Бахтин о связи Рабле с народно-смеховой культурой Средневековья и Ренессанса




Составитель: Китаева Ира,105 группа

Изо всех сил старалась отредактировать ту жесть, которую нам поскидывали. Не забудьте загнать это в айфоны, ибо реально удобнее, чем то, что было. Если где-то лососнула тунца, извините.а так вроде все окнорм.

Билет 2

Данте «Божественная комедия»

· Биография поэта

Да́нтеАлигье́ри (итал. DanteAlighieri), полное имя Дурантедельи Алигьери (26 мая[июнь 1265 — 13 или 14 сентября 1321) — итальянский поэт, один из основоположников литературного итальянского языка. Создатель «Комедии» (позднее получившей эпитет «Божественной», введённый Боккаччо), в которой был дан синтез позднесредневековой культуры.Данте Алигьери был человек строго религиозный и не пережил тех острых нравственных и умственных колебаний, отражение которых видели в Convivio; тем не менее за Convivio остаётся среднее в хронологическом смысле место в развитии дантовского сознания, между VitaNuova и Божественной Комедией.Данте – человек XIII века. Для него Бог является центром мироздания, что и получается в песнях Рая. Данте, следуя средневековым ученым и теологам, воссоздает вертикальную модель мира. Она опирается на христианскую идею искупления. Всякое движение либо восхождение, либо нисхождение.

· Композиция поэмы

Композиция «Божественной комедии» четкая и продуманная. Она делится на три большие части («кантики»), посвященные изображению трех частей загробного мира. Каждая из трех кантик состоит из 33 песен плюс в начале ада – пролог, одна песня. Получается общее число 100 при одновременно проводимом через всю поэму троичном членении, находящем выражение как в сюжете (деление круга на три подкруга, например), так и в стихотворном размере (она написана трехстрочными строфами – терцинами). Пропорции частей – смысл и гармония.

Господство в композиции числа 3 и производного от него 9 объясняется его мистическим значением. Числам люди всегда придавали большое значение. Особенно важными были следующие числа, в том числе и у Данте:

3 – Троица;

4 – Мировой порядок;

7 = 4+3, символ союза Бога и человека;

10 = символ окончательного, завершенного божественного порядка;

100 = 10x10.

Еще для композиции важно то, что каждая часть поэмы заканчивается словом «звезды», имя Христа рифмуется только с самим собой и в аду вовсе не упоминается, как и имя Марии.

Фабула произведения воспроизводит схему популярного в средневековой литературе жанра «хождений по мукам». Есть и античные источники, в первую очередь «Энеида» Вергилия, где Эней спускается в Тартар.

· Система аллегории пролога и замысел произведения.

Большое значение в поэме имеет аллегоризм. В первой песни Данте рассказывает о том, как «на середине жизненного пути» он заблудился в дремучем лесу и чуть не был растерзан львом, волчицей и пантерой. Из леса его выводит Вергилий. В религиозно-моральном плане она истолковывается так: дремучий лес – земное существование человека, полное греховных заблуждений; звери – моральное зло, пороки: пантера – сладострастие, лев – гордость, волчица – алчность.Вергилий – разум, земная мудрость (философия, наука), Беатриче – божественная мудрость (теология), которой подчинена земная мудрость (разум – преддверие веры). Только идея справедливости способна возвысить человека до вершины холма (райского блаженства), куда стремился Данте. Но вначале ему нужно пройти множество испытаний.

Такую же моральную аллегорию представляет и все дальнейшее действие поэмы.

Помимо морально-религиозного смысла, образы и ситуации произведения имеют политический смысл. С политической точки зрения дремучий лес – анархия, царящая в Италии и порождающая три порока (сладострастие, гордость, алчность). Вергилий, прославивший в «Энеиде» Римскую империю, является носителем гибеллинской идеи всемирной монархии. Три царства загробного мира символизируют земной мир, преображенный в согласии с идеей строгой справедливости. Папы, боровшиеся с гибеллинами, находят место в аду, а Брут и Кассий, изменившие Цезарю, оказываются величайшими преступниками наряду с Иудой.

Данте использует форму «видений» с целью отражения реальной, земной жизни. Он творит суд над человеческими преступлениями и пороками, чтобы заставить людей жить как следует. Данте не уводит человека от действительности, а погружает человека в нее.

