Лекция 3
Человек как субъект социокультурной коммуникации. Человек в глобализирующемся мире. Человек и кризис современной цивилизации. Коммуникативное социокультурное взаимодействие в эпоху кризиса антропоцентрических абсолютов. Западная цивилизация и Человек. Проблематика кризиса европейской цивилизации в контексте существования Человека. Духовная самобытность Человека и Русский мир. Человек и проблема свободы. Роль русской цивилизации в пространстве европейского мира. Диалог культур в современной социокультурной ситуации. Коммуникативные риски современного социокультурного пространства. Толерантность в социокультурной коммуникации.
Стержень современной эпохи глобальных перемен формирует конфликт двух сценариев организации жизнедеятельности мирового сообщества: во-первых, «ригидный» сценарий эксплуатации принципов эпохи модерна и возможностей техногенной цивилизации, во-вторых, поиск новых форм цивилизационного развития на основе радикального пересмотра приоритетов и принципов современного мироустройства.
В рамках первого сценария нарастают угрозы разнообразию культур, в том числе и культурам тех субъектов мирового сообщества, которые пытаются обогатиться за счет других народов, используя технологии неэквивалентного обмена и современный арсенал методов принуждения.
Обратите внимание! Человеческие сообщества переходят в неустойчивое, переходное, «пограничное» состояние, действительность которого являет собой сложнейший узел различных типов взаимодействия качественно разнородных традиций, конфликт симбиоза и синтеза культур.
Обратите внимание! Значимым фактором культурной динамики выступает глобализация, которая размывает границы национальных культур, создавая возможность новых культурных синтезов, формирует новую социальную структуру, которая существенно отличается от классовых стратификаций индустриальной эпохи с присущим им разделением «верхов» и «низов».
Обратите внимание! Глобализационные процессы разворачиваются сегодня в многополярном мире, в условиях соревнования и борьбы региональных глобалитетов, медиацентризма и компьютероцентризма развитых национальных культур и постоянно расширяющихся возможностей трансмедиальности на базе цифровой и IT-революции.
Обратите внимание! Общим фоном глобализации процессов становится виртуальная реальность, объединяющая компьютерные технологии, интернет-ресурсы и сетевые коммуникации, которые определяют глубокие качественные изменения культурных процессов, усиливая риски современного социокультурного пространства.
Важно! Достигаемая ценностно-смысловая унификация культур носит внецивилизационный и внеэтнический характер: язык новых медиа, который используется в процессе проектирования и моделирования воображаемой реальности, фактически представляя собой софт-культуру, лишенную традиционных этно-национальных, социальных, этических, эстетических и других различий.
Глобализация «обнуляет» всю историю развития представлений о культуре как системе с устойчивым ценностно-смысловым ядром, демонстрируя новые модусы переформатирования мирового культурного пространства.
Важно! Нынешнее общество демонстрирует устоявшуюся информационно–сервисную, технологическую доминанту, с которой вынуждена соотноситься вся профессиональная среда, включая и область образования. Ее атрибутом становится услуга, имеющая исчерпывающий денежный эквивалент, носителем которой является посредник, отчужденно пребывающий между ценностным содержанием передаваемого и соответствующей инстанцией–акцептором.
Важно! Глобализация диктует господствующую парадигму компетентностного образования. Декларируется позиция (McClellandD.С., Hyland T.),согласно которой главное качество компетентностного человека – быть востребованным, следовательно, успешным. Человек компетентностный – это человек рыночной ориентации, рассматривающий свои силы и возможности как товар, отчужденный от него. Такой человек с полным основанием может сказать: «Я таков, каким вы хотите меня видеть» (Э. Фромм). Его успешность в большей мере обусловлена его потребительской стоимостью, которая зависит от того, как он сумеет себя показать – насколько он окажется приветливым, элегантно одетым, будет ли он бодр, крепок, агрессивен, надежен, честолюбив и т.п. На выявление и формирование подобных качеств направлена деятельность психологов и педагогов. Так, большинство тестов измеряют способности не столько разума и понимания, сколько быстрой психической адаптации к заданной ситуации. К услугам человека рынка, где люди взаимодействуют уже не как личности, но как взаимозаменяемые товары, имеется соответствующая система образования, в которой со школы и до аспирантуры цель обучения состоит в том, чтобы приобретать как можно больше информации, наиболее полезной для ориентации в рыночной ситуации.
