магистра
ЗАЩИТА ПРАВ И ЗАКОННЫХ ИНТЕРЕСОВ
УЧАСТНИКОВ СЕМЕЙНО-БРАЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ
В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ
40.04.01 Юриспруденция
Магистерская программа «Защита прав человека и бизнеса»
| Выполнила работу студент 2 курса очной формы обучения | Петрова Ксения Михайловна | |
| Научный руководитель к.ю.н., доцент | Астахова Марина Анатольевна | |
| Рецензент начальник отдела государственной службы и кадров Управления Федеральной службы судебных приставов по Тюменской области | Сидорова Людмила Валентиновна |
Тюмень
Петрова Ксения Михайловна. Защита прав и законных интересов участников семейно-брачных отношений в современном российском обществе: выпускная квалификационная работа магистра: 40.04.01 Юриспруденция, магистерская программа «Защита прав человека и бизнеса» / К. М. Петрова; науч. рук. М. А. Астахова; рец. Л. В. Сидорова; Тюменский государственный университет, Институт государства и права, Кафедра теории государства и права и международного права. – Тюмень, 2019. – 63 с. – Библиогр. список: с. 47-52 (62 назв.). – Прил.: с. 53-63.
Ключевые слова: семейно-брачные отношения, суррогатное материнство, алиментные обязательства
ОГЛАВЛЕНИЕ……………………………………………………………………....3
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ И УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ.………..................4
ВВЕДЕНИЕ…………………………………………………………………………..5
ГЛАВА 1. СЕМЕЙНО-БРАЧНЫЕ ОТНОШЕНИЯ СОВРЕМЕННОСТИ….......10
1.1. ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРИРОДА АЛЬТЕРНАТИВНЫХ ФОРМ СЕМЬИ…….10
1.2. ПРОБЛЕМЫИ ПЕРСПЕКТИВЫРАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА СУРРОГАТНОГО МАТЕРИНСТВА В РОССИИ………………...…………….. 18
ГЛАВА 2. МЕХАНИЗМЫЗАЩИТЫМАТЕРИНСТВА, ДЕТСТВА,
СЕМЬИ И МЕРЫИХ ОБЕСПЕЧЕНИЯ…………………………………………..27
2.1. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ АЛИМЕНТНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ РОДИТЕЛЕЙ И ДЕТЕЙ ПО РОССИЙСКОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ……..28
2.2. ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ АЛИМЕНТНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ…………………………………………………………………...34
ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………………..42
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК……………………………………………..47
ПРИЛОЖЕНИЯ 1-4 ………………………………………………………………..53
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ И УСЛОВНЫХ ОБОЗНАЧЕНИЙ
| БВС РФ | - Бюллетень Верховного суда Российской Федерации |
| ВС РФ | - Верховный Суд Российской Федерации |
| ГК РФ | - Гражданский кодекс Российской Федерации |
| КоАП | - Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях |
| КС РФ | - Конституционный Суд Российской Федерации |
| НК РФ | - Налоговый кодекс Российской Федерации |
| СЗ РФ | - Собрание законодательства Российской Федерации |
| СК РФ | - Семейный кодекс Российской Федерации |
| УК РФ | - Уголовный кодекс Российской Федерации |
| УПК РФ | - Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации |
| УК РФ | - Уголовный кодекс Российской Федерации |
| ФЗ РФ | - Федеральный закон Российской Федерации |
| ФССП | - Федеральная служба судебных приставов Российской Федерации |
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Современное российское общество находится в настоящее время в состоянии глубокого реформирования. Ушли в прошлое недавние нравственные ценности и социальные идеалы; новые пока не осознаются, не всеми воспринимаются и тяжело входят в повседневное поведение. Перестраиваются все сферы жизни, в том числе и государственно-правовая. На смену социалистическому государству пришло государство, называемое в литературе постсоциалистическим, тип и характер которого еще предстоит определить. Аксиомы и догмы государствоведения и правоведения, ранее всеми воспринимавшиеся, потеряли свой смысл и значение. В этой связи требует тщательного анализа государственно-правовое наследие прошлого периода.
