Алексей Михеев
Гипнонавт:
Рождённый во сне
(четырёхмерный трип
длиной в четырнадцать снов)
Москва 2015
«Это были просто сны»
(«Сны», «Тела»)
«Смотреть Древние Фильмы было неинтересно — как будто заражённый ложью свет, пойманный когда-то плёнкой, успел за века протухнуть в круглых жестяных коробках, где хранились её рулоны. Любой сон был в сто раз интересней и реальней, потому что за ним стояли не расчетливо лгущие люди, а великолепно непоследовательный Маниту».
(«S.N.U.F.F.», В. Пелевин)
«Ты ушла,
И осталась мне одна
Медитация»
(«Медитация», Т. фон Шмидт)
Дрёма
В каждом из нас есть рудиментарные внутренние животные инопланетной силы (ВЖИС), но они спят до поры до времени. У обычных людей, как правило, это либо крупные фиолетовые ВЖИС — таги, либо более худые голубоватые ВЖИС — филы. Стандартный набор — пять ВЖИС на человека. Большей частью это — когтистые хитиновые эмбрионы с клювами, прилипшие комками манной каши к узлам нейронной сети. Каждый из монстров индивидуален, однако все они похожи между собой.
Действуют таги и филы, пробуя силу, на просторах сна — это их территория. Однако из своей комы они способны лишь притягивать внимание к отложившимся в подкорку слоям человеческой памяти — событиям прошлого, служащим декорациями сна, о которых сам человек едва ли вспомнил бы. Ни таг, ни фил никак не показывают своё присутствие — в сновидческом симбиозе (СС), возможном лишь благодаря им, они сами — такие же отстранённые наблюдатели. Обычно таги и филы не ведают, что наводят сны — так же, как дневной человек не всегда осознаёт иллюзорность сансары. Но чем дальше в будущее — тем ближе час пробуждения тагов и филов.
У ВЖИС существует иерархия. Белые ВЖИС, способные выходить из спячки и действовать наравне с человеческим субъектом сна в СС, наведённым цепью сознаний тагов и филов — колы — передвигаются со скоростью молнии. Это — высший эшелон грядущего вторжения, и он же призван подготовить материал и почву для полноценного захвата.
Многотысячелетняя гипнотическая революция, сделавшая наших волосатых предков людьми и позволившая нам променять палку-копалку древнего потребителя на элитный айфон со вспышкой — ничто иное, как подготовка наших сознаний объединёнными силами ВЖИС. Но наивные гордые люди не знают, кто превратил их волосатого предка с дубиной в представителя креативного класса с мышкой, и по традиции приписывают эту победу себе. Когда все сны внезапно станут явью, не нужно будет никого завоёвывать — не спасётся никто.
Колы способны оперировать в чистом сознании человека, ведущего ЗОЖ и интересующегося медитативными практиками. Ясная осознанность СС такого человека — его ночной рабочий кабинет, освещённый лампами тагов и филов. Но колы приходят далеко не ко всем даже таким людям — пройдут ещё века, прежде чем тихое вторжение вернёт планету её истинным хозяевам.
В начале третьего тысячелетия иудеомессианского человеческого летосчисления процесс подготовки захвата душ и тел стал переходить в активную фазу. Колы оперировали в зоне СС почти в открытую.
Сон 1
Была середина мая, стояли последние деньки плохой погоды перед крутыми переменами — как всегда в этой цикличной жизни. За окнами лил дождь, убаюкивая мягкими равномерными ударами по стеклу. Миша Заносов, тридцатилетний подтянутый моложавый москвич, уснул под это шумовое сопровождение после того, как потратил полчаса на тщательную проработку уттхита триконасаны, паривритта триконасаны, уттхита паршваконасаны и знакомой с детства падмасаны. Здоровый организм во сне постепенно исторгал из себя последние остатки алкогольного яда, накапавшего в него за годы безумия ранней молодости. Не то чтобы Миша много пил раньше, но иногда позволял себе бутылку-другую пива или пару рюмок чего покрепче. Уже три года как он полностью отказался от сознательного нанесения вреда себе самому. Медитативные практики, йога и физические нагрузки быстро вернули его телу и духу максимально возможную форму работоспособности, учитывая, как тяжело было найти на всё время. Ровесники Миши на досуге смотрели фильмы, но Заносов знал: трансовое состояние, получаемое от самого удачно сделанного фильма — лишь ничтожная тень того, что человек способен обрести во сне. Правда, оговоримся — не каждый человек.