Все очевиднее становится исчерпанность ресурсов глобального неолиберального капитализма и западного «общества всеобщего благоденствия», рост опасностей цивилизационных рисков, связанных с экспансией новейших конвергентных технологий. Альтернативой унификации и обезличивания мира становится «регионализация» и «суверенизация» мировых политических субъектов, стремление народов к сохранению самобытности, уникальности и свободы, в том числе через осознание и укрепление многообразных идентичностей и объединение в союзы с близкими в культурно–ценностном смысле странами.
«Локомотивом» движения к границам цивилизационного кризиса выступает Западный мир, уже не первое десятилетие переживающий системную деформацию культурных институтов и мировоззренческих констант, обеспечивших в свое время целостность и выдающиеся достижения европейской цивилизации.
Важно! В пространстве массовой культуры оружием утверждения «новой морали» становится соблазн, искушение – успехом, богатством, чувственностью, силой, властью. В состоянии упадка современное западное искусство, которое сознательно игнорирует эстетические принципы Истины, Гармонии и Добра и откровенно переходит на сторону сил хаоса и нравственной деградации, превращаясь в разновидность «поп–культуры», утратившей национальные корни и ориентированной на удовольствия и развлечения.
Обратите внимание! Коллективный субъект современной культуры – представитель «поколения Миллениума», с незавершенной, разомкнутой идентичностью «постороннего», фланирующий по границам множества виртуальных социальных и культурных миров, свободный от авторитета «Великого другого», не слишком чувствительный к завоеваниям «дуалистической революции» (А.А. Пелипенко), выпадающий из системы координат, основанной на оппозиции сакрального и профанного, на понимании важности различения сущего и должного, добра и зла, прекрасного и безобразного.
Расширению пространства «нравственной аномии» предшествовала девальвация в сознании европейского человека ключевых духовно-нравственных категорий христианской антропологии (стыд, совесть, вина, грех), девальвирующая высшие типы человеческого поведения, основанные на благородстве, самоотверженности, бескорыстии, милосердии, самопожертвовании.
Новые культурные условия меняют смысл и назначение человека – «продукта рыночной системы». Исследовавшая проблему российский философ Н.Д.Абсава утверждает, что «примат меновой стоимости вынуждает человека рассматривать себя и других не как носителя определенных качеств, а как вещь, имеющую количественную определенность. Предметом заботы человека рыночной ориентации стало выдвижение количественной стороны за счет принижения и полного игнорирования собственных качеств. Находить признание на рынке − вот главная проблема человека рыночной системы. Погоня за меновой стоимостью атрофирует все внутренние способности и дарования человека. Человек наделяется новой способностью − способностью продаваться».
Глобальную катастрофу западной цивилизации приближают не только объективные факторы, связанные с истощением ее духа – «пра-символа», в свое время обеспечившего все богатство форм и творений европейской культуры (О. Шпенглер), но и катастрофическое сознание: массовые апокалиптические настроения, которые нередко становятся «самосбывающимся пророчеством».
Острая фаза коррозии духовного ядра европейской цивилизации приходится на вторую половину ХХ века, ознаменованную завершением проекта Модерна и переходом Западной цивилизации в стадию Постмодерна, который сопровождается кардинальной сменой антропологических матриц европейского мира.
Наступление эпохи постмодерна вызвано, во-первых, вступлением человечества в неолиберальную фазу глобализации, во-вторых, исчерпанностью замысла проекта модерна – последний, с характерным для него обожествлением и верой во всемогущество человеческого разума, уже в конце XIX века был подточен ницшеанством, подорван двумя мировыми войнами, тоталитаризмом и структурализмом в первой половине XX века.