· Двойной сюжет

Каждый сюжетный момент в поэме может быть истолкован не только буквально, но и иносказательно, притом в нескольких планах: морально-религиозном, политическом, биографическом. Путешествие Данте по аду об руку с Вергилием, истолковывающим ему различные мучения грешников, символизирует процесс пробуждения человеческого сознания под воздействием земной мудрости. Чтобы покинуть путь заблуждения, человек должен познать себя. Все грехи, наказываемые в аду, влекут за собой форму наказания, аллегорически изображающую душевное состояние людей, охваченных данным пороком. Например, сладострастные вынуждены вечно кружиться в адском вихре, символически изображающем вихрь их страсти.

· Структура ада

1.. Структура ада.

• У ворот ада – ничтожные, не сотворившие ни добра, ни зла, и ангелы, державшие нейтралитет в борьбе Бога и Люцифера;

• Ахерон – река, граница ада;

• Ахерон, Стикс, Флегета, сливаясь, образуют ледяное озеро Коцит;

I. Невоздержанность:

• Круг Первый (Лимб) – некрещеные младенцы и добродетельные нехристиане;

• Круг Второй – сладострастники;

• Круг Третий – поддавшиеся обжорству.

2. II. Буйное скотство:

• Круг Четвертый – скупцы и расточители;

• Круг Пятый – гневные. Город Дис;

• Круг Шестой – еретики;

3. III. Обман:

• Круг шестой – еретики;

• Круг седьмой – насильники, тираны, убийцы, разбойники, самоубийцы, моты, богохульники, содомиты;

• Колодец гигантов. Немврод (строил Вавилонскую башню), Эфиальт (угрожал Зевсу), Антей.

• Круг девятый. Люцифер. Река Коцит, обманувшие доверие, предатели родины, родных, друзей, величества божественного и человеческого. Центр вселенной. Восхождение к южному полушарию.

Образы грешников

Грешные души у Данте свободно выражают себя в спорах и жестах. Данте показывает целую галерею людей, наделенных различными страстями. Данте конкретизирует и индивидуализирует образы грешников.В аду, как и на земле, бушуют политические страсти. Гордый гибеллин ФаринатадельиУберти по-прежнему полон ненависти к гвельфам и беседует с Данте о политике, хотя заключен в огненную могилу. Данте восхищается могучей волей и героизмом Фаринаты, который спас Флоренцию от разорения. Данте – политический противник Фаринаты. У каждой стороны есть своя правда. Данте восхищается не только великодушием Фаринаты, но и горделивым достоинством, его стоическим мужеством. У Фаринаты отнято и настоящее, и будущее. Надежды у него нет, он может опираться только на собственную гордость. В Фаринате усматривается прототип будущих романтических героев. Трубадур Бертран де Борн изображен держащим собственную голову в высоко поднятой руке. Особенно выразителен эпизод с Уголино. Его поэт встречает в девятом круге ада, где наказывается предательство. Он грызет шею своего врага, архиепископа Руджери, который, несправедливо обвинив его в измене, запер его с сыновьями в башне и уморил голодом. Рассказ Уголино о муках, испытанных им в башне, где на его глазах умерли от голода его четыре сына и он, обезумевший от голода, набросился на их трупы, является одним из самых сильных мест «Комедии». Лолотрололо

Образ главного героя

Мы все время сталкиваемся с личным отношением Данте к тому или иному герою. Данте спорит с героями, испытывает к ним разные чувства. Личное отношение Данте может служить как оправданием грешников, так и двойной карой: адской мукой и осуждением поэта. Таким образом, образ главного героя наиболее полно раскрывается в беседах с душами умерших. Поэт сохраняет в загробном мире всю присущую ему политическую страстность и при виде страданий своих врагов разражается бранью по их адресу.

Образ Данте мотивирован его опытом в загробном мире. Личное отношение проявляется с самого начала, где еще нет ярких и значительных образов грешников.

 

Билет 3

Петрарка «Книга песен»

Личность Петрарки

Франческо Петрарка родился в 1304 г. в городе Ареццо, где нашли убежище многие политические изгнанники после победы “черных” гвельфов над “белыми”. В Авиньоне он учился у учителя-латиниста, который привил ему вкус к античной культуре (см. ниже). Славы у Петрарки при жизни было много, даже слишком. Был увенчан в Риме лавровым венком (видимо, это было в 1337 г.).П. был создателем гуманистической культуры в Европе, основателем науки, получившей наименовании классической филологии. П. был творцом мифа о возрожденной античности.

