Кафедра теории и истории государства и права
Договор простого товарищества в истории российской цивилистики
Реферат по истории и методологии науки
магистранта 2 курса
дневного отделения
направления «юриспруденция»
Ивановой Марии Ивановны
Пермь 2016
Оглавление
Введение................................................................................................... 3
Глава 1. ПРОСТОЕ ТОВАРИЩЕСТВО В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИСТИКЕ (ДО 1917 Г.)...................................................................... 4
Глава 2. ПРОСТОЕ ТОВАРИЩЕСТВО В СОВЕТСКОЙ ЦИВИЛИСТИКЕ (1917 - 1991 Г.Г.)....................................................................................................... 11
Глава 3. ПРОСТОЕ ТОВАРИЩЕСТВО В РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИСТИКЕ (С 1991 Г.)................................................................................................................... 18
Заключение............................................................................................ 22
Использованные источники и литература............................................ 23
Введение
Отношения совместной деятельности возникли на заре существования человечества. Их правовое регулирование в отдельные исторические периоды отличалось разнообразием. Прежде чем получить закрепление в нормах ГК РФ отношения совместной деятельности прошли долгий путь развития. Термин «договор простого товарищества» появился в России лишь в XX веке. Законодательное закрепление в отдельные периоды получали такие понятия, как «простое товарищество», «договор о совместной деятельности». Российские цивилисты анализировали договор простого товарищества, его правовую природу на основе толкования действующих в определенный период нормативных актов. Отдельные научные идеи, посвященные указанному договору, высказывались учеными еще в XIX веке.
Объект исследования составляют научные идеи, отраженные в работах дореволюционных, советских и современных российских правоведов. Предметом исследования являются закономерности развития российской юридической науки о договоре простого товарищества, научные подходы к правовой природе и признакам указанного договора.
В задачи данной работы входит изложение научных идей о договоре простого товарищества, отраженных в дореволюционной, советской и современной российской правовой науке. В связи с этим представляется логичным разделить работу на три части, соответствующие трем историческим периодам: дореволюционному, советскому и современному.
Теоретической основой работы являются труды представителей цивилистической науки. Значительный вклад в разработку темы внесли А.И. Каминка, Д.И. Мейер, В.И. Синайский, П.П. Цитович, Г.Ф. Шершеневич. Отдельным вопросам регулирования простого товарищества посвящены труды А.И. Масляева, С.Н. Ландкофа, О.С. Иоффе, Н.В. Козловой, В.С. Мартемьянова, А.Б. Савельева, В.А. Тархова и других ученых.
Глава 1. ПРОСТОЕ ТОВАРИЩЕСТВО В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИСТИКЕ (ДО 1917 Г.)
Договор простого товарищества не стал предметом отдельных исследований дореволюционных ученых, однако цивилисты того времени указывали в своих трудах на те или иные его черты. Так, предметом обсуждения дореволюционных ученых был вопрос о правосубъектности простого товарищества как предпринимательского объединения. От решения этого вопроса зависят не только рамки деятельности, но и конкретные направления ее развития. Причем ведущаяся на протяжении многих лет научная дискуссия касается непосредственно природы самого объединения.
Дореволюционные цивилисты в основном опирались на обязательственную природу товарищества. Так, российский ученый Л.И. Петражицкий считал, что всякое товарищество есть «особый вид обязательственного отношения»[1].
В свою очередь, единство предпринимательского объединения и его общую экономическую цель Г.Ф. Шершеневич видел в совпадении интересов контрагентов договора простого товарищества[2].
Российский юрист А.И. Каминка в «Очерках торгового права» писал: «Вместо розни, столкновения эгоистических интересов, всегда противоположных, товарищество, в силу самого своего существа, выдвигает на первый план единство интересов, приучает человека видеть свою выгоду неразрывно связанной с выгодой себе подобных… выдвигается вера, что только в единении, в дружном действии совместными силами, залог преуспеяния каждого»[3].
Сочетание личных и имущественных элементов в договоре товарищества видел и Д.И. Мейер, отмечая при этом в «Русском гражданском праве», что такой договор представляет собой нечто среднее между договорами личными и имущественными. В обоснование своей позиции Д.И. Мейер полагал, что он является договором личным в том смысле, что рассчитывает на употребление личных сил участников для достижения общей цели, в то же время он есть договор имущественный, потому что предполагает со стороны товарищей предоставления имущества для достижения той цели[4].