Это относится прежде всего к категориям государства, поскольку право в силу своей специфики более консервативно и менее изменчиво. Неплохо разработанная теория функций советского государства в определенной своей части сохранила свою значимость, однако применительно к конкретным функциям явно устарела. Одни функции исчезли или существенно изменились; другие, находясь ранее в зачаточном состоянии, получили всемерное развитие.
Претерпели значительные преобразования правовые формы и методы осуществления функций государства. В этой связи тема исследования представляется весьма актуальной.
Степень научной разработанности темы. Проблема функционирования государства является направлением, которое привлекало внимание многих ученых. Редко кто из ученых, как зарубежных, так и отечественных, исследовавших теорию государства, обходил вниманием вопрос о его функциях.
Значительный вклад в разработку теории функций государства внесли отечественные ученые советского и постсоветского периодов: М.И. Байтин, А.Б. Венгеров, Ю.Г. Галай, А.П. Глебов, А.Г. Горин, А.И. Денисов, Л.И. Каск, В.М. Корельский, А.И. Королев, А.П. Косицын, М.Н. Марченко, Л.А. Морозова, В.О. Тененбаум, В.А. Толстяк, Н.В. Черноголовкин и др.
Правовые аспекты функций государства в той или иной мере рассматривались в работах таких ученых, как С.С. Алексеев, В.Д. Ардашкин, В.К. Бабаев, Б.Т. Базылев, В.М. Баранов, Д.Н. Бахрах, Ю.А. Вехорев, Н.В. Витрук, И.Я. Дюрягин, В.Б. Исаков, В.Н. Карташов, Д.А. Керимов, С.Н. Кожевников, В.В. Лазарев, Н.В. Макарейко, Н.И. Матузов и др.
Вместе с тем, анализ этих работ дает основание сделать вывод о том, что многие вопросы функций государства далеки от единообразной трактовки (понятие функций государства, формы, средства и методы их осуществления).
Объект и предмет исследования. Объектом данного исследования выступают общественные отношения, складывающиеся в сфере функционирования государства. Предметом исследования являются функции государства как государственно-правовая категория, их понятие и классификация.
Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является комплексное исследование сущности и содержания функций государства, основных их видов, форм и методов осуществления.
Для достижения указанной цели в работе поставлены следующие задачи:
¾ изучить и проанализировать научные источники, нормативно-правовой и эмпирический материал, имеющийся по теме исследования;
¾ определить понятие и раскрыть признаки функций государства;
¾ выделить и рассмотреть классификационные критерии деления функций государства на виды;
¾ охарактеризовать внутренние и внешние функции государства;
¾ провести анализ форм и методов осуществления функций государства;
¾ выявить и сформулировать проблемные вопросы теории функций государства, определить направления дальнейшего исследования в этой области.
Методологическая, теоретическая и эмпирическая основы исследования. Методологическую основу исследования составляют диалектический метод научного познания, методы анализа, синтеза, сравнительно-правовой, системно-структурный и формально-логический методы.
Теоретической основой исследования являются труды таких учёных-правоведов как С.С. Алексеев, В.Д. Ардашкин, В.К. Бабаев, Б.Т. Базылев, В.М. Баранов, Д.Н. Бахрах, М.И. Байтин, А.Б. Венгеров, Ю.А. Вехорев, Н.В. Витрук, Ю.Г. Галай, А.П. Глебов, А.Г. Горин, А.И. Денисов, И.Я. Дюрягин, В.Б. Исаков, Л.И. Каск, В.М. Корельский, А.И. Королев и др.
Эмпирической основой исследования являются международные правовые акты, Конституция РФ, федеральные конституционные законы, федеральные законы и другие нормативные правовые акты.
На защиту выносятся следующие основные положения и выводы, в которых нашла отражение научная новизна работы:
1. Права человека - это система возможностей индивида, реализующая его безопасное существование, они разграничивают сферу свободы и самоопределения личности, ее автономию, определенную независимость и возможность выбора, выступают гарантом стабильных общественных отношений, устанавливают границы осуществления необходимой деятельности государства, тем самым предотвращая возможность вторжения в сферу свободы человека, указывая на вид взаимоотношений человека и государства.