Эпоха постмодерна по ключевым характеристикам отвергает предыдущие эпохи и представляет собой проект культурной регрессии Запада. Ситуацию довольно точно описывают строки из стихотворения русского поэта Н.А. Некрасова: «Бывали хуже времена, / Но не было подлей».
Важно! Постмодерн осуществляет предельную субъективацию и релятивизацию морали как таковой, утратившей критерии различения добра и зла, готовность человека к свободному нравственному выбору способа своего в соответствии с зовом необходимости. «Глобальный человек» новой эпохи достигает высокой свободы в выборе идентичности, при этом чувство экзистенционального одиночества заставляет создавать новые формы социальности, основанные на ситуативной общности интересов (И.В. Малыгина).
Ключевыми характеристиками переживаемого этапа является «нарушение целостности духовных оснований большинства цивилизаций планеты», доминанта культурного многообразия», проблематизирующая единство социокультурных систем: «в цивилизационных системах «пограничного» отсутствует господствующая Большая Идея, которая в «классическом» периоде истории объединяла великие цивилизации Востока и Запада, пронизывая собой все многообразие составляющих цивилизацию элементов, играла роль цементирующего базового архетипа (Я.Г. Шемякин).
Важно! В пространстве культуры рвутся цивилизационные нити преемственности, рушится привычная картина мира, деформируются социальные структуры, отмирают нормативные механизмы и расширяется пространство аномии. Мораль вытесняется «релятивистской Вселенной», не имеющей «верха» и «низа», стирающей границы между центром и окраинами, целым и частями. Деформируется все то, что составляло «духовную азбуку» культуры, «поле ее гравитации», преодолевающее симптомы «родового безумия» (Дж. Зерзан) и удерживающее от распада духовно-нравственное ядро антропоса. Культура отступает под натиском цивилизации, растворяется в ней, угасая душевно и растрачивая себя духовно. Она перестает быть средством выживания человека и человечества, бастионом против хаоса и насилия. Активно утверждающий себя в системе массовых коммуникаций «фантом» культуры теряет право носить это великое имя (Н.А. Хренов).
Важно! В итоге современная Европа представляет собой принципиально новую цивилизацию, построенную на новой антропологии, отвергающей идеологему естественного человека, которая удерживала многовековую целостность европейского мира» (С.В. Лурье).
Об исчерпанности проекта Модерна свидетельствует, прежде всего, кризис европейского гуманизма, искаженного непреодолимой «волей к мировому господству», пораженного «ржавчиной» агрессии и глубоко встроенной в ментальные матрицы расистской моделью отношения к другим народам и культурам. Значимым симптомом заката европейского гуманизма является истощение и девальвация смыслового ядра основных концептов, лежащих в основе образа человека и мира.
Важно! В современном информационно-коммуникативном пространстве европейский гуманизм представлен набором пустых слов, потерявших связь с первичными смыслами и манипулятивно скрывающих фальшь и двойные стандарты современной политической и культурной жизни.
Важно! О «духовном поражении» европейской цивилизации свидетельствуют: утрата веры в человека и в перспективы сохранения человечества как вида, провоцирующая массовые апокалиптические настроения и разгул инфернальных стихий, угроза возрождения расизма с его садистскими практиками на грани клинической патологии.
Важно! Дух европейской культуры истощает девальвация христианских ценностей, определяющих смыслообразующие доминанты и нормативное пространство жизнедеятельности человека и общества на протяжении почти двух тысячелетий.
Важно! Смысловой стержень современного неогуманизма составляет концепция прав и свобод личности, в основе которой лежит простой тезис: «Бога нет, и все позволено». Мировоззренческую основу этой концепции определила всеохватная с времен декаданса доктрина множественности истин, утверждающая плюрализм мнений, исключающая Истину как то, что есть на самом деле, вне зависимости от нашего мнения. Эта доктрина успешно совмещает идею прав на все свободные проявления личности, если они не нарушают уголовного кодекса, с легитимацией и декриминализацией человеческих интенций, которые до последнего времени квалифицировались в качестве преступных.