В сегодняшних сновидениях Миши привычно всплывали картины и элементы «прошлой жизни»: «воскресали» умершие; восставали из небытия декорации, давно ставшие прахом под ногами пауэрлифтера-шиваиста Хроноса; восстанавливались утраченные связи явлений и событий; обретали былую силу ослабевшие чувства. Уровень осознанности варьировался непредсказуемо: когда происходящее воспринималось подобием некой киноленты, сознание отдыхало, а когда Миша понимал, что видит сны — вроде бы работало, но по сути это тоже была своеобразная форма отдыха — как рок-н-ролл, силовые соревнования или сочинение книг для людей профессионального уровня мастерства.
В общем, шла рутинная работа тагов по поддержанию СС высшего уровня. В один из моментов сна, в начале четвёртого часа (дождь к этому времени уже прекратился), в ткань ночных видений Заносова вторглась пара колов. Сперва Миша не заметил ничего необычного: некоторое время люди из актуального контекста его жизни всё так же словно внутри калейдоскопа перетасовывались с ушедшими в прошлое друзьями, товарищами, врагами, одноклассниками, предметами страсти и соседями. Фиолетовые ВЖИС, засевшие кашей в голове, подобно наномонтажёрам вклинивались соединительными нитями между различными слоями человеческой памяти и сшивали всё вместе в единый «триллер», который сами созерцали с не меньшими, чем человек, периодами удивления. Потом началась процедура «инициации». Это действо на данном этапе не входило в стандартный режим работы колов — увеличение познавательных способностей индивидуума, усиление цепкости памяти и т.п., а являлось авантюрой непосредственно Боза и Дина — двух диссидентов в стройных рядах ВЖИС. Два кола давно спелись и искали лишь носителя подходящего сознания, в котором они могли бы обрести союзника в своей игре. Ничего из этого Заносову пока не было известно — ему всё ещё казалось, что он видит обыкновенный сон.
Комната, в которой Миша не жил уже несколько лет, плавно перетекла в школьный кабинет истории — в таком он когда-то учился. Вот только в роли учителя предстал какой-то слабо различимый размытый господин. «Учитель» явно чего-то хотел от Миши. Заносов почувствовал, что ему предлагается схватиться за какой-то жёлтый шар на полуметровой золотой цепи. Пятеро фиолетовых когтистых существ, внезапно появившихся по одному прямо из воздуха, оказались не способны это сделать — будучи сами в состоянии сна, они позорно промахнулись мимо цели и, падая, исчезли вновь.
Столь же неожиданно возникший продолговатым белым привидением Боз пролетел над полом класса, схватил жёлтый шар и сильно потянул на себя. Вырвав из рук прежнего хозяина кадилдо Морфея, кол скрылся с трофеем в пространстве СС. Тут же появился второй Мишин кол — Дин. Обняв за плечи, он будто в булгаковско-гоголевской фантасмагории унёс парня с собой следом за Бозом.
Разглядев в полёте своих похитителей, Заносов решил, что телами они больше всего напоминают ему дельфинов-альбиносов. Мишины «дельфины» доставили парня и кадилдо на парковку возле «сатанинки» колов на Адовом кольце — громадного здания с циклопическими пентаграммами на крыше. На парковке их ждал чёрный «форд» первой половины двадцатого века — о таком Заносов читал в детстве. Усадив Мишу на заднее сиденье, Дин и Боз устроились по бокам, хором объяснив, что в машине их невозможно подслушать.
Автомобиль без водителя сам собой поехал по кольцу, а дуэт колов принялся синхронно толковать Заносову, что к чему в пространстве его сна. Оказывается, этим двум колам, вопреки воле большинства ВЖИС, во что бы то ни стало нужно было спасти хоть одно человеческое сознание от окончательного тихого вторжения. «Дельфинье» стерео на заднем сиденье вещало: уже поглощены сотни культур других миров, везде царит глобализация ВЖИС. Все возникающие в ходе захвата различия нивелируются и устраняются на финальной стадии. Боз и Дин хотели бы, чтобы хоть на одной планете было иначе.