2. Национальная безопасность это категория понятия, которая включает в себя защиту национальных интересов, важнейшие из которых интересы личности, характеризующиеся в пользовании социальными благами для удовлетворения своих потребностей, а также в возможности их защиты.
3. Право на безопасность выступает одним из фундаментальных прав-гарантий человека. Природа данного права в том, что оно предоставляет возможность для устойчивого развития человека и реализации своих основных прав и свобод. Право на безопасность содержит: возможность положительного поведения лица, то есть право на собственные действия по обеспечению своей безопасности; возможность пользоваться определенным социальным благом, вытекающим из права на безопасность; возможность требовать действий, гарантирующих безопасность человека от правообязанной стороны - других лиц, либо публичных органов; возможность прибегнуть к государственному принуждению в случае неисполнения противостоящей стороной обязанностей по обеспечению безопасности определенной личности.
4. На сегодняшний день понятие «безопасность» со времен советского союза претерпело достаточное количество изменений и достигло более гуманистический, нацеленный на человека характер и рассматривается через призму человеческой личности. Базисом национальной безопасности должны выступать права и интересы отдельной личности, из которых вытекают интересы общества и государства. Разбор законодательства о национальной безопасности показывает, что оно требует корректировки с учетом повышения в ней роли и значимости такого блока как безопасность личности.
5. Жизненно важные интересы личности как объект национальной безопасности - это комплекс потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности активного развития не только личности, но и общества и государства. Используемое в Законе «О безопасности» понятие «жизненно важные интересы личности» следует заменить категорией основные права и свободы как формой их внешнего выражения, так как именно права и свободы несут в себе нормативный потенциал, направленный на обеспечение полноценной защиты интересов человека, в этом проявляется их ключевая роль в концепции защищенности человека.
6. Механизм обеспечения прав личности является совокупностью правовых средств, а также деятельностью уполномоченных органов (государственных и негосударственных), участвующих в системе национальной безопасности, самостоятельных действий личности по охране и защите ее прав и законных интересов в целях реализации своего права на безопасность. Структурными элементами данного механизма являются: правовые нормы; деятельность государственных органов и должностных лиц и негосударственных организаций; деятельность личности по осуществлению своего права на безопасность; гарантии охраны и защиты прав личности.
Структура работы. Работа состоит из ведения, трёх глав, четырёх параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы (библиографии).
Во введении излагается актуальность темы исследования, степень её разработанности, объект и предмет, цели и задачи исследования, методологическая, теоретическая и эмпирическая основы исследования.
В первой главе раскрывается понятие, признаки, критерии классификации функций государства.
Во второй главе внимание уделяется характеристике внутренних и внешних функций государства.
Третья глава посвящена анализу форм и методов осуществления функций государства.
В заключении сформулированы основные выводы по проведённому исследованию и намечены пути дальнейшего развития теории функций государства.
ГЛАВА 1. СЕМЕЙНО-БРАЧНЫЕ ОТНОШЕНИЯ СОВРЕМЕННОСТИ
1.1. ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРИРОДА АЛЬТЕРНАТИВНЫХ ФОРМ СЕМЬИ
Согласно классическому определению одного из крупнейших английских социологов Энтони Гидденса под семьей понимает «группа людей, связанных прямыми родственными отношениями, взрослые члены которой принимают на себя обязательства по уходу за детьми» [27, с. 76]. В контексте данного определения родственными отношениями считаются отношения, возникающие при заключении брака (то есть получившего признания и одобрения со стороны общества сексуального союза двух взрослых лиц) либо являющиеся следствием кровной связи меду лицами. На сегодняшний день под семьей понимается малая социальная группа (объединение, союз лиц), основанная на браке, родстве, усыновлении и иных формах принятия детей на воспитание, связанное общностью жизни, а также семейными правами и обязанностями. Выделяя в качестве существенного признака семьи «общность жизни», предлагается рассматривать семью как целый комплекс действий, обеспечивающих существование семьи: это совместное проживание и ведение общего хозяйства, воспитание и забота о детях, комплекс действий повседневных или систематически совершаемых в течение длительного времени [23, с. 341].