Г.Ф. Шершеневич[5] в «Курсе торгового права» выделил три даты в развитии соответствующих коллективных образований. Это, во-первых, 1 января 1807 г., когда был принят манифест, в котором появились нормы, прямо относящиеся к товариществам таких видов; во-вторых, 6 октября 1836 г. - день принятия Положения об акционерных компаниях и, наконец, в-третьих, 1887 г. - год, в который появилось новое издание Торгового устава.
Следует отметить, что вплоть до революции в России существовали товарищества торговые, и те, которые не удовлетворяли признакам торговых товариществ (прежде всего основному - созданию товарищества для производства «торговых действий»). Такого рода товарищества в противовес торговым признавались «гражданскими». Однако Г.Ф. Шершеневич приходил к выводу, что юридические отличия между торговыми и гражданскими товариществами в целом являются недостаточными[6].
Нормы о гражданских и торговых товариществах не называли ни тех, ни других юридическими лицами. Подобного понятия - «юридическое лицо» - законодательство не содержало. По отмеченной причине речь шла о толковании в указанном смысле соответствующих норм, которое могло служить основой для признания товариществ наделенными гражданской правосубъектностью. При этом если применительно к торговым товариществам положительный ответ не вызывал сомнений, то относительно товариществ гражданских позиции авторов не совпадали.
Мнение о признании юридическими лицами только торговых товариществ разделялось многими и прежде всего сторонниками самостоятельности торгового права. Так, профессор Новороссийского университета А.Ф. Федоров в 1911 г. в труде «Торговое право» обращал внимание на то, что «ввиду наличности самостоятельных имуществ, места жительства и имени (фирм) торговое товарищество имеет все признаки юридического лица, вылившись в форму компании, общества, торгового дома или просто какой-либо формы в противоположность общегражданскому товариществу, представляющему собою совокупность нескольких отдельных лиц, из которых каждое имеет свое имущество, свою оседлость, свое имя»[7]. Соответственно полагал и профессор П.П. Цитович в «Очерке основных понятий торгового права»: «...лишь таковое товарищество имеет гражданское знаменование, т.к. только ею может и быть субъект прав и обязанностей»[8].
Все же многие авторы допускали возможность наделения гражданской правосубъектностью и тех и других товариществ. Так, юрист К.Н. Анненков в «Системе русского гражданского права» обращал внимание на то, что, «по мнению большинства наших русских цивилистов и коммерсантов, за юридические лица должны быть почитаемы не только акционерные компании, но и другие различного вида товарищества»[9]. С некоторыми оговорками к этому выводу присоединялся и юрист А.О. Гордон, который писал в 1879 г. в «Представительстве в гражданском праве»: «Хотя закон не особенно последователен, отделяя товарищей от самого товарищества, он в то же время признает за последним характер самостоятельной личности, отдельное, независимое бытие»[10]. Основанием для подобного вывода могла служить общая ст. 2126 Свода законов, в силу которой «товарищества составляются из лиц, соединенных в один состав и действующих в оном под общим наименованием». Тем самым налицо основной признак юридического лица - выступление от собственного имени.
Для понимания научных позиций правоведов необходимо указать, что отмеченное обстоятельство предопределяло невозможность распространения норм указанных глав Свода законов на простые товарищества. Подобный вывод подтверждала позиция обоих источников и в другом вопросе. Речь шла о том, что соответствующие главы и Свода законов, и Торгового устава содержали строго определенный перечень отдельных видов товариществ. Так, в Своде законов это были: полные товарищества, товарищества на вере, акционерные общества и товарищества на паях, артельные товарищества, - а в Торговом уставе соответственно полные товарищества, товарищества на вере, акционерные общества и товарищества на паях, артельные товарищества. Простое товарищество ни в одном из двух основных источников, о которых идет речь, не упоминалось.
По поводу приведенного перечня мнения в литературе не во всем совпадали. Наибольшее распространение получило признание перечня товариществ, содержавшегося как в Своде законов, так и в Торговом уставе, незамкнутым. Имеются в виду, в частности, точка зрения К.П. Победоносцева, изложенная в «Курсе гражданского права»[11] и мнение П.П. Цитовича[12].
Это означало возможность распространения общего для товариществ правового режима, установленного обоими источниками, на простое товарищество, что, как уже отмечалось, особенностям простого товарищества все же не соответствовало. По указанной причине, как правило, считалось принципиально допустимым учреждение товариществ, которые заведомо не подчинялись нормам Свода законов или Торгового устава. Возможность для этого открывала позиция Д.И. Мейера, полагавшего: «Существенно для товарищества, только чтобы цель его предусмотрела юридическую сторону: иначе нет договора»[13].