Когда «Форд» выехал на Путинку, Боз замолк и вылетел из окна автомобиля, дабы в одиночку атаковать трёх других колов, пустившихся в погоню, с помощью кадилда: утро было близко, и серьёзных повреждений он бы всё равно не успел нанести или получить. Невозмутимый Дин продолжил в режиме моно:
— Четыре инициированных гипнонавта в состоянии остановить вторжение. Нужно найти ещё троих, помимо тебя, и развить все четыре сознания до высшего уровня. Твоя голова уже заминирована начальной стадией инициации. Кадилдо Морфея — это снотворная бомба, наше единственное оружие. Кадилдо должно быть раскручено под определённым углом, чтобы заработала полная инициация. С его помощью человек полностью растворяется во сне, как сахар в чае, а просыпается уже одним из тагов, филов или колов — кому как повезёт. Для успеха вторжения все кадилда должны быть раскручены одновременно, при этом количество развитых сознаний должно быть не менее миллиарда. Этот «золотой миллиард» станет властвовать на планете, все остальные сознания просто аннигилируют. Однако если в разных точках планеты одновременно «проснутся» четыре полностью «готовых», тогда как все остальные ещё «не готовы», то произойдёт диссонансный коллапс: вся цепочка нейронных паразитов исчезнет, а люди научатся видеть сны сами. Увы, в этом скрыт необходимый элемент жертвенности — четыре гипнонавта погибнут. Во Вселенной будет хотя бы одна другая могущественная раса. ВЖИС исчезнут, но мы с единомышленниками спасёмся и улетим на древнюю прародину, где нас заждались. Мы не единственные диссиденты во Вселенной.
Отогнав с помощью кадилда колов, не ожидавших такого демарша, Боз вернулся на своё сиденье слева от Заносова. Вновь зазвучал дуэт:
— Ищи соратников в Сети! Во всём мире. Найди тех, чьи развитые головы будут заминированы. Французу говори о свободе, немцу — о порядке, и так далее. Помни, единственный выход для вас — пройти полную инициацию раньше времени. Взорваться, чтобы другие смогли выжить. Пусть вас будет как можно больше! Тогда четверо найдутся легко.
Миша проснулся, как обычно, за пять минут до звонка будильника.
Сон 2
С утра пораньше, ещё до работы Заносов принялся на скорую руку гуглить вопрос, и ему удалось выяснить, что во всём мире кроме него есть ещё люди, которых колы посвятили в истинную природу сна. Большинство тех, кому доводилось краем уха слышать о тагах и филах, спящих в их головах, относились к ним как к плоду чьей-то буйной фантазии и профанации, призванной лишь вызвать интерес. Однако нашлись и те, кто воспринял информацию со всей серьёзностью. Часть этих людей стала адептами свежего взгляда на судьбу человечества, но часть призывала к борьбе с «новоявленной аполитичной сектой гипнонавтов», забыв о том, что сам термин «секта» в стандартном употреблении некорректен, ибо подразумевает «отделение» от чего-нибудь. Так, христианство можно было бы с чистой совестью причислить к сектам иудаизма, но «гипнонавство» в лучшем случае отделяло правду от многовекового слоя лжи. Вот характерный пример полемики между теми, кто поверил колам, и их соперниками, взятый нами с тематического сетевого форума:
«Вы несёте полнейшую чушь, дружище! Какие ещё „замаскированные нейронные паразиты“?! Лучше проверьте ваш организм на глисты, а заодно и пить бросьте!».
«Я не пью и не курю, дружище! К тому же что-то мне подсказывает, что у вашего заднего двора припаркован большой чёрный джип, а изо рта торчит толстенная электронная сигарета».
Кое-что Миша почерпнул для себя новое. Например, узнал о разрывах СС, чреватых нарушениями сна, и о случаях гибели тагов и филов, приведших к тяжёлым последствиям для психики.
В общем, пища для размышлений была получена, и следующим вечером Михаил долго не мог заснуть. Когда ему наконец удалось это сделать, в пространстве сна, где в этот раз шёл сильный ливень, сразу же явились два уже знакомых Заносову кола под одним зонтом.
— Дотронься до зонта! — скомандовал Боз. — Он перенесёт твоё восприятие в наш мир.
Миша так и сделал. Тут же все трое оказались на территории, построенной с помощью СС на базе воспоминаний колов о прошлом. На огромном пространстве под искусственным куполом полным ходом шла добыча живых космических алмазов биороботами и живыми существами с разных уголков Вселенной, преобразованными некогда с помощью тихих вторжений. Картина строилась так, чтобы максимально соответстовать воспоминаниям о прошлом ВЖИС. Предприятие было огромным, а работа выполнялась слаженно и споро. Груды необработанных камней перевозились на транспортных лентах, и чуть дальше из них создавались готовые ювелирные изделия. В ходе гравировки камни пытались защититься и давали столь ослепляющий свет, что с ними можно было работать лишь в специальных очках. Обработанные алмазы всегда прятали под прозрачной затенённой оправой.