Издавна государство и семья как социальный институты всегда находились в постоянном взаимодействии друг с другом. Вопросы взаимодействия различных социальных институтов (человека, семьи, коллектива и государства) всегда являлись предметом пристального изучения в отечественной учебной и научной литературе. Любое государство по мере своего развития, переходя из одной экономической формации в другую, предпринимало определенные меры для поддержки института семьи, так как руководители государства понимали, что семья не только выступает в роли основной первичной формы организации общества, но является базовым уровнем, на котором покоится фундамент государственного механизма. При этом государство, равно как и церковь, всегда крайне консервативно и требовательно относились к вопросам соблюдения населением морально-нравственных норм, подавляя и смиряя любые проявления деградации семьи как социального института. Семья – это зеркало общества. Она изменяется по мере изменения общества, отражая сложности и проблемы определенного этапа развития общественных отношений. В последние годы классическое представление о семье и ее идеалах постепенно приходит в упадок, формируются новые устои и новые типы семейных отношений, а ведь, именно в семье формируется духовно-нравственные основы личности человека, что составляет одну из главных задач современного человека. На государство возложена обязанности по формированию полноценной и достойной политики, которая включала бы в себя комплекс мер, предусматривающих определенные гарантии семьям, что позволило бы функционировать семье в интересах общества и государства. Лишь при условии укрепления институтов семьи и государства, максимальной мобилизации усилий общества и государства для решения задач по повышению уровня жизни большинства населения России и его морально-нравственного и культурного облика, возможно сохранение России в качестве независимого и суверенного государства. Процесс становления нормативно-правовой базы и базы социального обслуживания семьи и детей позволит в дальнейшем укреплять институт семьи и повысить уровень социального обслуживания семьи [35, с. 151].
Реалии современной жизни таковы, что изменение пола – далеко не новшество.
Транссексуализм является единственным заболеванием, лечение которого строится не только на терапевтических методах, но и подразумевает проведение хирургической коррекции анатомических половых признаков и как следствие – смену гражданского пола.
После изменения пола и смены всех необходимых документов в обществе появляется совершенно иной человек, тайна которого известна лишь ограниченному кругу лиц и в юридически значимых документах никак не отражается, раскрывать ее транссексуал никому не обязан.
Остановимся на обзоре правовой регламентации изменения гражданского пола.
Статья 70 Федерального закона от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» гласит: «Орган записи актов гражданского состояния дает заключение о внесении исправления или изменения в запись акта гражданского состояния в случае представления документа установленной формы об изменении пола, выданного медицинской организацией». Сам порядок изменения имени транссексуальных заявителей представляется не вполне определенным ввиду отсутствия разъяснения, в какой именно части актовой записи производятся изменения при перемене гражданского пола.
Как основание внесения изменений в актовую запись о рождении органами ЗАГС воспринимается только справка о хирургической коррекции пола. В силу того, что законодатель крайне скупо регламентирует статус транссексуала, сама форма документа, выданного медицинской организацией не закреплена ни в одном нормативном правовом акте.
Право транссексуала, сменившего пол, на вступление в брак и создание семьи в Российской Федерации ничем не ограничено и не подвергается сомнению.
Семья видится как физический и духовный союз мужчины и женщины, но и союз, направленный на продолжение рода – рождение и воспитание детей. С полной уверенностью можно сказать, что лицо, сменившее пол, никогда не станет мужчиной или женщиной в том смысле, что заложен самой природой, то есть, зачать, выносить и родить ребенка транссексуал не сможет. При смене пола идет лишь имитация внутренних и внешних органов противоположного пола.
