ПОСТУЛАТЫ СОВРЕМЕННОЙ ЛИНГВИСТИКИ




 

§ 83. Что такое постулат? Под постулатом понимается основное положение теории, из которого логически вытекают другие существенные ее положения и которое само в этой теории либо не доказывается и принимается как данное, либо, напротив, постепенно разъясняется, раскрывается и доказывается в ней от ее первых до последних строк, так что является настолько же конечным выводом, насколько начальной точкой. Лингвистика также основана на постулатах. Впервые это стало вполне ясно с момента выхода в свет «Курса общей лингвистики» Фердинанда де Соссюра, изданного после смерти ученого его учениками в 1916 г.[7]. Соссюр формулировал лингвистические постулаты в точной и афористичной форме: «В языке нет ничего, кроме тождеств и различий»; «Язык — система, в которой все взаимосвязано (буквально: все держится друг за друга, où tout se tient)»; «Языковой знак состоит из означаемого и означающего»; «Языковой знак произволен»; «Единственный и истинный объект лингвистики — язык (как имманентная система,— Ю.С., langue), изучаемый в самом себе и для себя». И т.д. Таких тезисных положений в «Курсе...» Соссюра довольно много, но слово «постулат» он не употреблял, и трудно сказать с полной определенностью, какие из них сам он считал действительно основными, а какие просто важными следствиями из основных. Несомненно, однако, что, по крайней мере, четыре следующие являются основными:

1. В языке нет ничего, кроме тождеств и различий. Основной элемент языка — знак создается лишь отличиями от других знаков. Отличительные свойства знака сливаются с самим знаком. Назовем это положение постулатом о тождествах-различиях.

В этот постулат, очевидно, входит еще и утверждение, что знак состоит из означаемого и означающего. Но это уже не постулат, а определение: знак есть то, что состоит из означаемого и означающего.

2. В языке различаются два типа отношений между языковыми единицами — отношения между единицами в группах языковых элементов, парадигматические (Соссюр называл эти отношения «ассоциативными»), и отношения между единицами в речевой цепи, основанные на линейном характере языка, исключающем возможность произнесения более чем одного элемента одновременно, отношения синтагматические. Назовем это положение постулатом о синтагматике-парадигматике.

3. Язык есть система, все части которой могут и должны рассматриваться в их синхронной связи, т. е. в статическом состоянии, в отношениях между одновременно существующими вещами, откуда исключено всякое вмешательство времени. Это предмет синхронической лингвистики. Переход от одного состояния системы к другому, включение времени, диахрония есть предмет совершенно иной дисциплины — диахронической лингвистики. Совмещение обеих в рамках одной научной дисциплины невозможно, оно ведет к ошибкам и противоречиям. Назовем это положение постулатом о синхронии-диахронии.

Языковой знак произволен. Так, понятие ʻсестраʼ, «означаемое», никаким внутренним отношением не связано с последовательностью звуков s-ö-r (sœur), служащей во французском языке ее «означающим». То же означаемое выражается иной последовательностью звуков s-w-e-s-t-e-r (Schwester), по другую сторону лингвистической границы, в немецком языке. Назовем это положение постулатом о произвольности - непроизвольности языкового знака.

Постулаты Соссюра обладают замечательными особенностями. В каждом из них скрыто какое-либо резкое противопоставление, антитеза или даже антиномия. Каждое из них входит в целую группу взаимосвязанных положений, так что, вообще говоря, любое положение из группы могло бы быть выдвинуто на заглавное место. Так, в постулате о синтагматике — парадигматике содержится еще противопоставление линейного характера означающего знака и нелинейного характера означаемого. Это противопоставление могло бы не хуже первого послужить названием постулата.

Кроме того, в учении Соссюра было сформулировано еще одно противопоставление — «Языка как системы (langue) — речи (parole)». Выдвинутое позднее противопоставление парадигматики и синтагматики в широком смысле этих терминов является хотя и более узким, но и более точным выражением некоторых существенных идей, вкладывавшихся ранее в противопоставление «язык» — «речь». То же основное противопоставление выражается иногда терминами «система» — «текст».

Однако мало-помалу, и чем дальше, тем больше, выяснялось, что постулаты Соссюра не покрывают ни всей реальности языка, ни всех фактических оснований исследовательской работы лингвиста. Вопросы, рассмотренные на предыдущих страницах этой книги, делают это особенно ясным. Возникает, таким образом, потребность сформулировать новые постулаты, отвечающие объективно действующим в современной лингвистике принципам.