Поэтическое новаторство

Историческое значение лирики Петрарки заключается в освобождении им итальянской поэзии от мистики, аллегоризма и отвлеченности. Впервые у П. любовная лирика стала служить прославлению реальной земной страсти. Характерной особенностью поэтического стиля Петрарки по сравнению с Данте является то, что Петрарка придает поэт.форме самостоятельное значение, тогда как для Данте поэт.Лирика Петрарки всегда артистична, она отличается исканием изящества, беспрестанным стремлением к внешней красоте. Этот последний момент вносит в его поэзию зачатки эстетизма и даже манерности. Всякие метафоры и противопоставления метафор: Лаура – солнце, а он – снег, который тает под солнцем и т.д. Петрарка увлекался также метрическими трудностями, изощренными комбинациями ритмов и рифм. Он писал, например, секстины.(Вопрос: кто придумал секстину?Ответ: трубадур Арнаут Даниэль.)

Образ лирического героя Петрарки

Лир герой двусоставен = автор + лирический герой, потому что о юношеской любви (герой) рассказывает зрелый человек (автор). (Это Ванникова так сказала). (Тут что-то не густо- извините). Попробуйте погуглить, но я как-то сомневаюсь, если честно,что найдете что-то путное. В любом случае, удачи.

Образ возлюбленной

П. не смог избежать влияния лирики Данте => изображает возлюбленную образцом добродетели, сосредоточением всех совершенств, утверждает очищающее и облагораживающее действие ее красоты. Но в то же время он не отождествляет красоту с добродетелью, не превращает Л. в некий бесплотный символ. Несмтря на идеально-платоническую окраску любви П., его Л. не теряет своих реальных очертаний, и сам поэт не свободен от чувственного влечения к ней. Она остается прежде всего прекрасной женщиной, которой поэт любуется.

Специфика любви

Первое из дошедших до нас стихотв. П. не старше 1330 г. Оно написано еще в манере трубадуров, песни которых доживали в Авиньоне. Петрарка далек здесь от присущей итальянским поэтам “сладостного нового стиля” спиритуализации любви, ее превращения в символ добродетели, в отраженние “божественного блага”. Любовь здесь – властная сила, берущая себе в союзницы возлюбленную поэта, и они обращают поэта в вечнозеленый лавр (это учебник). Ранняя лирика П. = отзвуки трубадуров + реминисценции из Овидия.

Как-то так, ребятушки..

 

Билет 4

Бокаччо. Декамерон

Композиция

Короче, по поводу композиции, вот, что мы имеем:

-считается, что Боккаччо подражает Данте, изображая на протяжении Декамерона путь от «ада» к «раю», ведь первой новеллой является история сера Шаппелетто, отъявленного негодяя и грешника, а сотой новеллой служит рассказ о Гризельде, смиренной и терпеливой жене, претерпевающей все жестокие испытания, которые ей устраивает муж; таким образом как бы вырисовывается галерея пороков и добродетелей, того, от чего и к чему должен стремиться человек;

-Ванникова считает, что «дантовское» построение Декамерона является надуманным, т. к. на основе крайних двух новелл рассуждать о композиции не стоит, тем более что внутри книги, среди остальных новелл, отсутствует прямое «движение от порока к благодетели»; скорее Боккаччо просто представляет при помощи собрания новелл разнообразие мира, а темы дней, в которых «король» или «королева» просят рассказать о великодушии или влиянии судьбы, являются лишь связующим новеллы звеном, элементом «рамы».

Анализ рамы (я ломала стекло!)

Говоря о «рамах», подразумевают сюжетное «окаймление» новелл, и таких «рам» насчитывают две: «рама», заключающая в себе предисловие, «авторское отступление» примерно в середине книги и заключение автора, где автор рассказывает о том, что его побудило к написанию данной книги — желание усладить досуг прекрасных дам подобным чтивом, а также рассуждает о том, стоило ли ему браться за это дело и проч.; вторая «рама» являет собой описание чумы, буйствовавшей во время повествования и послужившей причиной создания общества Декамерона, а также повествование о самом обществе, его обычаях, передвижении и действиях — так вторая рама вводит повествователей новелл — компанию молодых людей, желающих удалиться прочь от чумы и заняться приятным времяпрепровождением.