Постановление Правительством РФ от 1 декабря 2004 г. № 715 «Об утверждении перечня социально-значимых заболеваний и перечня заболеваний, представляющих опасность для окружающих» транссексуализм (как психическое расстройство) отнесен к перечню социально-значимых заболеваний. Российский законодатель не предусматривает ответственность супруга, скрывшего при регистрации брака наличие у него заболевания, иной патологии, например, осуществленной смены пола, явно препятствующей нормальным семейным отношениям и рождению здорового потомства.
Реализуя положение ст. 23 Конституции РФ, законодатель предусматривает, во-первых, только право на медицинское обследование, а не обязанность, а во-вторых, его результаты могут быть сообщены другому лицу только с согласия обследуемого.
Следовательно, лицо, сманившее пол, не обязано ни проходить медицинское обследование, ни ставить в известность о данном факте своего партнера и в силу ст. 15 СК РФ к таким лицам не могут применяться правила ст.ст. 27 – 30 СК РФ, поскольку это прямо в ней не предусмотрено.
И.А. Косарева, соглашаясь с мнением Ю.М. Фетюхина о необходимости введения системы взаимной обязательной осведомленности лиц, вступающих в брак, о состоянии здоровья друг друга, предлагает дополнить положение п. 3 ст. 15 СК РФ и применять его при заражении заболеваниями, представляющими угрозу жизни или здоровью. По мнению автора, обязательным должно быть уведомление о наличии заболеваний, представляющих опасность для окружающих, в том числе о произведенной операции по смене пола одним из вступающих в брак [37, с. 212].
С одной стороны, речь идет о том, что обязательное медицинское обследование как условие заключения брака ущемляет права человека и гражданина, с другой, необходимость взаимной осведомленности о состоянии здоровья друг друга в современном мире является не просто необходимостью, но вопросом выживания нации, народа, граждан конкретного государства. Данные подходы находят свое отражение в закреплении добровольного порядка прохождения медицинского обследования, но обязательного информировании партнера о состоянии своего здоровья. Слабым местом в этом случае видится то, что будущие супруги сами могу не знать о наличии у них тех или иных расстройств или отклонений, следовательно, добровольность исполнения подобных норм ставит под угрозу как их жизнь и здоровье, так и их детей.
Итак, видится необходимым предоставление транссексуалу возможности по медицинским показаниям сменить гражданский пол до хирургической коррекции, что явится обоснованным, справедливым и гуманным дозволением, преследующим цель признать и защитить его право на неприкосновенность частной жизни, а также содействовать лучшей адаптации лица в новой роли. Предварительную смену гражданского пола следовало бы отнести к области желаемых, но не обязательных правовых возможностей транссексуала. Пациент, безусловно, должен быть наделен правом на хирургическую коррекцию и до смены гражданского пола, однако в таком случае возникает необходимость дифференциации двух различных процедур по перемене пола.
В Российской Федерации транссексуал, сменивший пол, имеет равные права со всеми дееспособными гражданами, достигшими брачного возраста на вступление в брак. Однако, в силу огромной значимости состояния здоровья лиц, вступающих в брак для нашей страны (например, для демографической ситуации), обязательным условием заключения брака должно стать медицинское обследование новобрачных и взаимная осведомленность о состоянии здоровья друг друга. Сокрытие сведений о состоянии здоровья, вне зависимости от наступления или ненаступления вредных последствий, должно стать основанием для признания брака недействительным.
Как гласит ст. 2, п. 3 ст. 55 Конституции РФ, человек, его права и свободы являются высшей ценностью, их признание, соблюдение и защита – обязанность государства. Вместе с тем права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц.
Считаем, что ст. 15 СК РФ нуждается в изменении, а п. 3 ст. 15 СК РФ необходимо расширить, не исключив из внимания законодателя такое основание, как смена пола одним из супругов.
Предпосылкой создания семьи является заключение брака. Статья 12 СК РФ в качестве одного из условий заключения брака устанавливает наличие взаимного добровольного согласия мужчины и женщины.