Рушится последний мировоззренческий оплот Запада - либерализм, «который стараниями западных элит, прежде всего с помощью политкорректности, обрел черты тоталитарной идеологии со всеми ее атрибутами - зажимом свободы слова и подавлением инакомыслия» (А.М. Крамаренко).
Важно! В облике моральной разнузданности и в стихии потребительства завершает свой «триумфальный путь» фундаментальный для христианского мира феномен свободы, подлинный смысл которой Запад променял на гедонистический экстаз и псевдосвободу потребительства на площадке супермаркета.
Эрозия целостности культурной системы превращает свободу в свою противоположность, становится почвой для массового инфицирования социально–психическими энергиями агрессии и девиации, ввергает общество в полосу конфликтов и катастроф.
Если в христианской антропологии свобода была средством постижения истины, то в культуре постмодерна она регрессирует до бесстыдства и «креативного» издевательства над всем святым, оборачивается оргиями распущенности и разложения (А.П. Марков).
Важно! Ярким свидетельством духовной регрессии Запада является активное возрождение нацистской идеологии, которая постепенно обретает институциональный статус в политической системе. Подъем в Европе популистских партий правого толка – это явление не только питаемое историческим фашизмом или объясняется реакцией на происходящее в культуре, рост опасности и неустойчивости в обществе, порождаемый глобальными неолиберальными программами. Этот подъем становится системной корректировкой отдалившейся от народа политики – «нелиберальным демократическим ответом на недемократический либерализм».
«Популистская солидарность» консервативных и праворадикальных партий по ключевым антилиберальным элементам политических программ бросает вызов либеральному порядку. Обнаруживаются связи между современными праворадикальными партиями и праворадикальными партиями, существовавшими в период между двух мировых войн. Несмотря на их различные позиции по отношению к либеральной демократии (первые ее принимают, а вторые отвергают), у них есть общие интересы и программы действий – в отношении представителей элиты, по этнонациональному вопросу, традиционным социальным и культурным вопросам.
Глобальный кризис современной цивилизации имеет множество измерений, которые в совокупности говорят о нарастании угрожающих существованию человечества тенденций:
-необратимые изменения климата;
-расширение географии и социальной базы насилия (вооруженные конфликты, террористические акты, экстремистские движения и т.д.);
-увеличивающийся риск глобальных техногенных катастроф;
-достижения генной инженерии, угрожающие среде обитания и биологической природе человека.
Особую остроту получает проблема выживания в условиях непрерывного совершенствования оружия массового уничтожения - в ядерный век человечество оказалось на пороге возможного самоуничтожения, и этот печальный итог был «побочным эффектом» научно-технического прогресса, открывающего все новые возможности развития военной техники. Мир снова стоит на пороге холодной войны.
Важно! В усиливающемся противостоянии между людьми и странами главными являются идеологические и культурные факторы, а основным оружием в этой войне становятся средства массовой информации.
Глобальной становится проблема сохранения биосферы, которая утрачивает способность отрабатывать антропогенные воздействия и сохранять состояние гомеостаза. Драматизм ситуации усиливает глобальный финансово-экономический кризис, перспективы разрешения которого весьма неопределенны, что придает проектам ближайшего будущего мира предельно размытые контуры.
Обратите внимание! Глобальное распространение рыночной экономики вытесняет за границы бытия духовно-нравственную составляющую, способствует обострению межцивилизационных конфликтов. Совершенствование информационных технологий подрывает ценностно-нормативные функции культуры и основания личностной идентичности; расширяет спектр и социальную базу девиаций и зависимых форм активности; деформация духовных оснований европейской культуры разрушает институт семьи, который грозит Европе вырождением. Набирает обороты атрофия гражданского общества, на фоне которой происходит реставрация неонацизма, грозящего погубить европейский институт демократии.