Оказалось, однако, что просто добавить несколько новых положений к системе положений Соссюра невозможно и что в процессе их формулирования они становятся естественными антитезами к положениям Соссюра. Но при этом вновь формулируемые постулаты отрицают постулаты Соссюра не путем отбрасывания их, а так, что последние включаются в новые постулаты как их частный случай, как положения, справедливые не вообще, а лишь для определенной области языка и науки о языке. Ниже мы говорим именно о новых постулатах в указанном смысле слова.

 

§ 84. I. Постулат о тождествах-различиях. Постулат Соссюра гласит: в языке нет ничего, кроме тождеств и различий; отличительные свойства знака сливаются с самим знаком. Толковать это следует (как обычно, и справедливо, делают) широко: сущность любых языковых единиц создается их противопоставлениями, языковые единицы — чисто относительные и оппозитивные сущности. Такова фонема, создаваемая дифференциальными (т.е. отличительными) признаками; такова же морфема, сущность которой состоит в ее противопоставлениях другим морфемам; таково слово, значение (десигнат) которого создается дифференциальными отличиями от других слов его семантической группы; такова же и структурная схема предложения, которая входит в ряды, парадигмы структурных схем и, следовательно, определяется также дифференциальными признаками. Это безусловные и истинные положения.

Однако из постулата Соссюра следует и еще одно положение, которое необходимо со всей ясностью осознать. Если отличительные свойства знака сливаются с самим знаком, то, значит, назначение дифференциальных признаков — различать знаки языка, а тождества и различия в языке равноправны.

Этому положению и противопоставляется иное: различия заложены в самой материальной природе знаков языка, в их индивидуальности как звукотипов, как сочетаний звукотипов в морфы, как слов и т.д., индивидуальное же по самой сущности неповторимо и отлично одно от другого; дифференциальные признаки имеют назначением не различать, а отождествлять; таким образом, тождества и различия в языке неравноправны, различия заложены в первоначальной природе элементов языка как элементов материальных, различия первичны, а система языка отождествляет различные элементы посредством системы дифференциальных признаков. Дифференциальные признаки, вопреки своему названию (дифференция — «различие»), всегда, противопоставляя в одном отношении, соединяют в другом.

Как это часто бывает с общими положениями, эти два постулата остались бы противостоящими друг другу и волей каждого лингвиста было бы принимать тот или другой, если бы из них не вытекали следствия, допускающие опытную проверку.

Из постулата Соссюра следует, что, поскольку элементы языка представляют собой пучки дифференциальных признаков, порядок приписывания (или систематизации) дифференциальных признаков произволен. Из нового постулата следует, что порядок приписывания (или систематизации) дифференциальных признаков не произволен, и хотя последние, действительно, могут быть систематизированы в самых различных порядках, но из этих порядков лишь один наиболее адекватен объективной структуре языка. Например, если фонема [п] в русском языке имеет дифференциальные признаки: 1) смычный, 2) губной, 3) глухой, 4) твердый, то, согласно постулату Соссюра, эти признаки могут быть систематизированы в любом произвольном порядке, например так: «Фонема [п] принадлежит к группе смычных, внутри которой имеется подгруппа губных, внутри которой имеется, в свою очередь, подподгруппа глухих губных и внутри которой, в последнюю очередь, имеется подподподгруппа твердых». Либо так: «Фонема [п] принадлежит к группе губных, внутри которой имеется подгруппа твердых, внутри которой имеется подподгруппа глухих...» и т. д. Напротив, согласно новому постулату, только один из этих возможных порядков адекватен объективной системе языка. Это положение проверяется на опыте, путем изучения фонемной системы любого языка с учетом ее истории. Свое внешнее и формальное выражение исторические отношения в фонемной системе находят в дистрибуции фонем. <…>

 

§ 85. II. Постулат о синтагматике-парадигматике. Постулат Соссюра (в более поздней формулировке) гласит: в языке различаются два основных типа отношений: парадигматические и синтагматические. Парадигматические отношения — это отношения между языковыми единицами, могущими занять место друг друга в одной и той же позиции. Синтагматические отношения — это линейные отношения между языковыми единицами в потоке речи. Парадигматические отношения — это отношения «или — или», или, точнее, отношения исключающей дизъюнкции в логическом смысле слова. Синтагматические отношения — это отношения «и — и», или логической конъюнкции. Совокупность элементов, связанных парадигматическими отношениями, называется парадигматикой. Совокупность элементов, связанных синтагматическими отношениями, называется синтагматикой. Поскольку те и другие отношения совершенно различны, постольку парадигматика и синтагматика резко, скачкообразно противопоставлены друг другу и их соотношение иллюстрируется и обычно схематизируется аналогией с двумя осями, пересекающимися под прямым углом, из них горизонтальная ось — синтагматика, вертикальная — парадигматика.