Между тем, реалии современной жизни показывают, что традиционное отношение к браку как союзу разнополых лиц постепенно меняется. В ряде стран официально разрешается заключение брака, или так называемых, квазибрачных союзов лицами одного пола. Данная практика известна таким странам, как: Дания, Норвегия, Бельгия, Франция, Испания, Канада, Германия и т.д. Отметим, что перечень государств, допускающих однополые партнерства не является исчерпывающим, и в мире растет количество стран, легализующих нетрадиционные семьи. Российское законодательство аналогичных норм не содержит, а общественность, по всей видимости, еще не готова не только к узаконению подобного рода союзов, но даже к обсуждению такой возможности.
Согласно данным опроса автономной некоммерческой организации «Аналитический Центр Юрия Левады» 75 процентов россиян убеждены, что геи и лесбиянки – это «морально распущенные или психически неполноценные личности». Лишь 15 процентов из 1600 опрошенных в возрасте от восемнадцать лет и старше признают за ними сексуальную ориентацию, имеющую равное с обычной право на существование, 84 процентов респондентов высказываются против разрешения однополых браков на территории нашей страны. И лишь 14 процентов из них – «за». При этом речь идет о гомосексуализме и лесбиянстве, которые в отличие от транссексуализма не являются психическими расстройствами, требующими соответствующего лечения.
Шишкина Ю.С. рассмотрела вопрос возникновения на практике неоднозначной с точки зрения законодательства ситуации, когда в силу ряда обстоятельств появится зарегистрированный в органах ЗАГС союз лиц одного пола: «Речь идет о браке, в котором один из супругов – транссексуал – сменит по в соответствии с законодательством Российской Федерации [33, с. 53].
В частности, состояние пациентов в зарегистрированном в установленном порядке органами ЗАГС браке как раз и создает потенциальную возможность появления такого феномена для российского законодательства, как однополый брак.
На первый взгляд разрешить данную проблему можно путем законодательного закрепления условий юридического характера, позволяющих начать лечение в отношении пациента с диагнозом транссексуализм. Среди таких условий могут быть, например, достижение определенного возраста, наличие гражданской дееспособности в полном объеме, отсутствие зарегистрированного брака на момент применения комплекса медико-социальных мероприятий. Однако, полагаем, что условие об отсутствии зарегистрированного брака проблему разрешить не сможет, поскольку считаем невозможным ставить в зависимость от гражданского состояния оказание или неоказание медицинской помощи.
Далее добавим, что брак – это, в первую очередь, союз лиц, и, если воля супругов направлена на поддержание брачных отношений, не может идти речи о принудительном прекращении брака в связи со сменой пола, как это, например, предлагает Палькина Т.Н., путем дополнения п. 1 ст. 16 СК РФ формулировкой «брак прекращается в случае смены пола одним из супругов». Необходимость прекращения брака в связи со сменой пола поддерживает и Степанов Д.И., указывая на аксиоматичных характер гетерополости брака [26, с. 84].
М.Н. Малеина видит несколько вариантов разрешения данной ситуации. Первое решение заключается в прекращении брака путем его расторжения по причинам невозможности сохранения семьи [22, с. 173]. Вторым вариантом она предлагает сохранение брака, однако, указывает, что это обусловит необходимость кардинального изменения семейного законодательства и появления нового для нашего права явления – союза между однополыми лицами, ведущими общее хозяйство, воспитывающими общих детей, но не выполняющими ролей мужа и жены по отношению друг к другу.
Сложно согласиться с первым утверждением, поскольку, во-первых, нет законодательного определения семьи, следовательно, нет и противоречия юридическим нормам, а во-вторых, решение о возможности или невозможности сохранении семьи – личное дело супругов, вмешательство в которое государством недопустимо.
Основания для признания такого брака недействительным законодательство не содержит, а на момент совершения брака все условия, установленные ст.ст. 12 – 14, п. 3 ст. 15 СК РФ, нарушены не были. Следовательно, признать такой брак недействительным не представляется возможным. Таким образом, ситуация, в которой могут оказаться супругу, является для нашего законодательства новой и требующей правовой регламентации. В связи с потенциальной возможностью существования такого брака юридическая наука должна выработать определенные подходы к регулированию данных отношений, которые устроили бы не только граждан-транссексуалов, но и общество в целом». На сегодняшний день семья перестала быть так называемой «ячейкой общества», одной из важнейших и основных функций которой является репродуктивная.