Вдруг Заносов увидел, что часть камней каким-то образом нашла способ взаимодействовать друг с другом. «Сговорившись», алмазы срослись в угловатую фигуру, которая облепила сложную технику и внезапно сдетонировала, распыляя всё под куполом кроме двух колов и землянина. Тройка СС оказалась внутри горизонтального лифта сновидений — открытой кабины, которая перемещалась в пространстве сна параллельно «полу». Лифт помчался с бешеной скоростью, «поднимая» сознание к иным звёздам и планетам. Разум сновидца едва успевал выхватывать хоть что-то из видов миров, захваченных ВЖИС, мимо которых проносился лифт. Обитатели этих миров зачастую ещё не были подвергнуты изменениям посредством тихого вторжения, и один лишь Морфей ведал, что видели они во снах на месте кабины лифта, проносившейся мимо. Известно лишь, что жёлтый танец сна Михаила вызывал у них безмерную, хоть и беззубую агрессию. Вот, например, здоровенная «крысиная» голова, выдвинувшаяся из стены, пытается цапнуть зубами за плечо. А вот исполинские комары целым роем летят в предвкушении крови, высунув полутораметровые хоботки, но не поспевают за платформой горизонтального лифта.
Увы, увесилительная поездка закончилась столь же внезапно, как и началась: перед лифтом выстроилась живая цепь из четверых разбуженных и потому в высшей степени недовольных тагов. Боз размотал кадилдо Морфея, готовясь к бою. Дин с ухмылкой сжал руки-плавники. Миша, словно Обломов, рыскал вокруг себя взглядом в поисках подходящей палки. Но в тот раз битва так и не состоялась: Михаил проснулся от звонка будильника.
Сон 3
«Никудань» — именно так в вольном переводе с языка колов называлось место, куда уснулся в одну из ночей Михаил, гипнонавт из Москвы. Усвоивший опыт инопланетян йогин-любитель оказался одним из немногих людей, способных видеть сны на основе бытовых сюжетов цивилизаций других миров.
В Никудань попадали ВЖИС, отправившиеся на завоевание жизненного пространства и попытавшиеся ассимилировать чужую культуру, но по тем или иным причинам погибшие вместе с ней. Такое иногда случалось: внезапные природные катаклизмы; взрывы вышедших из-под контроля атомных реакторов; техногенные и прочие виды катастроф. Оказавшись без носителей вне пространства сна, филы, таги и колы теряли материальную форму и становились фантомными «флешками», содержавшими психическую информацию — чистыми идеями Платона. Безвольными бестелесными сомнамбулами они бродили по фантомным просторам, нанизывая сюжет за сюжетом картины собственного прошлого на нить восприятия того, кто оказывался «рядом». Ради этих картин колы и приходили в Никудань.
Блуждая между «живыми фильмами» тайного подпространства сна, созерцая уникальный чужой опыт во всей его порой отталкивающей, но неизменно захватывающей неприкрытости, Боз, Дин и тем более Заносов совсем позабыли о собственной безопасности.
Тем временем в базисном сегменте пространства сна, где происходил первичный синтез СС, вновь начали пробуждаться таги, в обычное время спокойно висящие в режиме гибернизации на нейронных гамаках мозга Михаила. Их имена были: Пиц, Лой, Жиу и Аос. Внутримозговая температура спящего москвича слегка повысилась, но ничего страшного пока не произошло. Таги решили вмешаться в сновидческую фабулу сознательно, дабы наставить колов-инсургентов на путь истинный. Не так давно Центр координирования тихого вторжения обратился к ним, потребовав от лояльных силам вторжения ВЖИС, прикреплённым к головному мозгу сновидческого симбионта Михаила Заносова, разобраться с ситуацией самим, не дожидаясь помощи из Центра. И вот теперь четверо тагов, пока пятый, Диу, участвовал в СС, атаковали двух колов и аватару сновидца.
Выполнив ряд таранов с разбега чешуйками панцирей и кусаясь, таги нанесли колам, своими телами прикрывшим гипнонавта, незначительные повреждения. Но когда Боз, первым пришедший в боевую готовность, отогнал неприятелей кадилдом, словно русский крестьянин — французов кистенём, он пробудил боевой дух и в Дине с Мишей, которые тоже подключились к сражению. Дин орудовал вновь материализованным транспортным зонтиком, нанося тычковые удары. Заносов отважно пинал твёрдые панцири кроссовками «Нью бэлэнс», недавно купленными им в «Афимолле».
Увидев, что ситуация вышла из-под контроля, Аос вызвал по линии экстренной связи Центр. Спустя мгновение из воздуха возникли пять филов, мобилизованных из чужого сна. Кому-то придётся немного поспать без сновидений. Чтобы разобраться с цепочкой голубых интервентов, колы превратились в двух земных грифов. Однако худощавые филы были проворнее неповортливых тагов, к которым Михаил успел привыкнуть: уворачиваясь от атак с воздуха, они умудрялись сами то резануть кола клювом, то зацепить когтистой лапой. Заклёван до смерти оказался лишь один из филов.