Специфика образа Бокаччо(не, ребят, тоже стекла поломала немного, не знаю). Может что-то типо того?

Достижением Боккаччо в «Декамероне» считается сведение в одном произведении новелл, ведущих своё произведение из разных литературных направлений — городских анекдотов и баек и рыцарско-куртуазных легенд. Этого Боккаччо добился возвышением описания любви и любящих в первой группе произведений (когда, например, крестьянка Гризельда (X, 10) являет собой верх добродетели и верности своему мужу), и принижением, «приземлением» вторых, когда история всадника, мстящего своей возлюбленной за её отказы и холодность (V, 8), используется для того, чтобы «вразумить» других дам, и те «становятся сговорчивей»). Также в произведении великолепно пародируются «экзампли», вид церковных нравоучений, где описывались примеры из жизни различных святых, который должны были вразумлять и призывать к покаянию прихожан.

Утверждение новой концепции человека

В рассказах членов общества и их реакции на рассказываемое постоянно утверждаются черты нового человека, осуществляется трансформация старой концепции доблести: большую часть новелл занимают истории, прославляющие ловкость, предприимчивость, уверенность, сообразительность, остроумие (которому даже посвящён целый шестой день); и слушатели также, как и рассказчик, восхищаются этими качествами персонажей, презирая лицемерие, скупость, недалёкость отрицательных персонажей новелл. Так формируется новое понимание доблести, уже начинающей приближаться к той, которую имеет в виду в «Государе» Макиавелли, когда доблестью считается именно умение и стремление достигнуть своей цели всяческими способами (хотя в Декамероне положительные герои чаще добиваются своего всё-таки честными путями); однако уже понимание Фортуны в Декамероне весьма схоже с «Государским», ведь, несмотря на ум и предприимчивость героев новелл II-го дня, решающим для благополучной концовки являются именно обстоятельства.

Любовь в мире Декамерона

Любовь в мире Декамерона также формируется на основе ренессансного восприятия, наследующего и преображающего литературную традицию; любовь в Декамероне существует в двух ипостасях — физическая любовь, служащая поводом для многочисленных каламбуров и «перчёных» новелл Декамерона (новелла об Алибек (III, 10)), а также высокое чувство, которое способно преобразить человека в сторону идеала (новелла о Чимоне, благодаря любви сменившего свой звериный облик на человеческий (V, I)); такая чудесная сила любви встречается и в ранних произведениях Боккаччо («Фьезоланские нимфы», где влюблённый в одну из нимф пастух преображается); это прекрасное чувство заставляет героев новелл дерзать на невозможные подвиги, а Федериго, желая угостить свою возлюбленное, убивает и готовит самое дорогое, что оставалось у него — своего великолепного сокола (V, 9).

Реабилитация плоти и плотской любви – одна из основных идей “Декамерона”, поэтому грехом в обществе рассказчиков считается как раз вынужденное целомудрие. Боккаччо встает на сторону неверных жен, которые раньше неизменно считались служительницами дьявола. Обычно женщин выдавали замуж насильно, а они, изменяя, мстили нелюбимым мужам, и измена расценивается ими как проявление верховной силы любви. Стоя на точке зрения естественной морали, Боккаччо считает любовь единственным законом, не терпящим никаких ограничений и рамок. Ни династические, ни сословные, ни фамильные интересы для автора в вопросах любви не являются решающими: он охотно рисует случаи, когда любовь разрушает социальные перегородки.

(Я там забила на парочку вопросов, пардоньте)

Билет 5

Макиавелли «Государь»(Этот неловкий момент, когда ты осознаешь, что весь коллоквиум ты спал…поэтому, вот, что нарылаJ)

Философия истории как философия практического действия

Макиавелли, пожалуй, первым отошёл от эфемерных метафизических взглядов на историю. Он смотрел на неё и как на прошедшие события, и как на нечто, свершающиеся сейчас. В прошлом он видел не просто предмет изучения, что, как, зачем, но материал для выстраивания новой истории, в частности видел в ней примеры того или иного поведения в политике. Трактат изобилует подобными примерами, взятых как из древней истории (например, Агафокл, правитель Сиракуз), так и из современности, например, когда говорит о французской интервенции. Те поступки исторических личностей, которые разбирал Макиавелли, он разбирал с той целью, чтобы уяснить, достойны ли они того, чтобы их повторять, либо того, чтобы их не совершать. Историю Макиавелли рассматривает не как глобальную мировую, он смотрит на вещи конкретно, уделяя внимание политике, государственному строю, поведению государя и т.п.