Новая материальная среда способствовала формированию «экономического человека», сущностная характеристика которого представлена известным российским философом Г.М.Малашхия: «Жизнь и деятельность экономического человека проходит в таких условиях, при которых постоянно возникают противоречия с общечеловеческими (мета) ценностями − с нормами морали, справедливости, красоты жизни. Поведение экономического человека не согласуется с настоящей (полноценной) свободой, истиной и т.п. Противоречия обостряются между частной и общественной сторонами жизни, индивидуальными и общественными интересами человека. С одной стороны, нормы морали, принцип справедливости требуют действия человека на их основе, с другой стороны, экономические интересы подталкивают к их нарушению (во всяком случае) в конкретных ситуациях. Индивидуальные, частные интересы нередко диктуют игнорирование общественных норм.
Существующая рыночная сфера притупляет у экономического человека человеческие чувства. Как отмечает Э. Фромм, «люди с рыночным характером не умеют ни любить, ни ненавидеть». По А. Швейцеру, «в течение двух или трех поколений довольно многие индивиды живут только как рабочая сила, а не как люди». Человек вынужден обращаться даже с собой как с товаром, который старается продать повыгоднее, руководствуясь высшим принципом рынка − наивысшей эффективности. Отступают на задний план истина, мораль, справедливость, достоинство и другие общечеловеческие ценности, когда они не соответствуют прежде всего личным интересам.
Человек и человечество заблуждаются, запутываются при ценностной ориентации. Люди обычно далеки от истины в представлениях о многих общественных явлениях, суть которых весьма сложна, глубоко затаена «в недрах многопластовых слоев» событий. В восприятиях людей социальные явления отображаются весьма искаженно. Люди вообще желают добра, истины, справедливости и т.д., но им нелегко разобраться, где они есть, что верно и что неверно, что хорошо и что плохо. Их нередко вводят в заблуждение сограждане, партии, правительства, шарлатаны, теоретики и др., кому трудно возразить, не имея соответствующих знаний (дефицит знаний − одна из больших бед людей − препятствие к человечной жизни).
Но «ложь на коротких ножках». Как отмечал М. Ганди, народ можно обмануть несколько раз, но не навсегда. Люди рано или поздно разберутся во всем, но до этого им приходится терпеть много мучений и потерь. Есть еще одно обстоятельство, толкающее экономического человека отходить от общечеловеческих норм и принципов − это сложившаяся в течение веков моральная неустойчивость значительной части людей, исходящая из индивидуальных психических особенностей, а также из того, что нарушение твердых норм в реальных обстоятельствах выступает средством для достижения экономических целей в краткосрочном периоде.
Соблюдение норм в долговременном аспекте - гарант твердого положения и стабильного развития. Но рыночная ситуация вынуждает в большинстве случаев действовать исходя из краткосрочных, непосредственных интересов. Отсюда стремление к всевозможным средствам для обеспечения экономической выгоды, власти, победы в конкурентной борьбе (применение нечестной конкуренции, создание барьеров для конкурирующих субъектов − финансовых, правовых, силовых, использование монопольной власти, тайного сговора и т.п.).
Какие только факты беспощадной борьбы, бесчеловечных действий не встречаются на рыночном пространстве! К этому надо добавить контрабанду, коррупцию, обман государства, производство незаконной продукции, валютные и другие махинации, которые наносят огромный вред обществу, но незаслуженно обогащают отдельных лиц. Бесчеловечные, чудовищные факты борьбы между людьми, отдельными субъектами и обществом трудно предотвращаются государством, общественными институтами, в том числе с помощью масс-медиа, из-за их сильных корней. Они вызывают отвращение к экономическому человеку.
Общечеловеческие ценности нередко реализуются как суррогаты или в половинчатом виде; так называемый свободный выбор − часто выбор вынужденный, не гарантирующий желаемого благополучия, спокойствия, удобства; демократия − фактически неполная власть народа, частичное выражение его идеалов, чаяний (как известно, существует немало средств, явных и скрытых, использования демократии для неблагородных целей отдельными лицами или группами людей с помощью денег и т.д)».