Тогда ободранные колы сменили тактику: превратившись в двуглавую инопланетную корову, они побежали на смешанный таго-фильский строй. Оппоненты разбежались кто куда, и все четыре рога коровы наглухо застряли в стене, на которую проецировался малопонятный земному уму фильм о хитросплетениях судьбы комка живой слизи. Колы подёргали телом животного, но спастись у них не вышло. Зато таги Жиу и Пиц не растерялись: обратившись в инопланетного быка и пристроившись к корове сзади, они ввели два своих здоровенных бычьих половых органа ей во влагалища и начали совершать возвратно-поступательные движения.
Корова, не смея мычать своими пастями из страха опозориться ещё сильнее, посмотрела двумя парами больших печальных глаз на Михаила с невыразимым страданием и осуждением. Нужно выручать своих, понял гипнонавт. Подняв с земли чёрный механический зонт, обронённый Дином во время трансформации в грифа, Миша мысленно переделал его в зонт-автомат. Из рукоятки вырос спусковой крючок, под тканью стал ощутим выступ обоймы; остриё, испачканное вонючей тагской кровью, трансформировалось в дуло.
Нацелившись на тушу быка, Михаил выпустил очередь. Бык упал. Его эрегированные исполинские члены ещё слегка подрагивали некоторое время. Заносов с азартом уложил на землю всех остальных тагов и филов — кого-то сразило пулей, кого-то страхом. Миша не поленился подойти и сделать необходимые контрольные выстрелы. Дело происходило в пространстве сна, где смерть — одна из условностей игры СС, поэтому ВЖИС требовалось некоторое время, чтобы «воскреснуть».
Пострадавшие колы вернули себе более привычный облик и объяснили Михаилу, что теперь самое время слинять в какой-нибудь чужой сон. Само собой, шансы, что это окажется сон человека с потенциалом стать гипнонавтом, были ничтожны, но это даст возможность уйти от преследователей.
Так и поступили. Пьяный сон Ильи Морякова был типичен и неинтересен, как и вся его жизнь. Будто не уместившись в фабулу дня, в СС перекочевали: разговоры с друзьями о выпивке и за выпивкой; о погоде и бабах; о тачках и том, что он считал жизнью.
Колы и Миша тоже смогли спокойно переговорить о том, что их волновало.
В частности, хор Боза и Дина объяснил следующий важный момент:
— Вам, гипнонавтам, нужно взаимодействовать во снах, объединившись в группы. Когда ты обнаружишь других, мы научим, как искать своих по сновидческим координатам. Сами займёмся тем же — объединением с колами, которые за нас. Так нам проще будет защищать вас и помогать формировать единое четырёхмерное пространство сна, которое станет очагом взрыва нейронно-паразитической цепи.
Сон 4
В ходе ночных бесед колы дали Михаилу массу полезных советов о времени и организации сна, в том числе и о том, когда лучше ложиться спать и когда вставать. Отныне Заносов старался спать по семь-восемь часов в сутки.
Увы, идеальный режим СС в реальном мире оказался труднодостижимым: брат Михаила Андрей завёл новую половую партнёршу, и почти что каждую ночь их совместные стоны с периодичностью примерно раз в два часа вырывали гипнонавта из объятий Дримлэнда. Сам Миша, опять таки следуя совету колов, вступил на «путь воздержанца» — решил полностью отказаться от сексуального удовлетворения и самоудовлетворения. Всецело и без оглядки доверяя наставникам из своих снов, как единственной надежде на спасение человечества, в этом случае Михаил послушался их не автоматически. Если с алкоголем и сигаретами он сам всё прекрасно понимал, иначе колы его не выбрали бы, то перспектива «держать всё в себе» выглядела хоть и оригинально, но как-то уж слишком радикально. Мозг, отравленный ядовитыми парами голливудских клоунад про трахарей-стахановцев, где героям без секса вообще не дышится, требовал каких-либо подтверждений безопасности задуманного вне мира снов.
