, как хорошо! - вздохнул Николай.
- Хорошо, хорошо! - обрадовалась и я. - Лучше рассказывай, почему его нельзя брать?
И Николай стал рассказывать, а по щекам потекли слёзы. О паспорте он ничего не читал и не слышал, и был уверен, что живёт по воле Божией, что ему Господь всё необходимое для спасения открывает. Поэтому о паспорте Господа и не вопрошал, тем более что за свою жизнь менял его много раз и был уверен, что это не грех. В сельсовете стали требовать новый российский паспорт. Средств к существованию, кроме пенсии, у него нет никаких, он даже огород не сажает. А тут пришла его родственница и говорит:
- Что ж ты будешь делать-то? Скоро тебе и уголь не дадут, и ничего тебе не дадут, у тебя ж не будет нового паспорта, и ты останешься вообще ни с чем. Он пошёл и сфотографировался. Но когда сфотографировался, то стал себя плохо чувствовать. Ему стало тяжко на душе, давило сердце. Он вопрошал Господа, и не получал ответа. Думал, что совершил какой-то грех и просил у Бога прощения, но о паспорте Бога не вопрошал, т.к. считал, что это гражданское повиновение властям и греха нет. Когда расписался за паспорт и получил, усилились боли и тяжесть в груди. Решил поехать к о. Димитрию, своему престарелому духовнику, - может быть, батюшка подскажет, почему так болит сердце и что происходит в душе. С о.Димитрием Николай был десять лет рядом, пока по дьявольскому навету его не выгнали. Старцу сейчас 99 лет. Живёт он в домике при церкви (в деревне Ситенки). Николай зашёл в знакомую церковь, в которой его многие знали и часто обращались за советом, потому что он был строгой жизни. В храме стояла женщина и безпокоилась о чём-то. Подошла и спросила:
- Николай, а как о паспорте думаешь? Говорят, нельзя?
- Я взял, - ответил Николай, - а почему нельзя? Вот живой. Не знаю. Берите.