Положительный ответ на тот же вопрос о значении указанного перечня давал, например, и В.С. Максимов в «Законах о товариществах». Он указывал при этом на то, что «помимо названных в Уставе видов товариществ предусматриваются, и в торговом быту действительно встречаются, разного рода другие соединения двух или нескольких лиц для производства общего предприятия, которые, как и прочие, не заключающие в себе ничего законом противного сделке, подлежат судебной, в случае спора, защите сообразно их содержанию, представляющемуся по условиям, зависящим от свободной воли контрагентов, весьма разнообразным. За неимением в законе для подобного рода товариществ или сообществ каких-либо дальнейших определений судебною практикою допускалось, что такие товарищества, но именно и только такие, могут возникать и без письменного договора, а следовательно, и признание их возможно на основании всяких других, допускаемых законом доказательств»[14]. Точно так же, полагая, что «нет оснований считать недопустимым разного рода товарищеские соединения, которые не являются, однако, полными товарищами»[15] и тем самым юридическими лицами, А.И. Каминка в своей статье в качестве примера такого «соединения» приводил основанное на договоре образование - Нарышкинские железные дороги.
Развернутое обоснование соответствующего вывода, прямо относящееся именно к простому товариществу, было дано профессором В.И. Синайским в работе «Русское гражданское право: обязательственное, семейное и наследственное право». Речь шла о возможности заключения договора на создание товарищества как простого, так и любого другого. При этом в обоснование позитивного на этот счет вывода он сослался на ст. 1528 Свода законов, в силу которой «договор составляется по взаимному согласию договаривающихся лиц, предметом его могут быть или имущество, или действия лица, а его цель не должна быть противной законам, благочинию и общественному порядку»[16].
В этой же работе содержалась определенная аргументация в пользу использования наряду с другими видами товариществ и простого товарищества: «Нет сомнения, что признание товарищества лицом способствует ведению дела, упрощает отношения товарищей, облегчает кредит, дает прочность, имя (фирму в торговом праве). Но организация товарищества как юридического лица осложняет самое возникновение товарищества; поэтому совершенно естественно, что товарищество может возникнуть и по типу общения товарищей на внутренней стороне их отношений (простое товарищество)... При простом товариществе каждый товарищ отвечает перед третьими лицами в силу заключенного им с этими лицами договора»[17].
Сходную позицию занимал юрист И.В. Гессен в работе «Устав торговый», полагавший: «Помимо обозначенных в ст. 55 Устава торгового трех видов товариществ, законом предусматриваются и в торговом быту действительно встречаются разного рода соединения двух или нескольких лиц для производственного общественного предприятия, которые, как и все сделки, не заключающие в себе нечто противоречащее закону, подлежат в случае спора судебной защите»[18].
Наиболее общим являлось, на что уже обращалось внимание, деление товариществ по их назначению на торговые и гражданские. Как отмечал П.П. Цитович, «коренные отличия торгового товарищества отражают в конечном счете особенности самой торговли. Его способности и состоят в том, что торговое товарищество имеет свое имущество, свою оседлость (место жительства), свое имя, фирмы; то и другое и третье - отдельное от имущества, места жительства и имени товарищей»[19]. И далее: в отличие от этого «гражданское товарищество (русского права) нечто совершенно своеобразное. Из всех случаев его появления в законе следует один вывод: гражданское товарищество есть товарищество случайное: оно составляется лишь по поводу отдельной сделки и для этой сделки и, следовательно, существует, пока не окончена исполнением или иначе эта сделка»[20].
Недооценка простого товарищества в литературе в определенной мере соответствовала практике Сената, проявившего негативное отношение к этой конструкции[21].
Проект Гражданского уложения содержал специальную главу, посвященную товариществу. Разбитая на отдельные разделы, она начиналась с «общих положений». Единственная статья этого раздела предусматривала, что по договору товарищества несколько лиц обязуются друг перед другом совместно участвовать имущественными вкладами или личным трудом в торговом, промышленном или ином предприятии, направленном на получение прибыли. Речь шла об образованиях, для которых именно извлечение прибыли являлось основной, если не единственной целью деятельности. По оценке профессора Киевского и Московского университетов А.М. Гуляева, «направленность на достижение прибыли, включенная в определение простого товарищества, содержащаяся в Проекте, не выполняет такой роли, поскольку не было предусмотрено, что отсутствие прибыли служит основанием для прекращения договора о создании такого образования»[22].
Таким образом, дореволюционные цивилисты в своих работах уделяли внимание договору простого товарищества, при этом исследуя его правовую природу, правосубъектность простого товарищества и определяя его соотношение с отдельными видами товарищеских объединений.