Он рассматривает историю в контексте поступков людей у власти, делая акцент напоследних, рассматривает мир человеческих отношений, прежде всего истории, ход образования, возвышения и гибели государства. Мир для неизменен, несмотря ни на что, равно как и люди, поэтому становится возможно учиться на ошибках тех, кто жил и правил сотни лет назад. Подтверждение его мысли – то о чем говорил актуально и по сей день, хотя написан трактат был в 15ом веке.

Соотношение обстоятельств и человеческой активности

Макиавелли много говорит о том, что на успех государя влияют больше всего два фактора: его доблесть и фортуна. Фортуна при этом никогда не сможет что-то сделать одна, только если случай, предоставленный ей государю, будет им увиден и использован вовремя и правильно. Приводит в пример:

Моисея. Он не убедил бы народ Израиля следовать за собой, если б не застал его в таком плачевном положении, а это удача.

Ромула, который не основал бы Рим, если б не был в младенчестве брошен на произвол судьбу.

Тезея, который не показал бы себя героем, если б не застал афинян живущих обособленно друг от друга.

Правитель не должен зависеть ни от чего: ни от бога, ни от морали, ни от окружения, но вот от обстоятельств, от Фортуны ему уйти не удастся никогда. А его доблесть и человеческая активность должны работать по полной даже если все идёт не так, ибо Макиавелли не безвольный фаталист (который бьётся головой об стену, смиряясь), а борец в духе возрождения. Правда борец немного за другие цели и идеалы, но всё же)

 

• Переосмысление ренессансных понятий «доблесть», «универсальный человек», «свобода»

мыслители ренессанса вырывали личность из исторического контекста совершенно. Он был для них личностью со своим внутренним миром, который он холил, лелеял и развивал. Геори погружены в собственные думы и им все равно на окружающих. Поэтому они такие прекрасные с виду. А государь Макиавелли верится в обстоятельствах, подстраивается под них, вершит судьбы государства и не только во имя своих амбиций, но и во имя самого государства. Свобода – свобода от предрассудков, морали, окружающих. Сам себе хозяин, сам себе судья. Доблесть не благородные, а решительные, смелые поступки. Смелость взять на себя ответственность за все государство, смелость пожертвовать репутацией и прослыть скрягой, ради того, чтобы в государстве всё было хорошо. Доблестью добиваются власти правители, доблестью её удерживают. Почти что идеал доблести – Цезарь Борджо.

У Макиавелли доблесть и злодейство не взаимоисключающие понятия. М. разграничивает политику и мораль, В политике все ориентировано на успех, поэтому ни о какой морали речь не идет.

Образ государя

• Государь решителен, смел, независим. У него есть доблесть, он не остановится ни перед чем ради интересов государства, которое нужно сохранить и по возможности расширить. Цель оправдывает средства. Государь может обманывать, предавать, убивать, если это работает на благо государства. Для него нет законов морали в общем понимании. Он волен нарушить данное слово, если причина, по которой оно было дано, исчерпана. И это не потому что он извергом должен быть обязательно, а потому что люди по природе своей лживы и злы и если быть с ними хорошим, ничего дельного не получишь. Любят люди государя по своему усмотрению, а боятся по воле правителя. Макиавелли приводит примеры «хороших» и «плохих правителей». В 19-й главе Макиавелли разбирает три примера добродетельных римских императоров и четыре примера императоров порочных. “Марк, Пертинакс и Александр были все людьми скромного образа жизни, любили справедливость, ненавидели жестокость, прилежали милосердию и благости — и все, кроме Марка, кончили, плохо. Только Марк прожил жизнь и умер в величайшем почете”. Впрочем, ему не нужно было домогаться власти, он ее унаследовал — и сумел прочно удержать, “внушив почтение своими многочисленными добродетелями” солдатам и народу, так что “не было никого, кто его ненавидел бы или презирал”. Но в другом случае: распущенные преторианцы не захотели сносить честную жизнь, к которой их принуждал Пертинакс, и убили его. Доброта Александра была -такова, что за 14 лет правления он не казнил ни одного человека, зато сам был убит мятежными войсками. “Нужно заметить: добрыми делами можно навлечь на себя ненависть точно так же, как и дурными”.

