2.1.Пространственный потенциал государства
как фактор влияния в международной политике
Основные внешние функции государства (как дипломатическая, так и функция защиты своей территории от агрессора и потенциальных внешних угроз) прямо отражают потенциал соответствующего государства, в том числе и пространственный. Дж.Бернал, например, относил страны, владеющие огромными территориями и ресурсами, к привилегированным.[12]. Проблемы городов-государств всегда меркли, в свою очередь, перед проблемами империй. А за понятием «Империя» стояли и стоят не столько определенная форма государства или форма государственного устройства, сколько государственно-территориальная организация очень большого по меркам соответствующей эпохи пространства, еще и населенного, как правило, представителями разных этносов.
Пространственный потенциал государства помимо влияния на его основные внешние функции сказывается и на таких сферах деятельности государства, как:
- участие в поддержании мира в международных отношениях либо осуществление политической или военной экспансии, ведение войны;
- оказание помощи слаборазвитым государствам и территориям;
- координация внешней и внутренней политики, а также планов развития экономики с политическими партнерами[13].
При этом пространство - важный, но, конечно же, не единственный фактор, предопределяющий внешнюю политику. Любое внутренне слабое государство теряет контроль над своим будущим, поскольку вынуждено становиться союзником тех государств, чье влияние распространяется за пределы их собственных государственных границ[14].
Наглядный пример – Соединенные Штаты Америки.
Еще в начале ХХ столетия Соединенные Штаты были для европейских стран не более чем «мировой периферией», но менее чем через двадцать лет в Европе появились американские войска; по окончании Первой мировой войны президент Вильсон, несмотря на экономическую мощь США, все еще оставался младшим партнером европейских политиков, но после Второй мировой войны президент Ф.Рузвельт, обращаясь к нации, скажет «Нападение на Соединенные Штаты может фактически начаться с установления контроля над любой из баз, от которых зависит наша безопасность, будь то на севере или на юге»[15].
Специалисты считают, что основными центрами политической и экономической силы являются сегодня сообщества постиндустриальных государств, к числу которых можно отнести, прежде всего США, страны Западной Европы и Японию. В то время как бывшие страны СЭВ после распада политических и экономических альянсов оказались отброшенными далеко назад, оказавшись на среднем уровне развивающихся стран[16].
Известный теоретик научного менеджмента Р.Дафт[17] отмечает, что штаб-квартиры большинства международных фирм располагаются в богатых, экономически развитых странах, тогда как рынки потенциальных покупателей - в развивающихся странах.
Эти процессы нашли отражение в современных научных теориях. Например, теория мировой системы Уоллерстайна[18] исходит из концепции мировой капиталистической экономики, которая в Новое время распространилась по всей планете. Интеграция, по его мнению, представляет собой основанную на эксплуатации трехполюсную структуру: центр - полупериферия - периферия.
Вместе с тем, на Западе применение классического геополитического подхода к анализу международных отношений становится все менее популярным. Заявляется, в частности, что в эпоху глобализации межгосударственные границы становятся неактуальными. Господствовавшая ранее государство-центристская модель мира отходит, по мнению либеральных философов, в прошлое, и заменяется новой, основанной на идее о том, что «коллективное благо международного сообщества должно, в конечном счете, пониматься не как коллективное благо государств, но как благо их членов, [всего лишь] опосредуемое национальной и международной организациями»[19].
Большинство постиндустриальных государств отказались от территориальной экспансии как самоценной политической цели. Вместо этого они сконцентрировались на экономическом и технологическом развитии[20]. С этим мнением мы не можем согласиться. Скорее, наоборот, в рамках глобализации путем использования разнообразных финансовых инструментов происходят постоянные вторжения (экспансии) одного государства в культурное и экономическое пространство другого. В качестве первичных «агентов» таких проникновений выступают транснациональные корпорации.