1.2. ПРОБЛЕМЫИ ПЕРСПЕКТИВЫРАЗВИТИЯ
ИНСТИТУТА СУРРОГАТНОГО МАТЕРИНСТВА В РОССИИ
Одной из основных функций института брака является деторождение. По официальным данным каждый шестой заключаемый брак является бесплодным, и эта печальная статистика имеет устойчивую тенденцию к росту, что катастрофически сказывается на демографической ситуации в России. Такая тенденция усугубляется и тем, что рождение ребенка невозможно или опасно для его здоровья и здоровья матери при физиологических недостатках, биологической несовместимости супругов, противопоказаниях беременности, ряде наследственных заболеваний и предрасположенности к ним. В этой непростой ситуации положительным можно назвать то, что современные репродуктивные медицинские технологии позволяют вмешиваться в процесс зарождения человеческой жизни, увеличивая вероятность беременности у бесплодных пар и обеспечивая тем самым возможность родителям обрести долгожданного ребенка.
Развитие вспомогательных репродуктивных технологий названо одним из направлений решения демографической проблемы в концепции демографической политики РФ на период до 2025 г., однако само по себе развитие медицины в сфере репродукции недостаточно для широкого применения имеющихся технологий. Большая часть проблем, связанных со стимулированием рождения детей таким способом, кроется в серьезных просчетах в правовом регулировании отношений суррогатного материнства, и в частности в явно избыточном императивном регулировании отношений суррогатного материнства, родители ребенка остаются практически незащищенными от произвола суррогатной матери, что не приводит к необходимому государству распространению этого способа рождения детей.
Суррогатное материнство – это акт медицинского вмешательства, проводимый путем имплантации в организм женщины (суррогатной матери) эмбриона (чужой или родной генетический материал) в целях его вынашивания и последующего рождения ребенка для передачи родителям – заказчикам на основе договорных обязательств.
А.М. Мубаркшина в своем научном труде осветила ведущиеся научные дискуссии по поводу того, к какой отрасли относится договор суррогатного материнства, разделив сложившиеся научные взгляды и их сторонников на три группы: «Первую группу представляют ученые, отстаивающие позицию, что договор суррогатного материнства – это гражданско-правовой договор [25, с. 74].
К примеру, Е.С. Митрякова предлагает законодателю «принять во внимание бесспорное сходство договора о суррогатном материнстве с договором возмездного оказания услуг и включить его в перечень договоров, на которые распространяется действие главы 39 Гражданского кодекса Российской Федерации, несмотря на то, что иногда данный договор бывает безвозмездным, в большинстве случаев он носит возмездный характер, и, соответственно, имеет признаки договора возмездного оказания услуг» [34, с. 343]. Необходимость отнесения договора суррогатного материнства к урегулированному гл. 39 ГК РФ договору возмездного оказания услуг отстаивает и Борисова Т.Е.
Пестрикова А.А. считает, что «соглашение, заключаемое нареченными родителями и суррогатной матерью, носит характер гражданско-правового договора. С учетом правового положения сторон и содержания возникающего обязательства к отношениям суррогатного материнства в большей степени применимы нормы договора возмездного оказания услуг, но при этом она отмечает, что договор суррогатного материнства является «комплексным, непоименованным договором».
По мнению Л.К. Айвар, «во избежание крайне важных для сторон проблем сторон по вынашиванию ребенка (например, таких, как отказ в передаче ребенка генетическим родителям, вымогательство, шантаж, отказ генетических родителей принять своего ребенка, отказ от оплаты услуг заменяющей матери и т.д.) суррогатное материнство, как и иные гражданско-правовые отношения, должно четко регулироваться договором, заключенным между сторонами, которому необходимо уделять особое внимание». Таким образом, и Л.К. Айвар показывает принадлежность договора суррогатного материнства к гражданско-правовым договорам [38, с. 117].