 

Новый постулат: в языке различаются два основных типа отношений: первичные, синтагматические отношения, и вторичные, парадигматические. Синтагматические отношения — это линейные отношения между языковыми единицами в потоке речи. Это отношения сосуществования и последовательности во времени, отношения «и — и». Парадигматические отношения — это отношения между языковыми единицами, которые чередуются друг с другом в одной и той же позиции или определенным образом совмещаются друг с другом в одной и той же позиции. Парадигматика и синтагматика не резко, не скачкообразно противопоставлены друг другу. Парадигматические отношения могут быть приравнены к отношениям «или — или» логической исключающей дизъюнкции, только в пределе или в приближении к нему. Соотношение парадигматики и синтагматики (его можно сравнить с интегралом в математике) схематизируется следующим образом:

 

В новой формулировке постулата подразумевается, что языковая единица (или знак), имеющая материальную природу, является в силу этого всегда протяженной. При построении парадигматики нельзя отвлечься от протяженности элементов и рассматривать их только как элементы оппозиций, как чисто оппозитивные сущности. Будучи протяженным, каждый языковой элемент, входя в оппозиции в парадигматике, соответствует не просто месту в речевой цепи в синтагматике, но месту определенной протяженности. Протяженность присутствует, таким образом, как в синтагматике, так и в парадигматике, и этим определяется смысл нового постулата. Только им могут быть объяснены недискретные явления языка — паронимия в лексике, синкретизм в грамматике и другие (ср. § 74). <…>

 

§ 86. III. Постулат о синхронии-диахронии. Постулат Соссюра гласит: ось одновременности, определяющая отношения между существующими элементами (синхрония), резко противопоставлена оси последовательности во времени, по которой каждый из элементов первой оси располагается со всеми своими историческими изменениями (диахрония). «С наибольшей категоричностью различение это обязательно для лингвиста, ибо язык есть система чистых ценностей (значимостей), ничем не определяемая, кроме как наличным состоянием входящих в ее состав элементов»[8].

Новый постулат: ось одновременности (синхрония) не противопоставлена оси времени (диахрония). Переносить предмет в прошлое (в теоретическом рассуждении) равносильно тому, чтобы сводить его к наиболее простым элементам. <…>

 

§ 87. IV. Постулат о произвольности-непроизвольности знака. Постулат о произвольности знака был сформулирован Соссюром в противоречивой форме, и его позднейшие толкования породили огромную литературу. В словесной формулировке Соссюр утверждал произвольность связи между означающим и означаемым в пределах языка, а в действительности понимал ее как произвольность отношения знака в целом (с его двумя сторонами — означаемым и означающим) к предмету объективного мира, к денотату. Э. Бенвенист показал[9], что произвольность сильно ограничена, т.е. по сути дела уже не является произвольностью в первом смысле — во внутренних отношениях между означаемым и означающим в знаке, хотя, по его мнению, действительно имеет место во втором смысле.

Новый постулат гласит: произвольность языкового знака существенно ограничена не только в первом, но и во втором смысле, т.е., вообще говоря, языковой знак ни в каком отношении не произволен.

Как и в случае I постулата, мы разъясним это общее положение через его следствия. Рассмотрим сначала понимание произвольности как внутренней, внутриязыковой произвольности знака, т. е. произвольности связи в знаке означаемого и означающего. Это понимание предполагает, что знаки симметричны и в силу этого существуют изолированно друг от друга:

 

 

Но, как известно, симметрия знака постоянно нарушается, и знак испытывает скольжение в двух плоскостях: в плоскости синонимии (два знака стремятся иметь одно означаемое) и в плоскости омонимии (один знак стремится иметь два означающих):

 

 

В силу этого как означаемые, так и означающие знаков постоянно обусловлены и опосредованы другими знаками языка и не являются полностью произвольными в том смысле, чтобы данное одно означающее одного знака было бы произвольно независимо от всей системы, было бы связано лишь с данным одним означаемым.