Государь сочетает в себе человеческое и звериное. От человека – закон, от зверя – силу. Если б все были хорошими, то можно было бы и без зверя обойтись, но, увы. Древнегреческих героев отдавали на воспитание кентаврам, сочетавших в себе животное и человеческое – это намёк греков. Государь сочетает в себе решительность и смелость льва и хитрость и ум лисицы.

Государь полагается только на себя. Быть добродетельным намного хуже чем им прослыть. Добродетель расслабляет, толерантность даёт развиваться всякой заразе типа нацизма (сор, понесло, но все равно, вспомните отношение Европы к нему в конце 30тых, политика умиротворения и все дела). То же самое с щедростью. Когда государь не сорит деньгами направо и налево, у него остаются деньги на то, что б если что начать войну и не проиграть. От этого государству лучше, да и с людей не дерут три шкуры военными налогами. Надо являться в глазах людей сострадательным, верным слову, милостивым, искренним, благочестивым – и быть таковым в самом деле, но внутренне надо сохранять готовность проявить и противоположные качества, если это окажется необходимо.

Государь просчитывает всё на много шагов вперёд. Он не может изменить ситуацию и судьбу, но может предугадать такой вариант и перестраховаться. Макиавелли сравнивает судьбу с рекой. Да, когда она выходит из берегов, с ней не справиться, но можно обезопасить себя и заранее подстелить соломки – построить дамбы.

 

Проблематика «Государя» в последующей литературе:

Все жутко возмутились, были написаны памфлеты, в пьесах стали появляться герои прущие напролом к цели всеми правдами и неправдами, и совсем не обязательно это будут правители. У Шекспира – Яго, во многом Макбет. Но образ обобщённый получается. Макиавелли говорил о доблести, пусть и своеобразной, героям уже не до неё. Это просто изверги рода человеческого. Ну не поняли Николку, имхо.

Ибо когда читаешь, очень много то вызывает гнев, у писателей ренессанса тоже вызывало, они протестовали против подобного и делали подобных «государей» в своих произведениях исчадьями ада. Интернет сказал ещё про Сервантеса, но я к стыду своему вообще не читала Дон Кихота.

 

 

Билет 6

Эразм Роттердамский. «Похвала глупости».

· Христианский гуманизм Эразма Роттердамского

Эразм Роттердамский – крупнейший ученый-гуманист нач. XVI в. Из лит.произведений наибольшее значение имела «Похвала глупости», произведение, составившее славу Эразму и после своего появления переведенное на многие европ. языки.

«Позвала глупости» - глубокая и обобщенная сатира на совр. об-во. Пороки выступают в шутовском наряде, представленные как различные виды челов. глупости и обозреваемые в форме шуточного панегирика, «похвального слова», кот.госпожа Глупость произносит себе и своим поклонникам.

Эразм был современником эпохи первоначального накопления и видел возникновения нового об-ва, основанного на власти денег. Плутос (бог богатства), по его словам, единственный настоящий отец людей и богов. От его приговоров зависят войны, мир, гос. власть, советы, суды, народ.собрания, браки, договоры, союзы, законы, искусства, игрища, ученые труды – все общественные и частные дела смертных.Сурово Эразм обличает господствующий класс феодал.об-ва – дворян, кот. не отличаются ничем от последнего прохвоста, но кичатся благородством своего происхождения, придворных и вельмож, кот. живут как бездельники, спят до полудня, проводят день в забавах и потехах, с шутами и девками, за закуской и выпивкой. Сам монарх, окруженный раболепным поклонением и почти божественными почестями, изображается со всеми своими челов. слабостями – чел., невежественный в законах, едва ли не открытый враг общего блага, преслед. личные выгоды, предан.сладострастию, ненавистник учености, истины и свободы, отнюдь не помышляющий о пользе общественной, но все мерящий на аршин собственных своих прибытков и вожделений.