Перед лицом серьезных вызовов оказался идеал гуманизма, претерпевающий значительные деформации в контексте европейской культуры, вытесняемый постмодернистскими проектами человека и активно утверждающими себя идеями трансгуманизма.
В новых акцентах нуждается трактовка свободы как неотъемлемого компонента гуманистического идеала. В классической парадигме достижение свободы связывалось с преодолением внешних ограничений человеческой деятельности, и прежде всего со стороны природного и социального окружения. Это порождало, во-первых, идеологию покорения природы, использования ее в интересах человека, контролирования естественных процессов, во-вторых, идею рационализации и гуманизации общественных отношений путем контроля и конструирования новых форм человеческих взаимоотношений. Сегодня воплощение таких антропологических стратегий чревато глобальными экологическими, социальными и духовными кризисами. В рамках гуманитарного знания необходимо осмыслять и утверждать образ человека, включенного в системные отношения с природной и социально-культурной средой своего обитания на основании принципов диалога и законов коэволюции (В.А. Лекторский).
Обратите внимание! Стержневой глобальной проблемой XXI века становится дефицит смыслов. В стремлении заполнить смысловой вакуум люди обращаются к религиозным и квазирелигиозным идеологиям (конфессиональный, национальный и прочий фундаментализм), которые формировались на основе ментальных матриц «мы – они» и обречены на разделение мира по критерию «свои – чужие».
Особую остроту в контексте глобальных тенденций развития современной цивилизации получает проблема сохранения национальных культур, выступающих основой духовного разнообразия мира и площадкой конструктивного диалога. Наряду с вызовами, угрожающими биологической природе человека, явственно обозначился глобальный вызов культуре – как нормативно-ценностной системе, упорядочивающей жизнь общества: «Лавинообразное обрушение языков и народов, сопоставимое только с динамикой исчезновения видов в живой природе», и сам факт замалчивания этой проблемы можно «приравнять к самому тяжелому из преступлений – преступлению перед человечностью» (Н.Г. Багдасарьян).
Радиус агрессивной экспансии техногенной цивилизации в условиях глобализации расширился до границ мира, она «подавляет, подчиняет себе, переворачивает, буквально поглощает традиционные общества и их культуры», приводит к уничтожению многих культурных традиций, к гибели этих культур как самобытных целостностей (В.С. Степин).
В последние два десятилетия пространство глобальных конфликтов стремительно расширяется, а зоны и последствия их проявления не всегда поддаются прогнозу.
Важно! Беспрецедентный рост новых технологий, которые ускользают от человеческого контроля, взрывает основания традиционного «жизненного мира» человечества. В сложившейся ситуации сценарии развития земной цивилизации за порогом прогнозирования упираются в вопрос о том, успеет ли сознание выработать средства саморегуляции, соразмерные технологиям, развивающимся в режиме небывалого ускорения.
Эксперты отмечают, что мир теряет шансы на выживание и развитие, оставаясь в границах доминирующей интеллектуальной и технологической парадигмы, с ее прагматизмом, политическим цинизмом, экономическим детерминизмом и обслуживающей эту парадигму социальной философией, тотальным рассогласованием между рациональным и моральным (Н.Г. Багдасарьян), и уже к середине века может наступить фаза «динамического хаоса» (В.С. Степин).
Современный этап цивилизации сравнивают с «Осевым временем», когда человечество смогло преодолеть глобальный кризис и сформировалось как совокупность разумных существ, способных ограничивать агрессию и выстраивать бытие социума по законам нравственности.
В то же время в глобальном пространстве активнее начинает «работать» закон самосохранения культуры, кристаллизации ее качественной специфики в меняющемся мире. Эта тенденция проявляет себя не только в повышении творческой отдачи и значимости традиционных форм культурной жизни, но и в расширении репертуара инновационных проектов, обновляющих условия человеческого бытия, способы личностной и профессиональной самореализации. Ответ культуры на глобальные вызовы цивилизации состоит в фундаментальном утверждении единства человечества, признании мира как общего дома, принадлежащего всем живущим в нем людям. Миссия культуры в этом контексте состоит в абсолютном запрете на насилие «в каких бы то ни было формах и без каких бы то ни было исключений» (А.А. Гусейнов).