Следует отметить, что трехполюсной структуре (центр - полупериферия - периферия) сегодня противостоит образование различных субнациональных пространств. К таковым можно отнести южные и восточные региональные кооперации, чье автаркичное развитие способствует образованию противоположного центра власти по отношению к старым индустриальным странам. Последние стремятся к унификации ряда национальных законов, прав и обязанностей. Цель этих попыток - создание определенных интернациональных пространств с общей политикой в экономической и общественной сферах (один из последних примеров - процесс разработки единой Конституции для стран ЕЭС) - «супер-рынков» в каком-либо определенном регионе мира. Основная сложность при создании и дальнейшем расширении таких пространств состоит в том, что политика глобализации требует от национального государства координации определенных, прежде независимых решений с другими национальными государствами и подчинения интересам сообщества государств.
В области социологии развития всерьез обсуждают проблему «конца третьего мира»[21]. При этом ученые ссылаются не только на утрату великих теорий развития семидесятых годов, но и на усиливающееся вытеснение третьего мира из трансферных финансовых потоков, ограничение доступа его во внутренние пространства системы, лишение его сознания участника и выдавливание из периферии за пределы системы.
Так, по мысли Пребиша[22], периферию составляют регионы с хроническим запозданием - лагом - в технологическом развитии и в развитии рынка, в связи с чем они находятся в зависимости от центра. Ключевым аспектом отношения зависимости, считает Пребиш, является технологический: технологические инновации прежде апробируются в центрах, где они способствуют получению сверхприбыли, и лишь затем попадают на периферию. Вследствие запоздалого использования технических достижений «излишек» прибыли на периферии оказывается несопоставимо меньшим, чем в центрах. Отсталая социально-экономическая структура еще более затрудняет, стопорит процесс накопления, а также усугубляет несправедливый характер процесса распределения и еще более снижает его эффективность.
В ситуации зависимого развития теряют значение популизм и национализм - эти столь мощные политические движения, формирующие и укрепляющие внутренний рынок и национальную экономику[23]. Важнейшими как во внутренней, так и во внешней политике оказываются отношения между государством и капиталом: «Зависимое развитие реализуется через трения, соглашения и альянсы государства и частного предпринимательства. Данный вид развития потому и имеет место, что и государство, и частный капитал проводят в жизнь политику, способствующую созданию рынков на основе концентрации дохода и социального исключения большинства. Такая политика требует базового единства этих двух исторических акторов перед лицом народной оппозиции»[24].
Общая тенденция такова: региональные экономические и политические пространства все более противостоят возникновению исторически складывающегося мирового общества и, наряду с сообществами государств и субнациональными этническими процессами, порождают дальнейшую партикуляризацию. С точки зрения политэкономии она может привести к следующим перспективам:
1.Нарастание соперничества между международными центрами силы, которое приведет к возникновению новых границ путем применения инструментов протекционизма. Торговая статистика показывает, что торговые потоки в Европе и США находятся в основном в рамках данного экономического пространства и в меньшей степени - за его границами (пропорции объема общей внутрирегиональной торговли выросли в период между 1980 и 1989 годами с 51 до 59 % в Европе, с 33 до 37 % в Восточной Азии и с 32 до 36 % в Северной Америке[25]), в то время как развивающиеся страны в своем импорте и экспорте ориентируются, как и прежде, на индустриальные страны.
2.Рост напряжения внутри экономических блоков из-за расхождения интересов, напора власти, неравномерного распределения благополучия и экономической мощи, политических или культурных различий и норм.
3.Возможность упадка старого центра мировой экономики и возникновение нового центра в азиатско-тихоокеанском регионе[26].
Несмотря на эти процессы, мы не можем отрицать значение пространственного фактора в международной политике. При этом под пространственным фактором мы понимаем совокупность нескольких аспектов: политического, экономического и культурно-исторического. Следует признать, что экономическая составляющая мирового пространства является на сегодняшний день одной из наиболее значимых и оказывает существенное воздействие на прочие пространственные характеристики современного мира.