Самые жестокие насмешки направлены против средневековой церкви, гл. идеологической опорой средневекового об-ва. Под именем «суеверов» он высмеивает почитателей икон и святых, из кот.один исцеляет от зубной боли, другой возвращает награбленное добро и т. д. Вся жизнь христиан переполнена безумствами этого рода. Священники поощряют подобное суеверие, т. к. оно увеличивает их доходы. Эразм восстает против торговли индульгенциями, кот.церковь соблазняет верующих, обещая им за деньги прощение самых тяжелых грехов, так что разрешается сызнова начинать весь порочный круг. Он изображает монахов, невежественных, распутных и полных самомнения; «смрадное болото» богословов, погруженных в бесплодные схоластические споры; епископы, кот.больше всего заняты собиранием денег и смотрят в оба, возлагая заботу о своих овцах на Христа. Римский первосвященник, отстаивая кровью и железом, анафемой свою светскую власть и достояние – поля, города, селения, налоги, пошлины – осуждается примером первых учеников Христа, учивших благочестию, кротости и нестяжанию.

 

· Античные и народные традиции в произведении

"Похвале Глупости" встречаются и органически сливаются две традиции, -- и это видно уже в самом названии книги.

С одной стороны, сатира написана в форме "похвального слова", которую культивировали античные писатели. Гуманисты возродили эту форму и находили ей довольно разнообразное применение. Иногда их толкала к этому зависимость от меценатов. В то же время, еще в древности искусственность этих льстивых упражнений риторики породила жанр пародийного похвального слова. К жанру иронического панегирика внешне примыкает и "Похвальное слово Глупости".

С другой стороны, тема Глупости, царящей над миром,-- не случайный предмет восхваления, как обычно бывает в шуточных панегириках. Сквозной линией проходит эта тема через поэзию, искусство и народный театр XV--XVI века.

Разум вынужден выступать под шутовским колпаком с бубенчиками, -- отчасти дань сословно-иерархическому обществу, где критическая мысль должна надеть маску шутки, чтобы "истину царям с улыбкой говорить".Этика Эразма примыкает к эвдемонистическим учениям античности, согласно которым в самой человеческой природе заложено естественное стремление к благу, -- тогда как навязанная "мудрость" полна "невыгод", безрадостна, пагубна, непригодна ни для деятельности, ни для счастья.

· Образ глупости(смена глупости и мудрости местами)

Глупость царит над прошлым и будущим. Современная жизнь -- их стык -- настоящая ярмарка дураков. Но и природа и разум также должны, -- если хотят, чтоб их голос был услышан, -- напялить на себя шутовскую маску. Так возникает тема "глупости, царящей над миром". Она означает для эпохи Возрождения недоверие к отживающим устоям и догмам, насмешку над косностью, как залог свободного развития человека и об-ва.

Книга открывается большим вступлением, где Глупость сообщает тему своей речи и представляется аудитории.

Через всю первую "философскую" часть речи проходит сатир.образ "мудреца", и черты этого антипода Глупости оттеняют основную мысль Эразма. Отталкивающая и дикая внешность, строгий, глазастый, на пороки друзей зоркий, в дружбе пасмурный, неприятный. На пиру угрюмо молчит и всех смущает неуместными вопросами. Одним своим видом портит публике всякое удовольствие. Если вмешается в разговор, напугает собеседника не хуже, чем волк. Гели надо что-либо купить или сделать -- это тупой чурбан, ибо он не знает обычаев. В разладе с жизнью рождается у него ненависть ко всему окружающему. Враг всяких природных чувствований, некое мраморное подобие человека, лишенное всех людских свойств. Не то чудовище, не то привидение, не знающее ни любви, ни жалости, подобно холодному камню. От него якобы ничто не ускользает, он никогда не заблуждается, все тщательно взвешивает, все знает, всегда собой доволен; один он свободен, он -- все, но лишь в собственных помышлениях. Все, что случается в жизни, он порицает, во всем усматривая безумие. Не печалится о друге, ибо сам никому не друг. Вот он каков, этот совершенный мудрец!Это рассудочный педант, ригорист и аскет, принципиальный враг человеческой природы. Но с точки зрения живой жизни его книжная обветшалая мудрость -- скорее абсолютная глупость.У Эразма наслаждение и мудрость идут рука об руку. Похвала Глупости -- это похвала разуму жизни. Чувственное начало природы и мудрость не противостоят друг другу в цельной гуманистической мысли Возрождения. Мория Эразма благоприятна для счастья, снисходительна и "на всех смертных равно изливает свои благодеяния".