О.В. Фетисова также считает договор суррогатного материнства гражданско-правовым: «внешним выражением отношений служит договор возмездного оказания услуг, а его предметом могут быть лишь имущественные взаимоотношения сторон» [19, с. 29].
Т.В. Краснова отмечает, что при анализе субъектного состава семейного правоотношения ученые, как правило, не упоминают о суррогатной матери, и считает, что это справедливо и обусловлено гражданско-правовой природой договора о заменяющем материнстве, конструкция которого может быть основана на положениях ст. 779 ГК РФ.
Ко второй группе считаем возможным отнести ученых – сторонников семейно-правовой природы договора суррогатного материнства.
Так, исключительно как семейно-правовой договор предлагает определять договор суррогатного материнства Г.В. Богданова. По ее мнению, «особый личный характер отношений между супругами-заказчиками и суррогатной матерью; особое по своему содержанию обязательство, которое принимает на себя суррогатная мать в плане вынашивания, рождения и передачи ребенка супругам; специфика прав и обязанностей сторон в дальнейшем, когда суррогатная мать пожелает стать мамой и откажется передать ребенка заказчикам, оставив его себе, а супруги-заказчики не вправе воздействовать на нее или тем более привлечь ее к ответственности за неисполнение обязательства и т.д. – все это говорит в пользу того, что к данным отношениям неприменимы нормы гражданского права» [23, с. 95].
Стеблева Е.В., подчеркивая особый характер суррогатного материнства, также отмечает принадлежность договора суррогатного материнства к семейно-правовым договорам, «в основе которых лежит не удовлетворение материальных потребностей сторон и товарно-денежный обмен, а восполнение репродуктивной функции женщины, не способной в силу физиологических причин иметь собственного ребенка» [31, с. 156].
Представители третьей группы не относят договор суррогатного материнства ни к гражданско-правовым, ни к семейно-правовым договорам, а признают за ним особый статус, обозначая его как непоименованный, смешанный договор.
В частности, о необходимости выделения договора суррогатного материнства в отдельный самостоятельный вид договора говорит Т.Е. Борисова [20, с. 83].
Чашкова С.Ю. считает договор, «заключаемый при применении технологий суррогатного материнства, гражданско-правовым, но примыкающим к области регулирования семейных отношений; он находится на границе гражданского и семейного права» [27, с. 76].
«Комплексным, непоименованным договором» называет договор суррогатного материнства А.А. Пестрикова, мнение которой приводилось выше. «Истинным непоименованным договором» называет данный договор С.П. Журавлева [22, с. 79].
Высказано в литературе мнение о том, что договор суррогатного материнства является смешанным полиотраслевым договором, состоящим из гражданско-правовых и семейно-правовых элементов.
Надо заметить, что есть авторы, полагающие, что данный договор согласно ст. 169 ГК РФ следует отнести к разряду ничтожных сделок как нарушающий основы нравственности и правопорядка.
На наш взгляд, разумно согласиться с авторами точек зрения о выделении договора суррогатного материнства в отдельный вид договора. Действительно, договор суррогатного материнства не охватывается ни гражданским, ни семейным правом, в то же время ему присущи признаки как гражданско-правового, так и семейного договора.
По мнению А.А. Пестриковой, если договор не является гражданско-правовым, то в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения сторонами его условий невозможно применять нормы гражданско-правовой ответственности [37, с. 146]. И в этом случае вознаграждение суррогатной матери остается за рамками правового поля. С другой стороны, если рассматривать договор как гражданско-правовой, то возникает вопрос о его правовой принадлежности в рамках гражданского права.
Согласно ст. 420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Статья 4 СК РФ допускает применение к семейным отношениям гражданского законодательства. Следовательно, если рассматривать договор суррогатного материнства как гражданско-правовой, то к нему можно применить нормы гл. 39 ГК РФ.
В статье 779 ГК РФ говорится о том, что правила гл. 39 ГК РФ применяются к договорам оказания услуг связи, медицинских, ветеринарных, аудиторских, консультационных, информационных услуг, услуг по обучению, туристическому обслуживанию и иных, за искл