2.2.Проблемы формирования нового геополитического
пространства России
Процесс формирования нового геополитического пространства России идет очень сложно и медленно. Важнейшей проблемой современной России, на наш взгляд, является восстановление на принципиально новой основе распавшихся с началом 90-х годов ХХ века экономических связей с бывшими партнерами по СЭВ. В настоящее время они осуществляются только на основе принципов эффективности и коммерческой выгоды. Кроме того, предстоит приложить огромные усилия для того, чтобы реанимировать хозяйственные и культурные связи со странами СНГ (бывшими республиками Советского Союза) на взаимовыгодной основе. В значительной степени процессу новой интеграции стран СНГ мешает целый ряд факторов, важнейшими из которых являются:
- отсутствие практически у всех государств (бывших республик СССР), в том числе у России, ясной геополитической доктрины;
- различное видение политическими и экономическими элитами контуров интеграции;
- «синдром СССР» (возникающий у лидеров некоторых стран даже от мысли, что новое объединение породит новый Союз, где главенствующая роль снова будет принадлежать России);
- необъективная оценка лидерами и экспертами этих стран своего экономического потенциала;
- различный уровень экономического и социального развития, правовой и деловой культуры и др.
Наглядный тому пример «зависший» вопрос интеграции России и Белоруссии.
Союз России и Беларуси уже прошел определенный исторических путь. За это сравнительно недолгое время в жизни обеих стран произошли значительные перемены. Сегодня Россия и Беларусь, как отмечают эксперты,[27] - уже не те государства, которые начинали интеграцию пять лет назад. Основными новыми моментами более тесного сближения наших стран в 2003-2004 гг. являются следующие.
Во-первых, возникла абсолютно новая для России и Беларуси геополитическая обстановка, вызванной присоединением к Евросоюзу и НАТО ряда европейских стран - непосредственных и ближайших соседей наших государств. В Североатлантический союз одна за другой вступают страны бывшего Варшавского Договора: Польша, Чехия, Венгрия, Латвия и др. Уже сами названия этих стран помогают представить географическую карту и новую в военном смысле складывающуюся в Европе границу между Атлантическим альянсом и военным союзом стран СНГ.
Во-вторых, подготовка к подписанию новых документов о Союзном государстве происходит в качественно новой внутриполитической обстановке в России и Беларуси. В Белоруссии существует немало партий. Они немногочисленны по составу и почти все являются оппозиционными, выступающими против и осуждающими нынешний курс правительства и президента Беларуси, в том числе по вопросам российско-белорусских отношений. В России у многих политиков также отношение к союзу двух государств отрицательное и они открыто об этом говорят.
В-третьих, принятие новых интеграционных документов продиктовано сложившейся к 2003 г. обстановки с выполнением, а точнее сказать, с невыполнением предыдущих договоренностей. Это подрывает саму идею интеграции, порождает сомнения в дальнейших шагах. В 1997-1998 и 2003 гг. не удалось в полной мере создать единое экономическое пространство, общую транспортную и энергетическую систему, разрешить проблемы в таможенных делах. Мы фактически дошли до черты, когда нужно сказать «да» или «нет» тесному и радикальному сотрудничеству.
Сравнительный анализ экономических моделей России и Белоруссии заставляет любого исследователя задаться непростым вопросом: по какому же сценарию возможна конвергенция двух стран в Союзное государство?Вопрос пока остается без ответа, что, по сути, и является главным тормозом интеграции наших стран.
Кризисное состояние процесса конвергенции хозяйственных систем России и Белоруссии повторяет сценарий так называемого цивилизованного развода бывших советских республик в рамках СНГ. Размежевание постсоветского экономического пространства во многом обусловлено, по всей видимости, нежеланием новой России взять на себя роль локомотива и системообразующего ядра, чтобы по-настоящему встать во главе процесса экономической регионализации.
Поскольку на официальном уровне РФ отдает приоритет развитию двусторонних отношений в постсоветском пространстве, она обязана выработать и предложить первому стратегическому партнеру и союзнику такую модель единения, которая оптимально соответствовала бы национальным интересам, как России, так и Белоруссии. Стратегическая цель взаимоприемлемой конвергенции двух стран - создание не на словах, а на деле экономически эффективного и политически жизнеспособного межгосударственного объединения, то есть создание такой модели государственного устройства, при которой ни одна из стран не была бы заинтересована разрушить этот союз, в первую очередь под воздействием внутри- и внешнеполитических причин.