Что касается внешней произвольности, т.е. понимания как произвольной связи между знаком в целом и объективным внеязыковым денотатом, то, как мы видели выше, такая произвольность у самого Соссюра связывается с «языковой границей» (по одну сторону границы — одно, по другую—другое), т.е. в конечном счете оказывается связанной с определенным пониманием существования языка на определенной территории и в определенную эпоху — с существованием языка во времени и пространстве.

Таким образом, постулат о произвольности-непроизвольности языка (во втором смысле «произвольности») мы сведем к постулату о существовании языка во времени и пространстве.

Устанавливая в своем постулате о синхронии и диахронии, что только одновременно сосуществующие языковые сущности образуют систему языка, Соссюр должен был в соответствии с этим резко противопоставлять существование языка во времени (т.е. в разные точки времени) существованию языка в пространстве в одно время; при этом второй аспект — различие языка в пространстве — подчинен первому — различию во времени.

Действительно, мы находим у Соссюра это утверждение: «...именно временем обусловлена лингвистическая дифференциация. Географические различия должны быть переведены на различия во времени... Географическое разнообразие представляет собою только вторичный аспект общего явления»[10].

Новый постулат: существование языка во времени и существование языка в пространстве — это одно и то же явление существования языка во времени-пространстве; языковые различия в пространстве есть те же явления, что и различия во времени, но рассмотренные с другой стороны; ни одно не подчинено другому. Начальная точка рассмотрения — от времени к пространству или от пространства ко времени — не имеет принципиального значения.

Так, языковые различия знаков типа [водá] ~ [вадá] или [гусʼ] ~ [ɣусʼ] в русском одновременно представляют собой различия, сосуществующие и следующие друг за другом во времени: в первом случае они характеризуют диалектный язык одного времени на разных территориях, во втором — разного времени на одной территории. Структурные отношения между знаками вне зависимости от того, даны ли они в территориальной или временной проекции, остаются одними и теми же. Сказанное иллюстрируется схемой:

 

 

Здесь линия АВ указывает на время (разные эпохи истории языка при одной территории), причем точка А — предшествующая эпоха, точка В — последующая эпоха, линия ВВ1 — на территорию (разные территории одной эпохи). В плане структурном соотношения между вода — вада в аспекте временном (АВ) и в аспекте территориально-диалектном (BB1 не различаются, «равны сами себе»[11].

Поскольку, как мы уже знаем (см. раздел «Язык и общество»), диалектное дробление и та или иная степень диалектной непрерывности и различных переходных и смешанных форм всегда характеризует язык как в его «горизонтальном», территориальном, так и в его «вертикальном», социальном членении, причем последнее оказывается в большинстве случаев проекцией в социальную плоскость различных языков или диалектов прошлого, постольку понятие лингвистического тождества «пространства — времени» снимает тезис о произвольности языкового знака и во втором смысле слова.

 


[1] Ньютон И. Математические начала натуральной философии, пер. А.Н.Крылова. Пг., 1915-1916, стр. 30.

[2] Неванлинна Р. Пространство, время и относительность, пре. с нем. М., «Мир». 1966, стр. 19-20.

[3] Квятковский А. Поэтический словарь. М., «Советская энциклопедия», 1966, стр. 139. Следующие примеры из Фета и Есенина оттуда же, стр. 203.

[4] D.L.Bolinger. Generality, Gradience, and the All-or-None. Mouton. The Hague, 1961.

[5] Л. Ельмслев. Пролегомены к теории языка, пер. с англ. Ю.К.Лекомцева. «Новое в лингвистике», вып. I. М., 1960, стр. 348.

[6] Н.С.Трубецкой. Основы фонологии, пер. с нем. А.А.Холодовича. М., 1960, стр. 75 и 87.

[7] F. de Saussure. Cours de linguistique générale. Publié par Ch. Bally et A. Sechéhay. Genève, 1916. Русск. пер. (A.M.Сухотина): Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. М., Соцэкгиз, 1933.

[8] Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики, стр. 87.

[9] См.: Е. Benveniste. Nature du signe linguistique (1939), русск. перев. в книге: Э. Бенвенист. Общая лингвистика. М., «Прогресс», 1974.

[10] Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики, стр. 179-180.

[11] Сб. «Вопросы теории лингвистической географии», под ред. Р. И. Аванесо-ва. М., Изд-во АН СССР, 1962, стр. 11.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-07-29 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: