Рассказ 1
Он шёл по пустой улице. Только сильный, холодный ветер дул ему в лицо и трепал длинные пряди волос. А он шёл. У него не было ни цели, ни места где бы его ждали. Ни многочисленные прохожие, которых он встречал на пути, испуганно оборачивались, глядя на его красивое, но грустное лицо. Выйдя на площадь, он оглянулся вокруг, и понял, что только он, и тихий звук гитары лишают площадь одиночества. Он сразу узнал знакомую мелодию, которая чем- то Божественным влекла его. Он сам не знал чем. Он расправил волосы, расстегнул кожаный плащ и пошёл к своей единственной цели, которая сама слёзно умоляла прийти. Следую невидимой нити из высоких нот, его остановил испуганный и добрый взгляд маленькой, незаметной девушки, которая, ежась от холода, прятала старую гитару. Он пытался понять, что говорят её серые грустные глаза. Они не простили ни денег, ни чего либо другого, они умоляли лишь о одном- понимании. Его большие, сильные руки нежно коснулись её лица и расправили мокрые волосы, прилипшие к бледным щекам. Её испуганный взор остановился на глазах первого человека Понявшего её. Он молча снял кожаный плащ и надел на плечи девушки.
- “ За что?” - испугано спросила она
- “Об этом просили твои глаза”- спокойно ответил он. На его лице невольно появилась улыбка.
- Скажи, у тебя есть место, где бы тебя ждали?
- Нет.
- А человек?
- Нет, сказала она, грустно опустив голову.
- Есть, сказал он, надевая на маленькую шею крест из колокольной меди. Первый раз в жизни он делал человеку добро. Его слова были наполнены добротой и сочувствием.
Он взял грязный чехол от гитары и спросил:
- Куда тебе идти?
- Мне не куда идти. Меня ни где не ждут.
- Нас всех ждут на Востоке, там, где рождается свет.
Они долго шли по мокрой дороге, тусклый свет восходящего солнца, затемнённого облаками обозначил их первую цель.
Рассказ 2
Чистое звёздное небо простиралось перед его глазами. Ему казалось, что блеск огней ночного города сливается со светом звёзд. Но, из всех блестящих точек бесконечного неба его влекла одна. Та, что сияла синем пламенем и указывала путь на север. Он сидел на отвесной скале и слушал голос Моря. Спокойная гладь воды отражала лунную дорогу, которая вела на юго-восток. Здесь, в этом Месте его душа находила успокоение. Здесь, среди живых камней и вечной духовной чистоты он принимал облик того человека, которым был на самом деле. Он знал, что в этом месте нет людей, которые бы стали высмеивать или упрекать его в вещах, которые для них были не понятны или удивительны. Он встал и пошёл на восток, туда, где 10 веков назад небо славян освятилось крестом. Он шел мимо руин домов и церквей, в которых каждый путник будь он богат или беден, умён или глуп может обрести душевный покой. Он был счастлив. Все его мысли и проблемы остались за стенами, окружающими этот вечно живой Город. Он стоял и крестился напротив маленькой купели. Длинные волосы ниспадающие на широкие плечи закрывали слезящиеся глаза, он плакал. Он знал, что больше никогда капли солёной воды падающие из его глаз не разобьются о живые камни. Это была его судьба. - Теперь мы поменялись местами – Сказала она, - и провела нежной рукой по мокрому лицу. - Мы снова встретились. Не знаю, хорошо это или плохо, но я не могу забыть той встречи. Мне навеки запомнился тот дождливый вечер, когда… - Ни чего не говори, не делай мне больно дважды. Сейчас не время для воспоминаний. Тот день был самым страшным и самым счастливым днём в моей жизни. - Сказал он садясь на камень. Их ладони соединились и они долго смотрели друг другу в глаза. Она нежно убрала руки и обняла его за плечи. - Прости, но мне пора. – Сказала она. – Теперь я всё поняла. Я счастлива. Знай это. Мы встретимся вскоре, я буду ждать. Вот, по этой вещи я найду тебя. Ты знаешь, о чём я. Прощай! – Её путь освящала лунная дорога, по которой она медленно шла вверх. Он провожал её молчаливым взглядом, полным надежды Успокоения, ещё не одни человек живущий на этой планете так не хотел Туда.