Понимание и решение глобальных проблем возможно только в ситуации доверия и взаимоуважения между народами, государствами и цивилизациями. К сожалению, расширяющиеся «разломы» цивилизации и утрата доверия между народами превращает попытки минимизации последствий глобальных проблем в производство новых проблем глобального характера.
Важно! Основой и предпосылкой конструктивного диалога являются культурные различия. Разные культуры конструируют разные способы мировосприятия, различные «модели потребного будущего», они отличаются разной системой ценностей и различающимися утопиями. Именно качественное своеобразие культур, которые отличаются друг от друга своими «заслугами» и особенностями, исключает аннигиляцию, переводя диалог культур во взаимообогащающий синтез. В таком случае понятие «конфликт» к взаимодействию культур применимо только как обозначение способа обновления культуры: «конфликтуют не культура с культурой, а культура с невежеством, лишенным миссии очеловечивания мира. Агрессия против другой культуры рождается не в каморке поэта или студии художника, а в кабинетах “сильных мира сего”» (М.К. Горшков).
Однако в реальности пространство конструктивного межкультурного диалога сужается. Запад как американский проект не предусматривает равноправия стран, входящих в Евросоюз, исключая тем самым возможности диалога. Его конструкция строится на представлении о мировой арене как своего рода шахматной доске, где различные фигуры обладают своими свойствами и способны образовывать более или менее выгодные ключевым игрокам конфигурации (А.С. Запесоцкий).
Важно! Глобальный мир все в большей степени становится диалогом элит. Отношения между странами приобрели условный характер – в реальности это отношения игроков, утративших национальную идентичность, но имеющих партнеров и конкурентов на глобальном поле (Н.Г. Багдасарьян).
Важно! Диалогу культур и взаимообмену достижениями культуры и техники противостоит конкуренция культур, борьба за распространение своего национального языка и мировоззрения. Дело в том, что цивилизации не могут не находиться в «конфликте», ибо они конкурентны по природе своей, и вопрос лишь в степени агрессивности того или иного (или обоих вместе) участника этого конфликта. Поэтому человеческой цивилизации вообще и отдельно взятым ее составляющим в частности в одинаковой степени присущи парадигмы «диалог культур» и «война культур». «Диалог цивилизаций» по своей сути есть механизм мирного завоевания (поглощения, уничтожения) конкурирующей «цивилизации» («культуры»). Следовательно, в любом «диалоге» его участники жаждут и ищут победы, которая человечеству не нужна, ибо закон существования мира – это его разнообразие (В.Т. Третьяков).
В частности, диалог Запада с российской культурой (как и с другими культурами мира) с помощью транснационального доминирования в культурно-информационной сфере (включая телевидение, кино, Интернет) превращается в североатлантический монолог. Такого рода «диалог» исключает обмен ценностями, его цель – «обращение в свою веру» населения другой страны, носителей другой культуры, он становится формой «культурной интервенции», рассчитанной на сбой в генотипе отечественной культуры. Стратегия «переформатирования» культуры и деструкции ее исторических основ направлена на лишение социальной общности конкурентных преимуществ, на утилизацию национальных культур и провоцирование конфликтов между ними.
Все активнее происходит отторжение в информационное поле Запада русской культуры как духовной целостности и уникального способа постижения человеческого мира.