Противники объединения с Россией часто ставят в пример соседей Беларуси - поляков, прибалтов, украинцев: они, мол, идут в Европу, а нас, белорусов, ждет только мрачная азиатчина. Несомненно, чистая и цивилизованная Европа, западные инвестиции, перспектива быть принятыми в Европейский союз - это действительно неплохой вариант. Но, к сожалению, для Белоруссии, как пишет Ю.Годин это утопическая мечта, по крайней мере на сегодняшний день. «Будем смотреть правде в глаза: цивилизованный мир нам сочувствует, но принимать не хочет. Сами же мы со всеми своими многочисленными проблемами в одиночку справиться не в состоянии. Можно твердо сказать, что в настоящее время единственной страной, заинтересованной в Беларуси, остается только Россия. Оправдана на первый взгляд парадоксальная мысль: именно после подписания Союзного договора у нашей страны появился реальный шанс «прорубить окно в Европу». Ведь Россия, по крайней мере ее руководство и значительная часть населения, отнюдь не противопоставляет себя мировой цивилизации...».[28]
Хотелось бы также отметить, что какие бы аргументы не приводили оппоненты Союза России и Белоруссии (а их довольно много), они не могут отрицать очевидного - его создание обеспечило появление благоприятных условий для становления и укрепления этих суверенных государств, способствовало выбору каждым из них собственной модели политического развития, социально-экономических реформ и государственного устройства. Конечно, это не простой период в жизни сообщества. Он показал, что строительство Союза - отнюдь не скорое и не легкое дело. Проявившаяся в новых государствах эйфория независимости породила в некоторых из них стремление к противопоставлению понятий национальной государственности и межгосударственной интеграции. Они рассматривались нередко как несовместимые. Игнорировались традиционно тесные межреспубликанские связи. Их необдуманное свертывание повлекло за собой повсеместный спад производства, снижение жизненного уровня людей.
Нет никаких сомнений, что реальные шаги по сближению России и Белоруссии станут своего рода сигналом для сближения России с другими государствами-членами СНГ, например, с Казахстаном.
Таким образом, Россия имеет большой потенциал и реальные перспективы в отношении развития и укрепления своих геополитических позиций, расширения геополитического пространства. Хотя мы не склонны утверждать, что процесс формирования и реализации новой геополитической доктрины будет стремительным. Многое в нынешних условиях будет зависеть от успешности проводимых в нашей стране социально-экономических реформ, совершенствования законодательного поля и многих других факторов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подводя итог нашим рассуждениям, отметим, что пространственный показатель был и остается главным для выявления степени геополитического влияния современных государств. Сегодня, на наш взгляд, можно говорить о трех устойчивых пространственных образованиях, правда, с разной степенью влияния в мировой политике: Соединенные Штаты Америки, Китайская Народная Республика, Республика Индия.
Европейский Союз, несмотря на введение единой валюты и попыток формирования своей Конституции еще не обладает масштабным геополитическим влиянием. ЕС можно обозначить как пространственное образование, находящееся в переходной стадии развития.
СНГ также не обладают государствообразующими признаками (существует только единая территория, но или единой власти, или единого народа, общности).
Этот контекст позволяет говорить о происходящем возрождении Российской «империи», складывающейся на базе Российской Федерации, и о формировании «империи» Европейской.
Объединительные процессы, происходящие на просторах Европы и прежнего Советского Союза, все новые и новые опыты создания надгосударственных органов власти, как и нарастание аналогичных функций в системе ООН, - все это свидетельствует о реальном движении человечества, с одной стороны, к высокоинтегрированному обществу всеобщего процветания, с другой, – к обособлению от «периферии» экономических и политических мировых центров.
Завершая размышления о категории пространства в геополитике, хотелось бы подчеркнуть три актуальных на сегодняшний день вывода.
1.Категория пространство в геополитике имеет свои специфические черты и отличное значение по сравнению с категорией территория. Категория пространство шире, оно включает как территорию государств, так и территорию за пределами государств. Кроме того, пространство включает внешние связи государств как субъектов международной политики и права.
Территория всего лишь часть земного пространства и представляет со-бой необходимое естественное условие существования государства, матери-альную основу жизни организованного в государство общества.
Международная территория - это пространство, на которое не распространяется суверенитет какого-либо государства.
2. С нашей точки зрения под пространственным фактором в международной политике следует понимать совокупность нескольких аспектов: политического, экономического и культурно-исторического. Экономическая (но не идеологическая) составляющая мирового пространства является на сегодняшний день одной из наиболее значимых и оказывает существенное воздействие на прочие пространственные характеристики современного мира.