Рассказ 3
Она плакала над могилой ребёнка. Своего ребёнка. Она стояла на коленях возле холодной мраморной плиты и вытерла грязным платком мокрое от слёз лицо. Она боялась поднять голову и посмотреть на маленькую фотографию на деревянном кресте, который сама делала и ставила. Нет, у неё были деньги, что бы купить красивый мраморный памятник, но на много нужнее ей был не пафосный мрамор, а душевное спокойствие за беспробудный сон ребёнка, спящего под маминым теплом. Сильнее воспоминаний её пугал взгляд, добрый, открытый и бездонный как все океаны мира. Глаза этого мальчика светились как Икона, они сияли как сияет радуга на небе, как светится полярная звезда, как пылает ночной костёр. Её израненная душа металась в маленьком исхудалом теле, пытаясь найти выход к Небесам. Больше всего она хотела с неистовой силой прижать маленькое теплое тело сына и чувствовать как тихо и ритмично бьется его сердце, слушать его ровное дыхание и наслаждаться каждым мигом жизни, но… Нежное прикосновение к шее прервало горестные иллюзии. Медленно оборачиваясь, она увидела высокого мужчину в дорогом чёрном костюме с красным галстуком. Её взор поднимался всё выше и всё больше её сердце наполнялось сладкой болью. Незнакомец протянул ей руку, что бы помочь подняться. - Мои соболезнования, тихо сказал он. – Простите, что посмел побеспокоить Вас, но поверьте, на это есть весомые причины, хотя возможно, вы не сможете понять всё. - Спасибо, но кто Вы?- Она говорил медленно и неуверенно, едва побеждая страх перед неизвестным ощущением, которое как змея железным обручей оковала её сердце. - Называйте меня Нариман, - вежливо сказал он, галантно целуя дрожащую от холода руку. Он чувствовал, как каждая клетка нежной, как шёлк кожи, содрогаясь, наполняется теплом. - Позвольте спросить, - тихо сказала она, - что Вам здесь надо? Чем такого человека как Вы может заинтересовать могила и рыдающая на ней женщина? Неужели в нашем мире остались ещё люди, способные на сочувствие и сострадание? - А почему Вы думаете, что я человек? – спокойно ответил он. И только в этот момент она увидела серую пусоту и мудрость его грустных глазах. - Но… Вы…стоите перед мной! Я вижу Вас, чувствую Ваш поцелуй, слышу Ваш голос! Вы хотите посмеятся над мной! - Совсем нет! - С улыбкой ответил Нариман. – Поверте я хочу помочь Вам. Мне искрене жаль Вас! Смотрите!- Громко воскликнул он, протягивая руку на крест. На миг ей показалось, что её сын весело улыбнулся ей. - Этого не может быть! – Крикнула она, - мне показалось, что…что он улыбнулся…Но он же ум… - Теперь Вы верите, что я не человек?- мягко спросил Нариман. – Надеюсь, что Вы смогли понять мои намериния. – Мне известна Ваша мечта-иллюзия. И я явился к Вам лиш, что бы исполнить её. Ничего не говорите, мне и так всё известно. - Но…Но… Кто Вы? И как собираетесь мне помочь? - Это не имеет особого значения. Поверте я всего лиш хочу воссоеденить мать и дитя! - Но, зачем? Зачем Вам делать это? И как вы хотите воскресить моего малыша? Пожалуйста, хватить терзать меня Вашими тайнами! - Я хочу опровергнуть одну аксиому. Доказать обратное, что именно Вы не поймёте никогда. Нет, я не в силах воскресить ребёнка, как бы мне этого не хотелось. – Он нежно обнял её за плечи. - Но что же вы хотите сделать? – Растеряно спросила она, медленно поднимая голову. - То, что обьеденит вас навсегда! Теперь ничто не сможет вас разлучить. Она обречёно закрыла глаза и мысленно представила себя с сыном на руках. - Спасибо, сказала она. Я никогда не забуду Вашего поступка! А-а-а Он начал страстно целовать её в шею, после чего алая кровь медленно потекла по белой коже и её душа прощалась с уже безжизненным телом.