Пространство конструктивного диалога цивилизаций существенно сокращает усиливающийся кризис идентичности, который сегодня поразил не только больные, «провалившиеся» общества, но и мировую систему в целом. Ключевым условием сохранения планетарной цивилизации в XXI веке становится способность сменить основания макрогрупповой (конфессиональной, национальной, классовой и т. д.) идентичности и перейти в зону стратегических смыслов, исключающих разобщающие идеологии. Поэтому сегодня «национальные идеи» будут эффективными в той мере, в какой они смогут опереться на космополитические основания, в рамках которых человек ощущает себя носителем ценностей планетарной цивилизации. Из вынужденного и терпимого феномена диалог культур сможет превратиться в желанное и радостное состояние и будет застрахован от трансформации культурных различий в противостояние «своих» и «чужих» на основе и в контексте ненасилия как первого и абсолютного человеческого приоритета.
Остро звучит проблема агрессивной культурно-информационной экспансии западной цивилизации, стремящейся доказать преимущества привносимых в «традиционные общества» ценностей либерализма и демократии. Все заметнее становится контраст между технологическими и военными «мускулами» западных держав и убогостью их целей, между экспансионистскими намерениями и отсутствием моральных ограничений в их исполнении.
Важно! Глобализация стала способом удушения национальных экономик и средством системной дестабилизации мира, она еще сильнее увеличила пропасть между бедными и богатыми странами. При этом усиливающаяся агрессивность все глубже обнаруживает глубокий духовный кризис западного человека.
Глобальная экспансия предстает в форме конвульсивной и саморазрушительной агонии западной культуры, которая «вместо Бога в центр человеческого мира водрузила золотого тельца, подменила ценность человека его ценой, сделала его не целью развития, а средством, сместила смысл жизни с духовного на материальный и даже телесный уровень человеческого существа, а свободу совести превратила в свободу от совести» (М.К. Горшков). Суть глобального проекта – строительство «глобальной империи». Одним из следствий глобальной интеграции может стать реализация системного тоталитаризма нового типа с совершенно уникальными возможностями манипуляции над сознанием как отдельного человека, так и общества в целом, при внешней видимости демократического устройства. В этом контексте все острее звучит проблема выработки альтернативных глобализации сценариев, способствующих сохранению уникального богатства национальных культур и стилей жизни, утверждению единства человеческого рода как «цветущей сложности».
Будущее Европы – «судьба без перспектив и проекта», неизбежность управления упадком и кризисами, обеспечивающего вялотекущее существование. Ограниченная, усеченная Европа обречена на рост маргинализации на фоне подъема более сильных государств (США, Китай и Россия), на вассализацию государством-опекуном – Соединенными Штатами Америки. Европа, которая изобрела практически все, дав миру принципы демократического управления, политические и экономические доктрины, гениальную мысль и художественное творчество, опустошила свой запас энергии. Сегодня она американизируется, китаизируется и медленно становится третьим миром, окончательно теряя шансы вернуть статус великой демократической силы (Г. Меттан).
Трагическим вызовом современной Европе становится демографический кризис. Исчерпанность духовного замысла европейской цивилизации приближает «демографическую» гибель Европы, которую уже к середине века грозит похоронить многомиллионная волна беженцев. Главную угрозу для Запада в первой четверти ХХI века связывают с «великим переселением народов», источником которого становится так называемый «молодежный пузырь» на Ближнем Востоке и в Африке, растущий на фоне «старческого пузыря» в Японии и Европе, а также рост населения «трудоспособного возраста» в Восточной Азии и Латинской Америке (прогноз Гуннара Хайнзона). В контексте этих статистических тенденций все более реалистичными становятся апокаполитические прогнозы по поводу перспектив Старого Света: по результатам опросов института Гэллапа к 2050 году почти 900 миллионов голодных и обездоленных из Африки и стран Ближнего Востока, без образования и перспектив, хлынут в Европу за лучшей жизнью, окончательно сменив «цивилизационный код» Запада.
Завершающая стадия «культурной революции» западной цивилизации связана с постмодернистским мировоззрением, целенаправленно и системно обеспечивающим культурную легитимность девиациям и «подвалам» человеческой экзистенции. Постмодернизм как течение гуманитарной мысли, в основе которого лежит установка стратегического релятивизма, поставившего под сомнение ценности, практики и инстит