3. Россия имеет большой потенциал и реальные перспективы в отношении развития и укрепления своих геополитических позиций, расширения геополитического пространства. Хотя мы не склонны утверждать, что процесс формирования и реализации новой геополитической доктрины будет стремительным. Многое в нынешних условиях будет зависеть от успешности проводимых в нашей стране социально-экономических реформ, совершенствования законодательного поля и многих других факторов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Конституция Российской Федерации. - М.: Юрид.лит., 1993. - 96 с.
2. Конституция (Основной Закон) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики.- М.: Советская Россия.- 1991.- 64 с.
3. Конституция (Основной Закон) Российской Федерации - России.- М.: Известия, 1992. - 112 с.
4. Федеративный Договор // Российская газета. - 1992. - 16 мая.
5. Декларация о государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР.- 1990.- N 2.- Cт. 22.
6. Декларация о соблюдении суверенитета, территориальной целостности и неприкосновенности границ государств - участников СНГ от 15 апреля 1994 года //Бюллетень международных договоров. 1994, июль. № 7. С. 9-10.
7. Декларация прав и свобод человека и гражданина // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. - 1991. - N 52.- Ст. 1865.
8. Закон Российской Федерации об установлении переходного периода по государственно-территориальному разграничению в Российской Федерации // Российская газета. - 1992. - 8 сентября.
9. Бернал Дж. Мир без войны. Пер. с англ. М.: Изд. иностранной литературы, 1960.
10. Годин Ю. Союз Белоруссии и России повторяет стратегическую ошибку СНГ. Пять лет двусторонней интеграции - период дальнейшего размежевания союзных стран// Белорусский журнал международного права и международных отношений.-2000.-№ 1.
11. Грач Л.И.Геополитика и современность //Марксизм и современность. 1995. № 2.
12. Дафт Р. Менеджмент.-СПб.: Питер, 2002.-832 с.
13. Действующее международное право. В 3 т. Составители Ю.М.Колосов и Э.С.Кривчикова. Т.1. М.: изд. Моск. независ. института международн. права, 1996. 864 с. Т.2. М.: изд. Моск. независ. института международн. права, 1997. 832 с. Т.3. М.: изд. Моск. независ. института международн. права, 1997. 832 с.
14. Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М.: Арктогея, 1997.
15. Земельный кодекс и национальная безопасность России. Критический анализ отдельных статей земельного кодекса, принятого Государственной думой в третьем чтении 22 мая 1996 г. /Общ. ред. Ф.Харрисона и Т.Роскошной. Спб.: Фонд «Земля и благосостояние общества», 1996.
16. Курс международного права. В 6 т. Т. 2. М.: Наука, 1967.
17. Международное право. М.: Юрид. лит., 1970.
18. Мировая экономика. Экономика зарубежных стран: Учебник /Под ред. В.П.Колесова, М.Н.Осьмовой.-М.: Флинта: Московский психолого-социальный институт, 2000.- 480 с.
19. Молчанов М.А. Дискуссионные аспекты проблемы «национальный интерес» // Полис 2000.-№ 1.
20. Моро-Дефарж Ф.Введение в геополитику. М.: Конкорд. 1996.
21. Пребиш Р. Периферийный капитализм: есть ли ему альтернатива? М., 1992.
22. Рузвельт Ф.Д. Беседы у камина /Пер. с англ. А.Шаракшанэ. М.: ЛХА “Альманах”, 1995. 266 с.
23. Теория государства и права: Курс лекций /Под ред. М.Н.Марченко. М.: Зерцало, ТЕИС, 1996.
24. Территория // БСЭ. Т. 54. М.: ОГИЗ СССР, 1946.
25. Ушаков Н.А. Международное право: основные термины и понятия. Учебное пособие. М.: ИГП РАН, 1996.
26. Cardoso F., Faletto E. Dependency and Development in Latin America. Berkeley, 1979.
27. Frank A.G., Gills B.K. The 5,000-Year World-System - An Inter-disciplinary Introduction. // The World System. Five Hundred or Five Thousand? London: Routledge, 1993.