Рассказ 4
Он умывался ледяной водой из дубовой бочки, смывая пороховую гарь с усталого лица. Только, что закончился самый тяжелый бой в его жизни. Ля Фудр, 40 пушечный фрегат под его командованием потопил испанский линейный корабль Донна Санта Эсперадос, флагман неприятельского флота, на самом краю земли, в водах Атлантики, близ Уругвая.
Некогда сверкающий белизной капитанский мундир превратился в грязные тряпки, ухоженные руки стали черными, а испанская бородка слегка поседела…
Он потерял половину команды, получил легкое ранение плеча, но спас самый дорогой ему город. Монтевидео. Там, на пристани его ждала Она. Женщина, ради которой он был готов спустится в Ад, и вызвать на бой Великого Герцога… Хотя, не более часа назад, он был почти в Аду, когда бортовой залп 60 -футовых орудий снес напрочь мостик, и обрушил малую мачту… Война… Скольких друзей он лишился на ней? Сколько детей лишились отцов? Но, самое страшное, что он потерял часть Души. И, эту рваную рану могла залечить только Она. Свет из ее зеленых глаз и бальзам ее внеземного голоса творили чудеса. Когда он прижимал ее к груди своими сильными руками их сердца начинали биться в такт… Словно божественный нектар сладкой боли он пил ее Любовь. Ее вкус напоминал ему нечто забытое человечеством, нечто внеземное…
- Капитан!!! Капитааан!!!, в каюту вбежал грязный, уставший матрос.
- Что случилось, Бенси!? Надеюсь, причина твоего появления стоит моего внимания, не то я прикажу отстегать тебя линьками!
- Капитан, Вы отдали приказ подчитать потери, и я осмелился Вам их доложить.
- Говори, не томи.
-184 погибших, еще 30 не доживут до утра, и это… Де Лерро, корабельный хирург просит Вас спустится к нему…
- Итого 214 человек… Зачем?
- Не знаю, капитан… Мое дело маленькое, они приказали, я передал…
-Ладно, иди. На том, что осталось от корабля дел по горло, работать, матрос!
- Есть!
Он медленно спускался в трюм- лазарет. Стоны раненых, и крики несчастных оперируемых сильно отвлекали его от мыслей о Ней. К ужасам войны сложно привыкнуть, даже пройдя испанский плен и несколько крупных сражений.
-Амори, Вы звали меня? Корабельный хирург легко повел рукой, давая понять, что он сейчас занят. Капитан молча смотрел, как сильные руки де Лерро отточенными движениями раскрывали края раны, что бы вытащить застрявший осколок. Острый ланцет легко резал ногу матроса, и тот стиснув зубы тихо стонал. Наконец то большими щипцами хирург вынул осколок, внимательно его осмотрел и выбросил в кожаное ведро.
-Зашивайте рану, Лакасар, приказал де Лерро своему ассистенту, молодому, талантливому хирургу, который впервые увидел последствия настоящего боя.
- Да, капитан. Простите мою дерзость, но я не мог сам подняться к вам. Сами видите…
- Ничего, Амори, Вы правильно сделали, что не стали отвлекаться от работы. Так, что Вы хотели мне сказать?
- Мужайтесь, капитан, граф де Труно погиб. Ядро разворотило ему ногу. Ему нельзя было помочь. Он умер от болевого шока и потери крови почти сразу. Простите, но я тоже не всесилен. Мне жаль. Я знаю, граф был Вашим другом…
Он обессилено опустил голову. Кто угодно, но только не де Труно!!! Как в это сложно поверить…. Они столько лет были самыми близкими друзьями, и вот, он погиб…
Но, как???? Почему он??? Этот высокий статный красавец, из знатной, но не богатой семьи… Любимец женщин и знати… Отличный фехтовальщик и командир. Но, все. Графа больше нет. Он мертв, как 2 сотни других…
-Амори, у Вас есть возможность забальзамировать тело?
- Да, капитан. Но, по корабельному уставу тела всех, нужно сбрасывать в воду. Их примут волны Атлантики.
- Тело графа примет земля. Это приказ, Амори. Я сам отчитаюсь перед адмиралтейством. Цена бальзамирования мне известна.
-Позвольте осмотреть Ваше плечо, капитан?
- Да, ничего, Амори, просто царапина…
- ЦАРАПИНА???? Да, как Вы еще ходите, капитан??? Почему Вы сразу не пришли ко мне???