· Особенности смеха Эразма

Общефилософский юмор панегирика Глупости сменяется поэтому социальной критикой современных нравов и учреждений. Колоритные и язвительные бытовые зарисовки и ядовитые характеристики "невыгодных" форм современной глупости.

Универсальная сатира Эразма здесь не щадит ни одного звания в роде людском. Глупость царит в народной среде, так же как и в придворных кругах.

Наибольшей резкости сатира достигает в главах о философах и богословах, иноках и монахах, епископах, кардиналах и первосвященниках, особенно--в колоритных характеристиках богословов и монахов, главных противников Эразма на протяжении всей его деятельности. Монахи были главными вдохновителями гонений против Эразма и его произведений.

От прежней шутливости благорасположенной к смертным Мории, не остается и следа. Условная маска Глупости спадает с лица оратора, и Эразм говорит уже прямо от своего имени. Новое в антимонашеской сатире Эразма не разоблачение обжорства, надувательства и лицемерия, монахи порочны, мерзки и уже "навлекли на себя единодушную ненависть". Мория, защитница природы, в первой части речи была в единстве с объектом своего юмора. Во второй части Мория, как разум, отделяется от предмета смеха. Противоречие становится антагонистическим и нетерпимым. Чувствуется атмосфера назревшей реформации.

Сатира Эразма завершается весьма смелым заключением. После того, как Глупость доказала свою власть над человечеством и над "всеми сословиями и состояниями" современности, она вторгается в святая святых христианского мира и отождествляет себя с самым духом религии Христа, а не только с церковью, как учреждением, где ее власть уже доказана ранее: христианская вера сродни Глупости, ибо высшей наградой для людей является своего рода безумие.

 

Билет 7.

Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль»

· История создания

Толчком к написанию книги послужил выход в 1532 г. в Лионе анонимной народной книги “Великие и неоценимые хроники о великом и огромном Гаргантюа”. В том же 1532 г. Рабле выпустил в качестве ее приложения книгу “Страшные и ужасающие деяния и подвиги преславногоГаргантюа”. Подписана была псевдонимом АлькофрибасНазье. Составила затем 2 книгу всего романа. В ней Р. придерживается народной схемы романа: детство героя, юношеские странствия и подвиги и т.д. Наряду с Пантагрюэлем выдвигается другой герой эпопеи – Панург. В 1534 г. Р. – под тем же псевдонимом, начало истории, которая должна была заменить народную книгу, под заглавием “Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля”. Из народной книги осталось немного: исполинские размеры, поездка нагигантской кобылы, похищение колоколов собора Нотр-Дам. Третья книга – в 1546 г. под подлинным именем. В 1547 г. все три книги были осуждены богословским факультетом Сорбонны. Первая краткая редакция “4 книги героических деяний и речений Пантагрюэля” вышла в 1548 г., расширенная в 52. Через 9 лет после смерти Р. была издана под его именем книга, озаглавленная “Звонкий остров”, а еще через два – под его же именем – полная пятая книга. По всей вероятности, это черновой набросок Р., обработанный кем-нибудь из его учеников или друзей. Основой послужили: гротескно-сатирическая поэзия Италии, Лукиан, мистерия о том, как Прозерпина представляла Люциферу 4 дьяволят (в т.ч. и Пантагрюэля, вызывающего жажду), фаблио, фарсов.

· Основные темы и образы.

Пантагрюэль, представляющий собой идеального человека и правителя, образованный, мудрый и деятельный, придерживающийся, предположительно, деистической религии (рассказав о том, как он, по просьбе таинственных голосов, поминает кого-то и слышит громкие вздохи со стороны берега, Пантагрюэль говорит, что бог, видимо повсюду, в людях и во всём мире), отважный, готовый на любые приключения для того, чтобы помочь ближнему, великан, который «меняет свои размеры» в разных книгах и даже главах одной книги, то являясь просто крупным человеком, то немыслимым гигантом.

Панург представляет собой простого человека, и эта его «обычность» проявляется всё ярче и ярче в четвёртой и пятой книгах, где потерявший прежнюю веру в человека Рабле описывает Панурга трусливым, нерешительным, слабым (можно вспомнить поведение Панурга во время и после бури, заставшей корабли пантагрюэлистов), хотя прежде он являл собой само торжество отваги, хитрости, ловкости и проч. Исследователи полагают, что Панург являет собой оппозицию реального человека идеальному человеку Пантагрюэлю.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-11-19 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: