Провозглашение независимости странами СНГ вызвало необходимость принятия в них нормативных правовых актов, призванных стимулировать развитие тех отношений, в которых государства заинтересованы. Особая роль при этом отводилась совершенствованию института права частной собственности, а также непосредственно связанного с ним наследования, созданию механизмов их обеспечения и развития.
Несмотря на произошедшие перемены, государства не остались равнодушными к традиционным ценностям, составляющим основу жизнедеятельности любого общества и отдельно взятого человека. Семья и семейные отношения, в основе которых лежит институт брака, их возникновение и прекращение, защита интересов их участников, также нашли свое отражение в нормах позитивного права.
Практически не придавая юридического значения так называемому гражданскому браку или внебрачному сожительству как основанию призвания к наследованию по закону в первую очередь фактических супругов, Гражданские кодексы многих республик бывшего СССР не остались юридически безразличными к ситуации, когда супруги, чей брак зарегистрирован, не проживают одной семьей, однако, расторжение брака не оформляют. Ситуация, когда муж и жена не ведут общего хозяйства, имеют новые устойчивые семейные отношения с другим мужчиной или женщиной, воспитывают детей в новой семье, является довольно распространенной. Такое состояние может длиться годами и даже десятилетиями и повлиять на возможность наследования имущества пережившим супругом. Супруг наследодателя, семейные отношения с которым фактически прекратились, может быть отстранен от наследования по закону. Абстрактная возможность его отстранения трансформируется в конкретном правоотношении в действительность только в случае, если кто-либо из наследников обратится в суд с подобным заявлением. Однако, возможность отстранения супруга, семейные отношения с которым фактически прекращены, не безгранична. Он, при наличии нетрудоспособности, все же сохраняет право на обязательную долю в наследстве.
Некоторые страны постсоветского пространства, например, Кыргызстан, Казахстан, Узбекистан, желая сохранить общее правовое поле, при разработке собственного гражданского законодательства в этой области, взяли за основу норму Модельного ГК СНГ, в которой установлены критерии для отстранения пережившего супруга от наследования по закону. Таковыми являются фактическое прекращение брака и раздельное проживание супругов не менее пяти лет до открытия наследства, что должно быть доказано в суде. В Грузии и Туркмении этот срок составляет три года. В других же странах, например, Украине, России подобная возможность вообще отсутствует.
Интересной, с точки зрения отстранения от наследования по закону, является ситуация, когда супруги проживают раздельно ввиду нахождения одного из них (или обоих) в местах лишения свободы. Можно ли в таком случае считать семейные отношения прекращенными?
Само по себе отбывание наказания не влечет за собой автоматического прекращения брака, однако может служить основанием для его расторжения в упрощенном порядке в органах ЗАГСа по заявлению того супруга, чей муж (жена) осужден(а) к лишению свободы на срок более трех лет.
Если супруг, находящийся на свободе, не воспользовался этим правом, то есть брак расторгнут не был, можно ли в случае смерти такого супруга отстранить осужденного супруга от наследования по закону? Ответ на этот вопрос, безусловно, будет положительным, если супруг был осужден за совершение умышленного покушения на жизнь второго супруга или кого-либо из возможных наследников. В таком случае достаточно иметь вступивший в законную силу обвинительный приговор суда и можно отстранять осужденного наследника как недостойного. Этот вопрос однозначно решен наследственными правопорядками республик СНГ. Если же супруг отбывает наказание за совершение иного преступления, другие наследники могут требовать его отстранения на основании фактического прекращения брака и раздельности проживания (если срок превысил требуемый законом того или иного государства). Конечно, доказывание по данному спору может показаться достаточно простым – раздельность проживания очевидна, она присутствует в силу объективных причин, но можно ли считать брак, а точнее семейные отношения, фактически прекратившимися? Что вообще считать прекращением супружеских отношений – отсутствие совместного проживания, ведения общего хозяйства или же отсутствие общения? Безусловно, в условиях изоляции от общества по причине нахождения в местах лишения свободы постоянно существует угроза распада семьи, прекращения всяческих семейных отношений, наконец, простого общения. Но если супруг навещал другого в местах лишения свободы, передавал ему посылки и т.д., вероятно, можно полагать, что семейные отношения сохранятся. Если же невозможность свиданий и общения обусловлена объективными причинами – состоянием здоровья, материальными трудностями – нельзя все же однозначно говорить об их прекращении или о сохранении. Думается, такая ситуация должна разрешаться строго индивидуально судом при всестороннем исследовании всех обстоятельств.
Нужно отметить, что реализация осужденным супругом своих наследственных прав, даже если он не был отстранен от наследования, весьма затруднительна. Такой наследник может вообще не знать об открытии наследства, не иметь возможности подать заявления о принятии наследства, участвовать в его разделе. Тем не менее, в процессе исполнения наказания в виде лишения свободы государство должно в максимальной степени содействовать соблюдению прав и законных интересов осужденных, и в то же время оно обязано принимать эффективные меры для достижения целей наказания, обеспечения порядка и дисциплины в исправительных учреждениях.
Анализ действующего наследственного законодательства стран СНГ с использованием метода сравнительного правоведения показал, что наличие отступлений от модельных норм не способствует сближению наследственных правопорядков.
Думается, что распространение интеграционных процессов в различных сферах жизни суверенных государств еще будет способствовать их деятельности по взаимной гармонизации правового регулирования. Для этого необходимо усиление межгосударственного взаимодействия, выражение коллективной воли в целенаправленном осуществлении такой гармонизации, ее научного обоснования, материального обеспечения, что, в конечном итоге, будет способствовать реализации частных интересов граждан