- Рана не болит… Почти…
Сказал он, и упал теряя сознание.
Цветущий сад роз. Мраморная беседка в тени винограда. Он и она. На ней розовое платье, распущенные волосы ниспадают на тонкие плечи, зеленые глаза излучают Любовь и Добро.
На нем красный мундир из бархата, шитый золотом, белоснежные кружевные манжеты белой рубашки, сильную грудь прикрывает шейный платок. Над ними волшебными трелями поют соловьи.
-Я люблю Вас миледи... Я полюбил вас с первого взгляда, с первого вздоха, с первого слова, с первого Вашего жеста…
- А, я Вас капитан. Ваша доброта и широта кругозора поразили меня до глубины души… Моя сердце бьется быстрее, при одной только мысли о Вас… От теплоты Вашего взора тают снега на вершинах гор, что говорить о нежном женском сердце…
-Простите мою дерзость, миледи, но могу ли я, смею ли, сделать Вам предложение? Будьте моей женой, подарите мне такое счастье. Без Вас моя жизнь более смысла не имеет, я все жизнь отдал Родине, прошел несколько войн, 2 года испанского плена, но, никогда ТАК не любил жизнь, как сейчас, после встречи с Вами. Вы открыли мне еще один мир, мир Любви. Он положил на мраморный стол маленький мешочек из синего И-цзинкого шелка,
-Прошу, сеньора, откройте мешочек.
На ее нежную ладонь лег женский кулон из чистого золота тончайшей работы личного ювелира герцога Борджия.
- Это фамильный кулон. Он передается в нашем роду по женской линии. Прошу примите эту реликвию в знак моей любви и верности…
Она положила кулон обратно в мешочек, и с сожалением опустила голову.
-Ну, что?! Она согласилась? Друг, не молчи, я мечтаю о твоем счастье еще больше, чем о своем, ибо мне оно уже не светит, в отличии от тебя! Говори, когда она станет благородной и хозяйкой твоего дома?
- Все хорошо, грустно сказал Он, опустив глаза. Ничего более, все хорошо, граф. А, в отношении твоего счастья, ты сам виноват в его отсутствии. Твоя спесь и гордость слепят тебя сильнее солнечного света далекой Месопотамии. Ты ждешь одну единственную, которая НИКОГДА не будет твоей, и ты сам знаешь про это. Оглянись вокруг, сколько красивых девушек вздыхают по одному твоему взгляду, а, сколько ночами рыдают получив его? Но, нет, твоя родовая честь, социальный шовинизм, отношение к людям. Оглянись вокруг, Авадон, наслаждайся тем, что тебе дано, смотри шире на мир. Я полюбил Ее не за титул, деньги или положение в обществе, а за то, что она самый светлый человек из всех живущих ныне. Когда она на Рождество играла на клавесине и пела «Les Anges dans nos campagnes» я понял, что мое сердце принадлежит ей. Душа купается в божественном нектаре ее внеземного голоса, и даже телесные раны перестают болеть. А, ты, все ждешь эту зеленоглазую немецкую баронессу, чье состояние больше, чем у многих королей.
Хотя, ладно это твое дело, друг. Но, знай, жить ты будешь с человеком, а не титулом.
-Я знаю, друг. Но, пойми, мне, словно бастарду, осталось только перечеркнуть свой герб. Все, что у меня есть это титул и славный клинок из тарецкой стали, канийской ковки. Зачем ее семье такой? Ну, ладно, это все в прошлом, тебя же ждет светлое будущее! Посмотри на расклад, друг! Вот это сочетание говорит о том, что скоро вас обвенчают! И, не морщи лоб, друг! Эти карты редко врут мне. Эх, как будет красиво, вы стоите на коленях перед алтарем Notre dame de Paris, вас венчает лично Папа, и хор ангелов на небесах поют над вами Ameno. Только на свадьбе не будет одного человека, но это уже не так важно.
- Де Труно, хватит своей мистики! Я конечно не отрицаю твоих способностей, но все же это звучит совсем не реально.
-Ничего, капитан. Поживем- увидим. Да, кстати, когда ты представишь меня Ей?
-Уже не знаю. Напиши ей сам. Ты умеешь.