Сперва Михаил прояндексил для себя суть такого понятия, как «спермотоксикоз». Статьи, утверждавшие опасность этого явления, показались ему малоубедительными. Создавалось такое впечатление, что они ангажированы жирными слюнявыми воротилами сисечно-пиписечного порно-бизнеса. Но толковых опровержений не поступало, пока левые клики случайно не привели к действительно грамотно написанной статье, с цитатами и отсылками к истории, где приводились примеры великих людей от Канта до Крепелина, отказавшихся от разбазаривания сбережений своего «Спермбанка». Михаил вспомнил, что его цель — наискорейшее всестороннее развитие, чтобы можно было детонировать вместе с другими гипнонавтами от раскрученного по особой траектории кадилда, тем самым избавив человечество от перспективы быть захваченным. Заносов должен стать одним из четырёх компонентов, так сказать, „smart bomb“, то есть «умной бомбы», призванной уничтожить в зародыше подспудно подготовляемое тотальное иго ВЖИС — само собой, если исходить из предположения, что колы его не дурили. Пока что у него не было повода, чтобы усомниться в их словах. О том, что его сновидения могли быть всего лишь признаком умопомешательства или бредом, не привязанным к реальности, он, полностью доверяя как себе, так и Дину с Бозом, даже не помышлял. Миша честно решил попытаться спасти старушку Землю не только тем, что не будет пить и курить, встав на путь духовного и физического самосовершенствования, но и тем, что полностью откажется от удовлетворения полового чувства — даже от онанизма.
Силы воли для полного отказа от секса и мастурбации у него хватило. Через две недели организм нашёл выход избытычному количеству семени в виде непроизвольных ночных поллюций, происходивших где-то раз в неделю, после которых приходилось стирать слегка испачканые трусы. Обычно «ночная пальба» происходила на выходных, когда Заносов спал дольше. Никакой фрейдовской цензуры сновидений не было — просто на экране СС вместо колов возникало подобие интерактивного 3D-стрейт-порно «от первого лица», кульминация которого совпадала по фазе с самопроизвольной эякуляцией. Он, впрочем, никому не рискнул бы рассказать, чем он теперь занимается, точнее — не занимается, поскольку стереотипы в головах людей, окружавших его, были слишком сильны. Но для себя он понял, что имел в виду Шопенгауэр в «Афоризмах житейской мудрости», когда хвалил то чувство, когда не надо...
Как только его освежённый и ставший куда более самодостаточным организм освоился в новом режиме, дела стали налаживаться и в отношении подготовки «маленького взрыва». Второй гипнонавт, который потенциально мог быть задействован в саботаже «мозговых гроздей» ВЖИС, оказался жителем Австрии. В сообщениях его ВК-микроблога, на который Заносов наткнулся в ходе веб-сёрфинга, Томас фон Шмидт из Вены делился опытом, во многом схожим с опытом москвича, а также размещал собственные творческие зарисовки из той же области. Например, сегодняшний утренний пост фон Шмидта гласил: «Опавшие листья умерших в „реале“ вновь зеленеют в „астрале“».
«В Австрале!» — оставил Миша комментарий со смайликом и отправил запрос на добавление, который тут же был принят. Мать Томаса была родом из Москвы; благодаря ей австриец прекрасно овладел русским языком. С самых первых слов в личке гипнонавты из разных стран поняли друг друга.
Написав в созданном им ВК-сообществе «Гипнонавты всея Земли» фразу: «Один найден!», Михаил отправился спать, оградив от неинтересных ему чужих страстей свой сон с помощью берушей. Сегодня ему предстояла встреча с новым приятелем и, возможно, будущим братом по оружию.
Сон 5
Итак, Миша Заносов и импозантный (тонкогубый зеленоглазый подтянутый усач) гипнонавт из Вены встретились ночью в общем пространстве сна, которое было оформлено в виде кабинета с белыми стенами. Данное пространство было специально создано для общения продвинутых сновидцев. Колы двух людей прокладывали для них канал связи, однако сами они не принимали участия в беседе, так как были всецело заняты маскировкой.
Томас озвучил пароль для распознавания, который они с Мишей вместе ему придумали:
— Вол и фубея!
Отзыв последовал незамедлительно:
— Мага ттор вуч ордя!
Исключив таким образом возможность ошибки, два гипнонавта начали астральное общение.
Сновидцы сперва обсудили прелести и неповторимую лёгкость, даруемые организму и душе здоровыми питанием и образом жизни, после чего перешли к насущным проблемам совместного развития до того уровня, когда раскрученные колами кадилды Морфея смогут молотами Тора пасть на светлые головы человеческих сновидческих симбионтов. В частности, фон Шмидт поделился разработанной им методикой запоминания снов:
— Обычно люди либо вообще не помнят снов, ошибочно полагая, что не видели их, и этим успокаивая свою любознательность, либо помнят их очень короткое время. Более опытные мастера и любители посмотреть внутреннее кино, срежессированное при помощи ВЖИС, помнят отдельные наиболее запомнившиеся детали, сюжетные ходы, обстановку и антураж. Но увидеть всю логику сна, извлечь максимум из ночных трипов своего и чужого сознания и подсознания способны единицы продвинутых гипнонавтов. Между тем для того, кто всерьёз настроен научиться с пользой тратить время, проведённое исключительно внутри своей головы, открыто множество путей к этому. Увы, люди не задумываются о том, чего лишены. А задуматься стоит, ведь во сне проходит почти половина всей жизни человечества. Неужели это время тратится впустую, как время, потраченное на еду, по мнению вашего царя Петра Великого?