28. Huntington S. The Clash of Civilizations? // Foreign Affairs. 1993. Vol. 72. № 3, р.27.
29. Haushofer A. Allgemeine politische Geographie und Geopolitik. Heidelberg. 1951. Bd. 1. S. 16.
30. Menzel U. Das Ende der Dritten Welt und das Scheitern der groЯen Theorien. Frankfurt/M.: Suhrkamp, 1992.
31. Trenin, Dmitri. The End of Eurasia. Moscow: Carnegie Moscow Center, 2001, P.14.
32. Wallerstein I. The Modern World System II. New York: Academic Press, 1980.
33. Wallerstein I. The Modern World System III. San Diego: Academic Press, 1989.
[1] Грач Л.И.Геополитика и современность //Марксизм и современность. 1995. № 2. С. 34.
[2]Курс международного права. В 6 т. Т. 2. М.: Наука, 1967. С. 58.
[3] Территория // БСЭ. Т. 54. М.: ОГИЗ СССР, 1946. С. 178.
[4]Курс международного права. В 6 т. Т. 3. С. 115.
[5]Моро-Дефарж Ф.Введение в геополитику. М.: Конкорд. 1996. С. 53.
[6] ГрачЛ.И. Указ. соч. С. 32.
[7]Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М.: Арктогея, 1997. С. 69-73; Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. С. 60 - 62.
[8] Haushofer A. Allgemeine politische Geographie und Geopolitik. Heidelberg. 1951. Bd. 1. S. 16.
[9] Ушаков Н.А. Международное право: основные термины и понятия. Учебное пособие. М.: ИГП РАН, 1996. С. 37.
[10] Ушаков Н.А. Международное право: основные термины и понятия. С. 37.
[11]Международное право. М.: Юрид. лит., 1970, С. 288
[12]Бернал Дж. Мир без войны. Пер. с англ. М.: Изд. иностранной литературы, 1960. С. 12.
[13]Теория государства и права: Курс лекций /Под ред. М.Н.Марченко. М.: Зерцало, ТЕИС, 1996. С. 89-91.
[14]Земельный кодекс и национальная безопасность России. Критический анализ отдельных статей земельного кодекса, принятого Государственной думой в третьем чтении 22 мая 1996 г. /Общ. ред. Ф.Харрисона и Т.Роскошной. Спб.: Фонд «Земля и благосостояние общества», 1996. С. 3.
[15]Рузвельт Ф.Д. Беседы у камина /Пер. с англ. А.Шаракшанэ. М.: ЛХА “Альманах”, 1995, С. 153.
[16] Мировая экономика. Экономика зарубежных стран: Учебник /Под ред. В.П.Колесова, М.Н.Осьмовой.-М.: Флинта: Московский психолого-социальный институт, 2000.- 480 с. – с.33.
[17] Дафт Р. Менеджмент.-СПб.: Питер, 2002.-832 с.- с. 121.
[18] Wallerstein I. The Modern World System II. New York: Academic Press, 1980; Wallerstein I. The Modern World System III. San Diego: Academic Press, 1989.
[19] Молчанов М.А. Дискуссионные аспекты проблемы «национальный интерес» // Полис 2000.-№ 1.- С.13.
[20] Trenin, Dmitri. The End of Eurasia. Moscow: Carnegie Moscow Center, 2001, P.14.
[21] Menzel U. Das Ende der Dritten Welt und das Scheitern der groЯen Theorien. Frankfurt/M.: Suhrkamp, 1992.
[22] Пребиш Р. Периферийный капитализм: есть ли ему альтернатива? М., 1992.
[23] Cardoso F., Faletto E. Dependency and Development in Latin America. Berkeley, 1979, с. 175.
[24] Там же., с.199.
[25] Huntington S. The Clash of Civilizations? // Foreign Affairs. 1993. Vol. 72. № 3, р.27.
[26] Frank A.G., Gills B.K. The 5,000-Year World-System - An Inter-disciplinary Introduction. // The World System. Five Hundred or Five Thousand? London: Routledge, 1993.
[27] Годин Ю. Союз Белоруссии и России повторяет стратегическую ошибку СНГ. Пять лет двусторонней интеграции - период дальнейшего размежевания союзных стран// Белорусский журнал международного права и международных отношений.-2000.-№ 1.
[28] Там же.