-Ваши песни сеньора, оживили душу моего друга, сказал де Труно с легкой улыбкой.
- Вы мне льстите, любезный граф.
-О, нисколько, сеньора, Всевышний воздал Вам сполна талантов. Такое впечатление, что Вам дано все, чего лишены так называемые певцы при театре Его величества в Париже.
Слушать их блеяние, которое «великие ценители» называют голосом, на много сложнее, чем выйти на лодке в шторм, и вернутся живым.
- Вы всегда говорите с таким сарказмом, Ваша светлость?
- Помилуйте, сеньора, где же тут сарказм? Да, и откуда ему взяться у меня, ведь я скромен и стыдлив.
- Вы, еще и лжец, граф! Вы часто себя видите в зеркале? Слышите свой голос? Следите за своими жестами?
- Имею такое пристрастие, сеньора, простите за это.
-А, с Вами весело де Труно, хотя, скажите на милость, какого черта Вы тут? Небось, Ваш друг уже все вам рассказал, и, что Вы думаете на этот счет?
- А, ничего, сеньора. будет именно так, как должно быть. И, мне отлично известно, что. Ждите, и не торопите события. Все придет само.
- Вы говорите загадками, сеньор! Что Вы имеете ввиду, произнося эти слова?
- Все просто, сеньора, все, что с нами случится, уже записано на листах в Книге жизни, и ветер Времени, играя, переворачивает ее страницы. И что с того, что кто-то умеет читать письмена в той книге? И он - лишь прилежный школяр, едва овладевший грамотой. Ибо, есть Тот, кто начертал сии знаки! И этот дар, одно из не многих, что у меня есть. Вы просто поверьте мне, сеньора.
- Незадолго до нашей встречи я написала песню, и теперь я поняла кому. Вам, Ваша светлость.
- Я польщен, сеньора, с нетерпением жду ее исполнения. Однако, увы, мне пора. Ах, да, совсем забыл. если со мной что то случится, я хочу, что этот перстень носил Ваш с Ним ребенок. Это будет мальчик. И, не спорте, сеньора! В этом перстне собрана сама Сила. Он снял с пальца круглый перстень из чистого золота, с странной гравировкой в виде перевернутой звезды, текста на латыни, искусно нанесенного вокруг звезды. «Tetragrammaton »- прочитала вслух Она.
-Что это значит, граф?
- Непроизносимое Имя Господа, сеньора. Признание божественно начала. В этом перстне свет Ангелов небесных и тьма демонов высших кругов Ада. Это признание божественного начала, сеньора. А, теперь прощайте,- сказал он и галантно поцеловал Ей руку в безукоризненном поклоне.
Она смотрела вслед уходящей фигуре красавца графа с зелеными глазами демона.
-Спустить паруса! Канаты на причал! Пошевеливайтесь тюленьи дети, не то волны разобьют эту посудину о ближайшие скалы! Бросить носовой якорь! Спустить трап! Старший помощник капитана дослужился до своего чина только благодаря своей силе и уму, прейдя юнгой, и через 15 лет надел серебряные эполеты, по сему он не проявлял к матросам ни благодушия, ни нисхождения к усталости после тяжелого боя.
Она ждала Ля Фудр, словно Второго пришествия. С трепетом и страхом. Много дней она мечтала увидеть прекрасный 3-х мачтовый фрегат, выкрашенный в красный цвет, реющими парусами, и стягом Его величества. Но, подошедший корабль напугал ее. Она едва узнала его.
-Где капитан? -Вскричала она, взбегая по шаткому трапу на палубу.
Сеньора, на военном корабле не место женщине, ответил ей старший помощник, со всей любезностью, на которую был способен.
-Плевать на это! Где капитан? Я его невеста, громко крикнула она, и ее голос дрогнул.
-Значит, это Вы… Он постоянно звал Вас в бреду. Пойдемте.
Ее сердце сжалось от страха, в роскошных зеленых глазах брызнули слезы, медленным шагом она пошла за старшим помощником.
-Прошу Вас, сеньора, сюда. Это каюта капитана.
-Сеньора, прошу потише, капитан спит. Ах, да, разрешите представится: Амори де Лерро, корабельный хирург. А, Вы, наверное, та, ради которой он