Аватара Миши с удивлением посмотрела на собеседника.
— Я бывал в Петербурге с экскурсией, — пояснил фон Шмидт, затем продолжил. — Я верю, что истинный, экологически чистый прогресс человечества начнётся под одеялом и на подушке. Когда мы с тобой и другие пожертвуем всем, чтобы угроза тихого вторжения миновала навсегда, люди научатся обходиться своими силами в мире грёз. Беспрерывная череда ночных и дневных событий ритмизует их развитие и, раскачав как на качелях, наконец выбросит к счастью. Тому счастью, которое есть у нас — счастью здоровья, успеха, мысли, знания, силы, стройности, сосредоточенности.
— Хорошо, я понял твою мотивировку. Но в чём же суть твоей методики? — спросил Заносов.
— Сейчас поясню. Тут всё вновь как в поговорке: «новое — хорошо забытое старое». Древнекитайские мудрецы учили: следует опустошить свою чашу, чтобы её можно было наполнить вновь. Я к этому добавлю: не стоит заполнять свою голову дерьмом, и тогда останется полно места для амброзии. Дерьмо — не вода: его не только из рифлёной подошвы не вычистишь, его не выльешь также обычным наклоном сосуда. Рекламный телемусор и прочая инфодрянь не выветрятся, как головой ни мотай.
Узнав криптоциату из «Чапаева и пустоты», Заносов теперь уже с уважением посмотрел на Томаса, который развивал свою мысль далее:
— Сознательно ограничивай впечатления от Бытия, ускользай от лишних людей и тупиковых ветвей ноосферы, которые жадным спрутом тянутся к нам со всех сторон, пытаясь затянуть на своё ассенизаторское дно! Допускай до сознания только позитив, улыбайся как даун на все нападки оголтелых и хмурых терпил!
— Почему — «терпил»?
— Потому что терпят! Тот, кто не держит свою жизнь под стопроцентным контролем, терпит, как она сама его держит за шары! Когда человек зависит от пагубных привычек, болей, страданий — о каком контроле может быть речь?!
— Ну уж это-то я знаю, не с курильщиком же общаешься! — укорил единомышленника Михаил.
— Прости! — сверкнул европейски чистыми зубами Том. — Чистое сознание, не загрязнённое за день, а лишь получившее дозу новых впечатлений и знаний, способно лучше абсорбировать впечатления сна. Ночной и дневной опыт гармонически дополняют друг друга, впечатления перетекают одно в другое. Днём ты пользуешься озарениями снов, ночью ты пропускаешь через волны мозга то, что считал давно забытым. Так постепенно повышается твой градус гипнонавта.
— Градус гипнонавта? — удивился Заносов.
— Ты и об этом не знаешь? Да что за колы у вас там, в России?!
Мишу слегка задело это замечание, и он объяснил:
— Колы нормальные, не хуже европейских. Просто жизнь бурлит — то таги когти точат, то либерасты атакуют из всех щелей... Работы много, а поговорить приходится мельком на привалах.
Австриец потрепал русского по плечу:
— Бывает. Меня тоже мои филы по первости только так по пространству сна гоняли... Итак, объясняю: градусы гипнонавта — это его степени посвящения. Они способны как повышаться, так и понижаться на различных стадиях развития. Условность, конечно, но определённые реалии под собой подразумевает, и в первую очередь — умение обращаться с оружием. И обращаться в оружие.
— От чего зависит градус?
— От взлётов и падений в дневное время. Если ты избегаешь излишеств и соблазнов мира, несущих тебе вред, твой градус растёт. Но если ты потакаешь биологическим тормозам астрального роста, то тут уж извини...
Заносов немного подумал, потом задал вопрос:
— Ну и какой у тебя сейчас градус?
— Сорок.
— А у меня?
— Спроси у своих колов, они на проводе. Вызови их, нажав кнопку в стене.
Хор Боза и Дина выслал ментальный сигнал, который трансформировался в число «тринадцать». «И на том спасибо!» — внутренне буркнул москвич.
Прощаясь, гипнонавты решили, что надо будет увидеться ещё и в реальной жизни. В Сети общаться становилось всё труднее — участились случаи невероятного дневного выхода в Интернет всех видов ВЖИС, где они устраивали адские срачи между собой. Вонь стояла слишком сильная, чтоб не чувствовать её даже в личке...
Белый кабинет растворился в воздухе, перед глазами Миши возникли колы.
— Что это была за комната и где она? — спросил Заносов.
Дуэт ответил:
— Кусок нашего мира — четыре непроницаемых Белых Стены для переговоров, генерирующие шум соответствующего цвета. Долгое время офис врага был прямо за Белой Стеной: он улавливал наш вызов, когда нажималась кнопка. От звука выбегали плеяды прятавшихся под кнопкой насекомых Ижу, которых он там содержал, прикармливая. Выбегая, они жали на расположенные рядом кнопки и подавали сигнал. Прибегали отряды неприятеля, уничтожая всех, кто появлялся из воздуха в пределах километра — на большее расстояние Белые Стены не телепортировали.
— Как же вы решили эту проблему?
— Никак. Эта часть нашего мира — астральная проекция того, чего уже нет в реальности.
«Как и образ моего отца» — грустно подметил сам для себя Заносов.
Сон 6
Мария Сипова, стройная рыжая двадцатисемилетняя жительница Петербурга, обладала неформальной внешностью: в носу торчал пирсинг, а с белоснежной шеи на цепочке свисал миниатюрный мьёльнир, сделанный из металла. На вид девушке едва можно было дать двадцать с небольшим: стройная, невысокая, совсем по-студенчески аккуратно-сосредоточенная.
Июнь. Тепло. Временами ветер со стороны Невы доносит приятную прохладу. С планшетом в руках Мария устроилась прямо на траве Марсова поля, и сама не заметила, как задремала. Проснувшись и зайдя в И-нет, она поставила себе ВК-статус:
«Нас спасёт лишь полный и сознательный отказ от генитальной наркомании!»
Сипова нажала на кнопку питания и призадумалась. Солнце блуждало в длинных огненных волосах, развеваемых ветром, смущая иногородних гостей, непривычных к красоте питерских женщин. Размышляя, Мария совсем не замечала заинтересованных взглядов, бросаемых на неё как мужчинами, так и женщинами. Изваяние античного Суворова-Ареса, стоявшего на постаменте в паре сотен метров от девушки, было столь же холодно, как и сама Мария. Вновь включив планшет, рыжеволосая застучала по экранной клавиатуре, в потоке сознания утилизируя свежие впечатления сна:
«Хотя мы живём в первый раз на этой планете, у каждого из нас есть не только свой опыт и опыт наших друзей и близких, но также и тень совокупного опыта человечества — в снах, книгах, смутных ощущениях и догадках. Жизнь — порнография просто, или спереди и сзади? Каждый решает для себя сам».
Мария поставила два хэштега: «#daydream» и «#hypnonaut», после чего опубликовала запись в микроблоге на своей ВК-стене.
В Москве примерно через час Заносов ввёл в «контактной» строке поиска соответствующий хэштег и набрёл на свежий пост Сиповой. Михаила очень заинтриговала необычная девушка с серебряным ядрышком пирсинга. Когда запрос москвича в «друзья» был принят, Миша предложил даме вступить в его группу. Последние сомнения быстро отпали: после трёх минут общения стало очевидно, что Маша — третий кандидат в спасители человечества. Помимо этой роли, общей для них двоих, Заносов оказался охвачен личной симпатией, которая росла по экспоненте. К первой встрече в астрале стало окончательно понятно, что чувства взаимны. Белые Стены колов едва не покраснели — такой страсти им видеть ещё не доводилось.
Через две недели сетевого и астрального общения, заполненного не только любовью, но и совместной работой по повышению градуса гипнонавта (ласки в пространстве сна никак не влияли на степень посвящённости, зато заряжали энтузиазмом и потому одобрялись колами), Михаил понял, что ему необходимо увидеться с Марией в реальном пространстве дневного времени жизни.
Идя к метро, чтобы, доехав до вокзала, купить билет в Питер, Заносов поглядывал вокруг. Утро рабочего дня гудело людским роем, вылетавшие из которого отдельные пчёлы реплик достигали чуткого слуха гипнонавта. Вот, например, показалась, как Михаил называл подобных людей, безошибочно выделяя их в толпе с помощью сверхразвитой благодаря колам интуиции, «лбопз» — «лицо без определённых занятий». Женщина истерично визжала на кого-то в трубку:
— Придёте и поставите! Я ваши тумбочки трогать не буду!
Поворот. Здесь внимание Михаила привлёк магазин, точнее — его вывеска. Из-за длительного воз